Текст книги "Продавец кондитерки 2 (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Юшкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Пока команда развлекалась погрузочно-разгрузочными работами я провел совещание со своими компаньонами которые должны были предоставить суда для перевозки грузов и товаров. Местный землевладелец и по совместительству местный руководитель контрабандистов. Этому клану принадлежала земля вокруг бухты, где мы и занимались отгрузкой зерна потому, и местный владелец земли и был главой местного отделения контрабандистов. Здесь в Шотландии всё завязано на контрабанду. Местность горная, почва скудная сельским хозяйством заниматься невыгодно вот и развлекается народ и не только получает удовольствие от обмана британской короны и неуплат пошлин и налогов, но и просто живет с контрабанды. Это такой обычай понимаешь.

Местный замок только по названию замок. Стен как таковых нет – срыли по приказу Королевы остался только трехэтажный дом и высокая башня донжон. Несмотря на то, что формально и дом, и донжон имеют по три этажа, но донжон на десяток метров выше жилого дома.

Сейчас военное значение донжона нулевое, но помещения используются как хозяйственные. Именно в этой башне колодец и храниться продовольствие. Оружейной комнаты давно нет. Оружие теперь в доме храниться.

Для вида у нашего гостеприимного хозяина пара отар овец и баранов и официально он стрижет шерсть с баранов и продает овечью шерсть на фабрики. Отмывает добытое непосильным контрабандным трудом.

А неплохо живут шотландские земельные лорды. Жилой дом облицован декоративным диким камнем. Окна застеклены отличным оконным стеклом и чисто вымыты. Крыша покрыта новенькой черепицей. Зал для приема гостей отделан дубовыми панелями хотя с дубом сейчас большие сложности. Дуб идет практически только на строительство кораблей или отделку королевских помещений и помещений парламента. Но несмотря на грозные королевские указы здесь все стены закрыты дубовыми панелями. В огромном камине на вертеле готовиться, туша кабана и стол накрыт та, что не найдешь места куда поставить ещё одну тарелку. Встречали меня по-королевски теперь после моего возвращения –«Новая чилийская компания» была монополистом по поставкам зерна на шотландский рынок. И это в самом худшем случае, в лучшем случае мы становились основными игроками и английском рынке зерна. Теперь надо было собрать торговый караван из судов и вывозить основную часть зерна, закупленного в России. я знал, что мы будем монополистами совсем недолго до 1812 года затем континентальная блокада будут прорвана и у нас будет много конкурентов. Но сейчас мы могли подмять рынок зерна под себя и не собирались останавливаться.

Совещание акционеров не получилось, была просто пьянка и деловых переговоров не получилось. Это было к лучшему – следующим утром акционеры просто не глядя одобрили все мои действия и убыли снова в нирвану. Место сбора торговой экспедиции было в бухте, где и остался мой корабль. Я же на перекладных рванул в Лондон. Совсем мне не хотелось пропустить возможный вызов на службу. Теперь мне нельзя быть дезертиром и потерять возможности оперировать в Британской Империи, теперь я должен быть одним из самых ярых патриотов Британии или плакали мои деньги. Дорога до Лондона заняла всего четыре дня, но бесконечная тряска в дорожной коляске вымотала меня до последнего предела. Приехав в Лондон, я смог подняться в комнату и отрубился от действительности крепко заснув. Как меня переворачивали и укладывали в постель я уже не чувствовал. Безопасность и отсутствие необходимости в дальнейшем нахождении в дорожной коляске меня усыпила лучше снотворного.

Спал я почти сутки затем лениво умылся, махнул рукой и приказал делать горячую воду и мыться. После горячей ванны я родился заново – шучу. Просто давно не мылся в горячей воде в ванне. На корабле горячая вода лимитирована, и ванна отсутствует.

К счастью, я никому не понадобился. Британская армия вполне справлялась и без моих услуг и это сильно радовало. Бегать по Пиренейским горам и стрелять во французов мне надоело ещё раньше. Никакого патриотического или скорее монархического угара у меня не было. Заниматься реставрацией монархии во Франции мне было неинтересно. Права Бурбонов на трон во Франции меня не волновали. Меня волновало одно, как теперь растащить мои капиталы по разным странам и желательно по тем странам, которые хотя бы номинально не входили в Британскую Империю.

Вот хотя бы и в Российскую империю. Да, там самодержавие и крепостное право. Но пока нет декабристов с сомнительными идеями. Надо принять меры, чтобы это восстание декабристов, организованное англофилами, не удалось совсем. Не нужно это мероприятие для России. Никогда Британия ничего хорошего в России не делала. Вообще это восстание зря считают прогрессивным. Замутили его господа крепостники в страхе перед отменой крепостного права. В случае отмены крепостного права они лишались бесплатной рабочей силы на своих землях. Основной и практически единственный доход у этих заговорщиков шел от продажи сельхозпродукции. Планы освободить крестьян им мешали и дальше наслаждаться жизнью продавая сельхозпродукцию за рубеж в основном в Британию. Российский Император понимал – крепостное право тормозит развитие страны, но интересы дворян живущих на шее крестьян были сильнее. Потому и Британии и было выгодно и необходимо восстание и уничтожение монархии в России, это надолго устраняло угрозу британским интересам как в Европе, так и в Индии.

Общеизвестно – Индийские колонии – это жемчужины в Британском ожерелье и поставки товаров из Индии были основным доходом Британской империи. Метрополия полностью жила на золото из Индии. Кроме золота и алмазов было ещё масса товаров, которые позволяли сладко есть и мягко спать британцам. Российская Империя же ещё со времен Петра 1 неоднократно покушалась на монополию Британской империи в Индии и Афганистане. Именно сейчас и начиналась «большая игра», которая продлилась больше века и привела Российскую империю к краху. Но сейчас никто не знает будущего поэтому и действуют все стороны конфликта смело и безрассудно. Британия ещё даже в дурных снах не видит свое будущее – засилье мигрантов из Африки и Азии, британцы ещё считают себя господами

их политика. Ещё в Лондоне нет парадов ЛГБТ и прочих толерастов. но это всё ещё впереди. Безнаказанные британцы не останутся.

Ладно это я отвлекся. Будет в будущем в этой реальности это безобразие или не будет пока неизвестно и не будем кликать лихо пока оно тихо. У меня же задача сегодня небольшая отловить гражданского секретаря по военным вопросам и решить свои проблемы.

Начать поиски решил с военного ведомства. Уже на входе на лестнице увидел большую толпу претендентов на должности. Офицеры на половинном жаловании ещё с раннего утра собирались у парадного входа в военное ведомство и хватали за костюмы и пальто клерков из ведомства в надежде узнать хорошие для себя новости. Но хороших новостей не было и народ ждал с надеждой обеда и снова бесконечно задавал вопросы о своем деле в надежде получить офицерскую должность и попасть в действующую армию. Только там или в Индии можно было поправить свои материальные дела. Но вакансий пока не было. вакансии расходились по своим людям или за приличное вознаграждение. Только те, кто здесь толпился не имели таких знакомств ни таких материальных возможностей.

Перекинувшись парой фраз со знакомыми. Нашлись добрые знакомые и здесь и сразу уяснив, что по парадной лестнице искомый мною гражданский секретарь парламента по военным вопросам не ходит здесь, он заходит с черного хода. Я пригласил своих добрых знакомых по войне в ближайший паб – перекусить и выпить пива.

Два десятка моих гостей уселась за столы и официанты с моего благословения / отмашки -за всё плачу я/ и визуального определения моей платежеспособности стали принимать заказы и приносить подносы с едой и пивом. Все сидящие за столами прекрасно знали – бесплатное угощение только в капканах и ловушках, но голод и надежды на лучшую долю привели их сюда, и они спокойно ели свой завтрак, который был сравним с обедом и ужином одновременно. Собравшиеся офицеры имели чины от прапорщика до капитана. Все были ранены и потому их должности были заняты и по формальным причинам они не могли вернуться на прежнее место службы. Нового же места им никто давать не хотел. Все они были либо из мелких дворянских родов или вообще не из благородных слоев общества. Мне же они были нужны. Надо было сформировать батальон и отправить этих людей в испанские колонии на территории Чили там разгоралась восстание против испанского господства, местная буржуазия хотела освободиться от испанского гнета и самостоятельно эксплуатировать и местных индейцев и самостоятельно торговать природными богатствами Южной Америки. Мне же надо было застолбить свои участки на территории Чили и заиметь влияние среди руководителей восстания. Именно для этого мне и нужны были эти люди. Сначала я найму офицеров затем уже эти офицеры наймут солдат. Потом надо было отправить этот батальон в Чили и передать под команду моим представителям из «Новой чилийской компании» и тогда мои представители, подкреплённые вооруженной силой, смогут проводить самостоятельную политику. Когда люди утолили первый голод и настала пора застольных разговоров я и сообщил свою цель – мне необходимо некоторое количество офицеров и солдат для укомплектования батальона стрелков. Батальон будет действовать в Чили в составе «Новой чилийской компании» для защиты интересов компании от возможных злоупотреблений испанской колониальной администрации. Что придется делать все присутствующие поняли правильно и лишних вопросов не было. Интересовали только условия контракта– оклад размером в два стандартных офицерских жалования по аналогичной должности в британской армии и третий оклад семье, которая остается в Британии пока контрактник служит в Южной Америке. Если ранят – страховка размером в годовой оклад, если убьют пятилетний оклад семье единовременно. Это предложение было очень щедрым, но и служба будет опасной и очень далеко от родных берегов. Но голод и отсутствие перспектив сыграли свою роль отказавшихся не было. Когда же узнали, что полугодовой оклад в качестве подъемного пособия будет выдан немедленно после заключения контракта и не будет засчитан в выплаты, то всегда непроницаемо спокойные британцы кричали так, что владелец паба испугался за сохранность своего имущества. Контракты были подписаны, не выходя из паба и после выплаты подъёмных народ ринулся по домам – обрадовать семью и собирать вещи.

Решив одну проблему – наем офицеров для создания своей небольшой армии я собрался было продолжить поиски гражданского секретаря, но не тут-то было. Весть о том, что набирают офицеров в батальон для службы в испанских колониях, разлетелся мгновенно. Ещё полсотни младших офицеров заполнили паб и стали по очереди подходить к моему столу и просить взять их на службу. Пришлось создать фильтрационную комиссию уже из подписавших контракт, чтобы просеять соискателей должности. После проверки взяли всех и мои планы увеличились до двух батальонов стрелков и артиллерийской батареи. Единственное отличие вторые получили деньги следующим утром уже в моем доме. Что вызвало ажиотаж у соседей по улице – они не ожидали увидеть на своей улице, всегда тихой и пустынной такого количества офицеров. Оружие мы закупали в Северной Америке в

свободных штатах. Там уже имелись свои оружейные фирмы. Пушки взяли из арсенала в Ирландии. Там ничего не изменилось – плати и забирай самовывозом. Но это будет ещё через пару месяцев сейчас подбирали рядовых стрелков и артиллеристов.

Гражданского секретаря не пришлось искать. О том, что я появился в Лондоне тот узнал сам и сам же нанес мне визит домой в вечернее или правильнее сказать в ночное время. Мне давали карт-бланш на создание батальонов и батареи, но я должен был учитывать интересы правящей партии в Чили и вообще в Южной Америке. Если быть точным интересы там имели три человека из числа руководителей правящей партии. Это пока не мешало моим интересам, и мы ударили по рукам.

Глава 11

Неожиданно легко решенный вопрос с дальнейшим отпуском за свой счет весьма ускорил мое возвращение на корабль и облегчил подготовку большой торговой экспедиции в Россию. Был ли я уверен, что за то время пока я в Британии готовлю небольшой такой флот для вывоза товаров, в России успеют перевезти все необходимые грузы в Екатерининскую гавань. Да я был уверен в этом, у меня не было никаких для этого оснований, но я был уверен в людях, которые обеспечивали грузопоток из России.

Прямо на пороге при отъезде меня поймали мои британские держатели денег это были представители кредитный контор, приехали сами руководители Фридрексон и Гудмен – повод для приезда у обоих представителей был один – они хотели участвовать в торговой сделке с Россией и были готовы на любые условия. Оказалось, у них зависли немалые объемы товаров и надо было вывезти эти грузы. Условия сотрудничества сначала были совсем неинтересные. Первые условия не подходили совсем – конторы несут убытки и поэтому в моих интересах привезти грузы контор практически за свой счет или под вопросом мои дивиденды. Мое встречное предложение было радикальным, в таком случае я досрочно расторгаю договор вклада и готов забрать свои деньги с тем дисконтом который оговорен в наших договорах. Эти яркие представители богоизбранной национальности немедленно отыграли назад и по всему было видно, что они не желают расторжения нашего договора и предложение от них поступило ошибочное и они немедленно отзывают свои требования и готовы досрочно оплатить дивиденды, чтобы загладить сложившееся по их невольной вине негативное мнение о продолжении сотрудничества. Конечно, я согласился с предложением о выплате денег досрочно. Меня немного попугали ужасами перевозки наличных денег по страшным дорогам Британии и рассказали о зверствах пиратов в северных морях. Но меня эти ужасы не впечатлили, и я предложил не терять время и завтра выдать мне всю сумму / все 240 тысяч фунтов в звонкой золотой британской монете/ и затем сразу обсудить условия сотрудничества по вывозу застрявших товаров в России. ребята покряхтели, но согласились. В противном случае им пришлось бы искать по одному миллиону восемьсот тысяч фунтов, чтобы закрыть наши соглашения. Дисконт за досрочное расторжение составлял двести тысяч фунтов, но конторы это не спасало. Действительно с утра у моего дома уже стояли кареты и фургоны с золотом. Двести сорок тысяч фунтов – это примерно одна тонна семьсот килограмм золота. Десяток фургонов опять привлек внимание всей округи, но криминальные элементы всё равно не успевали подготовиться к возможному нападению на мой дом. Груз не задержался уже вечером мы покидали Лондон наш караван состоял из дюжины фургонов и пары карет для пассажиров. Охрану составляли вновь нанятые мной люди из числа офицеров.

Лошадей мы меняли через каждые пятьдесят миль и потому передвигались очень быстро. Так быстро, что местные разбойники не успевали сообразить какой куш проплыл мимо них.

Только на границе Англии и Шотландии мы немного развлеклись. Прямо на границе на нас напали какие-то местные отморозки. Они /разбойники/ только обозначили свою атаку как в то же мгновение на них обрушилось три десятка конных с ружьями на перевес. Хватило одного залпа эти отморозки бежали быстрее лани от льва, и мы даже не смогли собрать никаких трофеев или пленных. Это происшествие встряхнуло конвой и далее охрана не зевала от скуки, а внимательно и бдительно осматривала окрестности, но более никто не хотел испытывать свою судьбу. Так мы спокойно и доехали до места назначения.

За время нашего пребывания в Лондоне, здесь в нашей базе уже собрались все пятьдесят три судна, подготовленные для перехода в Россию. Мы не стали заморачиваться с левыми документами и так и пошли в плавание под британскими флагами. Было бы интересно взглянуть на того, кто рискнет напасть на нашу мини «испанскую армаду». Само построение в колонны или в линии как предпочитали говорить моряки заняло полдня, и мы отправились наконец в плавание. Плавание такого большого числа кораблей в одном ордере весьма сложное дело скорость идет по самому медленному члену компании и так как все суда были разного тоннажа и разной парусной оснастки то и скорость была не высокой. Но бог был на нашей стороне и ветер в течении всего перехода был попутный и как говориться от умеренного до сильного до урагана не дело не доходило. Поэтому где-то на третий день плавания все участники приноровились к правилам игры и дело наладилось.

Картина перехода была величественной от горизонта до горизонта шли суда под полными парусами слегка накренившись, но всё равно величественно. Мои шотландские акционеры собрали все свои и дружественных кланов торговые корабли и теперь молились за успешное окончание нашего похода. На кон мы поставили всё и теперь мы или много выиграем либо очень много потеряем.

Наличие пиратов и французских либо иных каперов в расчет не бралось. Слишком мощная у нас эскадра получилась. Опасность нам грозила только со стороны синоптиков / штормов и ураганов/ но пока погода была идеальной

для перехода. День на Севере короткий в это время года и Солнце выглядывает и практически сразу уходит за горизонт, и мы шли так чтобы можно было ориентироваться по маякам на берегу. Что бы не потерять друг друга в темноте короткого осеннего дня и длинной ночи на каждом судне жгли огни. Это ночное зрелище огней по всей наблюдаемой поверхности океана было ещё более величественное чем дневное парусное представление.

Было смешно наблюдать за каперами – вылетает такой живчик на линию горизонта и тут же убирает паруса при виде нашей эскадры и с видом побитой собаки отступает на другой курс и исчезает в морской дали. После третьего такого представления на кораблях в крайних колоннах по моему приказу сыграли тревогу и далее шли в полной боевой готовности. Пушки были заряжены, и канониры дежурили у пушек. Французские каперы были весьма искусны в своем ремесле и отсутствие атаки на наш караван говорил только об одном – французы готовят какую-то особую каверзу.

У пиратов был только один вариант поиметь себе добычу – напасть на крайние суда в колонне и быстро их захватив уходить в сторону. Устраивать морское сражение каперам было не с руки. Нас было гораздо больше. Я поставил себя на место капера. Что бы проникнуть внутрь колонны и отсечь намеченную жертву от коллектива надо было прикинуться торговым кораблем, за которым гоняться пираты и тогда по мнению пиратов мы пропустим коллегу внутрь строя, чтобы помочь отбиться от преследователей. пропущенный внутрь ордера беглец проникнув внутрь мгновенно перекрашивается из овцы в волка и накидывается на намеченную жертву. Преследователи же атакуют жертву снаружи ордера. Атакованная с двух сторон жертва не сможет отбиться и становиться легкой добычей каперов, и они берут наше торговое судно на абордаж и уводят от ордера в сторону за горизонт. Это я бы так действовал в предполагаемых обстоятельствах. Как будут действовать каперы. Соберутся ли они в «волчью стаю» как собирались немецкие подводные лодки во вторую мировую войну действуя в Северной Атлантике против морских конвоев союзников я не знал. Но решил лишним не будет и на всех крайних судах нашего конвоя увеличил количество охранников и теперь там была постоянная боевая готовность. В случае появления беглеца, за которым гоняться каперы. Сразу открывать огонь по этому беглецу и не давать возможности ему проскочить в середину ордера. первый выстрел предупредительный прямо под нос кораблю, не поняли топить безжалостно. Топить любое судно, которое намеревается проскочить в середину колонны. Небольшой процент капитанов слегка бубнил, что мы дуем на воду и теперь люди устанут. Но я был прав и все в этом убедились и убедились очень быстро. Буквально на следующий день после того совещания капитанов, где были доведены новые правила поведения в конвое на горизонте, показалось торговое судно и увидев нас полетело в нашу сторону. Немедленно были подняты сигналы – «Ваш курс ведет к опасности». Но беглец игнорировал все предупреждения и настойчиво лез в наш строй. Предупредительный выстрел не охладил настойчивого и наглого беглеца и тогда прозвучали бортовые залпы с четырех ближайших судов. На каждом из них в бортовом залпе могли участвовать не более восьми орудий. Но совместный залп тридцати двух орудий был смертельным для судна приманки и этот провокатор потерял все мачты и потому потерял ход второй залп привел судно к полному хаосу на борту, и команда стала спасаться на шлюпках. Но нами был предусмотрен такой маневр и сразу же наперерез беглецам рванули шлюпки с нашей эскадры. Всех беглецов мы не смогли поймать но тех кого мы смогли отловить нам хватило, что бы установить личности как команды так и принадлежность корабля который прикидывался мирным и безобидным торгашом. Это был французский капер, и моряки были наняты на контракт в Голландии, теперь французской провинции. Девать их было некуда и мы подумывали – не повесить ли этих матросиков от греха подальше. При заходе в Россию нам куда было девать таких пленных.

Совещание, где мы решали, что делать с пленными прервали сообщением. К конвою приближается корабль под белым флагом. К нам на корабль капитан капера не хотел подниматься я не собирался подниматься на борт капера. Сошлись на том, что на двух шлюпках встречаемся на океанском просторе. С каждой стороны один баркас и не более двадцати человек. Ладно послушаем, что хотят нам довести французы. Французы хотели вернуть пленных. Желание вполне понятное, но нам это зачем. Французский капитан стал рассказывать о нравственности и высоких идеалах. Какие идеалы и нравственные императивы могут быть у пиратов на контракте. Этот вопрос поставил французского капитана в тупик. Я продолжил – песни о революции нам не нужны. По сто фунтов за голову и забирайте своих моряков. Ответ меня поразил – цена слишком высока, африканские рабы стоят дешевле. Отвечаю – так-то негры у меня же белые идиоты, возомнившие себя потомками Флинта. И вообще торг здесь неуместен. хватит песен о дороговизне стульев для народа. Моего цитирования Ильфа и Петрова француз не понял, но что цена не будет уменьшена понял и откланялся в связи с необходимостью сбора назначенной суммы для выкупа пленников.

Примерно представляя цену слова пирата хотя бы и на контракте. Цена такого слова стремиться к нолю и договоренности будут выполняться только под угрозой оружия потому на передачу выкупа мы пришли на трех баркасах и пленные были на буксире в четвертом. Деньги привезли в завязанных кожаных мешках. Типа они джентльмены и можно верить на слово. Я отказал им праве назваться благородными людьми и пересчитал деньги. Не хватало еще как минимум ста фунтов, когда я указал на нехватку денег, то мне передали еще один кожаный мешок и там при проверке оказалась недостающая сумма. Обе стороны оказались недовольны друг другом – капер что не прокатило наколоть на сотню фунтов, я что пришлось на холодном ветре и полном холодных морских брызг пересчитывать деньги. вырученные деньги за захваченных пиратов сразу же были розданы тем матросам, которые участвовали в том заплыве на шлюпках за языками. Энтузиазм личного состава надо поддерживать в том числе и финансово. Теперь следовало ожидать атаки на строй каперы не могли оставить безнаказанным перемену ролей в нашем спектакле. Пираты не платят выкупов они только получают выкупы и захватывают заложников. Сейчас роли поменялись и что б восстановить статус – кво пираты обязательно нас попытаются атаковать.

Пираты или каперы как называть этих моряков. разница весьма невелика.

Произвол каперов достиг высшей степени в войнах французской революции и Империи. Согласно энциклопедическому словарю Брокгауза и Ефрона, «особенно прославились в этом отношении каперы Англии, бесчинства которых последовательно оправдывали её призовые суды». Исследования 1990-х годов, однако, говорят, что Британия к тому времени перешла почти полностью к защите торговли, ибо задачу нарушения чужой торговли решала силами регулярного флота.

Характерно также, что самые знаменитые достижения корсаров в это время происходили в Индийском океане (вдали от сильных прибрежных эскадр Британии), хотя там их было крайне мало. Районом наибольшей численности и активности корсаров был Ла-Манш – прямо под носом у англичан. Второе место занимала Вест-Индия. И там, и там большинство составляли малые легкие кораблики, а часто и просто большие открытые лодки, не удалявшиеся от берегов. Их успехи были тоже малы, и основной вред они наносили за счёт количества набегов, а не их размаха.

На практике граница между капером (корсаром, приватиром) и пиратом была слишком условна, а стремление к прибыли то и дело толкало её переступить. Поэтому то, что власти и купцы квалифицировали как «бесчинство», сами каперы считали «импровизацией» в пределах правил. Впрочем, случаи откровенного перехода к пиратству тоже бывали, хотя в XVIII веке их было заметно меньше, чем веком-двумя ранее.

Например, Сюркуф, когда сам был корсаром, начинал, не имея патента. Это позволило властям на Иль-де-Франс полностью реквизировать добычу от его первых походов, не выделив ему никаких призовых денег.

Большинство исследователей согласны, что к каперству обращались, как и к любому виду бизнеса, ради извлечения прибыли. Но из-за специфического характера и высокого профессионального риска по крайней мере один автор пытался представить ситуацию иначе, – будто к каперству прибегали в военное время, когда возможностей для торгового и промыслового судоходства становилось меньше, и возникал избыток тоннажа и безработных моряков. Как примеры приводятся французское корсарство времен Наполеоновских войн и североамериканское приватирство во время морской войны 1812 года.

Иными словами, он представляет приватирство как шаг отчаяния, за неимением лучшего. Хотя в этой теории есть некоторое правдоподобие, особенно если ограничиться двумя примерами выше, она не подтверждается применительно к колониальным войнам Новой Англии, а также к собственно Англии и Голландии. В них не возникало избытка моряков, – наоборот, в военное время флот, приватиры и купцы конкурировали за ограниченное количество моряков. Если же рассматривать занятые в каперстве суда, наблюдается большое число кораблей-каперов специальной постройки. Исходя из положения об избыточном тоннаже, такое необъяснимо.

В целом, согласно данным о выдаче патентов и приговорам призов, на каждого успешного и известного приватира или корсара, приходилась дюжина скромных неудачников, сводивших концы с концами в прибрежных водах. Но и там добыча не всегда была легкой. Если купцы, а особенно ост-индские, редко могли отразить нападение, то это не значит, что они и не пытались. Например, Сен-Мало в период Революционных войн, то есть с 1793 по 1801 год регистрировал ежегодно от 5 до 31 корсарского патента, на которые в среднем приходилось по 1,5 захваченных приза. При этом потери в числе каперов колебались от 30 до 100% в год. Во время следующей войны, в 1803−1814 успехи были ещё скромнее: от 4 до 25 патентов ежегодно, в среднем менее одного приза на каждый, а потери доходили до 70% в год.

Самым показательным (и хорошо документированным) примером является тот же Робер Сюркуф, – когда он в 1803 году перестал ходить в море и стал арматором, он оснастил последовательно 11 судов, выполнивших 14 походов. Из них 7 были полностью убыточны, в том числе 2 похода не принесли ни одного приза. 1 корсар не взял вообще ничего и был списан, и только 3 принесли возврат на сделанные вложения. Однако один приватир-звезда – Marsouin – принесший прибыль свыше 200 000 ливров, перекрыл затраты и окупил все предприятие. Для сравнения, оснащение судна в 120−200 тонн стоило порядка 220 000 ливров. А лучше всех оснащённый Napoleon обошёлся в 346 000 ливров.

Глава 12

Слепо доверять соей интуиции не стоит можно очень сильно просчитаться. Капитанов собирали не всех одновременно провели несколько «мозговых штурмов» и стала вырисовываться картина возможного будущего нападения. Предполагаемый план действий каперов вырисовался примерно следующий– в сумерках подойдет группа каперских кораблей и один из них под белым флагом подойдет к конвою. Предлог будет тот же переговоры. М не стали тогда стрелять по белому флагу и сейчас не станем и уже в сумерках, когда переговорщики будут в шлюпках на нейтральной полосе моря каперские корабли внезапно атакуют имея своей целью уничтожение переговорщиков с нашей сторон и в дальнейшем сразу атака и опять по крайним судам в крайней колонне. Атаковать будут с того же курса. От уничтожения переговорщиков каперы будут ожидать потери управления в колоннах и паники на торговых судах. Капитан, который выложил на обсуждение этот примерный план атаки на конвой был человеком в годах и явно знал о чём говорил. Противодействие он предложил следующее в переговоры не вступать и отгонять каперов огнем из колонн в сомкнутом строю. Мне в этом докладе не понравилось только одно пассивность отпора. М стреляем каперы стреляют и никакого использования нашего превосходства в артиллерии. Так было совсем неинтересно. План приняли в целом, но с моими исправлениями. Конвой шел пятью колоннами. Атака ожидалась с одной стороны, чтобы нас не спугнуть пираты подойдут с той же стороны и маневрировать на том курсе каперам удобнее поэтому вся артиллерия или почти вся снимается с колонны судов что идет в самой середине конвоя и перегружается на две крайние колонны и суда готовятся пропускать каперов между двумя крайними колоннами и затем разворачиваться и брать в два огня прорвавшиеся корабли. После того как две колонны судов отдадут свои пушки на крайние колонн то число пушек врастет до двадцати на каждом судне в крайних колоннах и м сможем реализовать свое преимущество в артиллерии, и, кроме того, уже на моем судне собрали добровольцев для команд для брандеров. Это были баркас которые буксировали баркасы со снаряжёнными пороховыми зарядами. Почему матросов брали с моего судна у них был опт, мы уже применяли такие брандеры и всё у нас получилось. даже успели пару раз потренироваться в спуске брандеров и перестроениях в колоннах что б на судах имели представление, что от них ожидают.

Если б мы не имели опыт борьбы с французскими каперами и особо отмечу положительный опыт, то мы бы оборонялись именно так как было предложено – орудийным огнем отгонять пиратов в океан. Но вопрос надо было решать кардинально, что бы французы нас боялись и обходили стороной наши суда.