Текст книги "Майдан в России. Как избавиться от пятой колонны"

Автор книги: Владимир Большаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Каблуки на заказ

С того самого момента, когда Каин убил своего брата Авеля, чтобы быть угодным Богу, а значит, и обрести соответствующие привилегии, история предательства исчисляется тысячелетиями. Люди, одержимые властью, готовы на любое преступление, чтобы ее обрести и не отдавать никому до самой смерти. Поэтому пожелание Булата Окудажавы из его обращения к Богу «Дай рвущемуся к власти навластвоваться всласть» невыполнимо, ибо властолюбцам всегда мало власти.

Власть развращает, а абсолютная власть, как подметил историк лорд Джон Актон (1834–1902), развращает человека полностью. Властители неизбежно теряют человеческие качества вместе с обретением власти, иначе они не смогли бы у нее удержаться. Американский историк Генри Брукс Адамс заметил как-то, что друг, ушедший во власть, – это потерянный друг. А почти век спустя наш бард Александр Галич перед своим отъездом в Париж спел нам на прощанье:

 
Уходят, уходят, уходят друзья.
Одни в никуда, а другие – в князья…
 

Властолюбцы, как правило, небольшого росточка. Это лишь подтверждает мнение многих знаменитостей мировой психиатрии о том, что стремление к власти есть одно из проявлений комплекса неполноценности. В доказательство этого приводят такую статистику:

Рост Чингисхана составлял всего 145 см. Такой же рост был у Тамерлана. Кровавый нарком НКВД Генрих Ягода был ростом в 146 см., а любимец Сталина Николай Ежов, еще более кровавый организатор «Большого террора», был ниже своего предшественника на сантиметр.

Цари и императоры, завоевавшие в ходе своих великих войн многие страны, обладали огромной властью, но тоже высоким ростом не отличались. Рост Александра Македонского – 150 см. Карла Великого – 150 см. Королевы Виктории – 152 см. Людовика XIV – 156 см. Екатерины II – 157 см. Павла I – 166 см. Наполеона I – 169 см. В той же категории Йозеф Геббельс – 165 см и Бенито Муссолини – 169 см.

Невысокого роста были и самые известные революционеры. Рост Нестора Махно – 151 см. У Владимира Ленина – 164 см, а Иосифа Сталина – 166 см. И соратники – им под стать. Рост Михаила Калинина – 155 см. Николая Бухарина – 155 см. Климента Ворошилова – 157 см. Никиты Хрущева – 166 см.

Конечно, в каждом правиле есть исключения, и маленький рост всего лишь один из типичных показателей властолюбия. Рост Адольфа Гитлера, например, 175 см. Итакой же росту Михаила Горбачева, всего на три сантиметра ниже, чем у Ивана Грозного (178 см.). Ельцин дорос до 187 см. А Петр Первый и вовсе был гигантом двухметрового роста. Но вот в российском властном тандеме ведущие «спортсмены» все же ростом не вышли. У Владимира Путина – 169 см., а у Дмитрия Медведева – 162 см. Мы еще помним, как советские имиджмейкеры «вытягивали» Ленина и Сталина, о чем можно судить по сохранившимся фотоснимкам и статуям вождей. На Октябрьской площади в Москве до сих пор стоит памятник Ленину, у постамента которого копошится скульптурная кучка людишек, роста, в сравнении с вождем, лилипутского. Таков был менталитет «свиты» вождей советского периода. В соответствии с ним формировалось и массовое сознание. Увы, и в наше время раболепство перед начальством то и дело одерживает победу над здравым смыслом. Когда в феврале 2010 года президент Медведев посетил Омск, со всех улиц города содрали афишу спектакля «Ждем тебя, веселый гном» (РИА «Новый Регион», 18.02.2010).

Свита знает слабости начальства. Перед тем как Путин посетил в сентябре 2010 г. МГУ, там был проведен конкурс по выбору студенток, которые должны были сопровождать его в лифте. В объявлении о конкурсе сообщалось: « Требования: девушки с московской пропиской (можно МО), возраст 22–27 лет, размер одежды 42–44. рост СТРОГО 160–165 (+2-Зсм можно), (Путин имеет рост 169 см, не выше его), славянской внешности, чистая кожа, хорошие манеры, красивая улыбка, вежливость, доброжелательность, интеллигентность»… (NEWSru.com, 23.09.2010).

А вот во время визита Дмитрия Медведева в США в качестве президента РФ кто-то захотел угодить ему снимками, на которых он оказался одного роста с тогдашним губернатором Калифорнии бодибилдером Арнольдом Шварценеггером (188 см). Газета «Файненшнл таймс», пронаблюдав за этими метаморфозами российского лидера, пришла к выводу, что «он носит туфли на очень высоком каблуке (это может добавить 5–7 сантиметров роста). Есть подозрения, что туфли Медведева имеют еще и скрытый каблук в 2–3 см. То есть, только за счет обуви президента вытягивают на 7 – 10 см. Кроме того, различные ухищрения используют фотографы президентского пула».

В кабинете Медведева висит портрет последнего русского императора Николая II. Нет большего удовольствия для хозяина кабинета, чем получить комплимент: «Вы так похожи на царя…» Сходство действительно есть. Увы, только внешнее. На императора-самодержца, даже в слабом варианте Николая II, его кремлевский двойник в годы своего президентства никак не тянул. А уж на посту премьера – тем более. Хотя и пыжился изо всех сил…

Минимальный рост – это еще полбеды. Хуже, когда, не обладая широтой натуры, не умея прощать, люди у власти подозревают всех и вся в заговорах и интригах, в неуважении и нелояльности к ним, а потому мстят по мелочам всем, кто у них впал в немилость. Примеров тому в истории не счесть. Правление Путина в этом плане весьма показательно. Одна из его биографов Наталья Геворкян, автор книги «От первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным» (2000 г.), в интервью газете The Washington Post заявила, что «центральная тема в мировоззрении» ее героя – это боязнь предательства. В.Путин говорил ей: «Лишь несколько человек мне близки по-настоящему. Они меня никогда не предавали, и я никогда не предавал их». «Он страдает от неспособности доверять людям – или народу», – говорит Н.Геворкян. По ее словам, В.Путин «происходит из культуры», которая привыкла к гражданам, живущим в полном соответствии с ожиданиями властей. Именно поэтому при Путине «атмосфера подозрительности пронизывает Кремль сильнее, чем когда бы то ни было». «Для офицера КГБ, – считает Геворкян, естественно подозревать всех в предательстве. И хотя В. Путин покинул спецслужбу накануне развала СССР, он не изменил своих взглядов на человеческую природу». Сегодня же, по словам Н.Геворкян, «мрачная атмосфера недоверия, которая, по слухам, пропитала его ближайшее окружение, определенно генерируется наверху». Она права, утверждая, что личным средством защиты для В.Путина стало его президентство. Именно поэтому он вряд ли покинет свой пост добровольно (См. Н. Геворкян, Н. Тимакова,А Колесников. От первого лица: разговоры с Владимиром Путиным. Москва, 2000; «The Washington Post», 06.09.20i3).

Взгляд с человеческого кургана

Все дорвавшиеся до власти, независимо от роста, хотят быть великанами за счет своих подданных. Чингисхан не случайно так любил создавать «курган» из живых людей, вскакивал на него на коне и оттуда наблюдал очередную битву. В наши дни живых людей, конечно, конями не топчут. Для обеспечения величия правителей вполне сходят фотошоп, пластиковая хирургия и сервильное телевидение. Но феномен «кургана» сохраняется: власть в той же Эрефии без тени сомнения топчет достоинство рядовых людей, обрекая их на нищенское существование, и за счет этого обеспечивает временную стабильность системы, благополучие свое и всего правящего чиновно-олигархического клана.

Стабильность эта, однако, достаточно иллюзорна и преходяща. В коридорах власти идет жестокая борьба за первое место на российском Олимпе, в которой задействованы свиты различных «князей» и царедворцев. Подробности этих подковерных баталий редко становятся достоянием публики. Лишь время от времени закрытая для простых смертных информация прорывается на поверхность, и тогда мы узнаем, кто есть кто и кто за кого, а кто против. Так, например, случилось при снятии Сердюкова с поста министра обороны. Сердюков был ставленником вице-премьера Виктора Зубкова, т. к. состоял его тестем до того момента, как бросил его дочь, и стал открыто жить со своей любовницей Васильевой, а затем, чтобы самому не сесть, сдал ее, как главную фигурантку дела «Оборонсервиса» и прочих «оборонных» дел, о которых он, как министр, якобы и не догадывался.

Так было, когда Путин во время наводнения в Приморье в августе 2013 г. снял вице-премьера по развитию Дальнего Востока Ишаева, и вместо него назначил бывшего министра природных ресурсов Трутнева. Вот тут мы и узнали, что Ишаева активно не любил вице-премьер Шувалов, который хотел назначить на его место своего человека. А раньше на его место хотели назначить все того же Сергея Шойгу. Трутнев, как оказалось, мультимиллионер и вообще «крепкий орешек», – человек Путина, а Шувалов делал все возможное, чтоб тот такого назначения не получил и т. д. Сор из избы, однако, стараются все же не выносить. Вот Путин, сняв того же Ишаева с хлебной должности, публично поблагодарил его за хорошую работу, особенно в то время, когда тот был губернатором Хабаровского края. Будто бы он не знал и не ведал, что в российской печати не раз появлялись статьи о злоупотреблениях Ишаева в бытность его губернатором этого края и его связях с криминалом. (См., например, «Криминальный спрут» Виктора Ишаева»о связях Ишаева с такими авторитетами криминального мира Хабаровского края как Ю. Масленников («Краб»), Виктор «Клещ», Виктор Киселев по кличке «Кисель» и др. (The Moscow Post, 14.10.2009).В статьях «Бизнес семьи Ишаевых» ( The Moscow Post, 02.10.2009)и «Губернатор Ишаев и группа «Альянс» ( solomin, 16.04.2007)сообщалось о весьма сомнительных сделках ишаевского клана, творившего полный беспредел в Хабаровском крае под крышей «Папы» Ишаева. Известна, в частности, история продажи группе «Альянс» крупнейшего на Дальнем Востоке хабаровского аэропорта, приносившего 132,4 млн. руб. чистой прибыли ежегодно, без приватизационного конкурса и всего за $10 млн. Это в разы меньше той суммы, которую получил бы краевой бюджет в случае открытой продажи. Например, аэропорт Сочи, сопоставимый с Хабаровским по пассажиропотоку, ушел с открытых торгов за сумму в двадцать раз большую. Более того, купив аэропорт, «Альянс», к которому Ишаев имел слабость, получил возможность диктовать «свой» уровень цен на авиационный керосин, поставляемый с Хабаровского НПЗ – 24 тыс. рублей за тонну при отпускной цене 17,9 тыс. рублей. А кому этот НПЗ принадлежит? Правильно – все тому же «Альянсу». И за всем этим стоял «Папа» Ишаев. «Если федеральный центр решит заинтересоваться историей этой сделки с госсобственностью, – писал в свое время Solomin,– руководству края и лично губернатору Виктору Ишаеву придется пережить немало неприятных минут: им будет трудно объяснить причины, по которым стратегический объект ушел в частные руки без проведения торгов и по откровенно невыгодной государству схеме». Не сбылся прогноз Соломина. Никто такого рода аферами «доверенных лиц» на местах в федеральном центре не заинтересовался. И Ишаеву все сошло с рук. Как и многое другое.

Еще Петр Первый говорил: «Когда государь повинуется закону, тогда не дерзнет никто противиться оному». И если в нынешней Эрефии чиновники сверху донизу открыто воруют, то ясно, что закон им не писан. Они знают, что рыба тухнет с головы, и знают, как зовут эту рыбу. Это еще одна из причин того, почему мы так мало знаем о происходящем внутри правящего клана. Тех, кто выносит сор из этой клановой избы, наказывают самым страшным для чиновника образом – навсегда отлучают от государственной кормушки.

На чекистском крюке

При советской власти была создана клановая бюрократическая система, известная, как «номенклатура». Ее отличительной особенностью было то, что партийного бюрократа (либо освобожденного партработника, либо совмещающего свой посте основной работой) сначала назначали на какой-то ключевой административный или партийный пост (формально, путем голосования в соответствующей партийной инстанции – от партбюро и горкома партии до Политбюро ЦК КПСС, либо неформально – устным распоряжением вышестоящего партийного начальника), а уже затем, если это требовало соответствующей процедуры, избирали (председателя колхоза, секретаря партбюро на заводе, как правило, привозили на голосование из горкома или райкома, и так далее вплоть до членов Политбюро). Таким образом, руководители правящей партии назначали и кандидатов от блока коммунистов и беспартийных на выборах всех уровней. Номенклатура занимала все ключевые административные посты во всех сферах деятельности. Число номенклатурных работников в СССР брежневского периода достигало 750 тыс. человек ( М.С. Восленский. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М., Захаров, 2005).В наше время численность номенклатурного чиновного корпуса увеличилась на порядок.

Сталин определял требования к номенклатуре такими словами: «Люди, умеющие осуществлять директивы, могущие понять директивы, могущие принять директивы, как свои родные, и умеющие проводить их в жизнь». Уже в самой этой формулировке предусмотрены принципы формирования этого клана назначенцев и беспрекословное повиновение высшему руководству. Сталин, однако, утаил еще одно тайное условие доступа в советскую номенклатуру. Для того чтобы потенциальному назначенцу туда попасть, ему было необходимо получить специальный допуск. Этот допуск давали и в сталинские, и во все последующие советские годы на Лубянке, где тщательно исследовали личность назначенца на благонадежность, причем, без его ведома, и еще до того, как его выдвигала на какой-либо пост соответствующая партийная инстанция. Эта процедура в конечном итоге привела к тому, что советские спецслужбы, или как их называли «органы», по своему положению и влиянию в государстве и партии оказались выше самой коммунистической партии. Руководство КПСС назначало только высших руководителей органов, а органы могли не допустить назначенца и на высший пост в партийной или государственной номенклатуре, найдя или выставив его «неблагонадежным». При этом все руководители органов входили в высшее руководство партии, в высшую советскую номенклатуру. На Лубянке сталинские требования к чекистской номенклатуре соблюдались в высшей степени строго. Их невыполнение могло стоить нарушителю жизни. Сталин понимал, что сращение партийной и чекистской номенклатур неминуемо приведет к тому, что победят профессионалы и в партии возьмет верх тот, кто руководит органами. Неслучайно поэтому в последние годы своей жизни Сталин начал создавать «свою ЧК», своего рода партийную полицию, которая была по статусу выше и могущественнее Лубянки. Не исключено, что это и стало основной причиной неожиданного ухода Сталина из жизни и кратковременного возвышения Лаврентия Берии. В поединке с ним победило руководство КПСС.

Но подковерная борьба продолжалась все послесталинские годы, пока шеф КГБ Ю.Андропов не стал генеральным секретарем ЦК КПСС. За это, как рассказывают осведомленные люди, Андропов заплатил тем, что срочно выписанный для него из Японии аппарат по поддержанию функции его вышедших из строя почек, так и не разгрузили в московском аэропорту. А дальше все шло по той же схеме. В органах полагали, что Горбачев свой – не случайно же его в свое время подселили в университетском общежитии к будущему лидеру и идеологу «пражской весны» Млынаржу. Но казачок оказался засланным не туда. Горбачев попытался вернуть статус-кво и резко ограничить полномочия чекистской номенклатуры, что, как известно, закончилось путчем ГКЧП, который теперь в путинской России рассматривается как проявление высшего патриотизма, а затем и «планетарной катастрофой», как Владимир Путин назвал развал Советского Союза.

У Александра Зиновьева в его «Зияющих высотах» есть пассаж «О власти». Наш великий философ дает там определение власти, существовавшей в городе Ибанске, который у него стал прообразом СССР. «Надо различать власть политическую и неполитическую. Первая вырастает из политических отношений. Она выборна и сменяема. Она предполагает оппозицию и гласность. Она находится под контролем общественного мнения и открытой критики. Главная ее изначальная роль – укрепление и охрана правовой ситуации в стране. Она возникает вместе с правовыми отношениями и правовой формой поведения социальных индивидов. Она немыслима без социального права.

В ибанском обществе нет политической власти. Есть лишь неполитическая власть, подделывающаяся под политическую. Зачем нужна эта подделка? Она, во-первых, есть продукт истории, в которой эта форма власти рождалась как политическая власть. Во-вторых, она оказалась удобным средством идеологической обработки населения. В-третьих, ибанским властям на международной арене приходится иметь дело с политическими властями других стран, и она при этом хочет выглядеть «полноправным партнером». Уберите страны с политической властью или сведите их до такого состояния, когда Ибанск может с ними не считаться, как слетит весь политический камуфляж с ибанской власти. И теоретики будут расписывать свою форму власти как высшую». ( А.Зиновьев. Зияющие высоты. Editions I'Age d'Homme, Lausanne, Suisse, 1976. Pp.410–411).

После распада Советского Союза и самороспуска КПСС власть в России так и не стала политической. У власти по-прежнему были назначенцы. По-своему это символизировал Борис Ельцин, один из самых мразных правителей в истории России. Его за всю его партийную карьеру от заведующего отделом, вплоть до первого секретаря Свердловского обкома, КПСС не выбирали ни разу. Первым секретарем он стал по рекомендации своего предшественника Якова Рябова, выдвинутого в Политбюро, о чем Яков Петрович, как он сам признал в одной из бесед со мной, потом не раз сожалел. Затем Ельцина назначили секретарем Московского горкома КПСС и тоже не выбирали. А уж президентом РСФСР он стал не потому, что победил на выборах – он их проиграл, – а потому, что ему уступил свое место победитель. И президентом Российской Федерации он стал без всяких выборов, а когда выборы были проведены в 1996 г., то результаты их были сфальсифицированы, а реальный их победитель Геннадий Зюганов побоялся взять власть в свои руки. Если учитывать все это, станет понятнее, почему советская номенклатура партийных назначенцев организованно перешла в новые государственные структуры Эрефии, практически не понеся серьезных кадровых потерь. Любопытно, что такие представители Лубянки в российском руководстве, как шеф президентской администрации Путина генерал КГБ С.Иванов, публично превозносит советскую систему подбора кадров. «В Советском Союзе кадровая политика была достаточно хорошо построена: существовали определенные фильтры, ступени, через которые люди проходили, за ними смотрели, в хорошем смысле этого слова, людей вели, опять-таки в хорошем смысле слова. И когда они достигали высот и, подчеркиваю, доказывали конкретными делами, что они успешные, то их переводили в Москву, назначали на более высокие должности, в том числе в центральные аппараты и ведомства», – говорит Иванов, хорошо знакомый с «фильтрами» КГБ, и с тем, как «вели» назначенцев, в том числе с Лубянки. В возрождении этой практики нет ничего зазорного, считает глава кремлевской администрации, «поскольку лучше никто ничего не придумал и не придумает». («Эксперт», 13.11.2013).

Власть правящего путинского клана в России сродни зиновьевской «ибанской», т. е. советской власти, а правящая «Единая Россия» – это клон КПСС. Политической такую власть, как и в зиновьевском Ибанске, никак не назовешь, т. к. и при ней бюрократа любого уровня, кроме верховного, не избирают (и если избирают, то только для вида), а назначают. Вот и Путина Ельцин назначил после своего то ли добровольного, то ли достигнутого в результате нажима с Лубянки, ухода в отставку. А дальше все пошло по ибанскому (точнее – лубянскому, и созвучие здесь не случайно) сценарию. Формальные выборы. Формальные победы. Формальный уход в отставку и назначение в качестве преемника верного клеврета Димы Медведева. Затем, как договорились с Димой (см. Заявление Медведева 2011 г.), возвращение к власти еще не на один срок… Номенклатура хочет быть вечной. Думаю, не случайно вскоре после третьего прихода Путина в Кремль, начались разговоры о желательности восстановления монархии в России. Услужливая служба ВЦИОМ провела опрос и обнаружила, что едва ли не треть россиян этого желает. Но, заметьте – не возвращения на трон Романовых, а новой династии. И тут же придворный журналист Антон Хреков, кстати, сын пресс-секретаря президентского Управления делами Виктора Хрекова, выступает с комментарием, суть которого прозрачна, как питьевой спирт: нечего искать претендента на трон, тот, кто уже сидит в Кремле, всем известен, и народ его любит. Быть Антону обер-церемониймейстером при будущем императорском дворе. Беда там, правда, с наследниками – а вдруг помрет всенародно известный, так не дочек же его сажать на освободившийся трон… Все это и смешно, и грустно. Народу вешают любую лапшу на уши, а он ее даже не стряхивает.

Исторические обстоятельства так сложились, что народ России и такому повороту событий обратно к самодержавию особо препятствовать не станет. Китайцы, когда хотят своему врагу пожелать беду, говорят: «Дай Бог твоим детям жить в пору перемен». Вот и русский народ смертельно устал от перемен и принял тот паралич, в который вверг страну Путин, за стабильность. В тот момент, когда Путин сменил Ельцина на посту президента, русские, увы, напоминали стадо без пастуха. Куда и за кем идти, никто не знал. Возвращаться в коммунизм уже не хотелось. А к капитализму и демократии еще не привыкли. Чекистская номенклатура, или, как они сами себя называют, «корпорация», и воспользовалась этим, чтобы теперь, уже не маскируясь, а нагло и открыто захватить власть в России. Вот что весьма откровенно писал по этому поводу в 2007 году автор этого термина, бывший начальник Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков, а затем – депутат Госдумы от КПРФ, генерал ФСБ Виктор Черкесов» (3]3
  СПРАВКА.Владимир Путин служил вместе с Виктором Черкесовым в 5-м отделе Ленинградского УКГБ, который по линии Пятого управления КГБ СССР занимался «борьбой с идеологическими диверсиями». Окончив тот же факультет ЛГУ, что и Путин, но только на 2 года раньше – в 1973 году, Черкесов в течение двух последующих лет проходил срочную военную службу в Ленинградском военном округе, после этого несколько месяцев работал в прокуратуре, а в 1975 году – одновременно с Путиным – был зачислен в кадровый состав УКГБ по Ленинграду и Ленинградской области. Свою службу в КГБ Виктор Черкесов начинал оперуполномоченным Московского райотдела УКГБ по городу Ленинграду и Ленинградской области, затем был следователем того самого пятого отдела УКГБ («пятки», как его называли чекисты), где дослужился до должности заместителя начальника, а потом – и начальника отдела. Не в этом ли «следственном отделе» служил Владимир Путин, который не хочет вспоминать, чем именно ему приходилось тогда заниматься. А занимались сотрудники «пятки» УКГБ разного рода диссидентами – правозащитниками, «свободными художниками» и прочими «демократами» с их антисоветским самиздатом. В числе самых громких дел, которые в конце 1970-х – начале 1980-х «шили» питерским интеллигентам чекисты из пятого отдела, можно вспомнить: дело издателей религиозного журнала «Община» и его редактора Владимира Пореша, а также дело Александра Огородникова (1979 год); дело активисток феминистского движения в Ленинграде Галины Григорьевой и Натальи Мальцевой (1980 год); дело независимого профсоюза «Свободное межпрофессиональное объединение трудящихся» (СМОТ) в 1981–1982 годах. Кроме того, Виктор Черкесов вел дела членов СМОТ и Народно-трудового союза (НТС) Ростислава Евдокимова и Марка Морозова, погибшего в тюрьме, а в 1983 году возглавил бригаду, расследовавшую дело филолога Михаила Мейлаха, который был виновен лишь в том, что редактировал зарубежные издания Даниила Хармса. О личном вкладе в ход расследования этих уголовных дел сослуживца Черкесова в конце 1970-х – Владимира Путина – теперь остается лишь догадываться.


[Закрыть]:

«Страна в начале 90-х годов пережила полномасштабную катастрофу. Известно, что после катастрофы система рано или поздно начинает собираться заново вокруг тех своих частей, которые сумели сохранить определенные системные свойства. Именно в таком смысле «чекизм» может быть принят к рассмотрению. Рыхлое, неоднородное, внутренне противоречивое и далеко не однозначное сообщество людей, выбравших в советскую эпоху в качестве профессии защиту государственной безопасности, оказалось в социальном плане наиболее консолидированным, или, если точнее говорить, наименее рыхлым. Для того чтобы оно могло уплотниться, понадобились все катастрофические воздействия (уж не о взрывах ли домов в Москве и Черкесске говорит наш хорошо осведомленный и близкий к Путину чекист? – В.Б.).Кто-то быстро отпал, вышел из профессионального сообщества. Кто-то предал. Кто-то стремительно «скурвился». Но какая-то часть сообщества все-таки выстояла. Падая в бездну, постсоветское общество уцепилось за этот самый «чекистский» крюк. И повисло на нем.(Выделено мной. – В.Б.).А кому-то хотелось, чтобы оно ударилось о дно и разбилось вдребезги. И те, кто этого ждал, страшно обиделись. И стали возмущаться, говоря о скверных свойствах «чекистского» крюка, на котором удержалось общество».

«Безусловно, – соглашался со своими потенциальными оппонентами Черкесов, – я не считаю, что критика «чекистских пороков» была абсолютно беспочвенной. Во-первых, непорочны только ангелы. Во-вторых, реальные законы нашей профессии порождают многочисленные издержки. (Об этих «издержках», включая пытки и массовые расстрелы, написаны тома. – В.Б.).Безоглядно воспевать такое ремесло могут только дети младшего и среднего школьного возраста. В-третьих, катастрофа – она и есть катастрофа.

И все же мы помогли, в конце концов, удержать страну от окончательного падения. В этом один из смыслов эпохи Путина, в этом историческая заслуга президента России. И это налагает на наше профессиональное сообщество огромную ответственность, не имеющую ничего общего с кичливым самодовольством. Не мы сформировали пережившую развал страны социальную корпоративность. (Ну, тут, как мы увидим далее, наш лубянский генерал лукавит. – В.Б.).Она стихийно сложилась в недрах самого коллапса и вызванного им хаоса.

И создала из хаоса какой-то минимальный порядок. Он возник – что дальше? Тут, по-моему, есть три сценария. Первый и наиболее благоприятный: преодолевая корпоративизм, карабкаться наверх, превращаться в нормальное гражданское общество. Чем быстрее в России сформируется полноценное гражданское общество, тем будет лучше для всех. В том числе и для моих коллег по профессии. Нельзя – глупо и бесперспективно – цепляться за корпоративные приобретения. Смешно после всего случившегося вставать в позу и говорить о себе как о «соли земли», об «элите элит». Лично я никогда не обменяю свои права гражданина на какие-то «элитные преференции». И твердо знаю – не я один.

Второй, уже не лучший, но «совместимый с жизнью» сценарий состоит, наверное, в том, чтобы достроить корпорацию и обеспечить с ее помощью долговременную стабильность и постепенный выход из глубокой социокультурной депрессии.

Отчетливо понимаю, что в этом сценарии есть огромные риски. В том числе опасность превращения великой страны в болото образца худших латиноамериканских диктатур с их социальной замкнутостью и неофеодализмом. Но это не предопределено. Кроме негативного корпоративизм может быть и позитивным.

Третий, не совместимый с жизнью сценарий состоит в том, чтобы повторить все катастрофические ошибки, приведшие к распаду СССР. Начать безоглядно критиковать «чекистский» крюк и в итоге, сломав его, обрушить общество в новый социально-политический кризис.

Отдаю себе отчет в том, насколько многолики силы, которым этот сценарий кажется хорошим. Это и наши враги, которым просто нужно, чтобы мы, как страна, исчезли с карты мира. А как народ – выпали из истории.

Это и какие-то системные конкуренты, которые надеются, что, обрушив российскую систему в очередной раз, они завоюют контроль над нею и получат вытекающие из этого экономические и иные возможности.

Это и моральные люди, считающие себя вправе критиковать настоящее так же, как когда-то они критиковали прошлое. Такие люди честно и страстно указывают на определенные несовершенства системы. К сожалению, в очередной раз забывая, что эти несовершенства во многом выросли именно из их критики системы предыдущей.

Оговорив три сценария, я по необходимости сосредоточился на втором. Не потому, что он наилучший. А потому, что наихудший слишком уж неприемлем. Закрытое общество всегда хуже открытого. И каждый, кто пытается представить эти мои размышления как пропаганду закрытого общества, поверьте, глубоко ошибается. Но и внутри закрытых обществ есть определенная градация. Они могут быть относительно здоровыми и способными набрать потенциал для перехода в открытость. А могут быть источниками системного саморазрушения. Или, как минимум, социальной и политической мутации» («Коммерсант», 9.10.2007).

Черкесов и те, кто стоял за ним, предлагали гражданам России сценарий № 2 – «достроить корпорацию (чекистскую. – В.Б.)и обеспечить с ее помощью долговременную стабильность». Черкесов на момент публикации его сценариев в «Коммерсанте» был одним из тех, кто вошел, можно сказать, в совет директоров этой корпорации, этакой KGB Incorporated. И знает, на что она нацелилась. Все его рассуждения о «спасении России», стремление представить КГБ в виде некоего благородного собрания рыцарей без страха и упрека – это словесный камуфляж. Он понадобился ему всего лишь для прикрытия очевидного и всем известного факта: с самого момента создания ЧК Россия была подвешена на «чекистский крюк». И все годы существования Советской власти висела на нем, мучаясь и истекая кровью. Попытка снять Россию с этого крюка после ликвидации СССР и коммунистического режима, увы, оказалась неудачной. Во многом это объясняется традиционным пофигизмом русского народа, который порожден не столько его пресловутой «рабской покорностью», сколько нежеланием с властью связываться.

В нашем теперь уже не коммунистическом Отечестве никто из «властителей умов» не решился открыто заявить г-ну Черкесову и прочим пророкам с Лубянки, что претензии руководителей KGB Incorporated на роль спасителей России и, уж тем более, на роль проводников демократии не выдерживают никакой критики. И не только в силу прошлого этой организации, повинной в гибели миллионов наших соотечественников. А, прежде всего, из-за ее репрессивной сути, которая несовместима с демократией по определению. Над Черкесовым похихикали на либеральных сайтах, да тем и ограничились.

В «совете директоров» гебистской корпорации, однако, сообразили, что глава «Наркомдури», как окрестили в России ведомство Черкесова, наболтал лишнего и, как только Медведев сменил Путина, задвинули этого «воина» невидимого фронта на второстепенный пост, а затем и с него убрали. Убрали не потому, что капо-дель-капо этой корпорации не разделяет убеждений Черкесова. Именно его взгляды и излагал идеолог современного гебизма. Известно, что после своего назначения в президенты Ельциным Путин заявил на собрании гебистов на Лубянке, что наконец-то КГБ захватило в России власть. Он не шутил. Но отождествлять себя открыто с автором программного манифеста KGB Incorporated он не стал, ибо понимал, какая на это последовала бы реакция в России и особенно за границей. Поэтому, вспомнив пословицу «Заставь дурака Богу молиться, он себе лоб разобьет», от Черкесова решили избавиться и изгнали его с чекистского Олимпа власти.

Его, однако, подобрали. И кто? Коммунисты Геннадия Зюганова, который любой вопрос о чекистском терроре в годы Советской власти воспринимает как «грязную провокацию». В историю России Черкесов, тем не менее, уже вошел, как «бард чекистского крюка». Конечно, у этого барда есть сторонники не только на Лубянке. И в команде Путина. Ведь, когда Черкесова в два этапа сняли с высокой должности, Россию с этого крюка никто снять и не подумал. И в этом главная причина того, что правда о преступлениях лидеров большевиков и созданной ими «чекистской корпорации» против человечности, прежде всего, против русского народа, всячески замалчивается, а кадровые палачи Лубянки все еще ходят в героях «демократической» России, как и в советские времена. По той же причине искусно замалчиваются преступления KGB Incorporated в наше время, а тех, кто все же попадается на воровстве и коррупции, всем кланом отмазывают и помогают уйти от ответственности, в том числе уйти за границу.