Текст книги "Паломничества. Манали"

Автор книги: Вячеслав Рузов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Раз в год, во время праздника Дуссейра, статуя Хидимбы отправляется на паланкине за 40 километров в Кулу, чтобы поклониться Богу Раме. Паланкин и праздничная маска Хидимбы хранятся в другом храме, в Маналигархе. Богиня, как указано на официальной памятной доске, помогает от стихийных бедствий и нищеты. Считается она также и покровительницей дождя. Поэтому в засуху деревенских божков приносят в храм и запирают в нём на ночь, чтобы они успели уговорить Хидимбу даровать дождь. Выполняет Хидимба и полицейско-судебные функции в отношении остальных богов. Когда деревенский девата проштрафится, его представляют на суд Хидимбы. Богиня может либо оправдать коллегу, либо приговорить его к заключению в её храме и голоданию. В последнем случае полубог лишается ежедневного горшка риса, выставляемого перед его статуей поутру.

АРДЖУНА ГУПХА (ДЕОТИББА)

Хотя это место паломничества и недоступно для нас в эту поездку (к сожалению, там случился обвал и дорога перекрыта), но мы всё равно поговорим об этой истории, так как находимся совсем рядом от центра этих событий. Считается, что в этом месте Арджуна последовал совету Вьясадевы и совершил аскезу в пещерах, называемых Джана Гупха, чтобы обрести могущественное оружие пашупат-астру, которое может быть даровано только Шивой. Здесь же он сразился с Господом Шивой, принявшим облик Кирата. Удовлетворённый могуществом Арджуны, Шива даровал ему свою милость и вручил пашупат-астру. Не расстраивайтесь, если вам скажут, что есть ещё несколько мест, которым приписывается это же самое событие. Таково мистическое могущество Гималаев: одно и то же событие происходило одновременно в разных местах.

Арджуна вместе со своими братьями Пандавами в течение 12 лет провели в лесу в изгнании в результате политических интриг их брата. И Арджуна хорошо понимал, что после этих 12 лет и ещё одного года, когда они должны были быть неузнанными, обязательно начнётся война, поэтому он не терял времени даром и стал договариваться с разными дружелюбно настроенными царями о военном содружестве, чтобы потом они все выступили на стороне Пандавов. И Вьясадева тоже хотел помочь Пандавам; место его медитации во время событий на Курукшетре, к сожалению, сейчас завалено снегом. Вьясадева дал Пандавам хороший совет: он предложил отправить Арджуну совершать аскезу, чтобы тот получил от полубогов все виды оружия. И Арджуна отправился прямо сюда и начал совершать аксезу в месте, где сейчас мировой курорт.

Сначала, в течение первого месяца, он ел только одни сухие листья и раз в три дня немножко фруктов. Потом он ел фрукты только раз в шесть дней, так он сократил свою диету еще больше, потом он ел фрукты раз в две недели, затем раз в месяц. В конце концов он стал питаться просто одним воздухом, тем самым сжигая весь воздух вселенной. Он стоял на одной ноге, подняв руки вверх, как это делают великие йоги. Аскеза на санскрите звучит как тапасья. Тапасья переводится как «жар». Так что, в результате настоящей аскезы, у человека появляется огромная энергия, которая начинает распространяться по всей вселенной, особенно сильно она начинает жечь на тонком плане полубогов. И полубоги как следует взволновались, они почувствовали этот ужасный жар тапасьи Арджуны, который медитировал в Гималаях.

Полубоги пришли к Шиве и спросили у него, не знает ли он, зачем всё это затеял Арджуна, что ему вообще от всех нас надо? Это слишком сильная аскеза, так можно и весь мир сжечь дотла. И Шива пообещал полубогам разобраться с этой ситуацией, тем более, что такой благородный человек как Арджуна вряд ли затеял какое-то нехорошее дело, скорее всего у него какой-то великий план в уме. И Шива появился перед медитирующим Арджуной в форме горного охотника, который спустился с гор вместе со своей женой Умой, которая тоже переоделась в жену охотника. В эту секунду местный ракшас превратился в вепря и попытался напасть на Арджуну. Вепрь бегал вокруг Арджуны и пытался его боднуть. Арджуна вышел из медитации и сказал, что «раз ты сам на меня первый напал, то тебе же хуже – я теперь вынужден тебя убить».

Но тут в ситуацию вмешался горный охотник, он сказал Арджуне, что в действительности это он его выследил, а не Арджуна, и потому он и должен его убить. Но Арджуна уже был решительно настроен, выхватил стрелу и выпустил в вепря из своего знаменитого лука Гандива; в этот же момент Шива в виде охотника выстрелил из своего лука в этого же вепря, и стрелы попали в вепря одновременно, моментально убив его, так что вепрь опять превратился в ужасного ракшаса. Арджуна сказал: «Видишь, это мой вепрь, так как я его убил». Но кират сказал: «Нет, это мой вепрь, это я его убил». Арджуна и Шива стали препираться, крича друг на друга: «Ты кто такой?» – «А ты сам кто такой?» Наконец они поняли, что спорить бесполезно и решили померяться силой. Тут завязался нешуточный бой.

Шива стоял абсолютно спокойно перед Арджуной и отражал все его удары. Арджуна выпустил все виды своих стрел, но ни одна из них не причинила вреда кирату. Это озадачило Арджуну, и он стал подумывать, а уж не Шива ли перед ним. Ведь Арджуна совершал аскезу именно во имя Шивы, чтобы Шива пришёл и лично дал ему свою милость в виде оружия. И Арджуна подумал: раз Шива хочет сражаться, значит, надо биться с ним до конца. И тогда Арджуна выпустил в Шиву все свои стрелы, и они у него закончились, а у Арджуны стрелы вообще никогда не кончались. Тогда Арджуна стал бросать в Шиву всё, что ему попадалось под руку; он бросил в Шиву свой лук, но Шива увернулся, бросил в него все огромные камни, которые лежали рядом, но Шиве – хоть бы что, тогда Арджуна стал вырывать огромные деревья, которые росли в округе, но и это не произвело на Шиву никакого впечатления.

Тогда они просто начали колотить друг друга и бились довольно долго, пока Арджуна не понял, что и в рукопашном бою у него ничего не получается. Они схватились как борцы и катались по земле до тех пор, пока Арджуна не понял, что проигрывает, и в этот момент Арджуна вошёл в медитацию и мысленно предложил Шиве гирлянду, и вдруг он увидел, что на кирате появилась эта гирлянда. И всё встало на свои места: Шива поднялся и понял, что его раскусили, а Арджуна упал перед ним на колени и стал произносить молитвы, в результате которых к нему пришла милость в виде способности видеть Шиву таким, каков он есть на самом деле. И в результате Шива дал ему милость в виде оружия, которое называется пашупата-астра. Но предупредил, что это оружие нельзя применять против обыкновенных смертных, иначе может просто весь мир взорваться. Это оружие можно применять только в самом крайнем случае, и мы знаем, что Арджуна применил его, когда он сражался с Карной во время битвы на Курукшетре.

Теперь немного поговорим о Ханумане. Поклонение Хануману тут вовсе не случайно. Согласно «Махабхарате», именно в этих местах Хануман повстречался с царевичем Рамой. В связи с этим я бы хотел немного поговорить о старинных божествах, которые мы видим в различных гималайских храмах. Они могут быть не просто древними, они могут быть вечными. Например, Божество Мула-Рамачандры. Мула-Рамачандра – это Божество, которому поклонялись в династии Икшваку ещё до явления Господа Рамачандры. Давным-давно этому Божеству поклонялся Господь Брахма, творец вселенной. От Брахмы это Божество перешло в династию Икшваку, солнечную династию, и в династии Икшваку Оно считалось самой большой драгоценностью. Все цари династии Икшваку, в которой явился Господь Рамачандра, поклонялись Рамачандре ещё до Его явления. Когда Господь Рамачандра явился, все посмотрели на Него и сказали: «Похож! Он!» Это Божество получил Лакшман, младший брат Господа Рамачандры, который любил Его дороже своей жизни. Таким образом, помимо того, что он имел перед собой Самого Господа Рамачандру, он поклонялся этому Божеству. Когда они жили в Айодхье, у Лакшмана были свои апартаменты, и каждый день он проводил пуджу Мула-Рамачандре.

В те времена в Айодхье жил один брахман. Он настолько любил Господа Рамачандру, что дал обет не брать в рот ни капли воды, ни крошки хлеба до тех пор, пока не получит Его даршан. Каждый день Господь Рамачандра принимал у Себя во дворце Своих граждан, и каждый день этот брахман приходил увидеться с Господом. После этого отправлялся домой, готовил прасад и ел. Таков был его обет. Однажды Рамачандра отправился в поход. Его не было в течение месяца, и в течение всего этого времени брахман ничего не ел и не пил. Когда, наконец, Рамачандра вернулся, брахман, от которого к тому времени остались лишь кожа да кости, пересохшими губами попросил, чтобы его отнесли на носилках увидеться с Господом Рамачандрой. Когда Господь Рамачандра увидел Своего преданного, Он воскликнул: «До чего ты себя довёл! Что от тебя осталось? От тебя остались одни кожа и кости!» И тот прошептал: «Ну как же я мог? Я не мог есть и пить, я ведь обет дал». Тогда Рамачандра позвал Лакшмана и сказал: «Отдай ему Меня. Пусть Я всегда буду у него, и пусть он каждый день смотрит на Меня вволю, но пусть ест и пьет каждый день, потому что его пост причиняет Мне огромную боль. Возьми этого Мула-Рамачандру и поклоняйся Ему». После того как брахман оставил это мир, Мула-Рамачандру получил Хануман. Хануман держал Его как самую большую драгоценность у себя в коробочке на груди, и каждый день проводил Ему пуджу.

Потом Господь Рамачандра ушёл из этого мира, а Хануман остался. Хануман удалился на гору Гандхамадана. Это то место в Гималаях, где по-прежнему живёт Хануман. Говорится, что до тех пор, пока на земле прославляют Господа Рамачандру, Хануман будет там жить. Когда во время своих скитаний по лесу Бхимасена пришёл к этой горе Гандхамадана, он встретился с Хануманом, и тот, довольный им, подарил ему это Божество Мула-Рамачандры. Так Мула-Рамачандре стал поклоняться Бхимасена и Пандавы. От них Он попал к царю Парикшиту, от царя Парикшита Он попал к Джанамеджайе, от царя Джанамеджайи Он попал к его сыну, и в конце концов Он оказался в Пури. Сын Махараджи Джанамеджайи передал Его орийским царям, гаджапати-махараджам, и с тех пор этому Божеству, как самой большой драгоценности, поклонялись все цари Пури.

К Мадхвачарье это Божество попало очень интересным образом. Один из царей, Джаганаттха Пури умер очень рано, и его наследник был в то время очень маленьким – пяти или семи лет. На престол взойти было некому, страна нуждалась в сильном правителе. В этой династии был записан такой закон, что если царь умирает слишком рано, не оставив взрослого наследника, то процедура выбора следующего царя была такова. Они не устраивали референдума, не делали голосований или предвыборной кампании. Они посылали по городу царского слона. У царя был свой слон, который носил царя, могущественного раджу. Слону давали в хобот особую гирлянду и отпускали на волю. За слоном шли царские брахманы, и про себя они молились Сверхдуше в своем сердце и в сердце этого слона, чтобы Она направила слона куда нужно. Тот, на кого слон должен был повесить венок, становился следующим царём.

Этот слон уже долго бродил по всему городу, но венок так ни на кого не вешал. В конце концов, слон вошёл в один дом. Из дома выбежал перепуганный хозяин. Слон направился прямо к нему и повесил гирлянду ему на шею. Это был бедный брахман, который в своё время был министром при дворе царя, но после он удалился от дел. Он был великим философом. В свое время у Мадхвачарьи состоялся с ним диспут, и Мадхвачарья полностью его разбил, после чего тот стал его учеником и получил имя Нарахари Тиртха. В списке учителей нашей сампрадайи он идёт вторым после Мадхвачарьи.

Так Нарахари Тиртха неожиданно для себя стал царём Ориссы. Ему абсолютно никакого дела не было до этого царства, но из чувства долга он всё-таки старался исполнять эти функции. Он был хорошим царём, потому что он знал, как нужно править. Но он был брахманом, и правление было ему в тягость, поэтому он считал дни. В конце концов, когда наследнику, сыну царя, исполнилось тринадцать лет, Нарахари Тиртха сказал: «Всё! Я ухожу. Ты будешь следующим наследником. Я короную тебя». Мальчик страшно обрадовался. Он был настоящим кшатрием, и ему хотелось править. Он настолько обрадовался этому великодушному поступку Нарахари Тиртхи, что он сказал: «Я хочу вознаградить тебя. Проси у меня всё, что пожелаешь!» Тот сказал: «Я хочу Мула-Рамачандру, и ничего другого». Мальчик нехотя отдал ему Божество, и таким образом Нарахари Тиртха стал обладателем этого бесценного сокровища. Нарахари Тиртха схватил это Божество, прибежал в Удипи к Мадхвачарье, и он сказал: «Вот Он! Вот Он! Я принёс Его!» Так за три месяца до своего ухода Мадхвачарья установил Мула-Рамачандру в Удипи. Сейчас этому Божеству поклоняются в Мантралайе.

Храм Хидимбы

Храм Хидимбы – это очень популярный индуистский храм, расположенный в верхней части Манали, рикша от автовокзала стоит 20 рупий вверх и 10 вниз, пешком до него можно добраться минут за 15-20, если срезать кольца серпантина. Храм Хидимбы находится фактически в лесу, и тёмные сосны придают трёхэтажной пагоде из тёмного дерева некоторую мрачность. Фасад и стены храма украшены резьбой и рогами козлов, которых приносят здесь в жертву. Внутрь храма можно зайти через низкую дверь, склонившись вдвое, такие низкие притолоки вообще характерны для гималайских домов Хамачала. Внутренне помещение невелико, хотя и способно вместить десять человек, алтарной части как таковой нет, пуджари просто сидит на возвышении, белым вход разрешён, также можно получить прасад и благословение богини, ведь Хидимбе поклоняются как олицетворению Дурги и Кали одновременно.

История Хидимбы имеет очень древние корни, ещё более древние, чем древнеиндийский эпос «Махабхарата». В «Махабхарате» среди прочих рассказываются истории легендарных царей – братьев Пандавов. Одного из братьев звали Бима. Он и женился на женщине по имени Хидимба. Проблема заключалась в том, что Хидимба была ракшаси, а ракшасами в древней Индии называли все первобытные племена, жившие на территории южного Индостана и не признававшие богов, культуру и язык индуизма. История эта весьма интересна!

Легенда гласит, например, что именно здесь, в ашраме Васиштхи, проходил своё обучение самый легендарный и самый любимый индийский царь – Рама. Рама известен в индийской истории как могучий победитель ракшасов. Так вот, Хидимба была одной из первых ракшаси, принявшей индуизм. Легенда гласит, что Хидимба обладала мистической силой ракшасов, то есть по-нашему была ведьмой. Однако, поженившись с братом Пандавов, Бхимой, и приняв индуизм, Хидимба впоследствии совершила много чудес, помогавших индийскому народу в здешних краях. В честь её и возведён храм Хидимбы.

Этот храм (район называют Дхунгри), посвящённый Хидимбе, жене Бхимы, был построен в 1553 году. Говорится, что Бхима взял в жены Хидимбу в этом месте после того, как убил Хидимба, её брата-людоеда. У Бхимы и Хидимбы родился сын Гхатоткач, погибший смертью героя на поле битвы Курукшетры.

Итак, однажды Пандавы остановились на ночлег в этом лесу, рядом с которым мы сейчас живём. И недалеко от того места, где спали Пандавы, жило чудовищное существо, ракшас по имени Хидимба, питавшийся человеческим мясом. Приютом ему служило огромное дерево шала; он обладал неимоверной силой и мощью, но со своими горящими жёлтыми глазами, зияющим ртом, усаженным похожими на сабли зубами, он был сущим страшилищем. Терзаемый голодом, ненасытный людоед этой ночью блуждал по лесу, когда заметил издалека спящих Пандавов и их мать. Покачивая головой, поросшей грубыми седыми волосами, и почёсывая её ногтями, ракшас широко открыл свой громадный рот и зевнул, вновь и вновь поглядывая на спящих царевичей. Злобный, безмерно могучий исполин, питавшийся человечьим мясом, учуял человеческий запах и сказал сестре:

– Наконец-то, после долгого голодания мне попалась моя любимая пища! У меня текут слюни, язык так и облизывает губы. Наконец-то я смогу вонзить восемь своих смертоносных, острых, как бритвы, зубов в эти сочные, мясистые тела. Я наклонюсь над их шеями и, распоров вены, вдоволь напьюсь горячей, пенящейся крови. Поди и узнай, кто такие эти люди, так спокойно спящие в лесу.

Какое удовольствие – обонять человеческое мясо. Поди убей всех этих людей и принеси мне их тела. Ты можешь ничего не бояться, потому что они спят в моих владениях. Мы приготовим вкусное блюдо из человечины, а затем попируем вместе. Ну, иди же быстрее, сделай то, что я тебе велел.

Повинуясь велению брата, ракшаси, перепрыгивая с дерева на дерево, поспешила к спящим Пандавам, лучшим из Бхаратов. Подобравшись поближе, она увидела, что на земле, распластавшись, спят Пандавы и их мать Притха, а рядом с ними стоит, бодрствуя, непобедимый Бхимасена, высокий и могучий, как ствол дерева шала, и удивительно красивый. Не удивительно, что ракшаси воспылала к нему сильным желанием:

«Этот смуглый красивый человек обладает могучими руками и плечами, как у льва, и его тело как будто светится. У него толстая, подобная своими складками раковине шея, а его глаза – точно лепестки лотоса. Этот человек достоин быть моим мужем. Я не стану выполнять жестокое веление моего брата. Любовь, которую женщина ощущает к мужу, гораздо сильнее её дружеской привязанности к брату. Если я убью этих людей, мы с братом будем удовлетворены на какой-нибудь час-другой, но если я не убью их, я смогу вкусить вечное счастье».

Обладая способностью по желанию изменять свой облик, она превратилась в роскошную красавицу, украшенную небесными драгоценностями, и застенчиво, с подобающей медленностью приблизилась к мощнорукому Бхимасене.

Улыбнувшись ему, она сказала:

– Откуда ты идешь, благородный человек и кто ты такой? И кто эти спящие, красивые, как боги, мужчины? И кто эта очень хрупкая, смуглая и словно сияющая женщина, которая пришла сюда вместе с вами и спит так же безмятежно, как если бы была в собственном доме? Неужто она не знает, что эти дикие джунгли населены ракшасами и что именно здесь обитает самый из них злобный по имени Хидимба? Этот злочестивый ракшас – мой брат, и он послал меня сюда потому, что хочет сожрать вас всех, о божественный. Но когда я гляжу на тебя, прекрасного, словно дитя богов, я думаю, что мне не найти лучшего мужа, чем ты. Я говорю тебе чистую правду.

Теперь, когда ты знаешь всё это, прошу тебя: отнесись ко мне с подобающим почтением. Я желаю тебя и сердцем и телом, поэтому прими меня, как я уже приняла тебя. О простосердечный, будь моим мужем, и я спасу тебя от этого людоеда-ракшаса. Затем, мощнорукий, мы будем жить вместе, и здешние горы станут нам крепостью. Я могу летать по воздуху и бывать везде, где только захочу. Пойдём же со мной, и ты испытаешь такое наслаждение, какого никогда ещё не чувствовал.

Бхимасена сказал:

– Моя дорогая ракшаси, какой настоящий мужчина покинет свою мать, старшего брата и младших братьев, когда он должен их защищать? Как может такой человек, как я, отдать ракшасам на пожирание своих спящих братьев и мать, сам же предаться наслаждениям?

Ракшаси сказала:

– Я сделаю всё, что ты захочешь. Разбуди их, и я с радостью спасу всех вас от людоеда-ракшаса.

Бхимасена сказал:

– О ракшаси, мои братья и мать спокойно почивают в этом лесу, и я не разбужу их из страха перед твоим злочестивым братом. О застенчивая, ни ракшасы, ни люди, ни гандхарвы, ни якши не могут противостоять моей удали, о прекрасноглазая госпожа. Хочешь – уходи, хочешь – оставайся, добрая женщина. Поступай как хочешь, или же пошли ко мне своего брата-людоеда, о стройная красавица.

Видя, что его сестра задерживается, Хидимба, повелитель ракшасов, слез с дерева и направился к Пандавам. Его надменные выпуклые глаза были красными от ярости, волосы стояли дыбом; могучий демон был так высок, что касался головой облаков. Он то и дело ударял кулаком одной своей мощной руки по ладони другой и скрежетал зубами, блеск которых озарял его безобразное лицо.

Увидев, что ужасное чудовище собирается напасть на них, его сестра Хидимба, сильно испуганная, сказала Бхимасене:

– Он собирается напасть. Этот злобный и страшно жестокий людоед собирается напасть. Ты и твои братья должны точно выполнять мои веления. Я обладаю особой силой, свойственной ракшасам, и могу переноситься куда пожелаю. Садись мне на бедро, мой смельчак, и я унесу тебя прочь по воздуху. Послушай же меня, о могучий. Разбуди своих спящих братьев и мать, и я улечу вместе с вами.

Бхимасена сказал:

– Не бойся, о стройная! Передо мной он ничто. О тонкостанная госпожа, я убью его у тебя на глазах, только смотри внимательно. Моя застенчивая, этому выродку ракшасу не устоять против меня. Даже все ракшасы, если их собрать вместе, не смогут выдержать мой натиск в сражении. Ты только посмотри на мои мускулистые руки, подобные слоновьим хоботам, посмотри на мои бедра, подобные железным болванкам, на мою громадную твёрдую грудь. Не оскорбляй меня, прелестная госпожа, полагая, будто я обычное человеческое существо, ибо ты сейчас увидишь, о безупречно сложённая, что и доблестью и мощью я равен самому Индре.

Хидимба сказала:

– Я не оскорбляю тебя, тигр среди людей, ибо вижу, что ты прекрасен, как сам Бог. Но я видела, как расправляется этот ракшас с людьми.

Услышав слова Бхимасены, людоед-ракшас пришёл в неописуемую ярость. Хидимба только тогда заметил, что его сестра приняла облик красивой женщины с сияющим, словно полная луна, лицом и с венком на голове. Её брови и нос, а также и ногти были самых изысканных очертаний, причёска – необыкновенно красивая, кожа отличалась особой нежностью; одета она была в тончайшие одежды, украшена всевозможными драгоценностями. Увидя её в таком чарующем человеческом облике, людоед заподозрил, что она воспылала желанием к какому-то мужчине, и это лишь сильнее разожгло его ярость. Выкатив свои огромные, пылающие неудержимым гневом глаза, он уставился на сестру и громко выбранил ее:

– Только последняя дура может пытаться остановить меня, когда я голоден! Хидимба! Уж не спятила ли ты, что не боишься моей ярости? Будь ты проклята, бесстыжая женщина! Как ты смеешь гоняться за мужчинами?! Мне противно на тебя смотреть, ибо ты позоришь моих повелителей ракшасов, что жили ещё до нас. Приняв сторону этих людей, ты нанесла мне тяжкое оскорбление. Я сейчас же убью их всех, и первой – тебя!

Выкрикнув эту угрозу, с багровыми от ярости глазами, Хидимба свирепо заскрежетал зубами и бросился на свою соименницу-сестру, чтобы убить её, но могучий Бхима, лучший из бойцов, предупредил его громким угрожающим голосом:

– Стой! Ни шагу дальше!

Видя, что ракшас всё ещё яростно бранит свою сестру, Бхима со смехом сказал:

– Зачем ты будишь этих, так безмятежно спящих, людей? Лучше напади на меня, безмозглый людоед! Да побыстрее! Я не сделал тебе ничего плохого. Обидчик ты, но не смей бить женщину, лучше померяйся силами со мной. Это ты – тупоголовый ракшас, позорище всей своей семьи. Эта девушка – невинное создание; случилось так, что она возжелала меня, и это вполне естественно, ибо в её теле обитает Бог любви. Она пришла сюда по твоему велению и, увидев мою богоданную красоту, тотчас же возжелала меня. Эта застенчивая женщина отнюдь не позорит вашу семью. Если кто и виноват, то это Бог любви, и, покуда я здесь, я не позволю тебе, злочестивый ракшас, ударить женщину. Сойдёмся-ка один на один, людоед, и я отправлю тебя в обиталище бога смерти Ямы. А сейчас я размозжу твою башку; у неё будет такой вид, словно её истоптал ногой могучий слон. Сегодня стервятникам и шакалам будет чем поживиться, ибо я убью тебя в нашей схватке. Слишком долго ты осквернял этот лес, пожирая ни в чём не повинных людей, но сейчас я освобожу лес от твоего присутствия, гнусное чудовище.

Даже если слон величиной с гору, могучий лев убивает его и волочёт тушу по земле. Сегодня твоя сестра увидит, как я убью тебя и поволоку по земле. Когда я убью тебя, бесчестящего всех ракшасов, люди смогут свободно, без всяких опасений, ходить по этому лесу.

Хидимба сказал:

– Что ты орёшь и бахвалишься попусту, сын человеческий?! Сначала покажи, на что ты способен своими делами! Твое пустое бахвальство слишком затянулось. Ты веришь, будто ты силён и непобедим, но я докажу тебе в бою, что я сильнее тебя. Ты оскорбляешь меня, глупец, и я обещаю тебе, что сперва я убью тебя и только потом – этих людей, спящих таким блаженным сном. Но когда я выпью всю кровь из твоего тела, я убью и их, и я расправлюсь с этой женщиной, вызывающей во мне отвращение.

Сказав это, размахивая смертоносным кулаком, людоед с ужасной яростью набросился на истребителя врагов Бхимасену. Бхима, с его ужасающей мощью, поймал и крепко зажал его руку, а затем разразился хохотом. Покуда демон пытался вырваться из могучей хватки сына Панду, разъярённый ракшас обхватил Бхиму руками и завопил ужасающим голосом. Но могучий Бхима потащил его дальше, сказав:

– Я не хочу, чтобы твои вопли разбудили моих спящих братьев.

Завязалась схватка, оба противника нападали друг на друга с неслыханной мощью. И ракшас, и Бхима разрывали крепчайшие лесные лианы и ломали исполинские деревья, словно могучие разъярённые шестидесятилетние слоны.

Пробудившись от громкого шума, Пандавы и их мать открыли глаза и увидели стоящую перед ними Хидимбу в её человеческом облике.

Проснувшись и увидев перед собой Хидимбу с её сверхчеловеческой красотой, подобные тиграм Пандавы и их мать Притха сильно изумились. Внимательно осмотрев красавицу, поражённая её неотразимыми чертами, Кунти обратилась к ней с добрыми, утешительными и сладкими словами:

– Ты так же хороша собой, как дитя богов. Под чьей заботой ты находишься и кто ты, прелестная госпожа? Откуда ты родом, статная женщина, и какое дело привело тебя сюда? Кто бы ты ни была – почитаемая богиня этого леса или апсара, прошу тебя, объясни мне всё это. И еще объясни, как ты оказалась здесь, перед нами.

Хидимба сказала:

– Лес, который вы видите вокруг себя, обширный и сияющий, точно голубые дождевые тучи, является владениями ракшаса Хидимбы; здесь также обитаю и я. Зовут меня так же, Хидимбой, я сестра этого ракшаса. Мой брат хотел убить тебя и твоих сыновей и послал меня к вам. Я пришла сюда по велению этого жестокого и нечестивого демона и увидела твоего могучего сына с его золотистой кожей. Ты знаешь, добрая женщина, что в сердцах всех существ живёт Бог любви, и он сразу же покорил меня власти твоего сына. Я выбрала твоего могучего сына своим мужем, хотела увести его прочь, но он не пожелал подчиниться мне. Заметив, что моё отсутствие затянулось, людоед явился сюда сам, чтобы убить всех твоих сыновей. Но твой умный сын, мой возлюбленный, своей мощью, энергией и ловкостью задержал моего брата и оттащил его прочь, чтобы их схватка не помешала вашему сну. Посмотрите, вон они с громкими криками бьются друг против друга, человек против ракшаса, и оба исполнены силы и отваги.

Выслушав её и только тогда поняв, что их брат Бхима ведёт смертельный поединок, Юдхиштхира, Арджуна, Накула и могучий Сахадева вскочили на ноги и увидели, что два противника, словно два разъярившихся льва, сражаются за победу. Сжимая и толкая друг друга, они подняли огромное облако пыли, похожее на дым лесного пожара. Все в земле и пыли, они походили на две горы, склоны которых сверкают росой.

Глядя, как его брат бьётся с ракшасом, Арджуна рассмеялся и спокойно сказал ему:

– Бхима, не бойся, о мощнорукий. Мы были в изнеможении и крепко спали, поэтому не знали, что ты сражаешься с таким свирепым врагом. Сейчас я тебе помогу, Партха. Я тоже вступлю в схватку с ракшасом, а Накула и Сахадева останутся охранять мать.

Бхима сказал:

– Стой в стороне и спокойно наблюдай. И пусть эта лёгкая потасовка не вызывает у тебя никакого беспокойства. Теперь, когда он у меня в руках, ему не остаться в живых.

Арджуна сказал:

– Бхима, не укоротить ли нам жизнь этому грешному ракшасу? Нам пора отправляться в путь, мы не можем задерживаться, о укротитель врагов. Закончи эту схватку ещё до того, как заалеет западный горизонт и наступят сумерки, ибо в этот таинственный час ракшасы обретают невероятную силу. Поторопись, Бхима, не играй с ним. Убей этого ужасного ракшаса, прежде чем он сможет пустить в ход свою магическую силу.

Выслушав этот совет Арджуны, Бхима взметнул высоко в воздух тело свирепого ракшаса и раскрутил его более ста раз.

Бхимасена сказал:

– Ты поддерживал свою жалкую жизнь, питаясь жалкими объедками, и обрёл силу, но мозги у тебя так и остались жалкими. Поэтому ты заслуживаешь жалкой смерти. И сейчас ты прекратишь свое жалкое существование.

Арджуна сказал:

– Если этот бой слишком тяжёл для тебя, Бхима, я могу тебе помочь, но его надо убить немедленно. А хочешь, я убью его один, Бхима. Ты на славу потрудился, порядком устал, пора уже тебе отдохнуть.

Эти слова Арджуны повергли Бхимасену в сильнейшее негодование; он изо всех сил швырнул демона оземь, убив его, точно жертвенное животное. Под смертельными ударами Бхимы ракшас оглашал весь лес ужасными воплями, напоминавшими звуки гулких влажных литавр. Затем возлюбленный, могучий сын Панду твёрдо схватил тело ракшаса и переломил его надвое, приведя в восхищение своих встревоженных братьев.

Увидев, что Хидимба мертв, Пандавы пришли в ещё большее ликование и все дружно почтили Бхимасену, тигра среди людей, всегда побеждавшего своих врагов. Почтив и восхвалив великого духом Бхиму, наделённого ужасающим могуществом, Арджуна вновь обратился к нему.

– Будь ты благословен, – сказал он. – Мне кажется, мой господин, я вижу какой-то город недалеко от этого леса. Поспешим же туда, чтобы Дурьодхана не успел обнаружить нас.

Все согласились, сказав:

– Да будет так.

И, взяв с собой мать, эти неукротимые воители, тигры среди людей, отправились в путь; вместе с ними пошла и ракшаси Хидимба в облике прекрасной женщины.

Бхимасена сказал:

– Ракшасы помнят нанесённые им обиды и, чтобы отомстить, прибегают к волшеству, к мороку. Ты одна из них, Хидимба. Поэтому сейчас ты последуешь за своим братом.

Юдхиштхира сказал:

– О, тигр среди людей, Бхима, даже в гневе ты не можешь убить женщину. Защищай священный закон, Пандава, не беспокоясь о собственной защите. Могучий демон хотел убить нас, но ты расправился с ним. А что может сделать нам его сестра, даже если она втайне разгневана?

Молитвенно сложив руки, Хидимба вновь обратилась к Кунти, Юдхиштхире и Арджуне, моля их о помощи:

– О благородная госпожа, ты знаешь, сколько женщин страдают, пронзённые стрелами Бога любви; а теперь, добрая женщина, я испытываю в своём сердце ту же жестокую боль, ибо меня покорил Бхимасена. Я много перестрадала, ожидая, когда наступит моё время, и вот наступило и для меня время обрести истинное счастье. Отрекаясь от своих лучших друзей, от своих обязанностей, от своего народа, я выбираю этого тигра среди людей, твоего сына, моим мужем, добрая госпожа. Глубоко почитаемая женщина, неужто и мой избранник и ты – вы оба отвергнете моё предложение, потому что я говорю с излишней прямотой? Кем бы ты ни считала меня – дурой или преданной служанкой, о счастливая женщина, прошу тебя: соедини меня и твоего сына священными узами брака. Выйдя замуж за твоего прекрасного, точно Бог, сына, я отправлюсь с ним, куда мы пожелаем, и когда мое желание будет удовлетворено, мы возвратимся.