Текст книги "Два лица Востока. Впечатления и размышления от одиннадцати лет работы в Китае и семи лет в Японии"

Автор книги: Всеволод Овчинников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Геомантия вместо астрологии

Людям всегда и везде было свойственно желание заглянуть в свое будущее. Но если в странах Запада для этого с давних времен служила астрология, ставящая судьбу человека в зависимость от расположения небесных светил при его рождении и в другие важные моменты жизни, то на Востоке, и в частности в Китае, эту роль с древности играет геомантия. Она ищет знаки судьбы не на небе, а на земле, в элементах окружающего ландшафта, а также в расположении жилища и размещении предметов домашнего быта.

Ветры и воды

Именно такие причинно-следственные связи пытается найти система фэн-шуй. Два иероглифа, составляющие это слово, буквально означают «ветры и воды».

В толковании этого термина присутствует немало мистики. Но как пояснил мне однажды строитель крупнейшего в мире гидроузла на Янцзы, фэн-шуй – это комплекс знаний об окружающей среде, наиболее благоприятной для человеческого существования, о том, как такие условия найти или как их улучшить.

К примеру, чтобы удачно выбрать место для строительства города, нужно изучить направление господствующих ветров. Если они, к примеру, дуют с северо-запада, промышленную зону следует разместить на юго-востоке, дабы дым заводских труб не застилал город.

Горы на севере защищают от холодных ветров зимой. Горы на юге задерживают облака летом. Тогда на пригородной равнине выпадают обильные осадки, благоприятствующие земледелию. Важно также, чтобы через город или рядом с ним протекала река. Это необходимо как для водоснабжения, так и для судоходства.

Центральную идею учения фэн-шуй составляет поиск таких мест для существования и деятельности человека, которые полны жизненной энергией «ци». А она, как принято считать, рассеивается при ветре и останавливается при встрече с водой. Поэтому в Поднебесной с глубокой древности думали о методах гармонизации воздействия «ветров и вод» на существование и деятельность чело века.

Другая, пожалуй, мистическая сторона фэн-шуй – это влияние, которое оказывают на человека непосредственно окружающие его предметы. Включая расположение постели и входа в жилище относительно сторон света.

Пять рядов из пяти составляющих

Теоретическая основа фэн-шуй – это признание того, что все вещи и явления в природе взаимосвязаны, а человек – неотъемлемая часть природы. Стало быть, надо считаться как с окружающей средой, с «ветрами и водами», так и с расположением жилья, его конфигурацией, а также с размещением предметов повседневного быта.

Не случайно древняя столица Поднебесной Сиань, откуда когда-то начинался Великий шелковый путь, как и нынешний политический центр КНР – Пекин, подобно древним столицам Японии – городам Киото и Нара – по своей планировке напоминают лист тетради в клеточку. Все их улицы проходят только с юга на север или с востока на запад, всегда пересекаясь под прямыми углами.

Если спросить пекинца: «Как пройти на центральный телеграф?» Он ответит: «Идите три квартала на восток и потом сверните на север». Иначе говоря, каждому жителю присуще обостренное чувство направления. Так что и само жилище, и домашняя утварь в нем будут расположены строго по правилам фэн-шуй.

Шанхайцы, которые также любят иронизировать над пекинцами, как питерцы над москвичами, рассказывают такой анекдот. Жителя столицы КНР сбила на улице автомашина. «Скорая помощь» доставила его в больницу. Там пострадавшего положили на каталку и через все здание привезли в операционную. Когда же хирург спросил раненого: «Где болит?» Тот, не задумываясь, ответил: «На западной стороне живота…»

Древнекитайская космогония анализирует мироздание как «пять рядов из пяти составляющих». Это прежде всего пять стихий, или первоэлементов: металл, дерево, вода, огонь, земля. Они либо порождают и стимулируют, либо противостоят друг другу. Если правильно использовать эти принципы, можно создать среду, которая гармонирует с природой и стимулирует развитие.

Пять первоэлементов воплощают «пять направлений». Металл – запад. Дерево – север. Вода – восток. Огонь – юг. Земля – середина.

Образ запада – белый тигр. Образ севера – черная черепаха. Образ востока – синий дракон. Образ юга – красный феникс.

Белый траур

К примеру, белый цвет олицетворяет запад. То есть закат жизни, смерть, и, стало быть, скорбь. Тогда как синий – это весна, пора зарождения новой жизни. Дракон, дремавший зимой на дне океана, поднимается на небеса. Щедрыми ливнями он оплодотворяет природу, заставляя ее вновь и вновь повторять круг вечного обновления. Выходит, что запад и восток воплощают контраст между скорбностью смерти и радостью рождения.

Древние китайцы связывали белый цвет с прахом, с царством бога смерти. Не случайно на похоронах, которые именовались «белым ритуалом», доминируют белые одежды и белые повязки.

Глобализация, вызвавшая столкновение традиций Запада и Востока, породила много конфликтов. Один из наиболее очевидных: цвет платья невесты. Почему в свой самый радостный день она должна облачаться в цвет траура?

Праздничным у китайцев считается красный цвет, воплощающий стихию огня и зной юга. Не случайно в Новый год китайцы зажигают красные фонари и вывешивают перед входом в дом парные пожелания на алых шелковых лентах.

Если красный цвет связывается со стихией огня и зноем юга, то черный – с зимним холодом тайги и мистикой ночного неба.

Пятая составляющая в ряду направлений – желтая земля. Китайцы называют свою родину «Чжунго», то есть Срединное царство, считая, что оно расположено в центре Поднебесной.

Желтый цвет для этого пятого компонента избран тоже не случайно. Ведь колыбелью китайской цивилизации было Лессовое плато в излучине Хуанхэ. Почва там желтого цвета, как и мутная вода в Хуанхэ (название которой буквально означает «Желтая река»).

Начиная с династии Хань, то есть уже более двух тысячелетий, желтый цвет был прерогативой монарха. Простолюдинам под страхом смерти запрещалось надевать что-либо желтое. Император носил золотистый шелк с изображением дракона. Этот же цвет доминировал в отделке его дворца.

Итак, китайцы трактуют мироздание как «пять рядов из пяти составляющих». Первый ряд: пять стихий, или первоэлементов (металл, дерево, вода, огонь, земля – «усин»). Второй – пять направлений (запад, север, восток, юг, середина – «уфан»). Третий – пять цветов (белый, черный, синий, красный, желтый – «усэ»).

Затем в четвертом ряду, касающемся врачей, значится «пять систем организма»: легкие, почки, печень, сердце, селезенка («уцзан»). А завершающий ряд составляют пять вкусов (острый, соленый, кислый, горький, сладкий – «увэй»).

Словом, фэн-шуй – учение о небесных и земных энергиях, об их проводниках (ветрах и водах), предлагает теоретические и практические подходы не только к гармоничному взаимодействию человека и природы – выбору и совершенствованию среды обитания, но и к обустройству жилища и к удачному расположению предметов домашнего быта.

Невеста в красном

Старые и новые черты китайской свадьбы

Свадьба знаковое событие в жизни китайца. У них принято считать, что удачно создать семью не менее важно, чем сделать карьеру. А новая семья начинается со свадьбы. Это один из самых древних ритуалов, главные элементы которого сохранились неизменными до наших дней. Хотя нынешнее поколение вносит в него и новые черты.

Расписались у «Лунного старца»

В дореволюционном Китае свадьба была, как правило, не плодом взаимных симпатий жениха и невесты, а результатом договоренности их родителей, то есть соглашением между родами.

Небесным куратором свадеб считается мифический «Лунный старец» (Юэлао), который красным шнуром навсегда связывает судьбы жениха и невесты. Красный цвет символизирует в Поднебесной радость, торжество (вспомним красные праздничные китайские фонари). Поэтому невесту в красном наряде доставляет в дом жениха красный паланкин, который несут восемь носильщиков в красных халатах.

Тремя элементами китайской свадебной символики являются красный цвет, иероглиф «Шуанси», то есть «удвоенная радость», состоящий из двух одинаковых половин, и, наконец, восьмерка, воплощающая бесконечность (ее выкладывают из мандаринов на красной скатерти свадебного стола).

Путь к соглашению между родителями жениха и невесты прокладывает сваха (по-китайски Хуннян, или «мастерица красных дел»). Говоря современным языком, у нее должна быть достаточная база данных о возможных кандидатурах.

Инициатива сватовства обычно исходит от отца жениха. Первым шагом является передача подарков семье будущей невесты. Если они приняты, отец девушки сообщает свахе имя и точную дату рождения невесты.

После этого родители жениха и невесты вместе смотрят, насколько астрологически совместимы будущие супруги. И если сочетание их возрастов не является идеальным, выбирают такую дату свадьбы, которая минимизировала бы негативные последствия такого несовпадения.

После того как семьи согласились породниться, родители жениха отправляют официальное письмо с просьбой отдать им дочь в невестки. Этот документ юридически удостоверяет, что пара стала женихом и невестой. За этим следует сам свадебный обряд, когда их объявляют мужем и женой.

Лента судьбы

В день свадьбы жених, приехавший за невестой, публично выражает уважение ее родителям и алтарю их предков. Затем сажает девушку в паланкин, за которым несут сундуки с приданым. Эту процессию встречают залпом 108 петард, бьют в барабаны и литавры.

После того как жених вошел в дом, он обматывается с невестой красным шнуром и завязывает на нем тугой узел. Это символизирует клятву провести дальнейшую жизнь вместе. После этого жених имеет право снять красное покрывало с лица невесты. В старину считалось, что только тогда молодожены получают возможность взглянуть друг на друга.

Новобрачные совершают три церемонных поклона Небу и Земле, три – родственникам и, наконец, еще три – друг другу. После этого они считаются мужем и женой.

Затем начинается свадебный банкет. На красной скатерти стола молодоженов восьмерками выложены финики, каштаны и зерна арахиса. Их китайские названия созвучны фразе: «Пусть родится ребенок!». Таков сложившийся с глубокой древности традиционный свадебный ритуал.

В первые послереволюционные годы он значительно упростился. Через год после провозглашения КНР был принят закон, в котором вступление в брак провозглашалось личным делом каждого из будущих супругов. Родителям запрещалось делать выбор вместо своих детей. Подчеркивалось, что муж и жена имеют в семье абсолютно равные права.

Помню, в 50-х годах, когда я впервые приехал на работу в Китай, корпункт «Правды» находился рядом с редакцией «Жэньминь жибао». Так что наше общение с руководством газеты было очень тесным.

Как и другие кадровые работники партгосаппарата, члены редколлегии «Жэньминь жибао» ночевали в своих кабинетах и находились на котловом довольствии в газете. Их жены обычно занимали административно-хозяйственные должности в издательском комбинате. А сыновей и дочерей отдавали в детские сады или школьные интернаты. Лишь примерно раз в месяц семья воссоединялась на выходные, получая номер в ведомственной гостинице. Так что сезоном супружеской жизни у наших китайских коллег были только две недели на Праздник весны.

Сваха – в Интернете

В 1980 году был принят новый закон, который устанавливал, что мужчины могут вступать в брак с 22, а женщины – с 20 лет. Провозглашался принцип планового деторождения, по которому каждая семья вправе иметь одного ребенка.

Но по мере того как в результате трех десятилетий успешных реформ повышался уровень жизни народа, начали возрождаться и традиционные свадебные ритуалы.

Распространенной формой бизнеса стали брачные конторы, готовые взяться за выполнение любых услуг. От сватовства до свадебного банкета в ресторане с профессиональным ведущим и фотографами, с музыкальной программой и туристической поездкой на медовый месяц куда-нибудь на Гавайи.

Некогда три главных подарка молодоженам включали велосипед, швейную машину и наручные часы. Родители с улыбкой вспоминают о временах, когда меблировку комнаты молодых супругов называли «36 ножек». (Кровать, тумбочка, шкаф, комод, стол и четыре табуретки).

Теперь же среди непременных подарков молодоженам значится не только телевизор, холодильник, стиральная машина и ноутбук, но также автомашина и выкупленное в собственность жилье.

Современное поколение молодежи считает преждевременным связывать себя брачными узами до того, как они твердо встанут на ноги, обретут хорошую работу, обзаведутся своей квартирой. Нынешние китайцы стали вступать в брак после 28–30 лет, то есть значительно позже, чем их родители.

У китаянок, желающих идти в авангарде моды, появилось желание вместо красного халата и красного паланкина ехать на свадьбу в белом подвенечном платье на «Мерседесе» с букетом и куклой на ветровом стекле.

Другое модное – поверье проводить коллективные свадьбы в астрологически наиболее удачные дни. Например, 314 тысяч китайских пар сочетались браком в восемь утра восьмого августа 2008 г. в момент открытия Олимпийских игр в Пекине, то есть в день «четырех восьмерок».

Ну а роль свахи или «мастерицы красных дел» почти целиком перешла к Интернету, где на специальных сайтах можно увидеть резюме и фотографии возможных кандидатов в зятья или невестки.

Так самый древний ритуал в Поднебесной обретает самые современные черты. Хотя символика свадьбы – иероглиф «удвоенная радость» на красном фоне – остается неизменным.

Время обнимать

Двенадцать зодиакальных животных

С недавних пор у нас стали все больше говорить о двенадцати животных, образующих цикл принятого на Дальнем Востоке лунного календаря. Средства массовой информации всякий раз заполняются предсказаниями доморощенных астрологов, которые самым буквальным образом отождествляют черты наступившего года с его календарным животным.

Или объясняют прожитую человеком жизнь, характеризуют его личность лишь на основе того, под каким знаком он родился. Честно признаюсь, что именно я в канун 1963 года стал первым журналистом, который ввел у нас моду на двенадцать календарных животных. Новогодний репортаж из Японии, где я рассказал о том, что наступает год Зайца, напечатанный в «Правде», вызвал большой интерес к дальневосточному гороскопу.

Помню, что мне было поручено сопровождать в поездке по Китаю очень большого начальника из ЦК КПСС. Знакомя гостя с местной мифологией, я рассказал о двенадцати животных, образующих календарный цикл.

Уточнил, что по здешним поверьям год рождения человека во многом предопределяет его достоинства и недостатки, дает ключ к пониманию его характера. Пояснил, что я, к примеру, родился в год Тигра, когда на свет часто появляются творческие натуры. А вот моя жена родилась под знаком Дракона, символа властности. Из таких людей получаются хорошие управленцы.

– Как интересно! – воскликнул начальник. – А загляните, пожалуйста, в календарь: кто я и кто моя жена?

– Вы собака, а ваша супруга свинья, – с ходу прочитал я и тут же пожалел о сказанном, ибо эффект был, сами понимаете, какой.

А беда состояла в склонности механически отождествлять человека с его календарным животным. Или считать, что данный год предвещает нечто одинаковое для всех. Тогда как в действительности он сулит каждому из двенадцати типажей нечто разное. И разобраться в этом могут только опытные прорицатели.

Так что не надо обвинять в свинстве человека, рожденного в год Свиньи. Или обезьянничать в год Обезьяны, петушиться в год Петуха. Или считать оскорбительным для женщины быть Змеей, которая, наоборот, воплощает женственность и мудрость. Словом, нельзя напрямую отождествлять человека с животным, под знаком которого он родился.

Повторяю, каждому знаку наступивший год сулит разное. Хотя есть и нечто общее. Люди, которым исполнится 12, 24, 36, 48 или 60 лет, то есть все, кто родился под данным знаком, станут в наступившем году источниками счастья и удачи для родных и близких. Однако сами они будут более уязвимы, чем обычно. Им надо беречь себя, избегать резких перемен, не подставляться под удар, провести год «в глухой защите».

К сожалению, в дилетантских публикациях на данную тему на первый план всплыли совершенно неуместные вопросы: что следует и чего не следует надевать, что нужно и чего нельзя есть при встрече данного Нового года? Все, что у нас на сей счет пишется, – досужие домыслы. При этом выпал из поля зрения самый пикантный аспект дальневосточного гороскопа: его внимание к проблеме физиологической совместимости сексуальных партнеров.

Новогодние праздники по традиции считаются брачным сезоном и порой супружеской активности. А о двенадцати календарных животных люди вспоминают прежде всего при выборе спутников жизни. Считается, что определенные сочетания знаков сулят лучшую или худшую физиологическую совместимость. Например, у женщины, рожденной в год Змеи, перечень подходящих партнеров наибольший, а у рожденной в год Лошади, – наименьший. Так что сосватать первую легче, чем вторую.

Кроме двенадцати животных в лунном календаре фигурируют пять стихии: красный огонь, синяя вода, черное дерево, белый металл, желтая земля. Их парные сочетания образуют шестидесятилетний цикл, который называется «жизнь». Поэтому когда человеку исполняется 61 год, родственники дарят ему игрушки, словно годовалому ребенку. Дескать, начата вторая жизнь.

Попав после Китая в Японию, я думал, что более высокий уровень благосостояния и культуры по сравнению с Поднебесной не оставил в Стране восходящего солнца и следа от древних предрассудков. Помню, как в канун 1966 года меня с коллегами из Америки и Европы пригласили на телекомпанию «Эн-Эйч-Кэй», чтобы поговорить в эфире о новогодних суевериях в наших странах.

Дело в том, что наступал год Лошади и Огня, самый неблагоприятный в дальневосточном гороскопе. Согласно древнему поверью, женщина, рожденная в этом году, склонна повелевать мужчиной (какой ужас!) и поэтому ее невозможно выдать замуж. А поскольку супруги не знают, родится у них мальчик или девочка, многие предпочитают вообще не иметь детей в этом злополучном году.

Предыдущий год Лошади и Огня (1906) совпал с окончанием Русско-японской войны. Сотни тысяч японских солдат и офицеров вернулись к своим семьям после трехлетнего отсутствия. Однако вместо обычного в таких случаях «бэби-бума» произошло, как ни парадоксально, падение рождаемости.

Как японские, так и зарубежные участники телевизионной дискуссии в канун 1966 года иронизировали над этим суеверием и выражали уверенность, что современное поколение выкинуло его из головы. Каково же было наше удивление, когда оказалось, что Япония пережила в 1966 году даже более резкий спад рождаемости, чем в 1906.

Телепередача, которую смотрели миллионы жителей Страны восходящего солнца, имела обратный эффект. Родители хором оправдывались: мыто, мол, не верим в предрассудки. Но вдруг родится девочка, а тот, за кого ее будут сватать, вспомнит про год Лошади и Огня. Так что уж лучше рожать ребенка год спустя.

Сосна, бамбук и слива

В новогоднюю полночь китайцы и японцы, затаив дыхание, прислушиваются к раскатистому гулу бронзовых храмовых колоколов. Они бьют сто восемь раз. Считается, что каждый удар изгоняет одну из ста восьми возможных бед, омрачавших человеческую жизнь, и напоминает о всех ста восьми добрых пожеланиях.

Ведь для дальневосточных народов Новый год не просто праздник из праздников, а как бы общий день рождения. До недавнего времени у них не было обычая отмечать дату своего появления на свет. Сто восьмой удар новогоднего колокола как бы добавляет единицу сразу ко всем возрастам. Даже младенца, родившегося накануне, наутро считают годовалым.

В новогоднюю полночь человек становится на год старше и к тому же переступает некий порог, за которым его ждет совершенно новая судьба. Каким бы трудным ни был уходящий год, все начинается сызнова за этим порогом, все может пойти по-иному.

Праздник должен войти в каждый дом, как начало новой полосы в жизни. Поэтому входы жилищ по древней традиции украшают ветками сосны, бамбука и цветущей сливы. Вечнозеленая сосна на народном поэтическом языке олицетворяет пожелание долго жить и не стареть. Бамбук символизирует гибкость и стойкость. А слива, упрямо зацветающая в феврале, когда вокруг еще лежит снег, жизнерадостность среди любых невзгод.

Люди желают того, что ценят. А ценят то, что им изначально присуще. Выбор новогодних пожеланий наводит на раздумья о народной душе. Пожалуй, именно мой репортаж «Сосна, бамбук и слива», где я в 1963 году первым написал о двенадцати животных дальневосточного календаря, стал зародышем замысла создать психологический портрет зарубежного народа, который я потом осуществил в своих книгах «Ветка сакуры» и «Корни дуба».

В Китае и Японии, как странах с иероглифической письменностью, новогодние праздники дают повод украшать жилища изречениями древних философов и поэтов. В них часто упоминаются три ипостаси счастья в представлении дальневосточных народов. Это прежде всего «Фу» – благополучие в семье, «Лу» – удача за порогом дома, то есть успех в карьере, и, наконец, «Шоу» – долголетие, предполагающее крепкое здоровье.

А самое распространенное пожелание выражается четырьмя иероглифами: «Вань-Ши-Жу-И» («Пусть десять тысяч дел завершатся по вашему желанию»). Примечательно также, что излюбленным новогодним сувениром считается азиатский вариант Ваньки-встаньки. Это Бодхидхарма, который пришел из Индии в Китай проповедовать буддизм и неподвижно просидел в монастыре Шаолинь девять лет лицом к стене.

После столь длительной медитации патриарх, которого китайцы зовут Дамо, а японцы – Дарума, лишился рук и ног. Его символической фигурой стала голова с густыми индийскими бровями – как бы шар, олицетворяющий собой девиз Ваньки-встаньки: «Семь раз упасть и семь раз подняться». В этом, наверное, и состоит суть жизненной философии народов Дальнего Востока, которым вечно угрожают землетрясения и извержения, тайфуны и цунами.