Текст книги "Киллер для президента 2 (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Поляков-Прокопьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 29 страниц)

Среди ночи меня что-то разбудило. В комнате было слышно легкое шуршание, как будто некто раскидывал листы бумаги, и они с грохотом (в восприятии спящего человека) плюхались на пол. Я бросил взгляд на крышку стола – и остолбенел! В свете ночника увидел такое, во что поверить было просто невозможно. В центре стола лежала моя записная книжка, хотя я точно помнил, что оставил ее на стуле. Но это мелочь по сравнению с тем, что я увидел далее, освоившись в темноте и приглядевшись. Я просто потерял дар речи, если не сказать – был шокирован увиденным. Однако писать мог, посему довожу представшую передо мной картину до вашего сведения.

Над книгой склонилась, похоже, та самая парочка, которая привела в лекционном зале к краху карьеру нашего сотрудника. Держа в лапках мою авторучку (боже, что я пишу!), над записной книжкой корпели две давешние крысы... поверить в это было просто невозможно: Они писали, причем, практически в полной темноте! Раздавался знакомый скрип пера моей авторучки. Я лежал, не шевелясь, боясь спугнуть животных. Правда, если попытаться осознать происходящее, становится ясно: такого не бывает, потому, что не бывает никогда! Вывод – либо я схожу с ума (скорее всего, уже сошел!), либо мне довелось столкнуться с таким необъяснимым явлением, какое случается раз в жизни! Что касается меня, так лучше второе, ведь все прежние наши достижения в науке меркнут перед фактом увиденного сегодня! Неосознанно я был все же склонен более надеяться на второй вариант. Хотя колебания продолжались. Я всерьез опасался за целостность своей психики и своего разума! Вот как бывает, в одночасье – вы или гений, или сумасшедший. Впрочем, как показывает мировая история и практика, гений и безумство идут рука об руку! Что ж, лучше так, чем никак вовсе.

Прошло минут пятнадцать, крысы закончили писать, лапками аккуратно (С ума сойти! Чего стоит одно это словосочетание... Лапками! Аккуратно!) прикрыли книжку, как-то нехотя спрыгнули со стола, направившись в ванную комнату, и были таковы.

Еще какое-то время я лежал недвижим, погруженный в незнакомое мне прежде состояние, как если бы мою голову укутали в толстый кокон из теплой ваты. Происшедшее казалось бредом, да и как иначе – заикнись я где бы то ни было о подобном, палата номер шесть примет меня с распростертыми объятиями! А клиника запишет в свой актив беспрецедентное описание удивительной формы шизофрении, не буйной, но очень навязчивой. Да уж, попал так попал! Во имя собственной безопасности придется какое-то время помолчать о ночных приключениях, а то не равен час... Дальше совершено не хочется додумывать.

Постепенно придя в себя, я не очень уверенно встал, почти шатаясь (есть с чего) прошел в ванную комнату. Включив свет, ничего подозрительного не обнаружил, только в унитазе слегка колыхалась вода, но вскоре успокоилась и она. Так вот где находится дверь в ваш мир, да-а! Заманчиво, но не практично для нас, придется пока только обмениваться письмами. С их стороны было разумно поступить именно так, то есть начать контакт с писем, мудро!

Осознав, что болезнь, подобная той, что поразила нашего коллегу, мне не угрожает, я окончательно успокоился и вернулся к столу. Руки еще немного дрожали. Заставив себя успокоиться, взял в руки документ, который только что держали лапками... назвать этих существ просто крысами язык не поворачивается, что-то очень таинственное кроется за всем этим!

Внимательно осмотрев блокнот со всех сторон и не заметив ничего подозрительного, я раскрыл его на странице, где еще не просохла паста от шариковой ручки, имеющая специфический запах, и еще не рассеялся другой, уже знакомый мне запах из конференц-зала. Перед моим взором предстал текст следующего содержания:

Глубокоуважаемый господин! Не трудитесь сразу понять, кто мы. О Вас мы знаем все! Не исключено, что больше, чем Вы сами знаете о себе, но это наши внутренние секреты, знать их Вам пока совершенно не обязательно – даже рановато, в целях Вашей же, кстати сказать, безопасности. Теперь о сути. Так как Вас мы знаем достаточно хорошо (имеется в виду не только весь род человеческий, но и Ваша кандидатура лично), попробуем объяснить, кто мы, зачем и почему обращаемся именно к Вам. Уточним, что выбор пал на Вас не сразу, среди нас было немало противников обращения к Вашей персоне.

Кандидатур имелось более чем достаточно! После продолжительных дебатов чаша весов все же склонилась в Вашу сторону. Вы из всего присутствующего здесь коллектива показались нам самым симпатично-разумным и, что немаловажно, с крепкой нервной системой! Почему мы обращаем особое внимание на нервную систему, поймете далее. К великому счастью, у нас ваших людских проблем в этой сфере почти нет! Впрочем, пора представиться: Мы являемся представителями масштабного коллективного разума, объединившего в себе сообщество микроорганизмов (включая так ненавистных вам вирусов!), которой можно условно назвать ИНТЕЛКРЫС Нас несметное количество и в то же время мы невидимы (в Вашем понимании конечно, хотя, надо отдать должное, Вы знаете о нас достаточно много, но, к счастью, не все, и вряд ли когда узнаете все до последнего кварка или мельче!). У нас одна большая проблема: мы и объединены, и разобщены одновременно!

Если попытаться упростить – у нас нет тела (опять-таки в Вашем понимании). Как следует из этой проблемы, нам необходим носитель нашего коллективного разума! В ваши тела мы проникать не желаем (выше об этом уже упоминалось), так как у вас есть разум, а присутствие двух разумов в одном теле невозможно в связи с разностью стоящих перед ними задач! Кстати, о задачах. Представить почти невозможно, насколько они различны... но об этом в другой раз. Да и желания у нас нет подавлять ваш разум, ведь мы же разумные! Стало быть, имеем свой путь развития. Определенный нашей спецификой отдельных микроорганизмов. У нас перед Вами огромное преимущество, оно заключается в практически не ограниченном объеме и количестве наших членов, нашей неуязвимости и вытекающих из этого обстоятельства колоссальных возможностях по решению задач, отнимающих у Вас обычно ужасно много времени!

Как мы заявляли чуть выше, нам нужен носитель. Мы выбрали ваших родственников (из млекопитающих), этим преследовались две цели: первая и основная – не затронуть вашу экосистему и, соответственно, Ваш вид тоже! Вторая же – как можно ближе находиться если не в Вас, так около Вас, согласитесь, есть разница. Тем самым мы получаем самую полную информацию о Вас как об отдельной ветви развития биоорганизмов. Неплохо, а? Как говорите Вы, люди, одним выстрелом – двух зайцев, точнее, крыс. Есть еще одна проблема, проблема непростая: за нами охотятся Ваши соплеменники, военные! Да-да, не удивляйтесь, именно они, причем, всех развитых и не очень развитых стран. Вот еще одна из причин, по которой мы обращаемся именно к Вам. Нам кажется, Вы – один из немногих представителей человечества, которые хотели бы все конфликтные ситуации решать не военным путем.

К сожалению, таких приверженцев мирной политики становится все меньше и меньше. Ретро-эволюция, одним словом, здорово радует то, что наш вид, пока еще не болеет вашими болезнями... ответ же, на самом деле, лежит на поверхности: У нас нет денег (действительно, зачем крысам деньги? Конечно, их у них точно нет, а если бы и были, как они ими смогли бы пользоваться?), как нет и многого другого, и, конечно, нет желающих иметь всего больше, чем у других. Надеемся, нас минует сия чаша. А еще мы надеемся на понимание нашего обращения. Ответ напишите, пожалуйста, на отдельном листе, мы его заберем (с Вашего разрешения, разумеется!). Преданные любым мирным путям развития. Подпись: Новейшая цивилизация, ИНКРЫСС.

Несколько раз перечитав запись, я понял, с чем именно меня столкнула судьба. Спасибо ей за выбор, постараюсь оправдать возложенные на меня надежды, и не важно, кто обращается к тебе за помощью – разумная крыса или стоящий на последней грани человек, главное – чтобы помыслы их были чисты и миролюбивы, как если бы вы стояли лицом к лицу перед собственной совестью и каялись за все неправильно содеянное в процессе, именуемом жизнью!

Отодвинув громкие слова на задний план, я начал обдумывать ответ; сон, конечно же, сбежал от меня на изрядную дистанцию. Поразмыслив, я сварил кофе и, прихлебывая маленькими глоточками горячий напиток, пытался выстроить полную картину происходившего. Ничего не получалось, ясно было только одно: помалкивать мне надо больше, чем в самом начале, когда я только подозревал о небывалых фактах, доставшихся мне по мановению волшебной палочки, именуемой судьбой. У нее всегда так. Р-раз – и ты уже не принадлежишь себе, рука судьбы ведет тебя, совершенно не интересуясь, а желаешь ли ты вообще идти куда-либо... Так устроена наша жизнь.

Нам кажется, что мы сами распоряжаемся собой, ан нет! Стоп, мил-человек, ты кое-что забыл. Например, сплюнуть через левое плечо. И – пошло-поехало! Вот и сейчас, будто это вовсе не я читал послание. Тогда кто? Вопрос!

Делать нечего, надо стряпать ответ; допив чашечку, я взял чистый лист бумаги и приступил к написанию послания с привычкой, приобретенной еще со студенческой скамьи – грызть кончик ручки. Мысли никак не хотели ложиться на бумагу, сумбур в голове, упорно не желал прекращаться. Не уходила из головы заключительная фраза насчет военных. Или у них мания преследования, что для новых форм жизни, в общем, неудивительно, или у военных действительно есть интерес к этой новой форме разума... вот только с какой целью? Неужели они никак не успокоятся, и им не дает спокойно жить все та же дурацкая идея владеть и управлять миром?.. Когда они успокоятся?

Я твердо решил: что бы ни случилось, ни при каких обстоятельствах не выдам тех, кто обратился ко мне. Тем более, что они оказали мне неслыханное доверие. Если честно, это очень приятно быть избранным, пускай даже речь идет всего лишь о доверии маленьких, невидимых невооруженным взглядом существ. Тем оно, доверие, и ценнее!

Глава 2

Наша Наипервейшая задача, сделать всех известных науке микробов,

своими союзниками. Привлечь, на свою сторону, дабы они стали партнерами.

В крайнем случае, просто нейтральными, включая, все разновидности вирусов.

Автор

Трезвый разум взял верх, и появились первые строки.

Рад приветствовать братьев по разуму! Мы находимся в разных мирах, но определяющие наше поведение принципы сосуществования у нас схожи, и это обстоятельство вселяет надежду на благоприятное развитие наших отношений в будущем.

Очень благодарен вам за оказанное мне доверие, по мере сил буду стараться его оправдать. Всегда можете рассчитывать на мою помощь, вам надо лишь перечислить круг вопросов, которые вам более всего интересны. Наш контакт только зародился, и его судьба всецело зависит от проявления обоюдной доброй воли.

Несколько омрачает наши отношения инцидент с нашим сотрудником. Скорее всего, ваши действия были точно рассчитаны, и вы не желали причинить зла нашему коллеге... но зло – не важно по каким, пусть даже по самым веским резонам причиненное – есть зло, и оправданий для него нет!

Надеюсь, вы мне внятно объясните, зачем вы вывели из строя нашего коллегу, никак иначе расценивать ваши действия я не могу. И, пожалуйста, дайте полную информацию и расшифровку симптомов этой болезни, желательно на нашем языке, на языке науки.

Заранее благодарен. Что касаемо ваших опасений на предмет использования знаний и достижений вашей цивилизации не во благо, а во вред, беспокойство ваше разделяю. Попробую получить доступную информацию о планах наших военных насчет биологического оружия, другого вряд ли можно ожидать от вояк.

(В этот момент я вспомнил о своем друге, работавшем на военных. Правда, я никогда не одобрял его выбора места работы после окончание ВУЗа. Мне никогда не нравились военные, чопорные самовлюбленные служаки, готовые ради продвижения по службе на любое коварство.

Я вообще не люблю профессии, априори подразумевающие продажные действия. Могу лишь сказать: друзей выбирают только из друзей, (третьего не дано!)

Как только мне будет известно о существующих планах военных, касающихся вас, вы узнаете об этом первыми. Кстати, спасибо за критику. Вы, к сожалению, правы во всем,

что перечислили, правы и в том, что мы, люди, постепенно теряем человеческий облик – в морально-этическом смысле, разумеется. И то, что надежда на выздоровление человечества умрет лишь со смертью последнего из людей, – тоже правда! Спасибо за контакт, надеюсь на лучшие времена! Ваш товарищ по разумной жизни, Николай!

Перечитав послание, порадовался, что ему не предстоит преодолевать колоссальных расстояний, измеряемых в парсеках, чтобы дойти до адресата, и еще столько же на обратный сигнал. В моем случае все просто: собратья по разуму уже здесь!

Подобные мелочи вселяют большие надежды.

Повторюсь – считаю, что мне колоссально повезло! (Спроси меня кто-нибудь о том же некоторое время спустя, реакция была бы не столь оптимистичной!) Такие комбинации случаются, только когда выпадает джек-пот!

Между тем, работа в нашем научном учреждении шла своим чередом. Исследования по упомянутой теме продвигались в должном темпе – не быстро и не медленно, а так, как надо, по графику. Моя переписка продолжалась.

Надо сказать, этот контакт имел элементы как забавного, так и вычурно-витиеватого свойства, эти грани общения приносили мне огромное удовлетворение и значительно расширяли мой собственный кругозор по вопросу общений между представителями таких различных форм разума.

Наутро дня первого, одностороннего еще контакта, проснулся я не в лучшей форме. В голове стоял навязчивый белый шум, мысли, правда, не путались, но состояние идеальным не назовёшь! Делать нечего, надо выходить в народ, причем выходить как обычно, как ни в чем небывало.

Приняв душ и позавтракав на скорую руку, к восьми пятидесяти я постарался принять бодрый вид, был причесан и побрит, слегка сбрызнут хорошим одеколоном (во всяком случае, таким я увидел себя в зеркале в фойе, надеюсь, зеркало не обманывало) и уже стоял перед дверью лифта. Поднявшись на верхний этаж, прошел в конференц-зал.

Каждое утро у нас начиналось с уточнений результатов по выполненным накануне исследованиям и уточнении новых заданий с коррекцией и учетом результатов, полученных накануне с поправкой на результаты полученных в лабораториях занимающихся параллельными исследованиями.

Такой способ обеспечивал максимальное использование оборудования и интеллектуальных возможностей, а так же реальный потенциал сотрудников, не допуская при этом пустой траты времени на обсуждения второстепенных проблем, в то же время он не исключал применения метода "мозгового штурма".

Кстати, моим новым друзьям-крысам это здорово пригодилось бы, надо будет с ними обсудить аспекты нашего, так сказать, общего дела. Они, видимо, делают на меня большие ставки, раз решили рискнуть и так плотно сблизится со мной! Думаю, если мне удастся найти с ними общий язык, это принесет немалую пользу моим исследованиям.

Как любой нормальный маньяк, двинутый на конкретной научной идее, я абсолютно был уверен в своей исключительности, а главное – бесповоротно и беззаветно верю в свою звезду. Этакий скромный гений, ну никак не меньше!

Как хорошо, что я ошибался!

Обычный я, обыкновенный Раскрою немного некоторые аспекты моей идеи-фикс. Еще на студенческой скамье меня посетила одна интересная мысль: а нельзя ли подчинить своей воле жизнедеятельность микроорганизмов? Это было бы не просто замечательно, а явилось бы панацеей от всего нам неудобного и опасного, как биологическому виду.

Со временем, получив достаточный уровень образования, я постепенно пришел к выводу, что такое невозможно в принципе, по банальной причине: микроорганизмы не имеют разума (как я тогда ошибался!).

Хотя порой они ведут себя вполне разумно, но эти случаи ученые относили к курьезам, коих в природе великое множество. С годами я вполне утвердился в своих убеждениях по этому вопросу, опираясь на мировые достижения в исследовании поведения и жизни микроорганизмов, как вдруг... Дальше вы знаете.

В зале уже собрались почти все. Не было пока только директора, он у нас профессор от бога, посему вел себя порой соответственно, воображая себя этаким божком, но сам, естественно, этого не замечал.

Вот и сейчас – наверняка стоит где-нибудь поблизости в одном из коридоров и смотрит на часы, чтобы проявится перед нами ровно в девять! Ну вот, как я и говорил -

только стрелка перескочила на ровную черточку ноля минут, как он показался в проеме дверей и быстрыми шагами направился к кафедре. Приветствовал нас, как обычно, кивком головы – он, видимо, считал, что этого вполне достаточно. Бог он и есть бог.

– Уважаемые господа, сотрудники нашего славного института! Вынужден начать сегодняшнее оперативное совещание с печальной информации... Наш коллега, старший научный сотрудник, Николай Арсеньевич, приказал долго жить. Сегодня, в семь часов утра. Причина

–необъяснимый пока сбой автоматики системы жизнеобеспечения. В следствие кислородного голодания произошла гибель мозговой ткани. Прошу почтить память нашего коллеги, внесшего неоценимый вклад в науку, минутой молчания.

Зал встал, наступила тишина.

– Прошу садиться, господа. Мною назначена комиссия по расследованию причин отказа оборудования, которое вплоть до сегодняшнего дня никогда не дававшего сбоя.

Среди названных имен я услышал и свое имя.

– Комиссии приступить к расследованию инцидента немедленно после совещания. Предлагаю членам комиссии не расходиться, а выработать план мероприятий по выяснению причин безвременной гибели нашего коллеги. А сейчас обсуждение текущих вопросов по основной работе отделов. Кто выступит первым?

Я продолжал рассеянно слушать докладчиков, выступающих один за другим, не особенно вникая в смысл докладов. Меня глодала одна-единственная мысль: случайно или нет погиб Николай? Волей-неволей я оказался по ту сторону баррикады, с одной стороны я был обязан доложить обо всем случившемся, с другой

– сделать этого не мог, не загубив только начавшийся контакт, а с третьей стороны, если это они виновники смерти, что мне делать? Да уж, положеньице – не позавидуешь. Надо принять решение, принять одну из сторон. Кем же я стану в результате – предателем или Прометеем? Будем надеяться, поступлю я по совести... и по разуму тоже.

С нетерпением я ожидал окончания совещания, и вот директор встал.

– Уважаемые коллеги, разрешите поблагодарить вас за активное участие в сегодняшнем совещании, оно было как никогда плодотворным и результативным. Еще раз выражаю соболезнование родственникам, коллегам покинувшего нас Николая Арсеньевича, вечная ему память.

В институте объявляется трёхдневный траур. Панихида состоится в холле института послезавтра, время проведения сообщим отдельно. Прошу всех, незамедлительно приступить к своим обязанностям, всем спасибо, до встречи завтра в это же время!

Мы, члены комиссии, собрались на первом ряду кресел, напротив стола ведущего. Председателем комиссии была назначена Софья Спиридоновна, сотрудник нашей лаборатории. Несмотря на странное сочетание имени и отчества, фамилия у нее была рядовая – Смирнова. Женщина она была, как говорится, что надо – худая, стройная, размер груди вполне соответствовал остальным пропорциям.

В общем, ни для кого не было секретом, что многие мужчины нашего института немало отдали бы за возможность пофлиртовать с такой яркой привлекательной блондинкой. В противовес распространенному мнению об умственных способностях блондинок, к ней это никак не относилось, она была просто умницей!

Но строгой и неприступной, возрастом около тридцати, замужем не была ни разу и, похоже, менять свой статус не собиралась. Вела очень уединенный образ жизни, после окончания рабочего времени просто исчезала, а точнее – выпадала из общения с коллегами до девяти утра следующего дня.

В выходные никто и никогда ее нигде не видел. Где бывает и чем занимается оставалось неизвестным. В общении Софья Спиридоновна предпочитала сухой официальный стиль, на любые попытки со стороны мужчин установления внеслужебных отношений отвечала холодно улыбкой, которая могла отрезвить кого угодно; любой донжуан перед ней выглядел, словно школьник, не сдавший экзамен и теперь пытающийся загладить вину перед учителем.

К ее поведению все давно привыкли, тем более, что в работе ей, пожалуй, равных не было. Например, перед вами стоит задача, от решения которой зависит очень многое, и решение данной задачи подразумевает только четкое и неукоснительное исполнение задания.

Вы не ошибетесь, если выберете в качестве исполнителя Смирнову. Поэтому ничего удивительного не было в том, что именно ее выбрал господин директор для проведения столь щекотливого разбирательства, ведь на карте стояло доброе имя нашего учреждения. Пресса наверняка уже готовит разгромные статьи к вечернему выпуску новостей, с заголовками типа:

"Загадочная смерть в институте жизни" или "Кто убил свет науки?" и тому подобное. Очень неприятно, когда в дело вмешивается эта жаждущая сенсаций журналистская шантрапа!

Как в воду глядел. В дверях показались несколько фоторепортеров и журналистов. Ну, думаю, началось! Не дают поговорить с красивой и талантливой женщиной. Обещаю, мы обязательно продолжим.

И тут она совершенно железным и холодным, как с окраины солнечной системы, голосом сказала:

– В чем дело, господа?

И так на них посмотрела, как могла посмотреть только одна-единственная в мире женщина, и это была Софья Спиридоновна! Я с большим удовольствием увидел на их лицах выражение недоумения и полной растерянности. Вот и славненько! Внутри я ликовал: никогда не любил прессу. Особенно ее ищеек – корреспондентов. Тем временем Софья Спиридоновна продолжила тем же тоном, не терпящим возражений:

– Прошу извинить, но никаких интервью не будет. Более того, данной мне дирекцией института властью я запрещаю вам делать какие-либо снимки и что-либо записывать. При нарушении моих требований вас немедленно выдворит военизированная охрана из института, без права появляться здесь вновь!

Я обомлел. Как она это произнесла! Без единой паузы, без единого вздоха.Чисто механический голос. Мне показалось, что обычный человек вряд ли сможет повторить такую тираду. Судя по лицам корреспондентов, они были шокированы и не нашлись, что ответить, просто молча ретировались. Вдогонку Софья Спиридоновна кратко добавила:

– Вся интересующая вас информация будет представлена в фойе института к двадцати ноль-ноль. Там же вас будет ждать наш сотрудник, который ответит на ваши вопросы. До свидания!

Мне нередко доводилось сталкиваться с этой ярчайшей женщиной по работе, пару раз она даже соблаговолила выпить со мной кофе, что следовало расценивать не иначе как ниспосланную судьбой милость.

Многие мужчины нашей лаборатории тогда мне завидовали! Это было пару лет назад, но дальше кофе и дружеского общения дело не пошло. Шибко я не переживал, влюблен в нее не был, на другое и не рассчитывал. Так что мы с ней были просто коллегами, поддерживающими хорошие отношения.

Казалось, Софья разрядилась на несчастных представителях прессы, но что-то подсказывало мне, что она не так уж довольна жизнью, как хочет всем продемонстрировать. Это было нечто совершенно неуловимое, легким намеком будто бы говорившее: "Я гордая! Я – женщина-кремень!" Что ж, только рад за нее.

– Коллеги, перед нами нелегкая задача. Вы сами видели, к нашим проблемам добавилась проблема прессы. К сожалению, она может нам как помочь, так и утопить нашу работу – в полном смысле этого слова!

Надеюсь, такого не случится, во всяком случае, мы все заинтересованы в благоприятном исходе порученного нам разбирательства. Я набросала предварительный план, и сейчас вы получите список вопросов, которые должны быть решены к четырнадцати часам!

Твердо уверена, вы справитесь, список составлен с учетом ваших личных способностей и возможностей. Встречаемся в нашей лаборатории в четырнадцать ноль-ноль.

Кроме меня и Софьи, в комиссию входили еще три человека: секретарь директора, начальник юридического отдела господин Шульц (которого я недолюбливал) и бывшая моя непосредственная подчиненная Танечка Жукова, молодая девушка, хотя иногда о ней хотелось сказать "девочка" – настолько она была маленькой, хрупкой, но очень доброй ( с виду уж точно!).

Подопытные крысы были просто влюблены в нее, стоило ей появиться в виварии, там сразу возникал шум. Шум очень радостных и довольных животных. Они приветствовали ее как могли, кто пищал, кто мяукал, собаки просто ее обожали, встречали всегда дружелюбным лаем, и для каждого у нее находился кусочек чего-то вкусненького. Да что животные – все работники института были по-товарищески влюблены в Танечку! А как иначе? Казалось, она была создана для дружбы.

В общем и целом коллектив оказался жизнеспособным, и мы приступили к работе. Взяв предназначенный мне лист, я внимательно с ним ознакомился. Софья знала, что говорила, когда упомянула о четком взвешивании с ее стороны возможностей и способностей каждого из нас в отдельности.

Моя задача сводилась к выяснению, по какой причине отказало оборудование, считавшиеся вполне надежным. Она и раньше обращалась ко мне с подобными техническими проблемами, зная мои возможностями в этой области, меня неизменно просили помочь, и я всегда выручал как всю лабораторию и даже институт в целом, так и Софью лично, за что и был удостоен чести, пить с ней кофе. А в качестве дополнительного приза – разговор по душам!

Я незамедлительно приступил к своей части расследования. Спустившись на пару этажей вниз, прошел в испытательную лабораторию, где находился автоклав. Приготовив свой нехитрый инструмент, начал разбирать блок управления, рассматривая и тщательно промеряя параметры каждой электронной платы, чтобы не упустить ни одной мелочи.

Где-то пайка была некачественная, где-то провод лежал не там или в опасной близости к коммутационным соединениям... Ничего подозрительного пока не обнаруживалось.

Дойдя до блока, обеспечивающего внутреннее давление в контейнере, и разобрав его до винтика, я неожиданно обнаружил еле заметную трещинку на корпусе главного клапана. Это меня насторожило.

При более детальном изучении детали я убедился, что подобная деформация клапанного канала могла привести (и, скорее всего, привела) к его заклиниванию, что, в свою очередь, привело к выходу из строя системы подачи воздуха в автоклав. С чего бы это вдруг сверхнадежная деталь оказалась поврежденной, да еще в самый, так сказать, неподходящий момент, когда в автоклаве находился человек?

Упаковав, как положено, деталь в специальный пакет и поместив в специальный контейнер, я отправился в лабораторию, оборудованную рентгеновской установкой. Там меня встретили с пониманием, все уже были в курсе событий и знали, кто вошел в комиссию.

Молча выслушали мою просьбу, провели необходимую съемку рентгеновским аппаратом, представив мне снимки во всех ракурсах, как положено в таких случаях. Дальше мой путь лежал в экспериментальный цех нашего института. Встретил меня сам начальник цеха Ефимцев. Я знал его лично и достаточно хорошо, можно сказать, он являлся моим товарищем. К нему я мог обращаться запросто, по имени.

– Володя! – начал я. – Мне необходим, чёткий разрез трещины вдоль так, чтобы не повредить структуру ее краев.

– Это можно! Я использую струйную резку водой под высоким давлением, в этом случае ты получишь идеальный срез, не измененный, как если бы я воспользовался лазером.

Но сам понимаешь, лазерный луч неминуемо изменит структуру металла непосредственно вдоль трещины. Подожди, сейчас пойду дам задание оператору.

Он ушел, а я погрузился в глубокие размышления.

Виноваты мои подопечные в этой поломке или нет? Не затеяли ли они со мной некую дьявольскую комбинацию, исход которой известен только посвященным? То есть только им. В круг которых они могли меня и не ввести... С другой стороны, все их действия указывали на миролюбивый долгосрочный контакт.

Какой смысл так глубоко залезать в душу, ежели ты не собираешься с этого получать дивиденды общения? Но это только мои рассуждения, совершенно не связанные с реальностью. Настоящий правдивый ответ я получу только от них. Ну, мой психоанализ, выручай! На него вся надежда, уповаю и верю. Необходимо дождаться ночи и...

Самым правильным будет идти на прямой контакт! Хватит играть в детскую игру, почта называется. Я человек и являюсь вершиной эволюции, требую уважительного к себе отношения. Я на земле главный, и все должно подчиняться моему бесспорному авторитету, по всем вопросам! Эк меня понесло – ни дать ни взять Спиноза, не меньше!

Но шутки в сторону. Если серьезно, как же мне быть уверенным, что полученная информация абсолютно правдива? Думай, думай, думай! Как ни крути, все одно их несравнимо больше. Надо найти свое преимущество и использовать его на полную катушку. Мысль превосходная, осталась маленькая закавыка: что же это за преимущество, и как им воспользоваться, если оно мне неизвестно, черт возьми? Думай, думай!

Эврика! Все же не зря я именно человек. Меня как током стукнуло. Если их преимущество в количестве (причем, практически неограниченном), то ничего другого не остается, как внести в их плотные ряды раздор! Должна же у них быть какая-то иерархия... или что-то подобное... Проще говоря, "разделяй и властвуй"! Такая банальная идея, а какой сулит грандиозный эффект!

Одно обстоятельство только смущает: ведь войны мне никто не объявлял! Нехорошо в самом начале контакта стать агрессором, хотя вся наша история, к сожалению, состоит из всякого рода агрессий. Может, пора поменяться? А если я прав и чутье меня не подводит? Можно упустить преимущество первого удара.

Нет, меня явно нельзя пускать в переговорщики, так и тянется рука к заветной кнопке, и неважно – атомная она, или кнопка унитаза, в любом случае, смывается бесчисленное множество людей или микроорганизмов. Что ни делай, всюду ростки террора. Так где же выход? Он ведь должен быть...

Пока я пытался добраться до какого-нибудь мало-мальски вразумительного ответа, появился довольный Володя и произнес:

– Все хорошо, исследование начато, через полчаса все будет готово. Можем расслабиться и получить удовольствие в форме чашечки ароматного кофе, молотого и залитым простым кипятком! (Пояснение для особо непонятливых)

– Как это – без закипания? И без убегания пены?

– Да! Добро пожаловать в технологии двадцать первого века!