Текст книги "Железный Шакал"

Автор книги: Вудинг Крис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Триника поймала его взгляд.

– Дариан, – строго произнесла.

Но он не мог ничего поделать и таращился на нее. В конце концов она опустила голову и покраснела. Это зрелище потрясло Фрея. Ведь он больше десяти лет не видел румянца на ее щеках.

Потом они легко поймали свой прежний, непринужденный стиль общения. При каждой следующей встрече им требовалось для этого все меньше времени. Подали вино, и начался разговор. Фрею хотелось добиться того, чтобы слова не мешали им обоим. Он жаждал насладиться ее обществом. Впрочем, он желал, чтобы и она испытала то же самое.

Заказ сделала Триника, потому что он не имел ни малейшего представления о ресторанных блюдах. Оказалось, что еда восхитительна – Триника знала его вкусы, – хотя он так и не понял, что же лежит на тарелках. Триника ела очень изящно, мастерски орудуя столовыми приборами и кладя в рот крошечные кусочки пищи. Фрей к этому не привык. Обычно он быстро и жадно, по-волчьи, пожирал какую-нибудь снедь, но сегодня строго следовал инструкциям Крейка. Вдобавок он болтал с таким энтузиазмом, что Триника покончила с трапезой раньше, чем он.

– Ну и как тебе? – осведомился он, когда официант убрал тарелки и оставил меню десерта.

– Замечательно, – произнесла она, и у Фрея стало теплее на сердце. Ее глаза сияли. Можно было предположить, что во время ужина она оживала, постепенно набираясь сил.

– Я подумал, что тебе будет приятно. Все это. – Он обвел рукой веранду.

На ее лице мелькнуло выражение нежной благодарности и быстро исчезло. Для женщины, сидевшей за столом с Фреем, подобные деликатесы были самым обычным делом. Тринике доводилось посещать и более роскошные места. Она привыкла к роскоши, а в пиратском быту ее не хватало. Нынешнее состояние было для нее вполне естественным, но все же редким.

– Люблю быть незаметной, – заявила она. – Никто не смотрит косо, не нужно тревожиться о том, где черный вход или кто может потихоньку удрать, чтобы получить награду за мою голову.

– А я не могу так поступать, – сказал Фрей. – Снять маску и перестать быть капитаном хотя бы на одну ночь.

– Уверен?

– Не совсем, – произнес он. – Вообще-то, дело в тебе. Твое обличие пиратской королевы сгодится для твоей команды, но меня ты не одурачишь.

Его реплика, казалась, доставила ей удовольствие.

– Ну, маска или нет, но я ведь все равно капитан.

Фрей помрачнел. Она нахмурилась и спросила:

– Дариан, тебя что-то тревожит?

– Да так, приключилась одна ерунда… – Он не хотел говорить ей о даккадийце со штыком, решил сменить тему и застопорился.

– Ты знаешь, что произошло с моей предыдущей командой, – пробормотал он, немного помолчав.

– Да, – кивнула она. – «Шакльмор» сообщил мне.

– А как ты справляешься? – вдруг вырвалось у него. – Я имею в виду: твои люди просто молятся на тебя. Но если ты допустишь промашку? Например, ты ошибешься, и они погибнут?

– Полагаю, тогда я умру вместе с ними.

– Верно… – протянул он. – Ты из тех, кто будет вместе со своим кораблем до последнего.

– Не с «Делириум». С экипажем. – Она наклонилась вперед. – Дариан, твои люди не рабы и не наемные работники. Они сами выбрали себе занятие. Они делят с тобой и опасность, и прибыль. Если они верны, то лишь потому, что ты достоин такого отношения. И они пойдут за тобой куда угодно.

– Ты права. Этого-то я и боюсь. – И он резко перешел к сути тревожившей его проблемы. – Понимаешь, прежде мои неудачи не имели никакого значения. Все даже ожидали, что я в очередной раз дам маху. Но после Саккана я утратил право на оплошность. И теперь, когда я что-то проворачиваю, вроде того же налета на поезд, становится только хуже.

Триника с сочувствием посмотрела на него.

– Дела изменяются к лучшему, и голова кругом идет, да?

– Точно, – подытожил Дариан. Он откинулся на спинку стула и с кислой миной пригубил вина. – Но, откровенно говоря, мне все это кажется незаслуженным.

В ее зеленых глазах застыло изумление, словно она в жизни не слышала более странных слов. Она пожала плечами.

– Я бы тебя чем-нибудь подбодрила, только нечем. Вот что значит – быть капитаном. Рано или поздно ты промахнешься. А с такими мыслями ты лишишься команды. Кстати, мы оба играем в опасную игру. Человек неготовый к ней, не может быть командиром.

Фрей заметно расстроился.

– Ты с этим уже сталкивалась. И тебе такой расклад небезразличен. Что ты обычно говоришь себе?

– Несколько человек я потеряла из-за тебя, – напомнила Триника. – И не стану тебе лгать: я испытала боль. Но делала все, что было в моих силах. Я объясняю себе, что потери в нашей профессии неизбежны, ну и тому подобное. Пока я не злоупотребляю их преданностью, я могу смело смотреть на свое отражение в зеркале. Иначе я утрачу право возглавлять их. То же самое относится и к тебе.

Фрей принужденно улыбнулся и побарабанил пальцами по столу.

– Я надеялся услышать что-нибудь утешительное, а ты меня еще сильнее расстроила.

И тогда она сделала нечто такое неожиданное. Она подвинулась вперед на стуле, немного замялась в какой-то неуверенности, а потом быстро положила ладонь поверх его руки. От ее прикосновения Фрея обдало жаром. Обычный жест служил с ее стороны проявлением необыкновенной близости. Проклятье, как же он хотел эту женщину! Он испытывал почти непреодолимое желание обнять ее за талию, поцеловать в шею, прижаться к ней как можно теснее. Но юная Триника осталась в прошлом, и поэтому он сдержался. Он будет ждать, когда она сама придет к нему. Каждый самый маленький шажок Триника должна была сделать самостоятельно, ему же ни в коем случае не следовало дергаться.

Если бы кто-нибудь награждал медалями за терпение, то ему – считал Фрей – обязательно перепала бы парочка.

– Ну, – вздохнул он (ощущение было едва ли не сильнее, чем от изрядной дозы шайна), – ты меня утешила.

Она оробела и молниеносно убрала руку. «И в этом – вся Триника», – подумал он. Только что она могла быть воплощением светской элегантности, а спустя секунду превратиться в ребенка. Могла танцевать и смеяться, а потом отрезать тебе язык. Могла светиться от счастья, а затем внезапно провалиться в пропасть черной тоски.

Но она все реже обращала свой гнев против Фрея. И темные полосы в ее настроении посещали ее не так часто, когда он находился поблизости.

Вдруг Триника вскинулась, как будто ее осенила блестящая идея.

– Тебе нужен старший помощник.

– Это предложение?

Она рассмеялась от всей души.

– Пожалуй, нет. Наверное, ты неотразимая приманка для «ночных бабочек», но меня ты пока не поймал. Тебе полезно отыскать того, кто разделил бы с тобой бремя капитана.

– И кого же? – осведомился он. – Пинн слишком толстый, Харкинс – трусливый. Малвери не согласится ни за какие коврижки, Сило – практически немой. Крейк умен, но командир из него никакой.

– Значит, остается Джез.

– Вряд ли. Она, конечно, толковая, но ведь никуда не денешься от того, что она ман наполовину. Ты же видела, как она преображается.

– Да. И именно так она спасла всех нас тогда, на «Псе Бури». Что здесь плохого?

– Команда… послушай, ребята понимают, что она гениальный штурман, но ее на борту побаиваются.

– Ладно, – сказала Триника, – тебе решать.

Но Фрей действительно не мог придумать, кто подошел бы на эту роль.

– А у тебя нет старшего помощника. Только урод Крунд, но ведь он боцман.

– Он отвечает за команду. Я не собираюсь ни с кем обсуждать свои приказы. Малейший намек на неуверенность – и мне конец. Я – женщина, а в подчинении у меня толпа грубых и жестоких мужчин. На «Делириум Триггер» я – главная.

– И тебе одиноко.

– Я должна поступать только таким образом.

Нотка, прозвучавшая в ее голосе, прервала обсуждение темы. Фрей услышал звяканье столовых приборов, гул голосов других посетителей и журчание реки. Наступила пауза, странная пустота, которая требовала заполнения, и Дариан вдруг выпалил:

– Я тоскую по тебе.

И тут же пожалел, что не прикусил вовремя язык. Настолько потерять самоконтроль! Он вел себя непростительно. Ночь убаюкала его и подтолкнула к излиянию чувств, а теперь он одним махом все погубил. Он в отчаянии замер. Сейчас она отчеканит, чтобы он не валял дурака, и иссушит его презрением.

Но она лишь вымолвила:

– Я знаю.

И в ее глазах затаилась такая печаль, что он сразу понял ее невысказанные слова:

Я тоже тоскую по тебе.

Он налил еще вина в бокалы, они выпили и заказали десерт. Они говорили о разных вещах и не возвращались к тому диалогу. Но с этого мгновения и до выхода из ресторана Фрей тщательно следил за собой. Его так и подмывало замахать от радости руками и пару раз победно стукнуть кулаком об стол.

Глава 9

Проблема Крейка – Императоры или нет? – Неприятное открытие – Возвращение гуляк – Черная метка

Железный шар лежал в центре круга для призывания демонов и не желал никуда перемещаться.

Крейк пробежался взглядом по циферблатам своего портативного осциллоскопа^[5]. Потрогал медные верньеры. Проверил провода, идущие к настроечным антеннам. Но поймать фантомную частоту, которая целый день не давала ему покоя, никак не удавалось.

Он сел за стол и уронил голову на руки.

– В таких условиях невозможно работать, – вслух пожаловался он.

В углу импровизированного святилища пошевелилась Бесс. Вероятно, подумала, что он обращался к ней. Когда же стало ясно, что это не так, она переступила с ноги на ногу, громко звякнув кольчугой и скрипнув кожаными суставами. Потом голем вновь погрузился в дремоту.

Все началось утром.

Во время обратного полета в Шасиит Крейк отлично выспался. К счастью, встреч с Флотом удалось избежать, и отдыхать ему никто не мешал. Он проснулся рано, пока команда еще валялась в койках. Первым делом он посетил уборную, где у него впервые за несколько дней случился нормальный стул. Обрадованный хорошим началом дня, он захотел заняться чем-нибудь полезным. Например, попробовать новый метод, о котором он прочел в записках по демонизму, попавших ему в руки еще в Вардии.

Задача казалась абсолютно безопасной. Всего лишь усовершенствование способа обнаружения мелких демонов. Риск если и был, то совсем ничтожный. Крейк устроился поудобнее в святилище и погрузился в дело со свежей головой.

Как ни странно, он все же столкнулся с проблемой. Показания осциллоскопа, при помощи которого он намеревался обнаружить присутствие демонов, искажались слабым неустойчивым сигналом в верхних частотах. Сперва он подумал, что техника просто шалит, но после проверок понял, что приборы работали хорошо.

А может, источником помех служит сама «Кэтти Джей»? Например, это наводки от электрических проводов или вибрация какой-нибудь трубы, оказавшейся в зоне воздействия его аппаратуры. Он часто сталкивался с подобными неприятностями. Они возникали из-за того, что он был вынужден заниматься Искусством в углу грузового трюма корабля. От остального мира его отгораживали только брезентовая занавеска и штабель ящиков.

К полудню сигнал буквально свел его с ума. Крейк попросил Сило помочь найти причину, но инженер казался необычно рассеянным. Работал он, мягко говоря, без всякого желания, так что все было тщетно.

В конце концов Грайзер отказался от своего первоначального плана. Он ограничил настроечными антеннами небольшую площадку для призывания и подсоединил резонатор к пластине, на которой лежал железный шар. Крейк намеревался вселить в него демона и заставить его отыскать своевольную частоту. Если все сложится удачно, шар сам потянется к основному источнику, и Грайзер сможет последовать за ним. Руководствуясь формулами из книг, он определил нужный диапазон. Детские игрушки, да и только.

Однако тут же начались сложности. Для того чтобы зацепить подходящего кандидата, потребовалось несколько часов терпеливого поиска. Крейк долго бомбардировал демона звуком, прежде чем сломил его и разорвал его связи с родным потусторонним миром. Потом Грайзер внедрил демона в железный шар, переселив его в так называемую действительность. А после своих ухищрений он «погрузил» добычу в неизвестно откуда взявшийся сигнал. Демон стал ищейкой, неразумным клочком эфирной сущности. Он должен заметить объект, испускавший этот надоедливый писк. Сигнал здесь выполнял функцию тряпки, необходимой собаке для поиска.

Наконец Крейк отключил поле помехи. Оно являлось слабой формой защиты, а демон попался хилый, так что предосторожности были ни к чему. Теперь Грайзер приготовился ждать, когда шарик покатится в нужном направлении.

Настала тишина. Назойливый сигнал исчез. Значит, Крейк опять потратил время впустую.

Крейк ощутил глубокую подавленность. Он бездарно растратил эти последние годы! Пока он оплакивал гибель племянницы и прикладывался к бутылке, Искусство отошло на второй план. Но однажды он вернулся к погоне за знаниями. Его стремление к Искусству было безрассудным и опрометчивым. Да и терпением он не мог похвастаться.

Сколько же дней или месяцев еще ему придется сидеть без дела, без малейшего продвижения в Искусстве?

Он услышал шипение и поскуливание гидравлического привода, открывавшего погрузочную рампу в дальнем конце трюма. Крейк не видел, что там творилось. Наверное, кто-то ушел. Ему все равно. Бесс, вполне довольная собой, уснула. А может, и нет. Кто знает, в какое состояние она впадала, когда полностью переставала двигаться и ее огненные глаза потухали? Крейк подумал, что ему, пожалуй, надо запереться в своей каюте, почитать и отправиться на боковую.

За спиной у него раздался негромкий шум. Что-то мягко громыхнуло. Он оглянулся через плечо.

Железный шар медленно и уверенно выкатился из круга.

Напевая веселую песенку, Фрей закрыл за собой погрузочную рампу. Встреча с Триникой прошла на редкость успешно. И суть была не только в том, что, получив счет, он увидел, что она заказала домашнее вино – самое дешевое из того, что имелось в меню. Она решила пощадить его бумажник. Для многих женщин такая мелкая забота не представляла собой ничего особенного, но, когда дело касалось Триники, все превращалось в событие эпического масштаба.

После ужина они наняли рикшу до ее гостиницы. Она сняла номер на ночь, но не собиралась там оставаться. Ей требовалось место для очередного преображения – избавиться от устрашающего облика после ухода с «Делириум Триггер» и вновь обрести его перед возвращением на корабль. Ее команда ни в коем случае не должна догадаться о том, что она делала ради Фрея. Она являлась их кумиром, владычицей, которой они поклонялись. Она была их богиней, холодной и далекой, как луна. Позволить им увидеть женщину, скрывающуюся за маской, означало бы для Триники погубить себя.

Дариан попрощался с нею у дверей гостиницы. Будь на ее месте любая другая женщина, он попытался бы проводить ее до номера и проникнуть в постель. Но он поцеловал ее в щеку и обещал заглянуть на «Делириум Триггер» через час с небольшим. Все его инстинкты требовали продолжения встречи, но он совладал с собой и отправился восвояси, взвинченный от неудовлетворенного сексуального желания.

Когда он добрался до ангара, где отстаивался «Делириум Триггер», фрегат уже готовился к отправлению. Делегацию из Малвери, Пинна и Ашуа, охранявших реликвию, доставили два рикши. Девушка не доверила Фрею получение своих денег и, конечно, поступила разумно.

Получал товар и передавал вознагражение Баломон Крунд, боцман «Делириум Триггер». Триника решила не появляться. Фрей не возражал. Он предпочитал помнить ее в том виде, в каком она пребывала в ресторане.

Ашуа, похоже, удивилась тому, что Триника расплатилась и даже никого не обманула. Девушка заблаговременно настроилась на спор и скандал, но их на горизонте не предвиделось. Поэтому Ашуа пребывала в безоблачном настроении. Она порывисто обняла Фрея, что для него, уже непривычно долго сохранявшего воздержание, оказалось почти невыносимо.

Малвери и Пинн решили отправиться в город. Доктор пригласил Ашуа присоединиться к празднованию победы. Фрей не испытывал ни малейшего желания пьянствовать по кабакам и заявил, что доставит деньги на «Кэтти Джей». Он намеревался залить в глаза по паре капель шайна и погрузиться в блаженное забытье. Скоро он увидит в грезах женщину, которую надеется вернуть.

Но едва замерло эхо погрузочной рампы, как его окутала угрожающая тишина. С его губ сорвались еще несколько слов песенки, и он умолк. В пустом брюхе «Кэтти Джей» царил холод, несмотря на то что снаружи стояла душная жара. Он весь вдруг покрылся гусиной кожей.

Что-то было очень, очень неладно.

Императоры!

Он сразу понял, что это – именно они. Самые опасные представители церкви пробужденцев. Они способны парализовать человека сокрушительным ударом, внушить ему первозданный ужас и докопаться до самых глубинных тайн его души. Дариан вынул револьвер. Правда, оружие здесь не поможет, но так он почувствовал себя гораздо лучше.

Они нашли меня.

Но секунды шли, и ничего не происходило. Капитан быстро оглядел трюм сверху донизу. Он не был забит, как обычно. Однако среди барахла, которое Фрей никак не мог выкинуть, имелись укрытия. Кроме того, посередине возвышались потрепанные пескоходы. Дариан попросил Сило привести машины в приличное состояние, чтобы потом выставить их на продажу. Но и за драндулетами он не заметил никакого движения.

Вроде бы никого, кроме него, здесь не было. Странно, но в то же время он был уверен, что в трюме кто-то затаился.

А если тут нет пробужденцев? Страх, который он испытывал, был неестественным, хотя и отличался от паники, возникающей под напором взгляда императора. Да от него все внутренности превращались в дрожащее желе! А этот беспричинный испуг впитывался в Дариана, как остывшая кровь – в тряпку. Паранойя, ощущение какой-то неправильности и всеобщей неуместности.

Дариан, держись!

А потом раздался негромкий звук.

Сначала он подумал, что это Слаг. Ему казалось, что он слышит нечто вроде того басовитого угрожающего воя, какой издает кошка, загнанная в угол. Но тут неведомый враг глотнул воздуха, и Фрея осенило.

В трюме его корабля плакал, надрываясь, младенец.

– Ничего себе, – пробормотал капитан себе под нос.

Плач доносился из-за груды брезента, увязанного в сеть и прикрученного к переборке с левой стороны трюма. Фрей крадучись направился в ту сторону. Он предпочел бы убраться прочь, но в сложившейся ситуации присутствовала фатальная неизбежность – как в сказке. И ничего не воспринималось до конца реальным.

Он нервно крутил в руке рукоять револьвера. Он не знал, следует ли идти к этому рыдающему младенцу вооруженным, но в воплях ему чудилась невыразимая злорадность. Они были какими-то знакомыми, и настолько, что просто душа рвалась. Он чувствовал, что должен найти ребенка.

Фрей обошел кучу. За ней что-то шевелилось…

Когда же он обнаружил то, что скрывал брезент, его лицо исказилось от ужаса и отвращения.

Сначала Дариан подумал, что перед ним находится гигантская личинка – вздутая, бесформенная, копошащаяся в лужице неведомой жидкости. Она испускала одновременно сладковатый и прогорклый запах. Ничего подобного не могло существовать, и Фрей опешил.

Впрочем, здесь лежала вовсе не личинка, а мешок. Гротескная, испещренная прожилками сумка, беловатая и слизистая, внутри которой барахталось что-то, выпирающее, растягивавшее кожу. Нечто подвижное, обладающее сочленениями. Они противоестественным образом выгибались и поворачивались в…

…в матке…

…и сознание Фрея предательски обернулось к его собственному нерожденному ребенку. Он умер в Тринике, когда она попыталась покончить с собой – молодая женщина, сломленная предательством своего любовника. Дариана Фрея.

А младенец продолжал рыдать. И звук доносился отовсюду.

Этого. Не. Может. Быть.

Мешок еще сильнее натянулся: изнутри выпирало что-то длинное и узкое. Несколько мгновений боковина держалась, а потом мгновенно разошлась. Края разрыва, выпятившись маслянистыми губами, выплюнули…

Штык. Даккадийский штык с двумя лезвиями, точно такой же, каким ему проткнули живот девять лет назад. В тот день враги перебили всю команду Дариана. А не далее как вчера он едва избежал подобной гибели.

Он смотрел, как штык двигался вниз, разрезая волокнистую ткань по всей длине. Наружу хлынула сладковато пахнущая прозрачная жидкость и зажурчала по полу. Фрей попятился. На секунду он оторвал взгляд от корчившегося мешка, чтобы не попасть в липкую жижу. Когда он посмотрел обратно, то остолбенел – через разрез лезла мокрая морда какого-то животного и…

Что-то стукнулось о каблук ботинка Фрея. Он с криком обернулся. Его рука с револьвером взметнулась.

– Не стреляй! Это я!

Действительно, это был Крейк, внезапно обнаруживший, что ему прямо в нос уткнулось черное дуло. Капитан растерянно моргнул. Все сразу же изменилось. Сгинул плачущий ребенок, исчез штык. Паранойя улетучилась, и лишь бешеный стук сердца напоминал о недавнем приступе. Дариан повернул голову, где только что находилась корчащаяся… штука. Пусто.

Он опустил револьвер. Грайзер сверкнул на него глазами и обиженно потер нос. Под ногами Фрея, плотно прижавшись к его ботинку, лежал железный шарик. Он отпихнул его.

– Крейк, – заметил он, – Мне кажется, что я спятил.

Демонист наблюдал, как шар откатился, замедлил движение, остановился и вновь вернулся к ботинку Фрея.

– Кэп, – сказал он, – меня тревожит другое. Ты как раз в здравом рассудке.

– Ты уверен, что ничего не видел и не слышал? – спросил Дариан.

– Да. И мы это уже обсуждали, – ответил Крейк. Он отхлебнул кофе и задумчиво уставился в пространство. Они находились в небольшой мрачной комнатушке. Из обстановки – только стол, прикрепленный к полу, плита, духовка да пара металлических шкафов для посуды. Фрей постоянно собирался облагородить кают-компанию, но его неизменно останавливала мысль о серьезности работы. Кроме того, он никогда не был силен в украшении помещений.

Он недовольно нахмурился.

– И что это за… сигнал?

– Я знаю только одно: он исходит от тебя.

Такой ответ Фрея не удовлетворил. Два часа он торчал в святилище, привязанный проводами к щелкающим и гудящим аппаратам, пока демонист проводил исследования, вертел регуляторы и записывал формулы. Он надеялся, что Крейк сумеет решить задачу. Но тот не оправдал его ожиданий.

Крейк почесал в затылке.

– Никогда прежде не видел ничего подобного.

– Это демон?

– Вероятно. А возможно, что-то механическое.

– На мне какое-то устройство? Передатчик?

– На тебе или в тебе.

Фрею почудилось, что он стал хрупким, как хрустальный бокал. Только этого ему не хватало.

– Императоры? – предположил он.

– Сомневаюсь, – произнес Грайзер. – Они не стали бы размениваться на галлюцинации для тебя. Если бы они охотились за тобой, то просто убили бы тебя.

Как ни странно, это немного успокоило Фрея. У него имелась веская причина опасаться императоров. Полгода назад он передал университетскому профессору Крайлоку некие документы – записки исследователя Маурина Гриста. В них очень убедительно доказывалось, что императоры – это тайно созданные полулюди-полудемоны. Дариана изрядно позабавило, что пробужденцы более ста лет жестоко преследовали демонистов, а на чистую воду их вывели, в общем-то, сами демоны.

Эрцгерцога эти открытия не слишком удивили. Он сразу же издал всенародный указ, в котором требовал, чтобы пробужденцы передали императоров в руки властей – для проверки истинности обвинения. Пробужденцы отказались подчиниться. Напряжение в стране достигло неприятно высокого уровня и продолжало расти. Обстановка в Вардии стала весьма тревожной, поэтому Фрей и решил на некоторое время укрыться в Самарле.

Если бы пробужденцы узнали, что виновником заварухи является капитан «Кэтти Джей», его жизнь не стоила бы и капли помета, который обронила пролетающая мимо ворона. Но Крейк был прав. То, что случилось с Дарианом, не вязалось с пробужденцами.

– Что за дела? – спросил он и поежился. В нынешней ситуации оказалось много белых пятен. А незнание того, кто является его врагом, всегда пугало Фрея.

– Я бы выяснил, если бы имел приличное святилище, – сказал Крейк жалобным тоном.

– Оно вроде бы есть у твоего приятеля Плома, верно? – выпалил Дариан, не дожидаясь, пока Крейк начнет ныть и сетовать по поводу недостатка оборудования на «Кэтти Джей».

– Я и так чересчур злоупотребил его дружбой, – ответил демонист. – Кроме того, сейчас он в отъезде. Приближаются выборы, а он баллотируется в Совет канцлеров. Сейчас он наверняка мотается по герцогству, тискает плоть и целует младенцев.

Фрей забарабанил пальцами по столу. Ужас, который он испытывал в трюме, отступил. Все походило на ночной кошмар и моментально развеялось перед лицом действительности. Возможно, случившееся было результатом нездорового образа жизни или отдаленным следствием опытов с некоторыми особо злокозненными наркотиками, которые он пробовал в юности. Но ведь существовал еще и сигнал. Дариан не понимал того, что делал Крейк, и не представлял, каким образом частоты и диапазоны связаны с демонизмом. Однако поведение Грайзера свидетельствовало о том, что у Фрея есть проблемы. Потусторонние.

Наверху раздался грохот, зазвучали хриплые голоса. Потом на трапе, соединявшем кают-компанию с находившимся выше коридором, показался Пинн. На полдороге он сорвался и тяжело шлепнулся на пол. От удара чашки на столе подпрыгнули, и их содержимое выплеснулось. Судя по всему, пилот забыл, что одна рука у него на перевязи. Он принялся удивленно озираться по сторонам, а потом расхохотался. Его смех подхватила парочка наверху. Малвери и Ашуа. Они тоже изрядно набрались.

Фрей уронил голову на руки. Он не собирался общаться с этими бездельниками.

– Вы рано вернулись, – заметил Крейк, глядя на Малвери и Ашуа, неуверенно сползавших по трапу.

– Все бабки про… фью-ю-ю, – сообщил Пинн и повалился на спину. – А они мне ни шиша дать не хотят. – Он помахал в воздухе ладонью, сложенной в горсть. – Кэп, мне с-срочно нужен ав-ванс!

Фрей вздохнул. Определенно, они изрядно повеселились.

– Что она здесь делает? – спросил он, кивнув на Ашуа. – Я думал, что мы с ней уже распрощались.

Малвери стиснул девушку в могучих объятиях.

– Она в полном порядке! – прогудел он, хотя язык у него заплетался. – Она… похожа на дочь, которой у меня никогда не было! – Малвери глотнул ядовитую отрыжку. – И не хотелось вовсе.

Ашуа схватила доктора за густые седые усы.

– У меня завелся собственный морж! – заявила она с широкой улыбкой.

– Вы смерти моей хотите! – в отчаянии пробормотал Фрей. – Послушайте, вы уберетесь отсюда, если я дам Пинну немного денег?

– Что с ним? – поинтересовался Малвери у Крейка.

– Он только что перенес психотравму, – ответил тот.

– А-а, понятно, – серьезно кивнул доктор. Он выпустил Ашуа, пригнулся к Фрею и положил здоровенную лапищу ему на плечо. А потом проворковал тем тоном, которым обычно разговаривают с маленькими детьми и домашними животными: – Наш капитан перенес психотравмочку?

Пинн зашелся от хохота.

– Док, шел бы ты вон. Все серьезно, – буркнул Фрей, высвобождаясь из хватки Малвери.

Тот смутился.

– Ладно, – пробурчал он. – Ты пока не в настроении.

– Что у тебя с рукой? – вдруг произнесла Ашуа.

Фрей не сразу сообразил, что вопрос относится к нему. Он посмотрел на свою руку, и у него кровь похолодела в жилах.

Прямо посередине ладони темнело небольшое пятно – неровный кружок величиной с монету. От него уродливой звездой разбегались усики темно-лилового гангренозного цвета.

Присутствующие молча уставились на отметину. Веселье как ветром сдуло.

– Док?.. – дрожащим голосом промямлил Дариан.

– Что ты сделал с собой, кэп? – потрясенно спросил Малвери.

Пинн также ощутил, что атмосфера в кают-компании изменилась. Он встал и, нетвердо держась на ногах, приблизился к Фрею. Дариан не сомневался, что Аррис сейчас отмочит какую-нибудь плоскую шутку, но пилот промолчал.

– Это же та вещь, – сказала Ашуа. – Ведь она тебя цапнула, когда ты ее поднял.

Конечно, старинный меч. Резкая боль, как от укола булавкой, которая заставила его выронить захваченную в бою реликвию. Фрей и думать забыл об этом происшествии. Он решил, что поранился щербиной в рукоятке, которая защемила ему кожу.

– Может, поделитесь с нами вашей историей? – предложил Крейк.

Ашуа посвятила их в подробности того, как Дариан открыл футляр и они нашли внутри необычное оружие. Девушка не упомянула ни о своем участии, ни о подначках, которыми она вынудила его схватиться за меч. Однако он был слишком встревожен, чтобы поставить ее на место.

Рука. И без доктора ясно, что он, вероятно, лишится ее. Он попал в чудовищную переделку и не мог с этим смириться.

А недавно он был счастлив. Почему он не оставил проклятую штуковину в покое?

– Думаешь, там был яд? – осведомился враз протрезвевший Пинн.

– Тогда мы опоздали, – пробасил Малвери. – Если бы ты, кэп, сразу заглянул ко мне…

Фрей повернулся к Крейку.

– Думаешь, эта пакость и сигнал связаны между собой?

– Разумеется.

Дариан снова посмотрел на метку. Она не болела, не зудела, но при одном взгляде на грязную подкожную кляксу к горлу подступала тошнота.

– Я разговаривал с Триникой. Она ничего не заметила, – сообщил он делано беззаботным тоном.

– А если пятно проявилось в течение несколько часов? И может, Триника не смотрела на твои руки, – сказал Крейк. – И вообще, при чем здесь она?

Он был прав. Ровным счетом ничего не имело значения. Никто не знал, что случилось. И это было страшнее всего.

Из общей растерянности их вывела Ашуа. Девушка шагнула к Фрею, схватила его за руку и потянула.

– Тебе требуется помощь, – твердо произнесла она. – Вставай и пойдем.

– Куда? – выдавил Фрей.

– Ты что, забыл: Шасиит – мой город, – усмехнулась она. – Следуйте за мной.

Глава 10

«Хвост» – Попытки Джез – Неприкасаемые – Пес-Проныра – Туристы

Наступила глубокая ночь, но на Шасиите это никак не отразилось. Город кипел, как муравейник. Повсюду бродили шумные гуляки. Они беседовали и спорили, покупали, продавали и воровали. Воздух обжигал и выжимал пот из тел. Разносчики оделяли проголодавшихся пряным хлебом и обуглившимся мясом с резким запахом.

Как и Джез, Шасиит никогда не спал.

За столиками уличных кафе, освещенных электрическим светом, расположились дружеские компании. Мужчины неторопливо потягивали густой черный кофе и наблюдали за хаосом, творившемся вокруг. Сквозь толпу тащились гигантские животные, запряженные в телеги с грузом. Погонщики нетерпеливо понукали их. На местном наречии зверей называли рушу. Клыки и рога чудовищ скрывались под декоративными колпачками – наивная попытка сделать их не столь опасными хотя бы внешне. Джез решила, что, если им взбредет в голову взбунтоваться, они учинят тут кровавое месиво. Но таковы были обычаи Самарлы. Иностранцам здешняя жизнь казалась беспорядочной, неистовой и дешевой.