Текст книги "Убить раба-2.(СИ)"

Автор книги: Владлен Щербаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

– Бог миловал, Дмитрий Петрович.

– Думаю, у тебя получится. И вообще, Андрей Сергеевич, пора тебе из подполья выходить, проверить, на что способно тренированное тело.

– Я готов. А заикание здесь причем, боитесь, что испугаюсь?

– Что Вы, мой друг, в нашем предприятии пугаться будет другой человек. Сейчас я набросаю сценарий, и все будет понятно.

– Караваев, стой! Сюда иди! – Пантелеев стоял возле двери своего кабинета и кричал через весь коридор.

Темноволосый лейтенант в мешковатой форме обернулся, лицо на мгновенье сморщилось, но тут же приняло подобострастное выражение.

– Ты где ходишь, Караваев, твою мать? – сверкая глазами снизу вверх, спросил начальник уголовного розыска.

– С выезда приехал. Я дежурю сегодня. – Караваев покосился на проходящих мимо сотрудников.

– Я знаю, что ты дежуришь! Тебе мои указания по хую? Я же сказал, по всем преступлениям писать по три рапорта – поквартирный обход, проверка мест сбыта, проверка судимых! Время полшестого вечера, в материалах не рапорта, а обезьяньи каракули, следователь тебя найти не может, я дозвониться не могу.

– Я же на кражу из подвала выезжал, там телефон не ловит. – оправдывался опер. Он ссутулился, стараясь не слишком возвышаться над начальством.

– Ты издеваешься надо мной, сука! – взвизгнул Пантелеев. – Перезвонить не мог?

– Я не издеваюсь, у меня деньги кончились. – Караваев секунду помолчал, выпрямился и тихо сказал: – И я не сука.

Пантелеева пробила дрожь, лицо побледнело.

– Я тебе припомню. – прошипел Пантелеев.

Начальник уголовного розыска забежал в свой кабинет, оставив Караваева догадываться о неприятностях, неминуемо последующих в обозримом будущем.

Алексей Николаевич схватил пачку «парламента» со стола.

– Твою мать! – дрожащие пальцы никак не могли вытащить сигарету. Глаза затуманились. Кровь ударила в мозг. Как же тяжело быть начальником! Суки гребаные! Был бы ростом повыше, так бы не разговаривали! Не сука он! Голову поднял! Суки! Суки вы все! Ничего, все еще попляшут, когда премии лишаться! Главное удержаться на месте, Зайсунцева не разозлить.

Пантелеев прикурил сигарету, затянулся. В легких потеплело, в черепной коробке сработал байпас. Раскрыть бы самому преступление какое, а лучше информацию железную получить, доложить, потом раскрытием руководить.

На столе резкой трелью напомнил о себе городской телефон. Кто‑то наверху воздал чаяниям Алексея Николаевича. Из трубки раздался голос Золотого:

– Мне начальника угро.

– Я слушаю, Макс.

– Узнали? Я новую информацию по тому делу надыбал. Не по телефону. Можете выйти? Я в скверике, где заброшенная пивнушка буду ждать.

Пантелеев глянул в окно: пасмурно, ветер. Алексей Николаевич надел курточку, похлопал по карманам – телефон, ключи, удостоверение, присовокупил пачку сигарет, все. Можно идти на встречу. Закрыл кабинет, зарысил по коридору. Перед выходом на лестницу открыл дверь попутного кабинета, важным голосом громко отчеканил:

– Рома! Я на встречу с агентом, вернусь, соберемся!

Вечно насупленный татарин по имени Румиль выглянул из‑за монитора, вздохнул. Что он подумал о великом агентуристе, остается догадываться.

Пантелеев, стараясь шагать солидно и в тоже время торопясь услышать важную информацию, сулившую всякие ништяки, приближался к скверу. Могут медалью наградить, в газете, а то и по телевизору прославить. Могут к внеочередному званию представить. Премия само собой! Мечтая таким образом, Алексей Николаевич прошел две сталинские пятиэтажки, свернул налево к воротам в сквер. Через кованые прутья и заросли кустарника просматривался синий павильон в дальней стороне сквера. К бывшей пивной можно было выйти с другой стороны, через малые ворота, но тогда пришлось бы проходить мимо продуктового рынка, отданного на выкуп представителям южных независимых республик. Возле павильона никого не наблюдалось. Прячется конспиратор, решил Алексей Николаевич. Он шел по центральной дорожке и поглядывал по сторонам. Было бы от кого прятаться – в сквере никого, даже бомжи еще ночевать не пришли.

– Максим, ты где? – Пантелеев остановился у пивнушки.

– Здесь я. – послышалось из‑за угла.

Алексей Николаевич шагнул мимо облупленной двери, не успел дойти до угла, как почувствовал движение за спиной, и в голове разорвалась белая звезда.

Очнулся Пантелеев от недостатка кислорода. Он успел разглядеть остаточные следы комет, резко вздохнул носом, попытался дышать глубже. От затылка ко лбу растеклась боль, вызывая смутные воспоминания. Правой стороной Пантелеев ощутил сырость и прохладу, чернота перед глазами чуть посерела, в нос ударил запах застарелой мочи. Алексей Николаевич с испугом понял, что голова обмотана тканью, губы не разжимаются, рот залеплен, и лежит он на земле возле пивнушки. Попытался шевельнуться – разъяснилась поза: ноги и руки связаны, колени прижаты к груди, руки за спиной. Испуг сменился ужасом, когда пленник услышал приглушенные голоса. Пантелеев замер.

– С З–золотым что б–будем делать? – мужчина заикался.

– То же, что и с этим. – голос как у робота, без эмоций. – На запчасти пустим. И тебя бы тоже, долбоеба, вместе с ними, чтобы язык не распускал.

– Я же с–сразу осознал. Не от–трицаю же. – винился заика. – К‑как думаешь, Золотой больше никому не с–слил?

– Он бы сказал. Про этого же сказал. У меня все говорят.

Алексей Николаевич услышал звуки шагов, голоса раздались совсем близко.

– А этот н–не мог н–никому рассказать? Может, поп–пытаем?

– Времени нет. – сказал робот. – Даже если и рассказал, кто поверит? Просто надо сделать, чтобы их не стало. Искать будут, ясен перец, может, дело по мокрухе заведут, зато про наши дела никто не вспомнит.

– Нам бы еще К–кабанова найти прежде м–мусаров. Зря ты б–бутылку с его пальцами подкинул.

– Шеф приказал. И правильно сделал, – убежденно сказал робот, – не пошел же Кабанов в ментовку заяву писать. Ты точно его здесь, в городе, видел?

– Т–теперь уже не знаю. Все‑таки к–крепко он мне в морге к–кукушку встряхнул.

– Ничего, найдем, куда он без документов денется. Давай грузить, где твоя «приора» стоит?

– С–слушай, он очнулся вроде.

– Сейчас отключим. – голос робота совсем приблизился.

В голове пленника снова взорвалась звезда, и он полетел в космос.

Из забытья Пантелеева вернул удар правой стороной груди обо что‑то продолговатое.

– С–смотри, как в б–багажник помещается.

– Таких четверо сюда можно засунуть, если притрамбовать. Присмотри за ним, я пока хирургу звякну. Шевельнется, дай ему огнетушителем по башке. До больнички дотянет, а мозги не пересаживают.

От ужаса Пантелеев дышал через раз, стараясь себя не выдать.

– Дозвонился я до нашего хирурга. – голос робота приближался. – Аркадий Ефимович ждет пациента.

– Поверим нашего донора. – голос приблизился совсем близко, Пантелеев почувствовал, как из под него достают цилиндрический предмет. – Ну что, контрольный в голову.

Алексея Николаевича снова встретила бездна.

– С какой, однако, л–любовью вы его, Дмитрий Петрович, по голове стучали. – заметил Горохов. Он придвинулся к передним сиденьям и взглядом провожал габаритные огни.

– Как родного. – подтвердил Кабанов. Он тоже следил за «Приорой».

Фары высветили арку, автомобиль завернул, в глухом дворе снова стало темно.

– План удался? – спросил Хаким.

«Шаха» стояла в дальнем углу двора, неприметная среди подобного автохлама.

– Надеюсь. Андрей Сергеевич так артистично заикался! Я Вострову тщательно эсмс придумывал от имени шефа, по–чеховски, ни одного лишнего слова. – усмехнулся Дмитрий, его лицо осветилось загоревшимся дисплеем телефона. – Вроде исполняет в точности: подъехал, вышел, через 7 минут, я специально 7 написал – для ответственности, вернулся, плавно тронулся, поехал. В 01–25 наш Вова должен быть на территории больницы и сидеть в машине до прихода хирурга, не обращая внимания на звуки из багажника. А Леша в это время уже должен разорвать надрезанные путы и набирать эсмсы сослуживцам с телефона, который мы забыли у него вынуть из курточки. Места ему в багажнике достаточно потрепыхаться.

– А если он не сообразит, куда помощь вызывать? – обеспокоился Хаким. – Или вообще задохнется?

– Значит судьба, и себя мне упрекнуть будет не в чем. – Кабанов повернулся к соучастникам, в обеих руках по телефону. – Не переживайте, братья! – в голосе звучало веселье – По такому важному факту – потерялся начальник уголовного розыска – координаты его мобильника быстро вычислят. К тому же я сейчас с телефона Золотого убедительную эсмс в дежурную часть отослал. Максим потом на допросе скажет, что ему удалось сбежать и он успел выполнить гражданский долг, прежде чем у него вырубился телефон. Должно все получиться!

– Дай то Бог. – сказал Горохов.

ЭПИЛОГ

Дмитрий повесил куртку, сбросил ботинки и поспешил на кухню.

– Как там наше чудо? – приложил ладонь к Катиному животу.

– Ой, руки холодные! – вскрикнула Катя. – Нормально там наше чудо! – Она улыбнулась. – Лежит себе, не трепыхается. Что ты каждый раз спрашиваешь – пятый месяц всего.

Беременность у Кати проходила как у эльфийки – ни токсикоза, ни нервозности.

– Машину поставил? Больше никуда не поедешь? – спросила будущая мама. – Тогда ужинать садись.

– Меня Хаким подвез, я машину в его мастерскую загнал, думал, успею колеса перебортовать.

– Купил бы шины сразу с дисками, все равно весной менять. – Катя достала кастрюлю из холодильника. – Суп будешь?

– Нет, чай если с бутербродом. – Дмитрий сел за стол. – Не по карману пока новые колеса покупать, мудрая моя женушка. Вот квартиру отсудим, тогда шиковать будем.

– Скорей бы уж. Неуютно мне здесь, и район ужасный.

– Потерпи, совсем скоро транспортологов наших осудят, приговор в силу вступит, тогда по гражданскому делу квартира автоматом в мою собственность вернется.

– Горохов давно уже въехал. Без всякого суда.

– Ему проще было, Катюша, только документы восстановить. Знаешь новость? – улыбнулся Дмитрий. – Андрей мне звонит сегодня и сообщает, что дядю Борю назвали лучшим учителем труда в районе за первую четверть, грамоту дали.

– Надо же какая награда. – фыркнула Катя. – Вон, посмотри, как настоящих героев чевствуют.

– Я думаю, это его стимулируют, чтобы дальше не пил. – Дмитрий подвинул ноутбук, с экрана светился улыбкой Пантелеев, сверкали большие звезды на узких плечах. Рядом с фотографией заголовок: «Начальник УГРО внедрился в банду торговцев органами».

– Что там в интервью геройский начальник поведал килькам пера. – Дмитрий стал читать вслух, комментирую отдельные моменты:

«Под руководством начальника отдела Дениса Александровича Зайсунцева я внедрился в банду черных транспортологов. Информация о торговцах органами была получена через агента, у которого не хватало мужества и способностей задокументировать преступную деятельность бандитов».

– О как, «мужества» у Золотого не хватило! Максимка в тот вечер, между прочим, сильно рисковал, но не подвел старого приятеля.

«Впрочем, агент был достойно вознагражден, но ни сумму, ни другие данные, способные его расшифровать, я, как вы понимаете, озвучить не могу».

– Секретный ты наш! Макс сто тысяч получил, а расписался под вдвое большей суммой. И здесь скрысил.

«Как выяснилось, банда состояла из работников бюро судебно–медицинской экспертизы, высококлассных хирургов городских больниц и сотрудников ЧОП «Доброволец». Бандиты занимались не только незаконным изъятием органов у трупов, но и похищением людей, подделкой документов, продажей квартир потерпевших».

– Да, дело знатное вышло, ордена с медалями все, начиная с Пантелейки и Зайсунки до начальника всей полиции города товарища Ахмеджонова, получили. Молодцы!

«До прибытия группы захвата я лично задержал одного из перевозчиков живого товара. Совсем скоро состоится суд, и все виновные понесут заслуженное наказание».

Дмитрий закрыл ноутбук, встал и подошел к окну. В фиолетовом стекле отразился широкоплечий мужчина с короткой прической, вытянутым лицом и мощной шеей. Не все понесут наказание. В кармане куртки лежало письмо, которое Кабанов достал из почтового ящика своей, временно выбывшей из владения, квартиры. На письме были немецкие марки и штамп города Мюнхена. В поле «кому» было выведено «Господину».

– У тебя все хорошо? – с тревогой спросила Катя.

– У нас все отлично!

Кабанов повернулся к жене и посмотрел счастливыми глазами.

– Главное убить раба в себе!