Текст книги "Истина внутри кошмара (СИ)"

Автор книги: Владислав Алексеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

2. Судья – часть 2

Костяные лапы раздвинулись в стороны, а передняя часть скалы ушла под землю, представляя нашему взору четыре расщелины примерно одинаковых размеров. Буквально через несколько мгновений в каждом проходе вспыхнули струи огня, причем разных цветов. Первое пламя имело традиционный оранжевый окрас, второе – более свойственный этому месту черно-серый, третье – холодный голубовато-синий, и, наконец, четвертое – ядовито-зеленый.

– Выход здесь, прямо перед вами, – с насмешкой сказал судья. – Осталось лишь угадать где именно. Три огненных сгустка из четырех поразят ваши души, как только вы коснетесь их, и только один оставит вас нетронутыми. Ко всему прочему, каждый из вас должен сделать выбор по собственной воле, попытки насилия по отношению друг к другу будут караться.

Виз, с разинутым ртом посмотрел на нас.

– Это что, испытание на удачу?

– Похоже на то, – согласилась Эмелин. – И если так, наш шанс всего один к четырем.

Не считая цветовых оттенков, все заграждения были абсолютно одинаковыми. Пылающие сгустки очень сильно контрастировали с окружением, кроме черного, что немного било по глазам и наверняка вызывало бы неприятные ощущения, будь мы живыми.

– Это не совсем так, – сказала я, посмотрев на своих компаньонов. – Один к четырем – вероятность успеха того, кто пойдет первым.

– В каком смысле? – не сразу сообразила Эмелин.

– Она права, – нахмурился Виз. – Как только кто-то сделает выбор, наблюдатели смогут понять, правильный был выбран путь, или нет, и, таким образом, каждый следующий будет иметь все больше шансов.

– Ах вот как? Отлично. И кто же хочет пойти первым?

Мы смотрели друг на друга, прекрасно понимая, что такая перспектива никого не устроит. Если я правильно поняла условия, минимум четверо из семи пройдут дальше, в том случае, если первые трое ошибутся с выбором, оставив один единственный верный вариант. В то же время, если получится сразу угадать верный путь – пройдут все.

И все же, что-то в этом испытании меня смущает.

– Эй, судья, – крикнул Виз. – Что все это значит?

Однако, он уже не отвечал, а "глаза" почти полностью потухли.

– Кажется, нас предоставили самим себе.

Я подошла чуть ближе, в попытке осмотреть заграждения. Неужели и правда судьба наших душ будет решаться простым стечением обстоятельств? Это слишком глупо – заслужить шанс на спасение простым везением.

– Подозреваю, все намного хуже, чем мы думали, – сказала я.

Но, кажется, большинство из нас уже поняло главную проблему испытания, слишком уж она очевидна.

Никто не захочет пойти первым и рисковать своей жизнью, а если вспомнить, что здесь нет жуткого тумана, и судья не ставил нам ограничений по времени – это может продлиться попросту бесконечно.

– Ну уж нет, я первым не пойду, – начал первым Виз. – Моя цель – выбраться отсюда, а не загнуться, выстилая удобную дорожку другим.

– Я тоже не собираюсь рисковать, – присоединилась Эмелин.

Сома смотрел на пламя и молчал, а Марли лишь жалобно что-то пискнул себе под нос.

Наши взгляды обратились к холодной Джирэн, и глуповатому Ка'тох'ару. Осознают ли эти двое все риски такого испытания? Если вспомнить условия, мы не можем насильно склонять их к выбору, но займут ли они такую же позицию, как и остальные?

Мы стояли молча, осмысляя происходящее. Длилось это, впрочем, не слишком долго.

– Ка'тох'ар должен найти хозяина. Ка'тох'ар идет за хозяином.

– Нет, стой!

Но Виз остановил меня в тот момент, когда я дернулась. Здоровяк побежал прямо в оранжевое пламя, преграждающее самый первый проход. Стоило ему коснутся огненных сгустков, как его тело тут же начало темнеть. Крики боли и агонии разнеслись по всему закрытому полю, обращая нашего товарища в пепел, который тут же улетел прямо в открытую пасть судьи.

Взгляд упал на Сому, который стоял рядом с обратившимся в прах товарищем до того, как он совершил смертельный рывок. На лице эльфа красовалась ухмылка.

Мы не можем применять насилие друг к другу, но это не помешало хитрецу уговорить самого несообразительного представителя нашей группы убрать один неверный вариант.

Теперь, нас шестеро на три варианта.

2. Судья – часть 3

Правильно ли мы поступили? Ка'тох'ар и правда был глуповат, а я вовсе не желала оставаться загнивать здесь до конца существования моей души, но заслуживал ли бедолага такой участи? Он такой же как и мы, и ему предназначался обряд очищения и новая жизнь, но вместо этого, он останется в этом гиблом месте еще на долгие годы. А может, десятилетия, или даже сотни лет! Несмотря на грязный поступок эльфа, обстановка почти не изменилась, но каждый из нас поневоле начинал подумывать о том, как бы спровоцировать кого-нибудь еще.

И все же, это отбор. Не каждый может выжить в борьбе с конкурентами, а слабые выбывают в первую очередь. Он пожертвовал собой будучи обманутым, предоставив нам больше шансов на спасение.

Но все же, этого недостаточно, и взгляды оставшихся упали на Джирэн, которая безо всякий эмоций смотрела на пламя, словно это обычный вечер в кругу семьи.

– Даже не думайте.

Я сказала это неожиданно даже для самой себя, защищая девочку, которую впервые встретила здесь. Она казалась безжизненной, но почему-то меня не покидало ощущение, что эта заблудшая душа близка мне. Ее голос, который всплывал в моей голове, такой чужой, но при этом ужасно знакомый. Не знаю, почему я это делаю, но они не тронут эту молчаливую и странную Джирэн, не используют, ради собственных жизней. По крайней мере до тех пор, пока я не разберусь, как она со мной связана.

– Но почему? Ромалин, ей же явно все равно, это наш шанс, – пыталась убедить меня Эмелин.

– Нет! Джирэн, слушай меня, ни в коем случае не иди туда.

– Не пойду, если ты так этого хочешь, – тихо ответила она.

Я спокойно выдохнула.

– Отлично, теперь мы застряли здесь надолго, – бросил Виз.

– Если не хочешь жертвовать ей, иди сама! – взвизгнула Эмелин.

– У нее такое же право, как и у нас, а если тебе что-то не нравится – почему бы самой не шагнуть вперед?

Мы злобно смотрели друг на друга, и наверняка могли бы сцепиться, если бы бывший советник Рандервиля не напомнил нам о правиле. Отныне в этой моральной борьбе каждый будет сам за себя, ровно до тех пор, пока один из нас не сломается и не сделает выбор, поставив на кон все, что осталось – собственная душа.

– Эй, я ведь вижу, что ты не боишься, – нашептывал стоящий рядом эльф. – Такая бесстрашная девочка, которая хочет всех защитить. Ты ведь можешь это сделать, а я подскажу, в какое пламя идти.

Будучи возмущенной такой степенью наглости, я хотела высказать этому черствому манипулятору все, что о нем думаю, но Джирэн ответила первой.

– Ромалин сказала, чтобы я не шла туда. Значит, не пойду.

Сказано это было настолько спокойно и отчетливо, что коварная улыбка мигом исчезла с лица Сомы, сменившись на презрение. Я лишь одобрительно улыбнулась.

– Такой гордый и надменный, а боится шагнуть в огонек, предпочитая прятаться за чужими спинами.

– Будь у меня возможность, я бы выкрутил твою жалкую человеческую голову и закопал в лесу, вырастив из твоих останков молчаливое и обездвиженное дерево, – пригрозил Сома.

– Жаль, что ты не можешь этого сделать, потому что теперь ты такая же слабая и беззащитная душа, как и остальные, – усмехнулась я.

Казалось, он и правда сейчас взмахнет руками, словно Рэвери, и обратит против меня всю мощь природы, но я не шелохнулась, потому что знала, что даже если подобные силы у него имелись в прошлом, сейчас они утрачены, скорее всего, навсегда.

Осознав это, эльф взмахнул своей золотистой гривой и отошел в сторону, присматриваясь к остальным, но вряд ли у него и правда получится убедить кого-то еще, ведь Марли слишком труслив, а остальные не настолько глупые, чтобы повестись на его коварные речи.

Осталось лишь ждать, когда кто-то сломается, но как долго это будет продолжатся? Никто не хочет проигрывать, и в этом, как ни странно, главная сложность испытания. Оно будет продолжаться до тех пор, пока кто-то не уступит.

Но что, если здесь дело не в удаче?

Немного подумав, я сформировала лишь две альтернативные версии событий – либо это проверка на героизм, и пройдут по итогу как раз те, кто пошли первыми, либо же это испытание на некую логику. Первая теория слишком рискованная, и больно уж ей противоречит произошедшее с Ка'тох'аром, а что касается второй…

Черное, синее и зеленое пламя. Что, если есть способ определить правильное? Более сообразительный Виз, кажется, пришел к такому же мнению.

– Может, зеленое? Цвет очень похож на глаза судьи.

– А черное идеально сочетается с этим местом, такое же мрачное, ага, – словесно огрела егоЭмелин. – А может вообще синее? Знаешь, мне очень нравится этот цвет, напоминает бескрайние водные просторы.

– Не неси чепуху, это здесь не причем. К тому же, как вода может быть бескрайней?

В ответ на это белокурая девушка начала рассказывать о некоем огромном водоеме, у которого не видно другого берега. Звучало как полнейшая чушь, не может быть в одном месте так много воды.

И почему я об этом думаю?

Виз уже пытается найти логику, но ситуация крайне неоднозначная. Честно говоря, этот тип никогда мне не нравился, ведь его ораторские навыки явно переоценены, и как советник он казался малополезным. Даже Бракс, единственным достоинством которого была хорошая память, с моей помощью принес намного больше пользы, чем этот дружок Рэвери. Возможно, я просто плохо его знаю, и он в самом деле умеетдумать головой, но примитивных рассуждений на поиск особенностей того или иного цвета здесь явно маловато.

А что бы сделала сама Рэвери? Когда этот дятел находился в моем плену, он рассказал о некоторых способностях правительницы Рандервиля. В частности то, что она умеет существовать в нескольких реальностях. Если я правильно поняла принцип действия этой необычной способности, ей ничего не стоило бы просто проверить все оставшиеся проходы, и выбрать правильный уже зная, где он находится. Вот так вот просто, одним махом и не думая, даже звучит противно.

Но я, к счастью, не такая. У меня нет сверхъестественных способностей, нет бессмертия, спасающего от попадания в это место в принципе. А потому, придется полагаться лишь на минимальные человеческие возможности.

Моя голова поднялась наверх. Это вызов, борьба между нами, которую пройдут лишь достойные. Если тебя пытаются перехитрить – начни думать как враг. Только так можно разгадать чужой план.

Давай же, Ромалин, ты справишься… Только ты сможешь разгадать эту загадку, лишь тебе под силу понять, что нужно делать в такой критической ситуации.

– Мы ведь можем отказаться, – задумчиво произнес Марли, который еле заметно побелел. – Может, и правда пойдем отсюда и поищем выход где-то еще?

– Даже не думай, – остановила его Эмелин. – Если уйдешь, то лишь уменьшишь наши шансы как команды.

– Нет здесь никакой команды, – не согласился Виз. – Каждый сам за себя, и этот толстяк в жизни не пойдет вперед тебя, так что пусть делает что хочет, мне лично все равно.

Марли и правда начал поглядывать в сторону заросших арок, но по итогу лишь тяжело вздохнул и присел у края, подальше от угрожающего пламени.

Уменьшишь шансы тех, кто останется… Мы все сидим здесь, словно в клетке, неспособные ни уйти, ни сделать шаг вперед…

Ты очень умен, если изначально рассчитывал на это, судья.

А ведь и правда, костяной наблюдатель мог просто ограничить нас во времени, но не стало этого делать. Что, если он и в самом деле хотел, чтобы мы провели здесь вечность, неспособные сделать выбор?

И зачем вообще проводить это испытание, если большинство итак сгнивает в этом месте со временем?

Оранжевое, черное, синее, зеленое – абсолютно одинаковые, разница лишь в цвете.

Мы не можем применять насилие друг к другу, и каждый волен сделать свой выбор.

Выбор, который на самом деле сделать невозможно… почти…

Кажется, я начинаю понимать. Этот простой на первый взгляд вызов – на самом деле очень сложная и продуманная цепочка решений. Судья не позволит нам просто так пройти вперед, потому что ему выгоднее, если большая часть останется здесь.

А потому первое настоящее препятствие– это решится на первые шаги. Наверняка под давлением отчаяния многие уйдут, но кто-то из оставшихся безумцев все же побежит вперед, скорее всего, когда количество участников начнет неумолимо уменьшатся. Ка'тох'ар частично сломал этот план, пусть и без особой пользы.

Вторыми на очереди идут сами огни. Они могли бы быть одинакового цвета, но тогда все и правда зависело бы от простой случайности. Судья сделал их разноцветными, и это не просто так, ведь его цель – отсеять как можно больше, а значит, нужно было подобрать такие варианты, чтобы правильный с наибольшей вероятностью нашли самым последним…

Думай… Ромалин, ты очень близко…

Безымянные пальцы прикоснулись к вискам.

– Выбор на инстинкте… – шептала я себе под нос. – Когда нам необходимо принимать столь важное решение, да еще и в состоянии паники или безумия, мы всегда полагаемся на то, чему удается найти хоть какое-то объяснение… на то, что нам ближе.

Джирэн схватилась за мою руку.

– Если хочешь, я пойду следующей.

В ее глазах больше не было безразличия, лишь обеспокоенность. Но какое ей дело до меня, девушки, которую она встретила здесь впервые?

– Почему… почему ты предлагаешь пожертвовать собой ради меня?

– Ты не должна закончить свой путь здесь.

Я убрала ее руку со своего запястья, а после положила свои ладони на плечи девушки.

– Не знаю, почему ты это делаешь, но я, пожалуй, откажусь.

– Ты уверена?

– Это вызов. Вызов, который я, как и остальные, бросила судье. Любого соперника можно победить, пусть даже это властитель всего загробного мира, но этот моральный поединок мне придется принять в одиночку, потому что это мое испытание.

– Если победить можно любого, значит, кто угодно может и проиграть… Ромалин, что будет, если ты потерпишь поражение?

Поджав губы, я поднялась. Меня уже победили при жизни, и это воспоминание до сих пор живет в моей голове. Вот только есть ли по соседству с ним сожаление?

– Проигрыш бывает разным. Можно в страхе сбежать, можно вечность сидеть и ждать, когда кто-то другой сделает шаг вперед и облегчит тебе ношу, можно бездействовать, думая, что проблемы решатся сами собой. Но это не мой выбор, Джирэн, потому что если я проигрываю, то делаю это, прикладывая все усилия, не страшась поставить на кон собственную жизнь. Разве не в этом смысл борьбы?

Она задумалась. Ее глаза блестели, отражая прыгающие языки пламени. Несмотря на свое пребывание здесь, девушка не боялась ничего, словно бы ее душа не стоила и самого прогнившего стога сена, но, в то же время, это позволяло ей взглянуть в лицо опасности, предлагая собственную сущность, как жертву, взамен на чужую. Для меня эта чудачка оставалась загадкой, но в то же время мне все больше казалось, что нас объединяет нечто общее, но вот что именно, мне пока не удавалось понять.

– Я не знаю, правильно это или нет, потому что никогда не боролась за себя так, как ты. Мои воспоминания говорят, что обо мне заботились другие, прикрывали в трудную минуту, разделяя любую ношу.

– Это не по мне. Полагаясь на дружбу, не будешь развиваться. Я предпочитаю смотреть опасности в лицо, и делать это без чьей-либо помощи.

Она смотрела на меня молча, словно бы пытаясь запечатлеть черты моего лица, понимая, что кого-то вроде меня не остановить.

– Если моей душе суждено рассыпаться в прах, не сдавайся, и продолжай двигаться дальше.

Сказав свои, возможно, последние слова, я прошла мимо Виза и Эмелин, спор которых быстро сменился на удивление, мимо Марли и Сомы, которые прекратили грозно переговариваться, впившись в меня взглядами. Впереди располагались пылающие расщелины. Несмотря на слабую чувствительность, жадно тянущийся ко мне огонь уже вызывал неприятные ощущения, словно бы окончательная смерть уже поглаживала мои черные как смоль волосы.

Не буду скрывать, что в этот момент внутри зародился непривычный для меня страх, кратковременный и болезненный, напоминающий о плате за возможную ошибку.

Я обернулась, взглянув на взволнованную Джирэн, и, под восторженный возглас Эмилен, сделала шаг вперед.

3. Цена души – часть 1

– Это конец?

Кругом полнейшая темнота, лишь густой туман продолжал напоминать о том, что я еще где-то в загробном мире. Руки разошлись в стороны, в попытке нащупать скалистые стены в расщелине, но никаких ощущений не последовало.

– Ты смогла меня удивить, маленькая душа. Так хладнокровно пойти вперед, да еще и угадать. Ха-ха, мало кто на такое способен.

Два зеленых огонька загорелись в темноте, но даже такого света не хватало, чтобы рассеять тьму.

– Я не была уверена в своей догадке, но всяко лучше попытаться, чем ждать своей участи за спинами других.

– Расскажи, как ты догадалась? – спросил судья.

– Выбрала самый сомнительный вариант. Наверняка ты рассчитывал, что мы будем придумывать версии, которые оправдают наш выбор, а потому я полностью отреклась от логики.

Оранжевое пламя – оно нам ближе всех. Мы часто встречаем его в жизни, а потому именно с ним ассоциируется привычный реальный мир.

Черное пламя – почти незаметное в этом кошмаре, сливающееся с окружающей обстановкой, а значит, может показаться самым безопасным из-за своей неприметности.

Зеленое пламя – прямо как глаза судьи. Наверняка он мог выбрать этот цвет в качестве правильного пути.

И лишь синее пламя не имело никаких ассоциаций. На него не упадет финальный выбор, потому что мы не можем придумать себе причину выбрать именно его. Самое нелогичное и странное – именно оно оказалось в итоге правильным.

– Впечатляет, может, останешься? Такая душа была бы настоящей находкой для моей коллекции.

– Нет уж, я всегда принадлежала лишь самой себе, и хочу, чтобы так и осталось. Лучше помоги мне отсюда выбраться, как и обещал.

– Жаль, очень жаль. Прости, Ромалин, но я не смогу выпустить отсюда ни тебя, ни остальных.

– В каком это смысле?

– Я говорил, что здесь короткий путь, и не солгал. Вы прошли мое испытание, а потому через расщелину вы сильно сократите путь. Но ты, за свою смелость и находчивость, получишь еще пару подсказок. Я помогу тебе заглянуть внутрь своей души.

Зеленые огоньки загорелись сильнее, а после начали сливаться в одну массу, постепенно меняя цвет на белый. Вглядевшись, я увидела в нем отражение самой себя, но за моей спиной мелькали странные тени, которые принадлежали людям… или человекоподобным существам, но рассмотреть их не удавалось.

А потом картинка начала меняться. Вместо меня появилась другая, незнакомая мне девушка. Длинные локоны каштанового цвета, невысокий рост и игривые глаза напоминали Джирэн, но вот только ее веснушчатое лицо, несмотря на схожие черты, казалось более улыбчивым и жизнерадостным. Выставленные напоказ белые зубы, кривоватый нос и чуть более крепкое телосложение отличали ее от моей знакомой из загробного мира. И все же, этого человека я никогда не видела.

А после, появилась и сама Джирэн, действительно похожая на предыдущий образ, но в этот раз представленная немного иначе. Молчаливая девочка, встретившаяся мне здесь, была искажена тенями и расплывчатыми очертаниями, но в этом белоснежном отражении мне удалось в точности изучить все ее черты в чистом виде.

Она прошла через множество тяжелых испытаний, и это было заметно не только по шрамам, но и по выражению лица, холодному и собранному, с глубокими карими глазами, в глубине которых читались одновременно и страдания, и… счастье? Что же с ней могло такое случится при жизни, что даже попав в загробный мир, она воспринимает это как простую прогулку?

В момент, когда образ начал растворяться, в голове снова послышался отдаленный голос, в этот раз более четкий, и совершенно точно принадлежавший Джирэн:

"Мы умрем, да?"

– Нет, ни в коем случае… – прошептала я. – Мы обязательно спасемся, выберемся из этого жуткого места.

Проскочившая в последний момент улыбка и образ снова сменился на обычное отражение, показывая меня – худощавую, черноволосую, неаккуратную, как всегда задумчивую и сосредоточенную на собственных мыслях Ромалин.

Но в тот момент, когда картинка преобразовалась, снова проскочила тень, очертания которой смутно напомнили кого-то еще. Фигура, непохожая ни на меня, ни на этих двух загадочных девушек…

– Рэвери? Но почему…

Снова она. Одаренная и могущественная Рэвери…

Правительница Рандервиля сильно повлияла на мою жизнь, пожалуй, не в самую лучшую сторону, но почему бывшая соперница промелькнула сейчас, уже после заката моего тяжелого жизненного пути?

– Ищи свет, Ромалин. Лишь свет в черном тумане сможет открыть тебе правду и понять, где находится конец в этом кошмарном цикле, – вещал затихающий голос судьи.

– Постой, я…

Но было слишком поздно. Тьма рассеялась, предоставляя моему взору уже привычный загробный лабиринт. За спиной располагалась расщелина, но настолько узкая, что даже мои костлявые конечности не пролезут внутрь.

Я упала на колени и опустила голову. Черные локоны опустились на лицо, прикрыв правый глаз, а ногти впились в ладони. Снова здесь, снова пленник кошмара в этом бесконечном и уже изрядно надоевшем тумане.

Клетка, запертая на прочный замок, так сильно напоминающая мою жизнь.