Текст книги "История Русского народа от потопа до Рюрика"

Автор книги: Вячеслав Манягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 10
ИМПЕРИЯ ХЕТТОВ

На сегодняшний день историческая наука довольно точно определяет время существования хеттской империи: с 1680 по 1190 г. до Р.Х. Эти пятьсот лет хеттской истории делят на три периода: Древнехеттское царство (1680–1500 до Р.Х.), Среднехеттское (1500–1380 до Р.Х.) и Новохеттское (1480–1190 до Р.Х.).

Первые хетты совершенно недвусмысленно отделяли свое государство от Куссарского царства хаттов. Основателем Хетского государства его историческая традиция считала не хаттских (семитских) правителей Куссара, царей Питхану или Анитту, а царя Лабарну I (ок. 1680–1650 гг. до Р.Х.)^{108}. Именно он стал родоначальником новой династии, первым из «Великих князей» (рош наси) земли Магог, Мешех и Фувал, сокрушив власть хаттов и раздвинув пределы своего государства «от моря и до моря», покорив соседние области и племена.

С победой хеттов прежний государственный язык хаттов (аккадский диалект староассирийского языка) и прежняя клинопись были заменены хеттским языком и оригинальной силлабо-идеографической письменностью. Хотя первые хеттские цари сохранили за городом Куссаром статус столицы, но ненадолго. Уже наследник Лабарны I, Лабарна II Хаттусили (Хаттусский, ок. 1650–1620 гг. до Р.Х.), перенес столицу из хаттского Куссара в хеттскую Хаттусу (почему и получил свое прозвище). Лабарну II не испугало даже знаменитое проклятье царя Анитты, которое тот наложил на Хаттуссу, после того как взял штурмом и до основания уничтожил этот город: «Кто после меня царем станет и город Хаттусу снова заселит, пусть его небесный бог бури поразит!»^{109}. Кстати, это является еще одним доказательством принадлежности династии Анитты и династии Лабарны к разным народам. Хеттские мать богов и бог грома оказались сильнее хаттского бога бури, дали победу хеттам – поэтому и хаттским проклятием можно было пренебречь.

Когда Лабарна II (он же – Хаттусили I) вступил на престол, в его подчинении была вся центральная и восточная часть Малоазийского полуострова. Обустроив новую столицу, Хаттусили совершил несколько походов на запад Малой Азии, к побережью Эгейского и Мраморного морей. В результате этих походов хетты установили контроль над царствами Арцава и Вилуса. В зависимость от Хеттского царства попала и Троя, коренное население которой состояло из пеласгов. Лабарна-Хаттусили не стал присоединять этот город к своему государству, а только превратил его в вассала, сохранив власть местных царей, но назначив в Трою «губернатором» одного из своих родственников^{110}.

Установление контроля над западом Малой Азии было вызвано не просто естественным желанием сильного государства поживиться за счет слабого, а необходимостью обеспечить свою стратегическую политику надежным тылом. Дело в том, что Троя (точно так же, как Халеб на востоке), контролировала сухопутные маршруты из Малой Азии в Европу: на Балканы и в Грецию, а может быть и далее, вплоть до Британских островов, служивших источником дефицитного у хеттов олова, необходимого для получения бронзы. Кроме того, власть над Троей позволяла пресекать проникновение с запада враждебных или просто чужих племен на территорию Малой Азии.

В преддверии запланированной Хаттусили войны на востоке, как первое, так и второе было крайне важно для безопасности хеттского государства. А война была неизбежна и по политическим, и по экономическим причинам.

Гомарейцы (хурриты), вытеснившие некогда Магога, Мешеха и Фувала в Малую Азию, создали в верховьях Евфрата государство Митанни. Этот народ, давний и непримиримый соперник хеттов, нарушил торговые связи Малоазиатского полуострова с Аккадом и Ашшуром (основным потребителем хеттской меди и поставщиком олова и сельскохозяйственной продукции). А это значительно ослабляло хеттское государство и могло привести к его уничтожению. Кроме того, как уже говорилось выше, Северная Сирия имела важное геополитическое значение. Поэтому вопрос о контроле над ее территорией с самого начала существования хеттского государства был одним из главнейших в его внешней политике^{111}.

Как считают современные историки, язык хурритов-митанни входил в число восточнокавказских языков и близок языкам современных народов Северного Кавказа, прежде всего, чеченам и ингушам, а также аварам, лезгинам и пр.^{112} Позволяют провести некоторые аналогии с северокавказскими народами и отдельные особенности социального устройства Митанни. Например, население Митанни объединялось в большесемейные общины, называвшиеся «димту» – «башня», так как первоначально такая семья жила в большой башне-крепости^{113}. В период своего расцвета Митанни простиралась от Арарата до Средиземного моря.

Возникнув почти одновременно с хеттской державой, в XVII веке до Р.Х., Митанни до самого своего конца (XIV в. до Р.Х.) оставалось основным военным противником как Хеттского царства, так и ассирийских городов-государств. Эти города, населенные, в основном, семитами, заняли ключевые позиции в посреднической торговле между странами Загросса (совр. Иран), Армянского нагорья, Месопотамии и Малой Азии. Торговля и стала источником их богатства и процветания. Для них было характерно быстрое развитие товарно-денежных отношений (деньгами служили слитки свинца, олова и серебра), торговля землей, широкое распространение рабства. Среди ассирийских городов выделился со временем Ашшур, который и стал центром возникшей в XIV–XIII вв. до Р.Х. Ассирийской империи.

Именно Ашшур, значительно пострадавший политически и экономически от гегемонии Митанни в верхней Месопотамии, стал стратегическим союзником хеттов в войне с хурритами. Неудивительно, что свой первый удар Хаттусили I нацелил на города Северной Сирии, стремясь восстановить связь между Малой Азией и Ашшуром.

Среди захваченных им и разгромленных городов числятся Алалах (Телль-Атшана на нижнем Оронте) и Урша (около современного Газиантепа). Сирийская твердыня Халеб не была тогда завоевана, но ее войска потерпели поражение у Аманусских перевалов. Затем Хаттусили покорил Царуну, Хашшу (Хасуву около современного Арабана), Циппасну и Хахху (севернее большой излучины Евфрата, около современного Самсата). При этом Хаттусили гордился тем, что он первым из царей после Шаррумкена Аккадского перешел здесь Евфрат и что Хахху не удалось сжечь даже Шаррумкену, между тем как он, Хаттусили, не только сжег Хахху, но и запряг царя этого города в повозку^{114}.

Однако Хаттусили I был вынужден вновь направить войска на юго-запад Малой Азии, в царство Арцаву, и, пользуясь этим, Митанни нанесло мощный ответный удар по хеттам. Вторжение противника привело к восстанию прежних хаттских «царств» – городов-государств, вошедших в состав державы хеттов, так что все «страны» Малоазийского полуострова кроме Хаттусы отделились от Хаттусили I. Царя предали многие государственные сановники и военачальники. В мятеже приняли участие двое его сыновей и племянник. В ожесточенной борьбе Хаттусили разгромил мятежников. Изменившие ему родственники были отправлены в ссылку, вожди мятежников казнены. Но здоровье царя оказалось непоправимо подорвано. В связи с болезнью он передал власть своему внуку, ставшему царем Мурсили I (ок. 1620–1594 гг. до Р.Х.).

Мурсили I удалось победоносно довершить то, что начал его дед. Он не только разгромил хурритов в Северной Сирии, но и завоевал Халеб, прорубив, таким образом, проход в Месопотамию. Затем, совместно с ассирийскими союзниками, хетты совершили поход на Вавилон и в 1595 г. до Р.Х. захватили и разрушили древнейший на земле город, прекратив правление династии, ведущей свой род от царя Нимрода. С этого момента Хеттское царство встало в ряд мировых держав того времени.

Однако против Мурсили I был составлен заговор, и в 1594 г. до Р.Х. он был убит, а в империи хеттов начался упадок, вызванный, не в последнюю очередь, династическим кризисом. Четыре следующих царя умерли насильственной смертью.

Здесь будет уместно сказать, что одной из основных причин, вызвавших династический кризис, был хеттский социальный институт «панку» – народное собрание всех свободных мужчин, способных носить оружие. По существу, это известное нам из истории славян вече, выросшее из столь же знакомого института «военной демократии», характерной для яфетических (индоевропейских) народов.

Царь в Древнехеттском царстве был скорее военным вождем, который еще не мог передавать свою власть по наследству. Он лишь выдвигал кандидатуру «наследника престола», а окончательно утверждало его в царском достоинстве именно собрание воинов. Между царем и собранием шла постоянная борьба. Цари стремились к самодержавию и наследованию престола от отца к сыну, к сокращению роли народного собрания в этом вопросе, тогда как панку стремилось удержать свои права и сохранить традиции.

Хеттским царем мог быть избран не только царевич, но и любой мужчина из царского рода – при условии, что за него проголосует панку.

Видимо, именно то, что Хаттусили I, в условиях чрезвычайного положения после подавления мятежа единолично, без панку, назначил себе наследника-внука, устранив от власти имевших такое же право на престол сыновей и племянника, и послужило причиной того, что выдающийся правитель и победоносный военачальник Мурсили I был убит заговорщиками.

А, как известно, стоит убить царя, и процесс деградации государства остановить очень трудно. Можно вспомнить русскую Смуту начала XVII века. Убийство царя Иоанна Грозного^{115}, его сыновей – царя Федора Иоанновича и царевича Дмитрия Углического – привели к убийству царя Бориса Годунова, царя Федора Борисовича Годунова (и всей семьи Годуновых), свержению и убийству царя Василия Шуйского (не говоря уже об убийстве многочисленных Лжедмитриев и повешенном Романовыми младенце-«ворёнке», сыне Марины Мнишек), к многолетней гражданской войне и фактической гибели Московского государства (ибо возникшее затем государство Романовых было совсем иным, чем государство Рюриковичей).

Нечто подобное пережило и Хеттское царство. После Мурсили I в стране не прекращались дворцовые перевороты, узурпация трона, убийства царей. Были убиты один за другим Хантили I, Цитанта I, Аммуна, Хуцция I…

Лишь пятый в этом ряду, царь Телепина, смог временно стабилизировать ситуацию, издав закон о престолонаследовании, согласно которому право вступления на престол отныне имели только сыновья царя по старшинству, либо, если царевичей не было, муж царевны. Панку, урезанный до представителей высшей аристократии, отныне мог лишь следить за соблюдением этого закона, который действовал затем до конца существования Хеттского государства.

Однако было поздно, процессы деградации государственного организма зашли слишком далеко, и после смерти Телепины Древнехеттское царство рухнуло в небытие.

Сто следующих лет, так называемое Среднехеттское царство, стало для хеттов веком позора и унижения. И поныне историки спорят, а не является ли это царство мифом и ученой выдумкой? В серьезных трудах даже и не касаются данного вопроса «ввиду недостаточной изученности истории Среднехетского государства…»^{116}

Так или иначе, но сто лет упадка хеттской державы привели к значительному усилению его врагов. Вся Северная Сирия, в том числе и стратегически важный Халеб, была захвачена Митанни. А северное побережье Малой Азии завоевали племена касков, отрезав хеттов от Черного моря. Отпала область Арцава на юго-западе и небольшие пограничные государства на востоке Малоазийского полуострова. Начинать приходилось с исходных позиций, с холмов Каппадокии.

Глава 11
МИРОВАЯ ДЕРЖАВА

Примерно с 1400 г. до Р.Х. начинается «хеттское чудо» – возрождение и стремительное возвышение Новохеттского царства. Первые цари этой державы, Тутхалия III, Суппилулиума I и Мурсили II (отец, сын и внук – как видим, возрождению государственности сопутствовало утверждение принципов самодержавной монархической власти) начали, как и первые древнехеттские цари, с установления контроля над западной оконечностью Малой Азии. Страны Арцавы и Вилусы (Троя) вновь признали протекторат хеттов и обязались выплачивать им дань, присылать вспомогательные войска и боевые колесницы, выдавать преступников. Были совершены карательные походы против племен касков, которые, хотя и не увенчались разгромом этого варварского народа, засевшего в труднопроходимых горах черноморского побережья Малой Азии и ведущего партизанскую войну, но прекратились каскские набеги на хеттскую территорию. Хеттам вновь подчинились мелкие царства на восточной границе.

Затем наступило время серьезных войн. Суппилулиума I (ок. 1380 – ок. 1340 гг. до Р.Х.) вернул хеттам Халеб, Алалах, Каркемиш, переправившись через Евфрат, разгромил города хурритов, захватил столицу Митанни, город Вашшукканн и посадил на митаннийский престол хеттскую марионетку, женатого на его дочери, «царя» Шаттиваззу. Все территории к западу от Евфрата Суппилулиума I аннексировал, оставив Шаттиваззе лишь восточную часть Митанни. В стратегически важных Халебе и Каркемише хеттский царь посадил наместниками своих сыновей, царевичей Пияссили и Телепину. Во всех остальных городах Северной Сирии были установлены, как сейчас выражаются дипломаты, дружественные хеттам режимы.

Новохеттское царство раздвинуло свои границы на востоке до верховий Евфрата и Тигра, на юге – до гор Ливана. Разгром Митанни привел к деградации этого государства и захвату его восточных территорий новосозданной Ассирийской империей. Таким образом, в XIV–XIII вв. до Р.Х. сложился концерт трех великих держав древнейшего времени: Хеттии, Египта и Ассирии.

В чем же причина «хеттского чуда»? Почему народ, отброшенный врагами в горы, не имеющий развитого сельского хозяйства, отрезанный от моря и преданный всеми союзниками, смог не только выжить, но и воссоздать свою великую державу?

Необходимо отметить, что могущество древних государств базировалось не столько на количестве населения и, соответственно, величине армии, сколько на качественных характеристиках последней. Например, Александр Македонский с 30–тысячной армией разгромил полумиллионную армию персов. А качественные характеристики определялись инновациями – изобретением новых вооружений и тактических приемов. Вспомним, как повлияли на ход истории создание македонской фаланги или парфянской тяжелой конницы – катафрактов.

У хеттов тоже было военное ноу-хау. И не одно, а сразу три: железное оружие, модернизированные боевые колесницы и новая тактика их применения.

Как уже говорилось выше, железо в Малой Азии производили еще в самом начале II тысячелетия до Р.Х. По крайней мере, уже в XVIII веке до Р.Х. из него делали украшения и культовые предметы, а вывоз железных изделий в другие государства строго контролировался властями. Можно предположить, что производство железа было государственной тайной, известной крайне ограниченному кругу лиц. То, что железо не распространилось широко как материал для изготовления оружия уже в те времена, обусловлено, прежде всего, именно сохранением в тайне технологии его производства. Тайна, ограничивающая количество мастеров, работавших с железом (скорее всего, это были династии, передающие мастерство от отца к сыну и традиционно работавшие с железом, как с драгоценным металлом, не думая об экспериментах), в свою очередь, привела к тому, что на несколько столетий было задержано открытие технологии изготовления стали. И, наконец, в течении тех 100–150 лет, пока длился государственный кризис, хеттам было не до новых технологий. Однако именно хаос, чехарда во власти, господство права сильного, способствовали тому, что технология производства железа вырвалась на свободу – наверняка мастеров, владеющих ею, захватывали, запугивали, подкупали. Каждый местечковый князек и вельможа хотел иметь собственных мастеров, владеющих секретом производства царских украшений из драгоценного «аму-тума» (железа – хетт.). Ведь сам хеттский царь именовался «великим царем из железа»^{117}.

Неудивительно, что вскоре у хеттов появилось не только «небесное» железо – метеоритное и «обычное» железо – из руды, но и «чистое» железо – сталь. И началась хеттская технологическая революция. Из стали начали изготавливать хозяйственные орудия (сосуды, ножи, молоты, серпы, ножи и кинжалы) и, главное, оружие: мечи, копья, топоры, палицы, доспехи. Другие народы стали использовать сталь лет на триста позже (в Италии – в XI в. до Р.Х.), а в остальные уголки Средиземноморья железный век добрался с опозданием почти на полтысячи лет, в IX–VIII веках до Р.Х.

Вторым фактором, сыгравшим решающую роль в достижении победы над врагом, стало усовершенствование хеттами боевой колесницы. Обычно считают, что родина этого рода древних войск находится на северном берегу Черного моря, во владениях скифов. Это не совсем так. Во-первых, как уже говорилось ранее, народ Магог, по мнению античных авторов, и есть скифы. А, во-вторых, колесницы существовали, практически, с самого начала человеческой истории, и в дело их усовершенствования внесли вклад многие народы.

Первыми применили колесницы в бою шумеры. На так называемом «Штандарте из Ура» прекрасно видно, что шумерские «колесницы» были двуосные, запряженные низкорослыми лошадьми. Спереди у этой колесницы-телеги крепился щит, за которым прятался экипаж из двух человек: возничего, управлявшего упряжкой из четырех лошадей и воина, метавшего в противника дротики. Колеса у этих повозок не имели спиц, она была маломаневренной и не могла развивать высокую скорость. Применялась как таран для прорыва рядов вражеской пехоты.

Вслед за шумерами колесницы стали использовать египтяне, гиксосы, ассирийцы. Однако именно хетты-«скифы» придали колеснице тот вид, который нам знаком по античным рисункам. О том, что хеттов можно назвать «народом колесниц», свидетельствует тот факт, что процентное соотношение колесниц и воинов было самым высоким. Если в Ассирии одна колесница приходилась на 200 воинов, в Китае и Индии – на 100, в Египте – на 50, в Карфагене – на 20, то у хеттов одна колесница приходилась на 10 воинов!

Если шумеры и гиксосы использовали колесницы как таран, а ассирийцы и египтяне – как транспортное средство для командиров и лучников, то шумеры нашли им новое применение. Во-первых, они ввели в экипаж третьего человека, щитоносца. А во-вторых, стали применять колесницы для перевозки тяжеловооруженных пехотинцев непосредственно к месту сражения. Теперь закованному в латы воину не надо было бежать по полю боя навстречу врагу, теряя силы и время. Тысячи колесниц доставляли десант в нужную точку, высаживали и отъезжали в сторону, готовые при отступлении подобрать воинов и увезти их прочь.

Все эти новшества позволили хеттам выдержать военное столкновение с набиравшим силы Египтом. Поначалу отношения между Новохеттским царством и Египтом были дружественными. Но хеттская экспансия в южном направлении привела к столкновению интересов двух этих стран в Сирии.

В Египте с XVI века до Р.Х., после изгнания гиксосов (1570 г. до Р.Х.), на сто лет раньше, чем у хеттов, закончился период смутного времени и создается мощное Новое царство (XVI–XI вв. до Р.Х.). Совершается технологический скачок: внедряется бронза вместо меди (тогда как ассирийцы используют бронзу уже много столетий, а хетты вскоре изобретут сталь), новые сооружения для орошения. В армии появились колесницы (коневодство в Египте развивается только под воздействием гиксосов-завоевателей, а в сельском хозяйстве все еще применяют быков в качестве тягловой силы и сани-волокуши)^{118}. Из этого видно, что Египет в техническом и военном развитии заметно отставал от хеттов и народов Месопотамии.

Однако политически хетты и египтяне вступили в имперский период почти одновременно. Опять же, как и у хеттов, это связано с укреплением принципов монархической самодержавной власти фараонов XVIII династии. Два первых фараона этой династии, Яхмес и Аменхетеп, освободили страну от гиксосов и вернули под протекторат Египта племена Куш в Северной Эфиопии.

Еще во время борьбы с гиксосами египетские войска, преследуя противника, вышли за пределы Синайского полуострова и вторглись в Палестину. С этого момента начинается египетская экспансия на север. Войска фараона Тутмосиса I огнем и мечом прошли Палестину и Сирию и вышли к Евфрату у митаннийского города Нахрайны. О крайнем изоляционизме египтян свидетельствует тот факт, что, увидев огромную реку, текущую в противоположном Нилу направлении (не с юга на север, а с севера на юг), они изумились и назвали Евфрат «Перевернутой водой». Двадцатилетний перерыв египетским завоеваниям положило царствование фараона-женщины Хатшепсут. Но около 1500 года на престол взошел Тутмосис III (ранее – соправитель Хатшепсут), и началась эпоха его великих завоевательных походов.

В первом же походе он, в битве у города Мегиддо (более известном теперь как Армагеддон^{119}), разгромил коалицию городов-государств Палестины и Сирии, организованную царем города Кадета. Осадив в Мегиддо всех враждебных царей, фараон обратился к войску с речью: «Все властители всех северных стран заперты в этом городе, поэтому взятие Мегиддо подобно взятию тысячи городов». Однако сказать было проще, чем сделать. Египтяне еще не умели штурмовать по-настоящему укрепленные города. Только шестимесячная осада и голод заставили «всех царей севера» сдаться. Царьков простили и отправили по домам на ослах – боевые колесницы, в том числе и отделанную золотом колесницу царя Кадеша, фараон забрал себе. Писцы скрупулезно перечисляют богатую добычу – сотни колесниц, доспехи, коровы, быки, пленные – вплоть до деревянных подпорок княжеских шатров. Создается впечатление, что именно ограбление противника было главной целью египетских войн.

Из года в год, в течение 20 лет, Тутмосис III в период созревания урожая совершает походы на север, грабя и разоряя более слабых соседей. Можно сказать, что именно на этих походах «поднялся» Египет. Самым северным городом, до которого дотянулись длинные руки фараона, стал Каркемиш на Евфрате. От Средиземного моря на волах привезли египетские корабли, спустили их в библейскую реку и поплыли вниз по течению, грабя и разоряя митаннийские города. Сын Тутмосиса III, Аменхетеп II, привел из Сирии более 100 000 рабов, а внук, Тутмосис IV, заставил сирийские города окончательно подчиниться своей власти. Результаты египетских завоеваний признал и правитель Митанни, которому удалось заключить мир с фараоном, выдав за него замуж свою дочь и пообещав зятю дружбу и военную поддержку.

Однако вскоре в Египте начался внутриполитический кризис, как результат противостояния двух группировок, борющихся за власть. И в это же время Новохеттское царство начинает свои военные походы против Митанни. Ослабленный Египет уже не может поддержать своего союзника, и хетты устанавливают контроль над городами Северной Сирии. Только к концу XIV в. до Р.Х. фараонам новой, XIX династии удается окончательно преодолеть последствия кризиса и организовать поход против хеттов.

Весной 1312 г. до Р.Х.^{120} фараон Рамзес II выступил против хеттского царя Муваталли II, который и сам был не прочь выяснить, кому из них двоих предстоит распоряжаться в Сирии. Первое столкновение хеттов и египтян произошло у стен все того же Кадиша. Хетты могли рассчитывать на верность этого города, который уже не раз подвергался разгрому со стороны египтян. Кроме того, Муваталли II применил хитрость: в лагерь противника был заслан лазутчик, который сообщил египтянам, что хетты, испугавшись их войска, бежали на север. Нетерпеливый Рамзес бросился в атаку только с передовыми частями и попал в засаду. Фараон уцелел случайно – его спас отряд новобранцев, посланный по берегу моря то ли на разведку, то ли для обходного маневра. Египтянам удалось продержаться до вечера, когда к полю боя подтянулись отставшие части. Битва закончилась вничью. Кстати, она была самой большой в истории колесничной битвой – с той и с другой стороны в ней участвовали более 5000 боевых колесниц (и с этой точки зрения можно сравнить битву под Кадешом с крупнейшим в истории танковым сражением под Прохоровкой в 1943 г.).

Никто еще не знал, что война продлится 15 лет, будет долгой и упорной и не принесет ни той, ни другой стороне ничего, кроме огромных людских и материальных потерь. В 1296 г. (по другой версии – в 1270) до Р.Х. Рамзес II заключил с хеттским царем Хаттусили III мирный договор, по которому каждый остался при своем: фараону досталась южная часть Сирии, а хеттам – северная. Граница двух великих держав проходила под Кадешем, но сам город (который к этому времени египтяне успели разрушить еще раз) остался за хеттами. Мир, как водится, скрепили брачным союзом хеттской царевны и престарелого фараона. Кстати, после этого он прожил еще 45 лет, пережил 12 своих сыновей, но с хеттами больше не воевал.