Текст книги "Двуединый"

Автор книги: Владимир Сазанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

   Ли Кристина Денова

Абель покинул карету, направляясь к себе домой, и Денова остались вдвоем.

– И где же ты собираешься брать эти деньги, братец? – ехидно спросила Кристина. – Неужели разбогател втайне от меня?

Кристофер мрачно молчал.

– Я поняла. Ты собираешься брать со своих поклонниц деньги. А что, когда мужчина ухаживает за женщиной, он ведь дарит ей подарки, – продолжала донимать его Кристина.

– Ну хватит уже, – Кристофер поморщился. – Ты же понимаешь, что я не мог иначе.

– Не понимаю, – вдруг спокойно сказала Кристина. – Действительно, не понимаю. Он не просил тебя ни о чем. Ты сам влез с этим предложением. Почему?

– Потому что он мой друг.

– Друг? Ты думаешь, что Гнец и Денова могут дружить по-настоящему? Что ваша дружба не закончится, стоит одному из вас повзрослеть и начать заниматься делами семьи?

– Ну и пусть. Такое случится не сегодня и не завтра. К тому же, все может измениться. Если бы отец был недоволен нашей дружбой, то он бы нашел способ сказать мне об этом. А если он молчит, значит, его устраивает то, что происходит.

– Может быть, отец хочет, чтобы ты сам понял?

– Или надеется, что мы сможем преодолеть многовековую вражду между семьями. Мы не можем знать наверняка, чего именно он желает.

– Все-таки ты идеалист, братец!

– Я Денова.

Кристина фыркнула и отвернулась к окну. Она остро жалела, что не может быть такой, как брат. Глупой и красивой куклой. Счастливо купающейся в мужском внимании и игнорирующей ту же Аврелию. Игнорирующей все, что ей не нравиться и относящейся наплевательски к каждой проблеме. Почему, ну почему, именно ей приходится быть умной?! Вот и сейчас брат сидел с решительным выражением лица, хотя наверняка думал исключительно о собственном героизме, а она дергалась не находя себе места. Это ведь он должен был за нею присматривать, а не наоборот.

– У тебя ведь нет таких денег. Я знаю, – обратилась она к брату. – Где ты собираешься их брать?

– Обращусь к отцу, – выражение лица Кристофера стало несчастным.

– Угу. И расскажешь ему, зачем тебе эти деньги?

– Да, – Крис горестно вздохнул и опустил плечи.

– А если он откажет?

– Тогда буду искать в другом месте. Займу в банке.

– И будешь платить проценты, пока Абель не вернет долг?

– Да, – Кристофер снова вздохнул.

– Все-таки ты идиот, братец, – Кристина вздохнула. – Я дам половину денег. Но с одним условием.

– Каким? – повеселел Кристофер.

– Я дам деньги тебе. И ты мне их отдашь. Проболтаешься Абелю о моем участии, и я тебя до смерти запинаю. Понятно? – Кристина грозно посмотрела на брата.

– Понятно, – покладисто согласился тот. – А откуда у тебя такие деньги?

– Отложила. Я, в отличие от тебя, не разбрасываюсь на всяких девок.

– Разумеется. Только на наряды.

– Ты чем-то недоволен, братец?

– Ни в коем случае. Я очень доволен. Правда, меня мучает один вопрос, на который можешь ответить только ты.

– Значит, твой вопрос останется без ответа, – Кристина снова отвернулась к окну.

– Вот так всегда, – вздохнул Кристофер. – А я всего лишь хотел узнать, почему ты решила так расщедриться.

– Потому что ты мой брат. Хоть и идиот.

– Да? И то, что деньги нужны именно Абелю, тут совсем ни при чем? Точно-точно?

Кристина зарычала.

   ***

Вечерние сумерки превратились в ночную темноту, отгоняемую только светом уличных фонарей, а Мелисанда все еще сидела в кафе, глядя сквозь окно на дождь. Абель вовсю веселился на приеме, Зиона была занята, и собственная квартира казалась Мелисанде ужасно пустой и одинокой.

– Вы позволите присесть с Вами рядом? – поинтересовался мужской голос.

Мелли повернула голову и окинула взглядом высокого симпатичного мужчину. В руках он держал поднос с едой, но садиться не спешил, ожидая разрешения.

– А почему Вы не выберите какой-нибудь другой столик? – девушка бросила демонстративный взгляд на почти пустой зал.

– Мне немного тоскливо сегодня и я ищу компанию, – мужчина дружелюбно улыбнулся.

– У меня уже есть мужчина, – подарила ему твердый взгляд Мелисанда.

– Это не имеет значения, – ничуть не смутился он. – Я надеялся всего лишь найти собеседницу. Но, если у Вас совсем нет желания разговаривать, то позвольте я просто посижу здесь и пофантазирую, что не одинок.

– Присаживайтесь, – пожала плечами Мелли. – Главное, чтобы Вы не решили изменить свое мнение позже.

Она снова отвернулась к окну, слушая, как мужчина негромко звенит посудой, снимая ее с подноса и ставя на стол. Что-то было в нем. Что-то, не позволившее ей сказать твердое "нет" или просто вернуться к созерцанию дождя.

– Я тоже всегда любил смотреть в окно, – внезапно сказал мужчина. – Неважно, на дождь или на солнце. У меня рядом с домом находился ручей, и я в детстве мог часами просиживать на одном месте, глядя, как течет вода, – он смотрел сквозь стекло, сжав чашку с горячим кофе двумя руками и мечтательно улыбаясь.

– А я никогда не увлекалась созерцанием. Мне всегда надо было что-то делать и куда-то бежать. Только в последние пару лет что-то изменилось.

– Возможно, Вы взрослеете. В отличие от меня, – казалось, что мужчина разговаривает сам с собой. Он все так же смотрел в окно и даже не повернулся в сторону девушки.

Мелли сама не поняла, почему она заговорила с подсевшим к ней человеком. Он не приставал, не задавал вопросов и не втягивал в беседу. Мужчина просто делился своими мыслями вслух, а она делилась своими. Мелли рассказывала о своих детских впечатлениях, и он слушал, не смеясь над ними, чего она всегда опасалась.

– Господа, прошу простить меня за беспокойство, но мы закрываемся, – разбил очарование беседы голос официанта. – Уже полночь.

Мелли моргнула – несколько часов пролетели как одно мгновение.

– Спасибо, что напомнили. Мы уже уходим, – ее собеседник поднялся. – Благодаря Вам, Мелисанда, это был очень приятный вечер. Жаль, что он закончился, – он подал девушке ее плащ.

– Ну, если Вам действительно так понравилось, то можете проводить меня домой. Прогулка продлит вечер еще на полчаса, – предложила Мелли.

– С удовольствием, – ответил мужчина, предлагая ей руку.

Глава 11.

   Лу Мелисанда Факаш, младшая наставница

– Доброе утро, Абель, – поприветствовала Гнеца Мелли. – Четвертый полигон в полном нашем распоряжении на весь день, как ты и просил. Теперь ты расскажешь, чем мы там будем заниматься?

Вместо ответа юноша притянул ее к себе и поцеловал в шею.

– Ммм, – Мелисанда зажмурилась от удовольствия. – Если я выпрашивала полигон именно для этого, то должна предупредить, что удобств там нет и пол жесткий.

– К сожалению, не для этого, но мы можем наверстать упущенное вечером, когда я вернусь, – Абель чуть отодвинулся, но рук с ее талии не убрал.

– Что значит, когда вернусь? Я думала, мы будем на полигоне вместе?

– Я не пойду на полигон, Мелли, – Абель был серьезен. – Более того, мне нужно покинуть академию. Скрытно. Необходимо, чтобы вы со Штефаном создали впечатление, будто я все время находился здесь. Потому полигон и потребовался. Ты сделаешь это для меня?

– Что случилось? – Мелисанда похолодела от дурного предчувствия.

– Ничего не случилось, – Абель заметил ее состояние и притянул девушку к себе. – И дальше не случится. Просто мне нужно сделать одно важное дело. И совершить его нужно в тайне от моих горничных. Поэтому я прошу тебя поработать сегодня на полигоне якобы со мной. Обещаю расплатиться чем угодно, по твоему выбору.

– Дело, о котором ты говоришь, не опасно? – страх уже отпустил Мелисанду, но некоторое волнение осталось.

– Если бы оно было опасно, то я бы взял свою телохранительницу с собой, а не прятался от нее. Конечно, нет, Мелли. С чего ты вообще взяла, будто вокруг меня одни опасности?

– С чего? Да за пару месяцев нашего знакомства ты дважды участвовал в драках, и в каждой тебя ранили. По-твоему, такие события не причина для волнений?

– Сегодня все будет по-другому. Я всего лишь собираюсь навестить одного человека и поговорить с ним. Не более того. Могу даже поклясться.

– Ладно, – приняла решение Мелисанда. Она решила, что обязательно найдет, какую плату потребовать с него за сегодняшнее издевательство. Да этот негодяй будет ее неделю с рук кормить! – Я посижу на полигоне. Но неужели ты не мог попросить заранее?

– Нет. Вокруг слишком много чужих ушей. Просьба зарезервировать полигон вполне невинна, а вот обсуждать мое отсутствие у меня дома было бы крайне неосмотрительно.

– У тебя паранойя, Абель, – вздохнула девушка.

– Скорее всего. Но она имеет свое обоснование. Пойдем. Нам еще надо Штефана встретить.

Мелисанда зашагала вместе с Абелем в сторону лектория. Ей жутко хотелось взять его под руку и не отпускать, но она не могла себе позволить поступать подобным образом на людях. И все из-за дурацких правил приличия.

Штефана они нашли у входа в лекторий, беседующим с парой каких-то Лу. Судя по выражению лиц последних, главный пацифист академии опять предавался своему любимому виду развлечения – издевательству над аристократами. Курсант Цванг никогда не произносил открытых оскорблений, за которые его можно было бы вызвать на дуэль, и никогда не задевал Ло или более титулованных особ. Связываться же с протеже Ла Гнеца из-за мелочей не желал никто. Чем тот и пользовался.

При появлении Абеля, Штефан распрощался со своими собеседниками, чему те были весьма рады. Уйти первыми, проиграв словесную перепалку, им видимо мешала гордость. Гнец, убедившись, что его заметили, свернул на боковую дорожку, и лишь чуть сбавил шаг, позволяя товарищу догнать себя. Мелисанда, не разгадавшая его маневр вовремя, едва не отстала и тихо выругалась.

Минут десять спустя они подошли к четвертому полигону. Обычная выложенная камнем площадка пятидесяти метров в диаметре. Пустующая, как и все остальные с первого по двенадцатый номер. Впрочем, ненадолго – уже к обеду большая их часть будет занята старшекурсниками, отрабатывающими боевые заклятья.

– На вот, возьми, – Абель извлек из витого серебряного браслета, носимого им на левом запястье, крупный, с ноготь большого пальца, рубин и протянул его Штефану. – Внутри камня маяк и некоторые заклятья, определяющие состояние носителя. Пока он будет у тебя, мои горничные будут считать, что я на этом полигоне.

Мелисанда смотрела на представшую перед ней сцену огромными глазами – она никогда не слышала о том, что личный контрольный амулет может быть разделен без разрушения составляющих его заклятий. По крайней мере, таким способом – отделяя отвечающий за идентификацию хозяина камень.

– Как ты так сделал?! – она едва не вцепилась в Абеля, глядя горящими глазами то на браслет на его руке, то на карман Штефана, в который тот небрежно опустил драгоценный рубин.

– Спокойнее, Мелли, – улыбнулся Гнец. – Обязательно расскажу. Но не сейчас. Мне нужно идти.

Мелисанда несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь. Ее страсть к познанию магии переходила границы нормального, и девушка сама об этом знала.

– Ладно. Но ты пообещал. Не забудь, – она погрозила пальцем.

– Не забуду, – он притянул девушку к себе и, поцеловав, отпустил. – Пока, Мелли.

– Ты когда хоть вернешься? – спросила она.

– Часов через восемь. Хотя, если задержусь, не спешите паниковать. И, предупреждая все остальные вопросы: со мной все будет нормально. Мелли, ну скажи уже "до свидания", и я, наконец, пойду.

– До свидания, – вздохнула девушка.

Абель пошел по дорожке между полигонами, явно не желая возвращаться к лекторию. Мелисанда минуту смотрела ему вслед, но Гнец так и не оглянулся. Тогда она, надув губы, прошла в центр полигона и, остановившись рядом с сидящим прямо на камнях Штефаном, активировала защиту. Тихо гудящий мутный купол накрыл каменную площадку, надежно отрезая их от мира. Множество видимых лишь магическим зрением сигнальных нитей сплошной паутиной заплели окружающее пространство. Стоит сколько-нибудь мощному или опасному заклятью пересечь нити, и будут приведены в действие десятки магических структур, вытягивающих лишнюю энергию и обеспечивающих безопасность находящихся внутри купола людей.

– Ну и что мы теперь будем делать? – поинтересовалась Мелли у беззаботно глядящего вверх Штефана.

– Понятия не имею, – отозвался тот. – Наверное, тебе стоит сотворить какой-нибудь спецэффект, чтобы было понятно, как напряженно мы тут работаем. А после я могу рассказать пару свежих анекдотов.

   Ла Абель Гнец

С момента начала занятий передвигаться по двору академии, не попадаясь никому на глаза, довольно легко. Надо только не подходить к учебным корпусам и жилым зданиям. Так что я прошел зону полигонов насквозь и дошагал до выхода по дальним парковым аллеям. Ворота, естественно, были защищены, но идентифицировали проходящие через них объекты исключительно по ауре – достаточно распространенный способ при работе с живыми существами. Одно не особо сложное заклятье, и я миновал их незамеченным.

Кристофер в удивительно короткий срок обеспечил меня деньгами. Сегодня настало время их потратить. Я очень нуждался в Штефане. Вернее, он был мне жизненно необходим – человек, имеющий столько талантов и никаких связей в аристократическом мире. Но меня никак не устраивал временный партнер по нескольким совместным операциям. Только лояльный служащий. Я сознательно слил ему достаточно информации о себе, проходящей исключительно под грифом "совершенно секретно". Такой разумный человек, как Штефан, должен был понять – остаться в стороне не удастся. Ему придется или служить мне или записаться в противники. И хотя я был практически уверен в его выборе, но ситуацию стоило улучшить еще немного, чтобы необходимости выбирать, просто не возникло. Еще была надежда на нашу с ним дружбу, но мое короткое знакомство с этим не до конца понятным душевным состоянием, заставляло пока опираться на более материальные средства влияния. На деньги.

Я миновал несколько улиц, сознательно не желая садиться в карету возле академии. Назвал кучеру нанятого экипажа адрес в паре кварталов от воздушного порта. Где и посетил по прибытии крупную кофейню, заполненную посетителями даже в столь раннее время. Полностью свободных столиков не оказалось, но моей целью было лишь посещение туалета для использования его вместо раздевалки. Сменив костюм на более простой, я покинул достойное заведение, так и не отведав кофе. Конечно, подобные меры предосторожности были смешны, но я не ждал никакой слежки и лишь старался не предоставлять готовых ответов людям, интересующимся моим местоположением. Ну, и не переодеваться же мне на улице, в самом деле.

Втянув живот, надвинув шляпу на глаза и слегка прихрамывая, я вошел на территорию воздушного порта. В подобном стратегическом месте должно быть несколько наблюдателей от служб безопасности, и мне вовсе не улыбалось, чтобы дорогая родня или Сокол узнали о моем визите лишь потому, что кое-кто пренебрег минимальной маскировкой.

Место в курьерском корабле на полет туда и обратно было оплачено. У меня оставался в запасе еще час, но при столь невеликих актерских способностях проводить его в общем зале не хотелось. Потому я миновал установленную у выхода на поле арочную конструкцию, отвечающую за обнаружение иллюзий и некоторых других заклятий, и отправился к дальним посадочным площадкам, откуда стартовали специальные, а не обычные рейсовые суда.

Воздушные корабли лишь немного походили на своих морских собратьев. Если быть точнее, то единственное что их роднило – схожесть корпусов. Никаких мачт и палубного такелажа. Никакой кормы, ухудшающей аэродинамические свойства покорителей небес. Капитанский мостик располагался в передней части корабля прикрытый от встречного потока воздуха носовым бортом – загибающимся назад и переходящим в крышу, накрывающую первую треть палубы. Со стороны это выглядело, словно у одного корабля отсекли переднюю часть и, перевернув, водрузили ее на другой, прорезав в ней для красоты обзорные окна. Остальная часть палубы была прикрыта с боков бортами от метра до двух высотой, в зависимости от конструкции. Естественно, все пассажирские места, также как и грузовые трюмы, располагались внутри, на нижних палубах. Верхняя же, открытая всем ветрам, использовалась, в основном, как дополнительное место в чисто грузовых или военных кораблях.

Курьерский воздушный корабль, на котором я должен был отбыть, сиротливо стоял посреди огромной посадочной площадки. Все взлетные места в воздушном порту были рассчитаны на практически любой вид корабля и имели соответствующий размер. Дело в том, что воздушное судно поднималось в воздух и удерживалось там целой системой заклятий, создающих и контролирующих вихревые воздушные потоки под днищем корабля. Как побочный эффект от подобных действий, ветер в радиусе примерно ста метров буквально сходил с ума, создавая непредсказуемые завихрения. Этот эффект, очень любимый военными как дополнительная защита и средство против абордажа, создавал целый ряд затруднений, вроде необходимости достаточно большого и ничем не загроможденного пространства для посадки и взлета. Именно закономерный итог работы этой технологии и предстал сейчас передо мной: курьерский воздушный корабль едва пятнадцати метров длиной, стоящий посреди взлетно-посадочной площадки пятисотметрового диаметра. Прочные канаты соединяли его борта со специальными наземными якорями. Форма корпуса делала корабль неустойчивым, и без растяжек он запросто мог завалиться набок. Из-за целого ряда подобных недостатков, привязывающих большинство воздушных судов к портам, кареты до сих пор используются как основное средство путешествия на коротких и средних дистанциях. Ну, может еще стоимость билетов играет свою роль.

Я поднялся по трапу на борт и, вежливо поздоровавшись с экипажем, занимавшимся погрузкой, уселся на свое место. Служба на подобном корабле никогда не была престижна. В основном, потому, что курьеры, предназначенные для быстрой доставки срочных грузов, корреспонденции и лишь изредка пассажиров, имеют всего двух членов экипажа. Аристократы почему-то никогда не желали совмещать роли мага-техника, пилота, грузчика и целого ряда других, оставляя такую работу простолюдинам. Чему те всегда радовались – платили воздушным курьерам никак не меньше, чем армейским рыцарям.

За все время погрузки мне никто не сказал ни слова, хотя я явно доставлял неудобство, перекрывая своими ногами добрую треть ширины прохода между верхней палубой и грузовым отсеком. Наконец экипаж закончил с тасканием коробок и ящиков, произвел необходимые рутинные приготовления, пообщался с диспетчерской воздушного порта при помощи магического посыльного и уселся в свои кресла. Мы взлетели.

Ничего романтического в полете на воздушном корабле не было. Никаких проплывающих мимо облаков, качки или движущейся земли под ногами, как любили описывать в некоторых книгах. Окна на нижних палубах проделаны лишь в личных яхтах некоторых богачей, но никак не в обычном курьере. Никакой качки, свидетельствовавшей о сбоях в работе заклятий, не было и в помине. И даже завывания ветра сюда не долетали. Я просто просидел почти два часа в небольшом замкнутом пространстве, предаваясь размышлениям. А потом открылась дверь, и один из членов экипажа сообщил, что мы совершили посадку.

Я нанял карету и отправился в расположение Третьего Золотого имперского легиона, где сейчас располагалась ставка генерала Виванова. Каждый из сорока семи генералов имел оригинальное название для своей армии, включенное в реестр вооруженных сил. Такое как "Ястребы" моей мамочки или "Золотые" Виванова. Каждая армия имела свою внутреннюю порядковую нумерацию, и третьих легионов в империи было ровно сорок семь. Слово же "имперский" в названии было обычным пережитком прежних времен, когда еще существовали полностью вольнонаемные крупные военные подразделения.

Карета остановилась перед постом, обозначавшим границу армейской территории.

– Доложите, кто Вы и по какому делу собираетесь проникнуть в расположение легиона? – вопросил меня паренек лет пятнадцати, обряженный в мешковатую форму песчаного цвета. Возможно, цвет ее должен был символизировать название армии, или генерал приобрел по дешевке большую партию некачественного пустынного камуфляжа. Но вне зависимости от первопричин, топчущийся в раскисшем от дождей черноземе, наряженный подобным образом солдат выглядел ужасно глупо.

– Высокородный прибыл к генералу по личному делу. Будь добр, уведомь секретаря генерала или его адъютанта, – я не собирался сообщать всем и каждому о своем появлении.

– Никто не может проникнуть на территорию легиона, не назвав свое имя, и не будучи занесен в журнал визитов, – нахмурился солдат.

Я мог понять юношу. Ему явно не приходилось особо часто сталкиваться с высокородными, и наказания сержанта за нарушение устава он боялся больше, чем всего остального вместе взятого. Но позволять ему мешать моим планам из-за подобной причины я не собирался.

– Молодой человек, если генерал захочет, то он впишет мое имя в твой журнал самолично. А вот если не захочет, как ты будешь ему это объяснять? Боюсь, его не заинтересует ни твои оправдания, ни оправдания твоего сержанта. Так что, давай, сообщи адъютанту генерала о моем прибытии, и пусть он решает вопрос, который тебя абсолютно не касается, – я попытался изобразить грозный взгляд, чтобы придать веса моим словам.

– Ну, я тогда доложу сержанту, – слова о генерале видимо поколебали настойчивость солдата, но недостаточно.

– Стоять! Смирно! – рявкнул я. Злость на олуха, собирающегося поставить меня под угрозу по причине своей нерешительности, выплеснулась наружу окриком. – Ты сейчас пойдешь к адъютанту генерала и доложишь, что его хочет видеть высокородный, не желающий называть своего имени рядовому! К адъютанту, а не сержанту, капралу или рыцарю! Тебе все понятно?!

– Так точно! – он вытянулся по стойке смирно, а потом побежал в сторону основного лагеря, оставив пустующий пост.

Интересно, в расположение легионов моей мамочки так же легко проникнуть? Или такая обороноспособность только у Виванова? Впрочем, кого бояться, находясь в центре империи? Мы – самое могущественное государство в мире, и чтобы сколотить союз, способный противостоять нам в войне, остальным странам придется сильно постараться. Колониальные и региональные конфликты – все боевые действия, в которых участвует наша армия.

Мальчик-часовой явился минут двадцать спустя. В сопровождении человека с нашивками лорда-рыцаря. Я грозно уставился на солдата, так как на генеральского адъютанта приведенный им плотный широкоплечий мужчина в заляпанных грязью сапогах и штанах никак не походил.

– Прошу прощения, высокородный, – обратился ко мне лорд-рыцарь. – Этот солдат отсутствовал на посту и лепетал какую-то чушь в свое оправдание. Могу я поинтересоваться, какое дело привело Вас сюда?

– Личное. Я хочу видеть генерала. Адъютант или его секретарь меня тоже вполне устроят. И, прошу Вас, не надо передавать мои слова вашему капитану. Я и так уже потерял полчаса в ожидании.

– Никакой лишней задержки не будет, высокородный, – офицер поклонился. Видимо он оценил меня достаточно высоко, чтобы задерживать лишними препирательствами. – Я сам сопровожу Вашу карету к штабу, чтобы избежать задержек.

Он залез на козлы к кучеру, и мы тронулись. Грязь быстро кончилась, уступив место мощеным дорогам постоянного пункта дислокации легиона. Не прошло и десяти минут, как карета остановилась, достигнув невзрачного серого двухэтажного здания – генеральского штаба. Адъютант оказался столь же понятливым, как и оставшийся мне неизвестным лорд-рыцарь, – после упоминания моего имени, сразу провел к генералу, даже не задержав в приемной. И, обойдясь без представлений, сразу покинул нас, выскользнув обратно за дверь.

– Я рад приветствовать Вас, Ла Абель, – Виванов поднялся со своего огромного кресла и склонился в приветствии. Следовало отдать ему должное: он либо опознал меня по портрету, что до сего дня удавалось только родственникам, либо имел прекрасную систему оповещения.

– Я тоже рад приветствовать Вас, генерал, – сознательное упоминание звания вместо невысокого титула Ло должно было польстить ему. Достаточно, но не чрезмерно.

– Что же привело такую важную персону ко мне в гости? – он слегка улыбнулся. Лесть за лесть. Мы оба прекрасно знали степень моей важности. – Да Вы присаживайтесь. Сейчас Фредди принесет чай и закуски. Или лучше вино?

– Нет, спасибо. Чай будет вполне уместен.

Устраиваясь в кресле и снимая наполненную чаем фарфоровую чашку с подноса, принесенного понятливым адъютантом, я рассматривал генерала. Тучный, обрюзгший, страдающий одышкой, Виванов являл собой живой образец скупости. Его восемьдесят лет являлись глубокой старостью лишь для простолюдинов. И хотя генерал был всего лишь Ло, но лет тридцать-сорок до смертельного рубежа ему еще оставалось. В таком возрасте магическая медицина вполне успешно боролась со всем признаками старения, устраняя их первопричины в виде застарелых травм и поддерживая тело дополнительными вливаниями энергии, давая возможность выглядеть лет на тридцать. Конечно, лечение стоило денег и чем дальше, тем больше, но позволить себе подобное могло большинство аристократов, а не только обладающий значительным состоянием генерал имперской армии. Так что, единственной причиной видимой старости Виванова была патологическая жадность. Которая, к моему счастью, перевешивала все остальные его достоинства и недостатки.

– Я приехал к Вам по одному мелкому, но, надеюсь, взаимовыгодному делу, – начал я. – Штефан Цванг. Надеюсь, вы помните это имя?

– Помню, – генерал спокойно смотрел на меня. Похоже, он не собирался играть в обычные для аристократов игры, ходя вокруг да около.

– Я хочу получить его контракт. Взамен предлагаю возместить Вам понесенный от него ущерб. Три тысячи золотых. Стоимость года обучения в Высшей Воинской Академии Солиано.

– Вы считаете такое предложение выгодной сделкой, Ла Абель? – поднял бровь генерал. – Я что-то не вижу прибыли.

– А разве о ней что-то говорилось? Я предлагаю Вам избавиться от контракта, который вытянет из вас девять тысяч за три последующих года. Причем избавиться отнюдь не бесплатно. Сомневаюсь, что Вы сможете вручить его кому-то, кроме меня.

– Все не так плохо. После окончание обучения будет еще целый год, чтобы окупить вложения, – он пытался сделать хорошую мину при плохой игре.

– Возможно. Если Вы считаете, что тот год стоит длительного ожидания и двенадцати тысяч золотых, то мне будет сложно бороться с подобной уверенностью.

– Хорошо-хорошо, – Виванов поморщился. – Но я потратил на него больше трех тысяч. Возместите эти деньги и контракт Ваш.

– Нет, – я покачал головой. – Три тысячи потрачены на обучение в академии и входят в контракт. Возмещение их – вполне разумное требование. Но я не вижу никаких причин возмещать траты на махинации с возрастом Цванга из своего кармана.

Генерал задумчиво смотрел на меня. Теперь главное, чтобы он не уперся из-за избыточной жадности. Я готов был оплатить и упомянутые взятки, но у меня банально не было столько золота. Оставалось изображать непреклонность и давить его аргументами вместо денег.

– Вы знаете, Ла Абель… – наконец произнес генерал. – Совсем недавно Ваша сестра интересовалась Цвангом. Возможно, она согласится выплатить все деньги.

– Вряд ли. Более того, я сильно бы удивился, получи Вы подобное предложение. Цванг интересует Марианну лишь как часть моего окружения. Не более. Но, чтобы окончательно убрать всякие сомнения и недопонимания, посмотрите на вот это, – я достал из принесенной с собой папки лист бумаги и протянул его Виванову. – Это прошение произвести возрастную экспертизу Штефана Цванга, подписанное мной. Если Вы откажетесь продать мне контракт, я отправлю его письмо в имперскую канцелярию.

– Таким меня зацепить невозможно. Любое расследование обвинит в лучшем случае пару чиновников и старшего Цванга, – генерал был спокоен.

– Я и не собираюсь цеплять Вас чем-либо. Не имею никакого интереса в конфликте. Более того, я предлагаю три тысячи. Письмо, которое Вы держите в руках, лишь подтверждение моего желания получить Цванга, так или иначе: перекупая контракт или заключая новый в связи с несостоятельностью прежнего.

– Три тысячи за доброе отношение, да? – Виванов неожиданно улыбнулся. – Хорошо, я продам Вам его. Фредди, принеси документы на тактика Цванга!

– Прекрасно. К сожалению, я не привез золото с собой, хотя и знал, что вы любите наличные. Надеюсь, чек Вас устроит? Если нет, то могу обеспечить доставку монет.

– Чека будет достаточно. Я Вам вполне доверяю.

Некоторое время мы потратили на оформление документов. Генерал пригласил меня остаться на ужин, но мне пришлось отказаться, сославшись на ожидающий меня курьерский корабль. Уже уходя, я остановился:

– Еще одна маленькая просьба, генерал. Не говорите моей сестре об этом визите. Меня не интересует секретность наших договоренностей, лишь тот факт, что я навещал вас лично.

– Как скажете, Ла Абель, – кивнул Виванов.

На этом мы и расстались.