Текст книги "Близкие. За чертой дозволенного… (СИ)"
Автор книги: Владислава Мека
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)
Глава 6
Вот вернулся и я сюда,
Смерти на свете нет!
Да, любимая, да.
Нет, любимая, нет…
Если снова свела судьба,
Услышать хочу ответ.
Да, любимая, да.
Нет, любимая, нет…
Вот глаза обожгла звезда,
Скатилась со стоном вслед..
Стой, куда мотылек, куда?
Стой, не лети на свет!
Да, любимая, да.
Нет, любимая, нет…
Не скажу, что Айс с радостью приняла известие о нашем браке. Но, злилась она не потому, что я женился на ней, а потому, что сделал это без ее спросу. Хотя, я видел, что сестре нравится ее новый статус. Мне он тоже очень нравился. Жизнь стала налаживаться. Вернулась в свое обычное русло.
Натали осудили, но вот вместо тюрьмы запихнули в психушку. Ник за раскрытие преступления получил очередную звезду, естественно, в кабинете при закрытых дверях. О том, кто он на самом деле, знают только несколько доверенных лиц. Так что, после получения награды и тет-а-тет разговора с Айс, я его больше не видел в городе. Когда я спросил, что такого Айс ему наговорила, сестра мялась и отнекивалась, но всё же созналась. Он предлагал ей поехать с ним в Москву. А Айс отвергла его предложения в категоричной форме. Вот он и разозлился.
Было бурное примирение со Степаном. Айс рыдала сначала на плече у Степана, потом Степан на ее плече. А позже, они коллективно страдали уже в мою «жилетку». Степан клялся, что никогда бы не бросил подругу. Айс твердила, что она предательница, так плохо думала о друге. В общем, когда я уже подумывал отснять пару кадров и отправить в «Останкино», чтобы знали, как страдать и плакать надо на публику, эти двое остановились. Степа пообещал, что капли больше в рот не возьмет, а Айс, что другу будет верить безоговорочно.
Дергнёв, хоть и появляется у нас время от времени, но непременно кривит рожу, стоит мне при нем поцеловать любимую. Но, я не злюсь, у Саши это продиктовано любовью к Айс, а не ревностью. Он просто хочет, чтобы она нашла себе хорошего парня и не среди родственников. Но, сестра только ухмыляется на все его речи. А в целом, Дергнёв и Айс стали очень близки, как родственники, только настоящие родственники.
У меня осталось меньше трех месяцев, в лучшем случае. И я стараюсь прожить их с улыбкой на лице. Иногда удается, а иногда выть хочется от боли. На прошлой неделе я начал, не без помощи Димы, колоть себе морфий. Временно он помогает, но потом боль возвращается, удваиваясь. Скоро придется рассказать все Айс, она и так что-то заподозрила, особенно увидев в мусорном ведре шприцы. Но, как это сделать я не имею ни малейшего представления.
Сегодня, когда Айс, ушла на первый экзамен в институт, я почувствовал себя особенно скверно. По телу волнами накатывала слабость. Кое-как я дотянулся до телефона и позвонил Диме.
– Слушаю.
– Дима, приезжай, мне становиться хуже – выдохнул я и боль пронзила грудь.
Я плохо помню путь до больницы, еще хуже, как мне ставили систему. Потом делали эхокардиографию, я просто старался отрешиться от боли. Только одно я понимал отлично, на три месяца отсрочки рассчитывать больше не стоит. Я проживу меньше.
Айс ворвалась в мою палату сразу после всех процедур. Раскрасневшееся личико, было перекошено в гримасе, но какой именно – я понять не мог. Она стояла и смотрела на меня и этот взгляд причинял гораздо больше боли, чем ощущения в сердце.
– Опять? – тихо спросила она.
– Что?
– Ты опять не держишь свое слово? Опять бросаешь меня? – и тут она заплакала, слезы градом хлынули из ее глаз.
– Айс, нет, ежик мой, я бы никогда – закончить она мне не дала. Подбежав ко мне, Айс не сильно (сильно у нее просто не получилось бы) отвесила мне пощечину.
– Ты, именно это делаешь! Бросаешь! Ненавижу тебя! – кричала она.
Я приподнялся и обнял сестру за плечи. Айс безропотно уткнулась мне в плечо и разрыдалась по-настоящему.
– Ну чего ты, малышка? Я еще не умер, чтобы ты так плакала. Всё будет хорошо, вот увидишь! Я же везучий и живучий, так что напрасно слезы льешь, куколка – попытался я подбодрить ее.
– Роман Георгиевич, сказал, что не больше месяца, Денис! Не больше месяца! – всхлипнула сестра.
– Айс, я не уйду, слышишь, не уйду от тебя! Ты мне веришь? – сестра подняла на меня полные слез глаза и вдруг улыбнулась, будто поняла что-то.
– Да, я верю тебе. Ты не уйдешь – мне бы ту же уверенность, хотя бы в голосе.
Меня не отпустили из больницы. Так что, теперь Айс, дневала и ночевала со мной в палате. Правда, она каждый день уходила, якобы, домой, но Дима докладывал, что не только домой, Айс колесила по всему городу. Может, ей тоже надо было как-то отдыхать. Умирающий человек рядом – то еще испытание. Да и скучать мне не приходилось, меня все время кто-то навещал: знакомые, друзья и даже друзья друзей.
– Денис, я домой хочу, на нормальной постели выспаться – улыбнулась Айс, как-то вечером.
– Ладно, так и быть отпускаю – улыбнулся я.
Айс подошла ко мне и неожиданно нежно поцеловала, обычно у нас все заканчивалось парой поцелуев в шею или щечки. А сейчас любимая с таким желанием целовала меня, будто расстаемся на век, а не на одну ночь.
– Дениска, я люблю тебя – наконец, оторвались мы друг от друга.
– Я тоже, люблю тебя – снова улыбнулся я
– Просто, помни об этом всегда – и она ушла, прикрыв дверь.
Нервничать я начал, когда Айс не пришла ни утром, ни в обед. Я как назло отпустил ее одну, потому что у Дергнёва было задание, а Дима в Питере – разгребает дела Косого. Паника начала подкатывать к горлу. Но, внезапно дверь палаты открылась и вошел Роман Георгиевич.
– Денис, у меня для тебя радостная новость – почему-то пряча глаза, произнес врач.
– Да? Какая? – удивленно спросил я, может мне еще недельку пожить дадут?
– Денис, у нас пару часов назад появилось сердце, предназначенное для тебя. Донор, к сожалению, уже мертв, так что нужно срочно приступать к пересадке. Время ишемии (время между остановкой коронарного кровообращения и его восстановлением в уже пересаженном сердце) в идеале должно быть менее четырех часов. Два уже прошло, так что сейчас тебя подготовят к операции.
– Постойте, а моя… сестра, как же она? Я ее со вчерашнего дня не видел, она ведь не знает об этом – скорей утвердительно, чем вопросительно произнес я.
– Ей всё обязательно расскажут, так что не упрямься. Такая возможность, донор идеально подходит тебе по параметрам. Жаль, только размер подвел. Ну ничего…
– А что не так с размером?
– Сердце женское, соответственно и размер меньше – ответил Роман Георгиевич.
Что-то кольнуло в груди, но последние дни там так часто колет, что я просто решил не обращать внимание. Конечно, я согласился на операцию. Представляя, как Айс будет пищать от восторга, ведь я ей не солгал и не ушел.
Операция длилась часов шесть, не меньше. Я постоянно был под наркозом, так что ничего не чувствовал и не помнил. Пришел в себя уже в палате. За окном стояла летняя ночь. Тихо тикали часы на тумбочке. А внутри меня так же тихо билось родное сердце. То, что оно родное, я понял, как только почувствовал его биение в груди. Нет, нет, нет… не может этого быть! Нет! Я завыл, сначала тихо, потом громче и громче. Пытался встать, выдернуть систему из вен. С кем-то боролся, но почувствовал слабость и впал в беспамятство.
Второй раз я очнулся уже утром, палату заливал солнечный свет. На стуле у окна сидел Дергнёв. Его изломанная поза, лучше него говорила о происходящем.
– Я вернулся к себе на квартиру ближе к полудню, Айс позвонила, сказала, чтобы через полчаса приехал к ней. Прихожу к вам домой, дверь открыта. Вошел, думал, может кража? Проверил комнаты, а когда зашел в спальню, увидел ее, лежащую на постели. Она была еще теплая. И записки в руках. Что делать и к кому обратиться – как на автомате говорил Саша, но глаза лихорадочно блестели.
– И что же в них было написано? – мертвым голосом спросил я.
– Она оставила завещание: в случае своей смерти, отдать сердце тебе. Это в одной записке, а в другой – доставить ее в больницу для изъятия органа. Она всё продумала, всё учла, кроме наших чувств! И еще письмо, там же нашел, оно – тебе.
Дергнёв протянул мне конверт и вышел из палаты. Я взял письмо и развернул, начал читать:
«Я всё думала, как его написать? Столько всего сказать хочется, а слов подобрать не могу. Знаешь, Денис, я никогда не умела оправдывать свои поступки. Поступила так, значит, решила, что это правильно. Сейчас – то же самое. Я поступила, как посчитала нужным. Тем более, что я – трусиха, всегда была ею и остаюсь, без тебя моей жизни пришел бы конец. Понимаешь, я бы всё равно не выдержала расставания с тобой. И еще, Саша говорил, что ты очень сильно любишь жизнь, а я не особо. Поэтому, решила подарить ее тебе. Забавно, бездетная девица, подарившая жизнь…
Живи Денис, даже не думай отказываться от моего подарка. Я отдала тебе свое сердце, храни его – мой бесценный подарок. И не смей просить о смерти! Помни, как тебе далась жизнь. Проживи ее счастливо, сделай меня тетей, ты же знаешь, как я люблю детей. И помни меня… пожалуйста, иногда вспоминай обо мне…
Я знаю, что мы вряд ли встретимся на том свете. Слишком разные по тяжести грехи. И мой перевешивает твои. Ну да, ничего. Я только молюсь, чтобы в следующей жизни, мы встретились и не были братом и сестрой. Не хочу быть твоей сестрой! Кем угодно, но не родственниками…
Ладно, пора заканчивать.
Денис, просто помни. Я люблю тебя, где бы я не была, и всегда буду тебя любить.»
Я перечитывал его снова и снова. Чувствуя, как бессильная ярость, превращается в горе. Не я ее бросил, а она меня оставила… жить.
Эпилог
Когда-нибудь, в другой жизни…
И в телефонной трубке,
Эти много лет спустя, одни гудки.
И где-то хлопнет дверь.
И дрогнут провода.
«Привет!»
Мы будем счастливы теперь и навсегда.
Сплин «Романс»
Июльские улицы, в час пик похожи на банку с солеными огурцами. Людей так же много и все такие же соленые и мокрые. Хорошо, что не зеленые. Я опять опаздывала на работу. Есть у меня такая привычка. Досталась от папочки, он всегда считал, что лучше опоздать, чем прийти раньше. Вот и я – пожизненно опаздываю.
Я даже не сразу поняла, что налетела не на столб, а на человека. Правда, от столба он мало чем отличался, даже не пошатнулся. Зато, когда я стала заваливаться в противоположную сторону, меня, вполне профессионально, попридержали. Интересно и часто в него так врезаются? Я подняла глаза на свое внезапное «препятствие». Красивое такое препятствие. Высокий, русоволосый и ясноглазый молодой человек. Конечно, я его не сшибла. Такой пигалице, как я – подобное, просто, не под силу.
– Вы в порядке? – осведомился парень, чуть хрипловатым томным голосом.
– Ну, как на это посмотреть? – задумалась я.
– Где-нибудь больно? – не отставал молодой человек.
– Будет.
– Что, будет?
– Говорю, больно будет, когда я прийду с опозданием в полчаса на работу – охотно пояснила я.
– А где Вы работаете?
– В «КоллерсБанк» – честно ответила я,
– Хотите, я Вас подвезу? – ой, чего-то добрый он больно, может, маньяк?
– Нет, девушка, я не маньяк – охотно пояснил парень.
– Я опять вслух сказала, да? – есть у меня и такая привычка – говорить вслух свои мысли.
– Да, но я Вас понимаю, сейчас опасно по улицам ходить. Просто, я тоже там работаю – улыбнулся парень и сразу стал неотразим.
– Ладно, но я Вас там не видела раньше.
– Взаимно – продолжил расточать улыбки парень.
А машинка у него очень даже ничего оказалась, Х6 – обожаю эту модель. Интересно, а кем он работает? Ведь в костюме от кутюр, на шикарной тачке, обычно далеко не рядовые сотрудники катаются. Странно все это для рядового бухгалтера, вроде меня.
До работы мы доехали в молчании, чему способствовала музыка, ревущая из колонок. А там, уже я, не обращая внимание на приличия, махнула рукой, выбежав из машины и рванула к «горячо любимому» зданию. Весь день прошел в суматохе, так что к вечеру я уже успела забыть об утреннем знакомце. И очень удивилась, увидев его у своего стола, в компании с моим непосредственным начальником – глав. бухом. Вениамином Савельевичем.
– А вот и она! Куда же ты так запропастилась, начальство заставляешь ждать – сощурил глазенки глав.
– Ваши отчеты, за Вас, в отдел бухгалтерии носила – злобно ответила я.
– Ладно, не важно. С тобой тут поговорить хотят – и стрельнув глазенками, не хуже престарелой вдовы, глав убрался куда подальше.
Я повернулась к парню, тот обезоруживающе улыбнулся и достал из-за спины букет фиалок.
– Это Вам.
– Да, я уже поняла – вздохнула я, опять цветы? Всю жизнь на них аллергия.
– Не понравились? – по-настоящему расстроился парень.
– Да нет, ну что Вы, просто, я аллергик на цветы.
– Упс – попытался снова спрятать букет за спиной парень.
– Да ничего, всё в порядке.
– Я хотел пригласить Вас поужинать со мной, но Вы, наверное, вряд ли согласитесь? – с хитринкой, спросил он.
– Ага, вряд ли – кивнула я. Заметив, как начал мрачнеть парень, поспешила продолжить – для начала, надо хотя бы познакомиться.
– Точно! Забыл совсем. Я – Дэн, руководитель данной организации, которую ты так не любишь – весело сказал парень.
– А я – Айс, одна из многочисленных бухгалтеров, которых так не любит налоговая – ответила я.
– Приятно познакомиться, теперь я могу надеяться на ужин, проведенный в Вашей компании, юная леди? – подал мне руку Дэн.
– Можете, даже надеяться на всю жизнь, проведенную в моей компании, сэр – улыбнулась я, вкладывая свою ладошку в теплую, сильную ладонь.
