Текст книги "Журнал "Вокруг Света" № 5 за 2003 год"

Автор книги: Вокруг Света Журнал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Арсенал: Восток-Запад

Капитуляция Японии – последней державы фашистской “оси” – подвела черту под второй мировой войной, из которой танк “выполз” триумфатором, тащившим за собой страшную, пропахшую пороховой гарью и кровью репутацию самого ужасающего, но и самого эффективного оружия наземных сражений.

После войны советская школа танкостроения, создавшая в 1940—1945 годах выдающиеся образцы оружия, на десятилетия вперед заняла позиции безусловного лидера, задающего тон в мировой танковой гонке. Германия на многие годы лишилась даже теоретической возможности проектировать подобное оружие. То же касалось и ее союзников – Италии и Японии, которые, впрочем, никогда не были в этой области в числе первых. В 1945 году помимо СССР в мире оставалось два центра танкостроения – Америка и Британия. Однако отечественные танки были тогда вне конкуренции. Война укрепила в умах высшего военного руководства страны веру в непреходящую ценность и значение танка как главного средства победы на суше.

Советские бронесилы к окончанию войны состояли из 6 танковых армий, 24 танковых корпусов, а также из 14 механизированных корпусов, в состав каждого из которых входили десятки единиц бронированной техники. К этой армаде добавлялись еще несколько десятков отдельных бригад, полков и батальонов. В строю числилось примерно 25 тыс. танков, из них свыше 5 тыс. тяжелых, 11 тыс. средних и около 9 тыс. легких.

Американские бронетанковые войска располагали 16 дивизиями, каждая из которых была оснащена примерно 300 танками.

Еще до разгрома японцев летом 1945 года в СССР были заложены основы послевоенной реорганизации танковых войск. Суть ее заключалась в переходе от иерархической системы времен Великой Отечественной войны: батальон – бригада – корпус – армия, к новой: батальон – полк – дивизия – корпус – армия. В начальный период войны выбор первой схемы из-за больших потерь в танках и недостаточного восполнения их числа промышленностью диктовался суровой необходимостью. Машин не хватало, и в ситуации стратегического отступления для восполнения разбитых танковых частей имевшимися в наличии машинами приходилось распоряжаться разумно. Когда эвакуированная промышленность начала поставлять армии танки в большем количестве, бригады стали сводиться в корпуса, а корпуса – в танковые армии.

В начале июня 1945 года нарком обороны издал приказ о переходе на новую схему организации. Вскоре началось постепенное переформирование “военных” корпусов и бригад, соответственно, в дивизии и полки. Были утверждены и их штаты. В результате танковая дивизия “образца 1945 года” получала на вооружение 300 с небольшим танков, а механизированная – примерно 130. Для сравнения: фронтовой танковый корпус имел по штату примерно 170 средних и 30 легких танков.

Т-44. 

Одно из новшеств Т-44 состояло в иной установке двигателя, который разместили поперек корпуса, а не вдоль. В результате увеличились размеры боевого отделения, что позволяло установить на танке орудие более крупного калибра в смещенной назад башне. В движении ее угловые колебания были меньшими, чем на Т-З4, с башней, сдвинутой ближе к “носу” танка. А это сулило дополнительные преимущества – повышение точности стрельбы, снижение утомляемости танкистов и улучшение центровки танка. Нагрузка на катки распределялась более равномерно, что позволило нарастить толщину лобовой брони до 120 мм. Это было достижение – средний танк с броней тяжелого. Благодаря “переезду” башни назад на переднем горизонтальном листе появилось место для люка водителя, который теперь размещался над головой, а не перед головой и грудью водителя, как на Т-З4.

На “мирные” рельсы

К концу войны в СССР был разработан новый танк, призванный составить основу танковых войск послевоенного периода, – Т-44. Фактически эта машина представляла собой “высшую эволюционную точку” всего семейства моделей и вариантов знаменитой “тридцатьчетверки”. Проектирование Т-44 началось в конце 194З-го под руководством А. Морозова.

После испытаний и доработок Т-44 с пушкой 85 мм приняли на вооружение в июле 1944 года. Для его серийного производства в Харьков из Кирова был перевезен 38-й завод с оборудованием и персоналом. К концу года удалось выпустить 25 новых танков, а всего до конца войны – более полутора сотен. Их выпуск продолжился до 1947 года и составил 1 800 единиц.

Сразу же после войны делались попытки усовершенствовать Т-44, установив на него 100-миллиметровую пушку ЛБ-1 и стальные противокумулятивные экраны, закрывавшие борта и ходовую часть. Но модель получилась переутяжеленной и на вооружение ее не приняли. Тем более что на подходе была принципиально новая машина.

К проектным работам танка Т-54 приступило “Морозовское” КБ, все еще пребывавшее в эвакуации на Урале после того, как “сорокчетверка” была передана промышленности для серийного производства. Новинка получила улучшенную броню и намного более мощное артиллерийское вооружение (100-миллиметровая пушка Д-10Т). Вариант танка, выведенный для испытаний на подмосковный полигон в Кубинке, произвел на очевидцев такое же впечатление, какое всего за 6 лет до этого произвел своей новизной Т-З4. Главными эпитетами в адрес Т-54 были слова “обтекаемость” и “красота”. Действительно, его “зализанные” формы, непривычная еще глазу приземистость, длинноствольная пушка убеждали – это действительно будущее танковых войск.

Первая серийная версия “пятьдесятчетверки” получила обозначение Т-54-1 (образца 1946 года), а ее промышленное производство началось лишь год спустя. Машина помимо формы и вооружения удивляла и другими новшествами – например уровнем защиты. При весе в 36 т (лишь на 4 т больше, чем у Т-З4-85) танк имел лобовую броню корпуса 120 мм и лобовой части башни 200 мм, на нем была установлена противопожарная система. Впрочем, Т-54-й оказался “сырым”. Во время эксплуатации возникло такое количество трудностей, что в 1949-м его производство остановили, успев дать армии лишь незначительную партию машин, которые в 60-х годах были списаны.

Следующая модификация, Т-54-2 (образца 1949 года), получила башню практически полностью сферической формы, при той же толщине брони ее снарядостойкость увеличилась. Добавились также новые устройства – подогреватель двигателя и масла для облегчения зимнего запуска. Были улучшены условия работы водителя при плохой видимости и при движении на местности без ориентиров за счет оснащения танка гирополукомпасом. Новые, более широкие гусеницы дали возможность повысить проходимость. С 1947 по 1950 год было построено 1 700 экземпляров Т-54-2.

Окончательно знаменитая техническая надежность и внешний облик Т-54 сформировались к следующей модификации – Т-54-3 (образца 1951 года). Этот танк стал современным в полном значении этого слова. Он получил “классическую” башню полностью сферического типа, а также приобрел качественную оптику и новейшую аппаратуру постановки дымовой завесы с системой дистанционного управления. Это был лучший средний танк своего времени, высоко оцененный военными специалистами во всем мире. Так, известный западногерманский эксперт по бронетанковой технике Зенгер унд Эттерлин особо отмечал подвижность Т-54, рациональные формы башни и корпуса, заслужившие его самую положительную оценку, и мощное вооружение, превосходившее тогда орудия всех других машин аналогичного класса. В “серии” Т-54-3 находился до 1954 года.

Т-54

Наиболее совершенная модификация танка Т-54-3, или Т-56 образца 1951 года. Эта версия машины оказалась одним из самых “узнаваемых” участников локальных войн в 60—70-е годы XX века.

Дыхание “холодной войны”

Соединенные Штаты в первые послевоенные годы также создали новейшие танки М-46 и М-47, оказавшиеся развитием последнего американского танка М-26 “першинг”, который ограниченно использовался в самом финале второй мировой. М-46 – это фактически модернизированный М-26, получивший более мощный двигатель, обновленную гидромеханическую силовую передачу, новые приборы управления огнем. Модернизированная пушка калибром 90 мм имела улучшенные баллистические характеристики. Броня сохранилась такой же, как на “першинге”: лоб корпуса и башни – 102 мм. В ходовой части добавился еще один каток.

М-46, получив номер “1”, оказался родоначальником целого семейства танков, объединенных названием “паттон”. Следующий за ним “паттон-2” (М-47) отличался от предшественников более радикально: новый корпус имел увеличенные углы наклона лобовой брони, а также башню новой конструкции. Пушка и броня сохранили прежние параметры, как на М-46. Однако бронестойкость танка возросла так же, как и эффективность орудия, подвергнутого очередным усовершенствованиям.

Англичане в самом конце войны создали танк “центурион”, который оказался одной из лучших и наиболее удачных машин в истории мирового танкостроения. Он же стал самым тяжелым (50 т) из первых послевоенных машин, но в то же время самым легковооруженным – на модели МК-3 1947 года устанавливали пушку калибра 83,8 мм. Впоследствии “центурион” многократно модернизировался не только в самой Англии, но и в армиях других стран. Вот эти: машины, появившиеся на излете второй мировой войны или в первые годы после ее окончания, и составили основу бронесил не только государств-разработчиков, но и их многочисленных клиентов на десятилетия вперед. Наиболее внушительными подмостками для дебюта новейших западных танков оказались ландшафты корейского театра военных действий в самом начале 50-х.

Корейский синдром

К началу войны Корейский полуостров был разделен на две части – Север, оказавшийся в советской сфере влияния, и Юг – в американской, которые разделялись 38-й параллелью. К концу июня 1950-го армия “северян” имела до 260 танков Т-34-85, что делало ее основной “танковой” силой не только в регионе, но и в Азии того времени в целом. Танковые бригады были хорошо подготовлены советскими специалистами (их в КНДР насчитывалось примерно 3 000 человек) и, что особенно важно, располагали собственными офицерами, корейцами по происхождению, с большим опытом второй мировой войны, из числа бывших военнослужащих Красной Армии. “Южане” не могли похвастаться ни подобным оружием, ни кадрами из-за отсутствия в их войсках танков и фронтовиков, как таковых, а потому 25 июня 1950 года оказалось для Сеульской армии и американцев примерно тем же, что июнь 1941-го для советских войск, хоть и в гораздо меньших масштабах.

Часть вины лежала на американских военных советниках, которые во многом предопределили начальные поражения на первом этапе конфликта, считая, что сильно пересеченный рельеф Страны утренней свежести, преимущественно горный, вообще не позволяет применять танки. Несмотря на многочисленные просьбы своих союзников о поставках тяжелой бронетехники, американцы оставались глухи к ним. Поэтому у “южан” к моменту внезапного наступления противника было лишь около 30 полугусеничных бронетранспортеров М-3 и колесных бронеавтомобилей М-8. Впрочем, к началу конфликта южнокорейская армия испытывала общую нехватку не только танков, но вообще современного оружия. Разгром южнокорейских частей и взятие Сеула на третий день боев оказались шоком для американцев, но одновременно и весьма эффективным способом избавления от иллюзий “танконедоступности” корейского театра военных действий. Американцы сделали максимум возможного в подобном положении. Из Японии, где дислоцировались соединения 8-й армии США, морским путем пошли танки. Это были почти исключительно машины второй мировой – легкие М-24 “чаффи” и “шерманы”. Из современных удалось найти только 3 штуки М-26 “першинг”. Тем временем мощные ВВС США пытались ударами с воздуха замедлить продвижение противника.

Большим минусом для американцев и их союзников оказалось то, что танки прибывали сравнительно небольшими группами – ротами и их тут же вводили в бой. Однако эти подкрепления сыграли определенную стабилизирующую роль. Перелом начал происходить в августе, когда в Корее высадились боевые части, укомплектованные по полному штату – с танками “першинг”, как, например, экспедиционная бригада морской пехоты численностью более 6 тысяч человек, имевшая на вооружении более сотни этих современных танков. Она вместе с силами 2-й американской пехотной дивизии смогла остановить северокорейцев на южном фланге фронта.

Новый поворот

Т-34-85 в боях с новейшей бронетехникой США в целом показал себя вполне достойно. Случались эпизоды, когда в столкновениях с М-46 “тридцатьчетверки” несли меньшие потери, хотя их противником был танк с более мощным орудием и броней.

В целом американские специалисты оценили Т-34-85 как “превосходный танк”, наиболее близким аналогом которого по боевым возможностям был, по их мнению, “файерфлай”. Насчет сравнения Т-34 с М-26 и М-46 в американской профессиональной среде господствовало мнение, что советский танк уступал этим машинам следующего поколения. Хотя встречаются и другие суждения, которыми признается превосходство Т-34 по знаменитому со времени второй мировой “комплексу боевых свойств”.

Вероятно, на эту последнюю оценку повлияла недостаточная техническая надежность “першинга” и “паттона-1”, частые поломки ходовой части. По крайней мере, “шерманы” пользовались большим доверием экипажей. М-47, упоминавшийся выше, содержал в себе новшества, порожденные как раз Корейской войной. Но в ней “паттон-2” не участвовал, поскольку его доводка и принятие на вооружение самой американской армии пришлись уже на середину 1952 года. В 1953-м М-47 стал поступать на вооружение стран НАТО, прослужив там вплоть до середины 80-х годов.

Расстановка сил

На первом этапе боев Т-34-85 часто вызывал панику в рядах южнокорейцев, да и самих американцев. Это случалось от отсутствия боевого опыта, морально-психологического воздействия «тридцатьчетверок» и малой эффективности имевшейся артиллерии. Средства ПТО были поначалу представлены 37– и 57-миллиметровыми пушками и легкими базуками калибра 2,36 дюйма. Да и позже случалось, что расчеты, вооруженные мощными 3,5-дюймовыми базуками, предпочитали как можно быстрее переместиться на другие участки местности. Дело дошло до того, что во время боев за город Тэчжон командир 24-й дивизии, ветеран второй мировой войны генерал Уильям Дин, был вынужден занять место в окопе рядом с солдатами, чтобы практически показать, как можно действовать базукой против танка.

Тем временем американские войска с союзниками продолжали усиливаться. Подкрепления с тяжелым вооружением, в том числе с танками «першинг» и наиболее мощными вариантами танка «шерман» – М-4аЗе8 «файерфлай» (Firefly), прибывали по морю каждый день. 17 августа произошел бой «першингов» с Т-34-85, который с помощью авиации США закончился победой американцев. Это был первый случай, когда «янки» удалось добиться очевидного и притом «сухого» результата со счетом 4:0 в свою пользу.

1 сентября «северяне» перешли в новое наступление. В период боев ранней осенью произошли новые крупные столкновения «тридцатьчетверок» с «першингами». Потери несли обе стороны, хотя если верить американским источникам, большими они были у северных корейцев. Вскоре «силы ООН» начали крупное наступление на противника, венцом которого явился крупный десант в район порта Инчхон. Преимущество в количестве танков перешло к ним и оказалось многократным. Так, к исходу 1950 года только у американцев имелось свыше 1 300 танков, из которых наиболее современными были приблизительно 300 «першингов» и 200 «паттон-1» М-46. У северных корейцев оставалось несколько десятков Т-34-85.

Новое оружие и успехи коалиции развеяли «танкобоязнь». М-26, М-46 и 3,5-дюймовые базуки доказали свою эффективность в борьбе с «поздними» вариантами Т-34. Война снова покатилась на север, и теперь уже армия «северян» испытала трагедию военных неудач. Пхеньян оказался в руках коалиции в октябре. Американцы освоили использование танковых подразделений, как правило, в боевых порядках пехоты. Чаще всего это были роты танков, реже, когда позволял характер местности, – батальоны.

В дальнейшем, когда на стороне Северной Кореи выступил Китай, а это произошло 26 октября, война вновь развернулась на юг. Положение на фронте поменялось буквально за несколько часов, когда на противника обрушилось 500 тысяч китайских «добровольцев». Окончательно линия фронта стабилизировалась в районе 38-й параллели примерно через год после начала конфликта.

Впоследствии до окончания войны 27 июля 1953 года противники вели боевые действия в основном вдоль стабилизировавшейся линии фронта и уже не решались на масштабные наступательные действия.

Машины для новых условий

В конце Корейской войны в СССР полным ходом шло крупносерийное производство Т-54-3. Конструкторское бюро в Нижнем Тагиле возглавил новый руководитель – Л. Карцев. К модернизации танка подталкивали новые внешние условия. Первое – появление ядерного оружия. Отныне именно оно становилось главным в войне будущего, танкам же отводилась роль средства, всемерно развивающего на полях сражений результаты атомных ударов. Второе условие было связано с неприятным для наших «вооруженцев» фактом: выяснилось, что 83,8-миллиметровая пушка британского «центуриона» МК-3, получившего новый бронебойный снаряд, превзошла по результативности борьбы с танками орудие Т-54. Работы над новой пушкой Д-ЮТг, двухплоскостным стабилизатором «циклон» и системой противоатомной защиты (ПАЗ) велись одновременно в период с 1952 по 1956 год.

Бронепробиваемость орудия и точность стрельбы из него в итоге удалось существенно улучшить. В конструкции танка появились приборы ночного видения, более совершенная связь, эжектор для продувки ствола после выстрела. Позже к ним добавился прибор ночного видения не только для водителя, но и для командира. Так последовательно появились Т-54А и Т-54Б, который официально приняли на вооружение в 1956-м с вновь модернизированным орудием Т-10Т2С и улучшенными приборами ночного видения. С 1955 года в целях повышения оперативной мобильности танка начались испытания ОПВТ – оборудования для подводного вождения танка, которые доказали практическую способность машины преодолевать участки дна шириной до 700 м на 5-метровой глубине. Т-54Б заменил собой Т-54А в 1957 году и сходил с конвейера вплоть до 1959 года. ОПВТ на нем стало уже стандартным элементом комплектации. Позже всего на танке появилась система ПАЗ (противоатомная защита), что диктовалось новизной проблемы и, следовательно, необходимостью многочисленных испытаний.

Оказалось, например, что в радиусе до 400 м от эпицентра подрыва «маломощного» тактического заряда в 2—3 кт (эквивалент 2—3 тыс. т обычной взрывчатки) Т-54 полностью поражается. На больших дистанциях танки оставались исправными, но животные, которых помещали на сиденьях экипажа, погибали от ударной волны на дистанции до 700—1 000 м, если мощность атомного устройства находилась в «верхних» пределах до 15 кт. Необходимой оказалась надежная герметизация танка. По техническим условиям предстояло добиться быстрого создания внутри танка (за десятые доли секунды) избыточного давления, которое бы превышало наружное. В конце 1956-го ПАЗ была готова к установке на серийные танки. К тому времени на «пятьдесятчетверке» появились очередные новинки – увеличилась с 520 до 580 л.с. мощность двигателя, возрос боекомплект, запас хода, улучшилась и ходовая часть. Так появился танк Т-55, который на стадии испытаний назывался Т-54М (модернизированный). Советская армия получила бронетехнику, готовую к использованию в атомной войне.

Как приблизить Ближний Восток

За время, прошедшее с окончания Корейской войны, в СССР произошли большие внутриполитические изменения. За 4 с небольшим месяца до завершения конфликта умер Сталин и к власти пришла группа во главе с Н. Хрущевым. Несмотря на радикальную смену лиц в верхах, во внешней политике Советский Союз был по-прежнему ориентирован на противоборство с «империализмом во главе с США».

Другим вектором этой борьбы оказалось ближневосточное направление. К середине 50-х годов закончилась полная переориентация советской политики в этом регионе – с Израиля на арабские страны. И первым испытанием на прочность стал так называемый «Суэцкий кризис». Израиль отказался строить на своей территории «социалистическое государство», следовательно, необходим был новый союзник…

Еще в первой половине 50-х США выдвинули концепцию, предполагавшую вступление стран Ближнего и Среднего Востока в военные блоки под руководством Запада, что сулило им «защиту от коммунизма». Инициативу поддержали Франция с Великобританией, что было крайне недальновидно, поскольку антибританские настроения в регионе тогда достигли апогея.

В этой ситуации в СССР было принято решение поддержать антиимпериалистические движения и «разоблачить антиарабскую сущность» американской политики. Для этого без затруднений сдали в архив устаревшие идеологические штампы типа «арабские страны – агенты империализма», их лидеры – «продажные арабские националисты». И в 1954-м президент Египта – крупнейшей арабской страны – Г. Насер объявил курс на построение социализма. Началось стремительное проникновение СССР на Ближний Восток.

Уже в следующем, 1955, году в Египет стали поступать большие партии вооружений, в том числе тяжелых, на огромную тогда сумму в четверть миллиарда долларов. Только сухопутные войска получили 230 танков, 100 самоходок и 200 бронетранспортеров. Считается, что танками были только Т-34-85, однако, по некоторым сведениям, египтяне приобрели и некоторое количество Т-54-3.

Так или иначе, но на начало 1956 года египетские вооруженные силы превосходили по численности израильские вчетверо. Израильтяне тогда располагали в основном оружием американского, британского и французского производства. На вооружении танковых частей состояли английские «центурионы» ранней версии и американские «шерманы».

«Центурион»

Этот британский танк оказался одним из самых «удачных» в истории мирового танкостроения.В 50-е и 60-е годы участвовал в корейском конфликте и войнах на Ближнем Востоке. Представляет собой эталонное воплощение английской «танковой философии»: на первом месте – бронезащита и вооружение, на втором – скорость. Выпускался более чем в 12 вариантах и модификациях.

Синай для «Мушкетера»

Получив такое количество вооружений, Насер начал на Ближнем Востоке политическую войну против «международного империализма». Ему удалось добиться вывода британских войск из зоны Суэцкого канала, кроме того, он создал под своей эгидой объединенное командование арабских стран, куда помимо Египта вошли Сирия с Иорданией, и поддержал палестинцев, которые совершали с территории Синая и сектора Газа нападения на территорию Израиля. Максимум напряженности в отношениях с Англией и Францией был достигнут в конце июля 1956-го, когда Египет разорвал договор с Великобританией о передаче ей Суэцкого канала в концессию сроком на 99 лет. Лондон и Париж – основные держатели акций канала, – расценив этот шаг как угрозу своим стратегическим интересам, приступили к подготовке военной операции под кодовым обозначением «Мушкетер».

Израиль также начал подготовку к удару по Египту с целью уничтожения палестинских баз на Синайском полуострове и разблокирования морского побережья. План военной кампании назвали «Кадеш» («Очищение»). Израильская наземная группировка включала 9 бригад, из них 3 бронетанковые. На вооружении состояли 2 основных типа танка – легкие французские АМХ-13 послевоенного выпуска и средние американские «шерманы», некоторое количество которых было модернизировано в «шерман-50».

Египетские войска на Синае насчитывали две пехотные дивизии, одну танковую и одну пехотную бригады. Танковый парк арабов был также «смешанным» и состоял из техники советского, английского и американского производства. Главной ударной силой считались танковые подразделения на Т-34-85 и самоходные батареи на СУ-100. Израильтянам противостояли хорошо знакомые им «шерманы». Английских танков «валентаин», доставшихся в наследство от второй мировой, было немного (около 30 штук), гораздо меньше, чем 76,2-миллиметровых самоходок «арчер», построенных с использованием шасси этого танка.

Союзники по «тройственной» коалиции придумали по-своему остроумный, изощренный план завязки военного конфликта с Египтом, предоставлявший им в глазах мирового общественного мнения «законное» право начать войну. Идея состояла в том, что израильские войска выступают первыми и вторгаются на Синай. После завязки боев с египтянами Англия и Франция обращаются к участникам конфликта с требованием немедленного прекращения огня. Если хоть одна из сторон его отклоняет, то англо-французские войска уже через несколько часов «принимают меры», предусмотренные англо-египетским соглашением об обеспечении «безопасности» канала.

Кроме того, партнеры пребывали в уверенности, что СССР и США не вмешаются в ход событий: Москва из-за венгерских событий, перешедших к этому времени в военную плоскость, а Вашингтон – из-за президентских выборов, находившихся в самом разгаре.

Торжество «Цахала»

В ночь на 30 октября израильские войска перешли к действию. Основной удар наносился в направлении города Суэц, в самой южной точке канала. Ключом к нему был горный перевал Митла, который планировалось захватить в первую очередь. Израильтяне выбросили воздушный десант численностью 400 человек. Это был батальон 202-й десантной бригады полковника А. Шарона (нынешнего израильского премьера). К исходу первой ночи задачу удалось выполнить. После подхода основных сил израильтян, имевших тяжелое вооружение, египтяне сдали передовые позиции без боя, едва увидев наступающие колонны.

Уже к 5 ноября сопротивление группировки египетских войск было в основном сломлено, а весь Синайский полуостров – захвачен. Англо-французы наносили авиационные удары по целям в глубине египетской обороны, в том числе и по крупным городам.

Потери арабских войск только на Синае составили, как считается, около 3 тыс. убитыми и ранеными. Израиль признал потерю примерно 1 тыс. человек, из которых убитыми насчитывалось 200 солдат и офицеров. «Размен» потерь в технике отражает пропорцию 4:1 в пользу «Цахала» – израильской армии. Ее бригады вывели из строя и частично захватили 400 танков, бронетранспортеров, орудий и грузовиков. Среди них насчитывалось 40 единиц Т-34-85 и 20 – СУ-100. Множество техники оказалось брошенной на поле боя. Палестинские базы удалось уничтожить. В целом победа «Цахала» была очевидной. В списках трофеев только танков и бронированных машин числилось: 27 – Т-34-85, 6 – СУ-100, 52 – «шермана», 15 – «вален-тайнов» (без орудий), 40 – «арчеров».

От полного военного разгрома и вероятной капитуляции Египет спасло «незапланированное» и резкое советское вмешательство. СССР предъявил Англии, Франции и Израилю ультиматум, содержавший угрозу «применить силу, сокрушить агрессоров и восстановить мир», если боевые действия союзников не прекратятся через 24 часа. Кроме того, в посланиях Хрущева лидерам этих стран содержались намеки на возможное применение ракетной техники. На Западе это восприняли как однозначный ядерный ультиматум и «от греха подальше» решили отступить. Впоследствии Д. Шепилов – один из высокопоставленных советских деятелей того времени, вспоминал, что все угрозы были не более чем правдоподобным блефом. На самом деле Хрущев не собирался доводить дело до конфликта и уж тем более – до атомного.

Египет, избежав катастрофы, начал с помощью СССР системно готовиться к будущим столкновениям с Израилем. В 1957 году в советских академиях появились новые слушатели – египетские офицеры, а из СССР на Ближний Восток пошли массированные поставки уже вполне современного оружия послевоенной разработки. До 1959 года египетские бронечасти получили 150 новеньких Т-54.

Так на Ближнем Востоке завязывался узел противостояния, который еще многие годы будет порождать серьезные вооруженные конфликты послевоенной эпохи, в которых найдется место крупнейшим танковым сражениям, будут практически «обкатываться боем» танковые новинки сверхдержав. Но пока – в конце 50-х – острота интереса высшего советского руководства к бронетанковому вооружению резко притупилась. Оборонщиков поставили перед необходимостью сократить объем исследовательских работ, закрыть ряд перспективных тем, связанных с развитием танков. «Главное сухопутное оружие» на время вышло из фавора.

Александр Коршунов | Иллюстрации Юрия Юрова