Текст книги "За гранью добра и зла. Дилогия (СИ)"
Автор книги: Владмир Батаев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
Остальные этот молчаливый диалог пропустили. Их внимание было обращено на пятую присутствующую на поляне личность, которой оказалась супруга Лорда Вулфа. С ней-то и беседовала до нашего появления Мирэ. Причём разговор у них наверняка шёл не о шмотках и косметике.
Леди Вулф определённо не относилась к числу благородных дам и на лесной поляне смотрелась гораздо более уместно, чем на светском приёме. Ей явно привычнее было бесшумно двигаться среди деревьев с длинным луком в руках – который и сейчас лежал возле неё на земле, – выслеживая дичь, нежели скользить по паркету бального зала. Но это ничуть не мешало ей оставаться женственной, гармонично сочетая в себе ипостаси амазонки-охотницы и хранительницы домашнего очага. Впрочем, возможно, такое восприятие диктовалось заметно округлившимся животом женщины – чета Вулфов в скором времени ожидала прибавления в семействе.
– Мы разобьём лагерь там, – махнул рукой я на противоположную сторону поляны.
Впрочем, это уже было определено заранее, о чём говорил выбор места привала первого прибывшего отряда – при нормальных обстоятельствах следовало расположиться в центре, подальше от деревьев, чтобы враг не смог подкрасться незаметно. Хотя в данном случае это не было необходимостью, поскольку мы находились в гостях у Лорда Вулфа, а он уж наверняка знал, что никакой угрозы нет – иначе вряд ли стал бы подвергать опасности беременную жену. Но всё равно любой бывалый путешественник просто по привычке соблюдал бы обычный порядок. А так нам просто недвусмысленно указывали держаться подальше. Оставалось только перехватить инициативу и сделать хорошую мину при плохой игре, объявив это собственным выбором – как я и поступил.
– Если что-то понадобится, пришлёшь одного из наёмников к Раслу, он у нас по хозяйственной части, – обратился я к Мирэ.
По сути, этим я хотел сказать, что готов оказать любую помощь, а если она не желает со мной общаться и о чём-то просить, то может обратиться через третьих лиц. Хотя не сомневался, что Мирэ истолкует мои слова превратно, наподобие: «Если вы, растяпы, что-то забыли, мы, так и быть, не дадим вам пропасть, но лично я до таких мелочей снисходить не намерен». Впрочем, всё равно Сэвидж тут же свёл к нулю всю мою тактичность и тактику.
– Кстати, у нас есть пиво, – похвастал он.
Разумеется, наёмники моментально перебрались к месту нашей стоянки и даже помогли разбивать лагерь. Соответственно, использовать их в качестве посыльных стало невозможно. Лорд Вулф тоже присоединился к нашей компании. Всё же, пиво – одно из лучших цементирующих средств для мужской дружбы. Опережает его в этом, держа неизменное первенство, только совместно пролитая кровь врагов.
Лорд Юникон, чтобы не выглядеть полным дураком, сидя в одиночестве – поскольку девушки, к которым присоединилась и Пакс, предпочли продолжить шептаться между собой – вынужден был подсесть к нам. Но устроился чуть в стороне, позади своих телохранителей, – которые верность хмельному напитку ставили выше желаний нанимателя, – и от пива отказался, так что всё равно сохранил за собой статус круглого дурня.
– Что нового в городе? – поинтересовался Люпус.
– Да так, небольшой государственный переворот, – поведал Расл. – Там теперь новый правитель, бывший командир стражи.
– Как это произошло? – удивился Лорд Вулф.
– Просто небольшая ошибочка вышла, – буркнул я, пнув Расла в голень, чтоб не распускал зря язык.
– Ну и ладно, – махнул рукой Люпус, поняв, что разъяснений не последует. – Правительница всё равно никогда мне не нравилась. Советовал ведь отцу её сместить, а он упёрся – ещё при дедах его, мол, она вотчиной управляла, предки знали, что делают, а где найти опытного и честного дворянина на замену…
При упоминании о честности я скептически хмыкнул, вспомнив битком набитую сокровищницу. Видимо, понятие двойной бухгалтерии правительница привнесла из своего мира, а до аудиторских проверок здесь пока не додумались. А таможня тут наверняка работает по принципу: дали арбалет – и крутись, как хочешь. Я не стал просвещать Лорда Вулфа о финансовых махинациях правительницы, поскольку часть не подлежащей налогообложению наличности осела в моих седельных сумках.
4
Продолжить беседу и истребление запасов «пенного хлеба» нам помешало появление на сцене нового персонажа. Он вышел на поляну бесшумно и никем не замеченный, так что сперва мы решили, что это тоже гость Люпуса – имей он враждебные намерения, мог напасть, используя эффект неожиданности. Да и Лорд Вулф должен был быть в курсе присутствия в его лесу постороннего, раз даже нас засёк ещё на расстоянии часового перехода от поляны. Своё заблуждение мы осознали, только когда Люпус вскочил на ноги и сорвал с пояса фалькату, приготовившись к бою.
– Кто ты и зачем пришёл незваным в мой дом? – вопросил Лорд Вулф.
– Можешь звать меня Хантер[15] 15
Hunter (англ.) – охотник
[Закрыть], – представился незнакомец. – А ты нынче моя дичь. Лорд Дракон шлёт Стае привет и пожелание скоропостижного вымирание.
– И ему захворать, чтоб крылья ныли и хвост отваливался, – не задержался с ответным «приветствием» я, поднимаясь и поводя плечами – этот жест должен был привлечь внимание к торчащим из-за спины рукоятям мечей.
Остальные быстро присоединились, встав обок и позади нас. Даже Лорд Юникон не стал исключением. Законы гостеприимства действовали обоюдно и требовали от хозяев и гостей защищать друг друга. А если выражаться не столь высокопарно, сработал принцип «Наших бьют!», не говоря уж о желании двинуть в морду умнику, мешающему дружеской попойке.
Хантер уставился на меня так, как пьянчуга смотрел бы на бутыль самогона, из которой внезапно вылез джинн – размышляя, то ли у него белая горячка, то ли ему выпал пожизненный абонемент на халявную выпивку.
– Милорд?.. – наконец неуверенно полувопросительным тоном промолвил он.
– Я не лорд, – небрежным взмахом руки отмёл я титул. – Я бродяга без роду и племени, вассал удачи, продающий звон стали за звон серебра. Звать меня Джестер, но для тебя встреча со мной может закончиться совсем не весело.
– Во ты плетёшь! – шёпотом восхитился Сэвидж.
– Плету, вяжу, вешаю, режу по живому, – тихо пробормотал я в ответ. – Девчонок не подпускай. Кроме Пакс.
Дик кивнул и скрылся за спинами остальных.
– Я не искал вражды с тобой… Джестер, – изрёк Хантер.
– Ты угрожаешь тому, кто принял меня как гостя, – отозвался я. Высокий штиль меня утомил, и я сорвался на обычную манеру речи: – И вообще, сезон охоты на волков закрыт. Предъяви-ка свою охотничью лицензию, она наверняка давно просрочена.
Где-то позади коротко хохотнул Сэвидж. Ну хоть кого-то веселят мои выходки. Хотя если он вздумает брать с меня пример, с таким Лордом гражданская война этой стране будет гарантирована.
– Успокойтесь, гости! – провозгласил Люпус. – Опасности нет. Сей глупец не ведает, что сыновья рода Вулфов неуязвимы для простой стали.
– Простая сталь? – усмехнулся Хантер и выхватил меч. Клинок заблестел серебристым светом – внутренним, а не отражённым. – Познакомься, это Силвэстрайп, убийца основателя рода Вулфов, носившего то же имя, что и ты.
– Очередной «драконий коготь»? – негромко уточнил я у Расла.
Лорд Кроу только пожал плечами в ответ и выхватил свой скимитар.
– Мой клинок не носит собственного имени, зато имеет куда более славную историю! – объявил он.
– Например, с ним в руке умер прошлый Лорд Кроу, – ехидным тоном протянул Хантер. – Ах, нет, я путаю, его рука ведь в тот момент находилась отдельно от тела.
Расл побледнел от ярости и стиснул зубы, а также пальцы на рукояти меча. Он явно собирался бездумно кинуться в самоубийственную атаку на обидчика.
Смачно харкнув на пиетет и протокол, я, не церемонясь, ухватил Лорда Кроу за плечи и, развернув, оттолкнул назад, прямо в руки наёмников.
– Держите его крепче! Будет рыпаться – бейте в зубы, отвечу я! – рявкнул я им.
«Монгол» тут же обхватил своими лапищами Расла поперёк туловища, прижав его руки к бокам, и поднял в воздух.
Гнев – плохой помощник в бою, злость затмевает разум и лишает навыков. Боевая ярость должна быть только холодной. А из Расла и в спокойном-то состоянии мечник, как из меня великосветский щёголь. Против Хантера с его Силвэстрайпом у Расла преимущества, даруемого волшебным мечом, не было бы. Вот только у меня, с моими практически обыкновенными мечами, вообще шансов нет. Пусть клинки всё же укреплены магией и выдержат пару ударов, вряд ли этот Охотник такой дилетант, чтобы его в три удара разделать.
Криворуким неумехой Хантер определённо не мог быть, иначе не дожил бы до своего возраста, работая охотником за головами. А судя по седым волосам и избороздившим лицо морщинам, был он уже не молод. Боевой опыт доказывал и шрам, пересекающий угол правого глаза – пройди тот давний удар чуть левее, и одноглазый противник не представлял бы для меня сейчас особой проблемы, тем более что я хоть и правша, но частенько атакую с левой руки.
– Да отпусти меня, придурок! – раздался сзади гневный возглас Мирэ, адресованный, судя по всему, Сэвиджу.
– Не смей её трогать! – контрапунктом прозвучал голос Эшли Юникона.
– Пакс! – не оборачиваясь, позвал я.
– Я разберусь, – донёсся её спокойный ответ.
– Да убейте же его, наконец! За что я вам плачу?! – попытался прикрикнуть на наёмников юный Лорд Единорог, но вместо грозного рыка у него вышел едва ли не визг.
Глянув назад, я убедился, что «монгол» и ухом не повёл, проигнорировав вопли нанимателя, и продолжал удерживать Расла, выполняя мой приказ. Матёрый наёмник понимал, когда лучше прикинуться глухим и лишиться премиальных, но сохранить жизнь. Его напарник был моложе и менее опытен – зато более самоуверен. Разумеется, он не стал нападать на Сэвиджа, – а по моему мнению, именно его приказывал убить Лорд Эшли, пытающийся защитить Мирэ от нас, не понимая, что мы защищаем её от самой себя. Сделай он подобную глупость, я сам развернулся бы и всадил ему пару стрел из своего хай-тек стреломёта в череп, наплевав на законы гостеприимства – тем более что формально он нарушил бы их первым. Вместо этого наёмник предпочёл сделать вид, что не понял, кого имеет в виду Юникон и атаковать внешнюю угрозу – Хантера – тем самым устранив повод к внутренним дрязгам. И подписав себе этим смертный приговор столь же верно, сколь и в первом случае.
Я не успел его остановить, как он перешёл условную черту, отделяющую противников, и вышел на поле боя. Если бы я шагнул следом, то оказался бы вынужден тоже вступить в схватку с Хантером, до победы одного из нас и гибели другого. После этого – то бишь моей смерти – статус-кво оказался бы окончательно нарушен, и Охотник атаковал бы остальных. Пока ещё оставался шанс, что, убив наёмника, он снова отойдёт в свой угол ринга, и переговоры продолжатся. А каждая минута увеличивала возможность того, что кого-нибудь из нас всё же осенит гениальная идея или хотя бы Расл успокоится и придёт в боевую готовность, а может Пакс надоест, что мы толчём воду в ступе, и она отстрелит Хантеру башку из своего лучевика. Что-то в Охотнике было такое, из-за чего я не надеялся, что он соизволит умереть как нормальный человек в честном бою от меча.
Хантер определённо не счёл противника достойным и не пожелал тратить время или демонстрировать собственные навыки. Он даже не стал отражать довольно умелую атаку наёмника, попросту сделав встречный выпад. Наёмник мог продолжить удар, вероятно, ранив Охотника, но сработали отточенные рефлексы, подталкиваемые инстинктом самосохранения, и он автоматически попытался парировать клинок врага. Силвэстрайп будто и не заметил вставшей на его пути стальной полосы, рассёк её, не замедлив движения, и врубился в грудь наёмника, с лёгкостью пробив кирасу. Идеальный поединок: один удар – один труп. Хотя заслуга в этом принадлежала не умению и опыту бойца, а заключённой в мече волшебной силе.
Я понял, что потерял всякое подобие контроля над событиями, когда навстречу Хантеру шагнул Лорд Вулф.
– Я бросаю тебе вызов! – объявил он. – Ты пришёл за моей жизнью, так обещай, что, победив меня, не тронешь моих гостей! Если ты благородной крови и человек чести, то примешь это условие!
– Благородной крови, – передразнил Охотник. – А чем ты меряешь это благородство? Тем, что несколько поколений твоих предков носили титул? Тот самый, который основатель твоего рода и твой тёзка получил с помощью предательства? Хотя и себя я порядочным не назову, мы были одного поля ягоды.
Люпус оказался гораздо более сдержан, чем Расл, и в ответ на поношения предка не взбеленился. Хотя и равнодушен, конечно, не остался.
– Ты не ровня Великому Лорду, каким бы он ни был. А о его поступках ты ничего не можешь знать, и я не верю ни слову твоей глупой клеветы.
– Я очень даже хорошо его знал, – рассмеялся Хантер. – Мы сражались и плечом к плечу и в рядах враждующих армий. Но я ему не ровня, ты прав. Я – лучше, потому что убил его, а не он меня. И основывая свой род будущих Великих Лордов, не предавал нанимателя. Можешь спросить их собственных потомков, несколько драконов из Клана Единорога дожили до сих пор, в отличие от полностью истреблённого из-за предательства твоего предка Клана Волков!
– Это ложь! – завопил Эшли Юникон, пробившись в первый ряд. – Ты не можешь быть основателем нашего рода! Он давно умер и не смей пачкать его благородное имя! В моих жилах не течёт кровь грязного головореза, вроде тебя!
Хантер скептически оглядел юнца с ног до головы.
– Да, пожалуй, ты прав, не течёт в тебе моей крови, – признал он. – Кровь – не водица, даже за все минувшие поколения настолько не разбавилась бы. Видать, какая-нибудь твоя прабабка на сторону гульнула…
– Ну, браво, прошёлся грязными сапогами по родословной всех присутствующих высокородных лиц, – изобразив насмешливые аплодисменты, прокомментировал я. – Шоу «Ткни Лорда в навоз мордой» закончилось? Хотя, знаешь, халтурно в конце сработал: мальчишка оскорбился бы сильнее, признай ты его своим потомком. Ещё мелодраматические откровения будут? Только учти, если заявишь, будто мы с Мирэ разлучённые при рождении брат и сестра – я тебя кастрирую.
– Мне нет смысла врать, всё равно я вас всех сейчас убью, – пожал плечами Охотник.
Да уж, вернуть себе инициативу не вышло – оппонент перешёл к железным аргументам. Ну, хоть градус пафоса слегка сбил, а то устроили тут какое-то индийское кино, того и гляди петь и плясать бы начали. А врёт Хантер с целью психологической атаки или правду говорит, мне, в принципе, без разницы. От того, что сделал чей-то предок и кто кому роднёй приходится, у меня ничего не прибавится и не убавится. Разве что, если Охотник и впрямь прожил несколько веков – и везёт же мне в этом мире на встречи с долгожителями! – то убить его будет потруднее, хотя простой эта задача и без того не выглядела.
– Может, пора начать проверять, у кого кровь по цвету благороднее? – встрял с предложением Сэвидж. – А то я тут Львиным Лордом заделаться собрался, а вдруг эритроцитов или гемоглобина мало.
В зубы ему, что ли, дать за то, что пасть не вовремя разинул? Впрочем, портить тут уже было нечего.
Эшли, вякнув про смывание оскорблений кровью, выхватил рапиру. Люпус оказался более практичным, а может сказалась кровь далёкого предка, но на дуэльный кодекс он предпочёл начхать, вознамерившись нападать на Хантера совместно с Единорогом. Видимо, решил, что раз Охотник не принял выдвинутые им условия, то и он церемониться не обязан.
– А ты куда собрался? – ухватил я за плечо Сэвиджа. – Ты пока не Лорд и волшебного меча у тебя нет. Думаешь, против древнего магического клинка твои силовые поля устоят? Пока понаблюдаем спектакль с галёрки.
А посмотреть было на что. Хантер ничуть не смутился превосходящим числом противников. Он выставил меч вертикально перед собой, почти прижав кромку лезвия к собственному носу. Но наносить ритуальные шрамы себе на лицо Охотник вовсе не собирался. Внезапно он словно раздвоился – или, скорее, располовинился. Могло показаться, будто тело и впрямь симметрично разделилось вдоль на две равные части. Но обе физические половинки дополнялись теневыми силуэтами недостающей части, отчётливо заметных даже несмотря на полумрак. Более того, Силвэстрайп тоже раздвоился, оказавшись одновременно в правой руке одной половины Хантера и в левой – другой. Благодаря этому фокусу преимущество явно вновь вернулось на сторону Охотника.
Я кивнул «монголу», чтобы он отпустил рвущегося в бой Расла. Лорд Кроу тут же кинулся на подмогу Вулфу – то, что Ворон выбрал давнего союзника, а не напыщенного юнца, меня ничуть не удивило.
– Пакс, пусти сюда Мирэ, – попросил я. – Дорогая, будь добра, поколдуй немного с освещением.
Она ожгла меня гневным взглядом, в котором сквозило обещание отыграться за всё – и удерживание её в задних рядах, и указания, и эпитет «дорогая», – но сделала, что я просил. Над «турнирной ареной» возникло пять световых шаров. Теневые половинки Хантера обрисовались чётче, но остались только силуэтами. Бойцам дополнительное освещение не слишком помогло, а вот я получил возможность рассмотреть детали.
– Вы не собираетесь им помочь? – возмутилась Мирэ. – И как это такие любители бить морды всем подряд, упускают подобный случай?
– Да я хоть сейчас!.. – начал Сэвидж, но я быстро ткнул его локтем под рёбра. – Ну, может, чуть позже…
– Мне новые мечи жаль портить, – невозмутимо сообщил я. – Да и шкуру тоже. Тем более совершенно без пользы.
– Струсил, – вынесла вердикт девушка.
– Не спеши меня хоронить. Успеешь ещё на моей могилке наплакаться, – протянул я, сосредоточившись на наблюдении за поединком. – Ты хочешь, чтобы я убился или чтобы спас твоего дражайшего рогоноса… в смысле, Единорога?
Между прочим, фехтовал мальчишка неплохо. Но беда в том, что он-то именно фехтовал, а вот его противник бился мечом. С рапирой против меча выходить и без того гиблое дело – совершенно разная техника боя, рапира не годится для парирования ударов тяжёлого клинка, она в первую очередь колющее, а во вторую режущее оружие, а меч – рубяще-колющее. Обычная рапира сломалась бы максимум на втором ударе, но у Юникона тоже был один из драконьих когтей – что ставило под сомнения слова Хантера, будто это он основал род Единорогов: откуда же тогда взялся второй волшебный клинок? Впрочем, рубить даже зачарованной рапирой смысла никакого – не тот вес. В общем, мальчишка давно должен был перейти в категорию покойных Лордов. Особенно учитывая, что бился с противником-левшой, чему явно не был обучен. Но как ни странно, он всё ещё оставался жив. Возможно, Хантер просто щадил своего вероятного потомка, но я в этом сильно сомневался.
То, что Волк и Ворон вполне прилично сдерживали врага, не столь удивляло – по-хорошему, им бы следовало с ним уже разделаться. Эх, надо было реквизировать у них магические мечи и сразиться с обеими половинами Хантера самому. Против моих сумасшедших нестандартных приёмов дикого самоучки его навыки не слишком помогли бы, опыт, переходящий в привычку, только мешал бы. Но чтобы отобрать у Лордов оружие, потребовалось бы им врезать до отключки, а потом эти умники ещё и вендетту мне объявили бы.
Понаблюдав за движениями и техникой боя обоих полу-Хантеров, я определил причину живучести Юникона.
– Синхронизация, – хмыкнул я. – Зеркальная.
– Чего тебе? – осведомилась Мирэ, подумав, что я обратился к ней.
– Посмотрите направо, а теперь посмотрите налево, – с видом экскурсовода указал я на полу-Хантеров.
– Ну, располовинился он, видим. И чего? – не понял Сэвидж.
Я отвесил ему подзатыльник за невнимательность.
– А разве у него шрам на левом глазу тоже был? – намекнул я. – Да и меч был всего один. Это не левая половинка, а отражение правой. Куда делась левая – даже не спрашивайте.
– Превратилась в теневые половины, – предположила Мирэ.
– А откуда отражение без зеркала? – переспросил Дик.
– Может, в лезвии меча отразился, – пожал плечами я. – Какая разница? Это магия, чего тебе ещё надо знать?
Во всяком случае, теперь ясно, что заслуги Эшли в его собственном выживании нет. И заслуживает он не похвалы, а хорошего пинка – поскольку темп и ритм боя Хантеру задавали Расл и Люпус, а Юникон даже не заметил, что движения противника не соответствуют его собственным выпадам.
– Хотелось бы знать, как это отражение расколошматить на осколки, – честно признался Сэвидж.
– Элементарно, Сэвидж. Только сегодня мы для разнообразия применяем не кулаки – поскольку у противника они крепче, – а серые клеточки. Правда, по зеркалам у нас эксперт мисс Мирэ…
– Хватит паясничать, – одёрнула меня девушка. – Если у тебя нет под рукой напольного зеркала в человеческий рост, то я не знаю, что с этим отражением делать.
– Увы, я не такой модник и щёголь и не страдаю нарциссизмом, чтобы таскать за собой трельяж, – хмыкнул я. – Поэтому мы пойдёт другим путём, и ударим по другой стороне магии Хантера. Собери все свои светильники в один, запали его поярче, и подвесь точно в центре поля боя.
– Зачем? – уточнила Мирэ.
– Тени исчезают в полдень, – загадочно ответствовал я.
Не уверен, догадалась она, что я имел в виду, или нет, но выполнила то, что требовалось. Магический световой шар вспыхнул, имитировав рукотворное солнце в миниатюре. Солнце, стоящее в зените, свет которого не порождает тени.
Магия всё же является точной наукой, просто большинство её законов неизвестно, но это не отменяет их действия. Так же, как яблоки испокон веков падали на землю задолго до того, как одно из них угодило на макушку умнику, назвавшему этот процесс гравитацией. Вот и магические тени, составлявшие половинки раздвоившегося Хантера, подчинились правилу, заставляющему все тени исчезать в полдень.
Охотник при этом не уполовинился и не распался на две части, а собрался воедино. Реверс от резкого прекращения магического процесса ударил по нему неслабой отдачей, заставив упасть на землю. Но воспользоваться моментом и добить его никто не успел – троих Лордов ослепило резкой вспышкой, а мы стояли слишком далеко. Хантер пронзительно свистнул, и на зов из леса выметнулось… ездовое животное. Назвать его лошадью не поворачивался язык, и не только из-за торчащего изо лба, по центру между трёх глаз, рога – значит, не соврал всё же Охотник про основание рода Юниконов, хотя эта его зверюга мало походила на единорога, какими я их представлял. Из пасти твари торчали клыки, вместо копыт – лапы с тремя когтями, а туловище покрывала пластинчатая роговая броня. Зверюга остановилась мордой к нам, нацелив рог для атаки, защищая хозяина от врагов. Хантер поднялся и как мог быстро взобрался в седло.
– Ловко сработано, – кивнул он мне, по счастью удержавшись от пафосных банальностей и благоглупостей, вроде обещаний ещё вернуться.
– Это всё Мирэ, – скромно пожал плечами я.
Охотник пристально оглядел девушку, снова кивнул и, поворотив своего рогача, скрылся в лесу.
– Надо отметить то, что мы живы, и помянуть павшего, – предложил я, напомнив, что мы до начала этой заварушки собирались выпить.
– Опять ты за своё, – вздохнула Мирэ и отправилась проверять, в порядке ли её драгоценный Лорд Эшли.
Над Люпусом хлопотала его супруга, попеременно то радуясь, что он не сильно пострадал, отделавшись несколькими лёгкими порезами, то ругая его и отвешивая подзатыльники за то, что посмел так рисковать. Пакс вздумалось заняться ранениями Расла. Мы с Сэвиджем посмотрели друг на друга и хором изрекли:
– Даже не думай об этом!
Потом синхронно пожали плечами и направились к успевшему погаснуть костру, прихватив с собой «монгола». Предстояла серьёзная проверка того, насколько запаслив Расл, и, соответственно, хватит ли нам пива, чтобы подлечить расшатанные нервы.
