Текст книги "Уничтожитель планет (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Гудилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 32 страниц)

– А как их можно выявить, я слышал про специальные татуировки – лукаво спросил Сергей.

– До на груди исполняющих есть специальная татуировка. После перехода на ступень надзирающих её как-то сводят.

– Вот такие? – Сергей выложил на стол два срезанных в доках Корзана куска кожи.

Хозяева гор как один показали пантомиму горячий стул, будто под ними резко увеличилась температура.

– Да верно, вот такие. Откуда это у вас? – спросил Верховный жрец первым отошедший от шока.

– Они напали на одного из наших товарищей после того как он отказался платить – слукавил Сергей, и выдержав паузу добавил – в нашем новом мире нет места вымогателям.

В душе Лукин не мог нарадоваться, приезжий кольнул горцев в самую точку. Ушко их не особо впечатлило, но вот новость про мастеров жизни была громом среди ясного неба даже для майора.

– Я должен поставить в известность совет семи жрецов. Ваше предложение будет коллегиально принято через три-четыре дня – встав с горячего стула, ознаменовал верховный жрец. Бледнота с его лица ещё до сих пор не спала.

Чинно попрощавшись, он первым покинул кабинет. Герцог с досадой провожал его глазами. Вынув из сумки ещё один свёрток уже явно земного происхождения их крафт бумаги Сергей протянул его герцогу.

– Это подарок я лично привёз вам с Апорина.

Силви резко изменился в лице и дрожащей рукой принял свёрток. Попрощавшись, он велел проводить гостей в низ, а сам направился в свою опочивальню, приказав возвестить гостей о ноющей ране полученной сегодня на плато.

Оставшись один, герцог зажег восковую свечу на небольшой тумбе возле своего широкого ложа. Свёрток положил рядом. Скинув себя дорогой камзол и рубаху, его резко скрючило, рана с левой стороны живота болела по-настоящему. Глотнув вина из стоящей в тумбочке фляги, герцог извлёк следом металлическую ложку с деревянной ручкой, каменную подставку для ложки и кожаный ремень. Ремень был сразу резко затянут чуть выше локтя на левой руке. Открыв свёрток, он извлёк с десяток небольших пакетиков со снежно белым порошком. Аккуратно высыпав часть одного из пакетиков в ложку, герцог поднёс её донышком к огню. Дождавшись закипания смеси, он, вскрыв один из шприцов, также лежавших в свёртке, набрал из ложечки мутноватую жидкость. Игла вошла в бурую вену, капельки крови начале поступать в шприц подкрашивая жидкость. Ещё мгновение и доза поступила в организм. Шприц упал на деревянный пол. Напряженное лицо герцога сменилось наивной детской улыбкой.

Руссы возвращались в посольство уже под утро. Иван Ильич человек в годах сильно устал от выборов и праздников, что везли его, как и ещё пару не удержавшихся бойцов на носилках, из шкуры прикреплённых между двух лошадей. Флиба был не лучше, но до последнего настаивал, что поедет в седле. Ребята даже заспорили, упадёт или нет. Сергей с Лукиным ехали рядом.

– Юр относительно людей, которых я планирую взять, нужно познакомиться с хакером и священником. Последний за горами работал годка три-четыре назад.

– Да, было дело, но видно был раскрыт и срочно ретировался к нам. Он по религиозной линии нашей работал, и его старые связи могут быть нам полезны. Когда людей собирать планируешь?

– Послезавтра ночью я думаю уже переходить обратно.

– С этим проблем не будет механизм отработан.

– Тогда нужно сегодня вечером познакомиться сот всей командой.

– Это можно, к тому же Шамиль уже кажется всё приготовил.

– Тем более.

Ещё минут десять всадники ехали в тишине, когда Сергей все-таки спросил долго мучивший его вопрос.

– А давно ваш герцог на конце иглы сиживает?

– Давно Ворон, ещё до меня. Он ещё до нашего прихода уже аккуратно посиживал, Иван Ильич, когда здесь появился, открыл своему новому другу чудо земной фармакологии. Итог все эти годы герцог наш.

– Только он здесь не особо рулит.

– Да и он, и эти выборы так всё номинально, главным тут всегда верховный жрец. Испокон веков. Серый кардинал так сказать, но если бы выбрали атамана могли бы начаться тёрки так сказать.

– И как же он у власти держится, точнее на чём. Тут-то народ буйный.

– Верной буйный, а все боятся связываться, себе дороже будет. Видел в свите послушников таких крепких парней выдающимися габаритами и как бы загорелым лицом, хотя тут не Турция?

– Замечал, в их лицах, ещё что-то обезьянье есть.

– Именно, это посвящённые. Вроде местной гвардии. Они сильные, быстрые, проворные, боли не чувствуют и слепо выполнят любой приказ.

– Нам бы щя таких фанатиков.

– Это не фанатики, мальчиков сирот лет двенадцати специально отбирают и уводят на самые вершины, их в условиях постоянного холода и на протяжении пары лет, кормят специальным отваром, где главный компонент каменные грибы. К пятнадцати годам уже появляются такие монстры.

– Хочу таких грибов с картошкой.

– Хех, все хотят, наше командование тоже – усмехнулся Лукин – только после двадцати пяти лет, эти парны, высыхают полностью и умирают, редко, кто до тридцати дотянет.

– Суровая плата за силу – тихо констатировал Сергей.

Собрались грешники следующим вечером небольшой лощинке со всех сторону прикрытой горами. Кругом скалы, только две тропы, ведущие в лощину. Небольшой горный ручеёк. Грешники давно облюбовали это место для пикников. Оно было удалено от всех деревень, но располагалась в пяти километрах от границы. Бойцы ловко поставили разобранный стол, спрятанный в небольшой пещерке сидеть за ним правда не получались, так как высота была, был сантиметров тридцать. Стол предназначался для скопления продуктов. В широко подкопанной яме запалили костёр. Майор решил представить новоиспечённому командиру всех отобранных бойцов, пока не захмелели. Первыми шли десантники сумевшие год назад пробиться из кольца окружения.

– Шамиль – лейтенант, командир спецгруппы которую я тебя и представляю.

Карп – крепкий украинец ростом выше среднего с «хОрОктенОм гОвОрОм».

Дырявый – мужчина с простреленными в детстве из пневматического пистолета щеками на вылет. Мелкие характерные шрамы остались на лице на всю жизнь.

Дальше группа чёрных беретов.

Микола – Крепкий усатый сержант лет сорока.

Следом шли бойцы из разных родов войск или не войск вообще.

Дуэт – Снайперская пара. Муж и жена. Лёша и Марина. На планету попали года три назад уже в ранге супругов. Прошли жёсткий кастинг как опытные специалисты.

Замыкал коллекцию представителей элитных войск Безликий, омоновец никогда не расстающийся со своей маской.

Остальные бойцы, завоевавшие себе место не только в этом отряде, но и в списке никогда бы там не оказались, не случись нашествия двенадцать лет назад.

Марта – вторя и последняя женщина в отряде, её ещё называли вдовой, за чёрный как ночь глаза и волосы, и седую прядь разделяющее на половину голову этой привлекательной женщины.

Буслай – огромный крепкий и сильный. Широкие ноги плечи, кулаки подобные кузнечным молотам. Даже Безликий на его фоне кажется не таким огромным. Вся мощь заканчивается в голове. Желтоватая кажа, широкие щёки, щёлочки глаз почти не видны. Тёмные длинные волосы, немного обритые со лба и завязанные в тугой хвостик на самой, как и подобает мастерам сумо, но привычный жир этого бойца давно сменился на стальные мышцы.

Парень со смугловатой или даже черноватой кожей сидел в стороне мало говорил, ел, смотрел по сторонам с опаской, иногда принюхивался. Волосы были блинными давно не мытыми не убранными. Выражение лицо отмечало маленький нос и рот, сильно выдавались глаза на этом не понятом лице. Эта дикарская внешность легко укладывалась в нём с не дюжей силой, преданностью и аналитическим умом – Маугли.

Флиба – почётный седелец в представлении не нуждался.

Дела остальных Сергей изучить не успел, но по заверению Центра люди были не менее надёжные.

К трапезе приступили уже в сумерках, собралось человек пятнадцать ждали остальных. Закусывая с шампура замечательнейшим шашлыком самогон, Сергей разглядывал бойцов. Лукин сидел, слева наворачивая шашлык и хваля автора этого шедевра. Шамиль сидел напротив как истинный татарин, закусывая самогон салом. Флиба сидя с самокруткой между зубов чуть в стороне побрынькивал на гитаре напивая под простой мотив:

 
Солнце всходит и заходит,
А в тюрьме моей темно.
Дни и ночи часовые
Стерегут мое окно.
 
 
Как хотите, стерегите,
Я и так не убегу.
Мне и хочется на волю, -
Цепь порвать я не могу.
 

– Хорош таску нагонять – сказал подошедший Дырявый – гитара в руках мастера сама споёт.

О, да по первым аккордам было понятно, что гитара действительно в руках мастера.

– Какой репертуар изволите? – спросил музыкант, настраивая инструмент.

Предложения соседей оказались более чем предсказуемыми от Флибеной Мурки или. Гоп стопа до разведки боем Высоцкого или Боевого братства – любимой песни местных десантников.

– Сыграй московскую партизанскую – раздался голос Сергея. Все затихли.

Все предложения затихли, сидящие перевели глаза на Сергея.

– А ты командир из московских будешь? – удивлённо спросил крепкий боец в чёрном берете.

– Да бойцы, вышло так, что с первого дня нашествия и до службы в органах воевал на северо-западе столицы.

– Я за всю службу редко кого встречал, кто в столице с первого дня и выжил – констатировал боец и, наливая в кружку самогон, добавил – респект тебе командир.

Со стороны Сергея может было и ошибкой раскрываться, но он не желал, чтобы обретённые подчинённые считали его обычным кабинетным грешником, не нюхавшим пороху.

 
А неспеши ты нас хоронить, а у нас ещё здесь дела.
У нас дома детей мал-мала, да и просто хотелось пожить.
У нас дома детей мал-мала, да и просто хотелось пожить.
 

Сергей отхлебнул из кружки, немного повело. Чуть права напротив сидел дуэт. Марина нежно кормила мужа пловом с ложечки. Со стороны это выглядело так мило. Также как его макаронами кормила Наташа, как тогда двенадцать лет назад, и Кирилл, играя на модной гитаре, раздобытой из музыкального магазина напивал эту песню. Как в старые, не добрые времена.

 
А не спеши ты нам в спину стрелять, а это никогда не поздно успеть.
А лучше дай нам дотанцевать, а лучше дай нам песню допеть.
А лучше дай нам дотанцевать, а лучше дай нам песню допеть.
 

Мелкий дождичёк моросил октябрьскую ночь. Холода уже подступали к столице, ночами случались заморозки. Пятнадцать по разному одетых людей сидели на платформе Тушино наспех превращенной в укрепленную точку. Билетные кассы и края обложены кирпичом с бойницами в стенах. От техники это конечно не спасёт, но на первых парах продержаться можно, да и это было больше домом для двенадцатого отряда северо-западного округа. Почти всю северную часть города обороняли бывшие гражданские. За место дислокации их прозвали Тушинскими ворам. Хотя была и вторая причина. Отряд только вернулся с дежурства. После отражения второй волны нападения на Москву, имперцев выбили за МКАД. Он теперь считался границей города. Ребята стоял на одном из трёх железнодорожных уцелевших мостах через речку Сходня ещё двое суток после окончания боёв, сегодня их сменили. Командир крепкий отставной старшина пенсионер разрешил устроить праздник. Больше половины из числа местных разошлись по домам к родным, у кого они остались. На станции остались бойцы из числа не местных, и те к кому было уже некуда идти.

 
А не спеши закрыть нам глаза, а мы и так любим все темноту,
А по щекам хлещет лоза, возбуждаясь на наготу.
А по щекам хлещет лоза, возбуждаясь на наготу.
 

 
А не спеши ты нас не любить, а не считай победы по дням.
Если нам сегодня с тобой не прожить, то кто же завтра полюбит тебя.
А если нам сегодня с тобой не прожить, то кто же завтра полюбит тебя.
 

Голос у Кира был отменный, он пел в какой-то малоизвестной андеграундной группе. После войны обещал завязать со своими наркоматовскими текстами и петь про то, как вчерашние простые пацаны да девчонки самоотверженно обивали атаки пришельцев. Девчонки были на загляденья, Маринка – жемчужина отряда. Фотомодель крашеная блондинка под метр девяносто. В бликах костра, выдолбленного в полу станции, наводила на лицо красоту для вечерней посиделки. Юбку и сапоги на тонкой шпильке ей пришлось сменить на чёрные ЧОПовские брюки и берцы, но меховая жилетка так и осталась поверх разгрузки. На коленках лежала винтовка FN FAL подаренная ухажером спецназовцем, сгинувшим с месяц назад. Рядом сидела Рита бывшая медсестра одной из больниц, приехавшая из под Орла, нашествие застало её на дежурстве. Всегда ухоженная милая девушка лет двадцати двух. Студентка заочного меда. Многих зашила в отряде и ещё больше отшила. Третьей была Наташа – жена Сергея. Спортивные кроссовки, спортивные штаны, тёплая флисовая куртка с вшитыми в неё карманами для рожков, разгрузок не было и партизаны пользовались всем, что попадёт под руку. Длинные русые волосы, закрывая левую часть лица, спускались почти до плеч. Глаз она потеряла ещё впервые дни нашествия от неудачно попавшего осколка. Изменённая ангельская внешность не сломила молодую семью, а только придало сил. Сергей всегда сидел рядом с супругой.

 
А не спеши ты нас хоронить, а у нас ещё здесь дела.
У нас дома детей мал-мала, да и просто хотелось пожить.
У нас дома детей мал-мала, да и просто хотелось пожить.
 

Допев Кир присел к кирпичной стенке к костру. Слева, в очередной раз что-то записывая в свой ежедневник с эмблемой агро-нефтяного холдинга, сидел мужчина в очках с неказистой внешность. Обращаться он просил к себе просто Петров. Смурыгин в порванном синем кителе, который он никогда не снимал, рассказывал очередную историю со времён службы в прокуратуре. Ему вторил седовласый пенсионер с папироской Беломора в зубах – Александр Николаевич дедок настолько крепкий, что давал фору многим молодым. Димка и Лёшка двое фанатов Спартака, чей отличительной особенностью являлись спартаковские шарфы, разливали алкоголь по кружкам.

– Стой, кто идёт? – послышался голос стоящего на карауле Влада – спортсмена.

– Могилёв – послышался пароль.

– Воронеж – ответил отзыв.

Через минуту на платформе появились двое. Один маленький чернёвый с короткой стрижкой, чуток прихрамывая с сигарой в зубах, нашествие он встретил в отделении. Второй на голову выше крепкий накаченный из бывших секьюрити. Сейчас принадлежность к довоенной профессия кроме накаченного тела и бритого затылка не выдавалась. Внешне они даже были чем-то, похоже, разница, причём заметная была в росте. Звали их Пат и Паташонок.

– Чем разжились ребята? – спросил подошедший командир.

– Пяток квартир проверили. Как обычно консервы, немного крупы и водка, пива и вина нигде нет. Эх, поганые имперцы всё нужное выгребли, золотишко и слабый алкоголь – ответил Паташонок сбрасывая массивный рюкзак. «Проверка квартир» как её называли, была второй причиной приведшей к такому интересному названию отряда. Марадёрили как могли почти все партизаны, но шмонать по брошенным квартирам первыми стали тушинцы, после того как иссякли ресурсы складов и магазинов.

– У метрошников были?

– Да они нам заморозки отоварили. Хорошо устроились в своих туннелях, и свет и газ и электричество, вкусняшки передали для девчонок – вынув из рюкзака две пачки мороженой клубники, Паташонок протянул её Наталье. Та ловко вскрыв один из них, побросала несколько клубничин в приготовленные для девчонок кружки с вискарём, парням положила в водку. Коктейль «Русское Сердце» пользовался большой популярностью. Мороженая клубника охлаждала напиток, не разбавляя его, и потом ею можно было закусить.

Прибывшие расселись у костра. Пат вынимал из рюкзака гранаты, пачки с патронами и сигаретами.

– Завтра звали нас и зенитчиков – продолжил низкорослый крепыш, показывая справа в сторону полуразрушенного торгового центра на огонёк горящей на самой крыше – в баньку, у них там горячая вода душевые, а то говорят: «Вас воров за милю чуют».

Сидящие рассмеялись.

– И с чего они там так хорошо живут.

– А чего же плохо, кто-то умный ещё до нашествия в метро всё организовал, хотя это ещё могло и от Сталина остаться – не отрываясь от ведения записей, произнёс Петров.

– Что пишешь? – не унимался Паташонок.

– Оперу пишу.

– И про меня оперу напишешь?

– Про тебя и так все московские опера знают.

Дружеский смех раздался с новой силой.

– Да и ещё – уже серьёзно начал Пат – метрошники сказали, чтобы мы если хоть и не моем офицерские кольца, то хотя бы не сдавали их вместе с пальцами, там всё таки народ побрезгливее.

Сидящие резко затихли, в тишине взгляды всех упёрлись в одного из сидящих.

– Ну ладно внучки больше не буду – не выдержал он прессинга.

– Александр Николаевич – разразился командир – ну вы пожилой человек должны быть примерно, а ведёте себя как подросток ею богу.

Раскат хохота раздался с новой силой. Его приглушили одиночные выстрелы, переходящие в очередь и взрывы. Партизаны насторожились. Огонь вёлся у моста, где они сами стояли последние дни. По всей линии обороны во тьму ночи взлетали красные ракеты – сигнал тревоги. Бойцы похватали автоматы, командир бросился к рации. Зенитка громко затрещала с крыши торгового центра, изрывая один из прорвавшихся челноков, ещё мгновение, взрыв и стрекот замолкает навсегда. Пат с ПЗРК в руках спрыгивает со станции. Громыхнул подорванный челнок, падая, задевая деревья.

– Прыгаете, нас сейчас накроют – с хрипом проорал старшина.

Последнее, что помнил Сергей, как его выбросило взрывом и ударило лицом о камни, проложенные вдоль рельс. Из боя на утро вышли всего трое. Александр Николаевич вынес раненного парня. За ними неся автоматы, и сильно прихрамывая, топал Петров.

Сергей пришёл в себя на третий день в здании на стыке Волоколамского и Ленинградского шоссе, спешно переделанным под госпиталь в компании множества таких же раненных. Так началась третья волна наступления имперцев на Москву, а всего их было восемь.

– Ворон, Ворон, тебе что накатило? – выбил его из воспоминаний Лукин.

Гулянка продолжалась с новой силой, бойцы были уже во хмелю. Троя только закончили горланить «По диким степям Забайкалья» под аккомпанемент Дырявого, перейдя на «Ой-ся ты ой-ся ничего не бойся, раскатаем звиздюлей и не беспокойся».

– А, нет, задумался.

– Ты просил познакомить тебя с хакером?

– Да его дела мне не попадалось.

– Он свой парень, знакомься, Арвидас – показал Лукин на подсевшего горке бойца.

Парень напоминал арийца молодой блондин с голубыми глазами, будто только из гитлерюгенда¹, и стрижка подходящая. Сергей пожал гостю руку.

– Латыш? – поинтересовался он.

– Литовец, но родился и рос в Питере – без какого либо акцента ответил хакер.

– Ты хоть и не из нашего ведомства, но твоё участие в операции необходимо. Я знаю, что ты в этих горах без оборудования и практики.

– Да, верно уже года два, наши за это время, небось, много новых программ и оборудования произвели – предположил блондин.

– Именно, тебе как раз нужно будет освоить новый ПБК-7М.

– Справлюсь, пятый быстро освоил.

– Молодец, пока отдыхай, расслабляйся – закончил Сергей.

К полуночи, грешники порядили. Песни утихли, многие отправились почивать в тёплых спальниках заведомо приготовленных, оставшиеся в строю сидели у костра, травя истории о подвигах и суровых буднях. Сидящий рядом Шамиль никак не оставлял Сергея в покое, всё стремясь подлить горячительного в кружку. Алкоголь давал о себе знать.

– А скажи командир – весёлым голосом обратился татарин – что мы будем делать, когда покинем горы.

– Мы попадём в столицу – достаточно пьяным голосом ответил Сергей и, обнаружив на себе взгляд Лукина, приложив палец к губам, продолжил повествование – захватим все газеты, все телевизоры и начнём влиять, тока это тсс! Тайна.

– На кого влиять? – изумлённо спросил Шамиль.

– На слуг – раздался хохотом Сергей – верно Лукин?

Майор смутился, стало стыдно перед начальством, что мало того решил проверить командира на болтливость так ещё и попался на этом. Понимая суть, первым расхохотался Шамиль, за ним все остальные.

– Молодец – через мгновение пришёл в себя майор – удар держишь. Ты не обижайся надо так.

– Я слыхал, что испокон веков с обиженными на Руси делают. С водой я ещё стерпел бы.

– Выпьем Ворон? – решил загладить Лукин.

– Ворон? – послышался крепкий басистый голос.

Из темноты появилась крупная тёмная фигура.

– Ба, какие люди, а я вот думал, кто здесь паствой заведует. Здравствуйте Отец Анатолий.

К костру из темноты появилась крупная фигура священника. Подойдя, Сергей крепко пожал ему руку, не удержавшись, священник скрутил Сергея в объятиях.

– Здравствуй. Не чаял тебя увидеть здесь.

– Помните ту ночь в парке. Бог дал, свиделись – священник степенно кивнул – помощь ваша будет незаменима по нашему прошлому делу.

– Для тебя всё, что угодно Лукавый Ворон.