Текст книги "Журнал «Вокруг Света» №06 за 1960 год"
Автор книги: Вокруг Света Журнал
Жанр:
Газеты и журналы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)
Еще больше удовольствия доставило мне зрелище того, как старый вождь Варума радовался встрече с внуком, Фоньюве. Они устроились в гамаке лицом друг к другу; старик что-то рассказывал, а Фоньюве слушал, тихонько наигрывая на флейте; потом внук стал описывать свои приключения, а Варума взял флейту.
Старый вождь был хорошо сложен, не худой и не ожиревший. Кожа у него была светлая, как у любого белого, лицо добродушное, с выражением довольства. Глаза старика были полуприкрыты; играя или говоря, он время от времени заразительно смеялся. Никогда еще я не видел человека, до такой степени переполненного счастьем.
На следующий день я опять пришел в поселение. Вдруг на плечо мне вскочил мохнатый длиннохвостый кибихи (Кибихи, или коатимунди, – носуха из семейства енотовых.), или коатимунди, и обнял лапой мою шею. За неделю, что я провел у мавайянов, носуха совсем привыкла ко мне; она любила забираться за пазуху и выглядывала оттуда или возилась под рубахой, щекоча меня шерсткой. Маленькое насекомоядное, напоминающее игривым нравом котенка, неутомимо искало повсюду насекомых. Длинный мягкий острый носик обнюхивал мои уши, а уже в следующий миг носуха прыгала по ящику, служившему столом, роясь в бумагах. Один раз она умудрилась дунуть в чернильницу и обрызгать мне все лицо.
По деревне, как и в большинстве индейских деревень Гвианы, бродило множество зверушек и птиц. Им была предоставлена полная свобода. Птицам не подрезали крылья, но они не улетали, явно предпочитая оставаться среди людей.
Особенно бросались в глаза – очевидно, из-за своей активности и назойливости – агами (Агами – птица из отряда журавлиных). Они тихонько подходили к человеку и замирали на одной ноге, наклонив голову, чтобы их почесали, но уже в следующий миг срывались с места и неслись, приготовив для удара клюв и когти, вдогонку за каким-нибудь животным. Когда мы возвращались в деревню после сбора растений, агами спешили навстречу, чтобы изучить наши образцы. Они очень любят яркие краски и нередко подолгу следовали за нами, когда мы несли цветы.
Под крышами квартировали три обезьяны; четвертая, крохотный ревун, мать которого была убита охотниками, сидела в клетке. Это было очень милое создание, отчаянно цеплявшееся за руку человека. Я с болью смотрел на него, потому что ревуны не могут долго жить в неволе. Время от времени обезьянка складывала рот кружочком, напрягала горлышко и издавала тихое ворчание – зародыш могучей песни взрослых ревунов.
И еще четырех зверушек увидел я в деревне. Круглые, словно маленькие аэростаты, с добродушной собачьей мордочкой, детеныши капибара (Капибара – водяная свинка.) то сидели, выпрямившись столбиком, настороженные, внимательно посматривающие кругом, то бегали, обнюхивая каждую былинку. Капибара – самые крупные грызуны на свете – достигают размеров собаки, причем и взрослые остаются ручными. Они до того привязываются к хозяину, что пытаются отогнать вас, если вы слишком долго говорите с ним. Здешние капибара давно уже выросли из возраста сосунков, но стоило присесть на корточки и погладить какого-нибудь, как он немедленно брал в рот палец и принимался сосать. Случалось, все четверо получали по пальцу. Но однажды я предложил карандаш, и в тот же миг кончик его был отломан. Убедившись таким образом, что у них неплохие резцы, я стал несколько осторожнее.
Между постройками задумчиво бродили глуповатые гокко, величиной с индейку, черные, с белой грудкой, ярко-желтыми ногами и клювами и кудрявыми черными хохолками. У этих очень любопытных птиц в глазах выражение неизменной тоски, точно они понимают, какое лакомое блюдо видят в них люди. Другие птицы индейцев – маруди, или гуаны, – по вкусу почти не уступают гокко (Гокко – семейство птиц из отряда куриных.). Большую часть дня маруди спокойно сидят на балках под крышей, только по утрам летают с ветки на ветку, хрипло крича и шурша крыльями. Короткие неуклюжие крылья и длинные округлые хвосты придают им сходство с древними ископаемыми птицами.
Но более всего распространены в индейских деревнях попугайчики. Ярко-зеленые, желтые, алые, синие, они важно расхаживали по пыльной земле или карабкались по крышам. Один попугайчик – маленькая, очень дружелюбная птаха желто-зеленого цвета с черной головой, старавшаяся резкими, отрывистыми криками привлечь мое внимание, когда я проходил мимо, – оказался неизвестного мне вида, хотя в Амазонии он, вероятно, широко распространен.
Два тукана завершали список прирученных животных. В деревнях, которые я посещал раньше, было еще больше птенцов и зверенышей – оленей, пака (Пака – домашнее ларнокопытное– животное рода лам.), пекари, оцелотов, ягуаров, агути, длиннохвостых попугаев, ястребов, сов, уток; встречались даже молодые тапиры, самые крупные млекопитающие южноамериканского материка. Иначе говоря, я видел прирученными чуть не всех съедобных или чем-нибудь примечательных представителей животного мира этой страны – иногда только молодых (это относится к кошачьим и тапирам), но чаще всего взрослых.
Одних держат исключительно ради забавы; агами исполняют обязанности сторожей, предупреждающих о появлении духов, ягуаров и враждебных людей; попугаи поставляют перья для головных уборов и других украшений (и вследствие этого выглядят подчас довольно общипанными). Часто приручают детенышей бездетные индианки, а их здесь немало.
Известную роль играют суеверия; например, широко распространено убеждение, что благополучие семьи зависит от состояния ее домашних животных или что можно таким способом завоевать благоволение духов, обитающих в зверях. Но, конечно, в большинстве случаев животных содержат как запасный источник пищи.
Любопытно, что в неволе почти все эти птицы и животные не способны к продолжению рода. Их никак, следовательно, нельзя считать одомашненными. Быть может, наши собственные домашние животные – собаки, скот, гуси, лошади, утки, куры – тоже первоначально содержались лишь как источник пищи, а потом уж, когда выяснилось, что они размножаются в неволе, были отобраны для разведения. Многие виды животных на первый взгляд подходят для этого ничуть не меньше, чем уже известные нам. Гокко, например, дают гораздо более вкусное мясо, чем индейки, а ухаживать за ними ничуть не сложнее. Тем не менее их не разводят широко именно потому, что они не смогли перешагнуть через некий физиологический барьер.
Но чем объяснить поразительное умение индейцев приручать диких зверей и птиц? То ли дело в самой природе животных, обитающих в джунглях Южной Америки, то ли индейцы знают какой-то секрет? Так или иначе, только самые тупые звери и птицы (ленивцы, опоссумы, тинаму (Тинаму – птицы из подотряда килевых) не поддаются здесь приручению.
Что касается детенышей, тут важную роль играют, конечно, забота, внимание, хороший уход. Индейцы приносят в деревню совсем крохотных животных, только что родившихся или вылупившихся из яйца: попугайчиков длиной меньше пальца, колибри чуть больше горошины – и успешно выращивают их. Птенцам дают разжеванную маниоковую лепешку иногда прямо изо рта; если речь идет об особо робком или диком животном, за ним ухаживают несколько человек, чтобы оно скорее привыкло.
Приручаемых взрослых птиц и животных на день-два помещают в темный ящик или сосуд и не дают им здесь ни пить, ни есть. После этого узник, если он выжил, обычно становится послушнее; затем его приучают к запаху хозяина и освобождают. В конце концов животное привыкает к хозяину и его семье, приходит на зов, позволяет брать себя на руки и возвращается домой даже после долгих прогулок по лесу. С ним обращаются как с равным, оно поселяется вместе с людьми, ест ту же пищу. Такая ненарочитая обстановка в сочетании с присущим индейцам ощущением близости между человеком и животным, а также среда, сходная с естественной, бесспорно, способствуют тому, что животные легко свыкаются с новым существованием.
На следующий день после нашего прибытия Кваквэ, лучший рыболов деревни, пошел на реку, а выкрашенный с ног до головы в красный цвет Ка"и, высокий серьезный мужчина лет двадцати пяти, с приятным лицом, вызвался показать участки саванн, о которых нам говорили.
За деревней почва, к моему удивлению, стала меняться. Казалось, мы вернулись на равнины Британской Гвианы: под ногами у нас был характерный для них чудесный сыпучий снежно-белый или светло-коричневый окатанный песок. В последний раз я видел такие пески много месяцев тому назад, в 550 километрах севернее Серра-Акари; и вот они опять – 50 километрами южнее хребта. Если происхождение их одинаково, это может служить важным подтверждением моей гипотезы о том, что горы Серра-Акари в ледниковый период были со всех сторон изолированы морем и что леса их очень древние.
Затем мы вышли в саванны: впереди метров на сто простирался неровный луг, окаймленный со всех сторон кустарником с желтыми и пурпурными цветами; за кустами высились пальмы.
– Это большие саванны, – перевел Безил.
– Но они совсем маленькие, – возразил я. – И, кроме того, я понял так, что они должны быть на вершине горы.
– А мы и стоим на вершине! Это Шиуру-дикта – «Гора пальм шиуру», а деревня называется Шиуру-тирир – «Место, где растут пальмы шиуру».
Почва была покрыта осокой, вместе с ней росли травы, крохотные бледно-желтые флажки ксирид, Polygala timoutou с зелеными и пурпурными цветами, плотные стебли Utricularia, цветы которых словно малюсенькие розовые орхидеи, меластомы с ворсистыми листьями и лиловыми лепестками. Стоя под величественной пальмой Mauritia и слушая шорох листьев, я после леса всей душой наслаждался привольем открытого пространства.
Распорядок дня, как я заметил, оставлял индейцам много свободного времени. Женщины были заняты более постоянно; мужчины же, на долю которых выпадала работа, требующая большой физической силы, заканчивали свой трудовой день раньше. Сегодня они еще на рассвете сходили на охоту и наловили рыбы. Через несколько дней, когда пойдут дожди, им предстоит засаживать новое поле – тогда дел будет по горло; а пока они изготовляли луки и стрелы, занимались починкой, ткали или просто лежали в гамаках.
Женщины тоже завершили с утра наиболее трудную часть своей работы – сбор овощей на поле; но им приходилось еще присматривать за детьми и животными, готовить пищу, лепить посуду, подметать полы. Впрочем, и у них оставалось время поболтать и отдохнуть. Женщины явно пользовались уважением и были довольны своей жизнью, они считали существующее разделение труда целесообразным и даже приятным. Оно не влечет за собой интеллектуального неравенства и не опирается на какие-либо твердые, жесткие правила: мужчины и женщины часто помогают друг другу в работе.
Я наблюдал иногда в обращении индейцев ваи-ваи с их женами известную суровость, но мавайяны были ласковыми, заботливыми мужьями.
Как раз в это утро я обратил внимание на то, как относятся друг к другу Ка"и и Кабапбёйё – старшая из его двух жен. Когда он пришел за мной, она пришла тоже с маниоковыми лепешками для нас. Обычно женщине причитается отдельная плата за работу, но в данном случае они сочли, что вложили одинаковый труд: она вырыла клубни и испекла лепешки, а он расчистил и засадил поле. Посоветовавшись, они сделали общий выбор. Трогательно было видеть, как радовалась Кабапбёйё, когда я вручил Ка"и самый желанный для него предмет – стальной топор.
Позднее, когда мы закусывали после прогулки, Ка"и отвел меня в сторону и протянул маленькую очень красивую терракотовую миску, расписанную черными полосками.
– Это вам, – объяснил Безил. – Он считает, что вы утром слишком много ему заплатили.
Пока мы беседовали, я смотрел, как деревенские ребятишки играют, возятся со щенятами, помогают родителям. Они были очень славные – девочки в крохотных бисерных передничках, мальчики голые, лишь в бусах и серьгах, полные озорства и в то же время исполненные сознания ответственности. Крохотные девочки лет трех-четырех, на которых у нас смотрели бы как на существа очень милые, но беспомощные, здесь носили на руках еще меньших детишек, умывали и кормили их. Мальчуганы того же возраста бегали с большими острыми ножами, и никто не боялся, что они порежутся.
Здесь детям чуть не от рождения предоставляется самостоятельно исследовать мир. Он прост, и ребенок быстро постигает его и может принимать посильное участие в делах родителей. Пищу дают животные, птицы, пресмыкающиеся и рыбы, которых нужно выследить и убить, или овощи, которые надо выращивать. Дома строят из деревьев и листьев, и мальчуган довольно рано начинает помогать в строительстве. Даже игры с прирученными животными полезны для его дальнейшей жизни – знание их повадок поможет ему успешнее охотиться.
Вскоре по достижении зрелости юноши и девушки проходят посвящение. И те и другие испытываются на выносливость и выдержку; кроме того, юноши должны показать свое умение стрелять из лука и тем самым продемонстрировать способность обеспечить мясом будущую семью. После этого девушки остаются жить с родителями, а юноши поступают в подчинение вождю, что обеспечивает им сравнительно большую свободу. Впрочем, ни юноши, ни девушки вообще не подвергаются особым ограничениям, если не считать действующих для всего племени правил.
Девушка дает знать о своем выборе тем, что помогает избраннику в работе, как надлежит жене. Насколько я понял, бракосочетание не связано ни с какой церемонией, за исключением разве обмена подарками. Мужчина просто переносит свое имущество в дом отца девушки и вешает там свой гамак, затем, как только подходит соответствующее время года, расчищает и засаживает поле, чтобы кормить жену. А пока созреет урожай, его кормит тесть; взамен зять помогает тестю в работе.
.К нам подошел Кофири, мальчик лет двенадцати, опрятный и степенный. Подобно многим своим сверстникам, Кофири женат на женщине намного старше его. Разница в возрасте между ним и Мавой (Мава значит «лягушка» – подходящее имя для столь некрасивой и толстой женщины) составляла лет двадцать.
У нас большинство людей посчитали бы такой союз противоестественным, здесь же первый партнер по браку юноши или девушки как правило намного старше. В племени всегда находятся такие, которые овдовели или разошлись; обычно они выбирают себе нового супруга среди самых молодых. Тем самым они приобретают сильного спутника жизни, а юноша или девушка – человека, который заменяет им отца или мать и на которого они могут положиться, пока подрастают и узнают семейные обязанности.
Такие браки здесь часто оказываются счастливыми и прочными. Кофири и Мава относились друг к другу с искренней преданностью; складывалось впечатление, что у мавайянов очень любящие сердца и что союз молодости и зрелости полезен и приятен обеим сторонам.
Я спросил Ка"и, у которого, кроме Кабапбёйё, была еще совсем юная жена, не ссорятся ли его жены.
– Очень редко, – ответил он, – иначе одна ушла бы. Ничто не может заставить людей жить вместе против их желания, и есть такие, что расходятся не один раз; многие же всю жизнь отлично ладят друг с другом.
Окончание следует
Сокращенный перевод Л. Жданова
Экран – рядом с картой
В нашей школе уже более пяти лет уроки географии сопровождаются кинофильмами. Оборудован кинокабинет: обычный класс рядом с физической лабораторией, где установлена передвижка. Картины мы берем в районной или городской фильмотеке. Конечно, кино не заменяет педагога. Оно только помогает ему, дополняет его рассказ, показывает то, о чем учитель, имея мало времени, подробно сообщить не может. Перед каждым киноуроком учитель заранее просматривает фильм, продумывает короткие пояснения, дополнения, вопросы для учащихся. Материал, проиллюстрированный живыми кадрами фильма, хорошо запоминается. В моей практике не было случая, чтобы после киноурока ученик получил неудовлетворительную оценку. И всегда бывает очень досадно, если не достаешь нужной картины. В наших фильмотеках больше всего картин по географии зарубежных стран. Многие из них звуковые и цветные. Есть хорошие фильмы и по географии частей света – для 6-го класса. Они ярко, полно рассказывают о жизни народов, о природе разных стран. Правда, среди этих фильмов нет ни одного цветного. Гораздо хуже обстоит дело с фильмами по программе 7-х и 9-х классов (природа и экономика Советского Союза). Большинство из них настолько устарело, что их просто нельзя показывать. Ведь нелепо рассказ о работе Волжской ГЭС имени В.И. Ленина иллюстрировать кадрами, где сняты геологи, которые только еще ищут место для будущей станции. Работники «Школфильма» должны заботиться о том, чтобы кино шло в ногу с жизнью. Я согласна с товарищем Ковалевым: киномеханик в школе нужен. Конечно, научиться демонстрировать фильмы может каждый преподаватель и даже ученик старших классов. Но роль киномеханика в школе не ограничивается демонстрацией фильмов. Он достает картины, обучает старших ребят обращаться с аппаратурой, демонстрирует фильмы на вечерах и внеклассных занятиях. В заключение мне хочется сказать, что я теперь не мыслю себе урока без дополнительных сведений, которые дают ученикам кинофильмы. Поэтому хочется пожелать кинематографистам, чтобы в школах как можно скорее появились фильмы по всем географическим темам. И. Зубова, учитель географии 348-й московской школы
* * *
Во втором номере журнала «Вокруг света» за этот год было напечатано письмо преподавателя Д. Ковалева, в котором он рассказал о том, как кино помогает школьникам изучать экономическую и физическую географию СССР и зарубежных стран.
В дискуссии о наглядной форме преподавания географии, развернувшейся на страницах журнала, приняли участие работники кино и народного образования.
Все выступающие поддержали товарища Ковалева. В их письмах звучит убежденность, что демонстрация кинофильмов должна стать как бы частью уроков географии. Но ограниченный выбор, небольшие тиражи учебных географических фильмов, недостаточное количество цветных и звуковых картин мешают учителям использовать эту доходчивую и увлекательную форму преподавания.
«Положение с географическими фильмами для школ вызывает тревогу, – пишет педагог Г. Выгон. – Устаревшие картины подолгу не сходят с экрана, а новые поступают в ничтожном количестве. Так географические фильмы превращаются в «исторические». Учителям приходится комментировать эти фильмы, начиная с фразы: «Смотрите, какой была Карелия (или Сибирь, или Дальний Восток) десять лет тому назад». За последние полтора года Министерство просвещения РСФСР направило в фильмотеки органов народного образования около 50 учебных фильмов, в том числе 8 географических. Но из них ни один фильм не был снят по заранее подготовленному сценарию». Дискуссия помогла определить пути устранения этих недостатков.
«Чтобы у нас было как можно больше видовых фильмов, способных перенести зрителя в любой уголок земного шара, – пишет заслуженный деятель искусств РСФСР В. Шнейдеров, – при Московской киностудии научно-популярных фильмов создано специализированное творческо-производственное объединение «Географический киноатлас». Задача объединения – создание и пропаганда географических фильмов» «Министерство просвещения РСФСР, – говорит главный редактор «Школфильма» товарищ В. Бокшицкая, – разработало перспективный тематический план, осуществление которого расширит фонд учебных фильмов. Почти все фильмы будут звуковыми. Предполагается намного увеличить тиражи учебных фильмов».
Как это ни парадоксально, но у нас меньше всего фильмов по географии СССР, тогда как география зарубежных стран представлена в фильмотеках относительно полно. Нам кажется, что непростительно забыты и не используются фильмы, снятые нашими кинолюбителями. Число кинолюбителей в стране быстро растет. Например, только в Свердловской области сейчас работает больше сотни любительских студий.
Их съемки представляют несомненный интерес. Ведь все новое, что происходит в жизни, будь то пуск завода или покорение горной вершины, строительство электростанции или рождение нового города, не ускользает от вездесущего объектива любителя. А такие кадры были бы неплохими иллюстрациями к материалу о районе, области или крае, в котором они сняты. Нужно только, чтобы кинематографисты и, в частности, работники «Школфильма» и «Географического киноатласа» решительнее привлекали к своей работе кинолюбителей.
Только тогда, когда каждая фильмотека будет иметь кинокартины на все географические темы, уроки географии станут по-настоящему яркими и увлекательными.
