Текст книги "Апокалипсис наоборот (СИ)"
Автор книги: Вячеслав Бутенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Было дело…
– Тогда в чем между нами разница? Парень, успокойся уже. Хотел бы сожрать тебя – давно бы сожрал. Или просто пришел бы на пару минут позже. Может, опустишь уже пушку и спокойно поговорим?
Егор задумался. Руки его по прежнему тряслись, но взгляд стал чуть более осмысленным. Мы смотрели друг другу в глаза несколько мучительно долгих секунд, после чего он медленно начал опускать оружие.
– Гав! – донесся из толпы писклявый лай.
Звук раздался почти что из-под ног Егора. Бедный парень с перепугу нажал на курок, всадив пару пуль в безрукого пенсионера и, кажется, гаишника. Последнему пуля попала в колено, отчего рухнул лицом вниз. На асфальте осталась подгнившая кашица из содержимого его головы. Даже через толпу был слышен мерзотный чавкающий звук, с которым он впечатался в асфальт. А ведь многие в том, прошлом мире, мечтали увидеть нечто подобное. Да уж, блюстителей порядка у нас в стране не особо жаловали. Даже думать не хочу, как сейчас пахнет асфальт…
– Отставить огонь! – рявкнул я. Консерва рефлекторно вытянулся по стойке смирно, – Это свои.
– Кто? – не понял Егор, озираясь по сторонам.
Я жестом указал на маленькую помесь собаки и радиоактивного таракана, что выбежала к нам из толпы. Пес уже успел сделать вокруг меня несколько кругов и сейчас сел возле правой ноги, всем своим видом демонстрируя преданность. Показушник, обычно он таким не страдает, зато хотя бы Консерву как врага не воспринимает. Хорошо, что сам нас нашел, я уж думал искать придется.
– Это Брут, – я показал рукой на пса, – Он тоже не кусается, – я хотел улыбнуться, но вовремя себя одернул. Не в толпе.
– А, это, почему Брут? – Егор подошел чуть поближе и спрятал пистолет. Он с интересом наблюдал за чихуа, сидевшем возле меня.
– За заслуги перед родиной, – максимально серьезно сказал я, будто выдаю государственную тайну.
– Ааа, понятно, – протянул Егор. Вот ничего он не понял, зуб даю. Притворяется.
– Ну что, пойдешь в гости? – сделал рукой приглашающий жест, – Не особо горю я желанием в толпе общаться, знаешь ли.
– Давай, с радостью отсюда свалю, – ответил Егор, решительно поправляя лямки своего рюкзака.
* * *
– Так, значит, ремонтом занимался? – спросил я.
Мы шли по лесной тропинке, соединяющей два поселка. Могли бы, конечно, пройти и по асфальтированной, но уж больно она разбита. Да и так вышел бы крюк в пару километров. Для машин это, конечно, плевое дело, а вот ножками топать в такую даль было бы неприятно.
– Да, вышку ремонтировали, но после напоролись на стадо мертвецов и пришлось разделиться, – ответил идущий рядом Егор.
– Не мертвецов, а молчунов! – поправил я.
– Почему?
Брут все время болтался у нас под ногами, периодически оббегая окрестности по малому и большому кругу. Когда я попросил его охранять нас, то явно не ожидал такой прыти. Умеет удивлять, крысенок плешивый! Это я с любовью, если что.
– Ну, знаешь, так как-то позитивнее. Я же тебе уже говорил, что людей с самой Катастрофы не видел. Кто был рядом? Правильно, молчуны. А теперь представь: каждый день рядом с тобой постоянно находятся неупокоенные мертвецы, которым не хватило денег на билет Хорону, – на лице Консервы на секунду промелькнуло непонимание, но я не стал заострять внимание на его необразованности. Видать, историю в школе прогуливал, – И вот ты проводишь в их компании дни, недели, месяца…. Весело ли тебе будет?
– Явно не очень, – задумчиво сказал Консерва, глядя перед собой.
– Вот и я о том же. А когда рядом с тобой просто много неразговорчивых ребят это, знаешь ли, ощущается чуть иначе. Позитивнее, что ли. Правда, поговорить не с кем, сам понимаешь.
– Ты поэтому не перестаешь болтать? – спросил Егор, но тут же осекся. Видать, воспитанный.
– Да, тут ты прав, – я сделал вид, что не заметил, – Отшельником быть, знаешь ли, тяжело.
– Да….. Слушай, а как у тебя это получается? – Консерва склонил голову на бок, изображая неподдельное любопытство.
– Что «это»?
– Ну, с мертве….молчунами? – вовремя исправился Егор.
О боже! Вот оно, вот оно! Настал мой звездный час!
Я слегка замедлился, начав прихрамывать на одну ногу. Немного прочистил голос, мне понадобится сделать его чуть более низким. Не останавливаясь, я повернул голову к Егору.
– У меня большой опыт, я всю жизнь работаю с идиотами.
Парень замер на месте. Видимо, ступор – это его любимое состояние. Он слегка покрутил головой, приводя мысли в порядок, и поднял глаза на меня. Даже весенний лес будто бы замер, хотя Брут уже давно распугал всех птиц в округе, так что замирать было нечему. Лишь ветер стих, обнажая окружавшую нас тишину.
– Это же сейчас была цитата?
– Она самая, – не стал отрицать я.
– Из… той самой игры? – глаза Консервы вновь изображали удивление. Второе его любимое состояние сегодня.
– Разумеется, – ответил я и кивнул.
– Да вы, сударь, задрот, – спокойно сказал Егор.
– Все мы не без греха, – ответил я и подмигнул.
Спустя пару секунд тишины мы оба громко рассмеялись. Нервное напряжение чуть спало, когда мы нашли какой-то эмоциональный контакт. Видимо, это сближает куда сильнее, чем спасенная жизнь.
Что ж, Сашка, ты умудрился откопать себе собеседника. Столь желанного все эти месяцы, проведенные в одиночестве. Доволен ли ты? Да, пожалуй, доволен. Паренек молод и эмоционален, ему не хватает жизненного опыта…. Короче, такой же, как и я. Может чуть менее уверенный в себе, да к тому же еще не потерял способность удивляться этому миру. Чудесная способность, доступная лишь тем, у кого мало чего происходило в жизни. Я вот после смерти, знаете ли, совсем перестал чему-либо удивляться. Самое удивительное уже произошло.
Отношение Егорки ко мне тоже весьма странное. Разумеется, он меня опасается. Боится ли? Не уверен, но тоже возможно. Тем не менее я его спас, и вроде даже кое-как убедил в своей белости и пушистости. Периодически я все еще чувствую его взгляд, как он опасается меня. Ожидаемо, какое уж тут доверие. Только познакомились, считай. Тем не менее, эти бессмысленные разговоры ни о чем помогли. Ему – отвлечься и понять, что я скорее всего человек. Мне – вспомнить, как быть человеком.
Мы неспешно шли к моему дому, продолжая наш разговор. О причинах своей вылазки Консерва рассказал, но в детали не углублялся. Да и я парня трогать лишний раз не стал. Уж больно хорошо мне запомнились его глаза, когда рядом валялся обглоданный труп …. Кадета, кажется, точно не запомнил.
Эх, живые люди. Общаясь с Консервой, мне на ум приходило все больше воспоминаний о сестре. Как она там? Что с ней сейчас? Не подумайте, я не бесчувственный чурбан, бросивший единственного родственника на произвол судьбы. В первые дни я пытался с ней связаться, и даже хотел снарядить экспедицию по ее поиску. В составе себя одного, конечно же. Только вот сможет ли мертвец с пробитой головой объяснить военным, что он хороший? Сильно сомневаюсь. Им на уровне устава чужда толерантность в отношении врага.
Меня так мотало несколько дней, пока среди одной из последних новостей нашего региона я не нашел короткую заметку о том, что ее госпиталь эвакуируют в охраняемую зону. Совсем маленькую заметку, написанную в последние часы работы связи перед всеобщим хаосом. Видимо, поэтому я и не нашел ее сразу. После этого, знаете ли, отлегло. Ее вместе с персоналом отправили в военный городок. Пусть вероятность и не стопроцентная, но высокая. Пришлось разумно рассудить, что там ей будет лучше, чем сидеть дома с трупом родного брата. Тяжелое решение, о котором она, скорее всего, никогда не узнает.
– Слушай, а нам точно сюда? – голос Егора вырвал меня из собственных мыслей.
Глава 5
– Что это? – спросил Консерва.
– Огонь, – невозмутимо ответил я.
– А что он здесь делает?
– Горит. Ручки вот погреть можно.
– Спасибо, я вижу, – парень повернулся ко мне, – А… зачем?
Мы стояли возле моего дома. Бывшего дома, который ныне представлял собой огромный столб пламени, коптящий небеса. Пожарная сигнализация или не сработала? Или была не исправна? Хотя, я мог ее и вовсе срезать и пустить на провода. Пахло дымом и паленой пластмассой, в воздухе кружил черно-серый смог.
Если бы я был сентиментальным – точно бы пустил слезу. Мое логово отшельника, мой маленький уголок затворничества планомерно разносило по ветру ошметками пепла. Счастливые деньки, проведенные в уединении и спокойствии. Много часов усердной работы, которые я потратил на обустройство своей пещерки на краю мира. Я даже фильмы не все успел посмотреть, черт вас всех потроши! Хотя…. вспоминая одну «Фильмографию», я этому даже рад.
Из окна раздался небольшой взрыв, выбивший остатки стекол в доме и напугавший бедного Брута, который трусливо прятался за моей спиной. Я буквально слышал, как пламя поглощает кухню, спальню, игровую….. Из окон раздался искаженный звук какого-то тяжелого рока из моего плейлиста. Ну точно, гостиная уже потеряна.
Так с чего бы все могло так полыхнуть? Вроде ничего такого я в последние дни не делал. Пожароопасного в смысле. В магазин ходил, электрику проверял, аккумулятор…. Вот черт! Электро-пентаграмма!
– Зачем-зачем… – сказал я, слушая звуки искаженного электроникой гроула, – Во славу Сатане конечно!
Егор как-то нехорошо на меня посмотрел. Вот тут я понял, что ляпнул не подумав. Консерва с неестественно раскрытыми глазами медленно пятился от меня. Я состроил виноватое лицо, но что-то не особенно помогло. Нервный смехом тоже не помог сгладить ситуацию, так теперь вместе со мной пискляво заржал еще и Брут. Консерва упал на колени и в спешке отползал куда подальше, переходя на тараканий бег.
– Это шутка была! Вернись обратно, тушенка просроченная! – я начал погоню за моим пугливым подопечным.
– Уйди, нечисть! – проорал он, залезая под брюхо стоящего рядом автомобиля. Весь он там не поместился, так что ноги остались торчать снаружи.
Такое ведь не в первый раз происходит. Дело даже не в моем отшельничестве. Просто мыслей в голове много витает, а я по своей натуре очень легко увлекаюсь. Вот и получается, что стоит порой задуматься, как непроизвольно начинаю творить всякие не слишком логичные вещи разных уровней странности. Разумеется, иногда я делаю это специально, веселья ради. Но только это большой секрет!
Был как-то в школе случай у меня, реферат по истории рассказывал. По своему обыкновению решил не говориться, полностью положившись на свое мастерство импровизации. Вышел, начал, и как-то меня прямо так хорошо понесло…. Очнулся я минут через 30, когда заканчивал свой рассказ фразой: «Вот так картошка послужила причиной Великой Французской революции». К этому моменту класс аплодировал стоя, а учительница нервно запивала валерьянку водкой. Реферат был про политическое устройство Румынии.
Мне понадобилось несколько минут, чтобы вытащить оттуда матюкающегося парнишку. Главную роль в импровизированной операции по захвату пленного сыграл, как ни странно, Брут. Его улыбчивое личико было столь привлекательно, что сразу заставило Егора выбраться из-под развалюхи. С другой стороны от пса, разумеется.
– Смирно! – заорал я, когда очумевшие глаза Консервы показались из-под машины.
Армейские инстинкты взяли верх, Егор замер в стойке. Я даже не понял, как он взлетел на ноги. Приступ истерии в нем выдавали только активно вращающиеся глаза и дрожащие руки, которыми он только сейчас пытался найти пистолет. Настолько дрожащие, что ими можно было взбивать белки до стоячих пиков. Или заработать небывалую славу среди девушке. Пистолет предательски не хотел сам прыгать в руки и спокойно висел на поясе.
– Рядовой Консерва, ржавый нож тебе в крышку! – образ прапорщика оказался мне на удивление чем-то близок, так что я не стал отказывать себе в удовольствии, – Какого черта ты такой рохля? Отвечай!
– Не имею понятия! – громко просипел парень, будто его сейчас кто-то душил. Руки снова вытянулись по швам, минуя пистолетную рукоять.
– Значит, трусость из тебя в учебке не выбили? Под мамкино крыло сбежать вздумал, дармоед алюминиевый? – я начал расхаживать перед Егором, размахивая руками. Кажется, даже слегка забрызгал его слюной.
– Никак нет!
– Тогда отставить малодушие! Ты мужик, или только спросить? Вот и веди себя нормально! Какое у тебя там сейчас было задание?
– Встретиться с разведгруппой! – Консерва даже слегка встал на носочки, когда отвечал. Взгляд стал чуть более осмысленным, за пистолет хвататься перестал. Видать, действует армейская психотерапия. Жаль мы не на плацу, там точно были бы бонусы к эффективности.
– Значит так! – заорал я ему на ухо, сделав морду лица пострашнее да посерьезнее, – Сейчас собираем вещички и ищем эту твою группу! И в гости я тебя не позову, все ясно?
– Так точно! – выпалил раскрасневшийся Егор.
– Вот и славно, – сказал я уже нормальным голосом, устало усаживаясь на корточки в полуметре от парня.
Рядом со мной стоял натуральный призывник первого дня. Красное лицо, слегка трясется, весь мокрый от пота. Одежда уже успела пропитаться ароматным коктейлем из пережитого за последние сутки, и сейчас болезненно била в нос острым ароматом подтухшей органики. Сам призывник тоже, видимо, почувствовал свой аромат, не скрываемый сейчас ветром и лесными елочками. Это я понял по его лицу, резко сменившему оттенок с красного до бледно-зеленого. По Егору было видно, что завтрак так и хочет покинуть место своего заточения, так что он стоически сдерживал природный порыв. До победного конца.
– Ты как? – спросил он через пару минут, стирая со лба пот.
– Перегорел немного, – признался я, спокойно глядя на красноватое зарево пожара, – Сам-то как, закончил истерику?
– Вроде того. Спасибо. – Егор приземлился на землю рядом со мной. Он заметил мой взгляд, бесцельно блуждающий по языкам пламени, – Долго ты там жил?
– Всю жизнь… – звук вышел тихим и каким-то совсем печальным, – Ну, я имею ввиду вторую жизнь.
Еще пару минут мы посидели в тишине, смотря на тонущую в языках пламени крышу. От стен начинали отваливаться большие куски обгоревшей древесины. Углем засыпало ближайшие к дому песчаные дорожки. От жара поник и пропал небольшой цветочный садик, доставшийся от родителей. Я за ним особо не следил, так что там остались лишь самые неприхотливые многолетние цветы. Куст жасмина рядом с верандой, что так чудесно наполнял двор чайным ароматом каждое лето, обратился горящей спичкой. Бревнышко за бревнышком, мой дом разваливался на части.
– Ты, это, что теперь делать будешь? – спросил Консерва, незаметно пытаясь оттереть пятно слизи с куртки. При этом каждый раз бросая на него взгляд он слегка бледнел, так что большую часть времени пытался справиться с ним вслепую.
– Что-что, – пробурчал я, – Тебя пойду провожать. Помрешь ведь, к гадалке не ходи.
Спонтанное решение с моей стороны, но при этом абсолютно логичное. Ну вот куда мне сейчас податься? К тете Люде в магазинчик? Или может пойти с молчунами грибы собирать? Нет уж, одиночества мне пожалуй хватит. Егорка – мой билет в человеческое общество, которого я, чего уж скрывать, ждал очень давно. Помочь ему добраться до своих и выполнить миссию, и вот я уже снова среди общительных и благоприятно пахнущих человеков! Да и как-то не верится мне, что дорога будет такой уж сложной. С молчунами договорюсь я, с людьми – Консерва. План выглядит добротно, все схвачено!
– А чего помру-то сразу? – возмутился Егор. Теперь он ковырял ненавистное пятно складным ножом. Нож тоже оказался возмутительно сложным для Егора инструментом. Попытавшись сковырнуть пятно вслепую, он умудрился порвать куртку и с громким «Епть!» порезать себе предплечье.
– Тебя терзают какие-то сомнения по этому поводу? – выдал я, глядя на его манипуляции, – Быть может ты у нас профессиональный солдат? Или у тебя в рюкзаке спрятан складной танк? – я снова разгорячился, – Ну же, есть у тебя с собой танк?
– Нет…. – как-то потерянно ответил Егор. Признав поражение, он выкинул нож куда-то в сторону пожара.
– Вот и не веди себя, как моя старая бритва, – подытожил я.
– Это как?
– Не раздражай меня своей тупостью!
Кажется, я его немного обидел. Не то чтобы я эксперт в чтении человеческих мыслей, просто если от тебя демонстративно отворачиваются, это что-то да значит. Я же тут не виноватый, он ж действительно помрет! Это детство в нем играет, говорю вам.
– Извини, – послышалось от спины в камуфляжной куртке, – Ты прав, мне без тебя не справиться.
Бинго! Я же говорил!
– Ладно, и ты извини. Вспылил – ответил я Егору, который украдкой пытался посмотреть на меня. Незаметно, как ему казалось, – И вообще, я на голову ушибленный, на таких не обижаются!
– И то верно, – задумчиво протянул он, наконец-то явив мне свой обиженный лик. Точнее, закончивший обижаться.
– Слушай, раз уж у нас мир-труд-май, давай-ка мы пойдем к твоим друзьям? – сказал я, когда в голове промелькнула очень важная и своевременная мысль.
– Умник, мы разве куда-то торопимся? – вопросительно протянул Егор. Кстати говоря, он впервые меня по прозвищу назвал. Видать и правда обижаться перестал.
– В смысле? У нас же… – я задумался на секунду, подбирая самые разумные и действенные аргументы, – Важная миссия, во!
– А точно только поэтому? – Теперь на меня уже смотрел взгляд, полный подозрения. Черт, кажется, он слишком быстро начал понимать меня.
– Ну, как бы тебе сказать…. – я немного замялся, выводя пальцем на пепле какие-то каракули, – У меня там просто у дома целая цистерна бензина стоит…..
– Ох ты ж …. Ты прав, у нас, это, важная миссия. Вперед, нельзя терять время!
* * *
– Кажется, их становится меньше. Нет, точно вам говорю, меньше становится!
– Да тише ты!
Трое военных коротали время в небольшом загородном домике какого-то зажиточного бизнесмена. Или же чиновника с весьма хорошим достатком и нечистой совестью. Могли быть и другие варианты, но не видавшие раньше таких хором вояки верить в подобное наотрез отказывались. Танкист так и сказал: «Такой дом можно только украсть». Интерьер тут даже после многих месяцев запустения блистал и вызывал у представителей пролетариата гнев, зависть и подсознательное желание ни дай бог ничего не сломать. Чтобы потом пол жизни не оплачивать чей-нибудь золотой стульчак.
– Смотрите, тут даже оружие есть! – Мангал, как ребенок в игрушечном магазине, бегал по дому и трогал все, что плохо лежало. Вот и сейчас он с огнем в глазах изучал полку с образцами средневекового оружия, старинными винтовками и револьверами.
Военные выглядели крайне уставшими, даже вымотанными. Вся одежда грязная и влажная после пробежек по лесному бездорожью. Припасов с собой они взяли пусть и не так много, но это все равно вес. Ценные припасы, которые нельзя бросить, и которые лишь усложняли им забег наперегонки со смертью. Смертью в виде огромного полчища мертвецов, которое шло за ними буквально по пятам. Команде удалось выиграть немного времени, поэтому у них была возможность залечь где-то и хоть немного подготовить укрытие перед тем, как здесь пройдет стадо.
– Мангал, едрить тебя в корень! – тихо, но грозно сказал Кэп, – Хорош уже орать. Дождись хотя бы, пока стадо пройдет.
Стадо мертвецов тем временем действительно шло, причем шло прямо через этот поселок. Рядом с домом то и дело слышались стоны, хрипы и глухие удары истертых подошв. Стадо шло уже несколько десятков минут и не думало прекращаться, растянувшись по огромную рассеянную цепочку. Из-за соседних зданий то и дело выходили изувеченные, но все еще двигающиеся тела, ведомые лишь голодом и остатками инстинктов. Судя по всему, именно прогулка по лесу стала тем камнем преткновения, который столь сильно разметал мертвецов. Не все из них так хорошо передвигаются по пересеченной местности. Особенно безногие, одноногие и ползающие. Подгнившие еще. Мертвецы вообще с координацией в плохих отношениях, если начистоту.
Все двери команда предусмотрительно заперла, а шторы на первом этаже – задернула. Тем не менее, они все равно решили отсидеться на втором этаже. Просто чтобы лишний раз не светиться, да и шума меньше будет. Единственным помещением с целыми окнами оказалась гостиная, которую группа прикрытия группа и облюбовала. Светло-серые стены вместе с кожаной мебелью были не то чтобы эталоном делового стиля, но смотрелись вполне уместно и отторжения не вызывали. Учитывая наличие полок с оружием, скорее всего никто из побывавших в этой комнате гостей не высказывался плохо о вкусе хозяина.
Кэп почти все время стоял у края окна, аккуратно посматривая вниз на проходящий мимо мертвецов. Танкист, как любой нормальный солдат, пользовался возможностью отдохнуть. Для своей великой цели он использовал массивный кожаный диван, развалившись на нем, как морская звезда. Мангал же метался из угла в угол, потроша все шкафы и полки на своем пути.
– Смотрите, а у хозяина этих хором были весьма разносторонние интересы! – неугомонный парень нашел в одном из комодов искусственные дреды и тут же нацепил их себе на голову. Они свалялись комьями и путались, отчего становились больше похожими на птичье гнездо. И еще их вряд ли когда-нибудь мыли. – Ну что, отправляемся на поиски!
– На поиски чего? – с интересом спросил капитан, не прекращая бросать косые взгляды на проплывающие мимо кучки ходячих трупов.
– Как чего? – удивился Мангал, поднимая палец к небу, – Травки конечно!
– Ээээ….– в один голос выдали оба военных, изобразив на лицах неподдельное удивление.
– Ну ребят, вы чего! – Мангал разразился приступом непонимания, – Раз есть дреды, должна быть и травка! Танкист, ну ты-то почему не со мной?
– А почему я должен? – раздался сонный голос с дивана. До начала всей этой возни водитель почти заснул и все еще не совсем понимал, что происходит вокруг.
– Так ты же бурят!
– И как это связано?
– Эх…. ничего вы не понимаете, – новоявленный растаман махнул на приятелей рукой и продолжил экскурсию по шкафам, – Сам най…О!
– Что, нашел? – Кэп уже не смотрел в окно. Тут спектакль интереснее.
– Ну конечно! Вы что, сомневались во мне?
– Мангал, не хочу тебя расстраивать, но это ароматические палочки, – Кэп не удержался и захихикал себе в ладонь.
Воодушевленный, но ничего не понимающий Мангал по очереди смотрел то на смеющегося командира, то на свои руки. В них как раз был зажат набор ароматических палочек «Антистресс» с ароматом лаванды. Он принялся внимательно изучать состав и инструкцию.
– Да ну вас! Все, ухожу из растаманов! – огорченный Мангал стащил с себя парик и заозирался по сторонам, прикидывая, куда бы скинуть этот элемент гардероба.
– И куда же ты тогда подашься? – Танкист тоже с интересом наблюдал за метаниями своего неугомонного товарища.
– Дык это … в музыку! – со стены в руки военного перекочевал огромный шипастый шар размером с голову младенца. К счастью, это был муляж, так что поднять его не составило труда.
Кэп с Танкистом пытались сообразить, что задумал их напарник. Сам напарник, ведомый вдохновением и шилом в заднице, что-то с энтузиазмом искал среди шкафов, экспрессивно разбрасывая ненужные вещи по комнате. Когда раздалось заветное «Во!», перед диваном была уже небольшая горка из всяческого хлама.
– Что петь будешь? Про рюмку водки под шашлык? – спросил Кэп.
– Нет, это сейчас не модно. Я же буду звездой …. – парень нем временем не отвлекаясь на прочих активно поливал средневековое оружие клеем. Закончив, он водрузил на него сверху парик с дредами.
– Готово! Теперь я – рэпер! – с гордостью объявил Мангал, кладя на плечо волосатый агрегат.
Танкист скатился с дивана и зарылся куда-то в кучу хлама, держа рот обеими руками. Правда, поместилась туда только голова и плечи. Кэп упал на пол и забился в конвульсиях, в которых едва можно было различить едва сдерживаемый истерический смех.
– Ух, ты, ух, решил поднять уровень своей смертоносности на новый, ух, уровень? – едва переведя дыхание, спросил Кэп, – Будешь уничтожать мертвяков силой музыки?
– Смерть от разрыва перепонок, – донеслось из кучи хлама.
– От разрыва мозга, – поправил капитан.
– У мертвяков же мозгов нет.
– У школьников тоже, но им-то нравится.
– Значит, фанатов будет добивать в рукопашную, – резюмировал Танкист.
– Ой, да идите вы все! – обиженно произнесла начинающая звезда, кидая свое оружие в сторону Капитана, – Артиста обидеть может каждый!
Капитан чуть отклоняется в сторону. Волосатый инструмент начинающего артиста со звоном ломает стекло, вылетая на улицу. Все в комнате замирают. Откуда-то с улицы доносится несколько вопросительных стонов, пару раз раздаются глухие удары о стены и двери дома. Они продолжаются еще несколько минут, пока военные продолжают изображать игру «Море волнуется». Даже дышать стали тише и через раз.
Спустя десяток минут удары и дыхание рядом с домом постепенно сходит на нет. Мертвеца отвлекаются на идущих сзади и спереди собратьем, их уносит поток. Будь звук чуть громче, он мог бы вновь изменить направление движения стаи. Кэп все это время буравил Мангала осуждающим взглядом, а теперь наконец сдвинулся с места. Первым делом он снял с себя ремень.
– Танкист, найди мне кляп, пожалуйста.
– Эй, ребят, вы чего задумали? – забеспокоился Мангал.
– Сделаем, Кэп. Может, чего из хозяйского шкафа приспособим? Там вроде были наручники. Розовые такие, – бурят тихо выбирался из-под завалов, прихватив оттуда какую-то тряпку.
– Не, с этого Киркорова и обычного ремня хватит.
– Эй, вы чего? Точно, у вас стресс, вам надо успокоиться! – Мангал отходил все дальше к стене, куда его зажимали напарники.
– Свяжем и поспим? – спросил Танкист.
– Свяжем и поспим, – подтвердил Кэп, – Так спокойнее будет.
– Хватит, это не смешно! У меня…. у меня есть ароматические палочки, и я не побоюсь ими воспользоваться!
Воспользоваться палочками Мангал так и не успел.
