Текст книги "Мичурин"

Автор книги: Вячеслав Лебедев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

XVII. ВСЕНАРОДНОЕ ПРИЗНАНИЕ

Когда Ленин познакомился с методами и принципами Козловского новатора, он увидел в нем настоящего революционера в науке, преобразователя природы.

Именно таких людей, быть может, никому еще не известных, разбросанных по необъятной стране, должна была выявить назначенная по указанию Ленина на 1923 год первая Всероссийская сельскохозяйственная выставка.

Во все концы страны были разосланы призывные письма:

«Все лучшее, что выращено на земле, что отвоевано в борьбе с природой, готовьте и шлите на сельскохозяйственную выставку. Большой, тяжелый колос, тонкий лен, крупный картофель и морковь, сахаристую свеклу… Тугой расписной тюменский катанок, и пышную владимирскую набойку, и вятский ведерный туес – резной берестяной жбан… И самодельный ветряный двигатель, и всякую иную, созданную народной смекалкой машину, и всякое яблоко послаще, и всякую грушу – посочнее… Шлите узоры рукодельниц, скрашивающие жизнь деревни, и певцов с песней, помогающей жить и работать».

Весной 1922 года Мичурин получил приглашение участвовать на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке 1923 года.

Он, правда, готовился к ней не специально. Многими годами упорных трудов был создан каждый его экспонат. Но ему было что показать на сельскохозяйственной выставке.

В этом же 1922 году, в конце лета, город Козлов был взволнован большим событием. Председатель Центрального Исполнительного комитета республики Михаил Иванович Калинин приехал навестить великого русского ученого.

С вокзала М. И. Калинин, одетый в простую военную форму, проехал прямо в основной питомник Мичурина.

Мичурин повел Михаила Ивановича по всему саду, от дерева к дереву, показывая с особым воодушевлением и подъемом живую историю своей борьбы и трудов.

Китайка, спутница его первых успехов, предстала перед гостем во всем многообразии своих превращений. Многочисленный ассортимент, происшедший от нее, говорил о многом: Аркад-китайка, Бельфлер-китайка, Кандиль-китайка, Кулон-китайка, Борсдорф-китайка, Шафран-китайка и т. д., и т. п.

Пятнадцать перворазрядных сортов, не считая Ермака, Трувора и сеянцев, не вступивших еще в плодоношение, дала Китайка в мудрых и заботливых руках Мичурина.

Он рассказал Михаилу Ивановичу и про виноградные гибриды, и про гибриды терна с ренклодами, и про миндаль Посредник, и про гибрид уссурийской груши с Бере-рояль.

О многом поговорили эти два человека: и о природе, и о политике, и о старости, и о молодости – и расстались добрыми друзьями.

Михаил Иванович просил Мичурина побольше прислать экспонатов на сельскохозяйственную выставку.

Когда гость уехал, Иван Владимирович в сильном возбуждении долго ходил по дому. Наконец сел к столу и написал письмо двоюродной сестре в Рязань.

«Большой неожиданностью, – писал он в письме, – порадовала меня судьба. Сегодня сам Михаил Иванович Калинин навестил меня и мой сад. С поезда прямо ко мне заехал… Простой, хороший человек…»

Летом, перед открытием выставки, из Москвы приехало несколько студентов для ознакомления с необыкновенным садом на полуострове, чтобы после, во время выставки, давать посетителям точные объяснения по экспонатам Мичурина.

– Вы кто такие? – спросил хозяин сада, когда студенты к нему явились.

– Будущие профессора, – гаркнул гордо один из приехавших, и хозяин не мог удержаться от смеха вместе со всеми.

Веселая и трудолюбивая эта компания не оставила в покое ни одного деревца. Обмерены и описаны были и стволы, и кроны, и побеги, и листья, и плоды.

Студенты тормошили не только деревья. Они все время осаждали расспросами и самого Мичурина.

«Иван Владимирович, а как это у вас получилось? Иван Владимирович, а как это вышло?» – только и раздавалось с утра до вечера по саду, пока гостили «будущие профессора» на зеленом полуострове.

Хозяин не отмалчивался, отвечал на все вопросы, терпеливо все объяснял и даже снялся со студентами в день их отъезда.

Мичурин в этот период полностью осознал все значение своих достижений для народа, для практики и науки. Из-под пера его выходили все новые и новые статьи по биологии вообще, плодоводству в частности. Да и садовый дневник его превратился в некую непрерывно развивающуюся лекцию, как бы читаемую им в необыкновенной зеленой аудитории сада.

«1 мая нового стиля первая гроза и дождь. На пробном дереве яблони, привитом грушейБере зимняя Мичурина, – записано в дневнике, – появились плодовые почки как на грушевых, так и на яблоневых побегах, а также и на прививках однолетнего сеянца Пепина шафранного, скрещенного с Недзвецкиана, привитого второй очередью на грушевой ветви летним глазком в 1921 году. Следовательно, эти побеги представляют собой лишь трехлетнего возраста новый сеянец, и такое раннее вступление в пору плодоношенияяблоневого сеянца является небывалымфактом».

Все поразительно, необыкновенно в этой записи. И двойной яблонно-грушевый «ментор», и одновременное появление плодовых почек на обоих компонентах «ментора», и, в особенности, неслыханное ускорение плодоношения у гибрида путем подставки двойного «ментора».

Следующая запись отмечает судьбу Церападуса – знаменитого гибрида между японской черемухой и вишней Идеал, полученного в 1919 году.

«31 июля. Окулировано 6 глазков гибрида Мааки – вишни близ дорожки на вишне с левой стороны и на черешне – с правой стороны. Гибрид, всход 1919 года, в этом, 1923 году резко проявил в строении наружного габитуса признаки японской черемухи: сильным высоким ростом, окраской, шелушистостью беловатой коры штамба, окраской молодых побегов прироста и формой сложения листовой пластины».

Задача, вставшая в связи с этим перед Мичуриным, ясна: раз гибрид уклоняется в сторону черемухи, в сторону не желательную, стало быть, нужно повернуть его развитие в обратном направлении, в сторону вишни. Поэтому и прививает Иван Владимирович глазки гибрида на вишню и на ближайшую сестру ее – черешню.

В дневнике не забыт и персик. «14 августа. Привиты сливы амигдалюсом Посредник. Черенки сняты со старого крупноплодного экземпляра».

Мичурин упорно работает над осеверением персика. Он уже именует «старым» один из имеющихся у него экземпляров Посредника, гибридного межвидового растения. Он твердо верит, что метод «посредника» даст ему в конце концов нужный результат.

Но Иван Владимирович очень жалел, что вместе с плодами яблони, груши, вишня, сливы, абрикоса и винограда он не может послать на выставку крупные, сладкие плоды морозостойкого персика.

Когда пришло время упаковывать плоды для выставки в ящики, старый мастер весь извелся. Упаковкой ведал Горшков.

Иван Владимирович по нескольку раз заставлял Горшкова откупоривать, переколачивать пахучие ящики, менять укладку.

– Ты сходи, Осип Степанович, поищи там потипичней, получше… Плоды должны отражать полностью качества сорта.

Горшков с полным ртом гвоздей бежал в сад или в подвал. Иван Владимирович шел за ним следом, и снова оба копошились то в кронах, спугивая чижей, то в кучах снятых уже плодов.

– Надо правильно упаковать, – поучал старший младшего, – чтобы плоды в дороге не билясь, не мялись. Ты смотри, если побитые будут, изволь приехать за другими… Я не желаю на старости лет позориться… Ты пойми, народ будет смотреть.

Наконец Горшков выехал в столицу с драгоценным багажом.

Павильон был уже готов к приему экспонатов. Пышной цветастой грудой легли Бельфлеры, Кандили, Шампанрены, Пепины, крепкие, добротные, не боящиеся ни червя, ни мороза, ни сердитых ветров. Легли душистыми пирамидами гибридные груши, хотя и не дошедшие еще до полной зрелости, но уже каждый отметит их и по размеру и по красоте. Заняли на стенде подобающее им место сливы, Ренклоды тончайших золотистых оттенков, первые тамбовские абрикосы, пышные грозди осеверенного винограда, прозрачные ягоды актинидии, похожие на маленькие бутылочки сладкого ликера, и знакомая всем, но уже сладкая рябина величиной с вишню… Богатые дары земли лежали перед глазами.

Не только рядовые экскурсанты тысячами толпились у столов с козловскими ослепительными плодами, – целые комиссии из знатоков-академиков и профессоров знакомились с коллекцией мичуринских фруктов. После целого ряда обсуждений и осмотров великому новатору науки была присуждена высшая премия. Экспертная комиссия выставки сочла, кроме того, необходимым преподнести Мичурину особый, красиво переплетенный адрес:

«Глубокоуважаемый

Иван Владимирович!

Эксперты I Всесоюзной сельскохозяйственной выставки, познакомившись с Вашими экспонатами, шлют Вам сердечный привет, пожелания здоровья и продолжения столь блестящих успехов в деле создания новых сортов.

Москва, 12 сентября 1923 г.» [51]51
  И. В. Мичурин.Соч., т. I, стр. 63.


[Закрыть].

Прислали Мичурину теплое приветствие и участники выставки – крестьяне, агрономы, рабочие и служащие.

«Горячий привет и наилучшие пожелания успеха дальнейшей работы гениальному садоводу, гордости республики» [52]52
  Там же, стр. 64.


[Закрыть].

А Иван Владимирович между тем, оставшись в Козлове, продолжал заносить в свой садовый журнал все новые и новые замечательные открытия.

4 сентября он вскрыл марлевый мешочек, укрывавший от переопыления и повреждений завязь, образовавшуюся от невиданного еще межродового скрещивания – яблони с грушей.

Запись об этом гласит:

«При осмотре плодов Помпуара [53]53
  Помпуар– яблоне-груша. Пуарпом– груше-яблоня.


[Закрыть]оказалось, что три плода оторвались от ветви и лежали в мешочке, как видно, дня 4, потому что ножки плодов уже были сухие. Форма овальная. Окраска ярко-розовая сплошная. Вес от 25 до 30 гр… Остальные два плода еще крепко держатся, а один из них гораздо крупней всех пяти, вероятно настоящий видовой гибрид. Вообще все эти плоды представляют собою лишь одну из стадий эмбрионального периода, близкого к дикой форме, и в дальнейшие плодоношения должны изменяться и уклоняться к культурной стороне постепенно».

Этим смелым опытом Мичурин положил начало большой работе по отдаленной гибридизации, проводимой сейчас его последователями.

29 октября Мичурин анализирует другое межродовое скрещивание – груши с яблоней, но после предварительного вегетативного сближения.

«Разрезана одна груша Пуарпом. Вес – 165 граммов; мякоть отличается от Бере зимней особенно большим процентом содержания сахара и белой грубоватой зернисто-хрустящей мякотью (вероятно, еще не дошла в лежке до полной зрелости). Окраска кожицы светложелтая, еще без румянца».

Новый материал для глубоких размышлений и выводов.

30 октября, перечисляя высеянные гибридные семена, Мичурин отмечает:

«Пуарпом – 1 зерно».

Одно только семечко удалось ему получить от скрещивания груши с яблоней, но и этого достаточно ему для продолжения его замечательного исследования. Искания продолжаются неутомимо, уверенно.

XVIII. ПИТОМНИК РАЗРАСТАЕТСЯ

Репродукционный питомник, организованный Горшковым, занимал большую площадь – 20 гектаров, а затем 100 гектаров. В питомнике прививкой, отводками, черенками размножали новые выведенные Мичуриным сорта плодовых и ягодных растений. А у него их к этому времени было много: 45 сортов яблони, 20 сортов груши, 13 сортов вишни, 15 сортов сливы и 6 сортов черешни. Но этим многообразие мичуринского ассортимента не исчерпывалось. В реестре числились еще пять разновидностей замечательной «царицы витаминов» – актинидии; 3 сладких рябины; 3 грецких ореха, зимостойких в условиях средней полосы; 9 северных абрикосов; 8 сортов винограда; 2 тутовника; 2 айвы и даже 2 новых сорта миндаля… Кроме того, Мичурин вывел новый сорт фундука (южной лещины), годный для средней России, создал новую, ароматную лилию и северную белую акацию.

Было ради чего поработать Горшкову, было чем заполнить предоставленные обширные площади. Но зато и хлопот со всей этой работой стало у него столько, что порой только урывками удавалось ему попадать на маточный, основной питомник учителя, в зеленую лабораторию на «Мичуринском полуострове».

Иван Владимирович не нарадовался кипучей энергии Горшкова, прилагавшего все силы к широкому распространению новых сортов в сельскохозяйственном производстве страны.

И. С. Горшков еще в 1921 году добился того, что местные власти передали в распоряжение Государственного питомника имени Мичурина большую площадь бывших монастырских земель, лежавших к западу от города, а также и Турмасовскую усадьбу, перешедшую к государству после изгнания оттуда наследников помещика Снежкова.

Так возник в районе Козлова репродукционный питомник, откуда мичуринские сорта пошли по всей необъятной советской земле.

По заказам в адреса отдельных крестьян, учреждений, организаций, профсоюзов, заводов, сельских и городских советов из Козлова рассылались посылки с саженцами и черенками мичуринских сортов.

Способ окоренения черенков яблони и груши Иван Владимирович разработал еще в 1915 году. Он придавал исключительно большое значение корнесобственным саженцам, считая, что подвой оказывает большое и далеко не всегда благоприятное влияние на привитой ценный сорт, особенно молодой.

Влияние подвоя на привой и обратно Мичурин подметил давно.

В статье «Что такое акклиматизация плодовых деревьев» (ответ садоводу Черабаеву), помещенной им в одном из номеров журнала «Садоводство и огородничество» за 1905 год, он писал:

«Никто не станет отвергать, что листья служат действительно для перерабатывания принятого корнями сока, но утверждать, что листья представляют из себя единственный орган растения, от которого зависит качество и разности строения плодов каждого сорта плодового растения и что такой существенно важный орган, как корни растения, не имеет никакого влияния на изменение постройки как вообще всего растения, так в частности, его плодов… не следует» [54]54
  И. В. Мичурин.Соч., т. I, стр. 141.


[Закрыть].

Еще более определенно Мичурин говорит о влиянии подвоя на привой в своем знаменитом трактате «Принципы и методы работы».

«Все плодовые растения не привитые, а корнесобственные, в сравнении с привитыми на подвои диких видов при скрещивании дают более значительное число сортов хорошего, культурного качества. Из этого становится очевидным, что корневая система растения принимает очень деятельное участие в построении семени» [55]55
  Там же, стр. 503.


[Закрыть].

Из всех видов и разновидностей подвоев яблони он считал лучшим Китайку, так как Китайка, по его исследованиям, обладает наименьшими свойствами дичка и не влияет отрицательно на привитой культурный сорт.

Огромные площади занял Горшков по указанию Ивана Владимировича сеянцами Китайки, предназначенными для репродукции, для прививки на них новых сортов яблони.

Но Мичурин, как уже сказано, стремился совершенно устранить необходимость в подвое, в чужих корнях для ценных плодовых гибридов.

Он сконструировал для получения корнесобственных саженцев трудно окореняемых пород (яблоня, груша) несложный, но в высшей степени остроумный прибор, состоящий из резиновой трубочки, надеваемой на побег как раз в том месте, где с него предварительно была снята полоска коры. Резиновая трубка, охватывая побег, одним концом соединяется со стеклянной коленчатой пробиркой. В верхнее отверстие пробирки, укрепленной вертикально, наливают остуженную, хорошо прокипяченную воду (свободную от микроорганизмов). После наполнения пробирки водой верхнее отверстие ее плотно закрывают пробкой. Воду в пробирке еженедельно заменяют свежей. При этих условиях через пять-шесть недель окольцованный побег дает корни, которые размещаются в полости стеклянной пробирки, заполненной водой.

Как только корни заполнят пробирку, побег срезают и сажают в грунт, в почву, а в дальнейшем из него образуется здоровое красивое корнесобственное деревцо. Кстати, этот способ окоренения не устарел и сейчас.

Иван Владимирович, отдавая много времени научной работе, не забывал и о подготовке новых кадров. Под его руководством превращались в научных работников часто простые садовые рабочие, помогавшие ему. Но с развитием организованного им научного учреждения потребность в высококвалифицированных научных кадрах все более и более возрастала. Впрочем, Мичурину были нужны не первые попавшиеся люди, хотя бы и с высокими дипломами. Ему нужны были люди, готовые всю свою жизнь, все свои силы посвятить великому делу преобразования природы.

Однажды к Мичурину явился молодой человек, рослый, плечистый, с открытым, энергичным лицом, обрамленным светлой русой шевелюрой. На нем была тужурка с зелеными кантами агронома.

Всмотревшись в его лицо, Иван Владимирович припомнил что-то знакомое.

Оказалось, что молодой агроном лет двадцать назад был одним из постоянных участников лихих ребяческих набегов на мичуринский сад.

Пробираясь к изгороди питомника с наиболее уязвимой стороны, со стороны села Панского, уроженцем которого был и этот юноша, ребята либо перебирались через сетку, становясь друг другу на плечи, либо подлезали под изгородь через специально выкопанную лазейку.

Случилось так, что именно этого в ту пору удальца-мальчугана Ивану Владимировичу удалось захватить «на месте преступления», но, взяв его «в плен», Иван Владимирович не учинил с ним ожидаемой мальчиком расправы.

Мичурин не пожалел тогда времени, постарался как можно больше и яснее рассказать юному пленнику о необыкновенности своего сада, о том, что это сад не простой, что каждое дерево в нем служит науке.

Он даже чаем с вареньем угостил своего пленника и отпустил, взяв с него слово, что он и другим ребятам расскажет, почему нельзя трогать деревья и кусты в зеленой лаборатории полуострова.

Урок не пропал даром. Павел Яковлев, как звали подростка, на всю жизнь запомнил беседу с ученым, которого он и его сверстники считали до того кем-то вроде «садового колдуна». Больше того, то, что говорил ему тогда Мичурин, так подействовало на сознание подростка, что он и себе выбрал в жизни путь агронома-садовода.

– Все время у меня была одна мечта – выучиться и поступить к вам на работу, Иван Владимирович… В питомник ваш я готов на любую должность, – так закончил свой рассказ молодой агроном Павел Никанорович Яковлев.

Мог ли отказать ему Мичурин? П. Н. Яковлев был немедленно принят Иваном Владимировичем в штат Селекционно-генетической станции, как теперь официально назывался Мичуринский питомник. Вскоре на него легла важнейшая работа по основному маточному питомнику. Ни один свой новый эксперимент, ни одно свое новое исследование не начинал Иван Владимирович, не позвав для помощи и обучения своего ближайшего ассистента Павла Яковлева. Горшков к этому времени был уже настолько занят работой на огромном репродукционном питомнике, что мог присутствовать лишь при самых важных садовых операциях Мичурина, впрочем, не пропуская ни одного такого случая. Вся текущая и научная работа по маточному питомнику, включая обязанности экскурсовода, лежала теперь на П. Н. Яковлеве.

А поток посетителей, и в одиночку, и группами, из разных местностей страны, и ближних, и дальних, все возрастал, все усиливался. Народ, узнавший о достижениях Мичурина, о его героическом научном подвиге, почти полвека отдавшего служению отечественному плодоводству, хлынул к нему со всех концов за ученьем, за мудрым советом.

Приезжали люди всех званий и профессий – агрономы, учителя, простые землеробы-крестьяне, рабочие, интересующиеся плодоводством, школьники-пионеры, студенты, а вместе со студентами профессора и академики.

Академики Келлер, Комаров, профессора Пашкевич, Кичунов, Кащенко, Знаменский, Кизюрин фигурировали в числе гостей Мичуринского питомника.

Опытники Спирин, Лисавенко, Копылов, Никифоров, Бедро, Крутовский, так же как в свое время Кузьмин и другие, навещали Мичурина и писали ему, делясь с ним своими успехами, получая от него советы и указания.

Шли в изобилии и хорошие вести о том, как осваиваются с суровым климатом России самые, казалось бы, нежные мичуринские гибриды.

Так, например, из северного Поволжья, из-под Костромы, от опытника Николая Деянова пришло большое письмо, о котором Мичурин говорил, что оно ему дороже даже выставочной грамоты. В этом письме крестьянин Деянов сообщал, что у него, за 58-м градусом северной широты, прекрасно живут и плодоносят и Бельфлер-китайка, и Пепин шафранный, и Бере зимняя Мичурина.

– Вот самый высший мне аттестат, – показывал Иван Владимирович письмо Деянова Горшкову, Яковлеву и другим своим ученикам-помощникам. – Представьте себе, на пятьсот километров севернее Козлова переносят зимы мои гибриды… Уж вряд ли теперь что-нибудь может меня сильнее обрадовать.

Однако еще немало радостей приберегала для него жизнь.

В памятке «К весне 1925 года» Мичурин записывает:

«1. Видовой гибрид Прунус Мааки [56]56
  Японская черемуха.


[Закрыть]с вишней от влияния в качестве ментора подвоя черешни крупной австрийской сильно изменился в своем наружном габитусе и притом в особенности на левом побеге из трех привитых в 1923 году глазков…

18.  Коринка Мичурина.Новый, выносливый без покрышки сорт винограда, гибрид северного черного с северным белым… Особенно сильного роста, до 40 аршин, в 1923 г.»

Впервые называет своим именем Мичурин новый сорт винограда, им выведенный.

Это ли не подарок Мичурину от покоренной повинующейся природы к близящемуся семидесятилетию великого новатора!

«3 мая. Зацвел на 2-м году роста амигдалюс Арктур, гибрид Посредника с монгольским абрикосом. Посеяны риси хлопок».

Неутомимый исследователь приступает к работе над осеверением таких сугубо южных культур _гкак рис и хлопок. Они. нужны народу. Как же может их миновать рука Мичурина?

Лето проходит в обычных трудах, но вот снова важные записи:

«18 августа окулировано 4 сорта, по 2 глазка от отборных сеянцев черной рябины на пятилетний сеянец рябины, скрещенной с грушей».

Мечта Мичурина о создании сладкой рябины, призванной заменить на просторах России бесчисленные заросли горькой красно-оранжевой вестницы осени, начинает осуществляться. Меньше чем через пять лет гости Мичуринского сада уже будут восхищаться непонятными коричнево-черными сладкими ягодами на дереве с листьями рябины. Это как раз то, начало чего отметил Иван Владимирович только что приведенной записью. Это сложный вегетативный гибрид рябины.

Новый подарок преподносит ему послушная природа к 70-й годовщине его рождения, к 50-й годовщине его трудов:

«25 сентября собрано 20 яблок нового сорта яблони, названного мной Осенний шафран…Окраска по основному желто-зеленому фону, заштрихованному в 3/4 плода буро-красным румянцем, причем световая сторона сплошь зарумянена. Вкус прекрасный, пряно-сладкий, с ароматом, мякоть рыхлая. Сорт перворазрядный осенний» [57]57
  И. В. Мичурин.Соч., т. III, стр. 200.


[Закрыть].

Но не только природа готовит и вручает юбилейные дары своему упорному, настойчивому преобразователю.

Еще бы! Ведь полвека отдано этим человеком большому научному подвигу.

По всей стране велись приготовления к празднованию первого за всю жизнь юбилея великого биолога-садовода. В газетах и журналах печаталось множество заметок и статей о нем. Советская страна, увидевшая своими глазами смысл и значение этой жизни, собиралась отпраздновать пятьдесят лет, отданных науке.

От Михаила Ивановича Калинина с его теплым письмом был привезен в подарок Мичурину поместительный шкаф-ларец для семян со множеством выдвижных ящиков, весь выжженный красивым узором и украшенный по верхнему поясу надписью:

«Большому мастеру новых растений.

М. Калинин».

И вот наступило 25 октября, день, на который было намечено юбилейное торжество. В Козловском городском театре собрались многочисленные делегации, гости, представители местных организаций и центра.

Но самого виновника этого выдающегося праздника науки, отличавшеюся исключительной скромностью, еще немало пришлось уговаривать там, в ею лаборатории на полуострове, чтоб он согласился ехать в город.

С нетерпением ждали его в городском театре. Зал закипел аплодисментами, когда на трибуне появился старик, уже начавший горбиться, но еще полный неукротимой творческой силы.

Загремела музыка. Начались речи. Старому ученому казалось, что чествуют кого-то другого.

Поздравляя с юбилеем, Михаил Иванович Калинин писал:

«Уважаемый Иван Владимирович,

Очень жалею, что не мог лично принести Вам чувства глубокого уважения и почтения.

Позвольте, хотя письменно, принести Вам мое искреннее поздравление и вместе с Вами порадоваться результатами Вашей полувековой работы.

Не мне напоминать, каким ценным вкладом р сокровищницу наших знаний и практики по сельскому хозяйству они являются. Чем дальше будет развиваться и крепнуть наш Союз, тем яснее и больше будет значение Ваших достижений в общей системе народнохозяйственной жизни Союза.

Помимо соответствующего государственного строя лучшее будущее трудящихся народов зависит и от соответствующих научных достижений. И для меня не подлежит сомнению, что трудящиеся по достоинству оценят Вашу полувековую наиполезнейшую для народа работу.

От души желаю Вам дальнейших успехов по завоеванию сил природы и ее большего подчинения человеку.

С глубоким к Вам уважением

М. Калинин.

30/Х–25 г. Кремль» [58]58
  И. В. Мичурин.Соч., т. I, стр. 64–65.


[Закрыть].

Сестра Ленина, Мария Ильинична Ульянова, руководившая в то время Центральным органом партии «Правдой», прислала приветствие от имени газеты:

« Дорогой Иван Владимирович!

В день пятидесятилетия Вашей деятельности по обновлению земли «Правда» шлет Вам горячий привет и пожелания еще на долгие годы сохранить силы и бодрость, новыми своими достижениями и – победами над природой помочь крестьянскому хозяйству развиваться по пути, намеченному Лениным» [59]59
  Там же, стр. 65.


[Закрыть].

Много хороших подарков получил юбиляр.

Репродукционный питомник, руководимый Горшковым, превратился к этому времени в целый научный институт – с химической, цитологической, электроаналитической лабораториями, с музеем достижений Мичурина, с метеорологической станцией, теплицами, многими складами и хранилищами. Из питомника ежегодно поступали и распространялись по всем районам страны сотни тысяч саженцев выведенных Мичуриным новых сортов яблони, груши, вишни, сливы, айвы, абрикоса, винограда.

Радостно, празднично было на душе у Ивана Владимировича, когда он, сидя на почетном месте, в президиуме огромного, заполнившего весь театр собрания, вслушивался в речи, приветствия, сообщения.

Семьдесят лет жизни позади. Полвека трудов. Много побед, много творческих радостей, но ничего даже отдаленно похожего на этот народный праздник, устроенный в его честь.