Текст книги "Журнал "Вокруг Света" №1 за 1997 год"
Автор книги: Вокруг Света Журнал
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)
Загадки, гипотезы, открытия: Человек, собиравший тайны
У каждого человека есть какое-то увлечение. Одни собирают марки, другие – юбилейные монеты. Ну а мистер Зибра, простой американский служащий, собирал сенсации. Это была его страсть и его жизнь. Наш рассказ посвящен одной из частей его огромной коллекции – загадочным находкам.
Американские центы в... средневековом захоронении
Дело было в 1965 году. Именно тогда, во время раскопок в одном из индейских захоронений, относящемся примерно к XVI веку, были обнаружены монеты. Украшения из монет встречались в захоронениях и до этого, удивительно было вот что: найденные монеты, судя по дате, размеру и внешнему виду, являлись... денежными единицами США, выпущенными в том же, 1965, году! Находка была столь необычной, что никто не принял ее всерьез. Газеты сообщили о ней, как о курьезе, удачной шутке студентов, помогавших в раскопках. И лишь один мистер Зибра посчитал возможным появление американских монет в средневековом захоронении...
Он опубликовал свою версию случившегося. По мнению мистера Зибра, это было делом рук пришельцев из космоса, владевших секретом перемещения во времени и пространстве. Правда, он не пояснил, зачем они это сделали, но привел «неопровержимые доказательства» того, что все те же пришельцы пытались скрыть следы своего пребывания и пробовали прорыть туннель к захоронению, чтобы убедить ученый мир в том, что все случившееся – просто мистификация и досадное недоразумение (как будто убеленные сединами ученые мужи давным-давно не пришли к такому мнению), но что-то в их инопланетной технике отказало, и гениальная затея провалилась. Гипотеза фантастическая. Однако...
Кувшин из неизвестного металла
Реакция ученого мира на гипотезу мистера Зибра была однозначной – полное неприятие. Это и неудивительно – история знает много примеров такого отношения мэтров науки ко всему новому. В одном из манускриптов св. Августина, жившего в 1354 – 1430 годах, мы встречаем такую мысль: «Исходя из того, что Библия никогда не ошибается, легко можно прийти к выводу, что никакой жизни по ту сторону океанов не существует. Также не подлежит сомнению, что на другой стороне океана нет ничего – ни суши, ни воды». Но сегодня-то мы знаем: за океаном люди худо-бедно, но живут. Несмотря на то, что со времен падре, сочинявшего философские трактаты в тиши и уединении, прошло шесть столетий, методы опровержения в научных спорах не изменились. Так, еще два века назад, в 1790 году, в Парижской Академии наук обсуждался интереснейший вопрос: «Могут или не могут металлические либо каменные объекты (современным языком – метеориты) падать на Землю?» Резолюция этого собрания была просто великолепна: «Нелепо было бы считать, что с небес на Землю может что-либо падать – всем известно, что никаких камней на небе нет!» Что ж, вполне разумное объяснение...
Конечно, можно сказать, что все это – ошибки прошлого, но ведь еще в первой половине XIX века морские глубины были объявлены «необитаемыми» из-за низкого содержания кислорода и слишком высокого давления. А в нашем, XX веке звания наук были лишены генетика и кибернетика, социология и психология... Так почему же мы должны полностью доверять суждениям ученых мужей, которые зарекомендовали себя не лучшим образом? Ведь, как уже было сказано, методы ведения научных диспутов остались неизменны со времен нашествия варваров на Римскую империю...
Так давайте же отбросим предвзятость и консерватизм и посмотрим на мир глазами, не затуманенными предрассудками.
Науке известно много необъяснимых находок. Так, в 1871 году недалеко от местечка Чилликоте, штат Иллинойс, при закладке шахты на глубине 42 метра было найдено несколько незнакомых бронзовых монет. Сорок два метра – не такое уж большое расстояние по горизонтали, но посмотрите в скважину глубиной в 42 метра – и вам покажется, что она уходит к самому центру Земли. И не мудрено – 42 метра – это высота четырнадцатиэтажного дома! А если мы обратимся к специалистам, то они скажут, что в породах, расположенных на глубине 42 метра, нет и не может быть никаких следов человеческой деятельности. Что же касается предположений о том, что монеты могли быть занесены на столь огромную глубину землетрясением, то они совершенно беспочвенны – этот регион спокоен в плане сейсмической активности, а высказывания о неких буровых машинах древности пока преждевременны...
До сих пор никто не дал разумного объяснения этой находке, как и им подобным. Все в том же Иллинойсе, но уже в 1851 году на глубине тридцати шести с половиной метров были обнаружены медные кружки, напоминающие монеты. А в июне того же года в Дорчестере, штат Массачусетс, во время проведения взрывных работ с большой глубины был извлечен прекрасно сохранившийся кувшин, сделанный из неизвестного (!) металла и украшенный декоративным орнаментом...
Зальцбургский параллелепипед
Однако на этом цепь загадочных происшествий не оборвалась. Через несколько лет некий врач из Калифорнии обнаружил кусок кварца с вкраплениями золота внутри, Находка была бы вполне обычной, если бы золото не образовало фигуру, в точности повторяющую... ведерную ручку. Однако и это можно бы было списать на игру природы, если бы через несколько месяцев в совершенно другой точке земли, а именно – в Кингуди, Северная Англия, не была найдена другая «ведерная ручка», Она была около двадцати трех сантиметров в длину и, по словам экспертов, попала в кристалл кварца 10-12 тысяч лет назад.
Далее. В 70-х годах прошлого века в Австрии, недалеко от Зальцбурга, в одной и соляных шахт был обнаружен таинственный предмет, названный впоследствии «Зальцбургским параллелепипедом» и хранящийся теперь в Зальцбургском музее. Он был найден в отложениях третичного периода (70-12 миллионов лет назад) и состоял из углеродистого железа с вкраплениями никеля. Исходя из этой информации, ученые пришли к заключению – метеорит, Метеорит в форме куба? Где же это такое видано? Конечно, существует вероятность того, что загадочный предмет появился на свет вне нашей планеты, но кто станет утверждать, что попал он к нам путем простого падения – ведь на нем нет ни оплавленностей, которые должны бы были появиться при прохождении сквозь атмосферу Земли, ни каких-либо деформаций, без которых не обошлось бы падение на поверхность планеты.
Но и это еще не все. В ноябре 1869 года новая находка всколыхнула ученый мир – в Трежер-Сити, штат Невада, в куске скалы был найден… винт длиной 5,08 сантиметра. Тысячи лет он лежал в пустыне. Как сказал один из экспертов в Сан-Франциско, «эта находка может перевернуть все наши представления об истории человечества». Но, хотя с тех пор прошло более ста лет, никто так и не признал ее научную ценность.
И напоследок вспомним еще об одной невероятной находке – что бы вы сказали о человеческом следе многомиллионнолетней давности? Именно его в свое время обнаружили в Коровьем каньоне, штат Невада. По оценкам специалистов, он был оставлен в середине третичного периода неким приматом (человеком или человекообразной обезьяной). Что ж, вполне разумное объяснение, если забыть, что, согласно современной науке, первые приматы появились через десятки миллионов лет после того, как кто-то оставил нам такое своеобразное послание...
Это лишь несколько фактов из коллекции мистера Зибры...
Айве Сандерсон,
перевел с английского С.Сумленный
Клады и сокровища: Клады и сокровища
Щит Ахилла – на острове Змеином?
В домашней библиотеке моего скудного детства, пришедшегося на военные времена, насчитывалось всего-навсего семь книг. Одна из них была дороже всех, хотя и не художественная. Это – труд профессора-историка Н.А.Куна «Что рассказывали древние греки о своих богах и героях».
Я перечитывал эту книгу много раз. Особенно мне полюбился Ахилл (или Ахиллес) – участник Троянской войны, воспетый Гомером в поэме «Илиада». Помню, мне не хотелось мириться со смертью Ахилла от роковой стрелы Приама...
Уже став взрослым, я узнал, что эллины, его современники, тоже не согласились с гибелью Ахилла под стенами Трои и подарили ему загробную жизнь... на черноморском острове Змеиный. Разумеется, тогда, до нашей эры, остров в Понте Эвксинском назывался Левка или Левки (в разных источниках – по-разному).
В VII веке до нашей эры на правом берегу реки Буг (у лимана, в 35 километрах от Николаева) греки-колонисты построили крупный полис Ольвию. Город стал торговым центром на Черном море, через который эллины общались со Скифией.
Мореходы, основатели Ольвии, преклонялись пред Ахиллом и считали его своим покровителем. Они поселили его вместе с прекрасной супругой Еленой – дочерью Зевса и Леды – на пустынном острове Левка, построив там великолепный храм, в котором Ахилл почитался, как властитель Понта Эвксинского. Все мореходы, уходящие в плавание, заходили на остров и преподносили богу-покровителю дорогие подарки, совершали жертвоприношения.
В храме веками, пока длилась греческая колонизация северных берегов Черного моря, накапливались сказочные богатства. Об уровне художественности храмовых украшений мы можем судить по постаменту для статуи Ахилла, который сохранился до наших дней и находится в Одесском археологическом музее...
В последние годы специалисты из Одесского музея, спелеологи и аквалангисты не раз высаживались на остров Змеиный. Они занимались обследованием подводных гротов, карстовых пещер, прибрежного морского дна. Пока их поиск не увенчался какой-либо серьезной находкой, что не помешало директору музея И.Т.Чернякову заявить:
– В Европе нет другого такого же ценного для археологической науки острова, как Змеиный. Более тридцати авторов древности писали о нем. Нет сомнений, поиск статуи Ахилла следует продолжать!
Добавим: нельзя забывать и о знаменитом щите героя, сделанном для него за одну ночь в кузнице хромоногого бога Гефеста.
... Щит, огромный, выпуклый, круглый, был сделан из пяти сложенных медных листов и окован тройным ободом. Божественный кузнец-художник украсил его множеством изображений из золота, серебра, белого олова. Наверху полукругом раскинулось небо; по нему плыли золотое солнце, серебряный месяц и блестящие созвездия. Внизу была изображена земля и жизнь людей на этой земле.
Посреди земли – два города. Один живет мирной жизнью: по улицам с плясками движется свадебное шествие; на площади собрался народ; между горожанами на отесанных камнях сидят старейшины со скипетрами в руках; они выслушивают просьбы и жалобы граждан и вершат суд.
Другой город осадили враги; навстречу им, сверкая щетиной копий, выходит войско защитников города. Над воинами возвышаются две фигуры в золотых доспехах – это боги Арей и Афина, которые предводительствуют войсками. А по рядам уже рыщут Вражда и свирепая Смерть...
За городами расстилаются широкие поля, на них трудятся землепашцы.
Картину на щите замыкает хоровод юношей и девушек; у юношей через плечо висят золотые ножи на серебряном ремне; девушки все в легких одеждах, с венками на головах. Щит окаймляет белая полоса – это была мировая река Океан, обтекающая землю...
Ни один художественный пересказ «Илиады» Гомера не обходится без подробного описания чудо-щита. Где затерялся этот шедевр?
Все кладоискатели по натуре – доверчивые оптимисты. Они верят в существование щита Ахилла. Еще Генрих Шлиман, раскопавший античную Трою, часто говорил:
– Я должен найти щит Ахилла...
Об этом мечтают и в российском Институте археологии. Ведь еще в начале XIX века русские исследователи И.И. Бларамберг и П.А. Дюбрукс обнаружили на дне Керченского пролива, к югу от косы Чушка, шесть мраморных колонн. Внимательно изучив античную литературу, археологи предположили, что эти колонны принадлежали некогда весьма известному в Древнем мире храму Ахилла...
Думается, что шансы у археологов и кладоискателей Украины есть. Ведь у них, в Одесском музее, находится такой бесспорный «козырь», как часть постамента от статуи Ахилла с острова Левка. Если им удастся найти статую героя у берегов острова, это, несомненно, вдохновит всех остальных искателей, мечтающих вернуть человечеству легендарный щит Ахилла.
Золотые кони хана Батыя
Легенда о двух золотых конях, которые многие годы украшали ворота столиц Золотой Одры – Сарай-Бату и Сарай-Берке, а затем вдруг исчезли, относится к временам одного из величайших событий в истории Российского государства – Куликовской битвы. Сделаны кони были в натуральную величину по приказу хана Батыя.
Легенда утверждает, что после поражения на Куликовом поле раненый хан Мамай вернулся в Сарай-Берке, где и скончался. Его якобы похоронили под городской защитной стеной и, в знак признательности его боевых заслуг, положили в могилу одного из золотых коней...
Историческая правда далеко не всегда подтверждает народные сказания. На самом деле, поражение Мамая в битве с русскими войсками принесло ему, помимо раны физической, рану душевную – он потерял власть над Золотой Ордой.
Восстания ханской знати против Мамая следовали одно за другим. Трижды его изгоняли из Сарай-Берке. Ему приходилось править в основном западной частью Золотой Орды, в которую входили нижнее Поволжье, устья Дона и Днепра, а главное – Крым. Когда хан Тохтамыш в четвертый раз не пустил Мамая в столицу, тому пришлось продолжить свое бегство до Крыма. Там его и убили посланцы нового владыки Золотой Орды.
Сомнительно, что хан Тохтамыш распорядился положить в могилу Мамая (пусть даже в Крыму) одного из золотых коней. Но нельзя исключать возможность, что конь действительно оказался в могиле, правда, другого хана Золотой Орды, под стеной Сарай-Берке...
Гораздо интереснее, на мой взгляд, исчезновение второго золотого коня от ворот Сарай-Бату. Легенда связывает его исчезновение с... казаками. Но откуда знали казаки дорогу в столицы Золотой Орды? «Казак» – слово нерусское. Оно пришло к нам от степных кочевников, которые с незапамятных времен совершали набеги на земли восточных славян. Конные лавины степняков на пути к богатым городам и селам земледельцев нередко натыкались на такие же летучие конные отряды вольных славян, выступающие как защитники южных рубежей своих земель. И закипали жаркие схватки...
Со временем степные кос-саки стали завязывать дружеские знакомства с похожими на них конными витязями славян, даже родниться с ними, также называя их коссаками. Во времена татаро-монгольского нашествия пограничные отряды коссаков-славян не смогли удержать натиск завоевателей... Ханская Золотая Орда в течение многих последующих лет специально формировала такие же летучие конные отряды из угнанных в плен русских и украинских юношей, называя их казаками. Как правило, отправляясь в очередной набег на земли восточных славян, ордынцы пускали вперед себя отрады казаков, которые первыми гибли в сражениях против своих же братьев.
Так не могло продолжаться вечно. Перелом в настроении казаков-рабов произошел в ходе Куликовской битвы. Они в решающий момент отказались быть авангардом в атаке на русские войска, отвернули в сторону, а после поражения Мамая всем кошем перешли на сторону победителей. По соглашению с Дмитрием Донским, казаки так и остались боевым лагерем на Дону, приняв на себя охрану южных границ славянской Руси.
Теперь становится понятным, откуда казаки знали дорогу к Сарай-Берке и Сарай-Бату, знали про золотых коней, стоящих у ворот столиц. Их смелый набег был рассчитан на внезапность, на резвость коней. Хотя они понимали, что погони им не избежать.
В какую из степных речушек бросили казаки золотого коня? Надо думать, не просто бросили, а, устроив запруду, засыпали ценную добычу песком, пустив речку вновь по ее руслу...
Подземные галереи атамана Тяпки
Найдите на современной карте Липецкой области город Лебедянь и попробуйте мысленно заглянуть в XVI век, когда Московское государство занималось укреплением своих восточных и южных границ. Самым крупным шагом в этом направлении было взятие войсками Ивана Грозного Казани (1556 год). На южных границах при активном содействии донского казачества строились городки-крепости на реках.
Старинное донское поверье гласит, что Иван Грозный решил щедро одарить казаков Дона за участие во взятии Казани. Казаки же отказались от царских подарков, но зато попросили, чтобы царь признал за ними право на владение Доном «до тех мест, кои им надобны». Якобы Московский государь не только устно подтвердил права казаков на приречные земли, но и грамоту пожаловал: «Кто, буде, дерзнет сих Донских Казаков с мест их сбивать, тот да будет проклят на веки веков»...
Следом за спускавшимися вниз по Дону верховыми казаками прибирали к рукам новые южные земли служивые люди московского государя – воеводы и стрельцы. Они воздвигали небольшие крепости, как правило, на левом берегу Дона, из которых постепенно выросли города: Лебедянь, Донское, Конь-Колодец, Воронеж...
Эти пограничные крепости (казаки называли их станицами) цепочкой спускались до укрепленных городков низовых казаков. Таким образом донское казачество довольно быстро освоило всю Донскую равнину, образовав вольное объединение земель – от Московского государства на севере до владений Крымского хана на юге.
Но даже в те, относительно вольные для казачества времена, находились среди них отдельные вожаки, не желающие подчиняться общинным законам, предпочитающие заниматься воровством и разбоем. Таким и был донской атаман по кличке Тяпка.
Хозяйничала его банда в окрестностях города Лебедянь, который со временем превратился в торговый центр, собиравший со всей округи купцов на ежегодные ярмарки. А выше и ниже по течению Дона город был окружен лесами да болотами, рыбными озерами. Раздольные места для разбойников.
Как водилось в те времена, даже ближайшие сподвижники Тяпки не знали, куда прячет атаман свою долю награбленного богатства. Тайну своей подземной галереи, вырытой многолетним трудом, Тяпка, когда пришел час расплаты, не выдал даже истязателям, умер от страшных пыток.
Краеведы Лебедяни давно пытались отыскать клад легендарного атамана Тяпки. И нашли подземную галерею в пять этажей. У них не было сомнений, что эта галерея – и есть творение рук разбойника Тяпки. Но чтобы произвести тщательное обследование уникальной галереи, необходима новая поисковая техника типа металлоискателеи американской фирмы «Фишер», предлагаемых фирмой «Гера».
К сожалению, американский «Фишер» стоит дорого и явно не по карману рядовому кладоискателю-любителю. Однако не забыт старинный, прадедовский способ поиска подземного золота и серебра – «волшебный ореховый прут» или «магическая лоза». Эти древние «приборы», с помощью которых и сейчас ищут воду, металлы и различные аномалии под землей, упростились до рогаток, рамок и ручек из обыкновенной алюминиевой проволоки диаметром два-три миллиметра.
Лозоходство (биолокация) возрождается, забытое на то время, когда оно считалось проявлением мракобесия и мистицизма. Между прочим, первый фундаментальный камень в научное отрицание народных методов биолокации заложил М.В.Ломоносов. Он писал:
«К поиску рудных жил употребляют некоторые горные люди прут... Некоторые сие почитают за натуральное действие и приписывают металлам силу, которой будто бы они рудоискательный прутик к себе тянули. Но повседневное искусство и здравый разум учат, что такой притягивающей силы в металлах быть нельзя: ибо помянутые вилки не у всякого человека и не на каждом месте к металлам и рудам наклоняются... Способом развилистого прута руд ищущие никогда не найдут, если тому вышепоказанных признаков прежде не применят. Немало людей сие за волшебство признают и тех, что при искании жил вилки, употребляют, чернокнижниками называют. По моему рассуждению лучше на такие забобоны, или как прямо сказать, притворство, не смотреть, но вышепоказанных признаков держаться и ежели где один или многие купно окажутся, тут искать прилежно...»
Как видим, Михаил Васильевич весьма осторожно отрицал лозоходные «забобоны», не исключая возможности, что пруты и вилки в руках отдельных, особенных людей могут творить чудеса.
Подготовил Александр Еременко, газета «Клады и сокровища»
Природа и человек: Завтрак в компании с енотом
В просторном заливе Инглиш-Бей на рейде ждали очереди на разгрузку торговые суда со Всего света, ходили прогулочные яхты и морские трамвайчики. В стороне от главного фарватера соревновались любители виндсерфинга. Иногда нас обгоняли на водных мотоциклах отчаянные водные рокеры, привлеченные невиданным здесь никогда поморским кочем. В небе над заливом кружили небольшие частные самолетики. В такой обстановке мы подходили к одному из самых красивых городов Канады – Ванкуверу. С палубы нашего коча были видны набережные со стройными рядами небоскребов, с банками, офисами, магазинами и кварталами жилых домов, живописно расположенными на холмистой местности с буйной растительностью.
Но запомнился мне Ванкувер не своеобразием своего облика, не сказочным местом расположения, не обилием красивых товаров в магазинах, даже не встречами с интересными людьми, а совсем, совсем другим. Но об этом несколько позже.
Морской исторический музей, по приглашению которого мы прибыли в Ванкувер, выделил нам удобную стоянку среди десятка старинных судов. Здесь были и паровой катер, и парусно-моторная шхуна, ходившая в начале века во льды Арктики, и старинный паровой буксир, и даже огромная, ярко раскрашенная пирога североамериканских индейцев. Наш коч хорошо вписался в эту компанию и был для нее как бы дедушкой, так как представлял точную копию поморского судна ХVII-ХVIII веков.
Надо сказать, что в Ванкувере я много снимал для своего будущего фильма о нашей экспедиции и, к величайшему своему изумлению, в этом огромном городе, с миллионным населением, с кипучей шумной жизнью обнаружил разнообразный животный мир. Раньше я считал, что животные в мегаполисах – это нонсенс. Особенно в шумных американских городах. Не могу забыть своего первого впечатления, когда я с кинокамерой поднялся на скоростном лифте на 110-й этаж Международного торгового центра в Нью-Йорке и глянул вниз. Кругом, насколько хватало глаз, не было видно ни деревца – только камень, бетон, металл и стекло. На улицах среди домов – муравейники машин. Настоящему муравью пробежать здесь места не найдется, не говоря уже о животных покрупнее.
Позже я побывал с камерой на небоскребах других городов США и Канады, и утвердился в мнении, что города каменных джунглей подписали смертный приговор своей экологии, своему животному миру. Исключение составляет Ванкувер.
Мое знакомство с фауной, этого города началось необычным образом. Утром, на второй день нашего пребывания в Ванкувере, я решил поснимать прямо с причала, где стоял наш коч, панорамы города. Поставил кинокамеру на штатив, навел объектив на противоположную набережную, где возвышались ряды небоскребов, включил камеру и повел панораму с этих гигантов на набережную, где бежали красивые автомобили. С набережной, не выключая камеры, перевел панораму на берег залива и неожиданно увидел через объектив какие-то небольшие комочки, похожие на уток. Я наехал объективом на более крупный план и не поверил своим глазам: на песке возле воды сидела довольно крупная стая канадских гусей. Я легко узнал их, потому как не раз гонялся за ними с кинокамерой у нас на Чукотке, куда канадские гуси изредка прилетают. Крупно тогда мне так и не удалось снять эту осторожную птицу.
Дикие канадские гуси в Ванкувере?! Эти прирожденные стайеры, способные покрывать в полете огромные дистанции! Как они оказались в шумном городе? Для меня это было загадкой. Немного подумав, я решил, что, очевидно, в стае много молодых птиц, и стая, пролетев слишком большое расстояние и устав, вынуждена была сесть для отдыха в черте города.
Случай сам шел мне в руки. Не мешкая, я снял камеру со штатива и, прихватив легкий нагрудный штатив, побежал по мосту на противоположный берег. Минут через двадцать я уже был на набережной вблизи дикого пляжа, где по-прежнему спокойно сидели гуси.
Прячась за выброшенные морем коряги и редкие кустики, я подобрался к ним совсем близко. Помня, как трудно давалась мне подобная съемка на нашем Севере, я старался двигаться очень осторожно, не поднимая высоко головы и почти не дыша. Наконец переполз к последней, разделявшей нас коряге. От меня до птиц оставалось какие-нибудь 8 – 10 метров. Гуси словно не хотели меня замечать. Они гуляли по песку, чистили свои перья клювами, иногда щипали травку, а некоторые, как мне показалось, двигались в мою сторону.
Я так увлекся съемкой, что не сразу почувствовал, что меня кто-то дергает за штанину. Оглянулся и застыл от удивления. Несколько крупных густей незаметно обошли меня сзади и сейчас разглядывали с явным интересом. А один, самый нахальный, дергал за штанину. Он либо проверял прочность моих фирменных джинсов, либо надеялся таким образом выпросить подачку. Я ничего не мог понять: передо мной явно были дикие гуси. Но почему они не испытывают здесь страха перед человеком?
Дождавшись, когда стая поднялась и полетела над заливом, я снял на прощанье птиц в полете и пошел вдоль набережной в сторону Стенли-парка. Я шел мимо зеленых лужаек и стоянок легковых машин, удивляясь тому, что видел: через каждые двести-триста метров встречал одну за другой стаи гусей, свободно разгуливающих на лужайках, спортивных площадках, возле припаркованных автомашин и не обращавших внимания на снующих мимо пешеходов. Помню, мальчишки-школьники гонялись за ними. Гуси убегали от них, не желая улетать. Им явно здесь нравилось...
Через полчаса я вошел в Стенли-парк. Собственно, я даже не сразу понял, что давно иду по парку. Парки здесь не такие как у нас, например, в Москве парк Горького или Сокольники, где обязательно есть забор, ворота... – то есть обозначенная территория. А здесь ничего такого нет, нет самого момента перехода из города в парк; пять минут езды от знаменитого центра Ванкувера – Даунтауна с небоскребами, и ты среди вековых деревьев. Разве что Стенли-парк расположен на своеобразном полуострове, окруженном с трех сторон водой и дорогой, идущей по периметру всего парка...
Не успел я войти в парк, как дорогу мне перебежали косули и зверьки с пушистыми хвостами, подобные нашим хорькам. Здесь их называют скунсами. Потом я заметил, что идущие мне навстречу люди, улыбаясь, показывают на мою кинокамеру, которую я нес на плече. Я взглянул на камеру и ахнул: на ней, как ни в чем не бывало, сидела и грызла орех черная каролинская белка. В своей черной серебрившейся шубке она была очень красива. Но почему она выбрала именно мою кинокамеру в качестве обеденного стола, я сразу понять не мог. Потом подумал: видимо, здесь белке было спокойнее за свой орех, который на земле могли у нее отобрать шустрые товарки, которых в парке было видимо-невидимо.
Позже я узнал, что каролинская белка не всегда бывает черной. В основном ее цвет – серый. И мне повезло, я попал в Ванкувер, когда каролинская белка меняла одежду.
Покончив с орехом, белка спрыгнула с камеры и побежала в чащу, а по земле меня уже сопровождало еще несколько таких же белок. Так я дошел до маленького кафе под открытым небом. Оно было устроено на небольшой площадке перед лесом и косогором, из которого бил лесной ключ с прохладной водой. Пять-шесть столиков, не более, уютно и свежо. Я сел за крайний к лесу столик, заказал себе булочку с обжаренной сарделькой и кофе, осмотрелся.
Приветливая хозяйка кафе принесла все, что я просил, и я уже приготовился приняться за еду, когда неожиданно все белки до единой быстро исчезли на высоких деревьях. Что-то потревожило их. Я подумал, что бы это могло быть, и увидел, как из ближайших кустов вышел красивый американский енот-полоскун. Здесь их называют рэккун.
За самцом вышла самка. Она была такая же красивая в своей осенней полосатой шубке, но только чуть меньше. Глаза мои еще более округлились от удивления, когда за родителями из леса вышли еще трое енотов-малышей. Вся семья чувствовала себя совершенно спокойно, несмотря на присутствие человека.
Енот-самец подошел ко мне, привстал на задних лапах и положил передние пушистые лапки с длинными коготками мне на колени. Затем потянул носом, пытаясь понять, что же лежит у меня на столе. Я дал еноту половину своей сардельки. Он взял ее с достоинством, но есть сразу не стал, а понес в лапках к ключу и, старательно пополоскав в воде, съел. Тоже самое проделала мамаша-енотиха. Она получила вторую половину сардельки и тоже съела после того, как пополоскала ее. Булочка моя досталась малышам. Я остался без завтрака, но зато в память об этой семейке у меня остались чудные цветные фотографии.
Позже, когда я показывал их в Москве в зоологическом музее специалистам, мне пояснили, откуда у енота по прозвищу полоскун привычка мыть еду. Оказалось, основная пища этого вида енотов – моллюски, крабы, червяки, лягушки, которых еноту приходится добывать в далеко не чистой среде. Оттуда и рефлекс смывать грязь. Но почему енот ополаскивает даже чистую сардельку? Возможно, отбивает водой чужой запах, а может, инстинкт подсказывает ему, что мокрая пища лучше усваивается...
Когда еноты ушли, я пошел погулять по парку и вышел к набережной. Здесь, в воде, были владения водоплавающих птиц. Сотни птиц – утки разных видов, лебеди, серые цапли и, конечно, мои знакомые – канадские гуси. Люди фотографировали птиц, а иногда и фотографировались с ними сами, катаясь на лодках. Это была идиллия взаимной любви. Никто никого не гонял и никто ни на кого не кричал. Не забуду Московский зоопарк с обилием на грязном пруду чахлых водоплавающих птиц с подрезанными крыльями, чтобы не улетели. Помню, я подлез поближе, чтобы снять крупным планом двух лебедей, так на меня накричали служители зоопарка, как будто я совершил государственное преступление.
Стенли-парк в Ванкувере – тот же зоопарк, только животным и людям здесь дышится легко, и никто не подрезает птицам крылья: хотят – улетают, хотят – прилетают. Краем глаза я заметил, что навстречу мне по парапету семенит какая-то птичка. Я повернул голову и увидел, что вплотную ко мне подошел красивый темно-серый скворец в белую крапинку. Его совершенно не смущали ни люди, ни другие крупные птицы. Он рассчитывал получить от меня какой-нибудь гостинец.
Моя юность прошла в Крыму, среди скворечников и скворцов. Но я не припомню, чтобы эта осторожная птица подпускала хотя бы на 8 – 10 метров. А тут... Я порылся в своей операторской сумке и нашел кусочек старого, еще московского, сыра, покрошил его скворцу. Тот с удовольствием поел, уступив часть красивому селезню.
