Текст книги "Близкие. За чертой дозволенного… (СИ)"

Автор книги: Владислава Мека

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

– И нечего на меня так смотреть, ты не глава холдинга, чтобы носить костюмы-тройки от Гуччи. Я хочу, чтобы мы выглядели идеальной парой, даже в одежде – двусмысленно закончила я свою речь и почувствовала, что начала краснеть.

– Ну, раз ты так настаиваешь, чтобы мы даже в одежде, выглядели идеальной парой – протянул Денис, издеваясь надо мной.

– Перестань, ты же понял, что я имела в виду – пробурчала я.

– Что мне теперь и подразнить тебя нельзя? – улыбнулся Денис обнимая меня за талию – хорошо, я буду носить то, что тебе нравится. Считай, ты получила своего мальчика на побегушках, принцесса.

– Что правда? Я главная? – подозрительно спросила я.

– Да, можешь убедиться – пожал Денис плечами.

– Тогда возьми меня на руки и скажи, что любишь – Денис в точности выполнил команду.

Я звонко засмеялась, и поняла, что очень давно так не смеялась. Будто, мне резко вернули те годы, которые отобрали, заставив повзрослеть. Крепко обхватив Денис за шею я продолжала смеяться. Чувство, что всё у нас будет хорошо, росло и крепло с каждой минутой в моей груди. Я ведь, заслуживаю эту каплю личного счастья?

– Ну, всё, мне надо одеться. а то мы из дома так и не выйдем – посадил меня на постель брат, направившись к шкафу.

– А мы куда-то идем? – удивилась я.

– Да, как глупо и странно это не прозвучит, но я приглашаю тебя, маленькая, на свидание – приступ нового веселья сотряс меня. Свидание? С Денисом? Невероятно!

Денис улыбнулся, смотря на мою счастливую моську. Быстро одел черную водолазку и в тон ей джинсы, поднял меня с постели и повел в коридор. Мы не стали брать машину, погода была не по-февральски, теплая, хотя уже наступал вечер. Мы медленно шли взявшись за руки по заснеженному парку, почти не разговаривая. Нам не нужно было заполнять тишину словами, она не казалась напряженной, нет, это была та тишина, которая бывает только между близкими по духу людьми, между любящими друг друга людьми.

Иногда я поднимала лицо, подставляя его лучам красного закатного солнца. Денис шел рядом и улыбка не покидала его губ. Наши планеты, разбитые, высохшие и безжизненные, соединились, образуя островок покоя и мира. Мы соединили судьбы, переплетенные задолго до нашего рождения. Две души рядом и порознь, две песни без слов, ставшие единой мелодией. Я любима, он любим и больше ничего не нужно.

Посыпались снежные хлопья, а подхвативший их ветерок, закружил снежинки в медленном танце.

– Денис, а когда ты понял, ну, что любишь меня? – вырвалось против воли.

– Дай-ка подумать? – притворно закусил губу брат – я всегда тебя любил. Как сестру я любил тебя всегда, а как женщину, только мою женщину, я не уверен, что могу сказать когда точно. Но раньше, чем ты обратила на меня внимание – усмехнулся брат.

– Я всегда обращала на тебя внимание – обиделась я за несправедливы поклеп.

– Возможно, как на назойливую муху. Мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы изменить это – и чтобы я не стала опять возражать, он накрыл мои губы своими.

Когда поцелуй кончился, я поняла, куда мы шли. Денис повел меня в развлекательный центр, где мы столкнулись впервые пять лет назад. После той встречи он стал навещать меня, а потом и заставил переехать к нему жить. Я уже не вспомню всех подробностей, но в тот день я прошла мимо него, даже не поздоровавшись. Да, тогда я его скорей ненавидела, чем любила. Он обидел меня, заставив ощущать себя полной сиротой.

– Почему именно сюда? – спросила я, наконец, оторвав взгляд от большой, светящейся неоном вывески.

– Потому, что именно здесь я понял, что потерял единственного дорогого мне человека. Помнишь, как ты прошла мимо меня, будто мы не знакомы? В тот день, всё, что я старался забыть, выкинуть из памяти, всё это ударило по мне новой волной. Вот только, больше не было боли, из-за смерти отца и матери, которая приходила, стоило мне посмотреть на тебя, нет, была боль от понимания, что я остался один, сознательно шагнув в пропасть одиночества. Айс, ты не представляешь, как я тогда боялся, что уже никогда не смогу вернуть тебя – Денис смотрел на меня глазами потерянного человека, брошенного. Да, такое выражение глаз я ни с чем не перепутаю. Оно мне хорошо знакомо, я так три года смотрела на мир. Но рядом не было того, кто бы смог это изменить. А у брата была я. Приподнявшись на цыпочки, я погладила Дениса по щеке.

– Ты меня не терял, чтобы возвращать, я всегда любила тебя, даже когда думала, что ненавижу. Ведь, никто не готов отдать жизнь за ненавистного человека? А я, готова пойти на что угодно ради тебя. Отдать всё, только тебе и только за тебя – и это были мои чувства, то, что я всегда хранила в сердце, но никогда не говорила ему.

– Айс, любимая, всё что мне нужно – это ты – грустно улыбнулся брат, будто знал что-то, чего мне было не дано понять – пойдем, я хочу хорошенько повеселиться, ведь сегодня такой замечательный день, точней уже вечер – взяв меня за руку, Денис пошел к дверям, где уже шумной стайкой собрались юноши и девушки.

Центр не сильно изменился: боулинг, роликовый каток, кинотеатр и кафе-бар. Пока я выбирала дорожку в боулинге, Денис, неизвестно откуда, достал скейтборд и лихо пронесся мимо. Я засмеялась – тоже мне, пижон. Отвернулась я, буквально, на минуту, не больше. Но когда обернулась, Денис уже лежал на полу. Упал? Первое, что пришло в голову, но брат не пытался встать. Может что-то повредил себе? Я бросилась к нему.

– Денис! Денис, что с тобой? – брат на мои крики никак не прореагировал.

Когда я подбежала к нему, поняла, почему. Денис был без сознания. Я испуганно попыталась привести его в чувства, но безрезультатно. Не знаю, кто вызвал Скорую. Какие-то ребята помогли мне перенести Дениса на мягкий диванчик. Я чувствовала, что вот-вот заплачу. Что же произошло? Ну не мог от так сильно удариться, падая со скейта. Да и как он мог упасть? Денис еще с детства любил гонять на доске, которую гордо именуют скейтбордом.

Чего только я не успела надумать, пока не приехала Скорая. Врачи уложили брата на каталку и погрузили в машину. Заметив мой сиротливый взгляд, сжалились и взяли меня с собой. Но в больнице меня оставили в регистратуре, не пустив дальше. Сунули какие-то бумажки, на деле оказавшиеся бланками для заполнения. Страхового полиса брата у меня не было, поэтому пришлось идти к ближайшему банкомату и снимать деньги. Прошло около часа, прежде чем меня пригласили к главврачу на беседу.

Главврачом оказался немолодой мужчина, одетый в опрятный белый халат. Он поднял голову от бумаг у себя на столе, когда я вошла, В его карих глазах мелькнуло сочувствие и я вспомнила, где и когда его уже видела, он занимался моим отцом. Так значит, он – кардиохирург? Но, почему меня отправили к нему?

– Здравствуйте, Айсир Сергеевна, не думал, что встретимся при таких обстоятельствах, вы присаживайтесь – устало улыбнулся мне мужчина.

– Здравствуйте, а при каких «таких»? – уселась я на стул напротив врача.

– Невеселых. Я знаете ли, как Вас увидел – сразу вспомнил. Вы выросли конечно, очень, но вот лицом почти не изменились.

– Да, столько лет прошло. Скажите, а что такое с Денисом, моим братом? – задала единственный интересующий меня вопрос.

– Понимаете, мы еще с Вашим отцом об этом говорили. Айсир Сергеевна, Вы когда-нибудь слышали о таком заболевании, как миксома предсердий? Вижу, что нет. Такая болезнь иногда передается по наследству. Эта врожденная опухоль на сердце. В случае с Вашим братом, это именно так. Сергей, Ваш покойный отец, болел именно миксомой левого предсердия, но у него была злокачественная опухоль. Часто, ее сложно обнаружить.

– Вы хотите сказать, что мой брат болен?

– Да, к сожалению, именно это я и хочу сказать – я не знаю, как удержалась на стуле после такого сообщения.

– И что теперь? – побелевшими от страха губами, спросила я.

– Не волнуйтесь так, мы вовремя выявили болезнь у Вашего брата, опухоль доброкачественная, одна операция и с ним все будет в порядке – попытался приободрить меня врач.

– Вы так уверены в этом…

– Роман Георгиевич.

– Роман Георгиевич, скажите мне, на чем основана Ваша уверенность?

– Я много раз проводил подобные операции. Организм у Вашего брата молодой, здоровый, опухоль небольшая, вполне операбельная. Только, с операцией советую не тянуть.

– Мне нужно поговорить с братом – поднимаясь на ноги, давая понять, что разговор окончен, произнесла я.

– Да-да, конечно, Вас проводят – кивнул врач.

Денис лежал укутанный в провода. Он уже пришел в себя и когда я вошла, повернул ко мне голову. В его глазах отражалось беспокойство, но никакого страха, в отличие от меня он не выглядел напуганным.

– Ну, что такое? Почему глазки испуганные? – спросил брат, как только я подошла к нему, я всхлипнула, не удержавшись.

– Денис…

– Ну-ну, никто не умер и умирать не собирается. Это всего лишь маленькая операция, мне сказали, что даже шрама не останется. Ну-ка перестань, такое красивое личико, а всё время заплаканное – ну и кто кого подбадривать должен? Я попыталась улыбнуться, но вместо этого получился какой-то перекос, отчего Денис рассмеялся.

– Что? Я стараюсь – обиделась я.

– Заметно. Всё, главного больного ты развеселила, теперь дуй домой. Завтра ко обеду жду с обедом – скаламбурил брат.

– Как это домой? А ты?! Нет, я никуда не уйду! Я хочу быть с тобой – заметив решительность в глазах Дениса, попыталась я быть более настойчивой.

– Айс, меня не собираются оперировать прямо сейчас, так что придешь завтра. Сегодня я еще не умирающий, оставишь мне мобильник и можешь хоть всю ночь меня проверять. Но, здесь тебе нечего сидеть! Всё, кто тут старший я или ты? – взял командный тон брат.

– Ты – разнесчастным голосом ответила я.

– Вот и славно, раз я, значит слушайся меня и иди домой, точней езжай. Тебя заберет мой человек и не думай перечить. Помимо того, что я старший, я еще и больной и мне нельзя волноваться – припечатал брат и, быстро поцеловав меня, указал на дверь.

Я, обреченно вздохнув, вышла из палаты. Выгнал… Ну и ладно, приду завтра по-раньше, про это-то четкого приказа не было. Удовлетворенная такими мыслями, я вышла на крыльцо больницы, где меня поджидал знакомый автомобиль. Открылось окошко и из него послышалось.

– Айсир Сергеевна, я от Дениса Сергеевича, он просил Вас отвезти домой – и когда только успел? Или заранее знал, что выпроводит меня, зараза!

Я, недовольная, села в машину и в полном молчании доехала до дома, бросила напоследок «спасибо», даже отдаленно «на спасибо» не похожее.

Дом встретил меня непривычной пустотой. Даже, когда Дениса не было, здесь всегда кто-нибудь ошивался: или Кирилл, или кто-то из его охраны. А сейчас такой пустой, темный, он напоминал необжитый угол.

Быстро почистив зубы и умывшись, я пошла спать в надежде, что ночь, пролетит быстро. Но уснуть не получалось, постель пахла Денисом, а как только я начинала думать о брате, сон как рукой снимало. Не выдержав, я ушла в гостевую. Там и уснула. Мне снились кошмары, один страшней другого, но стоило мне проснуться, как сон забывался, оставляя только неприятное сосущее чувство в груди.

Утро встретило меня резким похолоданием и пасмурной погодой. Я, скривив губы при виде такого пейзажа, передернула плечами, будто уличный холод уже пробрал меня до костей и, лениво потянувшись, пошла ставить чайник. Вчера я опять забыла поесть, вот и итог: желудок начал массовую атаку на мозг в надежде, что если уж он не смог меня заставить поесть, то хотя бы в голову мне забредет мысль о насущном.

Быстро перекусив и наспех собрав сумку с вещами для брата, я выбежала из дома. Села в свой «жук» и поехала в больницу. Конечно, Денис просил, чтобы я приехала в обед, но что такого, если я часа на два раньше окажусь в больнице? Пройдя, по знакомому уже коридору, я толкнула дверь палаты и удивленно замерла. Дениса в палате не было. Может, вышел куда? Я, чувствуя некое беспокойство, прошла к столу дежурной медсестры.

– Чем могу помочь? – улыбнулась мне молоденькая сестричка.

– Скажите, а Денис Стоцкий из палаты 217 никуда не выходил? Может, на процедуры какие?

– Сейчас посмотрю, Стоцкий, Стоцкий, а вот – улыбнулась медсестра оторвавшись от компьютера – нет, у Стоцкого операция была перенесена на сегодняшнее утро, час назад началась… Девушка, девушка! Вам плохо? – закричала медсестра, когда я стала оседать на пол.

…– Что с ней? – требовательно спрашивал незнакомый мужской голос.

– Да не знаю я, Даниил Алексеевич, она спросила про Стоцкого из 217, а как услышала, что у того операция идет, в обморок и упала – взволновано щебетал голос знакомой мне медсестры.

– Ладно, Варя, успокойся, верю на слово, девушка, наверное, его.

– Нет, вроде родственница – запротестовала медсестра Варя.

– А может и жена, раз фамилия одна и та же. Так, кажется, она начинает приходить в сознание.

– Девушка, Вы меня слышите? – да такого и мертвый услышит, с недовольством подумала я.

– Слышу, незачем так орать – распахнула я глаза.

– А пять минут назад не слышали – хмыкнул молодой врач, по ошибке выбравший не ту профессию, с такой улыбкой надо в фотомодели идти.

– Скажите мне, почему моего брата увезли на операцию, не предупредив меня – пытаясь сесть на неудобной кушетке, обратилась я к присутствующим.

– Брата? – удивилась Варя.

– Да, я знаю, что мы не похожи. Но, это не ответ на мой вопрос – начала я злиться.

– Потому что Ваш брат самостоятельный и вменяемый человек. У него была возможность Вас предупредить и, если он этого не сделал, то мед. персонал тут совершенно не причем – менее доброжелательно ответил врач.

– И что теперь делать?

– Ничего, ждать, такие операции занимают от шести до двенадцати часов. Поэтому всё, что Вы сейчас в состоянии сделать – это молиться.

Я устало встала с кушетки, покачнулась, но не дала себя поддержать и прошла к ординаторской, где меня любезно попросили ожидать конца операции. Время тянулось невероятно медленно. Я не знала, чем себя занять, чтобы прекратить срываться с места при каждом хлопке больничной двери. Измотанная в конец, я уснула прямо на стуле.

– Айсир Сергеевна – позвали меня и я тут же открыла глаза. Передо мной стоял Роман Георгиевич.

– Что? Как? – не могла я сообразить, какой вопрос надо задать.

– Всё хорошо, операция прошла удачно. Состояние Вашего брата стабильное. Никаких осложнений во время операции не было. Опережая Ваш вопрос, пока к нему нельзя: он должен отойти от наркоза, но через час я разрешу Вам его увидеть – я чуть повторно не упала в обморок от облегчения.

Значит, всё обошлось?

Я, как в тумане провела первую неделю. После часа метаний, меня пустили к Денису. Он был в тяжелом, полубессознательном состоянии. Сутки брат отходил от наркоза. Его рвало, бросало в жар, он отключался.

Но стоило мне подумать, что худшее позади начался второй акт, где я уже не могла сдерживать ужас, рвущейся наружу. У Дениса начались боли, даже сильнодействующие обезболивающие не помогали. Он стонал, плакал и терял сознание от боли. А приходя в себя пытался сквозь гримасу страданий улыбнуться мне.

Единственное, что примиряло меня с муками Дениса – это обещание врачей, что брат обязательно поправиться и что его состояние улучшается не по дням, а по часам. И, действительно, не смотря на боли, испытываемые братом, его организм шел на поправку. Что не могло не радовать.

Институт я временно забросила, о занятиях даже думать времени не хватало. Да еще и счета за операцию, период восстановления, лекарства – всё это, было довольно дорогостоящим. О сбережениях брата я ничего не знала, так что пришлось брать деньги из фонда фирмы. Саму же фирму я пока доверила заму. Я всё время хотела находиться рядом с Денисом, боясь, что ему что-то понадобится, а меня рядом может и не быть.

Так что, когда наступил конец весны, я даже не поняла. Май подкрался незаметно, осыпая город сладко пахнущими цветами и теплыми лучами весеннего солнца, а еще – выпиской Дениса из больницы. После всех анализов, которые показали, что брат в норме, нам дали добро на его освобождение из-под пристального внимания эскулапов. Денис радовался больше всех этой новости. Было заметно, что брату осточертело лежать в больнице.

Встречал нас Дима с охранной, к которой я уже успела привыкнуть. Все время, что Денис лежал в больнице, парни неустанно нас охраняли. Денис говорил, что это обязательно. Ведь, помимо разгуливающего на свободе Дергнёва, у него еще найдется пара-тройка озлобленных недоброжелателей. Пришлось смириться и даже, в некоторой степени, подружиться с парнями.

– С выздоровлением! – вручая мне цветы и пожимая руку Денису, произнес Дима.

– Спасибо – улыбнулась я.

– Может погуляем, перед тем, как ехать домой? – сразу же стал просить Денис, щенячьим взглядом смотря мне в глаза.

– Нет, я что твоему врачу обещала? Или уже забыл, к чему гулянья привести могут? Ну-ка, марш в машину! – как склочная баба уперла я руки в боки.

– Ладно-ладно, только не горячись, лапонька моя – в шутку проворковал Денис, но в машину сел.

Я села следом, тут же оказавшись в любимых объятиях. Денис не делал секрета из наших отношений. Более того, ему нравилось их демонстрировать, я же, просто, не могла ничего, что не касалось здоровья брата, запретить ему. Мы больше не афишировали, что являемся родственниками. Так что, для окружающих мы были парой.

– О чем задумалась? – целуя меня в макушку, спросил брат.

– О тебе, я люблю тебя – покрепче обняв Дениса, спрятала я свое лицо на его груди.

– Маленькая моя, что бы я без тебя делал?

– Даже не знаю – притворно задумалась я – наверное, долго бы не прожил?

Денис засмеялся, в этот момент мы как раз подъехали к дому. Распрощавшись с Димой, вошли в двери. Брат замер, будто вспоминая наш дом.

– Каждый раз, возвращаясь сюда, я окунаюсь в прошлое, наше прошлое – произнес он наконец.

– Да, как будто вернулся от конца книги к началу – улыбнулась я.

– Никогда и ни одну книгу так не хотел перечитать – наклоняясь и целуя меня, прошептал Денис.

Брат обвил мою талию руками, прижимая к себе, попытался поднять меня на руки.

Наверное, только страх, что любимый может опять попасть в больницу, отрезвил меня. Резко отстранившись от Дениса, я с максимальной строгостью, произнесла:

– Эй, попридержи коней! Тебе что было сказано? «Никаких физических нагрузок», и если ты не намерен выполнять предписания врача, то я-то, будь уверен, прослежу за этим.

– Айс, какие нагрузки? Ты легкая, как пушинка, а то, что я собираюсь с тобой сделать, только пойдет мне на пользу – предвкушающе улыбнулся Денис, потянув жадные ручонки ко мне.

– Нет! И еще раз, нет! – отступая от Дениса, чувствовала я, как начала сдавать «позиции».

Денис же, наступая на меня, загнал свою «жертву» в спальню, а когда я, пятясь, запнулась и упала на постель, просто лег сверху. Как же я соскучилась по нашим ласкам. Не сказать, что физический контакт был для меня жизненно необходим, нет, мне хватало и присутствия брата рядом, но то, что происходило в этой комнате, на этой постели, сводило меня с ума.

В самый разгар наших поцелуев, зазвонил телефон, я попыталась не реагировать, но плохо получалось. Первым не выдержал Денис и сняв трубку рявкнул:

– Да!

Но вопреки моим ожиданиям, разговор не прекратил. Быстро заметавшись по постели и попутно с общаясь по телефону, попытался одеть уже снятые штаны и футболку.

– Я скоро буду, жди – наконец закончил он и повесил трубку.

– Что?! Куда это ты собрался? – встала я с постели, совершенно не стесняясь своей наготы.

– Котенок, дела, мне надо отъехать, обещаю не гулять и «физически не напрягаться». Я буквально на пару часов – поцеловав, опешившую меня, в шею, умчался из дома.

Я же, осталась со своим недоумением в одиночестве. Что же это такое? Взял и сбежал, сразу после выписки, даже про меня забыл! Оглядевшись, подняла свои вещи и быстро их натянула. Ну и ладно, пойду в магазин схожу, а то в доме опять – «шаром покати». Зато, когда вернется, я с ним поговорю, ой как поговорю! Приободренная такими мыслями, я вышла из дома.

Глава 4

Тебя нет рядом,

За окном льет дождь,

На сердце боль,

Впереди снова ночь.

Помню я твой взгляд,

Помню я мечты,

Помню я минуту, когда сказал ты,

Что будешь со мною всегда,

Летом, зимой, никогда

Не уйдешь от меня,

Не оставишь одну,

Ну скажи почему, почему?

Догма

Когда позвонил Дима, мы с Айс уже плавно переходили с бессвязных слов на стоны. Но сообщение о том, что люди Орлова уже неделю, как поймали Дергнёва, заставило меня подскочить и в спешном порядке натянуть штаны. Ничего не объясняя Айс, я уехал на встречу с Орловым. Дергнёв, конечно, сука, но сука слишком многое знающая обо мне. И мне бы не хотелось, чтобы этими знаниями обладал еще кто-то.

На полпути схватило сердце. Оно теперь часто ноет, но сейчас, возможно, от переполнявших меня чувств, сердце стало колоть. Так что, до Орлова я еле добрался. Проглотив, не запивая, сразу три прописанных мне врачом таблетки, я вышел из машины. Прямо у главного офиса Орлова уже собралась его «гвардия». Ну надо же, как он обнаглел – держать человека в главном офисе. Совсем страх, после смерти сына потерял. Да, именно сына, ведь старший брат Кирилла, не являлся биологическим ребенком Орлова. То-то он по нему, не слишком страдал.

Охрана на входе проводила меня косым взглядом, но слова против не сказала. То ли помнят меня, то ли начальство уже осведомлено о моем приходе. В холле меня ждал Дима с парой ребят, все при оружие. Что ж, похоже, на конструктивный диалог никто не рассчитывает.

– Что там, Дима? – спросил я у парня.

– Да как Вам сказать? Вроде, Дергнёва пока не хлопнули, но похоже всё к этому идет. Мужики, выходившие из помещения для персонала, по локти в крови были. Вы же знаете, как работают эти ребята. Так что, сутки максимум, а потом можно в утиль сдавать – усмехнулся Дима.

– Но он – мой человек!

– Поправка, он был Вашим человеком, а теперь Дергнёв весь, вместе с потрохами принадлежит Орлову. И всё, что мы можем сейчас сделать, это попытаться забрать его. Сашок, конечно, парень упертый, но те доводы, которые славные ребятки Орлова сейчас приводят, заставят парня говорить, если он уже не запел – обыденно произнес Дима.

– Ладно, пошли, поговорим, со старым знакомым, чего из пустого в порожнее переливать – кивнул я, направляясь к кабинету Орлова.

Хозяин кабинета, при моем появлении, даже зад от стула не оторвал. Только глянул волком, но поняв, кто перед ним, пакостно улыбнулся.

– Какие люди… Не успел выйти, а уже за старое взялся? Хотя, говорят, болел, что правда, сердце прихватило? – таким Орлов был на заре своей туманной юности, когда я еще под стол пешком ходил. По крайней мере, мне говорили, что он таким был. А потом, как-то резко, стал респектабельным бизнесменом, который ко всем обращается на «вы» и без фамильярностей.

– Орлов, ты берега-то не попутал? Это кто кому предъявы должен кидать, а? – спокойно спросил я.

– Да ты…

– Да я, а теперь заткнись и послушай. Ты, конечно, мужик со связями, вот только меня переплюнуть вряд ли удастся. Так что, Дергнёва придется отдать. Он мне крупно задолжал. За сына должен радоваться, хорошо, что его хлопнули, пока я на нарах отдыхал. Если бы я вышел, а Кирилл твой, жив-здоров бегал, то подыхал бы парень долго и мучительно. И ты! Ты бы, мне ничего не сделал! – на Орлова к концу моей речи было жалко смотреть. Осунувшийся и несчастный. У меня нет детей, но я представляю, что он чувствует. Наверное, я бы тоже мстил за своего ребенка, но увы, наши интересы пересеклись.

– Забирай, всё равно его теперь – только на фарш. Стойкий, падла, оказался. Только повторял, что он моего Кирюшу, сука… – и Орлов заплакал. Я посмотрел на Диму, тот кивнул, давая понять, что заберет Дергнёва.

– Я с ним разберусь – бросил я на прощание Орлову.

Уже на выходе из здания, сердце опять дало о себе знать, я пошатнулся от резкой боли. Что же ты ноешь-то? В машине не оказалось таблеток, последние я съел перед встречей с Орловым. А боль разрасталась и усиливалась. Дима, заметив, как я согнулся уперевшись лбом в руль вышел из своей машины и направился ко мне.

– Что-то не так? – осведомился Дима, когда я опустил стекло.

– Да, сердце что-то пошаливает – скривился я.

– В больницу? – деловито пересаживая меня на пассажирское сиденье, спросил Пехов.

– Нет, домой, там у меня обезболивающее было – стараясь дышать как можно медленней, отчего боль не казалась такой резкой, ответил я.

Дима кивнул и завел мотор. Позади нас ехал джип Пехова, в котором находился Дергнёв. Если гаишники тормознут тачку, у нас опять буду проблемы. Но стоило мне подумать о малейшей опасности, как сердце забившись учащено, будто скрутили и отжали. Я схватился за грудь, но постарался не издать ни звука. Когда мы оказались у дома, мне стало немного легче.

Айс, видимо, услышав звук мотора вышла на крыльцо.

– Денис – заметив, с какой я осторожностью и медлительностью выбираюсь из салона бросилась ко мне сестрёнка – что случилось?

– Всё в порядке, Айс, просто таблетки дома забыл – примирительно сказал я.

– Денис Сергеевич, Дмитрий Иванович, а что с полутрупом делать? – спросил вышедший из джипа парень.

– С каким полутрупом? – ахнула Айс.

– Малышка, идем в дом, тут без нас разберутся – попытался я увести сестру, но Айс гневно глянув на меня опять обратилась к говорящим.

– Где этот полутруп? Я, тебя, Дима спрашиваю?! – повернулась она к Пехову.

– Айсир Сергеевна, Денис…

– Дима, не зли меня! – обманчиво ласково попросила Айс.

– Ладно, покажи ей – чувствуя, что долгой перепалки просто не выдержу, устало разрешил я Пехову.

Айс, при виде скрюченного и завернутого в целлофан (Дима салон кожаный кровью боялся запачкать), Дергнёва, побледнела и отшатнулась.

– Он живой? – отстранено спросила она.

– Пока, да – флегматично ответил Дима.

– Тогда, заносите в дом.

– Что?! Айс, ты спятила? – заорал я, разозленный ее приказом и ощутил, как стал приближаться фэйсом к земле.

– И этого тоже, заносите – последнее, что я услышал, прежде чем вырубился.

В себя я приходил долго, то выныривая из беспамятства, то опять в него погружаясь, как в тягучее, липкое желе. Первое, что я почувствовал, когда смог открыть глаза – это ноющую голову. Будто внутри черепной коробки кто-то устроил вечеринку. Я лежал в нашей с Айс спальне, самой сестры в комнате не было, но я слышал ее голос в глубине дома.

Первые две попытки встать не увенчались успехом. Но в третий раз, я всё же смог подняться с постели и пошатываясь, периодически опираясь на стену, выйти из спальни. Ориентируясь на голос сестры, я дошел до гостиной. Открывшаяся мне картина не порадовала. Айс склонилась над избитым Дергнёвым.

– «В больницу не надо»! – явно передразнивая интонации Дергнёва, бурчала сестра – ты, знаешь на кого сейчас похож? На хороший кусок отбивной с кровью. А если последнее дыхание здесь испустишь, что мне тогда делать? Да, у тебя наверняка половина органов отбита!

– Хватит, я сказал в больницу не поеду. Хочешь, здесь убей – медленно, даже по слогам ответил ей Александр.

– Придурок! Хотела бы прибить, не тратила бы столько бинтов и йода на тебя! Всё ты виноват! Палки в колеса вечно вставляешь! Брата моего подставил! Меня украл! Убила бы!

– Так убей! Но Дэна я не сдавал – прохрипел Дергнёв, а потом обмяк.

– О, запал кончился. А если и правда сдохнет – в голосе сестры послышалась паника.

– Не сдохнет, на нем как на собаке – решил я больше не прятаться.

– А ты чего встал? Ну, марш в постель – обернулась сестра и подлетев ко мне схватила за руку – только в себя пришел и сразу скакать, чего не лежится?!

– Без тебя не лежится – притворно вздохнул я, поднося ладошку Айс к губам.

– Полежится, мне некогда, пока я этого засранца не перебинтую… – я не выдержал и засмеялся, видеть Айс такой грозной раньше мне не доводилось и сейчас, слушая ее командный тон, я невольно прыснул.

– Прекрати угорать! Что ты как маленький – этими словами сестра сделала только хуже я вообще начал сотрясаться всем телом. Построив из себя обиженную пару минут, Айс сама засмеялась.

– Ну, а как ты хотел? С тобой, любимый, по другому нельзя – улыбнулась сестра.

– Уйду, если поцелуешь – поставил я условие.

– Шантажист – вставая на носочки, прикоснулась Айс к моим губам.

Я тут же склонился и обнял сестру. Ее проворный язычок вовсю стал изучать мой рот, плавно перейдя на губы, малышка лизнула их и отстранилась.

– А теперь иди в постель – интимно шепнула она мне на ухо.

– Слушаюсь и повинуюсь – ответил я ей тем же.

Конечно, я лукавил, после слов Дергнёва о том, что не он пытался меня сдать, червячок сомнений прокрался в душу. Слишком уж очевидной была кандидатура Саши на роль «крысы». А Дергнёв, кем бы он не был, дураком никогда не являлся.

Еще, это похищение сестры. Он ведь затеял подобное не потому, что остатков мозгов лишился, а потому что прекрасно знал, что если Айс не исчезнет с ним, то станет главной подозреваемой и не у следователя, а у Орлова-старшего. Да и то, что его засек человек Пехова. Ну не мог Дергнёв не заметить этого. Всё сходилось – Саша пытался отвести подозрения от Айс. Тогда и мой арест вполне может быть не его заслугой.

Я набрал номер одного давнего знакомого в Москве.

– Суханов слушает – коротко бросил полковник.

– Здравствуйте, Валерий Львович, это Стоцкий Денис Вас беспокоит.

– Стоцкий? Денис, ты что ли?

– Я.

– Не признал, богатым будешь – я даже почувствовал, как Суханов улыбнулся в трубку.

– Я Вас долго отвлекать не буду, всего один вопрос хотелось бы задать.

– Да задавай, конечно, чего уж там.

– Вы случайно, не в курсе, кто под меня года три назад в Москве копал. Вы поймите меня, дело прошлое, свое я уже отмотал, так что никакой утечки. Просто, просветите, по старой дружбе – боясь, что он мне откажет, говорил я как можно безразличней.

– Денис, прямо и не знаю… По сути, дело действительно прошлое… Эх, ладно. Скажу. Тебе фамилии Савин и Кромлин ни о чем не говорят?…

Как же всё просто. А я и не подумал… Пётр Савин, ну и конечно, его хороший, питерский знакомый Кромлин Семён – папашка дружка Айс, Степы. То-то Савин сбежал, стоило мне сесть. Значит, всё же боялся, что я узнаю.

– Говорят, Валерий Львович, ох, как говорят – чувствуя, как против воли, на лице появляется оскал, ответил я Суханову.

– Эй, Денис, ты там дел не натвори! Слышишь? За тебя сестра еще за это освобождение не все долги отдала!

– Что? Какие долги? Вы о чем?

– О том, что твоя сестра у кого только не просила брату подсобить. Или ты всерьез решил, что отмотав пол-срока, да еще и ошибочные, только из-за халатности нашей доблестной «Милиции»? Ведь не будь у тебя столько «друзей», задолжавших за прошлое, то не на шесть бы посадили, а на – шестнадцать. Так что, цени сестру-то, любит тебя, дурака – и Вы, Валерий Львович, не представляете, насколько правы.