Текст книги "Бессмертие наемника"

Автор книги: Вячеслав Шалыгин

– Хватит меня успокаивать, – попросил я, размешивая сахар в кружке с крепким чаем.

– Ты поедешь?

– Не твое дело…

– Не мое, согласен, только я все равно переживаю!

– Поеду. Допишу эпилог и поеду.

– Хотя бы так, – удрученно согласился Гриня и допил мой чай.

О Зевс, отец мой! Ты на небесах царишь,

Свидетель ты всех дел людских,

И злых, и правых. Для тебя не все равно,

По правде ль зверь живет иль нет.

Архилох

Глава 15
Орбита планеты Салмидесс. 03.12.2352 г. н. э
Капитан Александр

Капитан сидел в шикарном кресле, задумчиво разглядывая рекламную голограмму безумно дорогого космического корабля. Он провел рукой по изображению, и модель словно бы вывернулась наизнанку, демонстрируя интерьер звездолета. Внутренняя отделка отличалась утонченным вкусом и неоправданно высокими ценами на комплектующую аппаратуру. Александр смахнул изображение, и его место заняла новая картинка. Машина была проще, но мощнее и элегантнее. К тому же в нужных местах у нее были оставлены люки-заглушки, якобы ремонтные. Но любому нормальному человеку было ясно, что назначение фальшивых люков совершенно иное.

– Малышка, взгляни, – подозвал Александр Вивьен. – Как тебе нравится эта «штучка»?

Девушка присела на подлокотник капитанского кресла и внимательно посмотрела на изображение.

– Это же русский боевой линкор класса «Агат», только без орудийных башен и ракетных креплений, – узнала она корабль.

– Точно, – согласился Александр. – Его под крышку напичкали дорогой электроникой, сняли пушки и позолотили унитазы. Вот, а теперь продают гражданским лицам как самый надежный в мире раведывательно-туристический корабль.

– Что верно, то верно, – заметил первый пилот по кличке Выдра. – На Новой России умеют делать хорошие вещи, но они обязательно военно-прикладные, даже если преподносятся как сугубо гражданские.

– Ты серьезно? – недоверчиво спросила Вивьен, обращаясь к Александру.

– Что эта «птичка» продается? Вон цена. Видишь, в углу?

– Нет, что, правда позолотили унитазы?

Капитан и Выдра переглянулись.

– Только в каюте капитана. У остальных – серебряные… – с трудом сдерживая улыбку, заверил Александр. – Но ты не расстраивайся, – сквозь смех сказал Выдра. – Серебро гигиеничнее…

– Дураки… – улыбаясь, объявила Вивьен, на что пилот и капитан отреагировали новым взрывом хохота.

– Ну, что, берем «Агат» или нет? – просмеявшись, спросил капитан.

– Если он тебе по карману, то о лучшем нельзя и мечтать, – согласился Выдра.

– Берем, – сказала Вивьен и улыбнулась.

Ей, честно говоря, было не до покупки. Она пребывала в том сладостном состоянии, когда люди абсолютно счастливы, даже не будучи при этом полными идиотами: ее Любовь наконец-то рассталась с Одиночеством…

– Оформить покупку по гиперсвязи? – с готовностью подхватила мысль София-Гера, второй пилот экипажа.

Ее Александр взял на службу с испытательным сроком и «поражением в правах»: в принятии коллективных решений она не участвовала.

– Передай в банк, чтобы внесли аванс. Мы еще посмотрим «товар лицом» прежде, чем купить…

– Само собой. – Осознав, что поторопилась, Со-фия почувствовала себя неловко.

– И приготовь, пожалуйста, нам кофе, – приклеив к лицу любезно-ядовитую улыбку, попросила Вивьен.

Капитан заметил, как сверкнули глаза Софии-Геры, и усмехнулся. Его новый экипаж начинал притираться. Александр не верил тестам психологической совместимости. Он верил только своему кадровому чутью и сварочному накалу сражений. Экипаж почти всегда живет и умирает вместе, поэтому первый же бой обтесывает острые углы любых взаимоотношений и нанизывает сердца людей на единую суровую нить. Почти всегда…

– Ну, что ж, легионеры, курс на Новую Россию, – отдал команду капитан. – Полный вперед!

Выдра торжественно водрузил руки на штурвал и развернул челнок в сторону портала. «Ворота» откликнулись сигналом готовности и начали обратный отсчет.

– Капитан, – внезапно ожил знакомым голосом приемник дальней связи. – Ты присвоил то, что тебе не принадлежит!

Вивьен подскочила с кресла и встревоженно посмотрела на Александра.

Он выгнул одну бровь и, недобро улыбаясь, включил микрофон.

– Рад, что тебе удалось спастись, Сева…

– Я иду, капитан…

– Лучше останься там, где ты сейчас находишься, пилот…

– Ты трусишь, Александр?! – В голосе бывшего пилота «Афины» клокотала злоба.

– Я оставляю тебе шанс выжить, – спокойно ответил капитан.

– Ты не бог, чтобы распоряжаться моей жизнью! Не уходи от Салмидесса, я скоро буду!

Портал пискнул, оповещая Александра и его экипаж о готовности перенести корабль к Новой России. Выдра вопросительно взглянул на капитана.

– Живи долго, Сева, – пожелал Александр и, выключив дальнюю связь, приказал: – Старт!

Александр лежал на широкой кровати из натурального дерева в капитанской каюте «Агата» и с интересом листал толстую старинную книгу из настоящей желтоватой бумаги. Вивьен купила ее в антикварной лавке за приличную сумму, как подарок капитану ко дню первого старта нового корабля. Книга именовалась сборником античной лирики.

– Ты так и не решил, как назовешь корабль? – спросила Малышка, переворачиваясь на живот и прижимаясь разгоряченной щекой к прохладному шелку простыни.

Александр покачал головой.

– Может быть, «Зевс»? – Девушка приподнялась на локтях и заглянула в книгу. – Что тебя так заинтересовало?

– Три тысячи лет…

– Кому?

– Вот этим стихам. – Капитан указал на открытую страницу. – И каждая строка – о нас… Ничего не изменилось… Забавно?

– Не знаю. – Малышка пожала плечами. – Только сомневаюсь, что античный поэт мог чувствовать то же, что и мы.

– Почему?

– Хотя бы потому, что всю жизнь пел под кифару, а не резал глотки андроидам…

– Нет, вот этот-то как раз был далеко не ангелом. Он всю жизнь провел в набегах и сражениях, был пиратом и наемником, дебоширом и скандалистом. Он облил такой грязью одного знатного дядю за то, что тот передумал выдавать за него свою дочь, что девушка от стыда чуть не повесилась. Однако именно он изобрел такой стихотворный размер, как ямб, и вообще написал массу гениальных строк…

– Капитан, да ты, оказывается, не такой уж и варвар?! – удивленно сказала Вивьен, целуя Александра в грудь.

– Не притворяйся, что ничего об этом не знала, – улыбнулся капитан.

– Каюсь, – согласилась Малышка. – Иначе мне никогда бы не пришло в голову подарить тебе эту книгу. Прочти что-нибудь…

– Хорошо, – Александр откашлялся, – слушай…

 
Сердце, сердце! Грозным строем встали беды пред тобой.
Ободрись и встреть их грудью, и ударим на врагов!
Пусть везде кругом засады – твердо стой, не трепещи.
Победишь – своей победы напоказ не выставляй,
Победят – не огорчайся, запершись в дому, не плачь.
В меру радуйся удаче, в меру в бедствиях горюй.
Познавай тот ритм, что в жизни человеческой сокрыт.
 

– Как его звали? – тихо спросила Вивьен.

– Архилох, с острова Парос.

– А ту несчастную девушку, его невесту?

– Ты не поверишь… Ее звали – Необула…

– Наемник и дочь богача. – Вивьен прижалась к Александру всем телом. – История древняя, как деньги…

Капитан поднес руку к лампе и, коснувшись выключателя, добавил:

– К тому же почти забытая…

Эпилог
Август текущего года

Мы прогуливались по тенистой аллее, совершенно забыв о времени. Алена смеялась над очередными случаями из жизни своих многочисленных подруг, а я рассеянно кивал, с трудом улавливая нить ее рассказов. После «Войны за Необулу» я был весьма утомлен, потому что на создание книги у меня ушло ровно две недели. Срок весьма небольшой. Кроме того, меня терзало чувство, что в написанном мной не так уж много… «художественности», что ли… В документальность верить было бы глупо, но странное ощущение одолевало меня с неослабевающей настойчивостью. Я вспоминал периоды необъяснимой уверенности в том, что все написанное – правда. Насколько же близко я был к настоящей катастрофе?! Теперь я находил утешение в том, что скоро мой отпуск закончится, я снова займусь своей настоящей работой и выброшу весь груз лишних фантазий из головы. Однако кто-то внутри меня ехидно посмеивался и прозрачно намекал на то, что история вовсе не закончилась, а даже наоборот. Все только начинается…

– Ты до сих пор «между звезд»? – заметив мою отрешенность, спросила Алена.

– Наполовину, – признался я.

– Спускайся, ахеец, я не намерена делить тебя со всякими там Софиями…

– Она же старше меня лет на десять, – усмехнулся я. – К тому же вымышлена.

– Ты в этом уверен? – неожиданно серьезно спросила Алена.

– Почти. – Я пожал плечами. – Не знаю, что говорит в таких случаях современная психиатрия, но я действительно не уверен…

– Тебе надо выспаться, – решила Алена и, ухватив меня за руку, потащила к искрящемуся в солнечных лучах фонтану, – а пока умойся.

Я послушно подставил под брызги лицо и, постояв так немного, вытер ладонью осевшую влагу.

– Действительно легче, – сказал я Алене и, кивнув, поздоровался с сидящим на ближайшей скамеечке человеком.

– Это кто? – шепотом спросила Алена, наклоняясь почти к самому моему уху.

– Один знакомый пилот… – начал было я и замолчал.

Алена перевела изумленный взгляд на меня, потом снова посмотрела на читающего журнал мужчину и спросила еще тише:

– Надеюсь, он летает на нормальном самолете?

– Его фамилия Дремов, – совсем пресным голосом ответил я и уселся на мокрый парапет.

– Не шути так, – потребовала Алена и снова уставилась на мужчину. – Он стал прототипом для того капитана?

– Я не знаю, как это объяснить, но думаю, что это и есть тот капитан, – неуверенно ответил я.

– Твое психическое состояние снова начинает внушать мне серьезные опасения, родной, – пытаясь говорить в шутливом тоне, сказала Алена. – Литературные герои не разгуливают по паркам среди бела дня. Приди в себя!

Она зачерпнула из фонтана пригоршню воды и еще раз умыла меня, как заботливая мама. Я фыркнул и, набравшись смелости, громко спросил, обращаясь к мужчине:

– Дремов, как дела?!

Должно быть, в моем вопросе ощущался излишек фальшивой бодрости, потому что мужчина поднял на меня ироничный взгляд и в свою очередь поинтересовался:

– Не за рулем и в отпуске? Тяжело в жару после пивка, Леон?

Алена просто остолбенела. Я, признаться, тоже опешил, поскольку никакого ответа от него услышать не ожидал. Однако, раз пошел диалог, следовало спросить нечто такое, что развеяло бы мои сомнения в собственном психическом благополучии. Или усугубило их. Одно из двух. Я внутренне собрался и спросил тем же преувеличенно бодрым тоном:

– Как можно лакать пиво, если хоть раз в жизни пробовал настоящее Исмарское, особенно из знаменитой коллекции Эсимидоса?

Дремов медленно закрыл журнал, поднялся и молча направился к выходу из парка. Поравнявшись с нами, он на секунду остановился и, глядя куда-то мимо меня, сказал:

– Тебе, Леонид, лучше бы прервать свой отпуск. Очень скоро в вашей лаборатории начнется такая научно-техническая революция, что без твоего участия не разобраться… Это как раз то, к чему ты готовился, сидя за своей книгой. Помнишь об ответственности за Элладу? Не забудь, пожалуйста…

Он прошел еще несколько шагов и, уже не останавливаясь, бросил через плечо: – Кстати, у Эсимидоса никакой коллекции вин отродясь не было.

Мы с Аленой еще долго смотрели на пылающую отблесками заката воду, не произнося ни слова. Наконец я очнулся и, поднимаясь, предложил:

– Идем домой, красавица. Завтра на работу. Надо выспаться, а то как знать, что там за сенсация намечается.

– Судя по тому, насколько содержательным был твой отпуск, трудовые будни чреваты не одной книгой, а минимум трилогией, – ответила Алена и, взяв меня под руку, пошла рядом.

Ноябрь1998 – январь 1999 г.

Часть II
НАЕМНИКИ И ГЛАДИАТОРЫ

Пророк неложный меж богов

великий Зевс,

– Сам он над будущим царь.

Архилох

Пролог
Необула. 07. 01. 2353 г. н. э

Личный компьютер капитана зашелся длинным, немного истеричным сигналом, оповещая о том, что Дремову кто-то прислал сообщение по специальному каналу с пометкой «Атака!». Это означало наивысшую степень срочности. Капитан тяжело сел, не опуская ноги с кровати, и потер глаза. Шел пятый час утра, и будить людей в такое время было, по убеждению Дремова, форменным свинством. Тот, кто прислал сообщение, видимо, его мнения не разделял.

– Надеюсь, это того стоит, – пробормотал капитан и махнул рукой.

Компьютер был приучен к жестам даже лучше, чем к словам, хотя и возмущался из-за их неопределенности.

– Стоит, стоит, – подтвердил он бесстрастным голосом. – С добрым утром, капитан. Сегодня седьмое января 2353 года, вторник, на вашей родной планете выходной по случаю празднования Рождества Христова. Тем не менее для вас, с пометкой «Атака!», имеется служебное сообщение. Пришел рапорт от старшего сержанта Круга из двенадцатой точки перехода в прошлое.

– Что там могло произойти? – Дремов потянулся и приказал: – Картинку.

Компьютер послушно подвесил над собой объемную картинку с видами внутреннего убранства засекреченного военного объекта. Секретная технология Новой России позволяла совершать маленькие чудеса – выявлять и фиксировать несколько особых координат в межзвездном пространстве, где, в силу тщательно замалчиваемых учеными причин, обнаруживались так называемые точки тахионного дефекта. В них, как в глубоких ранах, обнажались подлежащие пласты давно минувших лет. «Раны» были разной глубины, и каждая связывала текущий год только с одним из двенадцати конкретных лет прошлого. То есть, со слов ученых, выходило, что у них в запасе есть двенадцать позиций, с которых было возможно изучать ход событий. Правда, как ни старались они проследить результаты каких-нибудь изменений в прошлом – ничего так и не зафиксировали. Складывалось впечатление, что все события в истории были учтены и любое влияние на прошлое ожидалось и предусматривалось в настоящем. Тем не менее кое-какие профилактические мероприятия эллинами и их союзниками практиковались. Одно из них Дремов закончил совсем недавно, воспользовавшись как раз переходом номер двенадцать. Двенадцатая точка постоянного перехода в прошлое контролировалась армией Необулы, вернее – ее службой разведки, начальником отдела спецопераций, которой капитан Дремов и являлся.

В картинке компьютера произошли изменения. На авансцене появился вечно улыбающийся и подтянутый старший сержант Круг – правая рука Дремова во всех делах. На его широком лице не было и тени усталости. Только слегка покрасневшие глаза выдавали, что поспать прошедшей ночью сержанту не удалось.

– Чудеса, господин капитан, да и только, – без предисловий начал Круг. – Охранные системы вскрыты, как консервная банка, а часовые – ни сном ни духом. Не было никого, говорят, и точка. Просмотрел записи видеокамер – три человека в масках. Прошли охранный периметр и нырнули в переход. Чистая работа.

– Охрану под арест, – приказал Дремов и задумался.

– Уже сделано, – сержант кивнул. – Как эти трое могли узнать о точке перехода? А главное – что они потеряли в диком прошлом? Я понимаю, если бы можно было как-то повлиять на события, а то ведь любые изменения все равно приведут именно к тому результату, который мы имеем. Все вмешательства давно учтены всемогущей Историей. Неужели есть люди, которые до сих пор этого не знают?

– Возможно, именно эти соображения и толкнули троицу на риск, – оставаясь в задумчивости, ответил Дремов.

– Не понимаю, – признался Круг. – Парадокс какой-то получается…

– Я вряд ли смогу тебе это объяснить, но вспомни историю недельной давности, с Леонидом. Если бы я не поработал над его «воспитанием», мы бы не получили под охрану двенадцатую точку. Потому, что они все могли оказаться в руках белоглазых. Вот и выходит, раз переход контролируем мы, а его варианты в виде порталов строят наши союзники, – значит, с Леонидом я поработал не напрасно.

– Замкнутый круг, – согласился сержант. – Тогда стоит поискать что-то необычное в нашем времени. Ведь зачем-то эти трое направились в прошлое? Кстати, не туда, где вы пропадали все последнее время?

– Немного раньше, в начало года, хотя в ту же местность, и это меня весьма настораживает. Однако о твоем предложении: боюсь, поиски чего-то необычного в нашем времени бессмысленны, мы же не знаем, что искать. Но и не отреагировать на подобную наглость мы не можем. Опять же, возможно, что наше вмешательство в их неизвестные, но наверняка коварные планы тоже предопределено и записано в книге истории. Так что собирайтесь, старший сержант, начинаем преследование…

– Что есть наши сны и вспышки предвидения наяву, сумбурные, нечеткие, скорее – предчувствия, но все-таки яркие, иногда даже ослепляющие? – Я энергично взмахнул вилкой с наколотым на нее куском бифштекса. – Знамения свыше, продукт подкорковой логики, откровения Судьбы?

– Нашептывания твоих друзей из будущего, – иронично заметила Алена.

– Нет, нашептывания – статья совершенно обособленная, – серьезно ответил я и отправил аппетитный кусок в рот. – Ты же не станешь отрицать, что видела моего друга из будущего, как ты выражаешься, живьем? Вот, молчишь. Потому, что он реален и, более того, не скрывал своей причастности к моим недавним приступам творческой эпилепсии.

– Я вообще-то все равно сомневаюсь, но после того, как ты закончил книгу обо всех этих внеземных баталиях и «выздоровел», сомнений стало немного меньше, это верно, – Алена погрузила посуду в мойку, расставила на столе чайный сервиз и принялась разливать по чашкам ароматный чай.

Я уныло покосился на стопку листков, прочно занявшую в последнее время место на кухне, и вздохнул. Прошло что-то около полутора месяцев с тех пор, как я закончил написание «Битвы за Необулу», своей единственной и навечно рукописной книги. В ее создании была совершенно безумная с точки зрения здравомыслия изюминка: все события, происходящие в далеком будущем, были записаны со слов их непосредственного участника. Вот такой неутешительный для карьеры подающего надежды физика-исследователя – то есть меня – диагноз… Выдать рукопись за продукт отпускного «ничегонеделания» мне не позволял внутренний ценз – совесть, что ли? – настолько бесчестным по отношению к героям книги и самому себе казался этот вариант. Описание героической обороны наемным Легионом целой планеты и победы этого разношерстного, но благородного воинства в битве против превосходящих сил, которые составляли ударную армию целой межзвездной Империи, стало для меня полуосязаемым. Я мог почти поклясться, что участвовал во всем лично. Ерунда, конечно. Нигде и ни в чем я не участвовал, но знал о жизни и борьбе наемников на Необуле, планете, что лежит в границах Эллады, чуть ближе к центру Галактики, достаточно, чтобы чувствовать себя частью этого буйного мирка. Почему я в этом уверен? Честно говоря, не знаю. Возможно мне очень хочется в это верить – и только. Однако есть вероятность, что тот человек, о котором я только что напомнил Алене, и в самом деле не вымысел. Он «диктовал» мне всю мою книгу от начала до конца, рассказывал о жизни и нравах наемников и о событиях 2352 года, когда Необульская война в корне изменила весь миропорядок в Галактике. Его загадочный аппарат – «мыслеусилитель» – пичкал меня сведениями об Элладе, межзвездной супердержаве будущего, даже во время сна. Капитан Дремов – так звали этого мучителя – упорно склонял меня на свою сторону, туманно намекая на то, что если до моей скромной персоны доберутся его противники, то будущее может пойти по неверному пути – и все такое прочее. Будущее всего человечества – ни больше ни меньше. Я, по его словам, оказался в самом центре размытой во времени и пространстве интриги, жадно протягивающей свои нечистые щупальца сквозь века. Угораздило, одним словом. Зачем, правда, было доводить меня до нервного истощения, заставляя заниматься совершенно чуждым мне делом – сочинением беллетристики, – оставалось загадкой. Так же, как и суть того, что, по сведениям Дремова, мне предстояло совершить. Вероятно, это должно быть нечто героическое или это будет некий прорыв на ниве моих служебных исследований в любимой, хотя и необоснованно секретной, лаборатории?

– Поживем – увидим, – подсказала Алена, и я с удивлением взглянул на нее.

– Я рассуждал вслух?

– И даже размахивал руками, – подтвердила она и улыбнулась. – Надеюсь, что из всего вышесказанного не последует какой-нибудь невероятный вывод наподобие написания новой книги или очередного сеанса связи с «космосом»?

– Хватит издеваться, – притворно обижаясь, потребовал я. – Только работа, активный отдых и секс – вот мое кредо на ближайший год!

– Похвальный набор, особенно его последний пункт, – Алена лукаво прищурилась.

– К сожалению, первым пунктом все-таки идет работа – там сейчас полный завал с авралом, – я сокрушенно покачал головой, – мы получили сто второе «последнее китайское предупреждение». Если до конца месяца не будет результата, нашу установку разберут на микросхемы, а коллектив распустят на все четыре стороны…

– Я бы на твоем месте не переживала, – Алена подвинулась ближе и опустила голову на мое плечо, – никуда не денется ваш результат, появится, вот увидишь…

Я пожал свободным плечом и в очередной раз вздохнул. Ее бы слова да богу в уши…

Солнце перевалило зенит и поползло по нисходящей траектории, заливая кухню светом и теплом. Пора было ретироваться в обращенный окнами к востоку кабинет или защищенную плотными шторами спальню.

– Как ты считаешь, сколько баллов по шкале Рихтера выдержит наша кровать? – спросил я Алену и подмигнул.

– Пошловатый намек, – ответила она и пересела мне на колени.

Целуя ее, я прикрыл глаза и почти сразу почувствовал навязчивое вмешательство чужого сознания. Неужели это снова загадочный капитан Дремов?! Я зажмурился покрепче, но ощущение не проходило. Нет, больше никаких книжек! Я занят! И вообще – отпуск окончен. Так что попрошу оставить меня в покое!

Несмотря на все мои протесты, «мыслеусилитель» набирал «обороты» – в этом разбираться я уже умел. Меня затягивал водоворот чужих раздумий и эмоций. Он причудливо смешивал реальность с картинками извне, вырисовывая немного утрированную, но правдоподобную картину. Мне стало не по себе. Казалось, что еще секунда – и я останусь в плену чужого разума навсегда. Я собрался и попытался усилием воли открыть глаза…