Текст книги "Атомные танкисты. Ядерная война СССР против НАТО"

Автор книги: Владислав Морозов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– А русские? – спросил Уайнбергер, понимая, что, судя по последней реплике, шефа опять начинает заносить, причем не в ту сторону.

– А что русские? Несколько дней мы вполне сможем водить их за нос, не делая никаких конкретных заявлений и продолжая ссылаться на недостаток информации. А они тем временем понесут кое-какие потери и, возможно, поумнеют, заскулят и подожмут хвост. Я полагаю, за три-пять дней вы стабилизируете обстановку в ФРГ?

– Очень на это надеюсь.

– Я тоже. Другие варианты меня категорически не устраивают. Сейчас, увы, не самый благоприятный момент для начала Третьей мировой войны. Зачем мне, спрашивается, нужны мертвые избиратели?

Уайнбергер не нашелся, что на это ответить…

Глава 11.Ревущие звери

Ракетоносцы 203-го гв. ТБАП. Где-то в небе над Польшей. Раннее утро. 11 июня 1982 г. Первый день войны.

С момента, когда с аэродрома под Барановичами взлетели две эскадрильи ракетоносцев «Ту-22К» из состава 203-го гвардейского ТБАП, прошло уже более получаса. Самолеты медленно набрали высоту и теперь, достигнув 10 000 метров, вытянулись в направлении на запад, в строю клина, который при наличии изрядной фантазии можно было бы сравнить с журавлиным.

Затянутый в высотное снаряжение и кислородную маску командир 2-й эскадрильи майор Ильин пока мало что понимал в происходящем, как и большинство его сослуживцев. Не далее как позавчера вечером он еще помогал своей ненаглядной жене Алке трясти половики во дворе, ел на ужин вчерашний борщ и искренне считал, что повышенная боевая готовность является всего-навсего признаком предстоящих больших учений, вроде прошлогодних.

Но сегодняшний вылет стал практически откровением, поскольку было понятно, что он не будет похож вообще ни на что из всей его предыдущей летной жизни. Хотя бы потому, что под самолетами висели ракеты в полностью боевом, хотя и не ядерном, снаряжении. Боевые ракеты майор Ильин лично запускал всего два раза в жизни, в том числе один – еще зеленым лейтенантом, с «Ту-16», и оба раза по полигону. Остальные плановые практические пуски полка (как и всех «дальников» советских ВВС) осуществлялись ракетами в так называемом инертном снаряжении, то с есть болванками вместо боеголовок.

– Штурман, как обстановка? – спросил Ильин по внутренней связи разместившегося в носовой кабине капитана Копенкина.

– Нормально, командир, – отозвался знакомый глуховатый голос в наушниках. – Идем по плану!

– Радист, а как у тебя? – задал практически тот же вопрос майор.

– Все путем, командир, – ответил сидящий в кабине за спиной майора лейтенант Дмитриев, самый молодой в их экипаже. Радист и по совместительству оператор хвостовой пушечной установки.

Получив утвердительные ответы от экипажа, Ильин запросил командиров машин своей эскадрильи. Все у всех было в порядке, а поскольку выходить на связь без крайней надобности приказа не было, вести долгих разговоров не стоило. Тем более что группу сопровождали постановщик помех и разведчик (возможно, для контроля результатов удара). Те же «Ту-22», из их же полка. Наличие такого «эскорта» было непривычно и лишний раз напоминало о серьезности происходящего.

Об обстоятельствах из области, как любил говорить замполит, «международной обстановки», предшествующих сегодняшнему вылету, поначалу ходили сплошные слухи. Но сначала ночью по тревоге подняли весь полк (при этом народ сразу догадался, что тревога коснулась не только одного полка, а всей 15-й гвардейской Гомельской ТБАД), а потом последовало заявление ТАСС, которое не оставило сомнений в правдивости слухов о том, что по территории ГДР были нанесены ядерные удары. Кстати, само заявление не несло отпечатка какого-то страха или фатальности. Прочитанный по телевизору диктором Кирилловым текст хоть и содержал отдельные тревожные нотки, тем не менее прозвучал довольно БУДНИЧНО (так, по крайней мере, показалось майору Ильину), а значит, все произошедшее вписывалось в некий ПЛАН. Тем более что, если верить московским теленовостям, американцы не дали никаких комментариев по ночным событиям, а только сообщили о том, что «прошедшей ночью на территории ГДР предположительно произошел ядерный взрыв, обстоятельства и причины которого выясняются», а «на границе ФРГ и ГДР происходили перестрелки» и более ничего. Зато мельком показали Андропова, который вел какое-то заседание в присутствии всего Политбюро и непривычно многочисленных генералов во главе с самим маршалом Устиновым, а значит, в Кремле явно владели ситуацией…

В остальном же все было довольно буднично, без общего построения и выноса гвардейского знамени полка. Просто дополнительная подписка за ознакомление с секретными материалами, взятая особистами, и сразу же розданные на руки карты и конкретный маршрут предстоящего вылета вместе с боевой задачей.

Полученные штурманами перед вылетом карты развеяли последние заблуждения и сомнения летчиков. Их сегодняшний курс лежал на северо-запад. Ракетоносцам «Ту-22К» предстояло пройти почти тысячу километров, пересекая Польшу и ГДР с востока на запад, а у самой границы ФРГ запустить свои «гостинцы» в сторону побережья Северного моря. При паспортной дальности пуска «Х-22» в 600 км пускать их с втрое меньшего расстояния не представлялось чем-то архисложным.

Целью удара была группа кораблей НАТО, расположившаяся в Гельголандской бухте, километрах в пятидесяти от Бремерхафена. Перед вылетом им сообщили, что это соединение собиралось в ближайшее время прорываться через балтийские проливы для высадки крупного десанта где-нибудь на побережье ПНР. Самыми крупными из предполагаемых целей были десантный вертолетоносец «Окинава» типа «Тарава» и американский ракетный крейсер «Калифорния». Насчет того, что по крайней мере часть из выпущенных ими ракет непременно попадет в цель, майор нисколько не сомневался. Хоть это и был первый в его жизни реально боевой пуск, притом что снаряжение ракет было и не ядерное (о том, что было бы, будь у них на подвесках «специзделия», думать как-то не хотелось)…

В принципе, сомневаться майору вроде бы было вообще не в чем, и тем не менее, пока полет шел своим чередом, разные глупые и не очень мысли невольно лезли в его покрытую летным шлемом голову. Все-таки что такое сейчас происходило вокруг – реальная война? Однако стоило признать, что началась она как-то, мягко говоря, странно, поскольку всегда и везде (и с высоких трибун, и дома на кухне) не раз, не два и даже не десять говорили о том, что если вдруг случится война, по обе стороны Атлантики сразу же нажмут на кнопки, ну и на этом все… Сорок, как считало большинство населения, минут и – кирдык всему и сразу. Бечь некуда, лучше шей заранее саван, натягивай его на себя и медленно ползи в направлении ближайшего кладбища…

А все происходящее сегодня в эту установку как-то не очень укладывалось. Во-первых, пока что нигде не было четко сказано (хотя то же заявление ТАСС майор слушал, как ему казалось, очень внимательно) о том, что СССР с США и Варшавский Договор с НАТО находятся в состоянии войны. А во-вторых, ожидавшиеся ядерные боеголовки дождем с неба на голову не сыпались, во всяком случае пока. Даже про удары по военным объектам (а уж Барановичи, где базировался их полк, точно были в числе «целей № 1») пока ничего не было слышно, хотя размещенные вокруг аэродрома зенитно-ракетные батареи и «Шилки», неся службу в усиленном режиме, упорно таращились в летнее небо антеннами своих РЛС. Так что черт его знает, что это вообще за война такая. С одной стороны, было отчетливо сказано, что наши начали боевые действия на территории ФРГ (опять-таки пока было непонятно, идет ли речь просто о бомбежках или уже рванули вперед танковые клинья?). Но с другой стороны, загнивающий, но вкусно пахнущий Запад пока не отвечал на это всей своей ракетно-ядерной мощью, вопреки воинственным заявлениям президента Рейгана, которые он все время делал в последние несколько месяцев. Выходит, это некий локальный эпизод, который так и не выйдет за пределы Европы? Оно бы хорошо, коли так, хотя такое совершенно не вписывалось ни в военные доктрины, ни в обыденные кухонные разговоры. Хотя воспринимать всерьез возможность начала войны, скажем, между ФРГ и ГДР без того, чтобы в эту драчку сразу же не влезли союзные «большие дяди», похоже, не приходилось…

«Ту-22» в НАТО в свое время обозвали «Blinder», то есть «Слепец», и, наверное, были где-то правы. На этой машине пилот смотрел сквозь узкие окошки вперед и вверх, штурман строго вниз, а радист, сидевший лицом к хвосту, вообще не видел почти ничего, кроме куска крыла. Так или иначе, в кабинах всегда было тесно и неудобно с точки зрения обзора (особенно при взлете и посадке), хотя полюбоваться ярким летним солнцем майору Ильину ничто не мешало. Он знал, что со стороны изящный, стреловидно-серебристый «Ту-22» (имевший в пилотской среде неформальное прозвище «Шило») в полете смотрится очень красиво и фотогенично. Только сейчас в его поле зрения не попадало ничего примечательного. В небесной голубизне было пустынно, только далеко справа майор видел сквозь лобовое стекло бледные инверсионные следы машин первой эскадрильи, которые шли чуть выше и с небольшим опережением.

– Десятый, как у тебя? – запросил Ильин «комэска-1» майора Криворучко, своего соседа по лестничной площадке, с которым было сыграно несчетное количество партий в домино и шахматы и выпито неучтенное количество крепкого и не очень алкоголя по большим и не очень, революционным и не только праздникам.

– В норме, Двадцать второй, – ответил Криворучко. – Слышу тебя хорошо.

В полку Вася Криворучко и его экипаж имели кличку «Южный Почтовый» (по названию известной повестушки Экзюпери), которой они не сильно гордились, поскольку прилепилась она к ним при обстоятельствах, которые ни лично Васю, как командира, ни его гвардейский экипаж совершено не красили.

Дело было почти три года назад, когда экипаж Криворучко собирался после очередных учений лететь на своем «Ту-22К» из Моздока до дому, то есть до Барановичей. В родимую Белоруссию.

Сидят они, значит, в кабинах, ерзают от нетерпения, ждут добра на вылет. А его все нет и нет. И уже штурман Паша Окаемов прочертил маршрут и сто с лишним раз все проверил и перепроверил. «Взлет, потом чуть вправо, потом чуть влево и все время прямо, а потом резко влево…» Да чего там, маршрут знакомый, экипажи 203-го гв. ДБАП по нему летали минимум раз в год, чего же тут непонятного?

Ну и всем домой хочется, прямо-таки до рези в яйцах.

И тут в наушниках наконец долгожданное:

– Взлет разрешаю!

Правда, героическому экипажу никто не сказал, что к ночи ветер сменился и старт (то есть конец ВПП, с которого начинается разбег, поскольку взлет-посадка осуществляется, как правило, против ветра) тоже поменяли. Только кто же на такую мелочь внимание обращает, тем более когда домой хочется? Пока разрешили – надо рвать, а то передумают. Любой, кто летал, это знает.

А раз так, взлетают – и со всей дури вперед! Как штурман и прописал.

Ну, летят они час, летят другой. Вроде все нормально. Внизу огоньки новогодней гирляндой растянулись. Город, значит. По времени вроде Минск должен быть. В экипаже сразу оживление. Скоро дома будут. Окаемов пальчиком вниз тычет:

– А вон там теща моя живет, а вон там подруга!

Узнают соколы места родные.

Пролетают еще чуть-чуть и… А где родные Барановичи? А нету! Пролетели еще немного – все равно нету… Темнота внизу и ничего более. Заволновались ребята.

А тут, очень кстати, солнышко начало вставать. И, что характерно, не с той стороны…

Что по этому поводу Криворучко тогда сказал Окаемову – история умалчивает.

В общем – полный абзац!

Что делать – врубают экстренно аварийную частоту и орут:

– Ну хоть кто-нибудь, отзовитесь!!! Где мы!!! Блин!!!

А им из Маров (а Мары – это самый юг Советского Союза, Туркмения) сонный голос отвечает:

– Видим вас. А чего это вы, интересно, там, на юге, делаете?

В общем, привели заблудшую «тушку» в Мары.

Потом пошли долгие разбирательства. Оказывается, благодаря непревзойденному штурманскому искусству Окаемова и нелюбознательности остальных членов экипажа, «Ту-22К» с подвешенной боевой ракетой (правда, в инертном снаряжении) сделал, так сказать, «небольшой крючок» над Ираном и Афганистаном.

Те веселые огонечки были, скорее всего, Тегераном (не исключался и Исфахан или Мешхед, тут проверяющие откровенно разошлись во мнениях), а если бы Окаемов с Криворучко взяли еще чуть вправо, то есть южнее, вполне могли бы долететь до самого Индийского океана, и вытаскивать их пришлось бы аж из Индии или Пакистана. Запаса горючки им бы для этого концертного номера вполне хватило…

Но, как водится, дуракам всегда везет. Мирового скандала, вопреки ожиданиям, не случилось. Дело было вскоре после Исламской революции и еще до начала ирано-иракской войны, поэтому в Иране вояж «Ту-22», похоже, просто не заметили, ну, или сделали вид, что не заметили. Бородатому аятолле было явно не до того. У них тогда как раз в армии и ВВС был полный раздрызг. И радары работали через один, и перехватчики толком не летали. То есть у них, конечно, были и «Фантомы» и еще более мощные «F-14», которые могли спокойно перехватить и даже сбить «Ту-22», да вот только летчики и техники по большей части либо эмигрировали, либо сидели под арестом, либо усиленно зубрили и конспектировали Коран. В общем, особых последствий в международном плане этот «сверхдальний южный перелет» (как тонко пошутил во время «разбора полетов» командующий воздушной армией) не имел, но в остальном оргвыводов начальство сделало предостаточно. Экипажу влепили выговоры, а вдобавок зловредный замполит продлил Криворучко и Окаемову кандидатский стаж для приема в КПСС. Они-то, можно сказать, отделались легко, а вот разные проверяющие после этого в полк прямо-таки зачастили, и комполка с начштаба смотрели на Криворучко с откровенно каннибальским выражением в глазах. Правда, сейчас эта история уже помаленьку забылась, но вот прозвище осталось.

– У нас тоже все нормально, Десятый.

– Идем по плану?

– Да, изменений или отбоя я не слышал.

– Я тоже, до связи, Южный Почтовый.

– И тебе не хворать, – ответил Криворучко и с той же интонацией добавил: – Сам дурак.

Ильин улыбнулся и ничего на это не ответил.

Тем более что через несколько минут Копенкин сообщил, что пора немного набрать высоту, поскольку близился выход в расчетную точку пуска ракет – они были уже над Мекленбургской бухтой.

До того момента они шли в основном на автопилоте и ничего не опасались, поскольку предупреждений о возможных действиях вражеской ПВО не поступало.

Ракетоносцы немного набрали высоту и минут через пятнадцать вышли в ту самую расчетную точку для пуска.

– Подтверждаю захват целей! – сообщил штурман с некоторым удовлетворением.

– Понял тебя, – ответил Ильин и запросил машины своей эскадрильи. Слава богу, все видели цели и устойчиво подсвечивали их своими бортовыми РЛС, а ракеты вроде бы были исправны. Через полминуты голос Криворучко в наушниках подтвердил готовность к пуску первой эскадрильи. Далекое начальство, услышав об их готовности, казалось, задумалось. Но, как оказалось, ненадолго.

Менее чем через минуту знакомый глуховатый голос с командного пункта наконец приказал:

– «Большие» – пуск!

– Всем – пуск! – повторил Ильин на случай, если кто не услышал.

Копенкин нажал кнопку, машину сильно тряхнуло, и облегченный ракетоносец резко полез вверх – почти шеститонная (500 кг чистой взрывчатки) одиннадцатиметровая дура ракеты «Х-22», она же по натовской классификации AS-4 «Kitchen», пошла к заветной цели. Говорили, что новый «Ту-22М» несет аж две таких ракеты, но пока его в строевых частях мало кто видел…

– «Рыбка» сошла нормально, – доложил удовлетворенный Копенкин.

Из пилотской кабины было видно, как обычно, мало что – практически только сероватый инверсионный след набирающей высоту ракеты. Еще несколько минут самолеты шли прежним курсом, для гарантии подсвечивая цели бортовыми радарами, а потом последовал категорический приказ поворачивать оглобли.

Ракеты уже должны были захватить цели и ложились на боевой курс, начиная пикировать…

Ракетоносцы развернулись и с набором высоты легли на обратный курс.

В этот момент в наушниках возник голос с КП:

– Всем «Большим» быть внимательнее, не исключено появление истребителей противника.

За весь вылет это было первое обстоятельство, указывающее на то, что вокруг происходит нечто вроде войны. Ильин продублировал команду, понимая, что начинает чувствовать себя несколько неуютно.

Со стороны командного пункта это была чистой воды предосторожность, которая в данном случае оказалась излишней.

Дело в том, что к этому моменту по военным объектам на территории ФРГ уже несколько часов работали самолеты советской фронтовой авиации. И неожиданно проспавшая этот первый удар натовская ПВО сейчас была занята прямо-таки по самое не могу. Она пыталась отражать продолжающиеся удары, что, при отсутствии четких приказов, свежих разведданных и собственных потерях, было само по себе непросто. Уцелевшие наземные средства ПВО надо было в лучшем случае пополнять и срочно передислоцировать, лихорадочно оборудуя запасные позиции для ЗРК и вводя в действие резервные РЛС. Перехватчики и прочую фронтовую авиацию тоже требовалось оперативно рассредоточить с переменой мест базирования, при непременном и срочном развертывании службы авианаводчиков.

Поэтому уцелевшие бундесверовские РЛС, развернутые в районе Шлезвиг-Гольштейна (многие из которых уже подверглись авиаударам или еще не возобновили работу после воздействия электромагнитного импульса от двух недавних ядерных взрывов), хоть и засекли подход на большой высоте группы скоростных воздушных целей, не сумели их точно идентифицировать, тем более что ракетоносцы и не входили в воздушное пространство ФРГ.

Сами экипажи «Ту-22К» видели на радарах какие-то далекие отметки, но, как оказалось, догнать их никто так и не попытался. Конечно, после пуска ракет ВВС ФРГ подняли-таки вдогонку ракетоносцам четыре «Фантома», но они были встречены шестеркой «МиГ-23МЛ». В итоге стороны разошлись, потеряв по самолету, а «тушки» спокойно ушли восвояси. Даже возможности сопровождавшего ракетоносцы постановщика помех оказались не задействованы.

В общем, произведенный фактически из территориальных вод ГДР боевой пуск прошел, можно сказать, вполне буднично. Словно на полигоне – пришли-пустили-ушли.

Без сюрпризов и явных попыток перехвата.

Потом тому же майору Ильину рассказали, что им на перехват вроде бы выходили немецкие «Фантомы» и у них даже был бой с нашими истребителями прикрытия, но на майора и других летунов этот рассказ особого впечатления не произвел. Для них настоящая война было еще впереди, а пока единственной «потерей» для двух эскадрилий стал один «Ту-22К», «разувшийся» на пробеге левой основной стойкой шасси. Три покрышки были невеликой ценой за вполне успешный удар.

Всего группа «Ту-22К» выпустила двадцать две ракеты «Х-22».

У одной в процессе полета к цели произошел отказ системы наведения, и она упала в районе Итцехо, добавив на территории ФРГ лишнюю глубокую воронку. Еще пару ракет успели сбить корабельные ЗРК и прочие средства ПВО.

То есть в конечном итоге в атаку вышли восемнадцать ракет. Главная проблема была в том, что на натовских кораблях далеко не сразу поняли, что это. Отметка на радаре от достаточно крупной ракеты «Х-22» была весьма похожа на таковую у самолета класса «истребитель-бомбардировщик». При этом в тот день корабли уже два раза пытались бомбить «Су-17» (в первый раз их было шесть, во второй – восемь), правда, без особого успеха. Прямых попаданий «сушки» не достигли и, повредив близкими разрывами бомб пару фрегатов, ушли восвояси, не понеся потерь.

До их появления часть кораблей вообще стояла на якорях. После первого налета корабли начали маневрировать, но им это мало помогло – уйти из района они все равно не могли, поскольку никаких конкретных приказов не поступало и командирам было непонятно, что делать и что вообще происходит. В конце концов, они тоже были в настоящем бою в первый раз в жизни. Рэбовцы и радарщики были не на высоте, поскольку ожидали очередного налета истребителей-бомбардировщиков. Именно поэтому корабельные РЛС и ЗРК фактически проспали удар и сумели сбить только две ракеты. К тому же на большинстве кораблей стояли не самые современные радары и зенитные ракетные комплексы, что тоже сыграло свою роль.

В общем, 18 «кухонь» (как окрестил ракету «Х-22/AS-4» какой-то натовский спец по классификации летательных аппаратов вероятного противника – явный чудак на букву «М») так или иначе дошли до своих целей. Жалко, что майоры Ильин и Криворучко не видели ярких вспышек разрывов в Гельголандской бухте – один из минусов современной дистанционной войны, когда противники видят далеко не все, а зачастую не видят и самого главного…

Попадания в корабли последовали одно за другим, часто и густо. Как говорили еще в Великую Отечественную, «большому кораблю – большая торпеда».

В «Окинаву», как самую крупную цель, попало четыре ракеты, в крейсер «Калифорния» – две, одна из которых не взорвалась, но проделала в левом борту крейсера выше ватерлинии трехметровый пролом, а продолжавший работать двигатель ракеты качественно поджег внутренние помещения корабля. Дальнейшее распределилось так – достаточно быстро погибли от пожаров и внутренних взрывов американский эсминец «Эллиот» типа «Спрюенс», немецкий эсминец «Байерн» и немецкий фрегат УРО «Кельн». Тяжелые повреждения получили еще три фрегата и танкодесантный корабль «Ньюпорт».

Пролетевший чуть позже над бухтой разведчик «Ту-22Р», появления которого на кораблях практически не заметили, привез шикарные снимки. Проявлявший пленку в разведотделе 15-й гвардейской ТБАД прапорщик Мандула (увидевший эту панораму первым) восхищенно сказал:

– Едрит твой мать, усе ж в дыму, прям как при Бородине!

Вид пожаров и курившихся над водой столбов густого дыма не оставлял сомнений в успехе налета.

Пожар на «Окинаве» потушить так и не удалось, и через пять часов десантный вертолетоносец окончательно потерял ход и после серии внутренних взрывов медленно лег на правый борт, опрокинувшись на относительно мелком месте. Из находившихся на его борту 667 человек экипажа и почти 2000 морских пехотинцев спастись удалось только 780 человекам. Также вместе с кораблем погибли 3 штурмовика AV-8A «Харриер», 4 вертолета «СН-53», 3 «СН-46», 4 танка «М-60», два десятка единиц другой автомобильной и бронированной техники, десантные катера, уйма боеприпасов и пехотного вооружения и еще много чего. Морскому пехотинцу Тому Уайту, который прибыл в ФРГ по воздуху, и многим его сослуживцам несказанно повезло, в отличие от коллег из 109-го мотострелкового батальона 22-го экспедиционного полка 2-й дивизии Корпуса морской пехоты США.

Пожар на крейсере «Калифорния» удалось потушить через семь часов с помощью прибывших из Бремерхафена пожарных и спасательных судов. После чего изувеченный крейсер потащили на буксире в тот же Бремерхафен. Из 584 человек его команды погибло и было ранено 156. По мнению осмотревших корабль капитанов спасательных судов, теперь он годился разве что на списание.

И только через полтора часа после окончания налета из штаб-квартиры НАТО поступил шифрованный приказ – отвести вообще все крупные корабли от проливов, чтобы исключить подобное впредь. Даже в Англии боевым кораблям НАТО было категорически не рекомендовано находиться в гаванях, хотя по британской территории этим утром еще не наносилось никаких ударов. Даже штабисты НАТО были вынуждены признать, что данный налет был для русских вполне успешным, а для них во многом неожиданным.