Текст книги "Два лица Востока. Впечатления и размышления от одиннадцати лет работы в Китае и семи лет в Японии"

Автор книги: Всеволод Овчинников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Транспортный аврал

Иностранцу, попавшему в предпраздничные дни в Китай, может показаться, что огромную страну охватила паника. Не тысячи, даже не сотни тысяч, а десятки миллионов людей уже целый месяц штурмуют билетные кассы всех видов транспорта, работающего в авральном режиме. Причина лихорадки – Новый год по лунному календарю.

Хотя он теперь официально переименован в Праздник весны (Чуньцзе), для миллиарда трехсот миллионов жителей Поднебесной именно эти две недели остаются порой новогодних праздников, которые каждая семья непременно должна встречать вместе, под одной крышей.

Возвращаются в родные места двести миллионов сезонников, ежегодно отправляющихся на заработки в города. Едут на побывку домой сотни тысяч военнослужащих. Спешат к своим семьям десятки тысяч бродячих торговцев и ремесленников.

Но прежде всего традиция требует, чтобы на праздничный сезон непременно воссоединились супруги, которые по каким-то причинам были разлучены. Согласно укоренившимся у китайцев представлениям, в природе для всего есть своя пора. В двадцати четырех двухнедельных сезонах традиционного лунного календаря воплощен многовековой опыт поколений – это по существу оптимальный график полевых работ, подсобных промыслов, а также народных праздников.

Издавна принято считать, что есть своя пора и для активной супружеской жизни: две недели Праздника весны, от первого новолуния до первого полнолуния. Стало быть, десятки миллионов людей устремляются к домашним очагам именно ради того, чтобы своевременно выполнить супружеский долг. Выходит, что если кто и следует библейскому завету: «Время обнимать и время уклоняться от объятий», так это китайцы.

Не следует понимать сказанное буквально. Современное поколение, особенно в городах, не признает сезонности в супружеских отношениях. Но инерция многовековых обычаев все-таки дает о себе знать. В сельской глубинке почти все дети рож даются одновременно, в сентябре-октябре. Стало быть, все они были зачаты на лунный Новый год. А после Праздника весны китайские супруги могут спокойно расстаться на несколько месяцев, а то и на год.

Тещина бутыль

В китайском фольклоре на удивление для нас начисто отсутствует тема тещи. Дочь после замужества становится членом другой семьи. Она переходит в полное подчинение свекрови и свекра. Своих же родителей видит лишь по праздникам пару раз в году. Немного контактов у тещи и с зятем.

Есть лишь одно исключение. Чтобы муж дочери выдержал двухнедельный марафон на Праздник весны, теща дарит ему бутыль с заспиртованной гадюкой, корнем женьшеня и ягодами дерезы. Такая настойка повышает мужскую силу.

Меня умилило, что тещина бутыль имеет полую пробку, которая вмещает хорошую стопку целебного зелья на опохмелку. Опорожнил бутылку – а утром опохмелился из пробки. О такой трогательной заботе наши зятья могут только мечтать.

Вместе со свекровью теща руководит приготовлением пельменей. Они пришли к китайцам и японцам, как и к нам, от кочевых степных народов еще во времена Чингисхана. Как и другие кушанья новогоднего стола, пельмени должны сообща лепить все члены семьи. Праздник весны воплощает ее единение. Не случайно график школьных и студенческих каникул ежегодно смещается в соответствии с лунным календарем.

Всей семьей готовят и клейкие лепешки, которые полагается класть на алтарь предков в Праздник фонарей, завершающий собой две новогодние недели. Они предназначены для Духа очага. Данный персонаж, которого китайцы зовут Цзаошэн, играет в их новогодней мифологии такую же роль, как на Западе Дед Мороз или Санта-Клаус. После праздников Цзаошэн отправляется на небеса, дабы проинформировать души предков о том, как прожили очередной год их потомки.

Так вот, чтобы Цзаошэн не болтал лишнего, вся семья толчет в деревянных ступах клейкий рис и лепит из него лепешки, которые должны склеить духу рот. Кладут их и на праздничный стол. Традиционное лакомство порой оказывается роковым. Если поперхнуться липким кусочком такой лепешки, от удушья может спасти только экстренное хирургическое вмешательство. В Японии по этой причине ежегодно гибнет больше людей, чем любителей смертельно ядовитой рыбы фугу.

Оптимальное сочетание возрастов

О двенадцати календарных животных китайцы и японцы вспоминают чаще всего при выборе спутников жизни. Восточная медицина придает большое значение физиологической совместимости партнеров, которая во многом зависит от оптимального сочетания их возрастов. По традиционной на Дальнем Востоке формуле считается, что возраст мужчины нужно разделить пополам и прибавить восемь.

Двадцатилетнему мужчине лучше всего соответствует партнерша восемнадцати лет, тридцатилетнему – двадцати трех, сорокалетнему – двадцати восьми, пятидесятилетнему – тридцати трех лет. Признаюсь, что с некоторых пор эти вычисления как-то перестали меня радовать. Но оказалось, что после шестидесяти лет цифру восемь следует не прибавлять, а вычитать. И тогда мои сомнения в разумности формулы вновь рассеялись.

Китайские и японские геронтологи полагают, что поздние браки лучше слишком ранних. После родов в шестнадцать-восемнадцать лет женщина преждевременно старится. Тогда как впервые став матерью после тридцати, она не только в наибольшей степени ощущает эффект омоложения, но и дольше живет.

Восточная медицина считает секс, в том числе и в пожилом возрасте, путем к долголетию. Однако допуская разницу в годах, китайские и японские врачи делают существенную оговорку. Интимная связь пожилого мужчины с молодой женщиной (или наоборот) благотворна лишь при искреннем взаимном влечении обоих партнеров. Если же хотя бы один из них это чувство имитирует, то свой запас жизненной силы «ци» невосполнимо сокращают оба.

Итак, хотя все страны Восточной Азии официально перешли на общепринятое грегорианское летоисчисление, лунный Новый год отмечается там как традиционный народный праздник. Он всякий раз вводит в обиход имя одного из двенадцати календарных животных и пяти стихий.

Что же касается Китая, то там это событие, переименованное в Праздник весны, остается главным всенародным торжеством года. Это двухнедельная пора семейных встреч у домашнего очага, сезон активной супружеской жизни, когда для всех мужей и жен разом наступает «время обнимать».

От Великой стены к Великому каналу

Китайцы – гидротехники от природы

Смело шагнув в будущее, Поднебесная по-новому показала миру и величие своего прошлого. Подобно Великой китайской стене, Великий китайский канал является одним из наиболее грандиозных сооружений древности. Это самый ранний по времени и самый длинный по протяженности искусственный водный путь в современной истории.

Объединитель Китая император Цинь Шихуан больше всего известен тем, что начал строить Великую китайскую стену. Однако куда меньше людей знают, что по его повелению еще в 214 году до нашей эры был проложен канал, который соединил Великую Янцзы, пересекающую Китай с запада на восток, и реку Чжуцзян – главную водную артерию юга страны.

Для первого объединителя Китая такой замысел имел прежде всего военное значение. Надо было подвозить рис и стрелы для воинов, которые расширяли империю в южном направлении. Канал, получивший название Линцюй, служит людям уже более двух тысячелетий. Караваны джонок поднимаются по реке Чжуцзян (Жемчужной) до этого канала, потом спускаются к озеру Дунтинху и оттуда по Янцзы доходят до Уханя.

Другой древнейший отрезок великого канала – от Янцзы на север до Хуанхэ начали прокладывать в 485 году до нашей эры. Но строительство главной части продолжалось до времени императора Суй Янди. Несколько миллионов землекопов, согнанных по его повелению, прорыли канал сначала на север, к Лояну, а затем на юг, вплоть до Ханчжоу.

По свидетельству летописцев, канал имел в ширину десять шагов. По обоим берегам его были проложены тропы для бурлаков и рядами высажены ивы. В 1292 году, когда Лоян уже перестал быть столицей Поднебесной, великий водный путь был выпрямлен, доведен до Пекина и до сих пор позволяет людям пользоваться этой водной артерией.

18 флотов по 53 джонки

Однажды после нескольких засушливых лет в Великом канале не оказалось воды. И вот, дабы Сын неба мог совершить свой ежегодный выезд в южные провинции, пересохший ров доверху засыпали рисом и по нему волокли императорские ладьи.

Так в народном воображении слились оба назначения Великого канала. Согнав миллионы людей на его прокладку, императоры думали не только о доставке налогов в столицу. В те далекие времена передвигаться по пыльным дорогам даже в паланкине было делом незавидным. Куда приятнее было обозревать окрестности с палубы собственной ладьи!

Впрочем, основная цель прокладки Великого канала определялась его названием – «Река податей». Ведь зерно для казны, то есть для выплаты жалованья государевым людям, поступало в древние столицы Сиань и Лоян, а позднее – в Пекин, главным образом из равнины, лежащей в низовьях Янцзы и Хуанхэ. В Янчжоу, городе, выросшем на перекрестье Великого канала с Янцзы, мне удалось разыскать потомков лодочников, которые когда-то возили податное зерно ко двору Сына неба.

Каждый год, рассказывали они, на второй день второго лунного месяца на берегах канала раздавался грохот гонгов. Это был сигнал о погрузке зерна, которое свозилось еще с осени. Неободранный рис ссыпали прямо в дощатые трюмы джонок.

В столицу ежегодно отправлялось восемнадцать флотов по 53 джонки в каждом. Когда в сумерках на их мачтах зажигались бумажные фонарики, караван казался бесконечным. Долог и труден был лежащий впереди путь. Проходило полгода, а то и больше, пока лодки причаливали к императорским складам в Восточном Пекине.

Нельзя не восхищаться мудростью и упорством народа, который умудрялся несколько столетий ежегодно проводить почти по тысяче груженых джонок по каналу без шлюзов, да к тому же со сложным рельефом дна. Ведь надо было пересекать Хуанхэ, на берегах которой высились паводкозащитные дамбы. Так что приходилось тянуть джонки бичевой, а иногда наматывать буксирный трос на закопанный в землю столб. Так что лодочникам приходилось тянуть свой груз по нескольку месяцев.

Хиросимская трагедия в средние века

Людям, селившимся на берегах грозной Хуанхэ, совладеть с причудами повелителя вод Дракона, было труднее всего. Но летописи хранят память и о рукотворном бедствии. В 1128 году на Китай с севера наседали конные полчища чжурчжэней. И перед тем, как оставить свою летнюю столицу Кайфэн и бежать на юг, император Гаоцзун повелел разрушить паводкозащитную дамбу на Хуанхэ, «дабы водами заменить войска».

В 1938 году бесчеловечный поступок средневекового владыки повторил гоминьдановский лидер Чан Кайши. Под предлогом готовящегося наступления японцев он отдал приказ взорвать дамбу на Хуанхэ в районе Хуаюанькоу.

Чан Кайши знал, что мутные воды Хуанхэ хлынут на юго-восток. Там, на стыке провинций Хэнань – Ань хой – Цзян су находилась главная база красных партизан. Это была опора Народно-освободительной армии Китая, которая под руководством компартии давала героический отпор японским агрессорам.

Вот туда-то, по «красному поясу» и нацелил Чан Кайши свой предательский удар. Желтая река выплеснулась на густонаселенный район. В ее мутных водах утонуло тогда около девятисот тысяч человек. Это была гуманитарная катастрофа, сопоставимая с четырьмя хиросимскими взрывами. Почти двадцать пять миллионов жителей остались без крова. Было затоплено 54 тысячи квадратных километров.

Если представить себе, что под водой вдруг окажется целая Голландия, то и это было бы несравнимо с трагедией Хуаюанькоу.

Когда в 1128 году император Гаоцзун вздумал «водами заменить войска», Хуанхэ в течение семи веков загрязняла русло другой китайской реки – Хуайхэ. Когда в 1938 году Чан Кайши вновь взорвал защитную дамбу, воды Хуанхэ ворвались в Хуайхэ уже не в среднем, а в верхнем течении. И последствия этого оказались еще губительнее. Ведь наносы Желтой реки загромоздили не только русло Хуайхэ, но и ее многочисленных притоков. Лишь первый китайский «Днепрострой» – гидроузел Саньмэнься на Хуанхэ, свидетелем строительства которого мне довелось быть в Китае в 50-х годах, совершил коренной поворот в истории «Желтой реки», некогда прозванной горем Китая.

Мечта китайцев о том, чтобы взять в одну упряжку главные реки, зародилась у жителей Поднебесной еще в глубокой древности.

Пять драконов в одной упряжке

Итак, Великий китайский канал некогда родился как «Река податей». Но главный поток речных перевозок составляет нынче уже не зерно, а грузы для промышленности, и прежде всего каменный уголь. Страна думает о водном пути еще более великом – о том, чтобы соединить главные реки центрального, северного и южного Китая, взять в одну упряжку Янцзы, Хуанхэ, Чжуцзян, Хуайхэ, Цянтаньцзян. Тогда их бассейны сомкнулись бы в широчайшую сеть водного транспорта, охватывающую одиннадцать провинций – больше половины страны – причем самую населенную и освоенную ее часть. Это сделало бы Пекин портом всех трех морей, омывающих Китай.

Китайцы – гидротехники от природы. Их колыбелью была грозная Хуанхэ, их национальный характер сформировался в сопротивлении буйствам Желтой реки. Лишь став свободным и сознательным хозяином собственной судьбы, люди поставили перед собой цель: подчинить водную стихию воле человека.

Окаменевшее войско

Принято считать, что Великая Китайская стена – единственное творение человеческих рук, заметное даже из космоса. Повидав на своем веку немало чудес света, я убедился, что «Ваньли чанчэн» – «Великая стена длиной в десять тысяч ли» (6600 километров) действительно занимает одно из первых мест среди мировых достопримечательностей.

Строить Великую стену начал основатель Поднебесной Цинь Шихуан. В 221 году до нашей эры, он впервые создал централизованное государство из семи враждовавших княжеств и провозгласил абсолютную власть императора.

Дабы продемонстрировать ее, Цинь Шихуан затеял грандиозную стройку. Он задумал возвести стену, которая оградила бы его владения от набегов кочевников с севера и запада. Для этого по приказу императора из каждой семьи было мобилизовано по два человека. Более 700 тысяч строителей целое десятилетие занимались непосильным трудом, от которого каждый пятый из них погиб. Так что одно из чудес света поистине возведено на костях.

При Цинь Шихуане Великая стена протянулась на запад от Бохайского залива на 3 тысячи километров. Ее началом служит Шаньхайгуань («Застава между горами и морем»). Зубцы стены поднимаются там буквально с морского дна. Сторожевые башни возводили на расстоянии двух полетов стрелы. Так что любой участок стены простреливался лучниками с этих бастионов. От одной башни до другой по дну ущелий или по склонам гор клали каменную стену высотой в шесть и шириной в четыре с половиной метра. По ее гребню могли проехать по шесть всадников в ряд. Система костровой сигнализации позволяла мгновенно передавать от башни к башне весть об опасности.

Стена длиной в 10 тысяч ли

Вскоре же после осуществления своего замысла Цинь Шихуан умер. Но строительство оборонительного сооружения продолжалось и при династии Хань. В I веке нашей эры протяженность стены превысила 6 тысяч километров, или 10 тысяч ли, за что она и получила название «Ваньли чанчэн».

В течение многих столетий стена действительно защищала Поднебесную от внешних врагов. Преграду удалось преодолеть только в результате измены. В 1644 году генерал У Саньгуй открыл ворота заставы Шаньхайгуань для маньчжурских завоевателей. С тех пор его имя служит символом позора. Школьников возят к захоронению У Саньгуя, чтобы они могли плюнуть на могилу предателя родины.

Те участки Великой стены, которые нынче показывают туристам, были построены во времена династии Мин (1368-1644). Тогда при кладке использовались уже не каменные глыбы, а кирпичи по размеру вдвое больше современных.

При последней императорской династии Цин пределы Поднебесной существенно расширились к северу и западу. В нее вошли территории, с которых некогда исходила угроза кочевых племен. Тем самым Великая стена практически утратила оборонительные функции и на три столетия оказалась заброшенной. Многие ее башни разрушились. Лишь участок Бадалин близ Пекина поддерживали в порядке.

Но главная беда была в том, что само существование Великой стены способствовало формированию в китайском характере таких черт, как эгоцентризм и изоляционизм. Отгородившись от остального мира, страна, долгое время шедшая в авангарде прогресса, оказалась среди отстающих.

По иронии истории угроза для Поднебесной пришла не из степей северо-запада, а с морского побережья юго-востока, где никогда не создавалось никаких укреплений. В XIX веке Китай стал легкой добычей для империалистических держав, превративших его в полуколонию. Но даже при том, что Великая стена в свое время способствовала изоляционизму китайцев, она остается выдающимся памятником, источником уважения народов мира к пятитысячелетней истории Китая.

Работая в Китае в 90-х годах, я возил каждого приезжавшего в Пекин соотечественника посмотреть на «восьмое чудо света» – Великую стену. Благо до ее хорошо сохранившегося участка Бадалин можно за час доехать от столицы. Не раз бывал я и в древней столице Поднебесной – городе Сиань, откуда начинался Великий шелковый путь.

Тайна могильного кургана

Но прожив семь лет в Китае, я так и не узнал, что на звание «восьмого чуда света» вполне может претендовать гробница создателя Великой китайской стены, расположенная в 37 километрах от Сиани. Тайну могильного кургана императора Цинь Шихуана в 1974 году случайно открыли местные крестьяне. Роя колодец, они попали в подземный коридор, где нашли осколки фигур из обожженной глины.

Так произошло, пожалуй, самое сенсационное археологическое открытие нашего времени. Ибо объединитель Поднебесной занимался своей усыпальницей 39 лет. Причем на ее сооружении порой трудилось столько же людей, сколько и на возведении Великой Китайской стены, то есть свыше 700 тысяч человек.

Шесть тысяч терракотовых воинов

Замысел поражает своими масштабами. На площади в 56 квадратных километров насчитывается около 400 подземных сооружений. Например, в полутора километрах к востоку от могильного кургана боевой строй пеших и конных воинов из керамических фигур в натуральную величину. Одиннадцать колонн по четыре человека в ряд протянулись на 230 метров с востока на запад и на 62 метра с юга на север.

Это боевое каре состоит из примерно 6 тысяч терракотовых воинов и 100 боевых колесниц. Для них было вырыто одиннадцать траншей пятиметровой глубины. Пол в каждой из них вымощен кирпичами. Вдоль стен траншеи через каждые полтора метра стояли бревна, на которые опирались деревянные брусья настила.

По данным ученых, в 206 году до нашей эры гробница пострадала от поджога. Огонь, да и само время (ведь прошло два тысячелетия!) разоружили армию Цинь Шихуана. Истлели не только деревянные копья и луки. Разрушились от коррозии бронзовые мечи.

Теперь потребуется воображение, дабы понять: фигуры с согнутой правой рукой – это копьеносцы. Воины, стоящие на одном колене – это лучники. Фигуры с опущенной правой рукой – это офицеры, которые опирались на бронзовые мечи. А возничий на боевой колеснице, вытянувший вперед согнутые руки, когда-то держал вожжи, чтобы управлять четверкой лошадей.

Терракотовые статуи поражают высочайшим художественным уровнем. Каждая фигура реалистична и индивидуальна. Можно часами всматриваться в лица, отразившие духовный мир тех, кто жил более двух тысячелетий назад.

Терракотовая армия подземной гробницы Цинь Шихуаня в 1987 году была внесена в реестр мирового культурного наследия ЮНЕСКО. Я увидел это чудо света пару лет спустя. Хотя поднимался на могильный курган объединителя Китая еще в 50-х годах. Но спасибо судьбе: лучше поздно, чем никогда!

Конфуций в центре Пекина

Как древняя философия помогает современному процветанию

Площадь Тяньаньмэнь в центре китайской столицы – поистине историческая святыня для жителей Поднебесной.

Она расположена перед одноименными южными воротами бывшего императорского дворца.

Именно на древней башне ворот Тяньаньмэнь (то есть Ворот небесного спокойствия) находились руководители победившей революции, когда 1 октября 1949 года Мао Цзэдун провозгласил рождение Китайской Народной Республики.

В память об этом событии на башне Ворот небесного спокойствия всегда висит портрет председателя Мао и лозунги: «Да здравствует Китайская Народная Республика», «Да здравствует великое единство народов мира». А изображение этих ворот красуется на государственном гербе КНР.