Текст книги "Большая земля"

Автор книги: Всеволод Валюсинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

– Кто у вас здесь старшой?

Вперед выступил бородач. Маленьким людям он показался настоящим сказочным великаном. Петька некоторое время внимательно разглядывал его, потом снял свой детский картузик.

– Гляди, не узнаешь меня? А?

Великан осторожно подошел еще ближе. Наклонился, выпустил из рук винтовку.

– Агафонов... Петруха!-он оглянулся.-Ребята, это Петька Агафонов с городу! Он самый... "Бабушка..."

Произошло общее движение. Все грудились вокруг костра и сначала несмело, потом с возрастающим удивлением рассматривали минима-людей. Слышались сдержанные возгласы. Все хотели слышать, что будет говорить маленький Петька. Тот бесцеремонно снял шапчонку с Ивана Петровича.

– Смотрите – кто?

– Да это... доктор! Иван Петрович... Наш городской доктор! Ребята, што же это!

Как могли, маленькие люди рассказали свою историю. Удивление сменилось бурным возбуждением. Их закидали вопросами, затормошили. Каждый хотел пощупать их, поговорить... Появилась провизия.

Спустя несколько минут минима-люди слились с толпой великанов в одно тесно сплоченное, дружественное целое. Бородач рассказывал, в свою очередь, что делается вокруг. Доктор потихоньку переводил его речь Эллен.

– Красные партизаны мы. Со всех деревень мужики, которые живы остались, в партизаны пошли. Бабы тоже, девки... Оружие нам дадено, маски. Командир полка товарищ Попов выдал всем. Полк за деревней в лесу, здесь недалеко. Англичане только в городе сидят, газами отдуваются. А которые отойдут, тех и зашкерываем без остатка. Другие сами в плен подаются. И натравили они народу! Кто не успел, тут на месте и остался. Деревни пожгли, чтобы солдатам нашим негде стоять было, а войска все в лесу, самое лучшее дело. Идем, куда хотим, нас сам леший не найдет. И не поймешь, что деется! Суда ихние на море стояли, ушли. Отжали наши их сверху. Большо-о-ой бой был. От Архангельска тоже отжали. А в других местах – не знаем. Мы больше все в лесу да в походе. Из деревень вышибаем. Сейчас только в городе и держатся еще. Скоро наступать будем. А суда-то ихние как в море ушли,летчики наши сказывали,– у них промеж себя бой был. Восстание, что ли... Суда ушли, а войска на берегу ни с чем остались. На Двине страшно дрались, газ такой на нас выпускали – вся шкура с человека слазит. Ну, там тоже пехота морская побунтовалась малость, в плен пошла. Отправили их на Вологду. А на воздухе что бою было! Ох-хо-хо!

– Где же ваш товарищ Попов?

– А за Андозером. Лагерь в леску. Туда и пойдем с вами. А завтра на город наступление будет. Вышибить надо. Вредят. Самолет у них есть, летает с бомбами. Надоел нам вовсе. Здесь еще ничего, а вот в других местах бои были... Налетели, думали разом взять нас, только...

– Что "только"?

– А тоже хим-авиахим налетел... Ну и, конечно, дело не так просто вышло. Хо-хо! Подушили жителей немало, вот как в Покровском. Я сам с Покровского. У меня там жена, брат да племянник удушены. Сам в поле был, в чем стоял – в лес сиганул. Кто жив остался – в добровольцы-партизаны. Вот и воюем. Позавчера целый отряд зашкерали... Город весь сожжен да разбит. С моря та-а-аакими снарядами лупили! Народ кто куды разбежался.

Тут же на месте были сделаны носилки. Посадив на них маленьких людей, отряд партизан двинулся к деревне.

– А ну в ногу, раз, два!

Партизаны, большинство старые солдаты, еще с германской войны, шли дружным строем, не по команде, а скорее по привычке. Еще у огня доктор заметил в числе их несколько крепких деревенских девиц. Они тоже были с винтовками, у одной у пояса блестели ручные гранаты.

Носилки мерно покачивались. Иван Петрович толкнул Петьку в бок.

– Как же ты все-таки напоролся на партизан? Не слыхал засады!

– А черт их знает! Тихо сидели. Дока на доку нашелЗнаешь, кто тут есть в отряде?

– Кто?

– А те самые, что меня ножом пырнули. Дайнаполовинку тоже есть, Такинада, Покурим... Все тут.

– Ты обещал с ними разделаться.

Петька посопел носом.

– А ну их! Не время теперь. Завтра вместе с отрядом отправимся город брать. Я уговорился с одним, с тем самым, что меня порезал. Он понесет меня в кошеле за спиной. Егор Дайкалач зовут.

Доктор не слышал, что дальше говорил Петька. Его убаюкало мерное покачивание носилок. Эллен спала. Мысли Ивана Петровича стали мешаться.

"Петька... Дикий? Нет, не дикий. И добровольцы-партизаны тоже не дикие. Дайкалач вместе с Петькой пойдут город брать. А недавно резались! Девки с винтовками, бабы... Петька сказал "бывает". А разве бывает, чтобы люди становились в три фута ростом? Не знаю. Нет,. не то! В городе все разрушено, и моя больница и Афанасьева убита наверно... и Дэвис... А Алексей Иваныч умер. Со страху..."

Мысли доктора оборвались. Под мерное качание носилок и топот ног партизан он незаметно уснул.

18. Смерч

Очнувшись, Дэвис сразу сел, словно его толкнула посторонняя сила.

Некоторое время он с недоумением осматривал незнакомую обстановку, стараясь сообразить, вспомнить, что произошло. Потом порывисто вскочил и подошел к окну. Приставил стул, влез на подоконник.

Часовой в зеленом френче, стоявший под окном, заметив его, сделал кому-то знак рукой. Дэвис отошел от окна. Спустя минуту, в комнату вошло трое. Один, по-видимому, врач и два офицера.

Прислонившись спиной к кровати, Дэвис пристально смотрел на вошедших. Его точная мысль работала лихорадочно. Он старался нащупать почву и оценить положение.

Пришедшие, как истые англичане, которым неприлично чему-либо удивляться, со строгими и непроницаемыми лицами остановились посреди комнаты.

– Как вы себя чувствуете?

– Я здоров.

– Кто вы такой?

Минуту Дэвис молчал. Он даже закрыл глаза от напряжения.

Каскадом, как блестящие молнии, понеслись мысли, решения.

Одна идея сверкнула особенно ярко, и сейчас же Дэвис ее поймал в этом водовороте, успел охватить разумом всю, целиком. Да, именно так. Чем неожиданней, чем глупее, тем лучше. Он снова открыл глаза.

– Я – марсианин...

Короткая пауза. Старший офицер – он имел нашивки майора,– повернулся к дверям.

– Мы должны донести об этом господину полковнику Лори. Вам сейчас принесут обед.

Оставшись один, Дэвис забрался на кровать и повернулся лицом к стене. Ему надо было обдумать каждый шаг, каждое слово... Надо быть готовым к любой неожиданности.

Принесли обед. Солдат и сержант, выпучив глаза, на носках, с осторожностью ступая, поставили кушания на стол и выскочили, как ошпаренные. Дэвис немного поел и снова устроился на кровати. По стене полз тощий клоп. Чтобы его остановить, Дэвис подул ему навстречу. Но вряд ли он замечал, что делает. Его мозг работал так, как бывало ночами на Маркет-Стрит перед аппаратом, когда он создавал минима-гормон.

Прошло полчаса. Дэвис лежал неподвижно. Клоп ползал по стене и не хотел уходить. Наконец, не удержавшись на гладких обоях, он упал за кровать. Это почему-то испугало Дэвиса.

Течение мыслей -оборвалось. Он сел на кровать. Он был ко всему готов.

Офицеры вернулись. Дэвиса понесли на руках. Глядя через плечо рослого солдатаон с интересом осматривал опустошенные улицы городка. Трупы были убраны, но сморщенная и пожелтевшая листва деревьев показывала ужасное действие газов.

Местами кварталы уцелели от пожара, но большая часть представляла дымящиеся развалины. Вокруг громадных воронок возвышались кучи нагроможденных бревен, кирпичей, земли: это были результаты работы артиллерии с моря. Одиноко торчад.а сбитая колокольня, зияя кирпичными ранами.

Поворот. Рядом батарея зенитных орудий. Невдалеке выстроился отряд пехоты. Доносились лающие слова команды. Отряд двинулся навстречу, и Дэвис поймал на себе удивленные взгляды солдат. Но рядом сбоку шел офицер и покрикивал: "Левт... райт... левт... райт!" Прошли мимо. Штаб.

Дэвиса поставили на стул. Полковник Лори поднял глаза.

Штабные сидели по своим местам, скрипели перья, щелкала походная машинка.

– Ваше имя?

– Ли-ло-ла.

Офицер, с круглой как арбуз головой, быстро записывал показания.

– Национальность?

– Марсианин.

Полковник откинулся на спинку стула. Внимательно посмотрел Дэвису в глаза. Снова опустился.

– На каких языках говорите?

– Кроме своего, на английском, немецком и французском.

Англичанин в замешательстве пожевал губами.

– Каким способом и зачем... э... прибыли на Землю?

Перья затихли, машинка перестала стучать. Маленький Дэвис твердо взглянул на своего противника.

– Наш экспедиционный корпус прибыл на Землю для участия в войне.

– На чьей стороне?

– На стороне Союза Республик.

Молчание длилось несколько минут. Полковник Лори внимательно чистил ногти. Машинка несмело щелкнула несколько раз и притихла. С улицы снова донеслось мерное "левт... райт!"

– Через несколько дней прибудут наши транспорты, и мы начнем,– Дэвис усмехнулся.– Это не секрет... Я нахожу возможным вас даже предупредить, поставить условия...

– Условия?.. Гм... Какие же это условия?

– Немедленно прекратить действия на всех фронтах, сдать оружие, самолеты и суда, удалиться...

– А вы... являетесь правомочным лицом?

– Я – командующий северным отрядом. Наше расположение здесь, в этой области. По некоторым соображениям мы еще активных действий не начинали, но... Я принужден был со своими спутниками опуститься в лес во время пробного полета. Мы блуждали долго пешком, обтрепались, вышли в какую-то деревню. Пришлось воспользоваться вот этим,– Дэвис указал на свой детский костюм,– наш рост...

Полковник подозрительно сощурился.

– Э-э... Откуда вы знаете английский язык?

Дэвис ожидал этого вопроса.

– Мы изучили его уже здесь. Для таких вещей нам достаточно нескольких дней. Два-три сеанса гипноза!..

Подозрительные огоньки в глазах англичанина погасли. Необычайный, сверхъестественный вид Дэвиса лучше всяких слов доказывал его неземное происхождение. При нем еще нашли миленькую кошечку. Остальные марсиане вырвались из рук солдат. Приходилось верить маленькому человечку.

В соседней комнате загудел мотор полевого радиотелеграфа.

Полковник вышел. Дэвис уселся на стуле и принялся ждать.

Машинка застучала опять, перья побежали по гладкой бумаге.

Штабные старались показать вид полного равнодушия. В разгар войны и, по-видимому, восстания собственных войск, отрезанные от главных сил в чужой, враждебной стране, винтики-штабного механизма продолжали свою работу.

Вошел полковник. Спокойный, серьезный.

– Я снесся с главным командованием. Запрос будет послан в Лондон, хотя там сейчас... м-м-да...

Раздались шаги. В комнату быстро вошел молодой лейтенант.

Не замечая Дэвиса, он направился к полковнику.

– Господин полковник, мы сейчас вернулись с разведки.

Обнаружен лагерь большевиков. Полк и партизаны стоят в лесу за деревней. Если послать самолет с бомбами, можно...

Полковник остановил его. Наклонившись к уху лейтенанта, он что-то объяснял шепотом, выразительно посматривая на Дэвиса.

Лейтенант обернулся. На одну секунду в его глазах промелькнуло изумление. Он с размаху сел на стул. Потер лоб, что-то припоминая. Потом нервно расхохотался.

– Хэ-хэ! Марсианин! Вы, полковник, позабыли историю со взрывом бомбы и нападением на Манор-Стрит. Об этом много писали в газетах, перед самой войной... Помните лорда Блэкборна? Хэ! Его пленник куда-то исчез... "Минима-гормон"... Кажется, его имя – Дэвис. Помните "Исчезновение Дэвиса" в "Тайме", передовая? Это, наверное, сам Дэвис! Хэ-хэ! Марсианин! Ловко...

Полковник позвонил. Явились солдаты. Дэвиса взяли под стражу. Вывели в соседнюю комнату. Отсюда слышно было, как полковник спокойно сказал:

– Хорошо, прекрасно. Вы, Фердинг, возьмете на складе полный груз газовых бомб и полетите вместе с капитаном Фанном. Желаю успеха.

Лейтенант взял под козырек и, круто повернувшись, хотел выйти, но в этот момент...

Широкими цепями, прямо лесом и одним им известными тропинками красные добровольцы-партизаны вели части товарища Попова. На вьюках лошадей покачивались разобранные горные орудия, тряслись легкие "макленки"... По точно рассчитанной диспозиции городок должен быть охвачен сразу со всех сторон.

Соединенный отряд комсомольцев отрезал путь отступления берегом, часть полка обходила с моря, а другая часть, вместе с партизанами, начинала лобовую атаку. С ними не было пока ни одного самолета. Обещали прислать через три дня с двинского фронта, но никто не мог усидеть на месте.

На подступах к городу, в тылу расположились летучки Красного Креста. Эллен была там.

Иван Петрович, сидя в кузовке за спиной здорового красноармейца, отправился с Поповым в обход к морю. Доктор оказался полезным как проводник, он хорошо знал окрестные леса.

– Где же ваш приятель Петька? – спросил на одной из остановок командир,– он хотел тоже идти с нами.

– Он и пошел,– ответил не без горечи Иван Петрович,– но без нас. Они еще ночью исчезли со своим товарищем Егором Дайкалач. Какую-нибудь штуку хочет выкинуть, отправился на разведку. Не знаю только, что он может сделать.

Попов молчал, что-то отмечая на карте.

Двинулись дальше. Взошло солнце, стало тепло. В этом знакомом доктору лесу казались странными вереницы красноармейцев, лошади, вьюки. Обычно здесь ходили только охотники за рябчиками.

Развернувшись на два крыла, заняли позицию. Партизаны должны были начать, чтобы отвлечь силы на себя. Тогда ударят и главные силы полка.

Город был как на ладони. Иван Петрович с трудом узнал его.

Черные пустыри, дым пожара, куцая колокольня... А где же больница на горе? Ее не было...

Товарищ Попов посмотрел на часы.

– Сейчас начнут партизаны,– процедил он сквозь зубы.

Иван Петрович протянул руку за биноклем, висевшим на груди у его носильщика-красноармейца, но в этот момент...

Еще не рассвело, когда Дайкалач с Петькой за спиной приблизились к городу. Они шли прямо лесом.

– Я маленький, не заметят. Проберусь в город, высмотрю все, а к утру здесь дождемся партизан. Главное – узнать, где у них батареи и склад снарядов. Укажем нашим артиллеристам. Донеси меня до полей, а дальше я сам.

Дайкалач побрел дальше. Вот и поля. Близился рассвет.

Сквозь туман виднелись очертания городских построек. Пахло дымом. Мертвечиной...

– Жди меня здесь, скоро вернусь,– сказал Петька, вылезая из берестяного кошеля,– ежели не вернусь, дуй навстречу нашим.

Не прощаясь и не оглядываясь, он быстро пошел и скрылся в густых зарослях конопли. Дайкалач лег на землю и стал слушать.

Петька осторожно крался вдоль края города. Нигде не было видно постов. "Где-то у них блокгауз со снарядами и газовыми баллонами?" Должен быть где-нибудь с краю...

Проскользнув незаметно через крайнюю улицу, Петька шел теперь полуразрушенным кварталом. Он радовался, что стал таким маленьким. Это очень удобно для разведчика.

Светало. Петька искал глазами характерную землянку, в каких обыкновенно хранятся взрывчатые вещества. Ничего не было заметно. Неужели они устроили склад в жилом доме?

Странно...

Послышались шаги. Что такое? Офицер, отряд солдат с винтовками... Маленький разведчик спрятался в полуразрушенный дом. Кого-то провели мимо. Петька высунулся из окна и посмотрел вслед. Кого-то они ведут?

Раздался короткий, рассыпчатый залп. Петька подождал, когда пройдут обратно. Вылезши из своего убежища, он пробрался к тому месту, где стреляли.

Около десяти человек в разных позах лежали на земле. Среди них две женщины. Одна еще шевелила пальцами босых ног...

– Расстреляли... Гм... Партизанов, наверно. Скоро это у них делается. Вчера только, слыхал, взяли в пленРазведчик задумчиво пошел дальше. Его маленькое лицо было совершенно спокойно. Опять шаги, голоса... Снова надо было прятаться.

Юркнув в полуразвалившуюся кладку дров, он сидел, затаив дыхание.

Пятеро солдат пришли мыться. Рядом тек ручеек. Петька слышал, как солдаты фыркали, отдувались, громко говорили. Слов он не понимал. "Скоро ли уйдут?" – с досадой думал он, нетерпеливо поглядывая в щель между дров. Но солдаты не уходили. Явилось еще трое с котлом. Тут же развели огонь и принялись что-то варить.

Прошел час. Чертыхаясь в душе, Петька решил как-нибудь незаметно ускользнуть. Попробовал протиснуться в дыру на противоположную сторону костра дров. Черт возьми! Дрова осыпались с громким шумом. Петька вскочил и пустился бежать.

Он слышал тяжелый топот ног за собой. Бросился в несжатое ржаное поле, бежал зигзагами... Его стали окружать. Он слышал крики уже сбоку и впереди. Назад! Трое солдат упали на землю, стараясь схватить маленького человека. Петька увернулся и припустил в сторону. Потеряли, кажется, из виду. На отлете стоял какой-то дом с часовыми у дверей. Петька колебался. Лучше, пожалуй, остаться во ржи... Но сзади его ищут. Снова вперед.

Раздались выстрелы. Просвистела жалобно пуля, другая. Заколыхалась рожь под чьим-то тяжелым бегом – тут, близко... Вперед! Часовой пересек ему дорогу, загораживая путь винтовкой и что-то крича. Из улицы на выстрелы выбежали, поспешно пристегивая сумки, солдаты, замелькали желтые гетры офицера...

Молниеносный взгляд... Дыра в подполье! Он пожалуй пройдет. Скорее!

Едва Петька успел протащить ноги в дыру, как к стене сбежалась толпа. Раздались громкие возгласы, спор, команда...

Сейчас войдут в дом! Петька осмотрелся. Пол в доме был вынут, и вей помещение обращено в обширный склад. В полумраке видны были ящики, нагроможденные до самого потолка. Петька стал читать надписи, но ничего в них не понял. Что это? Приподняв крышку одного вскрытого ящика, маленький разведчик залился беззвучным смехом.

– Хы-хы! Фугасы, снаряды, газовые баллоны, гранаты...

Снаружи настойчиво доносились повторяемые взволнованными голосами два слова: "Штаб... Ключ", Петька знал несколько английских слов и сразу сообразил:

– У них нет ключа... успею...

Юркий, как кошка, маленький человек заметался по складу.

Ему нужны были ручная граната и фугас. Вот ящик, он открыт...

– Хы-хы, вспомните Покровское!.. Умели рыбу рвать фугасами, сумеем и...

Наклонившись над ящиком с фугасами, Петька сунул туда ручную гранату и ждал. Скоро придут с ключом. Ну что ж, он поживет еще одну минуту. Ему ясно представилась голая нога расстрелянной партизанки. Она так странно шевелила пальцами...

Лицо Петьки сделалось страшным. Он не мог больше ждать.

– А-а-а! Жихорь вас всех возьми!!..

Он судорожно выдернул кольцо рычага и разжал руку. Раздался щелчок ударника. Взвился дымок... Шнур горел пять секунд...

...колоссальный столб черного дыма вырос на восточном конце города. Иван Петрович выронил бинокль. Товарищ Попов стремительно вскочил. Удар, толчок воздуха, оглушительный грохот...

– Приготовить маски. В цепь. Вперед!

– Вперед! – передалась дальше команда.

Серые двинулись...

...со звоном вылетели стекла. Дом качнулся. Громовой удар, казалось, расколол пополам небо. Лейтенанта бросило к двери. Он ударился головой о косяк и .свалился на пол. Полковник еле устоял на ногах.

Штабные вскочили, смешались в нестройную толпу. Машинка умолкла. "Левт... райт", за окном стихло. Через минуту в комнате никого не было.

Опомнившись, Дэвис выглянул в окно. В воздухе – пыль и дым, черный, густой. Зеленые фигуры метались во все стороны, гремели орудия. Схватив валявшуюся на полу маску, Дэвис вышел на крыльцо. На улице быстро разбегались цепи зеленых, занимая задворки, развалины домов. Где-то поблизости рвались шрапнели, злобно заливались пулеметы... Вдали видна была огромная туча дыма. Она клубилась и щурилась на опустошенной взрывом площади. Становилось трудно дышать, все застилал какой-то туман... Не газ ли это? Дэвис схватил маску. Велика, надо стянуть плотно резину. Клапан в рот...Ах, душно! Тяжело дышать.

Вот, волна уже здесь. Накатилась, застлала все кругом и пошла дальше. Петух, одиноко бродивший по двору, забеспокоился, побежал, смешно вытягивая шею, потом завертелся на месте.

Где-то жалобно кричала кошка...

Что это? Иприт? Почему горит кожа? Маска не спасает, душно, горько во рту... Воздуху! Снять маску!

Дэвис вцепился пальцами в резиновый край и оттянул его от шеи... Зловещий аромат ударил в нос, в легкие. Дэвис снова стиснул резину. В голове поднялся шум. Где это звенят колокола?

Вскочив на ноги, он бесцельно устремился вдоль улицы, навстречу газовой волне.

Вокруг гремел бой. Орудия, пулеметы, частая, как треск сучьев в костре, ружейная стрельба. Крепко стиснув зубами клапан, Дэвис шел навстречу газовой волне и грому боя.

Кто с кем бьется? Полковник Лори и русские? Вот полуразбитый квартал, за ним – поле и лес. Поле дымится, курится от ударов пуль и шрапнели. Над ним белыми букетами цветут дымки разрывов. Ха-ха! Белые гладиолусы! Минима-гормон... А это что?

Дэвис увидел необозримые цепи каких-то темных фигур в самом огне, в самом дыму картофельного поля. Это русские? По одному, по два, короткими перебежками они неудержимо приближались, катились замаскированной лавиной. Они стреляли сюда, навстречу Дэвису, навстречу густым россыпям засевших в прикрытиях врагов. Снаряды рвались везде вокруг. Дэвис не обращал на них внимания. Он лег на сырую траву и не замечал уже, как быстро мимо него, отстреливаясь, перебегали назад зеленые френчи, как близилась, росла цепь темных фигур с поля.

Дэвис задыхался. Маска была велика ему. Газ просачивался, трудно было дышать... Ах, да не все ли равно! Раз, только раз вздохнуть полной грудью!

Приближались какие-то люди, тоже в масках, большие. Дэвис хотел крикнуть: "сюда!" Но звук потерялся в маске. Клапан вывалился изо рта, Дэвис не мог сразу поймать его снова. Душно, прочь маску!

Противогаз упал на землю. Дэвис, как рыба, жадно ловил воздух и пытался что-то крикнуть набегающим победителям. Но раздирающая, шершавая струя сжала горло, стиснула грудь...

С последними проблесками сознания Дэвис схватился за резину и упал на землю. "Поздно",– мелькнула мысль. Он хотел крикнуть: "Эллен!" Но сознание провалилось в какую-то сверкающую бездну, и последними остатками сил, выдыхая из отравленных легких смертно-ароматный газ, он слабо прохрипел: "Дэзи... Дэзи..."

Высокие фигуры пестрой толпой серых и черных пятен окружили лежащего карлика. Все они были в масках, и потому молча, как водолазы, наклонились и шевелили круглыми резиновыми головами...

Один из уродов подхватил маленькое тельце на руки и быстро понес его в сторону, к картофельному полю. Остальные, проводив их блестящими взглядами стеклянных глаз, повернулись и стали догонять ушедших вперед товарищей.

Поднялся ветер. Великан с карликом на руках приблизился к лесу. Маленькая голова карлика безжизненно моталась из стороны в сторону. Остановившиеся глаза строго смотрели в синюю лесную даль. Там, в той стороне – Хайн-озеро...

Навстречу попадались новые группы людей в масках. Они с удивлением провожали странную пару. Но им было некогда задерживаться, они торопились в город. Там местами еще кипел бой, кашляли бомбометы, люди кончали трудную работу.

Пройдя перелесок, великан вышел на дорогу. Здесь, на горе, был уже чистый воздух, здесь кончалась полоса газа. На лужайке в боевой готовности стоял резервный отряд. Великан стащил маску и некоторое время тяжело дышал.

– Товарищ Третьяков здесь?

– Нет. С Поповым в обход пошел. Это у тебя кто?

Отряд окружил пришедшего со всех сторон. Лица были серьезны.

– Это четвертый "малый", Ивана Петровича товарищ. К малым его надо доставить. Где малые?

– В палатку неси, в лазарет. Тут всего с версту по дороге. Летучка там стоит, и малая с ними...

Провожаемый угрюмым молчанием, партизан снова взял на руки маленький труп и побрел по дороге. Его подкованные "бахилы" глухо стучали на камнях.

Мостик, ручей, затем – зеленая палатка. Внутри не хватало места, поэтому вокруг, на брезентах и прямо на земле, лежали раненые. Слышались с.тоны. Обгоняя партизана, по дороге мерным шагом взад и вперед двигались санитары с носилками.

У палатки шла суетливая, быстрая работа. Одни возились с ранеными, другие носили из ручья воду. На дороге стояли запряженные подводы. Вереница лошадей тянулась далеко, скрываясь за поворотом. В воздухе висели говор, крик...

Все заняты были спешной работой и не обращали внимания на старого партизана с его ношей.

Осторожно ступая громадными "бахилами" между ранеными, он пробирался ближе к палатке.

– С живыми не справятся, а я тут с мертвым,– бормотал он.– Сестра, сестрица! Примите у меня вот этого, малого...

Пожилая сестра поднялась от носилок.

– Что? Какого "малого"? – спросила она. Но, бросив взгляд назад, поняла в чем дело.– Клади здесь, под дерево. Что с ним?

– Не живой. В газы попал, а в маске не вытерпел, видно. Велика ему.

Сестра наклонилась над карликом.

– Да, помер.

В этот момент принесли раненного в живот. Послышались стоны. Сестра кинулась навстречу. Из палатки показался хирург, жадно затянулся папиросой и скрылся снова.

– Дорогу!

Партизан отскочил в сторону и пропустил несколько носилок с перевязанными уже ранеными. Он чувствовал себя лишним здесь. Надо в город, там бой еще...

– Шесть подвод подавай! Живо!

Загремели колеса.

Надо было уходить... Великан бросил последний взгляд под дерево, где лежал маленький человечек, и выругавшись пошел прочь. В тот же момент фартук палатки откинулся и показалась маленькая фигурка. Серые глаза вопросительно уставились под дерево. Партизан обернулся. Крякнул...

– Это он... он, малая барышняРешительно повернувшись и больше не оглядываясь, великан пошел к дороге. Его лицо было спокойно и сурово. Он смотрел вперед и дальше по вершинам сосен таким же лесным взглядом, как, бывало, Петька глядел ночью в догорающие угли костра.

19. Большая Земля

Прошел год. Вопреки предположениям Дэвиса, маленькие люди не только перестали уменьшаться, но, спустя месяц после прививки, начали снова расти. К следующему лету они достигли своего прежнего нормального роста.

Вихрь военных и политических событий не прекратился, с ликвидацией внезапного нападения. Европа кипела, как в огне.

Словно пузыри сменялись министерства, фашизм истерически, жестокими мерами пытался остановить нарастающую волну революции. В Англии власть взяли в свои руки коммунисты и, к ужасу "цивилизованного мира", сейчас же отозвали отовсюду свои войска. Франция бесновалась. Она пыталась снова оккупировать Германию, но везде встречала отпор.

В Польше на полтора месяца появился король. Он издал три или четыре торжественных манифеста и вскоре куда-то исчез.

Прибалтика кланялась на запад и на восток. Македонская "чета", обвешанная патронами, спускалась с гор. В Болгарии за месяц вырубили почти все рощи на виселицы, но... спустя короткое время на них повисли те, кто их строил. С какими-то таинственными намерениями приходили из Америки транспорты с войсками и снаряжением. Они пока не вступали в драку, присматривались. Лига Наций созывала толпы юристов для истолкования неясных параграфов своего злополучного устава.

Всеобщая социальная революция носилась в воздухе, насыщала землю. Лилась кровь... Между прочим, и мистер Деферринг, так страстно желавший иметь побольше нефти, добился своего в полной мере. Его утопили в большой цистерне с русской нефтью... Оставшиеся в живых бывшие минима-люди как могли приняли участие в этой колоссальной борьбе. Целый год они переезжали с места на место, работали, часто месяцами не встречались. Несколько раз Эллен ездила в Москву.

Осенью следующего года она встретила в Архангельске Ивана Петровича. Эллен возвращалась в Англию. Ей удалось списаться с отцом. Но главное Чарли... Он стоял во главе Лондонского района. Он звал ее приехать, там много работы!

Большой пароход отходил в Мурманск поздно вечером. Иван Петрович провожал Эллен. Оба они были уже нормального роста, прошедшее казалось им смутным сном.

Второй свисток. Толпа на пристани пришла в движение.

Эллен схватила доктора за руку.

– Слушайте,– сказала она быстро, словно боясь, что не успеет высказаться.– Я еду домой, к Чарли... Но вы не думайте, что я... Я помню Дэвиса! – Она отвернулась в сторону, крепко сжимая зубами палец перчатки.

Иван Петрович молчал. Эллен резко обернулась к нему.

– Прощайте!

Она крепко, по-мужски сжала его руку, подхватила Чемодан и быстро поднялась на пароход. Иван Петрович смотрел вперед и не замечал ни грома лебедок, ни шума толпы. Эллен стояла в густом строю отъезжающих, опершись о борт. На ней были английское пальто и скромная фетровая панама... Эллен похудела. Ясные серые глаза смотрели слетка удивленно, как всегда. Но в них появилось теперь новое, твердое выражение – отблеск пережитых недавно событий.

Третий свисток. Убрали трап. Из-под кормы забила пена и метнулась вздыбленная винтом вода. Высокий борт парохода медленно отделялся от пристани...

Через неделю Иван Петрович был в своем городке.

В тот же день вечером он пошел на кладбище. Оно расположено в стороне от города, на возвышенности, в густом сосновом лесу. В шумном бору пахло смолой. Кладбищенский сторож, сутулый старик, знакомый доктора, недалеко от входа рыл могилу.

– Здравствуй, Курсинька!

– At Доктор! Давно приехал!?

– Сегодня. Кому роешь?

– Мужик один, Ваня Нехочу помер. Ему и рою. Он еще...

Иван Петрович, не слушая, прошел дальше. Могилы, сколько могил! Тропинка направо. Вот. она, маленькая могила. Кто-то на ней поставил березовую доску. Наверно Курсинька вырубил ее по своему почину вместо креста! На доске выжжена надпись: "Иван Дэвис и Дэзи". Кошечку нашли отравленной газами в корзинке под столом, в английском штабе. По желанию Эллен ее похоронили вместе с Дэвисом.

Доктор сел у могилы. Здесь было тихо и глухо.

– Вот, прошел год... Кругом борьба. "Дэвис и Дэзи!" Они унесли с собой в могилу тайну минима-гормона. Ну что ж... Даже здесь: леса, болота, море, горы.... А дальше! Разве Земля маленькая? Человек должен только суметь ужиться на ней... Петька когда-то сказал: "Много места!" Да, много места... Большая Земля... А Дэвис?..

Смеркалось. Спустя час Иван Петрович поднялся и пошел к выходу. Он был взволнован и медленно шел, сжимая в руках шляпу. Он нашел самого себя, свое место в природе. Он понял и Петьку, и Колю Чабара и Дэвиса. Понял ту тяжелую борьбу, которой кипел мир.

У поворота на главную аллею его внимание привлекла громадная вырубленная доска прямо топором из сосны, почти новая.

Доктор остановился и поднял глаза на кривую надпись.

"Здесь погребено тело гамицкого крестьянина Алексея Ивановича Иванова".

– Наверно, нашли и перетащили городские "ребята"?

Иван Петрович долго стоял у этой могилы. Легкий, ласковый ветер принес из далеких лесов запах смолы, моха, лиственниц...

– Большая Земля! – почему-то громко сказал доктор.Большая Земля! повторил он еще раз, надевая шляпу. Затем выпрямился и, бодро подняв голову, быстро и уверенно пошел к выходу.

Примечания

В. Валюсинский. Большая Земля

Печатается по изданию: Л., Обл. изд-во, 1931.

Уменьшение как литературный, прием – не редкость. Большей частью применяется для популяризации научных знаний. Таковы довоенные отечественные и переводные книги, например "Необыкновенные приключения Карлика и Вали" Я. Ларри, "Человек-муравей" Г. Ринера, или более поздние "В стране дремучих трав" В. Брагина, "Их было четверо" П. Гордашевского.