Текст книги "Журнал «Вокруг Света» №01 за 2009 год"
Автор книги: Вокруг Света Журнал
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
Подъем на перевал Кинциг по «суворовской тропе» – теперь популярный туристический маршрут. Кресты обозначают места захоронений
Тропа Багратиона петляла среди альпийских лугов, усеянных цветами. В ушах все время стоял звон ботал – колоколов на шеях у бесчисленных коров, пасущихся на склонах. Временами ухоженные белые буренки выстраивались вереницей на тропе и дисциплинированно шли до следующего луга. Глядя на них, мы попытались представить, как выглядел караван суворовских мулов. С самими мулами нам так же не повезло, как и фельдмаршалу. За неделю в Альпах ни один на глаза не попался, хотя встречались завезенные сюда яки и даже экзотические ламы.
Тропа шла по левому склону гигантского амфитеатра гор, обращенного к долине. Когда мы вошли в полосу тумана, шапкой нависшего над Росштоком, долина внизу исчезла, а сверху пробилось солнце, создав сюрреалистическое ощущение хождения по облакам. Через час подъема – высшая точка перевала, 2073 метра. На скале укреплена бронзовая доска в честь суворовской армии. Одиночеством на вершине насладиться не пришлось: с противоположной стороны на Кинциг поднялись веселые мускулистые швейцарские девушки на горных велосипедах. Позже, спускаясь с перевала, я все гадал: как они туда заехали?
Идти вниз можно двумя путями. Если двигаться влево от креста, установленного на вершине Кинцига, то пройдешь мимо горного озера, если вправо – попадешь в долину с водопадами. Потом дороги соединяются, и начинается лес. Самое красивое, но и неприятное на спуске – выходы карстового известняка. Смотреть на изрезанные трещинами причудливые белые каменные поля – одно удовольствие, идти по ним – сущее мучение. И это при том, что нам светило солнце. Армия же Суворова попала под проливной дождь. Мулы и лошади скользили, падали и ломали ноги. В пропасть свалилась лошадь, на которую был навьючен серебряный сервиз великого князя Константина Павловича. Люди здорово оголодали: сухари, которые они несли на себе, были съедены, а конвои с припасами отстали. Когда авангард Багратиона лез на Кинциг, хвост армии только спускался с Сен-Готарда. Но больше всего проблем было с обувью. Современные горные ботинки нельзя и сравнить с неудобными кожаными туфлями на низком каблуке из вывернутой мездрой наружу кожи, которые носили в XVIII веке мушкетеры и гренадеры. Пытаясь защитить свои башмаки от влаги, они мазали их дегтем с сажей. Лучше обстояло дело у егерей и казаков – те были в сапогах.
Авангард Багратиона, элита армии, прошел весь путь через Кинциг за 10 часов. Основные силы шли медленно и были вынуждены заночевать на перевале. По свидетельству очевидца, швейцарца Томаса Фасбинда, семидесятилетнего Суворова несли в закрытом портшезе четыре крестьянина, и он провел эту ночь в пастушеском шалаше. Хуже всех пришлось полку Тыртова из арьергарда, который шел последним по разбитой тропе уже 30 сентября.
Мы одолели треть пути наверх и всю дорогу вниз за пять часов. Водитель встретил нас с машиной в местечке Липлисбюль, где начинается шоссе в долину реки Муоты. Здесь казаки столкнулись с французским пикетом, который, по одной из версий, принял бородатых людей в длинных кафтанах за паломников. Когда республиканцы опомнились, «паломники» уже вырезали половину их состава, а остальные сдались в плен.
Настоятельница монастыря Святого Иосифа в Муотатале Моника Гвердер показывает дневник монахини Вальбурги, где речь идет о «генерале Сульверо» и его армии
Долина Муоты в хорошую погоду – райское место, особенно в пору сенокоса, когда воздух полон запахов скошенных трав. В городке Муотаталь мы остановились в гостинице «Почтовая», где когда-то размещалась старая почта. Гостиница превращена в своеобразный суворовский музей: всюду портреты полководца, карты его похода, на стенах – ружья и сабли. Но сам фельдмаршал в доме никогда не бывал. Об этом нам поведал живущий по соседству знаток похода 1799 года Роберт Гвердер.
Он почтовый служащий на пенсии, а по совместительству – полковник в отставке. В Швейцарии армия – это преимущественно всенародное ополчение: каждый взрослый мужчина хранит свой автомат или пулемет дома. Те, кому от 19 до 34 лет, ежегодно проводят по три недели на военных сборах. Выбившиеся в старшие офицеры, тянут лямку до 52 лет. Так что Гвердер заработал свои полковничьи погоны, не бросая службу на почте. «Ставка фельдмаршала была расположена в женском монастыре Святого Иосифа. Начните с него, а потом я покажу вам места сражений», – посоветовал он.
В небольшой уютной обители нас встретила настоятельница Моника Гвердер – половина обитателей долины носит одинаковую фамилию. Монахиня Моника кажется двойником настоятельницы Вальбурги Мор, принимавшей здесь Суворова, – так они похожи. Сидя под портретом своей почтенной предшественницы, Моника Гвердер показывает нам толстенную книгу в кожаном переплете. Это дневник Вальбурги Мор. Под 28 сентября 1799 года записано, что «с гор спустился набожный старик, генерал граф Сульверо» со своей оборванной и голодной армией. Что кормить их нечем, разве что картошкой, которая в тот год уродилась на славу. Голодные русские ели ее неохотно – она была им в диковинку. Сама обитель и близлежащие дома оказались забиты ранеными, за которыми ухаживали монахини. Суворов приказал согнать пленных французов в монастырскую церковь и устроил там воспитательную молитву, отбивая земные поклоны перед алтарем среди толпы раздетых и разутых казаками «атеистов».
Сестра Моника показала нам маленькую гостевую комнату, где жил фельдмаршал. На суворовской кровати под портретом генералиссимуса теперь спят командированные святые отцы, прибывающие в Муотаталь по делам. И в гостевой, и в монастыре в целом обстановка осталась почти нетронутой. Скрипя половицами в комнатах, залитых светом из витражных окон, чувствуешь себя в XVIII веке. Только работающие в саду темнокожие монахини из Индии напоминают об эре глобализации.
Напоследок я спросил, где похоронены умершие здесь раненые русские. Сестра Моника показала на великолепный зеленый луг, окружающий белоснежные монастырские постройки. «Все спят здесь – и простые солдаты, и даже один офицер, князь… Жаль, Вальбурга не записала его имени».
Журнал боевых действий. 28 сентября – 1 октября
В Муотатале армию настигла страшная весть: Римский-Корсаков разгромлен, Готце убит, Массена взял Цюрих. Поход на Швиц потерял смысл. Пятидневная задержка с мулами в самом начале похода обернулась катастрофой. Из охотника Суворов, который уже считал себя победителем, превратился в преследуемого. В монастыре собрался военный совет, на котором старый полководец в полной форме и орденах неожиданно зарыдал и упал на колени перед своими генералами и великим князем Константином Павловичем с криком: «Спасите честь России и ее Государя, спасите его сына!» По словам Багратиона, при виде этой сцены его «затрясла от темени до ножных ногтей какая-то могучая сила». Константин поднял и обнял фельдмаршала. Генералы заверили, что войска готовы идти за ним в огонь и воду. Тогда Суворов объявил свой план. Сам он с половиной армии выбирается из Муотенской долины, превратившейся в ловушку, уходя на восток через перевал Прагель. Вторая половина под командованием Розенберга остается встречать Массена.
В Муотенской долине 1 октября состоялось решительное сражение. Русским оставалось или победить, или умереть. Колонну, посланную Массена в обход, проводник намеренно увел в другую сторону: швейцарцы ненавидели революционеров-оккупантов. Когда сошлись главные силы, русские так решительно бросились в штыки, что французы, не приняв удара, обратились в паническое бегство. Массена с резервом дважды пытался закрепиться, но солдаты Розенберга сбивали его с позиций. На мосту через Муоту началась давка. В плен попало 1200 человек. Французы откатились к Швицу. Розенберг совершил чудо и был удостоен за это высшей награды Российской империи – ордена Андрея Первозванного.
Роберт Гвердер показал нам место штыковой атаки у ручья Рамбах в паре километров от монастыря. У самого выхода из долины в сторону Швица полковник вывел нас на крытый деревянным навесом Каменный мост через Муоту. Это новодел, но выглядит он так же, как мост, через который отступали французы – его остатки видны метрах в тридцати.
Легенда утверждает, что именно здесь в плен к русским попал их противник на Чертовом мосту, мастер горной войны генерал Лекурб. Гвердер посоветовал перечитать донесения Розенберга, где речь идет о плененном генерале Лакуре, а не Лекурбе. Английский историк Кристофер Даффи установил, что это генерал-адъютант Лакур (был в республиканской армии такой чин – adjudantgе ´n´еral). Дивизионный же генерал Лекурб даже не участвовал в сражении на Муоте.
Еще более фантастической оказалась знаменитая история с эполетом Массена, которую уже в Москве развенчал в разговоре со мной знаток военных мундиров конца XVIII века Олег Леонов. Якобы капрал Махотин в схватке у моста чуть не захватил в плен виновника суворовских бед Андре Массена. Французский командующий едва вырвался, оставив в руках капрала свой золотой эполет. Достаточно взглянуть на портреты Массена 1799 года, чтобы понять, что это красивая сказка – никаких эполетов на его плечах нет. Мундир революционного дивизионного генерала по образцу 1798 года в виде знаков различия имел только двойной ряд вышитых золотом дубовых листьев по воротнику и обшлагам. Золотые эполеты для своих генералов ввел уже Наполеон. Сам Суворов во всех этих легендах неповинен – великолепная победа русских при Муотатале не нуждалась в приукрашивании.
1. Юный «гренадер» Самуэль Александр Галер назван в честь Александра Суворова. Семья Галеров выкупила для своего суворовского музея в городке Ридерн дом, где останавливался фельдмаршал
2. Подлинные «сокровища» Вальтера Галера и картины из шванденского музея
Мы простились с полковником Гвердером и Муотенской долиной и поехали на машине через перевал Прагель (1550 метров над уровнем моря). Дорога здесь узкая, и то и дело приходится пережидать в «карманах» встречные машины. Для Суворова Прагель оказался не таким сложным перевалом, как Кинциг, а вот победоносным полкам Розенберга, которые шли позже, не повезло: выпал свежий снег. Войска спустились в Кленскую долину в таком состоянии, что даже у генерала Максима Ребиндера отвалились подошвы ботфортов.
Сейчас, проезжая мимо тихого Кленского озера, трудно представить себе, что осенью 1799 года его берега были завалены трупами французов, русских и австрийцев. Генерал Молитор, уверенный, что Массена не упустит хвост союзной армии, с ожесточением набросился на ее голову – авангард австрийцев Ауффенберга и русских Багратиона. Несмотря на победу последних, с Муотаталя суворовским войскам пришлось преодолевать трудности еще более серьезные, чем Сен-Готард и Чертов мост. Сам полководец говорил, что никогда со времен неудачного Прутского похода Петра I русские не оказывались в такой безвыходной ситуации: увеличилось число войск противника, иссякли запасы патронов и продовольствия, резко ухудшилась погода.
Историю героической эпопеи суворовской армии в кантоне Гларус, что начинается за перевалом Прагель, поведал нам ее лучший знаток – букинист и антиквар Вальтер Галер. Приехав к нему на встречу у вокзала города Шванден, мы остолбенели, когда увидели там юного суворовского гренадера в полной форме, салютующего нам ружьем. Тринадцатилетний Самуэль Александр Галер, получивший второе имя в честь Александра Суворова, помогает отцу собирать экспонаты для семейного музея, посвященного русскому полководцу. С металлоискателем старший и младший Галеры облазили в кантоне все места боев 1799 года. Сейчас в шванденском музее можно увидеть эти находки: ядра, сабли, тесаки, ружья.
Кроме того, Галер собрал о генералиссимусе отличную библиотеку. Есть у него и таблички-указатели улиц, названных именем полководца, включая всем известный Суворовский бульвар. Планы Галера ограничивает только отсутствие денег. Например, он купил дом в городе Ридерн, где ночевал Суворов, спустившись с Прагеля. Однако полмиллиона швейцарских франков на реставрацию очередного «Суворовсхауса» и переезд туда музея букинист-энтузиаст не может найти уже 10 лет.
Следуя за фургоном Галеров, украшенным портретом Суворова, мы подъехали к еще одному памятному дому. В чистом поле недалеко от Ридерна стоит бывший придорожный трактир. Там полководец устроил свою ставку с 1 по 4 октября. Сейчас дорога проходит в другом месте, и дом ветшает на отшибе. Но тогда пункт был стратегически важный: отсюда Суворов видел и свою спускающуюся с Прагеля армию, и два возможных пути ее вывода из ловушки: наступать на север или отступать на юг.
Журнал боевых действий. 1—4 октября
Еще 30 сентября Ауффенберг и Багратион разбили у Кленского озера авангард Молитора и погнали французов на север. Первоначальный план Суворова заключался в том, чтобы кратчайшим путем прорываться между озерами Валензе и Цюрихским на соединение с остатками войск Римского-Корсакова и Готце. Это был дерзкий рейд по тылам правого фланга французов, которым командовал генерал Сульт. По воспоминаниям начальника суворовского штаба, австрийского подполковника Вейротера, был согласован и вспомогательный удар австрийского корпуса генерала Петраша в лоб Сульту на помощь наступающему на него с тыла Суворову.
Но русская армия уже не верила австрийцам, считая их предателями. Господствовало мнение, что они специально создавали на пути суворовцев трудности вроде ситуации с мулами и, желая погубить фельдмаршала, сознательно заманили его в ловушку. К тому же Молитор, получив пополнение, закрепился около деревни Нефельс, о которую разбились шесть атак Багратиона.
Суворов никак не мог смириться с мыслью об отступлении на юг, но на военном совете великий князь Константин Павлович высказался против атаки на север. Его поддержали некоторые генералы: подкреплений нет, войска истощены, почти не осталось патронов, а одним штыком победу не одержать. Понимая настроение и состояние армии, Суворов, взвесив все обстоятельства, впервые в жизни отдал приказ отступать. Путь лежал на юг, через хребет Паникс на город Хур, обратно к Верхнему Рейну.
1. Дом в городке Эльм, где останавливался и разместил главную квартиру армии Суворов после броска через перевал Прагель
2. Эльм у подножия хребта Хаусшток оказался последней «остановкой» русской армии перед решающим переходом через хребет Паникс
Над городком Эльм со всех сторон нависают горы, солнце здесь редкий гость, но нам опять повезло. Когда мы подошли к последнему из «Суворовсхаусов» на нашем пути, его хозяин мыл блестевший в лучах солнца памятник фельдмаршалу. Памятник маленький, всего полметра, но весьма героический: вздыбленный конь, шпага в руке. Когда Каспар Райнер купил дом, где Суворов ночевал накануне подъема на последний, четвертый перевал похода, тот стоял без крыши. Бывший политик и депутат привел его в порядок, перечитал все о русском полководце и теперь слывет «привратником суворовского Паникса». При нас почтальон принес ему приглашение от русского посла в Швейцарии на празднование годовщины штурма Чертова моста.
Надо, вообще, сказать, что любовь к Суворову самых разных людей в Швейцарии поражает. Монахини водят «суворовские экскурсии», букинисты открывают музеи, а политики реставрируют на свои деньги дома-памятники. Ради одного этого чувства русским стоило покорять Альпы.
Узнав, что наутро мы собираемся идти пешком через перевал, Райнер сказал: «Передавайте привет ребятам на полигоне». «Ребятами» оказались солдаты на танкодроме в местечке Унтер-Штафель (1329 метров) у подножия Паникса (2407 метров). Танк в гараже не поставишь, вот ополченцы-танкисты и держат их на полигоне. Солдаты уже сбегали на перевал и обратно: там, где когда-то мучительно тяжело продвигалась русская армия, сегодня разминается по утрам швейцарская. У искореженного прямыми попаданиями учебных болванок «Шермана» мы начали наш подъем наверх.
Тропа еще хуже, чем на Кинциге: если бы не разметка красной краской на камнях, ее бы вообще не найти. Красота кругом невероятная, но зловещая: шумящие водопады, гигантские сумрачные скалы. Понимаешь, почему Альпами восторгались только романтические офицеры, тогда как солдаты считали их преисподней и старались по сторонам не смотреть.
И так идти тяжело, а о лежащем наверху снеге и подумать страшно (танкисты предупредили, что, несмотря на солнце, он есть). Суворовцам пришлось еще сложнее: с 6 по 8 октября белый саван целиком накрыл горы. Хуже всего было то, что свежий снег выпал поверх слежавшегося. Сначала ноги, часто совсем босые, проваливались в рыхлый слой, потом пробивали наст нижнего. Вытаскивая их, солдат резал икры и ступни о кромку ледяной корки. В час иногда проходили не больше 200 шагов.
Лучше всех приспосабливались к трудностям казаки, тяжелее пришлось офицерам и пленным. Союзники оставили в Муотатале и Гларусе своих раненых и, чтобы их не тронули, вели с собой в качестве заложников полторы тысячи пленных французов. Разутые и раздетые, многие замерзали на перевале насмерть. Особенно туго приходилось тем, кого ночь застала на вершине.
Наверх мы залезли за три часа, а вниз шли четыре. На спуске стало понятно, почему солдаты срывались здесь в пропасть. Дорога идет зигзагами, и чтобы срезать петлю, многие садились и съезжали вниз до следующего карниза. Иногда удачно, а иногда промахивались и гибли. В некоторых случаях другого выбора просто не было. То место, которое изображено на полотне у Сурикова, без опоры на палки трудно пройти даже по сухой тропе – постоянно поскальзываешься. По снегу тут можно только ехать вниз, очертя голову, как на крутом лыжном спуске. Веселый «молодой старик» Суворов на картине – тоже легенда. Капитан Грязев вспоминал, что сидящего на лошади фельдмаршала, истерзанного думами и невзгодами, поддерживали с двух сторон дюжие казаки. Когда тот порывался идти пешком, они говорили: «Сиди уж». По словам того же Грязева, «вся наша армия и полки перемешались, рассыпались; всякий шел там, где хотел... как кому его силы позволяли... Все тягости, на себе несомые, разбросали или растеряли, даже и самое оружие, как первое охранение воина; всякий мыслил о себе собственно; никто не мог повелевать, и всякое повиновение исчезло». Когда вышли наконец к лесу у деревни Паникс, то у солдат не было сил даже развести костер.
Дорога к перевалу Паникс даже летом местами покрыта снегом. В октябре 1799-го суворовской армии пришлось пробиваться здесь через сугробы, теряя людей, лошадей и пушки
Исторический экскурс
Русская армия оставила в Альпах около 5000 человек, больше 20% своего состава. Особенно высоки были потери в мушкетерских полках, иногда более 40%. Меньше всего пострадали казаки – около 5%.
Так блистательно начатая в Италии кампания 1799 года закончилась для союзников поражением в Швейцарии. Единственный раз за свою карьеру Суворов потерпел неудачу. Но, несмотря на это, за ним осталась слава непобедимого полководца, одолевшего даже природу.
Австрийцы и русские рассорились, обвиняя друг друга в ошибках и даже предательстве. Обидевшись на бывших союзников, Павел отозвал войска в Россию и пошел на сближение с Францией. Спасшему армию из безнадежной ситуации Суворову он пожаловал чин генералиссимуса и повелел оказывать ему царские почести даже в высочайшем присутствии. Умер истерзанный Альпами полководец все же в опале – на похоронах не оказалось даже гвардии. Павел был непостоянен: то награждал, то сердился. 24 мая 1800 года, когда гроб Суворова опускали в могилу, на перевал Гран-Сен-Бернар в Альпах взошел со своей армией Наполеон Бонапарт.
Через Хур, все еще двигаясь по следам суворовской армии, мы покидали Швейцарию, а вместе с ней реальное и историческое пространство Альпийского похода Суворова. Думая об увиденном, мы затеяли с фотографом разговор о том, чего не хватило фельдмаршалу, чтобы разгромить французов. Мулов, патронов, сухарей, подкреплений? «Вот если бы у него были минометы, тогда все остальное неважно», – авторитетно заметил Сорин, снимавший не одну войну в горах. А может, блестящему фельдмаршалу чуть-чуть не хватило удачи?
Фото Александра Сорина
Григорий Козлов
Эра биометрии, или Сумерки свободы
Фото: SPL/EAST NEWS
После печальных событий сентября 2001 года, когда террористы сумели захватить сразу несколько самолетов над территорией США, правительства разных стран стали ускоренно внедрять в паспорта граждан считываемую электроникой биометрическую информацию. На данный момент во многих государствах уже нельзя получить международное удостоверение личности без таинственного чипа, несущего в закодированном виде фотографию владельца, а порой и отпечатки его пальцев. Таким образом, вступление в эпоху биометрической идентификации личности – свершившийся факт. Нам остается лишь разобраться с его последствиями.
Гераклит ошибался – в одну и ту же реку можно войти дважды. Человеческая цивилизация потому только и достигла значительных успехов, что люди уверенно отождествляют происходящие в разное время события с одной и той же причиной. Так, мы мгновенно узнаем друзей, родственников и деловых партнеров, хотя каждый раз видим их в новом окружении, в другой одежде и даже с другой прической, цветом волос, а то и отчасти изменившимися физическими признаками.
Получая данные от органов чувств, мозг автоматически отбрасывает незначимые атрибуты (освещение, ракурс, окружение) и оценивает значимые – пропорции лица и тела, походку, голос и даже запах. Результаты соотносятся с хранящимися в памяти данными, и вот уже человек восклицает: «Привет, старик! Сколько лет, сколько зим!» Параллельно мозг фиксирует изменения, которые появились в облике приятеля с последней встречи. Все это делается очень быстро и, как правило, безотчетно – сознание подключается лишь при существенных затруднениях: «А это вообще он? Не мог же человек так измениться... или мог?»
Мобильный терминал сканирует отпечаток пальца и немедленно отображает на экране информацию о его владельце. Фото: ALAMY/PHOTAS
Подобный процесс установления сходства между нынешними и прошлыми атрибутами человека называется идентификацией. Без нее не обходится практически ни один аспект общественной и личной жизни, ведь это единственный способ обеспечить преемственность любых отношений. Последствия, к которым приводят нарушения этой важнейшей функции, лежат в основе множества сюжетов в литературе и кино – от комедий с переодеванием до фантастического обмена разумами.
Для идентификации могут служить самые разные атрибуты, сходство которых с различной степенью надежности указывает на то, что мы имеем дело с одним и тем же субъектом. Но желательно найти или создать специальный атрибут, который бы оставался неизменным продолжительное время (в идеале всегда) и при этом легко измерялся и однозначно определял, с кем мы имеем дело. Эту роль может играть, например, номер паспорта.
Буквы и цифры легко сравнивать, поскольку все люди со школы учатся уверенно распознавать их независимо от особенностей начертания. Еще легче такое сравнение дается компьютерам, для которых внешних различий символов не существует – одна и та же буква всегда представлена заранее оговоренным кодом. Однако связь паспорта с конкретными телом и душой человека опирается лишь на сходство фотографии, сделанной иногда много лет назад. Очевидно, это слабое звено всей системы паспортной идентификации. Можно ли надежнее связать идентификатор с личностью?
Это далеко не новая проблема. В древности рабов клеймили, в концлагерях Второй мировой войны заключенным наносили татуировку с номером. Современное общество отвергает подобные методы, но потребность в надежной идентификации от этого не исчезает. Поэтому теперь используют более естественные атрибуты, которые есть у каждого человека с рождения: отпечатки пальцев, уникальные рисунки радужной оболочки глаза, особо отобранные сегменты ДНК и другие признаки. Дисциплина, занимающаяся методами измерения атрибутов живых организмов (как правило, человеческих), называется биометрией, а результаты этих измерений, применяемые для установления тождественности биологических объектов, – биометрическими идентификаторами.
Тепловой «отпечаток» ладони может служить для идентификации и одновременно подтверждать, что сканеру предъявлена теплая, то есть живая рука. Фото: ALAMY/PHOTAS
Пальцы и кисти
Анализ расположения папиллярных линий на подушечках пальцев по праву считается одним из самых старых биометрических методов. Тот факт, что папиллярные узоры у людей никогда не повторяются, был известен в Китае и Японии еще в VII веке. Там отпечатки пальцев ставились под брачными контрактами, а также использовались для идентификации преступников. Европа опоздала с применением этого нехитрого биометрического метода на 12 веков, что, впрочем, не помешало ему широко распространиться за считанные годы, а во второй половине XX века выйти за рамки криминалистики. Сегодня достаточно одного прикосновения к сканеру (оптическому, полупроводниковому или ультразвуковому), чтобы получить доступ к собственному компьютеру или локальной сети, отметиться, что вы пришли на работу, снять деньги с банковского счета и даже проголосовать на выборах.
Главный недостаток этого относительно простого и дешевого метода биометрической идентификации заключается в том, что загрязнения или повреждения, например порезы на подушечках пальцев, препятствуют правильному распознаванию папиллярного узора. Кроме того, практика показывает, что для изготовления слепка с отпечатка пальца, оставленного, к примеру, на стекле или другой гладкой поверхности, достаточно лишь немного желатина и формовочного пластика. А еще этот метод идентификации многие недолюбливают из-за устойчивой ассоциации с криминалистикой. Однако, несмотря на все недостатки, он стал самой распространенной биометрической технологией. Все больше ноутбуков, клавиатур, мышей и внешних жестких дисков выпускается со встроенным дактилоскопическим сенсором.
Еще одна похожая по принципу действия технология – идентификация по форме кисти руки. Сканер HandKey компании Honeywell оценивает геометрию кисти и особенности строения пальцев, которые ничуть не менее уникальны, чем папиллярный узор. Порезы и загрязнения на результат опознавания почти не влияют, так что обмануть такое устройство несколько сложнее, хотя тоже возможно. Выпускаются и системы, идентифицирующие человека по рисунку кровеносных сосудов руки. Например, над сканером PalmSecure от компании Fujitsu достаточно просто подержать ладонь – прикосновения не требуется. Важное преимущество подобных устройств в сравнении с дактилоскопическими сенсорами – заметно меньшая вероятность утечки биометрических данных: люди имеют привычку оставлять свои отпечатки пальцев в самых неожиданных местах, чего не скажешь про сведения о геометрии сосудов.
Соперничать с отпечатками пальцев по длительности «карьеры» идентификатора может разве что подпись. На сегодня детально разработан анализ динамичности подписи, основанный на измерении скорости, нажима и направления наклона в момент, когда человек расписывается на специальном сенсорном планшете вроде тех, что выпускает лондонская компания KeCrypt. В силу традиции этот способ идентификации наиболее популярен в банковской сфере. Основной и очень серьезный его недостаток – крайняя нестабильность большинства анализируемых параметров у одного и того же человека, особенно на больших интервалах времени. А при некоторых заболеваниях, таких как болезнь Паркинсона, человек вообще теряет способность повторять один и тот же росчерк.
Мифы биометрии
1. В сканерах радужной оболочки или сетчатки глаза применяются лазеры. На самом деле для идентификации используется обычная фотокамера.
2. Биометрическую систему можно обмануть, как показывают в голливудских фильмах, отрезав у субъекта подлежащую сканированию часть тела и предъявив ее для идентификации. На самом деле отрезанный палец уже 10—15 минут спустя не пройдет биометрический контроль. Извлеченный глаз деградирует еще быстрее.
3. Ваши отпечатки пальцев хранятся в каждой системе дактилоскопической идентификации. На самом деле в системе хранятся только некоторые параметры изображения, восстановить по которым собственно отпечаток невозможно.
Современный сканер сетчатки – это, по сути, обычная цифровая камера. Фото: SPL/EAST NEWS
Глаза и лица
Все большую популярность приобретает идентификация по рисунку радужной оболочки глаза, а также по уникальному сосудистому узору глазного дна. Ни очки, ни линзы сканированию не мешают. Оба метода весьма надежны и потому в последнее время все чаще применяются на объектах с повышенным уровнем секретности. Но и тут не все идет гладко. Лет десять назад в Германии, Японии и США тестировались банкоматы со сканерами радужной оболочки. Такому устройству в буквальном смысле слова хватало одного взгляда в глаза клиента, чтобы определить, с кем оно имеет дело. Однако в момент идентификации сканер должен был находиться так близко к глазу, что многих пользователей это пугало и процедура была для них весьма тягостной. К тому же метод не работал при некоторых заболеваниях глаз (катаракте, иридоциклите). Эти недостатки вкупе с высокой стоимостью и громоздкостью оборудования не позволили широко внедрить данный способ идентификации. Впрочем, технологии не стоят на месте, и сейчас отчетливую фотографию радужной оболочки можно получить с расстояния более полуметра.
Особый интерес представляет идентификация по совокупности черт лица. Фактически человек пытается научить компьютер тому, что сам проделывает с легкостью, почти того не осознавая. Как бы ни менял человек прическу, бороду, усы, как бы ни вертелся перед камерой, компьютер способен распознать его среди миллионов других, оценивая от 12 до 40 параметров строения его лица. Сегодня такие идентификационные системы распространяются со скоростью лесного пожара. Вас попросят взглянуть в объектив на паспортном контроле при пересечении границы, камера изучит ваши черты в банке у окошка для обналичивания чеков или даже просто на улице мегаполиса. А началось все с английского городка Ньюхем – первого в истории места, где каждый метр общественного пространства контролируется камерами (кстати, с полного согласия и одобрения жителей). И не просто контролируется: каждое лицо, попавшее в объектив любой из камер в Ньюхеме, немедленно сравнивается с базой данных полиции, и если обнаруживается сходство, система посылает сигнал диспетчеру.
