Текст книги "Научные экспедиции по Казахстану"

Автор книги: Владимир Цыбульский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

У Н. Попова, как и у М. Запнина, работы выполняют исключительно казахи. На этот факт стоит обратить внимание. Разработка золотоносных песков, быть может, единственный пример во всей Сибири[98]98
  В те времена к ней относили и Восточный Казахстан. – В. Ц.


[Закрыть], когда кочевые народы заняты в промышленности.

Изменения нравов здесь разительны. По вековым традициям кочевники живут лишь сегодняшним днем. Они не знают другого источника достатка и благополучия, кроме скотоводства, которое удовлетворяет все их потребности. К несчастью, довольно частые эпизоотии приводят к массовому падежу скота. Нескольких недель достаточно, чтобы богатый сибарит (человек, предающийся праздности. – В. Ц.) степей, которому еще вчера все завидовали, сегодня превратился в несчастного, жалкого нищего.

Однако с тех пор, как русские промышленники появились в крае и организовали работы, где каждый может принять участие и обеспечить будущее, к этим предприятиям потянулось множество казахов. По истечении срока контрактов многие из них остаются у прежних хозяев: размеренность новой жизни им пришлась по душе, несмотря на то, что прежняя предоставляла больше свободы; но ведь она была отравлена постоянными невзгодами, полна тревог, неизвестности и нищеты. Те же из казахов, которые предпочитают возвращаться к своим пенатам (домашнему очагу. – В. Ц.), приносят с собой новые нравы и новые навыки. Некоторые захватывают с собой сельскохозяйственный инвентарь: топоры, косы, пилы и т. п., хвастаясь новыми талисманами и вызывая величайшее удивление своих непросвещенных соотечественников. Не отдавая себе отчета, они уже перешагнули через неизмеримую бездну, отделяющую земледельца от бродячего сына пустыни.

...Ввиду того, что меня ожидали во втором пикете, где я должен был провести ночь на 27 сентября (9 октября), я повернул в сторону Усть-Каменогорска, следуя по узким долинам, протянувшимся с юго-запада на северо-восток.

Долины эти окаймлены голыми закругленными однообразными горами. Они образованы из глинистого сланца с сильно вздыбленными плитами. Их залегание – с юго-запада на северо-восток.

Мы переправились через сравнительно большую речку Сабинку. Она образована слиянием трех ручьев: Бердибая, Сарбулака и Югара. Скоро перед нами появились характерные очертания Аблаикитского кряжа, и мы увидели гостеприимные кровли первого казачьего пикета. Ориентируясь по склону, сплошь усыпанному гранитными глыбами, мы очень быстро достигли места назначения, хотя все же нас застигла темнота.

Прошедший день был невыносимо жарким. Даже в 9 часов вечера термометр показывал +5°, а в 12 часов на самом солнцепеке ртутный столбик поднялся до +31,9°.

Проведя ночь у казаков, утром 28 сентября (10 октября) мы вновь пустились в путь и вернулись к тому месту, где переправлялись через Иртыш, выезжая из Усть-Каменогорска. На этот раз переезд был менее приятным, чем три дня назад. Свежий ветер, который с каждой минутой крепчал, заставил нас немедленно воспользоваться рыбачьими баржами, так как мы имели все основания предполагать, что еще минута – и переправа станет невозможной. В таком случае нам пришлось бы провести ночь под открытым небом, это было бы тем более неприятно, что с нами не было палаток и мы находились за 30 верст от ближайшего казачьего поста.

На следующий день мы выехали из Усть-Каменогорска и переправились через Убу. Местами еще встречался гранит. Он возвышался конусообразными массами, изолированно стоящими на равнине, или пробивался в простирающейся до самого Иртыша степи. Проехав 17 верст от Усть-Каменогорска, мы миновали деревню Прапорщиково, стоявшую на берегу Иртыша. Начиная с этого района, появляются довольно значительные массивы из голубоватого глинистого сланца. Они расположены полукругом с севера-востока на юго-запад и перемежаются с мощными осадочными слоями глины, песка и конгломерата. Мы преодолели три таких гребня. Один стоит в 19 верстах от Усть-Каменогорска, другой – в 23 и третий – в 29 верстах.

Деревня Глубокая (сейчас промышленный поселок городского типа Глубокое – В. Ц.) довольно живописно раскинулась на берегу Иртыша, украшенного здесь бесчисленными лесистыми островками. От Глубокой и до Березовска (25 верст) гранит – преобладающая порода. Из него состоят массивы с резко очерченными формами, расположенные через примерно равные расстояния. В некоторых местах они подходят к самой реке и крутой стеной низвергаются в глубину. Часто такие же массивы появляются на противоположном берегу, хотя обычно на некотором расстоянии от реки. Их контуры не столь резки; постепенно сглаживаясь, они сливаются с холмистой поверхностью степи. Нередко гранит переходит в слюдяной сланец и гнейс. Между Змеиноярском и Березовском особенно часто встречаются вертикально вздыбленные пласты гнейса. В окрестностях Березовска гранит сменяется голубоватым блестящим глинистым сланцем, расколотым на тонкие правильные плиты.

Смена породы накладывает своеобразный отпечаток на внешний облик района. От Березовска до деревни Зевакино (27 верст) видны только закругленные возвышенности, подступающие к Иртышу, как гигантские волны разбушевавшегося моря. Ослепительный блеск белого кварца, который то венчает эти возвышенности, то пробивается сквозь них мощными жилами, завершает картину бурного моря и производит впечатление белой пены. Обычно у самого Иртыша поверхность земли не всхолмлена, а незаметно сливается с более или менее горизонтальными берегами реки. Иртыш живописно струится среди равнин и, разделяясь на рукава, образует несколько островов.

В десяти минутах езды к югу от деревни Зевакино появляется глинистый сланец. Он образует здесь довольно высокий гребень, простирающийся с севера на юго-восток и отвесно спускающийся к Иртышу. Порода очень черная и чрезвычайно слоистая. Слои нередко перепутаны и искривлены. Простирание – с северо-запада на юго-восток. Эта же порода простирается до Убинской крепости, расположенной в 20 верстах от Зевакина. Облик района здесь сохраняет прежний характер, только холмы не так резко выражены и не так часто встречаются обнажения такого же темного глинистого сланца.

Температура воздуха оставалась очень высокой для этого времени года. 28 сентября (10 октября) на Убинских равнинах термометр в два часа дня на солнце показывал +27,8°. Вблизи устья Убы мы переправились через нее на пароме. В этом месте река очень широкая и разделяется на несколько рукавов.

На левом берегу мысом выдвигается мощная масса глинистого слайда; правый же берег плоский и покрыт галькой. Там, где Уба направляется к Иртышу, глинистый сланец, содержащий много чистого кварца, образует ряд возвышенностей, тянущихся, примерно, параллельно течению реки.

В окрестностях Пьяноярска местность принимает степной характер. Степь несколько разнообразит Шульбинский лес, который виднеется вдали, примерно на полпути от деревни того же названия к Пьяноярску. Лес появляется на горизонте черной полосой, простирающейся вкось по направлению к Иртышу. Через Шульбу мы переправились вброд.

На берегах этой реки шиферы глинистого сланца сильно вздыблены. Возможно даже, что глинистый сланец и дальше слагает всю равнину. Хоть поверхность ее и покрыта тонким пластом делювиальных осадочных слоев, в нескольких местах на берегу Иртыша пробивается глинистый сланец.

У Шульбинского поста, в котором расквартировано 40 казаков, мы переправились через реку на пароме. Вблизи Шульбинского леса из сибирских лиственниц почва становится такой песчаной, что это очень мешает езде в экипаже. Чтобы избежать трудностей этого пути, обычно переправляются на противоположный берег Иртыша и едут вдоль него 30 верст до Талицкого казачьего поста, где вновь переправляются на правый берег. Чтобы облегчить двойную переправу, правительство в обоих местах содержит большие паромы, обслуживаемые казаками упомянутых постов.

Правый берег Иртыша у Шульбинской пристани очень высок. Он образован заслоном глинистого сланца, очень симметрично разделенного на пласты, которые то вертикально вздыблены и пронизаны жилами кварца, то сморщены и скручены в разных направлениях. За исключением частичных дислокаций, общий наклон пластов характеризуется направлением с юго-запада на северо-восток. Область распространения глинистого сланца простирается на очень большое расстояние, исчезая под наносными осадочными слоями только у Талицкого казачьего поста. Левый же берег, наоборот, образует низкий пляж, состоящий из круглой гальки и расположенный на одном уровне со степью.

Волнистая степь – это владение кочевого народа – застлана пушистым ковром травы, покрывающей всю далекую, необозримую, как океан, степь. Исследователь бывает поражен разницей между степными районами, лежащими к югу от Усть-Каменогорска (места, столь изменившиеся под влиянием золотопромышленности), и областью, простирающейся от этого города до Семипалатинска, где еще господствуют дикие степи.

Семипалатинск, расположенный на границе горного заслона, отделяющего Северную Азию от большого плоскогорья Центральной Азии, самим своим положением как будто предназначен быть естественным звеном, которое когда-нибудь свяжет Россию с таинственными странами: Бактрией, Согдианой и Трансоксианой – истинным преддверием индийского мира (Имеются в виду нынешние территории Узбекской ССР, Туркменской ССР и Афганистана – В. Ц.).

Основные экспортные товары, проходящие через таможни Семипалатинска и Омска, это хлопчатобумажные ткани, металлические изделия, кожевенное сырье и готовые товары, а также сукна невысокого качества. Импортируются почти исключительно чай, серебряные монеты, известные под названием «ямба».

Торговля Китая с Россией дает весьма удовлетворительные результаты. Объем коммерческих операций в Кяхте (сейчас – райцентр в Бурятской АССР – В. Ц.) вырос за 18 лет в три раза, а в Семипалатинске он увеличился в три раза уже за семь лет.

Политика России по отношению к Китаю полна чистосердечия и уважения. Русское государство никогда не применяло силу и принуждение и всегда учитывало интересы Китайской империи. В отличие от России Англия не желает считаться с интересами Китая. Впрочем, несмотря на большую выгоду, которую англо-китайская торговля должна получить от последних подвигов британских войск, значительная часть оборота падает на предмет, чрезвычайно ненадежный, а именно на торговлю опиумом, которая сперва отравила Китай, а затем в конце концов залила его кровью. В 1841 году операции по торговле опиумом приносили Англии доход в 77 миллионов франков при общем обороте торговли в 149 миллионов франков; в 1842 году доход от продажи опиума увеличился. Но эта торговля основана на нравственном падении рода человеческого и не имеет перспективы развития. В конце концов Англия потеряет эту статью дохода, столь же выгодную для спекулянтов, как и постыдную для человечества.

Семипалатинск расположен в песчаной степи, на небольшом расстоянии от правого берега Иртыша, разделенного на несколько рукавов, образующих в нескольких местах резервуары стоячей, болотной воды. Громадная масса песка, на которой стоит Шульбинский лес, поворачивает на северо-запад от города и приближается к реке только на некотором расстоянии от Семипалатинска.

Сквозь толстый слой песка, который прикрывает весь район, в нескольких местах пробивается твердая порода. Восточнее города на четверть версты, как отдельные островки, поднимаются глыбы пепельно-черного или голубоватого песчаника. Он очень мелкозернистый, более или менее слюдяной, нередко содержит шестигранники железного колчедана, окрашенного окисью железа в темно-красный цвет. Наклон его – с юго-запада на северо-восток.

Летом в Семипалатинске бывает очень жарко, а зимы гораздо менее суровы, чем в северных районах Иртыша. Громадные скопления песка, преломляя солнечные лучи и тем самым увеличивая температуру воздуха, усугубляют летнюю жару. При ветре они засыпают весь город. Я сам пострадал от этого во время пребывания в Семипалатинске. 30 сентября (12 октября) поднялся ураган. Свирепствовал северо-западный ветер. Вся атмосфера как бы окуталась густой вуалью. Приходилось зажмуривать глаза и закрывать рот, чтобы не задохнуться и не ослепнуть.

Я покинул Семипалатинск в дождливый день 2(14) октября. Первый перегон в 27 верст был очень тяжел. Тарантасы так застревали в песке, что нам пришлось искать помощи, и лишь упряжка в 14 лошадей оказалась достаточно мощной, чтобы вытаскивать наши экипажи и продвигаться вперед.

Осадочные слои желтого песка, содержащего множество обломков кристаллов гипса, расположены в виде холмов или наслоений, нередко очень высоких. Они простираются вдоль всего Иртыша и более или менее покрыты хвойными деревьями таких же пород, которые образуют Шульбинский лес. В районах, смежных с рекой, видны массы сильно слоистого глинистого сланца и белого кварца, пронизывающего осадочные слои наносной земли. По мере удаления от Семипалатинска глинистый сланец постепенно отступает от Иртыша. В районе деревни Глубокая он образует полукруг около равнины, покрытой черноземом. Путник, утомленный медленной ездой по этой местности, испытывает большое удовольствие, когда песчаная полоса хоть на время прерывается. Своей желтизной и длинными вереницами хвойных деревьев пески дают о себе знать издали.

К сожалению, песок постоянно захватывает равнины, покрытые травой. Эти равнины окаймляют русло Иртыша, благодаря чему местность здесь очень живописна. Однако песок в этих местах не достигает левого берега реки, везде более или менее низкого; правый же берег часто очень высок, особенно когда его приподнимают еще эти массы песчаных осадочных слоев. В 184 верстах от деревни Подпускная вновь появляются мощные слои песка. Местами они образуют довольно крутые подъемы и склоны. Иногда встречаются массы чистого кварца, которые уже издали бросаются в глаза, напоминая своим белым цветом и ярким блеском снежные сугробы или льдины. Чередование ровных и очень волнистых поверхностей продолжается на расстоянии 150—200 верст к северо-востоку от Семипалатинска. Только покрыв это пространство, достигаешь настоящей степной области, имеющей облик степей юга Европейской России.

Мы очень быстро проехали по обширной равнине. Нигде в Европе нет более прекрасной и приятной дороги, чем та, которая ведет из Семипалатинска в Омск вдоль самого берега Иртыша и линии казачьих постов. Насчитывается около 34 казацких деревень, удаленных друг от друга на 20—30 верст. Они образуют перегоны, где обслуживают с удивительной точностью. Как только экипаж во весь карьер въезжает в одну из этих деревень, где все выглядит по-военному, тотчас один из казаков уносится во весь опор и через минуту возвращается с нужным числом лошадей. Эти кони мгновенно, как по волшебству, заменяют взмыленных лошадей, только что выполнивших свою задачу, нередко с колоссальной быстротой и горячностью. Надо сказать, что, несмотря на свой небольшой рост и тщедушный вид, лошади в этой местности очень горячие, и нередко можно видеть, как они мчатся от одного перегона к другому. Как только лошадей запрягут, рослый казак, одетый в простой, но красивый костюм, вскакивает на козлы, и не успеешь оглянуться, как деревня уже скрылась из глаз.

6(18) октября я прибыл в Омск и выехал из него 11(23) октября, направляясь в Екатеринбург (ныне – Свердловск – В. Ц.) и оттуда в Петербург по той же дороге, по которой следовал, уезжая из столицы год назад. На этот раз опять все громадное пространство, которое мне предстояло пересечь, было покрыто снегом. Это немало способствовало монотонности и скуке двух долгих моих путешествий, во время которых Алтай представился мне заслуженной наградой за все неприятности и тяготы пути и в то же время стал предметом моих сожалений. Взвесив всякого рода лишения и опасности, я был признателен своей звезде. Из всех неприятностей и неудобств, которые мне пришлось претерпеть, самой плачевной оказалась для меня потеря барометров и хронометров. Потеря действительно невосполнимая, потому что она лишила точности и полноценности гипсометрические наблюдения. В дальнейшем первое более или менее полное исследование в этих районах должно будет начаться с нивелировочных работ, которые, несомненно, дадут очень интересные результаты и обильный материал, весьма важный для общих выводов относительно пластик и твердого грунта Алтая».

ПРИЛОЖЕНИЕ 2

Г. И. Щуровский

«ГЕОЛОГИЧЕСКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ ПО АЛТАЮ»

(Главы XV и XVI)

«Белоусовский рудник. Переезд через Холзун в Зыряновский рудник.

Я возвратился в Барнаул вовремя: горный начальник (полковник Л. А. Соколовский – В. Ц.) собирался для вторичного обозрения Змеиногорских рудников. Мы отправились вместе в Змеев и, пробыв там не более суток, поехали в Риддерск с тем, чтобы оттуда пробраться через Холзун в Зыряновский рудник. На пути осмотрели Белоусовский рудник и южную пристань на Иртыше. В эту поездку горного начальника сопровождали управляющий Змеиногорским рудником майор Гернгросс и доктор Геблер.

Выехав из Змеева по Семеновской дороге (5 авг.), мы поворотили к югу на Плоское село, мне отчасти знакомое уже из прежней поездки и лежащее в долине, в которой протекает Алей. Этой долиной весьма явственно разделяются две гранитные гряды; одна из них, находящаяся по правую сторону Алея, направляется к Змеиногорскому руднику и образует Мохнатые горы; другая, весьма широкая полоса Алейскую долину отделяет от Убинской и поэтому называется Убоалейскою. Золотарные горы, являющиеся небольшими холмами почти от Локтевого завода до деревни Шемонаиха, можно принять за последние исчезающие отроги этой полосы. Проезжая из Плоского села в деревню Кабанову, мы пересекли ее в том месте, где она достигает 1790 футов высоты. Следующая станция, из Кабановой деревни в Большереченскую, представляет уже пологий склон в Убинскую долину. Мы переехали Убу при деревне Лосиха ночью и ночью же отправились далее, в село Секисовское, лежащее к югу от Лосихи. Еще южнее находится Белоусовский рудник, куда прибыли мы уже на следующее утро.

Белоусовский рудник принадлежит к числу медных и заслуживает особенное внимание по богатству и правильности своих разработок. Селение его расположено в долине речки Глубокой и окружено горами, состоящими из зеленовато-серого глинистого сланца. В одной из таких гор залегают здешние руды. Вблизи нигде не заметно плутонических (интрузивных. – В. Ц.) пород, а на расстоянии двух верст от селения и далее вы видите разбросанные куполообразные горы и уже по одному очертанию узнаете в них порфир. Я успел осмотреть только верхнюю часть Белоусовского рудника. Подобно Салаирскому, он представляет настоящие рудные пласты или пластовые жилы, имеющие одинаковое падение и направление с окружающими их породами; это тот глинистый или тальковато-глинистый сланец, пронизанный медными рудами и кварцем. Наибольшая толщина пластов, как известно из описаний Кулибина и Соколовского, простирается до 5 сажен и более, обыкновенная или средняя 1¹/₂ и 2 сажени. В распределении руд повторяется общий закон образования всех алтайских месторождений; вверху находятся окисленные, а внизу сернистые металлы. Из первых замечательны: красная или кирпичная медная руда, малахит, медная лазурь, белая свинцовая руда, все это большей частью в соединении с водным окисленным железом и черным марганцем; из вторых: серный и медный колчеданы и медный блеск. В длину рудник разведан на 200, а в глубину на 40 сажен. Ежегодный наряд его составляет 30000 пудов руды, которые по выплавке дают 1500 пудов чистой меди.

От Белоусовского рудника к Нижней пристани мы спускались самым пологим склоном в долину Иртыша. По правую сторону и прямо перед нами, далеко за Иртышом, в Киргизской (Казахской) степи, виднелись различные горные хребты темного и синего цвета, смотря по их высоте и отдаленности. Самые высокие из них и отличающиеся какими-то готическими башнями, называются Монастырскими сопками. Повернув влево от деревни Прапорщиково, вверх по течению Иртыша, мы выехали на Ульбу (Большую) в том месте, где ее долина сливается с долиною Иртыша, и обе исчезают в обширной степи. Левый берег Ульбы очень крут и скалист; это совершенно отвесные стены, состоящие из метаморфического сланца, местами чрезвычайно изогнутого. За этим скалистым берегом следует небольшой промежуток, которым Ульба отделяется от Иртыша и от нижней пристани, лежащей тремя верстами выше Усть-Каменогорска. Тут мы остановились на несколько часов, и я имел время осмотреть ближайшие окрестности.

Нижняя пристань находится при самом окончании тех гор, которые образуют правый берег Иртыша и тянутся непрерывной цепью к Бухтарминской крепости. На всем этом пути, как увидим после, Иртыш с обеих сторон сдавливается огромными утесами, и только здесь, вырвавшись из гор, течет на свободе. Название Усть-Каменогорска весьма удачно выражает положение Иртыша в этом месте. Выходя из устья Каменных гор, он почти мгновенно становится шире, медленнее, и в то же время образует много островов и отмелей. Горы, у которых лежит пристань, близ реки оканчиваются перпендикулярным обрывом. В этот раз я успел осмотреть только те из них, которые находятся около пристани, и это из числа самых замечательных. Они состоят из твердого глинистого сланца, который в двух местах разорван диоритом. В одном месте диорит образовал жилу, около 1¹/₂ аршина толщиною; в другом излился большою массою, занимающею по течению реки не менее 5 сажен; масса эта с одной стороны подымается почти перпендикулярной стеной от основания до вершины горы, с другой, более нежели на половине высоты, она дает от себя широкую, горизонтально простирающуюся ветвь; последняя, залегая на сланце, заполняет все его неровности и углубления. Диорит в обоих случаях среднего зерна и с темно-зеленою роговою обманкою. В сланцах нет никаких органических следов. В недалеком расстоянии отсюда ломается известняк, который, как говорят, лежит между сланцами и также не заключает в себе никаких окаменелостей.

Подымаясь Ульбинскою долиною, немного ниже деревни Согры, и в 8 верстах от пристани, мы встретили редкий случай по здешнему краю. Горы, ограничивающие долину с правой стороны, в этом месте состоят из слюдяного сланца и, что особенно замечательно, пересечены многими гранитными жилами. До сих пор я везде находил один только глинистый сланец или образовавшийся из него тальковый, либо хлоритовый; появление гранита жилами было для меня также новостью: доселе мы встречали его только массами или горными цепями. Здешний слюдяной сланец, по всей вероятности, есть не что иное, как измененный глинистый сланец...

Между деревнями Тарханскою и Черемшанкою я не мог изучать горы: мы проехали этот участок поздно вечером. Но, по свидетельству Чихачева, на всем этом пространстве, занимающем до 20 верст, находится один глинистый сланец, голубовато-серого цвета, и чрезвычайно богатый органическими остатками. К сожалению, из этого множества остатков, весьма неясных и представляющихся в каком-то хаотическом состоянии, можно было определить только некоторые, именно Spirifer Verneuilli и Orthis striatula; впрочем, эти два вида, по замечанию Чихачева, составляют наибольшую часть здешних окаменелостей со многими энкринитовыми стеблями[99]99
  Tchihatcheff P. Voyage scientifique, p. 298.


[Закрыть].

Spirifer Verneuilli, как известно, исключительно принадлежит девонским осадкам; Orthis striatula, Schloth (почитаемый Вернейлем и графом Кейзерлингом за разновидность Orthis resupinata) почти равно характеризует собою и девонские и каменноугольные осадки; в более древних формациях ни тот, ни другой из этих видов до сих пор не встречались[100]100
  Geologie de la Russie, vol. 11, p. 184.


[Закрыть].

Из Черемшанки началась уже знакомая дорога, описанная мною в проезд из Локтевского завода. Мы приехали в Риддерск 7 августа, во время дождя и холодного ветра. В ночь на 8 августа Риддерские горы вдруг покрылись снегом. Впрочем, по возвышенности места, подобные явления бывают здесь и в июле месяце после продолжительного дождливого времени[101]101
  По барометрическому измерению астронома Федорова, высота Ивановского белка над Риддерскою долиною простирается на 4388 футов, высота же Риддерской долины над Усть-Каменогорскою крепостью 1389 футов (W. Fedorow's Vorheufige Berichte ueber die fon ihm in den Jahren 1832 bis 1837 in West-Sibirien ausgefuehrten astronomisch-geographischen Arbeiten. St-Pb., 1838). По измерению Ледебура, тот же Ивановский белок (Крестовая гора) подымается над уровнем моря на 6631 фут. и Риддерская долина на 2346 футов (С. F. v. Ledebour's Reise, 1829). – Прим. Г. Щуровского.


[Закрыть].

Не надеясь на скорую перемену погоды, мы начали колебаться в своем намерении пробраться через Холзун в Зыряновский рудник. По словам проводников, на эту поездку надо было употребить не менее 6 или 7 дней. Трудно было решиться в ненастное время на столь продолжительное путешествие в местах гористых и неизвестных. Мы должны были заранее обречь себя на величайшие неприятности, и при всем том нисколько не могли надеяться достигнуть своей цели. Что можно видеть в горах, покрытых густым туманом и облаками? Одним словом, погода пугала нас. Мы старались узнать из рассказов проводников другую дорогу в Зыряновский рудник, также горами и столь же любопытную, как переезд через Холзун, но более краткую. Таким кратким путем казался нам Тургусунский хребет, который составляет западное продолжение Холзуна и переходит в снежные Ульбинские или Риддерские горы. С северной стороны Тургусунского хребта берут начало Черная и Белая Уба, из соединения коих образуется Большая Уба, омывающая соименные горы, и наконец, непосредственно впадающая в Иртыш. С южной стороны того же хребта вытекает река Тургусун, недалеко от Зыряновска вливающаяся в Бухтарму. На эту-то речку мы думали спуститься, перевалившись через Тургусунские белки. Действительно, этот путь и кратчайший, и совершенно новый, до сих пор никем не исследованный и не описанный. В Новой деревне, лежащей в 25 верстах на северо-восток от Риддерска, мы надеялись найти проводников, хорошо знакомых с этой дорогой.

Итак, несмотря на дождливое время, 9 августа мы решили приступить к выполнению своего плана. В этом путешествии приняли участие еще некоторые из горных офицеров. Почтенный спутник наш доктор Геблер взял на себя барометрические наблюдения, в которых он приобрел большой опыт, странствуя каждый год по Алтаю и определяя высоты гор. Ему обязаны мы определением и самой высокой точки Алтая (Русского) или Белухи, подымающейся на 11000 футов над уровнем моря и покрытой ледниками.

Первые 25 верст до Новой деревни мы проехали на повозках, отправив туда предварительно весь свой багаж на вьючных лошадях. Из Риддерска дорога идет с самого начала на северо-восток, вверх по течению Филипповки, потом поворачивает в долину этой самой речки и вместе с нею тянется прямо на восток. Филипповка по обе стороны окружена горами, которые принадлежат к отрогам Ульбинского хребта и состоят из серого глинистого сланца, поросшего редким лиственничным лесом. Органических остатков в хребте не заметно. В 9 верстах от Риддерска посреди такого же сланца, на правом берегу Филипповки, проходит порфир, который почти во всем сходен с Корбалишенским полево-шпатовым, но здесь он зеленоватого цвета. В одном месте, в соприкосновении со сланцами, он образует весьма красивый конгломерат.

Долиною Филипповки мы подымались до самых верховьев ее или до разлома Филипповки от Быстрой и Поперечной; первая принадлежит к системе Ульбы, а две другие – к системе Убы. С этого разлома Ульбинский хребет превосходно виден со всеми снежными его конусами; некоторые из них в виде тонкого полупрозрачного флёра опоясывались туманами и облаками, а самые высокие, прорезав облака, красовались над ними блестящими и острыми вершинами. Несмотря на ненастное время, они были чрезвычайно живописны и казались в весьма близком от нас расстоянии, в самом же деле находились весьма далеко. С другой противоположной стороны, почти параллельно с Филипповскою долиною, тянутся Убинские горы, которые впрочем не поражают своею высотою, особенно по сравнению с Ульбинскими; по-видимому, они нигде не подымаются за пределы снежной линии. Седловина, на которой мы находились и обозревали все окрестные горы, по нашему измерению, подымается на 390 м над Риддерской долиной.

Спустившись с разлома в долину Белой Убы и проехав ею верст 7, мы достигли Новой деревни, которая лежит почти при самом впадении Поперечной речки в Убу. Тут мы ночевали. Весьма замечательно, что Новая деревня находится почти на одинаковой высоте с Риддерскою долиною и только на 48,7 м выше ее.

На другой день, собрав все возможные сведению о предстоящем пути и взяв проводников, мы двинулись длинным караваном, состоявшим из 35 лошадей верховых и вьючных. Новая деревня была для нас последним селением до самого Зыряновска. Почти целый день мы ехали долиною Белой Убы, медленно подаваясь на восток. В 7 верстах от деревни Уба принимает в себя с правой стороны речку Семеновку, вытекающую из Убинских гор, а в 10 верстах слева впадают в нее две Разливанки и Палевый ключ, выходящий из ближайших отрогов. Долина Белой Убы на протяжении 16 верст, или до восточной границы Новой деревни, около четверти версты шириною, и окружена невысокими лесистыми горами. Но потом, принимая юго-восточное направление, она суживается; горы по обе стороны становятся выше, круче и лесистее: наконец долина превращается в узкое и глубокое ущелье, через которое с шумом протекает Уба. На всем пути, от деревни до юго-восточного поворота Убы, горы состоят из серого глинистого сланца, местами пересекаемого зеленоватым порфиром, что особенно можно видеть близ устья Семеновки и за гранью Новой деревни. В соседстве порфира глинистый сланец переходит иногда в кремнистый, а при верховьях Палевого ключа он превратился в яшму, которую и добывают для Колыванской шлифовальной фабрики. Лес, одевающий здешние горы, примерно изменяется с удалением от деревни: сначала он состоит из лиственницы, перемешанной с березою и пихтою; ближе к верховьям Убы и береза, и пихта исчезают, вместо них появляется кедр. Такая перемена, видимо, указывала на близость высокого хребта. Вскоре мы действительно очутились при подошве гор, которые принадлежат уже к ближайшим северным отрогам Тургусунских белков и дают непосредственное начало истокам Белой и Черной Убы. В этом месте они состоят из гранита, который своими формами отчасти напоминает Саушкинский гранит, но не имеет той слоистости, какая свойственна последнему. Проезжая на юг этими гранитными горами, мы пересекали самые начальные истоки Белой Убы. Очевидно, это разлом Черной Убы от Белой. Барометрическое измерение показало нам, что она находится относительно Риддерска на высоте 74,3 м. За гранитными горами следовала лесистая долина, составлявшая подошву весьма высокого снежного хребта; она вся поросла кедрами, а самый хребет чем выше, тем безлеснее и наконец превращается как бы в одну снеговую массу. Это были Тургусунские белки, составлявшие цель нашего путешествия. К общему удивлению, мы не встретили в них обыкновенных гранитных форм; напротив, они имели довольно ровное округлое очертание и только в одном месте спускались перпендикулярным обрывом от вершины до подошвы. Судя по этой отвесной стене, Тургусунский хребет в своей главной оси должен состоять из глинистого, либо кремнистого сланца, который находится и в самой долине, вместе с зеленоватым полевошпатовым порфиром. Упоминаемая мною отвесная стена внизу оканчивается глубокой котловиной, которая от ежегодного таяния нагорных снегов наполнялась водой и образовала прелестное озеро, осененное кедрами. Оно имеет до 200 сажен в длину, вода в нем прозрачна и вкусна; рыбы не заметно. Берег этого озера представлял столько удобств для ночлега, что мы расположились тут переночевать и на другой день с новыми силами решили подняться на вершину белков.