Текст книги "Возмездие (СИ)"

Автор книги: Владимир Дюбанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

** Работа, совершаемая женским существом, имеет десятки, возможно, сотни и тысячи проявлений на уровне социального мира. Такие простые вещи, как приготовление еды и уход за больными, как бы не алгоритмизировал их интеллект, всегда сохраняют признаки магии, связанные со способностью человека-создателя придавать куску хлеба или горсти лечебной травы характер скрытого движения универсальной жизни. Более сложные вещи, связанные с психологией и мистикой, в руках, сердце и голове искусной женщины превращаются в заклинания совершенствования.

** Это не означает, что каждая женщина может быть профессиональным психологом или кулинаром; качество женской магии распространяется только на людей, которых она любит и которые входят в ее ближний круг. Чем больше способность к любви, чем шире круг существ, который объемлет женщина своим внутренним безмолвным вниманием, тем выше ее способности к совершению женской работы, тем больше жизни она приносит в мир и способна поддержать.

** Бодхиссатвы (просветленные) и святые, посвящавшие годы работе над способностью к состраданию, достигают в результате уровня, который изначально имеют многие молодые чувствительные женщины. Размышляя об этом, становится понятно, почему в инициативные группы женщины допускались так избирательно и неохотно, особенно красивые и молодые; своим врожденным даром сострадания и все понимания они невольно составляют конкуренцию людям менее чистым. Привлекательная молодая девушка, пока ее не испортила жизнь в грубом мире физической необходимости, зачастую начинает жизнь полная состраданияя ко всему живущему на уровне, равном уровню бодхиссатв. То же происходит и с женщинами немолодыми, особенно одинокими, поскольку все силы их души уже готовы направиться на поддержание мира. Общество, однако, не только не готово воздать должное таким женщинам, но, наоборот, мифологизирует их глупость и никчемность, стремясь отвратить их от совершения предназначенной им работы.

** Следует сказать также несколько слов о том, как совершается работа женского начала по поддержанию и расцветанию жизни. Выше было сказано, что суть женской души есть льющаяся, водная, светоносная субстанция, так же, как суть мужской души есть яркий, согревающий и бегущий во все стороны огонь. Огонь также обладает качеством света, но это другой свет и другая история.

** Светоносная субстанция женской души, именуемая также любовью, в высоких состояниях может быть отождествлена с мировой любовью, что есть, собственно, одно из имен Бога. В состояниях более скромных, локальных, эта субстанция принимает форму материнства и тантрического супружества, в еще более частных – форму обычной, бытовой любви по отношению к близким или возлюбленному.

** Именно посредством этого потока женщина, или, вернее сказать, женское существо, осуществляет всю свою работу по поддержанию близких и мира, осуществляя магию напряжением собственной души.

** Как это происходит, есть тайна, которую раскрывает сама для себя каждая женщина, входящая в подходящий для этого возраст. Все, что необходимо ей в этот момент – духовная близость с другим человеком, матерью, мужем или подругой, готовым принять и объяснить ей саму себя.

Знание

** В архетипах (коллективное бессознательное) социума существует образ женщины мудрой, однако знания, которые исходят от нее, не зафиксированы в общей культуре. Знание, необходимое для выполнения женской работы, по сути своей является тайным. Было бы соблазнительно связать эту тайну с преследованиями женского искусства инквизицией и, позже, официальной декартовской наукой; однако это не было бы верно. История сокрытого женского знания гораздо древнее. Уже в античной Греции мужчины занимались такими традиционно женскими делами, связанными с поддержанием жизни и мира, как траво-лечение и политика. Наследовав место женщин на общественной сцене, мужчины наследовали и тайное женское искусство, которое так и осталось тайным для них.

** Параллельно женское знание продолжает существовать в форме скрытого знания, но о нем практически ничего не известно тем, кто не посвящает себя специально его хранению и передаче; официальная культура накладывает печать молчания на все, связанное с этим типом знания. Архетипический образ женщины мудрой важен не столько сам по себе, сколько своей неясностью и чужеродностью в патриархальной культуре.

** По сути, такая женщина является хранительницей тайного знания, или, по существующей традиции, Suma Sacerdotisa (жрица).

** Важно понимать, что любая женщина в той или иной ситуации выступает как Suma Sacerdotisa по отношению к другой, ожидающей ее поддержки. Если представить себе группу женщин, связанную дружбой или родственными отношениями, каждая из них поочередно оказывает защитную функцию по отношению к другой. Эта взаимо-поддержка, которую оказывает одна женщина другой, всегда связана с предложением той части тайного знания, которое находится в ее распоряжении. Обмен тайным знанием составляет ритуальную и традиционную часть женского общения; только очень эгоистичные женщины не участвуют в этой цепи взаимо-поддержки. Фактически, этот обмен знанием является необходимым залогом продолжения существования высшего женского принципа. В свою очередь, существование этого принципа предохраняет человечество от падения в состояние дикости и агрессии, ибо высший принцип женского есть то, что объединяет людей – забота о себе подобных.

** Сложность хранения и передачи тайного знания связана с отсутствием в культуре общей этической системы, которая является ядром и образующим механизмом этого тайного знания. Авраамические религии, несмотря на то, что сходятся во многом, имеют, с этой позиции, одно важное отличие. Иудейская, наиболее древняя из трех, выражала принцип сосуществования дуальности, что отражено в каббалистической системе. Мусульманская, наиболее молодая, также несет черты такого дуального сосуществования, но, будучи порожденной в определенных исторических условиях, аппелирует к мужскому началу, выраженному в экспансии. Христианская религия изначально была религией женского начала, ибо она строилась на универсальной любви и объединении. Деформированная политическими амбициями церкви, она потеряла этот важнейший аспект, хотя христианские мистики всегда продолжали традицию слияния с Богом, воплощенного в Христе и понимаемого как любовь.

** Попытка демократических государств реализовать такую этическую систему только частично можно считать удачной, ибо она реализуется внутри мужской культуры и неотделима от мужских ценностей, в то время как именно женское знание хранит интуитивное и абсолютное понимание универсальной этической системы.

** Если мужское знание направлено на постижение истины и связано со стремлением дойти до границ обозримого мира, женское знание направлено на питание и поддержание порожденного ею. Важно помнить, что все, к чему прикасается подлинная женщина, несет отпечаток ее душевной работы, в этом смысле чем выше уровень посвящения женщины, тем шире круг ее порождений, пока в своем пределе мир мужского постижения не сливается с миром женского творения. Говоря о тайном знании мужского рода, мы говорим всегда о познании той части божественного, или метафизического, что связано с мужской эманацией творения мира, со светом, несущим ясность и не знающим предела. Говоря о тайном знании женского рода, мы говорим о реализации женской эманации творения, о защите и поддержания сотворенного мира. Чем выше уровень посвящения, или тайного знания, той или иной женщины, тем шире круг сотворенного ею мира, распространяясь от ее собственного тела и души до детей, порожденных ею, родителей и людей, которых она любила и которым посвящала напряжение своей душевной работы, далее через группу друзей, близких, единомышленников и единоверцев, нацию и все человечество.

** Роль хранительницы тайного знания не является статусной позицией, женщина не получает дополнительных привилегий, обладая большим знанием. Напротив, посвящение в большее знание несет большую ответственность, ибо это знание связано с активным действием по поддержанию жизни, которое, в свою очередь, непрерывно требует еще большего знания. Неотделимой функцией хранительницы тайного знания является ее непрерывная передача, поскольку только эта передача может являться гарантией того, что жизнь будет продолжена.

** Возвращаясь к этической системе, без которого это знание остается поверхностным, надо сказать, что оно напрямую связано со способностью к сочувствию и любви, поскольку это знание связано не с устройством мира, что вторично, но с возможностью улучшить жизнь. Сакральным образом женщины тайного знания является Великая мать, которая действует не раздумывая, но безупречно.

** Говоря о способности к сочувствию и любви, нельзя не упомянуть и о смелости, вернее сказать, силе духа, которая позволяет выстоять созерцание страдания. Знание того, что все, порожденное ею, обречено на страдание и гибель, либо отвращает женщину от материнства, либо придает ей силы по изменению мира в сторону его безопасности.

** Защищая, однако, своих детей от созерцания зла и угрозы, человечество ослабляет самое себя до полного вырождения.

** Женщина, не воспринявшая с детства этическую систему сострадания и любви, не готова к получению тайного знания; а, значит, эта женщина не готова ни к материнству, ни к поддержанию мира. Воспитанная в условиях полной безопасности, не видя угрозы тому, что она любит, женщина не включает механизм получения этого знания. Воспитанная в условиях непрерывной заботы о ней самой, защищенная от тайного знания, связанного со страданием и душевным напряжением, женщина может оказаться не готовой к получению его, внутренних сил такой женщины может не хватить для того, чтобы вынести роль хранительницы и Suma Sacerdotisa. Такие женщины, кажется, никогда не взрослеют, даже став матерями биологически, не становятся ими до конца, оберегая себя от душевного потрясения, связанного с болью и скорбью и с необходимостью противостоять этой боли и скорби.

** Сталкиваясь со своей неспособностью совершить эту работу, или, напротив, в силу чрезвычайной чувствительности, с неспособностью выдержать шум мира, полного боли, находясь в отсутствии средств для выполнения этой работы, которые являются прямым средством презрения существующего общества к женской ипостаси божественного; находясь в любой из этих ловушек, женщина взрослеет медленнее, чем это заложено природой, не находя времени совершить заданный цикл и пройти собственную инициацию.

** Это не означает, что такая женщина не является подлинной, но лишь то, что она выпадает из общей цепи передачи, сокровенное женское знание доходит до нее в приглушенном, неявном виде и ей сложнее войти в состояние Suma Sacerdotisa. Люди, к которым она прикасается, не получают благословения, ее плодородие не пробуждено.

** Следует помнить, что социальная роль и социальные мифы совершают крайне двусмысленную работу – с одной стороны, обязывая женщину действовать так, как если бы она уже была просветленной высшей ипостасью женственности, с другой – отказывая ей в знаниях, необходимых для выполнения этой роли.

** Сталкиваясь с этой проблемой, женщины исследуют способ мужской жизни, стремясь выстроить свои системы защиты тайного.

Действие

** В отличии от созерцательной устремленности мужского начала, странным образом соединенной с его неудержимой тягой к экспансии, женское начало есть начало деятельное, странным образом соединенное с тягой к покою; возможно, именно эта противоположность центральных смыслов удерживает баланс их существования. Созерцательность без экспансии стремилась бы свернуться в точку и неподвижность, тогда как деятельность без покоя привела бы к расходу всех жизненных сил во внешнее пространство.

Здесь мы в очередной раз видим, как переливаются смыслы и обмениваются силой между собой, как ничто не пребывает ни в бесконечном движении, ни в бесконечном покое. По сути, в подобной форме внутреннего круговорота оба начала достигают равновесия, благодаря которому становится возможным само существование мира. В свою очередь, между двумя этими началами также возникает взаимообмен и круговорот силы.

** Женщина, являясь сосредоточением деятельного женского начала, находиться в беспрерывном движении, выполняя множество мелких дел одновременно. Ее внутренний мир также находится в движении, осуществляя свою большую работу – надзор за продолжением жизни, сопротивление каждому нарушению прав жизни на осуществление.

** Выше мы говорили о том, что знание, сопровождающее женскую работу, является тайным, а цели – сакральными. Рядом с этим необходимо иметь в виду, что и знание, и цели реализуются в ежедневной работе, которую осуществляет каждая женщина.

** Работа по поддержанию дома и воспитанию детей превращают жизнь семейной женщины в непрерывный труд, за который она далеко не всегда получает хотя бы частичное вознаграждение. Надо понимать, что настоящим вознаграждением для женщины может являться только перманентное состояние счастья; только счастливая женщина может войти в состояние покоя хотя бы ненадолго.

** Мужчина, которому не свойственно это состояние непрерывной деятельности, не способен оценить душевные и физические затраты, совершаемые женщиной ради процветания семьи, мира и рода человеческого; работа по дому для него сводится к набору физических действий, тогда как женщина знает, что за этими действиями стоит непрерывная внутренняя сосредоточенность. Эта сосредоточенность, свойственная деятельной женщине, не имеет ничего общего с обыденным вниманием и собранностью, но является ритуальной, магической, шаманской сосредоточенностью над главным ежедневным занятием женщины – заклинанием совершенствования.

** Работа по поддержанию дома – это всего лишь часть большей работы, которую женщина совершает ежедневно; здесь мы говорим о работе поддержания близких, дальних и мира.

Работа по поддержанию мира – та самая большая работа и подлинное назначение женского начала, осуществляемое непрерывным внутренним напряжением, на обыденном уровне превращается в непрерывную обыденную деятельность.

** Для деятельных любящих женщин существует огромнейшая проблема по реализации себя в нашем обществе. Все, что они производят, касается ли это еды, эмоционального тепла или тех магических заклинаний роста, которыми любящая женщина окутывает бессознательно близких и дальних людей, потребляется немедленно и без остатка. Общество, в котором эта женская работа не имеет других коннотации, кроме иронических; общество, которое смеется над ограниченностью женского сознания, посвященного целиком благу и развитию, что на уровне обыденности превращается в работу по дому и склонность к мистике; общество, которое предлагает, в своих культурных моделях, мужчинам и детям не благодарить женщин за ее труд, но инкриминировать ей недостаточность ее усилий; – достойно ли это общество всего, что делают женщины для его процветания и спасения от собственных разрушительных тенденций? Не является ли такое общество неким подобием гнезда с подложенными кукушечьими яйцами, где обреченная на безостановочный труд мать, выкармливает чуждых ей существ, готовых в любой момент убить ее собственных детей?

** Огромнейшее количество одиноких женщин, с детьми и без, появляющихся сейчас во всем современном сообществе, является точной реакцией на кризис общественного сознания, допустившего в отношении женщины убивающую ее небрежность. Женский непрерывный труд, не оцененный и высмеянный, оказывается, легче вести в одиночку, чем предлагая себя семье, которая ожидает одновременного выполнения мужской и женской ролей от одной и той же женщины, причем оценка происходит исключительно по мужскому труду, социально значимому.

** Чем престижней социальная работа женщины, чем больше она зарабатывает и больше вовлечена в социальные процессы, чем больше она преобразилась в мужчину, тем больше уважает ее собственная семья. Совершение же колдовской работы по увеличению счастья и успеха собственного мужчины и собственных детей отторгается и преследуется, отторгая и преследуя тем самым истинную женскую сущность.

** Известная фраза, что за каждым великим мужчиной стоит великая женщина, не доступна подлинному пониманию людей мелких. Обратная сторона мужского начала, ее негативные проявления, конкуренция и лень, делают невозможным для женщины осуществить ее алхимическое действие со своим мужчиной, ибо мужчина в своем низком состоянии борется не за собственный рост и развитие, а за сохранение стабильного эго и ничего неделание. Следуя культурным штампам социума, мужчина, обладающий величием души и активным созидающим умом, также весьма часто недооценивает роль женщины в своей жизни; чем значительней этот мужчина, тем более скромное и обслуживающее положение занимает рядом с ним женщина; несмотря на то, что именно благодаря ее усилиям мужчина реализуется, редко кому приходит в голову благодарить свою женщину за это и компенсировать все затраченные силы.

** Попадая в ловушку мужского эго и соревновательности, женщина, сохраняя свою водную отражающую структуру, начинает присоединять мужские качества. Этот процесс длится настолько же давно, насколько длится вытеснение и унижение женщины и пренебрежение ее природными правами. Понятно, что в исламском мире, где роль женщины в семье, особенно роль матери, чрезвычайно высока, присоединение мужских качества женщинами происходит гораздо медленнее и в меньшем объеме; в современном же сообществе, где положение издавна является наихудшим, андрогинность женщин достигла наивысшего расцвета. Не теряя качеств непрерывной деятельности и заботы о сохранении мира, женщины начинают освоение и присоединение мужского начала.

Воля

** Присоединение женщинами мужских качеств, принявшее уже повсеместный характер, является плодом сотен, если не тысячелетий, лет вытеснения и обесценивания женского начала.

** Чтобы понять это, рассмотрим пример христианства, изначально взывавшего к созданию единой этической системы и равенству прав всех человеческих существ; оставим пока что за скобками метафизический аспект веры. Созревание христианского общества до создания демократических институтов, декларации прав человека и систем государственной защиты – практическое воплощение коммунитарных (братство) идей раннего христианства – приходится на время угасания самого института, не по силе его воздействия на отдельных людей, но по значимости в общественной жизни в целом.

Так, цветок распускается и усыхает, оставляя после себя завязь и плод; это произошло с христианством, идеи которого наследовались новыми этическими системами. То же самое происходит с патриархальной системой, которая разрушила сама себя, оставляя на месте своего увядания волнующий и неоднозначный плод женской андрогинности (одновременное проявление мужских и женских качеств).

** К вопросу андрогинности, или совмещению черт мужского и женского начал, мы вернемся позже, отметив пока явный дисбаланс в сторону андрогинности именно женской: существование внутри патриархальной культуры вынуждает женщин мимикрировать под ее нормы и одновременно дает ей средства; наиболее способные женщины развивают в себе равновесие между такими чертами, как любовь и сострадание, с одной стороны, и воля, и интеллект, с другой.

** Несмотря на то, что огромное количество женщин обладает лишь интеллектом, но не волей, как тысячи читающих, образованных, умных женщин, продолжающих традицию социальной пассивности, или только волю, без беспокойства созидающей мысли, как женщины, занимающиеся бизнесом либо устанавливающие авторитарные системы в своих семьях; несмотря на несовершенный и неотрегулированный до сих пор механизм женского развития в этом случае, женщины развиваются настолько быстро, что могут достичь равновесия задолго до старости. Важно заметить, что женщин, попирающих собственную природу и отказывающихся от принципа сострадания, так мало, что они не искажают общей картины; как бы цинична и практична не была женщина на поверхности, внутри она остается чувствительной к мировой боли.

** В противоположность этому, мужчины, присваивающие такие черты, как любовь и милосердие, а вместе с ними эмпатию (сопереживание), чувствительность и общую тонкость, весьма часто не удерживают базовые качества мужского начала, волю и интеллект, теряя вместе с ними конструктивное мышление, стремление к ясности, решительность и ответственность. Ни люди искусства, тонко чувствующие, ни растущее число трансформистов, би-гендеров и гомосексуалистов не образуют равновесного андрогинного сплава мужского и женского начал, эмоциональная составляющая из сознания, как правило, перевешивает ясность мысли и прямоту действия. Похоже, что случаи мужской андрогинности настолько же редки, насколько часты случаи андрогинности женской. Тем не менее, количество новых мужчин стремительно увеличивается; ниже мы затронем эту тему отдельно.

** Женщина, присваивающая мужские черты, тем более, воспитанная в ориентации на них, не чувствует себя странной и чуждой в современном сообществе, ее положение в мире наиболее стабильно и безопасно. В хороших условиях, будучи любимой в детстве и успешной в более зрелом возрасте, женщина проявляет волю и интеллект как нечто само собой разумеющееся.

** Важно понимать, с какой проблемой сталкивается женщина на этом пути. Вернее сказать, существует две принципиальные проблемы. С одной стороны, общество продолжает быть настроено патриархально, и чтобы добиться признания, женщине приходиться совершить работу многократно большую, чем совершил бы мужчина в сходных условиях. С другой, собственная семья и особенно муж, провоцируя ее присвоить ответственность и принимать решения, перегружая на такую женщину и мужскую и женскую работу, не только не возмещают ей эти затраты, но и преследуют ее потребность в этом возмещении.

** Мужская работа, которую женщина совершает часто вынужденно, по необходимости, превращается в повод для ее преследования и унижения. Семья требует совершить эту работу по организации жизненного пространства применяя мягкие и любящие женские формы этой работы, что само по себе невозможно и противоречиво.

** В силу такой невозможности, и особенно в силу авторитета, которым общество по-прежнему награждает мужчину авансом, весьма и весьма часто незаслуженно, в разочарованных женщинах проявляются негативные качества мужской природы, агрессия и нетерпимость.

** Отдельно надо отметить сексуальную сторону растущей женской андрогинности, в которой женщина отказывается быть пассивным сексуальным объектом. Проблемы в достижении оргазма и сексуальной восприимчивости также связаны с привычкой и необходимостью контролировать ситуацию и отсутствием той расслабленности, которая характеризует свободно льющееся состояние открытой женственности.

Абсолют

** Рассматривая вопрос женской андрогинии, а именно, развитых качеств мужского начала при сохранении начала женского, мы неизбежно должны перейти к вопросу выхода за рамки пола.

Хотя под этим обычно понимаются явления физического порядка, от стиля "унисекс" до сексуальных девиаций, наиболее важным представляется тот выход в над-мировое пространство чистого духа, где развитое человеческое сознание освобождается от признаков пола. Фактически, выход в это пространство связан с вопросами веры и просветленности, или, говоря языком обыденным, с постижением Абсолюта.

** Возможно, этот вопрос не был бы настолько важен для рассмотрения, если бы западная культура не была целиком противоположна культуре восточной, дуальной, тантрической.

** Достижение Абсолюта как вершины человеческого духа в нашем западном сообщество ориентировано не столько на дуальное слияние мужского и женского начал, но на самостоятельное, одиночное достижение высших состояний, традиционно являющейся прерогативой мужчин. Связано ли это с извращенным отношением к сексу, унаследованным христианским миром от варваров, или с приматом воинственного мужчины с дубиной, стоящей у истоков социальной традиции, или с неразвитостью западной женской культуры, вместе с отсутствием механизмов тонкого ее влияния на мужской духовный мир, что наблюдалось повсеместно в странах Востока, от Японии и Китая до Ближней Азии? Примем просто как факт, что при относительном внешнем благополучии своего положения, западная женщина была лишена той доли почитания, которой располагали женщины востока. Выигрыш в социальных правах обернулся для женщины проигрышем в отношениях внутри семьи; семья не рассматривается как способ совместного достижения полноты человеческой реализации, но как социальный способ организации общества. В результате игнорирования дуальности в западной культуре сложилась традиция одиночного достижения Истины и Абсолюта, и необходимо исследовать, как это затронуло женское сообщество.

** Важно иметь в виду, что искателями истины в западном мире традиционно были мужчины, монахи, алхимики, ученные и подвижники. Женские озарения запротоколированы крайне скупо, фактически, кроме откровений Св. Терезы и текстов госпожи Блаватской, не существует литературы генерального значения; в первом случае эти и похожие переживания имеют экстатический характер, близкий к сексуальной одержимости, но не к выходу за пределы пола, необходимое в этом случае для слияния с Богом. Во втором, а именно в учении Блаватской, знание представлено настолько не системно, озарения настолько смешаны с вымыслом, а подлинная страсть к высшему – с авантюрой, что воспринимать ее полностью всерьез представляется несколько затруднительно.

** Ловушка – или, напротив, объяснение – заключается в врожденной предрасположенности женщины к слиянию с миром. Расширяя это качество, эволюционирующая женщина переживает моменты видения Абсолюта как нечто само собой разумеющееся, что достигается без особых усилий и самоотречения, но как предельное расширение собственной природы. Женская природа, расширяясь до мистического слияния с миром, настолько легко выходит за собственные рамки, что большинство существующих практик ей кажутся избыточными; только испортив и деформировав ее, общество получает женщин, не обладающих этой спонтанной способностью к просветленности.

** Разумеется, мужское существо тоже расширяет свою природу, однако в ней нет сердечного, внутренне заданного состояния слияния с миром и Абсолютом, а интеллектуальное слияние, так характерное для развитого мужского ума, обладает разрушающим самое себя моментом критического сомнения, ибо склонно непрерывно проверять подлинность собственных переживаний. Усилие мужского сознания вынужденно быть в сотни раз сильнее для достижения того же результата и опираться на серьезные практики, будь то медитативные, интеллектуальные или сосредоточение воли. Женский дух, напротив, растекается, как океан, объемля вбирающим сознанием весь существующий мир, пока в пределе не сливается с тем ослепительным светом, имя которого не произносимо (Абсолют).

** В идеальном случае, мужчина выстраивает внутри себя равновесное состояние между своим женским и мужским началом; женщине, однако, нет необходимости совершать это усилие.

**. В тоже время, женщина, не овладевшая навыком мужского способа постижения, не всегда может перевести свои озарения на внятный язык, что вызывает в интеллектуально ориентированном обществе сомнение в подлинности ее переживания. Более того, женщина, переживающее подъем духа и не владеющая убедительным словом для передачи его, высмеивается и считается душевнобольной, что часто влечет за собой ее собственную убежденность в никчемности и болезненности самых ярких ее переживаний. В свою очередь, подобное неверие в себя делает невозможным для нее вернуться в высокое состояние духа.

** Те, кто скептически относится к способности женщины дойти до всеобъемлющей полноты за пределами пола, считают ли они, что легче мужчине присоединить черты женского духа, позволяющие постигнуть Абсолют не только умом, но и сердцем, чем женщине – мужского?

** В случаях наиболее позитивных, возвращаясь из этих состояний наивысшего духовного подъема, человеческое существо находит себя измененным, также, как находит измененным окружающий мир. Большая целостность и осмысленность своего внутреннего и внешнего несут тот покой и гармонию, которые считаются признаком просветленности.

** Важным следствием из этого переживания является способность его передачи, позволяющей в той или иной степени участвовать в развитии и эволюции всего человеческого рода.

** Фигура Иерофанта (верховный жрец в картах Таро), представляющего высшее существо в определенном ритуале, имеет двойную нагрузку – соединенность с высшим смыслом универсального и человеческого существования и проявленность в социальном мире.

** Такими учителями божественного происхождения (не рассматривая вопрос веры, но влияния на умы и души) в зафиксированной культуре, охватывающей последние два с половиной тысячелетия, всегда выступают мужчины. Мы знаем Будду, Христа и Магомета, Пифагора и Бодхидхарму, но нет ни одной настолько же значительной женской фигуры в истории современного человечества.

** Означает ли это, что женское существо не осуществляет передачу высших смыслов, идеи о Абсолюте и универсальном знании в обыденный мир с той же силой и яркостью, как существо мужское?

Интуитивное знание нам говорит, что это так и не так в одно и то же время, различие существует, однако не в той форме, которая кажется явной беглому взгляду на историю человечества.

** Мне не хотелось бы вдаваться в исследование античной лексики и размышлять, как имена верховного Демиурга смещались от женских терминов к мужским, таким, как употребляемое с гностических времен иносказательное великий Архитектор или же великий Гончар, употребляемое в суфийских кругах; в то же время древнейшее Элохим (больше, чем два – боги) лингвистически представляет собой смесь мужского и женского рода, а исследование архетипов древнейших богинь, смещенных из своего демиургического положения, дает богатую пищу уму.

** С большой долей уверенности можно сказать, что женское понимание Абсолюта является природной чертой развитых женщин, которые не владеют, однако, даром убедительного слова. Возможно, этот дар является избыточным их природе, владеющей даром звука и вибрации.

** Если мы можем пронаблюдать за женщинами, достигшими высокого положения в закрытых метафизических группах, часто можно заметить, что эти женщины невероятно скупы на слова и предпочитают говорить о вещах практических. Однако, нельзя не заметить, что в их присутствии пространство начинает вибрировать и время меняет свой ход. По сути, эти женщины являются Небесными Пряхами, так как меняют ткань бытия, соединяя небо и землю.