Текст книги "Ловушка на умников"

Автор книги: Владимир Аверин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

– Без этого никак нельзя, браток. Мы тебя на вшивость проверяли. Ты ведь хочешь своего жирного дружка на деньги обменять, так?

– Так. А драться зачем?

– Чтобы убедиться, какой ты в деле. Вдруг ты в самый ответственный момент испугаешься и переметнешься к ментам или к Мирону с Кристиной.

– Выходит, Кристина все-таки обвела меня вокруг пальца, – разочарованно произнес Вадик. – Я ей поверил, а она, оказывается, связана с преступниками. Жаль, мы с ней так хорошо поболтали, кофе попили, – с сожалением вздохнул Ситников.

– Все, что она тебе говорила, – забудь, к ее биографии это не имеет никакого отношения. Она не просто связана с преступниками, – усмехнулся Паша Блин, – она всем руководит. Она, блин, мозговитая девка. У нее вместо башки – компьютер. Она такое дело провернула, что тебе и во сне не приснится.

Тем временем близнецы пришли в себя после драки и подошли к Вадику и Паше Блину.

– Познакомьтесь, – сказал Блин. – Это Толян и Колян – мои телохранители. А это Вадик, тот самый, которому я по руке долбанул.

– Так это ты меня ударил? – возмутился Вадик, до которого только сейчас дошло, что в подвале Кристины он встретил именно этого тщедушного подростка.

– Сам виноват, – улыбнулся Паша. – Ты ж, блин, заорал, что у тебя в руке автомат, граната и базука, а наверху караулит группа захвата.

– Я так не говорил. – проворчал Вадик, поглаживая ушибленную руку. – Ладно, считай, что я тебя простил. Скажи своим телохранителям, чтобы подождали в сторонке, мне с тобой надо поговорить без свидетелей.

– А где ты увидел свидетелей? – удивился Толян и посмотрел на Коляна: – Ты был когда-нибудь свидетелем, Колян? Я не был.

– Ладно, мужики, не доставайте пацана, – миролюбиво сказал Паша. – Видите, он, блин, напрягается. Подождите меня здесь.

Толян и Колян послушались Пашу и остались рядом с бильярдной, а Блин повел Вадика к автостоянке, открыл своим ключом микроавтобус «Газель» и, устроившись на боковом сиденье, жестом предложил Вадику садиться.

– Расскажи путем, что произошло с Пузырем, то есть с моим друганом, когда он пришел в семьдесят пятую квартиру, – попросил Вадик. – И вообще, объясни толком, что случилось? Кое до чего я уже сам докопался, но многого еще не понимаю. Давай сначала. Догадываюсь, что именно ты сбросил из окна пятисотку с просьбой о помощи, но не врубаюсь, зачем ты это сделал? Из-за твоей записки закрутилась такая пурга!

– Все просто, как блин, – сказал Паша и, развалившись на сиденье, положил ногу на ногу. – Несколько месяцев назад я смотался от родителей, приехал в Москву и поселился на свалке. Иногда приезжал на Ярославский вокзал, чтобы подработать или продать какую-нибудь гнилую бронзовую люстру. На вокзале познакомился с Кристиной. Я случайно встретил ее на Ярославском вокзале, вернее, это она меня встретила и попросила размерять пятьсот рублей.

– Для чего?

– Она сказала, что торгует газетами у метро и ей нужны мелкие деньги. Ну я разменял. Потом еще раз, еще и еще. Про газеты она мне, конечно, блин, наврала. У нее столько денег, что она может свою, блин, собственную газету выпускать. В общем, она присматривалась ко мне. А когда врубилась, что я пацан надежный, незаметный, короче, тот, кто ей нужен, ну, тогда она и предложила мне работать на нее.

– Кем работать? – спросил Вадик.

– Ты что, блин, до сих пор ничего не понял? – удивился Паша и посмотрел на Вадика как на несмышленого младенца. – Я, блин, менял деньги на вокзале. Каждый день брал в камере хранения партию фальшивых пятисоток и менял их на мелкие, но на настоящие купюры. Подходил к вагонам и просил у пассажира разменять пятисотку. Лохи-пассажиры меняли деньги и уезжали в свои Задрищенски с фальшивыми пятисотками, а я оставлял себе двадцать процентов, а остальные, уже настоящие деньги, возвращал в камеру хранения. Потом Мирон или Кристина открывали ячейку, забирали настоящие бабки и снова оставляли партию фальшивок.

– Так вот что значили числа в записке, которую я вырвал из блокнота Кристины. Она записывала даты и сумму, которую оставляла в камере хранения, – догадался Вадик. – А кто такой Мирон?

– Знакомый Кристины, у которого башка как крутое яйцо. Тот, кто подобрал вас в Сергиевом Посаде, когда ты со своей подругой тащил чемодан с бабками и с бумагой для печатания фальшивых денег. Неужели ты и впрямь не догадывался, что деньги фальшивые, а бумага – специальная, тоже для подделки денег?

Вадик отрицательно покачал головой. Он не нашел подходящих слов, чтобы выразить свои чувства, ведь целый день он подвергался опасности, таская чемодан с фальшивыми деньгами, нося в кармане пачку поддельных пятисоток.

– Любой мент мог остановить меня и посадить в тюрьму за изготовление фальшивых денег, – задумчиво сказал Вадик, представляя себе обыск, экспертизу, суд и колонию для несовершеннолетних преступников.

– Обычный, блин, мент не отличит нашу фальшивку от настоящей купюры, – уверенно сказал Паша, достал из кармана пятисотрублевую банкноту и предложил Вадику сделать то же самое.

Ситников вынул пятьсот рублей.

– Посмотри ее на свет, – предложил Блин. – Водяные знаки видишь?

– Вижу, – сказал Ситников.

– А теперь взгляни на эту. – Паша передал Вадику другую купюру, которую он достал из своего кармана. – Видишь, в чем разница? И там, и там есть водяные знаки, но на настоящей пятисотке Петр Первый нарисован темными линиями, а на фальшивке – светлыми. Помнишь этот детский прикол: масляное пятно на бумаге кажется темным, если смотреть на темный фон, и светлым, если смотреть на свет. Если не знать этого фокуса и не сравнивать купюры, то ни за что не догадаешься, где подлинная, а где фальшивая. Кристина использовала специальную бумагу и какую-то чумовую краску для водяных знаков, она не печатала деньги на ксероксе, а делала их с помощью офсетной печати и какой-то там электрографии, что ли. Я в эти дела не въезжаю, но однажды проследил за Кристиной до ее дома, узнал, где она штампует бабки, и подслушал ее разговор с Мироном.

– А потом ты решил ее ограбить?

– За кого ты меня принимаешь? Я честный пацан. Просто сегодня утром я заметил, что меня пасут, ну, хвост увидел, врубаешься? Менты за мной стали следить, короче. Видать, кто-то из пассажиров все-таки пожаловался, накапал ментам, что на Ярославском вокзале какой-то малолетка обменивает фальшивые пятисотки. Ну вот, слушай дальше. Я-то пацан прыткий, от ментов увернулся, убежал и оставил записку в камере хранения – предупредить Мирона о слежке, чтобы он меня на свалке не искал. А менты, видать, к тому времени уже и за ним следили. Я своими глазами видел, как они его скрутили прямо у стоянки, когда он из своего джипа вышел.

– Хоть убей, я все равно не понимаю, зачем ты бросил пятисотку из окна, – помотал головой Вадик.

– Когда я увидел, что Мирона повязали, позвонил Кристине, чтобы сказать ей об этом. А она попросила приехать: мол, не телефонный это разговор. Я, как последний лох, попался на ее уловку, примчался к ней домой, а она меня заперла в четырех стенах, сказала, что не выпустит, пока с Мироном не встретится.

– Почему?

– Боялась, что меня менты тоже поймают и я им расскажу про нее и про станок, на котором она бабки шлепает. Подделка и сбыт денежных знаков – это, браток, дело серьезное. За это в тюрягу упекут всерьез и надолго. А ведь Кристину-то ни в чем не подозревают, о ней менты до сих пор ничего не знают. Всю черную работу делали Мирон и я, а она только руководила и делила бабки. Вот она и заволновалась, что меня повяжут и я во всем признаюсь.

– И ты решил вызвать Службу спасения, чтобы они взломали железную дверь и освободили тебя? – спросил Вадик.

– Ну да. А сам я позвонить не мог, потому что эта хитрая девка, Кристина, когда ушла, трубку радиотелефона с собой прихватила.

– А куда она ушла, ты не знал?

– Утром по ящику и по радио объявили, что Мирон сбежал. Я думаю, что он позвонил ей и договорился о встрече. И все было бы ништяк, если бы твой приятель не стал со мной спорить. Вызвал бы он Службу спасения и спокойно пошел бы домой чай с тортом пить. А вместо этого он, упрямый пень, сказал, что вызовет милицию. И как только он это сказал, вернулась Кристина. Что ей оставалось делать? Она навела на него пистолет, заперла вместе со мной в квартире, а потом вызвала Мирона, чтобы он помог от нас избавиться, ведь мы свидетели, особенно я.

– Так что же с Пузырем?!

– Кристина созвонилась с Мироном и велела ему подъехать к подъезду, но из машины не выходить, чтобы не засветиться. Потом достала свою пушку, вывела нас из подъезда и впихнула в машину к Мирону. Я вообще-то по жизни не трус, но, честно тебе скажу, малость струхнул, когда она на меня пистолет наставила и предупредила, что выстрелит, если я попытаюсь убежать. Я как в ее глаза посмотрел, сразу понял, что она сдержит свое слово и нажмет на курок – она чумовая девка, она смогла бы. Короче, впихнула нас в машину, но сама не поехала, видать, опасалась, что ее увидят в одной машине со мной и с Мироном, ведь мы-то с ним уже, считай, подозреваемые, а она, типа, ни при чем и нас первый раз видит. А потом Мирон повез нас к гаражам. Ну я-то пацан увертливый, сбежал, как только Мирон поднял блокираторы на дверях и выволок нас из машины. А твой толстый дружок, по-моему, тогда круто в штаны наложил. Короче, я убежал, а что с ним стало – не знаю. – Паша Блин достал из пачки сигарету, закурил и, покашляв, спросил: – Как ты думаешь, для чего я тебе все это рассказал?

– Ясно, для чего, – вздохнул Вадик. – Хочешь, чтобы я сказал тебе шифр и номер ячейки, в которой чемодан с деньгами лежит.

– Правильно мыслишь, – кивнул Паша. – Ты отдашь мне деньги, а я обменяю твоего приятеля на матрицу.

– На какую матрицу? – не понял Вадик.

Паша сунул руку под сиденье и достал завернутый в масляную тряпицу продолговатый тяжелый цилиндрический предмет, напоминающий большую скалку. Сняв с цилиндра тряпку, Паша несколько раз ударил им по своей ладони.

– Узнаешь этот звук? Утром я тебя этой железякой по руке ударил, – ухмыльнулся Паша и объяснил: – Это матрица, клише. Самая важная часть в механизме, который шлепает деньги. Можно достать специальную бумагу, можно раздобыть специальную краску, но без этой штуковины ничего не получится. Это как бы печать, которая штампует деньги. Я подслушал, что Кристина потратила целый год, чтобы вырезать на металле эту матрицу, она ведь училась на художницу по металлу. В общем, она собирается уехать из Москвы, но не уедет до тех пор, пока не вернет себе это клише. Предлагаю обмен: ты отдаешь мне деньги, я отдаю Кристине матрицу, а она отпускает твоего друга.

– Согласен. Но я слышал, как Кристина говорила по телефону, что никуда не поедет без Петра. Может, ты ошибся, может быть, ей нужен Петр, а не эта матрица.

– Ну, братан, ты полный валенок. С тобой разговаривать – мучение. Ты когда-нибудь смотрел кино про дореволюционную жизнь? Вспомни, как в то время называли сто рублей?

– Катя, – вспомнил Вадик, – потому что на сторублевке была изображена императрица Екатерина. А на наших пятисотках – Петр Первый, – догадался Ситников. – Поэтому пятьсот рублей называют Петром?

– Или Петей. Ведь не станет же Кристина говорить по телефону открытым текстом, мол, привези мне чемодан с пятисотками.

– Кстати, о чемодане. Почему ты не взял его, когда пришел за матрицей? Чемодан, конечно, очень тяжелый, но ты мог попросить Толяна и Коляна, они бы тебе помогли.

– Ага, как же, помогут они… до кладбища добраться, – проворчал Паша. – Я им не доверяю – деньги возьмут и смоются. Я им плачу понемногу, чтобы защищали меня от бомжей на свалке, а про фальшивые деньги они ничего не знают. А чемодан я из-за тебя не взял. Поверил, что наверху действительно засада. А когда выбежал из дома, то чуть не шлепнулся от неожиданности – прямо навстречу мне Мирон в своем джипе едет. Короче, оказался я между двух огней. Ха-ха, Мирон приехал в Сергиев Посад, чтобы забрать матрицу и чемодан с деньгами, а мы там уже все подчистили. Во прикол! Они с Кристиной, небось, до сих пор не знают, что делать. – Блин затянулся сигаретой и снова закашлялся. – Ты учти, когда будем производить обмен, ты мне весь чемодан не приноси. Принеси только деньги, а бумагу можешь оставить. И еще учти: Кристина никогда не признается, что печатала фальшивые бабки, она будет разговаривать только со мной, потому что я пацан проверенный и потому что у меня у самого рыло в пушку и мне с ментами не по пути. Так что не вздумай предлагать ей чемодан с бумагой, иначе спугнешь ее и все испортишь. – Паша открыл дверь и позвал своих телохранителей: – Колян, Толян, идите сюда! Надо в Москву сгонять!

Один из близнецов сел на место водителя, второй устроился на другом переднем сиденье, и все четверо поехали в Москву.

Эпилог

По пути от свалки к дому Кристины Блин велел Коляну остановить машину возле площади перед Ярославским вокзалом. Он вышел из микроавтобуса, позвал Вадика, и они без свидетелей условились о новой встрече. Затем он сел обратно в «Газель» и поехал договариваться с Кристиной, а Вадик пошел к камерам хранения.

Ситников купил два непрозрачных полиэтиленовых пакета, зашел в помещение, где находились ряды ячеек, и, бросив в щель автомата жетон, набрал номер и открыл камеру. Чтобы не привлекать внимания дежурного милиционера, Вадик не стал вынимать тяжелый чемодан из ячейки, а просто открыл его и переложил деньги в пакеты.

Обмен состоялся на пустыре возле гаражей, недалеко от дома, в котором жил Вадик. Паша Блин явился на встречу один, без близнецов-телохранителей; он волновался и от этого много курил, часто затягивался и все время оглядывался по сторонам, словно ждал подвоха.

– Ну как? – спросил Вадик. – Договорился с Кристиной?

– Она просила передать тебе, чтобы ты забыл ее имя и вообще все, что произошло с этими долбаными деньгами. Это не угроза, это предупреждение для пользы твоего языка.

– Передай ей привет и спасибо за предупреждение, – сказал Вадик.

– Нет, все-таки ты точно долбанутый. Неужели ты думаешь, что после всего, что произошло, она сидит дома и ждет от тебя привета? Она сейчас на всех парах улепетывает в тьмутаракань, на край света, в тайгу, в джунгли, к чертям собачьим, забивается в такую гнилую нору, где ее никакая собака не сможет отыскать. Да, жалко девку, – вздохнул Блин. – А ведь какая из нее художница могла бы получиться. Ты помнишь, какого она Петю рисовала, ну, в смысле Петра Первого? Это ж загляденье, можно в музей не ходить, а взять ее пятисотку и любоваться. Короче, ты деньги принес? – спросил Паша Блин и снова оглянулся.

– А где Пузырь?

– Сначала покажи бабки.

Вадик показал Блину два пакета с деньгами.

– Держи. – Паша Блин взял пакеты, передал Вадику два длинных ключа от гаражных замков и сказал: – Твой приятель в гараже, в сто двадцатом боксе. Кристина велела сказать тебе, что там раньше стояла машина какой-то Иринки Медведевой.

– Какой идиот! – воскликнул Вадик и, зажмурившись, закрыл лицо руками.

– Это точно, – сказал Блин.

Когда Вадик открыл глаза, Паша уже скрылся за гаражами. Вадик направился к сто двадцатому боксу, ругая себя за то, что сам не догадался поискать Пузыря в гараже Иринки Медведевой. «Ведь это так просто, – рассуждал Вадик. – Кристина снимала квартиру у родителей Ирки Медведевой, – значит, и их гаражом тоже пользовалась. Когда я пришел к ней во второй раз, ее машины не было возле подъезда. Как же я сразу не сообразил, что Пузыря, как и машину, можно держать в гараже?! Ведь это очень рискованно – везти похищенного по городу. А гараж рядом с домом! Значит, и поиски надо было начать именно отсюда! Как же это я так лажанулся?!» – думал Вадик, открывая ключом подвал в гараже.

– Тебя только за смертью посылать, Ситников! – раздался из подземелья недовольный голос Вити Пузыренко. – В следующий раз сам будешь вызывать Службу спасения.

Надеюсь, ты сообщил в милицию, что меня похитили?

– Нет, мы с Динкой сами справились, – похвастался Вадик. – Но если ты хочешь пойти в милицию и сказать, что тебя похитили, то я готов быть свидетелем.

– Конечно хочу! Неужели ты думаешь, что я прощу людей, которые засунули меня в пыльный подвал, как какую-нибудь бессловесную мартышку?! – горячо сказал Пузырь, поднимаясь с корточек на бетонном полу гаража. – Я это дело так не оставлю! А-а-чхи! Пусть эти отморозки заплатят мне за моральный ущерб… А-чхи! Пускай купят мне что-нибудь вкусненькое, тогда я их, может быть, и прощу… А-а-а-а-чхи! Ох, как же я проголодался.

– Ты не все знаешь, – сказал Вадик, когда они вышли из гаража и пошли по пустырю к дороге. – Пока ты куковал в подвале, тут столько всего произошло!

И Ситников рассказал приятелю о том, что случилось этим днем. Пузырь внимательно слушал, а потом произнес:

– Тогда тем более надо идти в милицию! Пока они на свободе, я не смогу спать спокойно! Ведь они будут мстить нам! А-а-чхи! Особенно мне.

В ближайшем отделении милиции их встретил дежурный, выслушал и отвел к следователю. Там они дали показания, заполнили какие-то анкеты и заодно узнали, что Мирона арестовали, когда он безуспешно пытался выбраться из своего джипа. Милиционеры из перевернутого патрульного «Форда» нашли фальшивомонетчика по горячим следам.

Кристину задержали той же ночью в аэропорту, когда она проходила предполетный контроль. А Паша Блин до сих пор на свободе, и никто не знает, где его искать.