Текст книги "Брест. Историко-экономический очерк"

Автор книги: Владимир Науменко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Охрана природы

Своеобразна и красива природа города и территории, прилегающей к нему. Благоприятный климат, неповторимые пейзажи полесских ландшафтов оставляют неизгладимое впечатление. В городе нет ни одной улицы, ни одного переулка или двора, где бы не красовались пышными кронами благоухающие летом липы и тенистые каштаны, где бы не стремились ввысь стройные пирамидальные тополя, не стояли осыпанные белоснежными лепестками цветов душистые акации. Гордостью брестчан являются изумительной красоты бульвары Гоголя, Мицкевича, Шевченко. В озеленении территории Брестской крепости и улиц города ежегодно принимают участие тысячи людей – рабочие и служащие предприятий и учреждений, студенты.

В городе по-хозяйски ухаживают и оберегают зеленые насаждения. После IV сессии Верховного Совета БССР (декабрь 1961 г.), на которой был принят закон об охране природы, в городе и его окрестностях проделана значительная работа. Только за 1969 г. в городе посажено около 10 355 фруктовых, 4557 декоративных деревьев, 99 427 кустарников и 2,2 млн. цветов. На площади 18,5 га засеяны газоны. Большие работы проводились по озеленению территории Брестской крепости. В ближайшие годы район Брестской крепости станет одним из лучших мест отдыха трудящихся.

В Бресте много энтузиастов – любителей природы. В озеленении города активно участвуют школьники. Ученики школ № 6, 16, 17 заложили парк на улице Пионерской. На станции юных натуралистов школьники выращивают плодовые деревья, клёны, каштаны и кустарники. В ряде школ созданы группы юных друзей природы. Большую работу по озеленению проводит первое домоуправление Граевки. Здесь на многих улицах рядом с декоративными деревьями растут яблони, груши, абрикосы, вишни. Они не только радуют своей красотой, но и дарят людям сочные плоды.

Брестский лесхоз озеленяет и укрепляет сыпучие пески, создает вокруг города кольцо зеленых насаждений. Только в 1969 г. посажено 2523 га сосны. В будущем на окраинах Бреста появятся новые места отдыха трудящихся.

Многое делается по охране вод и очистке воздуха. Вторичный отстойник городских очистительных сооружений переделан на первичный. Усовершенствованы иловые площадки. В 1963 г. произведена реконструкция биофильтра на первичный отстойник. Пропускная способность отстойника после его реконструкции увеличилась почти в два раза.

Все автобазы и автоколонны, сбрасывающие сточные воды, построили маслобензоуловители и грязеотстойники. Брестское отделение Белорусской железной дороги закончило сооружение Граевского коллектора. Канализация Северного городка подключена к городской сети. Прекращен сброс сточных вод по открытой канаве.

На тепловой электростанции установлены батарейные мультфильтры, которые обеспечивают очистку дыма на 50 – 60%. Котельные многих кварталов переведены на газовое топливо, что значительно улучшило санитарное состояние атмосферного воздуха.

СТРАНИЧКИ ИСТОРИИ
Формирование восточнославянских племен

Наиболее древние поселения на территории Брестской области, судя по имеющимся материалам, относятся к эпохе мезолита [1], которая, по-видимому, соответствует и времени первоначального заселения, поскольку в позднепаолитическое время эта территория была еще затоплена талыми водами отступавшего Валдайского ледника. По мере отступления ледника на север в Полесье изменялся климат. По-видимому, в субарктический (а возможно, и в начале бореального) период, когда климат стал более сухим, территория области оказалась пригодной для жизни человека. В дальнейшем, в IX VII вв. до н. э., в связи с общим потеплением климата водно-ледниковые пески, перевеянные и переотложенные ветром в гривы и дюны, поросли лесами.

В основании этих песчаных отложений, возникших в результате ветровой эрозии, археологи и находят остатки древнейших мезолитических стоянок [2].

[1 Mезолит (от латинских «мезос» – средний и «литое» – камень) – середина каменного века, от 10 до 5 тыс. лет до н. э.]

[2 Ю.В. Кухаренко. Первобытные памятники Полесья. М., 1962, стр. 8.]

В культурном слое стоянок деревень Прилуки, Зака-казанка Брестского района часто попадались изделия из камня, в том числе и кремневые наконечники стрел. Мож-но предполагать, что в эту эпоху человек уже пользовался луком и стрелами с кремневыми наконечниками. Эти орудия охоты улучшили условия существования людей, вызвали большие хозяйственные перемены в их жизни. Появилась возможность перейти от загона крупных животных к групповой и даже одиночной охоте на всех зверей. С этого времени отпала экономическая необходимость для объединения в большие человеческие коллективы.

В неолитическую эпоху произошло дальнейшее развитие производительных сил первобытнообщинного строя. Самым важным достижением этого времени было приобретение людьми навыков шлифования и сверления каменных орудий [3].

[3 Основы археологии. М., 1955, стр. 43.]

В этот период основными орудиями труда стали каменные топоры и инструменты из кости. Применение их сделало труд людей более производительным. К этому времени относится зарождение мотыжного земледелия и животноводства, развитие которых положило начало производству ряда сельскохозяйственных продуктов. Так на смену присвоению готовых продуктов природы пришло производство их людьми. Однако земледелие и животноводство, как раньше рыболовство и охота, требовали коллективного труда.

По мере совершенствования производительных сил родовой строй переходит в более развитую форму, становится материнским родом. Некоторые ученые полагают, что уже в эту эпоху возникли славянские племена [4].

[4 Большая советская энциклопедия, т. 33, стр. 24.]

В зависимости от почвенно-климатических условий и совершенства орудий труда отдельные племена стали производить продуктов больше своих потребностей. Появление таких излишков способствовало формированию зачатков межплеменного обмена.

Начиная с мезолита и примерно до середины III тысячелетия Полесье являлось юго-восточной окраиной большой культурно-исторической области. На территории современной Брестчины археологами выявлены памятники бронзовой культуры, относящиеся к концу III тысячелетия до н. э. В районе Пинска, например, у д. Жабчицы обнаружен бронзовый меч, а у д. Викаревичи – бронзовый клиновидный топорик. Надо полагать, что эти вещи сюда попали в результате обмена, так как на Брестчине, да и на всей территории Белоруссии, месторождений меди и олова нет.

Наличие этих изделий позволяет сделать вывод о том, что уже в бронзовый век в развитии производительных сил первобытного Полесья наступил новый этап.

Анализ всей совокупности археологических материалов свидетельствует о том, что основу хозяйства племен составляли домашнее скотоводство и земледелие. О занятиях скотоводством и земледелием свидетельствуют многочисленные находки костей мелкого и крупного рогатого скота, обломки зернотерок, мотыги. Надо полагать, что земледелие в то время существовало еще и форме подсечно-огневой системы.

Наряду с земледелием и скотоводством известную роль в хозяйственной жизни племен по-прежнему продолжали играть охота, рыболовство, домашнее собирательство. Археологические материалы указывают и на то, что в это время существовали широкие связи с прибалтийскими и волынскими племенами. По-видимому, была связь и с племенами Северного Кавказа.

На последней стадии развития первобытнообщинного строя (патрирхат) люди научились выплавлять из местной болотной руды железо, делать топоры, мотыги, сверла и различные орудия для охоты. Железный топор и мотыга резко повысили производительность труда.

Металлический топор позволил также перейти к подсечному земледелию, превратив его в основную отрасль хозяйства славянских племен. «Железо, – писал Ф. Энгельс, – сделало возможным полеводство на крупных площадях, расчистку под пашню широких лесных пространств, оно дало ремесленнику орудия такой твердости и остроты, которым не мог противостоять ни один камень, ни один из известных тогда металлов» [5].

[5 К. Маркс и Ф. Энгельс. Избранные произведения в двух томах, т. II. M., 1948, стр. 295.]

Основным земледельческим орудием стала соха с железным лемехом и череслом – специальным ножом для разрезания дерна.

Расширение земледелия и скотоводства обусловило важные изменения в общественных отношениях. Значительно усилился внутри– и межплеменной обмен. Новая, более высокая ступень развития производительных сил способствовала накоплению внутри родовой общины известных богатств в руках небольших коллективов. Это вело к разложению общины, выделению из нее мелких групп, становившихся основными хозяйственными единицами. В раннем периоде железного века такой единицей стала патриархальная семья.

Дальнейшее развитие характеризовалось неравномерным распределением общественных богатств. Появились богатые и бедные семьи. Складывавшиеся между ними отношения уже превращались в отношения господства и подчинения. Правда, они долгое время прикрывались некоторыми родовыми формами и общинными традициями. По мере дальнейшего развития производительных сил противоречия углублялись. Это приводило к столкновениям отдельных общин, родов и племен. Военные столкновения и связанные с ними грабежи в свою очередь способствовали росту имущественного неравенства.

Многочисленные находки серпов, зернотерок, двухсторонних секирок, мотыжек и других орудий труда свидетельствуют о том, что в железном веке основу хозяйства племен, заселявших древнейшее Полесье, составляло земледелие. Среди собранного археологами остеологического материала особенно часто попадаются кости домашних животных, главным образом крупного рогатого скота. Встречаются также кости лошади, свиньи, мелкого рогатого скота, реже – кости диких животных. Это говорит о значительной хозяйственной роли скотоводства.

В Полесье найдены небольшие железные серпы и ручные зернотерки. Такие находки археологи относят к концу II в. до н. э. В это время в земледелии древнейшего Полесья, по-видимому, уже культивировались просо, пшеница и ячмень. Племенам были известны все основные виды домашних животных: свиньи, крупный и мелкий рогатый скот, лошади. Охота и рыбная ловля в это время хотя и были занятием второстепенным, однако продолжили играть важную роль в хозяйстве. Историк VI в. Иордан, пользовавшийся более ранними, но дошедшими до нас источниками, указывает, что с юго-восточных берегов Прибалтики на юго-восток через земли венедов (славян) и далее на юг, к берегам Причерноморья, двигались германские племена готов, достигшие к III в. н. э. нижнего течения Дуная. Они двигались по слабо заселенной территории пограничья между различными племенами. В этническом отношении готы, по-видимому, не были едины. Вместе с ними могли быть увлечены и славянские группы. Часть пришельцев, согласно археологическим памятникам, надо полагать, осела здесь и впоследствии растворилась среди местного населения, наложив на их культуру своеобразный отпечаток.

Примерно в середине VI в. в районах Полесья, не занятых балтами, т. е. к югу от Ясельды и Припяти, впервые появляются несомненно славянские памятники. Это памятники пражского типа. Они датируются второй половиной VI – VII в. н. э. В VIII – X вв. н. э. характер славянских памятников меняется. Памятники пражского типа распадаются на две различные группы: западную, т. е. дулебскую, и восточную – древлянскую.

Судя по археологическим памятникам, хозяйственное производство у этих племен было высокоразвитым, а имущественная дифференциация достигла апогея. Ключевые позиции в экономической и политической жизни занимала привилегированная верхушка. Первобытнообщинные отношения переросли в феодальные. Формирование феодальных отношений обусловило возникновение государства.

В. И. Ленин писал: «Принуждать одну преобладающую часть общества к систематической работе на другую нельзя без постоянного аппарата принуждения. Пока не было классов – не было и этого аппарата. Когда появились классы, везде и всегда вместе с ростом и укреплением этого деления появлялся и особый институт – государство» [6].

[6 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 39, стр. 74.]

В самом начале X в. дулебы вместе с другими славянскими племенами, в том числе и со своими восточными соседями – древлянами, находились уже в составе Киевского государства. С этих пор упоминания о дулебах исчезли со страниц летописей, уступив место другому наименованию – волыняне. Волыняне занимали в Полесье ту же самую территорию к западу от Ясельды, что и дулебы. В восточных районах Полесья, за Горынью, к югу от Припяти, в X – XII вв. продолжали жить древляне. К северу от Припяти, в районах, занятых до этого балтами, с X в. н. э. встречаются памятники славянского племени дреговичей. Однако в начальной летописи они не упоминаются. Правда, Константин Порфирородный, называя их друговитами, указывал, что они платили дань Руси. По видимому, все Полесье уже было славянским, т. е. ОДНОЭТНИЧНЫМ, и входило в состав Киевского государства… Исчезло и резкое деление Полесья на две историко-культурные области – западную и восточную.

В Лаврентьевской летописи упоминается легенда о Кие и его братьях. «До этих братив, – говорится в ней, – поляне жили особо, каждый род на своем месте». Но после основания Киева и «по сих братьи держати почаша род их княжение в Полях, к Деревлях свое, а Дреговичи свое, а славяне свое в Новгороде, а другое на Полото иже полочане» [7].

[7 Историческая география. Лекции, читанные С. M. Середониным в императорском Петроградском археологическом институте. Пг., 1916, стр. 80 – 81.]

По утверждению летописца, в славянском мире все эти племена еще до образования Древнерусского государства действительно представлялись «княжениями». Естественно, что политический строй у восточных славян мог появиться только как результат многовекового пребывания их на определенной территории и длительного процесса общественного развития. Известно, что для образования отдельных земель и княжеств, для установления в них внутреннего порядка и единства, внешних отношений население должно было пройти через многие этапы общественной жизни.

Во второй половине X в. уже возникло мощное государство – Киевская Русь, в состав которого в пределах Птичья входили земли Волынского и Турово-Пинского княжеств.

Возникновение города

В IX X вв. окрестности современного Бреста заселяли волыняне одно из западных племен восточных славян. В XI в. они смешались со славянским племенем дреговичей, перекочевавшим из Центральной Белоруссии на запад и расселившимся вплоть до Западного Буга [8].

[8 В. И. Пичета. Основные моменты исторического развития Западной Украины и Западной Белоруссии. M., 1940, стр. 13.]

Поскольку волыняне и дреговичи в X – XI вв. входили в состав Древнерусского государства, то нет сомнения в том, что основателями Бреста были выходцы из Древней Руси.

Единого мнения о дате возникновения города пока нет. В исторической литературе [9] приводятся следующие сведения. В 983 г. киевский князь Владимир Святославович покорил литовское племя ятвягов, населявшее территорию между реками Наревом и Неманом. Для закрепления завоеванных земель он построил у Западного Буга, на острове в устье Мухавца, замок. При замке возник «город – крепость Берестье».

[9 В. И. Иванов. Исторические судьбы Волынской земли с древнейших времен до конца XIV в. Одесса, 1895, стр. 91.]

В 1019 г. Брест впервые упоминается в «Повести временных лет» в связи со сражением киевского князя Ярослава Мудрого с предводителем древлян князем Святополком.

«Берестье» произошло от названия породы вяза – береста. На юге Полесья так называли вяз пробковый. Из его древесины изготовлялись дуги и полозья, ветви использовались для мощения гатей. Берестьем город назывался до середины XVII в. Под влиянием польского языка Берестье трансформировалось в Бжесте. В XVIII в. для отличия от Бжестя-Куявского и в память о прежней принадлежности к Великому княжеству Литовскому город переименовали в Бжесть-Литовск. После воссоединения с Россией в 1795 г. он стал называться Брест-Литовском, а с сентября 1939 г. – Брестом.

В период феодальной раздробленности

Берестье занимало выгодное торговое положение. По Мухавцу и Западному Бугу проходили древние торговые пути. Один из них шел по Бугу из Галицкой Руси и Волыни, другой с востока по Мухавцу соединялся с Пиной и Припятью, связывая Берестье не только с Киевской Русью, но и со странами Причерноморья и Ближнего Востока.

Существование этих торговых путей подтверждается находками древних монет – римских, византийских и особенно арабских.

Благодаря своему географическому положению Бе-рестье в XI в. становится важным торговым городом Древнерусского государства. Русские купцы провозили в Польшу (иногда и дальше) хлеб, воск, мед, меха, деревянные изделия и другие товары. На Русь этим же путем они доставляли украшения и ткани. Купцы останавливались в Берестье и вели меновую торговлю. Многие из них построили здесь избы и остались на постоянное жительство.

Размещалось Берестье в центре городища. По мере роста населения и ремесленно-торгового значения города застройка распространялась на прилегающую территорию и остров, образованный левым и правым рукавами Мухавца при впадении его в Западный Буг. Новые постройки, расположенные на волынской стороне и ост-pour, укреплялись земляными валами. Берестье одновременно было и укреплением, контролировавшим движение торговых караванов по суше, судов по рекам Мухавцу и Западному Бугу. Здесь с давних времен взимались пошлины (мыто) за провоз товаров.

Как крепость Берестье занимало выгодное стратегическое положение. В 1031 г. киевский князь Ярослав Мудрый окончательно закрепил Берестье за Древнерусским государством.

Когда во второй половине XI в. Древняя Русь распалась на ряд феодальных владений, Берестье отошло к Волынскому княжеству (1077 г.).

Турово-пинский князь Святополк Изяславич, став великим князем киевским (1093 – 1113 гг.), стремился присоединить Брест к своим землям. В 1097 г. он, как сообщает летопись, предпринял поход на Брест («поиде к Берестью») [10]. Волынский князь Давид Игоревич, дружина которого стояла в крепости, обратился за помощью к польскому королю Владиславу. Тот, взяв 50 гривен золотом, согласился помочь. Но Святополк, подойдя к городу, дал Владиславу «дары велики на Давида» [11], и тот отказал в помощи. Давид сдал город Святополку и ушел с дружиной во Владимир (ныне Владимир-Волынский), но вскоре был изгнан Святополком и оттуда.

[10 Повесть временных лет, ч. I. M. – Л., 1950.]

[11 Там же.]

В 1117 г. Берестье перешло в подчинение великого киевского князя Владимира Мономаха.

С 1142 г, городом управляли галицко-волынские князья. Во второй половине XII в. он становится центром Берестейской земли. Территория этого небольшого феодального княжества, входившего в Галицко-Волын-скую землю, простиралась от нынешней Волынской области УССР на юге до р. Нарвы на севере.

Неоднократно пытавшиеся захватить его литовские и польские феодалы в большинстве случаев терпели поражения от местных и галицко-волынских князей. Литовский князь Скирмунт, вторгшийся на Берестейскую землю в 1164 г., был вскоре изгнан из ее пределов луцким князем Мстиславом. Безуспешной была и попытка польского короля Казимира Справедливого присоединить в 1182 г. Берестье к Польше. В 1213 – 1215 гг. польский король Лешко захватил часть правобережья Буга, в том числе и Берестье. Но в 1222 г. владимиро-волынский князь Василько вернул город Берестейской земле. В 1227 г., как сообщает Ипатьевская летопись, галицко-волынский князь Даниил Романович разбил здесь ятвягов. Три года спустя были разбиты и литовцы, пытавшиеся захватить город.

В конце первой половины XIII в. Берестье подверглось татаро-монгольскому нашествию.

Установление татаро-монгольского ига на значительной части восточнославянских земель ослабило Русь. Воспользовавшись этим, литовские князья стали вторгаться на территорию Белоруссии. Нашествие татар и враждебная политика литовских феодалов вынудили западнорусских князей начать сооружение защитных укреплений – замков и башен, В 1275 – 1276 гг. волынский князь Владимир Василькович соорудил у Берестья высокую каменную башню. Другая башня («столп камеи»), сохранившаяся до наших дней, была построена се-вернее, на р. Лесной. При ней Владимир Василькович заложил город «на пустом месте и нарече имя ему Каменец» [12].

[12 Ипатьевская летопись, т. 11 – III. Спб., 1843, стр. 925.]

В 1289 г. Брест перешел к галицко-волынскому князю Мстиславу Даниловичу. Уставной грамотой горожане и жители сел, административно связанных с городом, были обязаны платить князю специальный оброк – «ловчее». Горожане уплачивали его деньгами, сельские жители – натурой: медом, овощами, льном, овсом, рожью, печеным хлебом и курами [13].

[13 Там же, стр. 225.]

Введение натурального оброка свидетельствовало о значительном развитии в XIII в. производительных сил сельского хозяйства в окрестностях Бреста. Выполнить оброк крестьянин мог только при наличии некоторого излишка продуктов. «Рента продуктами, – писал К. Маркс, – предполагает более высокий культурный уровень непосредственного производства, следовательно, более высокую ступень развития его труда и общества вообще» [14]

[14 К. Маркс. Капитал, т. Ill, 1953, стр. 807.]

При Мстиславе Даниловиче Берестье играло видную роль в экономике Галицко-Волынской земли. К этому времени в городе были хорошо развиты ремесла. Через него проходил торговый путь в Прибалтику. По нему русские купцы привозили фландрские и французские сукна, кожу, меха, вывозили продукцию земледелия и транзитом шерсть.

Таким образом, уже в XI – XIII вв. Брест являлся не только городом-крепостью, но и значительным торгово-ремесленным центром Западной Руси.

К концу XIII в. феодальное дробление западнорусских земель, в том числе и Галицко-Волынской, усилилось, что привело к экономическому и политическому ослаблению их. Литовские князья, использовав такое положение, стали захватывать русские земли. В начале XIV в. князь Гедимин захватил территорию Галицко-Волынского княжества между Неманом и Западным Бугом. К концу первой половины XIV в. власть Литвы распространилась на белорусские земли до Припяти на юге и до Днепра на востоке, т. е. почти на всю Белоруссию.

Северо-восточные княжества Руси к этому времени были также территориально раздроблены, политически разобщены и еще не оправились от недавнего татаро-монгольского нашествия. Поэтому они не могли прийти на помощь западным русским князьям в их борьбе против литовских феодалов.