Текст книги "Журнал «Вокруг Света» №09 за 2007 год"
Автор книги: Вокруг Света Журнал
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)
Край исчезающих островов
Отыскать на карте мира место, где расположен Государственный природный заповедник Усть-Ленский, совсем нетрудно. Нужно лишь, очерчивая линию вдоль российского побережья Северного Ледовитого океана, остановиться в низовье одной из крупнейших рек планеты – могучей Лены. Справка
Заповедник Усть-Ленский создан в 1985 году для охраны дельты Лены и ее обитателей. Его общая площадь – 14 330 км2 плюс 10 500 км2 буферной зоны. В низовьях Лены описано 427 видов сосудистых растений, 115 видов мхов, 237 – лишайников, более 300 разновидностей водорослей, 122 вида птиц (61 из них здесь гнездится), 36 видов рыб, 30 видов млекопитающих. Среди охраняемых видов – лаптевский морж, нарвал, белуха, белый медведь, белая и вилохвостая чайки, белый журавль – стерх, пискулька, сибирская гага, малый тундровый лебедь. Прижились овцебыки, завезенные из Таймырского заповедника в 1996 году. В этом же году под контроль Усть-Ленского была передана территория ресурсного резервата «Лена—Дельта» (59 320 км2), созданного правительством Якутии для снижения антропогенного воздействия на заповедник. Вместе с ним в охраняемую зону попали Новосибирские острова, восточная часть дельты Лены и прилежащая к ней акватория моря Лаптевых.
Многие тысячи лет Лена несет к океану ил, песок и мелкую гальку. Все это, оседая на дне моря Лаптевых, образует обширную дельту площадью 32 000 км2 – одну из крупнейших в мире. Относительно теплая ленская вода, впадая в море, повышает температуру всего полярного бассейна, оказывает влияние на флору и фауну побережья, и именно от нее зависит существование вблизи Новосибирских островов Великой Сибирской полыньи. Организованный в 1985 году Усть-Ленский заповедник взял под охрану два участка: Дельтовый, который охватывает северо-западную часть дельты, и Сокол – на северной оконечности Хараулахского хребта.
Все в дельте дышит гармонией. В июне из жарких стран и другого полушария сюда летят перелетные птицы. Более половины видов пернатых из отмеченных 122 выводят здесь потомство. В этом же природном роддоме появляются на свет малыши у дикого северного оленя. На зиму как минимум тысячное стадо олешек отправляется в горные тундры заповедного участка Сокол. Обитающие среди осыпей Приморского кряжа черношапочные сурки-тарбаганы в это время впадают в спячку, и их сердечный ритм замедляется до одного удара в минуту. Дельту считают центром происхождения уникальных сиговых рыб. Если же взять всех местных чешуйчато-серебристых обитателей – от полярной камбалы до тайменя, образующих нагульные и нерестовые стада, получится 36 видов. На участке Дельтовый под присмотром инспекторов заповедника спят в берлогах белые медведи, роют норы песцы, нежатся на коллективных пляжах морские млекопитающие. Часть представителей здешней флоры и фауны занесены в Красные книги разного уровня.
Северные отроги Хараулахского хребта, слагающего правый берег Лены, занимают небольшой горный участок Усть-Ленского заповедника – Сокол
Прилетев на международную биологическую станцию «Лена-Норденшельд» в июле, я сразу ухнула из 35-градусной городской жары в плюс семь по Цельсию. Станция расположена на западном берегу участка Сокол, и отсюда обычно по речным протокам начинают знакомство с заповедником. В дельте стоит полярный день – солнце даже не думает заходить за горизонт, и ночами можно наблюдать, как на дощатых тротуарах допекают серебристых чаек маленькие горностаи, вертясь вокруг них, шныряя чуть ли не между лап.
Во время восхождения на близлежащую гору в одной из мумифицировавшихся погадок – отрыжек хищных птиц – нахожу череп лемминга. Не повезло бедолаге! Безобидными тварями не прочь поживиться многие арктические животные – от полярных сов до северного оленя. Численность леммингов задает ритм жизни в тундре: больше леммингов – больше песцов и хищных птиц. Всплески происходят каждые три-пять лет. В пик размножения этого животного все вокруг изрыто длинными ходами, то и дело попадаются кочки совершенно желтой травы – стебельки у основания подгрызены зверьками.
1. Белая сова гнездится на возвышенностях – так удобнее наблюдать и охранять кладку от песцов
2. Валик мягчайшего серого пуха вокруг гнезда охраняет птенцов сибирской гаги от холода
Черно-серые горы выглядывают одна из-за другой, пока наконец вершина самой дальней не растворяется в туманной дымке. На склонах белыми плешинами лежит снег. Травянистый покров с яркими каплями цветов под ногами постепенно сменяется не менее красочным мохово-лишайниковым. Чем выше, тем крупнее камни. Несколько раз останавливаюсь передохнуть, тогда отчетливо слышно журчание ручейков, скрытых от любопытных глаз под курумами – скоплениями каменных глыб, образующихся в результате выветривания.
Безоблачность окружающего пейзажа контрастирует с рассказами о страшных годах Второй мировой войны, когда в эти места ссылали репрессированных прибалтов, финнов, немцев. На острове Тит-Ары (он расположен к западу от станции), где находится один из самых северных в мире массив леса, среди невысоких и тонких лиственниц Каяндера можно встретить огромные пни от деревьев, срубленных ссыльнопоселенцами в те далекие годы. Скудная еда, тяжелый труд, болезни унесли многие человеческие жизни. Зимой здесь, в Булунском районе Якутии, верстовыми столбами, отмечающими дорогу собачьим упряжкам, служили мертвые человеческие тела. Местные легенды гласят, что души умерших до сих пор бродят по окрестным островам. Недалеко отсюда пик Сталина – гора, при определенном освещении похожая на профиль вождя народов. Воистину злая шутка природы!
Со станции вместе с сотрудниками заповедника я плыву дальше на север, углубляясь в дельту по Быковской протоке. На берегу видны домики полярной станции «Хабарово», где в любую погоду с 1951 года несут вахту гидрологи и радисты-метеорологи. На участке Дельтовый, на островах Дунай, лежащих в море Лаптевых, есть вторая подобная станция. Ее сотрудники отмечают, что на береговые лежбища начинают возвращаться моржи, покинувшие излюбленные места в 40-х годах прошлого века. Кроме охраны большую роль в этом процессе сыграло закрытие Севморпути. Сегодня можно сказать, что лаптевский подвид моржа, внесенный в международную Красную книгу, медленно, но восстанавливает в Якутии свою численность.
Дельта Лены – это причудливое сплетение проток, озер и островов на площади почти 32 000 км2
Участок Сокол вдается с юго-востока в реку, как раз там, где главное русло реки разветвляется на четыре крупные протоки – Оленекскую, Большие Туматскую и Трофимовскую, Быковскую и множество мелких, образующих более полутора тысяч островов. Здесь возвышается из воды остров Столб – достопримечательность устья Лены. Берег усеян плавником, на склонах, цепляясь за камни, трепещут на ветру вездесущие желтые полярные маки – глаза тундры. По карбонатной породе, из которой сложен остров, подсчитано, что ему никак не меньше 400 миллионов лет. Останец облюбовали пара сапсанов и мохноногий канюк. Уже поэтому остров нельзя назвать пустынным. Со 114-метровой вершины открывается замечательная панорама дельты. Коренные жители считают, что название острова произошло от стоящего на ней старинного знака в виде столба. Предание гласит, что под этим знаком покоится шаманская дочь. Много лет назад якутский шаман и семьдесят его единоверцев потерпели поражение в сражении с противниками, пришедшими с устья Яны. Неприятели бросились за ними вслед и, догнав шамана, плывшего на лодке с девушкой, застрелили ее. Безутешный отец похоронил тело на скале, разобрав плитняк.
К западу от Столба находится гора Америка-Хая – место гибели членов экспедиции Джорджа Де-Лонга, отправившихся в 1879 году на американском паровом судне «Жаннетта» покорять Северный полюс. После того как судно раздавили льды, экспедиция разделилась на три отряда, два из которых погибли. Двенадцать офицеров и матросов под командованием Де-Лонга умерли страшной, мучительной смертью от голода и холода. Разыскавший тела своих товарищей Мелвилл соорудил на месте их гибели большой деревянный крест, а останки погибших спутников доставил в США.
Спустившись к воде с горы, разглядывая скальные обнажения у основания берегового обрыва, я обнаружила отпечатки плеченогих моллюсков, ровесников острова Столб. Подобных находок, кстати, в заповеднике немало. Каждый год сюда приезжают десятки российских и международных научных экспедиций, в составе которых работают и сотрудники заповедника. На острове Котельный найдены кости морских ящеров – динозавров, живших в морях триаса 220 миллионов лет назад, окаменелые морские лилии и моллюски редкой сохранности. В районе мыса Мамонтовый-Хаята – мумия лосихи. Радиоуглеродным анализом установлен ее возраст – 8 080—8 200 лет. Несколько лет идут археологические раскопки самой северной в мире стоянки человека времен мезолита (8 700 лет назад) на острове Жохова. Каменные наконечники стрел, топоры, отщепы выносит река на пляжи выше рыбацкого села Чекуровка, того самого, где в 1957 году местный охотник якобы застрелил снежного человека – чучуну.
1. Семейство черношапочного сурка вылезло из норы погреться. Этот вид грызунов включен в Красную книгу России
2. Летом песцы обитают на островах дельты. Эта самка встревожена появлением человека – в норе щенки
3. Типичные обитатели мочежин и болот, заполняющих полигоны промерзлой тундры, – пушица Шейхцера, осока и арктофила рыжеватая
На побережье моря Лаптевых с незапамятных времен собирали «мамонтовые зубы» – бивни, постепенно вытаивающие из многолетнемерзлых пород. А где кости, там и мясо. Бывало, им кормили собак, из любопытства пробовали сами. По словам директора заповедника Усть-Ленский кандидата биологических наук Александра Гукова, четыре года назад две любознательные женщины – гидрохимики Тиксигидромета отведали «бифштекс», пролежавший в вечной мерзлоте Большого Ляховского острова около 30 тысяч лет. Не отравились, и даже животы у них не заболели, правда, посетовали на отсутствие мясного вкуса и аромата мамонтятины, «будто тряпку жуешь».
Во время путешествия по заповеднику я побывала на острове Самойловском. Кусочек суши в центре дельты – два на четыре километра – облюбован многочисленными птичьими стаями, вороватыми песцами, леммингами и горностаями. Здесь участники многолетней российско-германской комплексной экспедиции «Лена—Дельта» изучают эмиссию парниковых газов, природные комплексы тундры, биологические и почвенные процессы.
Каждый остров дельты по-своему уникален. Сардах подарил мне окаменелые шишки, куски дерева и удивительной формы камни времен неогена. Лыглыйалаах Арыыта – близкое знакомство с песцами, один из которых бежал рядом, определенно считая себя моим гидом в изучении тундры, останавливался одновременно со мной и выл во всю глотку. О Хардыргастаахе орнитологи говорят как о доме для черной казарки, колония птиц насчитывает здесь примерно до 250 пар.
В условиях глобального потепления климата этому полному жизни краю угрожает исчезновение. Непосредственно пострадает участок Дельтовый. Дело в том, что берег моря Лаптевых сложен рыхлыми породами с большим количеством льда, и если среднегодовая температура здесь продолжит повышаться, он и прилегающие острова попросту растают.
Надежда Иванцова Фото Льва Вейсмана
За гранью обыденного
Оказаться за рулем Range Rover на бездорожье, в субтропиках, – что может быть интереснее! Поэтому «Вокруг света» с удовольствием согласился на предложение участвовать в экспедиции «Land Rover. Go Beyond», которая должна была проходить по местам, где планируется строительство спортивных объектов будущей сочинской Олимпиады – ровно в тот момент, когда сессия МОК решала, быть Олимпиаде в Сочи или нет.
И все же новый Range Rover в тот момент был куда интереснее, чем все олимпийские объекты. Стоит заметить, что совсем незадолго до этого я участвовал в тест-драйве новый Freelander, но, честно говоря, он прошел не совсем удачно: в оврагах Подмосковья мне так и не удалось разгадать смысл фирменной системы Land Rover Terrain Response и системы ограничения скорости на крутых спусках HDS. Как ни крути ручку выбора режимов Terrain Response, сколько ни нажимай кнопку HDS, заметить каких-то изменений в повадках машины не получилось. Оно и понятно: эти системы рассчитаны на действительно труднопроходимые трассы.
Пара кругов по специально подготовленному «разминочному» кольцу, состоящему из боковых уклонов, крутых подъемов и спусков, и вперед, на шоссе, в Красную поляну, с которой начинается наш первый горный маршрут. За 60 асфальтовых километров к машине привыкаешь абсолютно, высокая посадка и габариты «Ренджа» начинают казаться совершенно естественными, а 3,6-литровый восьмицилиндровый турбодизель мощностью 271 л.с. вкупе с 6-ступенчатым «автоматом» наделяют машину отличной динамикой – до «сотни» почти трехтонный автомобиль разгоняется за 9,2 секунды. Одним словом, довольно быстро создается полное ощущение, что ты находишься за рулем легкового автомобиля, пусть и большого.
Поэтому психологически первые метры в гору по крутому горнолыжному склону даются нелегко. «Давай, давай, смелее, – подбадривает сидящий рядом инструктор. – Главное – аккуратнее на острых обломках, мы в прошлый раз порвали здесь четыре колеса. Эта шоссейная резина совершенно для других дорог, вот были бы настоящие внедорожные колеса, тогда бы ты понял, на что способен этот автомобиль…» Тем нее менее он упорно карабкается вверх, каким-то чудом цепляясь за осыпающийся щебень. На особо крутом участке, который, казалось, машина не в силах одолеть без разгона, я инстинктивно давлю педаль газа. «Не гони, – успокоил инструктор, – мы на пониженной передаче, ее передаточное отношение почти втрое выше, чем в обычном режиме. Иди практически на холостых».
Миновав подножие, выезжаем на небольшое плато, покрытое небольшими валунами. Нажатие кнопки – и пневмоподвеска поднимает автомобиль на несколько сантиметров, доводя дорожный просвет до 227 миллиметров. Ездить по камням в этом положении, конечно, лучше, но влезать-вылезать из машины стало неудобно. Слегка раздражает то, что менять клиренс можно только при закрытых дверях (сделано это из соображений безопасности), и к особенности этой привыкнуть непросто, поэтому все дальнейшие выходы из машины у нас проходили по одному и тому же алгоритму: 1) открыл дверь, 2) попытался достать ногой землю, 3) закрыл дверь, 4) опустил машину, 5) вышел из нее. Те же «соображения безопасности» то и дело указывают центральному замку заблокировать все двери, что тоже не всегда удобно. Впрочем, это, скорее, придирки.
Езда по валунам выявила обещанную еще в Москве особенность машины: что ямы, что торчащие камни практически не «замечаешь» рулем, дорожные неровности демпфируются просто великолепно, причем, что самое интересное, – обратная связь с дорогой при этом практически не теряется (хотя подвеска дает о себе знать стуками буферов отбоя).
На спуске с горы настал черед системы HDS. На первый взгляд элементарно: коробку передач в ручной режим и на первую скорость, раздатка на пониженный режим, кнопка системы нажата. Подъезжаю к склону и отпускаю педали – машина начинает разгоняться, удерживаемая коробкой и двигателем, но куда там: дизель со степенью сжатия 17:1, даже работающий в режиме компрессора, не в силах сдержать трехтонный автомобиль на таком уклоне. Постепенно скорость растет, и, достигнув некоего предела, в работу вступает HDS: «по АБСному» скрипнув тормозами, автомобиль замедляет ход, дальше – опять разгон, и все повторяется снова. Здесь главное – набраться мужества и не трогать педали, так как касание любой из них отключает систему. Как управлять скоростью спуска? Очень просто – рычагом переключения передач: воткнул вторую – спускаешься быстрее. Причем благодаря пониженной передаче скорость меняется с небольшим шагом.
Разумеется, настоящая внедорожная экспедиция немыслима без форсирования водных преград. И преграду эту нам предоставили устроители пробега, соорудив съезд в горную речку с нелегким названием Мзымта, обозначив в ней вешками брод. Казалось бы, ну, подумаешь, проехать по воде, не достающей даже до нижних кромок дверей? Однако на деле все оказалось сложнее. Дно реки выложено скользкими камнями, быстрое течение то и дело их перекатывает, машина буквально пляшет по ним: «Осторожнее с газом, – советует инструктор, – выроешь колею, и следующие не проедут». Замечание несколько запоздало, мы уже почувствовали, что электроника системы Terrain Response не успевает справляться со скользкими валунами – чуть больше газ, чуть резче поворот руля, и машина проседает, закапываясь в непрочное дно. Интересно, а что будет, если эту систему отключить? Увы, такой эксперимент в рамки пробега не входил.
Напоследок в качестве бонуса нам предложили подняться в горы на высоту около 1,5 тыс. м, к водопаду. Сюда действительно нелегко добраться, и совершенный накануне подъем по будущей горнолыжной трассе оказался детскими шалостями по сравнению с дорогой к водопаду. Здесь даже инструктор сменил тактику, подгоняя меня на подъемах: электроника срабатывает не мгновенно, и колеса на доли секунды срываются в букс, швыряя машину в сторону, так что особо крутые склоны штурмовать лучше с ходу. Но как быть с торчащими камнями? «Проходишь, проходишь, не тормози, – торопит инструктор, – видишь, валун не вкопан? Даже если и заденешь, ничего страшного, сдвинешь его с места, и все дела…» На этом подъеме стала понятна практическая польза дисплея, расположенного на центральной консоли, в котором схематически отображался угол поворота передних колес. В особо сложных местах машина начинала «плыть», и взгляд, брошенный на дисплей, помогал понять, куда же и насколько вывернуты колеса машины.
Назад двигались уже ночью, я сидел на пассажирском сиденье, вцепившись в поручень, и старался не глядеть вбок, в чернеющую пропасть. Куда интереснее было смотреть, как ведет машину инструктор, и тихо недоумевать, почему в его руках подвеска работала совершенно бесшумно, не издавая ни единого звука на обратных ходах? А заодно и радовался: значит, как ни великолепна машина, как она ни напичкана электроникой, а от человека все-таки еще кое-что зависит.
Василий Радлов
