Текст книги "Вера Штольц и солнечный остров"

Автор книги: Владислав Картавцев

Соавторы: Ольга Трофимова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава третья. Роли исполняют

– Вот так это выглядит! – Высоковский, восторженно присвистывая, сошел с палубы прогулочной яхты на берег, – прошу любить и жаловать: тропический рай во всей красе!

Вера шла следом. Их путешествие под палящими лучами солнца наконец-то подходило к концу. Сначала – машина, потом – трехчасовая прогулка по открытому океану, и вот – утопающий в зелени пальм и экзотических деревьев небольшой остров с укрытыми в тени бамбуковыми бунгало со всеми удобствами.

– Как, впечатляет? – Высоковский, как мальчишка, спрыгнул с причала, сбросил с себя легкие сандалии и с удовольствием зарыл ступни в горячий песок, – ничего нет лучше, чем курортный отдых посреди зимы! А в нашем случае – курортная работа! Ты готова блеснуть под южным солнцем?

– Еще как! – у Веры было прекрасное настроение, – чудесный пейзаж и разлитые в воздухе спокойствие и нега могли повлиять на кого угодно – и только в лучшую сторону, – когда начнем съемки? Время собраться с силами и настроиться на трудовые свершения у меня есть?

– Да! Сегодня можешь немного расслабиться и даже позагорать топлес. На этом острове полно скрытых от глаз бухточек, и уединение в них почти гарантировано. Кстати, обслуживающего персонала здесь навалом – ловят каждое слово почти на лету, а отдыхающие – в основном состоятельные американцы и европейцы. Ну, и русские, само собой. А русских я почти всех знаю. Так как насчет топлес?

– Нет! Спасибо! Еще чего не хватало! Чтобы какой-нибудь назойливый ушлый газетчик поймал меня со своей камерой, а потом кинул фотки в интернет? Как с той балериной, как там ее?

– Да, да! Я понимаю, о чем ты хочешь сказать! Популярность нужно поддерживать, и часто такие способы оказываются очень действенными. Но тебе пока это не грозит – с известностью у тебя и так все в порядке. Ну, тогда отдыхай! Вечером присоединишься ко мне в баре? Там готовят чудесные освежающие коктейли!

– Да, наверное! – Вера уже строила планы, как придет к себе в бунгало, а потом сразу рванет купаться. Она не была на море уже сто лет, и ей жутко хотелось поплавать в теплых ласковых водах, почувствовать прелесть накатывающей невысокой волны и ощутить привкус морской соли на губах, – так я побежала?

Высоковский кивнул, развернулся и неторопливо пошел вдоль берега. Заселение в бунгало происходило еще на яхте – менеджер отеля (чтобы туристы понапрасну не теряли время) вносил их данные в компьютер, закреплял за ними номера и выдавал ключи вместе с планом острова. Так что к моменту прибытия Вера точно знала, где она будет жить, и как выглядит ее номер.

Бунгало представляло собой домик в полтора этажа. Внизу – три комнаты и отличный санузел с центральным водоснабжением. В спальне стояла широкая кровать из ротанга, заправленная чистым шелковым бельем серебристо-черного цвета, пара прикроватных тумбочек, пара красивых торшеров, плазменная панель на стене и DVD-MP3 проигрыватель.

Вторая комната предназначалась для общего времяпрепровождения и релакса. Здесь был диван, пара небольших кресел и целый ворох подушек, раскиданных по углам.

В центре комнаты был выложен камнями небольшой фонтан, из которого била вода, и в котором плавали разноцветные тропические рыбки. Здесь же стояло два низеньких столика с кухонными принадлежностями, накрахмаленными скатертями в стопке, графином с водой и двенадцатью стеклянными стаканами.

Третья комната служила одновременно гардеробной и мини-спортзалом. Здесь были велотренажер, степпер, беговая дорожка и универсальный тренажер силовой нагрузки – настоящий фитнес-клуб на дому, а также три одежных шкафа с многочисленными пустыми полочками и ящичками.

Наверх вела узкая деревянная лестница. На втором этаже оказалась небольшая открытая кофейня или чайная комната, с которой открывался восхитительный вид на тенистые заросли с яркими тропическими цветами и бродящими меж них крикливыми местными птицами.

– Я в раю! – единственная мысль вертелась у Веры в голове, пока она осматривала свое жилище. Памятка туристу на нескольких языках (в том числе и на русском) подробно объясняла, куда следует звонить, и что делать, если хочется выпить кофе, коктейль, расслабиться в умелых руках массажиста или поужинать в номере.

Вера внимательно изучила ее и решила при случае воспользоваться заманчивым предложением.

– Особенно, если будет лень мотаться по жаре! – Вера быстро распаковала чемодан и принялась выгружать одежду в шкафы. По мере их заполнения она пришла к выводу, что они не такие большие, как кажутся на первый взгляд, и если бы Вера взяла с собой еще один чемодан, то на все места ей бы не хватило.

Через полчаса она закончила и решила немедленно искупаться. От ее бунгало до прибрежной полосы было всего лишь метров пятьдесят, и Вера явственно слышала монотонный звук, с которым волны накатывались на берег.

– Отдыхать великолепно! – ее настроение улучшилось до максимально возможных величин, и, казалось, дальше уже расти ему некуда. Но это только казалось – до момента погружения Веры в море.

Вода была очень теплой – почти, как в ванне. И очень чистой. Вера завизжала от радости, когда небольшая волна накатила на нее и понесла к берегу, а она пыталась удержаться на ее вершине, изображая из себя повелительницу синего океана.

Так она и плескалась – то заходя немного подальше, то лежа на отмели у самого берега, и чувствуя, как вода смывает с нее усталость и нервное напряжение, накопившееся за прошедшие месяцы, и как спокойствие и умиротворенность постепенно овладевают ею, и чудесный красочный мир раскрывает ей свои объятия и подчиняет своему неспешному ритму.

* * *

Степан загрузился в самолет и моментально уснул. Его сопровождало несколько человек, в числе которых был и сам Тимофей – начальник охраны семьи Надомниковых. Арсений Петрович поручил ему лично заботиться о безопасности сына, а заодно отдохнуть от проблем насущных.

По информации Тимофея конечной точкой их путешествия был небольшой тропический остров, на котором отдыхали только очень обеспеченные люди. Остров предполагал уединение, комфорт и полный восстановительный комплекс медицинских процедур.

Кроме того, на его территории не было места многочисленным навязчивым предложениям секс-услуг, которыми так славился Таиланд. Точно так же, как не было и пестрой шумной толпы, которая может любой отдых превратить в нечто среднее между зубодробительной дискотекой и демонстрацией трудящихся всех стран.

Тимофей догадывался о причинах путешествия. Он отнесся к этому совершенно спокойно. По долгу службы ему не положено иметь своего мнения, поэтому он его и не выказывал. Частная жизнь наследника интересовала его исключительно с профессиональной точки зрения – как уберечь, защитить и предусмотреть все возможные неприятности.

Как и положено уважающему себя начальнику службы безопасности, у Тимофея существовали многочисленные заграничные контакты – в частности, в Таиланде у него был неформальный выход на местных полицейских, через которых он и пробил информацию об острове.

Теперь, анализируя весь имеющийся у него массив данных, он пришел к выводу, что заграничный вояж Степана вполне безопасен, и можно чуть-чуть уделить время личному отдыху, перевалив львиную долю текущей работы на секьюрити.

Степан вместе с начальником охраны летел бизнес-классом (первого класса в самолете, в принципе, не существовало), тем самым в точности повторяя путешествие Веры и Высоковского за сутки до того.

Душевное состояние Степана можно было смело назвать странным. Все последнее время он чувствовал себя неким принцем, который назло королю-отцу и королеве-матери пытается завоевать прекрасную Золушку и даже ради этого пригласил ее в свои хоромы и поставил присматривать по хозяйству. Рассчитывая с течением времени подновить ей статус и вывести в люди уже как полноценную жену.

И не имеет значения, что Золушка сбежала от него буквально на следующий день! Потому что в этом, как раз, виноваты происки врагов, а потому ее поведение вполне объяснимо и с человеческой, и с женской точки зрения.

Главное то, что Степан действует самостоятельно, он сам подбирает себе спутницу жизни и даже может пойти наперекор главе семьи! Не будем забывать, что все мы в какой-то степени дети, и утереть нос взрослому, и доказать, что мы тоже не лыком шиты – в этом есть что-то привлекательное!

И что он обнаруживает после трех месяцев мучений и тяжких раздумий, связанных почти с раздвоением личности? Что, оказывается, его Золушка давно уже снюхалась с отцом-королем и делает деньги ради благосостояния семьи, а заодно и раскручивает свое имя – и все совершенно без участия наследника, который только и делал, что страдал!

Не нужно быть специалистом по психоанализу, чтобы понимать: в Степане яростно боролись два чувства. Первое: торжество победителя, который вскоре придет и завладеет всем, что ему положено. Второе: разочарование – его обманывали столько времени (ну, или не говорили всей правды), а теперь отправляют, как послушного бобика, прозрачно намекая, что все равно будет так, как скажут предки!

Конечно, мы не претендуем на истину в последней инстанции, но принимая во внимание естественное самомнение Степана и его желание быть всегда и во всем первым, можем сделать вывод: сейчас он мучительно решал, стоит ли ему пойти навстречу отцу или же сдать назад и поискать себе новую девушку.

Его сомнения только на первый взгляд могут показаться странными, но любой мало-мальски уважающий себя специалист скажет Вам – в нас таятся минимум два различных человека: тот, что с благодарностью принимает дар судьбы, и тот, что с презрением отрицает даже самое лучшее, что послано ему небесами – просто так, из чувства противоречия.

И обычно все зависит от уровня интеллекта. В конце концов, именно разум делает нас предсказуемыми и логичными, а без него мы были бы всего лишь животными.

Насчет разума – все верно, но только если человек трезв. Если же он находится под воздействием алкоголя, то его освобожденная от всяких сдерживающих оков сущность может прийти к совершенно парадоксальному выводу и действовать абсолютно нелогично.

А Степан все еще не до конца отошел от вчерашнего загула. Кроме того, он потерял много сил и решил восстанавливать их нетипичным способом: приняв на грудь еще парочку рюмок, потом еще, а потом еще.

Сначала вино и пиво подействовали на него успокаивающе. И хотя приходилось держать себя в руках, он развеселился, и жизнь стала казаться ему еще краше – хотя, куда уж больше!

Но алкоголь – вещь предательская и совершенно непредсказуемая. Выпив, очень часто хочется с кем-нибудь поговорить по душам, излить накопившиеся переживания и найти поддержку. А поставьте себя на место Степана: с кем ему говорить? С секьюрити? Начальником охраны? Тимофей, конечно, отличный мужик, но все же он просто наемный работник, и ничего более!

Степан пил в одиночку. И постепенно мрачные мысли заполонили его сознание, и он не придумал ничего лучшего, чем начать копаться в себе, пытаясь самого себя убедить, что вокруг него творятся заговоры и плетутся хитрые интриги, и без ведома родителей у него даже не получается встретиться с любимой девушкой!

Каждый, кто хоть раз побывал в состоянии депрессии (по крайней мере – в том, что у нас считается депрессией), знает, что она – как липкое зловонное болото. Стоит в него попасть, и выбраться наружу без посторонней помощи почти невозможно. И нужен врач.

А самое главное – болото депрессии притягательно, из него не хочется выходить, зато хочется, чтобы кто-нибудь пожалел и погладил по головке. Как в детстве, когда плакал навзрыд от случайной обиды и искал спасение под крылышком такой умной и такой ласковой мамы.

Увы – взрослый он на то и взрослый, что никто и никогда не пожалеет его, как в детстве, и со своими проблемами и нервическими состояниями он должен разбираться сам. Здесь очень хорошо помогают друзья и подруги.

У Степана были друзья. По крайней мере, была компания, которую с натяжкой можно было назвать его друзьями. В нее входили и девушки, и парни. Они все были выходцами из обеспеченных фамилий, богатыми наследниками и завидными партиями. Когда-то они постоянно вместе тусовались, но с недавних пор каждый занялся своей жизнью, осознал, что он такой один, что он особенный, и Степан все реже и реже стал видеть своих друзей.

У него был бизнес и деловые интересы. Бизнес приносил доход. Бизнес его отца приносил еще больший доход – но он, конечно, не мог дать теплоты межчеловеческих отношений. Про подчиненных и говорить нечего – между наемным работником и хозяином всегда целая пропасть, а кроме подчиненных и не осталось никого.

Одиночество свойственно богатым. Сначала они протестуют, потом привыкают и запираются в него, как в ракушку, и вскоре начинают воспринимать такое поведение нормой. И начинают забывать, что значит делить свои чувства с кем-либо еще. В связи с чем любое вторжение извне в их внутренний мир воспринимается ими, как нечто из ряда вон, и они протестуют на уровне подсознания – яростно и бескомпромиссно.

Нечто подобное и происходило сейчас со Степаном. Одно дело – он сам, а совершенно другое – он, как просто получатель команд извне. Его внутренняя сущность не желала смириться и обуздать приступы уязвленной гордости. В душе он рыдал, а с виду все больше и больше мрачнел, и подливал, и подливал себе шампанского.

– Скажи мне, Тимофей, когда мы прибудет в Таиланд? – Степан выпил очередной бокал и решил прояснить ситуацию, – что-то я немного потерялся во времени.

– Через четыре часа. Есть еще возможность отдохнуть и поспать! – начальник охраны выглядел озабоченным. Он не понимал, почему вдруг у наследника настолько испортилось настроение, и считал это своим промахом. Он должен больше упражняться в психологии, чтобы знать, как в таких случаях поступать! Он же – профессионал.

– Т. е. там будет уже вечер! – Степан удовлетворенно кивнул. Потом замолчал, но было видно, что его губы шевелятся: его внутренний монолог сам с собой вырывался наружу. Степан пытался сосредоточиться и принять какое-то решение. Протест внутри его разросся уже до состояния полноценного цунами, которое грозило обрушиться и разнести в пыль остатки душевного равновесия, которые все еще были у Степана.

Не станем его осуждать. Он много работал, он устал, он выпил, в конце концов, он же человек и имеет право на сомнения.

– Так что тебе велел отец на мой счет? – язык у Степана немного заплетался, и слова изо рта вырывались с трудом, – пасти меня безвылазно, или я имею некоторую степень свободы?

– Конечно, имеешь! – Тимофей сделал попытку сгладить неловкость. Он не хотел быть крайним, но и приказ Надомникова-старшего собирался исполнить безукоризненно. А тот велел доставить Степана на остров к Высоковскому. Впрочем, об этом Степану не следовало знать, он должен чувствовать себя свободным и независимым.

Судя по тому, насколько набычился наследник, Тимофею придется приложить массу усилий и проявить море такта, чтобы выполнить столь щепетильное поручение и при этом никого не обидеть и не задеть. А пока что нужно идти на попятную и делать вид, что внутренняя борьба Степана с самим собой Тимофея не касается.

– Отлично! Тогда вечером после прилета получишь от меня новые вводные! Настало время нам с тобой чуть-чуть расслабиться и отойти от забот насущных!

Степан принял решение. Он не будет спешить с поездкой на остров. В конце концов, что сказал отец: Высоковский предлагает ему сняться в сериале! Но ведь он вправе и отказаться! Что он, клоун или паяц?

– Нет! Я не клоун! – алкоголь в организме Степана пошел в наступление. Он перерос в стадию совершеннейшего отрицания всего и вся и абсолютно нелогичных умозаключений, – да и пошло оно все! Я сам по себе, и точка!

Тимофей краем глаза постоянно наблюдал за Степаном. В принципе, ему все было понятно. Наследнику попала вожжа под хвост, и гормоны тщательно культивируемой самостоятельности взяли верх над доводами разума. Начальник охраны вздохнул: «Ничего не поделаешь, придется ему позвонить в Питер и доложить об изменении обстановки». Правда, сначала он все-таки постарается самостоятельно убедить Степана не куролесить.

Но для этого нужно, чтобы тот закончил с выпивкой и более-менее протрезвел. Вообще, раньше Тимофей не замечал за Надомниковым-младшим подобного пристрастия и вызванного им бараньего упрямства. Но времена меняются, меняются и люди, и от этого никуда не деться! А значит, он должен действовать по обстоятельствам!

* * *

Они ехали в отель. Первоначально Тимофей прямо с самолета планировал отправиться к Демьяну, но Степан настоял на отеле.

– Готовься! – он еле ворочал языком, но отступать не собирался, – сегодня у нас будет ночь больших свершений! Мы пойдем покорять Бангкок!

– И каким образом, Степа? – Тимофей постарался придать своему голосу максимум мягкости, – в таком виде тебя просто разведут на бабки, или еще чего похуже! У меня есть другое предложение: сейчас мы приедем, переоденемся, поужинаем в ресторане, а потом отправимся отдыхать. А утром уже решим: куда нам дальше следовать! Ведь утро вечера мудрее, не правда ли?

– Нет, не правда! Если ты еще не забыл, то мне дана полная свобода действий, и я хочу сегодня развлекаться! И хочу, чтобы меня окружали знойные мулатки и креолки. И чтобы их было много! Я еще всем покажу, на что я способен!

Последняя фраза явно была предназначена на вынос – пусть все знают, Степан сам строит свою судьбу!

– Хорошо! – не стал возражать Тимофей, – тогда для поднятия настроения давай выпьем немного! А что? Твой отец говорил, что я почти в отпуске, поэтому напиваться, конечно, я не стану, а вот слегка промочить горло – пожалуйста!

– Давай! – Степан, конечно, не мог предположить, что многоопытный начальник охраны, видя воинственный настрой подопечного, решил просто напоить его, чтобы тот не смог никуда пойти. В данной ситуации это было самым разумным выходом!

Тимофей достал из сумки литровую бутылку шотландского виски и пару рюмочек. Они чокнулись и выпили. Потом еще. А потом почти без перерыва – еще. Ударная доза односолодового (и без закуски) быстро делала свое дело. А мягкое покачивание большого автомобиля, который летел по ровной, словно зеркало, дороге, довершило начатое.

Степан поплыл. Как и любой человек, находящийся в возбужденном нервном состоянии, он переоценил свои силы. А ведь здесь чистая физиология, и все зависит от того, насколько организм может справляться с алкоголем. Если иммунитет ослаблен, то потребуется совсем немного, чтобы сбить любителя выпивки с ног.

Тимофей был доволен. Он нашел единственно верное решение, и теперь наследник никуда не денется. Назавтра он проснется разбитый и расклеенный, но главное – будет утро, и Тимофей отправит его отмокать в море. А море – это там, где спокойно, безмятежно, и волны бьются о берег пустой! Из чего следует, что самое лучшее море – на острове Высоковского.

– С него бутылка! Он мне еще спасибо за все скажет! И даже не одна, а сразу ящик! Вот привезу его, а сам напьюсь втихаря, чтобы никто не видел! Ох, и нервная же у меня работа!

* * *

– Какая красота! – Вера вскинулась на кровати и быстро подбежала к окну. Снаружи только-только вставало солнце, воздух был наполнен прохладой и гомоном птиц, тени от пальм обволакивали землю и придавали окружающему пространству вид немного сюрреалистический и таинственный.

Было семь утра по местному времени, что означало в Москве глубокую ночь. Но Вера чувствовала себя прекрасно, отлично отдохнувшей и готовой к новым трудовым свершениям. Вера порадовалась за себя – правильно вчера она отказалась от предложения Высоковского и не пошла с ним на ужин.

– Вот бы у меня был сегодня видок! Как у старика Квазимодо в момент братания с Франкенштейном! – Вера вздохнула полной грудью сладковатый, разлитый в воздухе аромат тропических растений и пришла в совершенный восторг. На душе стало как-то особенно легко и радостно, захотелось петь и танцевать, но для начала – в море и плотно позавтракать.

Отличный аппетит свидетельствовал о том, что Вера полностью оправилась от длительного перелета и восстановила силы, потерянные за двое предыдущих суток. Тишина вокруг стояла просто фантастическая. И даже не тишина – а какая-то особенная пустота, в которую хотелось окунуться и выпить ее потихоньку, глоток за глотком.

Море было словно бескрайнее полированное зеркало – оно спало, убаюканное мертвым штилем, и Вера осторожно, чтобы не спугнуть вдруг накатившее на нее благоговение, вошла в его воды и тихонько погрузилась на дно – представляя, что она рыба.

Вокруг и вправду плавали маленькие рыбки, и за ними было очень интересно наблюдать. На Вере – очки для подводного плавания, а на ногах – небольшие пластиковые ласты, с помощью которых можно развивать в воде весьма приличную скорость. Когда-то Вера серьезно увлекалась подводным плаванием и теперь наслаждалась своей способностью буквально жить на дне.

Она попробовала погоняться за большой, наглой рыбой, которая с интересом таращила на нее глаза, но особо успеха не умела. Рыба была слишком верткой и на все усилия Веры ее схватить отвечала презрительной усмешкой, ленивыми движениями хвостом и подергиванием верхней губы, дескать: «А кто это здесь такой самонадеянный прямоходящий?»

Минут через двадцать Вера почувствовала, что вдоволь зарядилась энергией моря и можно идти завтракать. Вчера она тщательно ознакомилась с распорядком дня в отеле. Завтрак длился с шести до девяти утра. С полдесятого до двенадцати-тридцати был второй завтрак. С часа до трех обед. С полчетвертого до шести – полдники, первый и второй. С семи и до одиннадцати – ужин. А с одиннадцати до пяти утра – ночной «meal». Т. е. прием пищи для особо страждущих.

Стоимость проживания в отеле была просто запредельной, он работал по системе «Все включено», что выгодно отличало его остальных. Услуги подобного рода в Таиланде – редкость (хозяева отелей предпочитают не рисковать), но здесь цена путевок была настолько высока, что она с легкостью покрывала все возможные расходы на питание и алкоголь для туристов.

Вера быстро заскочила в бунгало, прыгнула под душ и намылилась с головы до ног. Кстати, о голове: роскошные Верины волосы нужно было тщательно промыть и просушить. Но пока что она их просто замотает в полотенце, а потом вытрет и спрячет под кепкой. Так они станут еще более кудрявыми! Останется только их расчесать!

Последний штрих – солнечные очки Prada из новой коллекции, которые закрывают не только глаза, но и половину лица. Зато – жутко модные и не менее жутко дорогие! Всё – теперь на выход!

Впрочем, время еще есть, так что можно не торопиться. Еще вчера Высоковский сказал, что она должна быть готова к десяти – якобы, в это время прибудет новый актер – «богатый русский нефтетрейдер» или «нефтепромышленник» (или что-то типа того).

– Ох, темнит Демьян! – Вера шла по тропинке по направлению к ресторану (одному из четырех в отеле) и пыталась понять, что задумал продюсер, – не припомню, чтобы явление какого-то актера было анонсировано с такой помпой! А уж чтобы сам продюсер под него подстраивался – так это вообще из ряда вон!

– Может, лично Михалков? – Вера прыснула со смеха, представляя себе барина или царя с огромными искусственными усами, который яростно хмурил брови, раздувал щеки и плевался через каждое слово, пытаясь убедить всех в своей неимоверной крутизне, – нет, спасибо, не нужно мне таких напарников! Боюсь, от его нафталиновой шубы у меня вши по всему телу пойдут!

– А вот представьте, Вера, если бы у Вас появился шанс выбирать себе партнера для постельных сцен? А вдруг? Кого бы Вы выбрали? – манера задавать вопросы самой себе появилась у Веры не так давно – ровно с того момента, как она стала сниматься у Высоковского.

Она, вообще, свойственна людям, которые по ряду причин вынуждены долгое время проводить в одиночестве. Поскольку человек – существо социальное, и ему постоянно хочется с кем-нибудь поговорить, то и потребность болтать языком проявляется в разговорах, например, с телевизором, компьютером или же с пылесосом – а почему нет?

Ну, или с самим собой – и это вполне нормальное явление!

– Ну, что Вы скажите, Вера? – Вера смешно вздернула голову и попыталась изобразить на лице вселенскую задумчивость. Получилось. Не зря, ох не зря она упражняется в лицедействе – сейчас, к примеру, спокойно сойдет за доктора математики мини-юбке.

– Хочу, чтоб был молодой, жгучий брюнет, и страстный, как Бандерос. Только чур – не с такой плоской мексиканской рожей с челюстью вперед! Вот! Хочу Боярского, только на сорок лет моложе. Ну, пусть на тридцать – тоже сойдет!

– Так, кто еще? Басков – мимо, Галкин – мимо, Светлаков – только в качестве суфлера, «Камеди клаб» – там все чистые дебилы (кроме Мартиросяна и Гарика с Тимуром), все – больше и нет никого! Все остальные молодые на педиков похожи – единственно, что с мускулами, но это их не спасает!

Вера вдруг представила, как ложится в постель с каким-нибудь Колдуном, и ее передернуло. Настроение испортилось. Она рассеянно сорвала цветок с ближайшего пахучего куста и отбросила его в сторону. Бедное растение пострадало ни за что ни про что, но зато Вера нашла применение рукам и немного выплеснула эмоции.

Она уже давно чувствовала, что ее одиночество в сериале скоро закончится, и ее уложат в постель – вот только не понятно, с кем.

– Надеюсь, это будет не Михалков и не Питкун! А то я столько не выпью! Да – и нужно попытаться все-таки выспросить у Демьяна, что он задумал!

Ресторан был почти пуст. Несмотря на цветущее солнечное утро, местная публика не спешила просыпаться. Куда торопиться, если есть возможность отдохнуть в спокойствии и уединении? Что же касается еды, то она к услугам гостей круглые сутки, так что и спешить не стоит.

Вера огляделась вокруг в надежде увидеть продюсера. Никого! Придется завтракать в одиночестве, что, впрочем, не так уж и плохо. Она взяла поднос (в ресторане кроме шведского стола можно было воспользоваться и услугами официантов) и пошла на раздачу, накладывая себе помаленьку того и сего.

Потом выбрала место в углу рядом с роскошной зеленой пальмой и принялась неспешно наслаждаться пищей.

– У Вас не занято? – бархатный мужской баритон вырвал Веру из созерцательного состояния, – можно?

– Конечно! – Вера расслабленно махнула рукой, пододвигая к себе чашечку кофе.

– Вы вчера приехали? Что-то я Вас раньше не видел! А между тем, я бы никогда не прошел мимо такой красавицы!

– Вчера! – Вера немного смутилась, но ни один мускул не дрогнул у нее на лице, – но я ненадолго! А Вы, я вижу, здесь завсегдатай – по крайней мере, загар у Вас шикарный – как у кинозведы где-нибудь на пляжах Малибу!

– Это точно! Кстати, меня зовут Аскольд, а Вас как?

– Вера!

– Какое красивое имя! Вера! Вам идет!

– Спасибо! – Вера, улыбаясь, смотрела на Аскольда. Он был красив – причем до такой степени, что его следовало опасаться, – отличный типаж для альфонса! Так что смотри, Верочка, есть мнение, что здесь не все чисто.

– А у Вас, Аскольд, очень редкое имя. Вот только чем заниматься с такими-то исходными данными? Вы, наверное, человек от искусства?

– Точно! Я – продюсер! Кинороманы, сериалы, полнометражные фильмы и прочее тому подобное. Организация фестивалей и кинопремий! Это все мое!

– Да? Как интересно! – Вера подалась вперед, – и какие же сериалы Вы продюссируете? А Вы мне расскажите о мире кино? – Вера заморгала глазами, стараясь скопировать поведение глупенькой блондинки. Правда, за темными стеклами очков глаз не было видно, но это не имеет никакого значения! Заодно она изобразила на лице крайнюю степень восторга, которая по эмоциональной шкале непосредственно примыкала к щенячьему визгу.

– Да всякие! – Аскольд являл собой картину чрезвычайного довольства, – видите ли, Верочка, все мои фильмы и постановки всегда бьют в десятку. А последний мой успех сейчас на слуху абсолютно у каждого!

– А если не секрет, какой? – Вера спрятала улыбку. Как хорошо, что на ней огромные Prada: недоверчивое и ехидное выражение скрывается за ними, как в бункере главнокомандующего ВВС!

– «Корт, как судьба!» – Аскольд с победным видом откинулся на стуле, – наверняка, слышала!

Плавный переход на «ты», конечно, должен был сыграть в этом спектакле свою роль, и Вера это прекрасно понимала. Пока что она была не против: сидящий рядом экспонат являл собой отличный образчик профессионального ловеласа, который в лучшем случае просто таскает девушек в постель, а в худшем – так и вообще, живет за их счет. А такой отличный шанс понаблюдать за его уловками со стороны игнорировать было нельзя!

– Конечно, знаю! – Вера всплеснула руками, – там снимается Вера Штольц! А меня тоже так зовут! И как я ей завидую, ты даже представить себе не можешь! – она решила Аскольду немного подыграть, дескать: «Смотри, мы с тобой уже почти старые знакомые!»

– Я тебя понимаю! – в поведении Аскольда что-то неуловимо изменилось. Он стал более хищным, он изготовился к прыжку, и Вера прекрасно видела это. Она тоже подобралась, (но только в отличие от него – почти незаметно стороннему взгляду), и вряд ли он мог догадаться, что ему противостоит первоклассная лицедейка.

– Так вот, скажу тебе по секрету, что-то я ею в последнее время совсем недоволен. Слишком уж стала много брыкаться и своевольничать! А знаешь, что я с такими делаю: в бараний рог, и пинком под зад коленом! Увы – такова специфика моего бизнеса! – Аскольд пошлепал губами и картинно закатил глаза, – но ротация кадров необходима!

– Ротация? – Вера внутри просто рыдала от смеха, но снаружи все больше и больше походила на глупенькую доверчивую блондинку, – а что это такое?

– Ну, смена, т. е. как в пионерском лагере, понимаешь? Смена, замена, перемена блюд! Улавливаешь смысл?

– Да, да, конечно, а я-то думала, что это какой-то железный механизм! Навроде плексиглаза!

– Плексиглаза? Точно! – Аскольд широко улыбался. Он окончательно пришел к выводу, что перед ним – совершеннейшая дура, и с ней можно делать все, что хочешь.

Конечно, не надень Вера столь огромные очки и не спрячь волосы под кепку, он сразу признал бы в ней ту самую знаменитую кинодиву, которая сейчас у всех на устах! Но эффект неожиданности сыграл с ним злую шутку. Представить, что самая желанная девушка на просторах СНГ вот так запросто сидит одна-одинешенька в углу за столиком в отеле, было совсем непросто.

– Так вот, продолжу мысль! Смена кадров нужна! И я решаю эту проблему. Сейчас у меня своя собственная телевизионная студия, в которой молодые и перспективные дарования учатся актерскому мастерству, осваивают искусство владения мимикой и эмоциями, общаются со знаменитыми метрами и перенимают у них столь необходимый опыт.