Текст книги "Борис Пирпитум (Часть 1)"

Автор книги: Владимир Белобров

Соавторы: Олег Попов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

31

Стрелка спидометра поползла вверх и зашкалила. У меня было несколько минут форы, для того, чтобы придумать что-то неординарное, потому что я был уверен, что не смогу уйти от милицейской погони на старом, видавшем виды, жигуленке. Заехав за поворот, я увидел спуск с кольцевой дороги на проселочную. Я резко притормозил, свернул вниз и, отъехав чуть подальше, заехал за кусты, рядом с огромной ямой. – Стоп-машина, – сказал я сам себе, выключил мотор, потушил фары и откинулся на спинку сидения. Мигая и сигналя, мимо по дороге промчалась кавалькада милицейских автомобилей. Кажется, и на этот раз обошлось. Я вытащил из кармана помятую пачку сигарет и с удовольствием закурил. Сделав несколько глубоких затяжек, я посмотрел на заложницу. Несмотря на напряжение последнего часа, я отметил, что все еще в состоянии реагировать на красоту привлекательных девушек. Передо мной сидела стройная блондинка с высоко вздымающейся грудью и полными чувственными губами. Голубые джинсы плотно обтягивали ее стройные ноги. На вид ей было лет двадцать и это придавало ей дополнительную привлекательность. К тому же, блондинка смотрела на меня с явным восхищением. В ее больших миндалевидных зеленых глазах я прочитал восторг, страх и желание одновременно. – Хочешь сигарету? – я протянул ей пачку. – Спасибо, – девушка робко вытащила сигарету и взяла ее своими алыми влажными губами. Я щелкнул зажигалкой "ZIPPO". Девушка выпустила дым. – Ты правда Пирпитум? – тихо спросила она. – А как бы ты хотела? – я положил руку ей на бедро. Я подумал, что те испытания, которые мы перенесли с ней вместе, давали мне основания быть откровенным. – Так ты Пирпитум? Я утвердительно качнул головой. Она на минуту задумалась. Я вытащил из кармана паспорт и протянул ей. Полистав документ, девушка расцвела: – Я сразу тебя узнала, еще в кафе, когда ты стал стрелять из-за стойки. Щелчком я выкинул в окно окурок. – Это правда, что о тебе говорят по телевизору? – спросила она. – Про меня много говорят... что-то из этого правда, – я пощекотал ей шею указательным пальцем. – Боишься меня? – Немножко... Но ты ведь не будешь перерезать мне горло? – Жаль было бы перерезать такое прекрасное горло, – я провел рукой по ее подбородку. – Как тебя зовут? – Мария. – А меня Борис, – я расстегнул две пуговицы на ее жилетке. Судя по тому, что мне стало видно, у Марии под жилеткой ничего не было, кроме кулона на цепочке. – Мария, тебе очень к лицу этот кулон, – сказал я, расстегивая жилетку дальше. – Называй меня просто Машей, мне так больше нравится, – девушка млела в моих обьятиях. Постепенно у нее закатывались глаза и лицо принимало оттенок выражения полного небесного счастья. Ну что же, должен же я за все испытания, которые выпали на мою долю, получать небольшие награды за смелость. Расстегнув жилетку, я притянул девушку к себе, отстранив тем самым ее спину немного от сидения. Жилетка соскользнула с ее белых точеных плечей. Я стал ласкать ей грудь. Маша часто дышала с закрытыми глазами. Я поцеловал ей живот и стал расстегивать ее джинсы. Расстегнув широкий блестящий ремень с заклепками, я приступил к расстегиванию молнии. Расстегнув молнию, я принялся стаскивать голубые джинсы с ее стройных ног. Маша, приподнявшись на сидении, помогала мне руками и ногами. Наконец джинсы были сняты и закинуты на заднее сидение. Передо мной на переднем сидении сидела обнаженная прекрасная двадцатилетняя Венера с большой грудью. На животике слева у Маши была татуировка "рыбка", которая придавала ей дополнительную сексуальность. Я скинул рыжий пулеплетовский пиджак, освободился от галстука, расстегнул ворот рубахи и стащил ее через голову. Маша расстегнула мне брюки, просунула внутрь руку и быстро нашла то, что искала. – О! – вырвался у нее возглас восхищения. – Вот это да! – Не бойся, он не укусит. Он добрый. Можешь его погладить. Я притянул девушку к себе и нежно поцеловал в губы. Ощущение было такое, будто я маленький сижу с мамой в цирке и ем клубничное мороженое. Маша одной рукой трепала мне прическу, а другой продолжала делать то, что уже делала до этого. Ее губы, оторвавшись от моих губ, скользнули по шее, по груди и дальше по животу, осыпая мое тело горячими поцелуями. Я сильно возбудился. Машина голова опустилась еще ниже и я почувствовал, как ее губы нашли то, что держала до этого ее рука. Я возбудился еще сильнее и потрепал девушку за уши. – Не торопись... – я нажал на кнопку и передние сидения откинулись назад. Стало гораздо удобнее. Я аккуратно отстранил ее голову и посадил девушку на себя. – Ах! Ах! Ах! Ах! Ах! Маша запрокидывала голову и двигалась рывками, тяжело дыша. Я завалил ее на бок и мы продолжили на боку. – Ах! Ах! Ах! На лобовом стекле раскачивался брелок Микки-Мауса. Мы поменяли положение. Я был сверху и изо всех сил вжимал девушку в сидения. – Ах! Ах! Мы снова поменяли положение.Теперь я был сзади, а она спереди. – Ах! Ах! Ах! Из того, что мы попробовали, так мне понравилось больше всего. Вот сейчас... Вот сейчас будет... Вот вот... Вот оно!!! – Огонь! – я откинулся на спину и замер. Маша упала на бок и лежала, блаженно улыбаясь.

32

Я ногой снял с приборной доски пачку сигарет и зажигалку. Мы закурили и какое-то время лежали молча. Просто курили и смотрели в потолок. – У меня такого никогда не было, – наконец сказала Маша. – Какого такого? – спросил я, желая услышать подробности. – У меня было такое ощущение, как будто я улетела на планету Кодр, где живут разумные зайцы с круглыми ушами. Я ожидал услышать что-нибудь другое, честно говоря. – На какую планету? – На планету Кодр. Есть такая планета в одной галактике. На ней живут разумные зайцы с круглыми ушами. Они едят черную редьку. Нормальное дело, подумал я. По-моему, у нее не все в порядке с головкой или она удолбалась наркотиками. Чего доброго, не я ей, а она мне перережет горло. – А у меня было такое ощущение, – сказал я, чтобы не отстать, – что я улетел на планету Голливуд и выпил там в баре стаканчик виски с содовой. – Я бы тоже с удовольствием выпила бы сейчас коктейль. Я хотела выпить еще в кафе, но Сергей сказал, что мы не можем пить коктейли, пока в кафе плохо пахнет. – Это тот лохматый, который был с тобой? – Да, – Маша вздохнула, – он был очень нервный и придирчивый... Его больше нет... Теперь мой парень – ты! – она обняла меня за шею и поцеловала в ухо. – Правда? У тебя ведь нет девушки? – В данный момент нет, – я перевернулся на бок и подпер голову рукой. – Как здорово! Теперь мы с тобой никогда не будем расставаться, да? – Видишь ли, милая... – я прикурил вторую сигарету от первой, – за мной охотятся и милиция и бандиты. Оставаться со мной теперь смертельно опасно. Вот я решу свои проблемы... а потом мы... разумеется... само-собой, будем вместе... Это само-собой... А сейчас ты должна скрыться и ждать, когда я тебя найду. – Нет! Я не хочу скрываться! Я хочу сражаться вместе с тобой плечом к плечу! Как Бонни и Клайд! Странно, но точно такое предложение мне сегодня уже поступало от Кати. Конечно же, это предложение более соблазнительное, потому что Катя мне надоела еще в супружестве... Но, все-таки, иметь в компаньонах женщину, в моей ситуации крайне неразумно. Женщины – тормоз и якорь. Но обьяснять ей что-либо, по-моему, бесполезно. У нее такие сумасшедшие глаза, что вряд ли она поймет разумные доводы. Лучше я назначу ей свидание, а сам не приду. Ха! – Вот что, радость моя, – сказал я, глядя в окно, – сделаем тогда так. Сейчас мы оденемся и я тебя подброшу, куда ты скажешь. А сам займусь своими делами, которые мне легче будет сделать одному... А вот завтра вечером я за тобой заеду и мы вместе отправимся грабить какой-нибудь банк... Йес, Бонни? – добавил я по-английски. – А нельзя мне сегодня остаться с тобой? – Нет! – я провел по воздуху ребром ладони. – Это невозможно! Ведь ты же не хочешь, чтобы из-за тебя я испытывал трудности? Не хочешь ведь, нет? – Ну, хорошо, – вздохнула Маша. – Но ты меня не обманешь? Ты правда за мной завтра приедешь? – Конечно, дорогая. Завтра вечером я приеду за тобой и мы поедем грабить банк, как Бонни и Клайд, – я приставил ей к животу оттопыренный палец и сказал, – Кых-кых! – Но как же мы поедем грабить банк, у меня ведь нет оружия? – Я привезу тебе новенький блестящий автомат. – Вот здорово! – Маша захлопала в ладоши, а потом задумалась. – А он не очень тяжелый? – Нет, это будет легкий компактный блестящий автомат, как в кино "Полицейский из Гарлема". – Я не смотрела этот фильм. – Неужели?! Ничего, я завтра привезу тебе видеокассету. У тебя есть видак? – Конечно есть! – Мы посмотрим с тобой фильм, выпьем шампанского и поедем грабить банк. – Ой, как здорово! – она поцеловала меня и снова задумалась. – Только я не умею стрелять... – Ничего страшного. По дороге мы заедем в тир и потренеруемся. – Фантастика! Мы посмотрим фильм, выпьем шампанского, заедем потренероваться в тир, ограбим банк, а потом вернемся ко мне и займемся любовью! Это будет самый замечательный вечер в моей жизни! Правда, милый? – Правда. – Ты настоящий! Ты можешь ответить на любой вопрос! Мне так с тобой легко. Мне ни с кем не было так легко, как с тобой. – Так и должно быть, – я похлопал Машу по бедру. Маша открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но не успела, – НАС ОСВЕТИЛИ СО ВСЕХ СТОРОН ПРОЖЕКТОРЫ, ФАРЫ, ФОНАРИ, МИГАЛКИ И МИЛИЦЕЙСКИЕ ОСВЕТИТЕЛЬНЫЕ ПРИБОРЫ.

33

Я прикрыл рукой глаза, заслоняясь от яркого света. Маша прикрыла руками и глаза и грудь. – Пирпитум, сдавайся, ты окружен! – раздался всё тот же голос из мегафона. – Сопротивление бесполезно! Не понимаю, – подумал я, – как они нас обнаружили и так незаметно окружили? Хотя, пока мы занимались этим делом, мы были не очень внимательны ко всему остальному. Итак, к моим предыдущим преступлениям прибавляем взятие заложницы и изнасилование ее. Сдаваться никак нельзя. – Сдавайся, Пирпитум! – крикнули снова в мегафон. – У тебя нет никаких шансов! Я огляделся по сторонам. Милицейские машины окружили нас плотным кольцом, и только в одном месте их не было. Их не было там, где была глубокая яма. Нужно рискнуть. Во всяком случае другого выхода не нет. Понадобится немного времени, для того, чтобы завести мотор... А стрелять они не посмеют, потому что у меня в машине заложница. По их мнению, я – серийный убийца и поэтому они должны побаиваться меня. Если я сейчас поступлю как-то неординарно, они, скорее всего, растеряются, и я смогу спокойно завести мотор. – Маша, – шепнул я девушке на ухо, – ты должна кое-что для меня сделать... Я приготовлюсь завести машину, а ты по моему сигналу высунешь свою прекрасную голую попку в окно, чтобы отвлечь их от дурных мыслей... Мы с тобой теперь, как Бонни и Клайд. Ты -Клайд, а я – Бонни. То есть, наоборот. – Я погладил ее по коленке. Мы переместились в переднюю часть машины и я спустил ноги на педали. – Давай, Бонни, покажи им! Маша выставила на улицу задницу и повиляла ей. Милиционеры притихли. – Вот вам! – закричал я. – Пирпитум не сдается! Взревел мотор, машина резко рванула с места и понеслась к яме. Маша пыталась вытащить попку из окна, но никак не могла этого сделать на такой огромной скорости. А я не мог сбросить скорость, потому что только в скорости было наше спасение. Ничего, потерпи, Бонни! Когда машина достигла края ямы, стрелка спидометра зашкалила. Держись, Бонни! Держись, Клайд! Вжжжж! Мы взлетели над ямой и, перелетев через нее, с грохотом приземлились на противоположном краю. Машину сильно тряхнуло и Бонни вместе с оторвавшейся дверью отлетела на землю. Надеюсь, ничего страшного с ней не произошло. Надеюсь, что она не сильно ушиблась. Прости, Маша, но надеюсь, ты понимаешь, что на такой скорости при приземлении дверца не могла не оторваться. А ты напрасно замешкалась и не вытащила свою попку из окна. Это игры взрослых мужчин, а не кинематограф с поп-корном.

34

Таким образом я прилично оторвался от преследователей, несмотря на то, что в моем распоряжении был потрепанный жигуленок без одной передней двери. Я вылетел на шоссе. Я гнал по шоссе и ветер, врывавшийся в салон через образовавшуюся дыру, ерошил мне густые кудри. Фонари мелькали в ритме рок-н-ролла. Слева, как ракеты, проносились встречные машины. Если я на такой скорости врежусь в препятствие, то меня размажет как масло по бутерброду! Но что-то завораживающее есть в этой смертельно опасной гонке. Что-то такое, что заставляет меня все крепче и крепче давить ногой педаль. Вжжжж! Вжжжж! Эх, Россия, не так ли, как этот раздолбанный отечественный автомобиль без дверцы, несешься ты по раздолбанной дороге, куда-то в даль, без цели, выжимая всё возможное из раздолбанного мотора, оставляя позади иностранцев на их сраных мерседесах и обдристанных ролсройсах! Зачем тебе эта гонка, мать Россия?! Хер его знает! Куда ты несешься? Хер его знает! От чего бежишь? Хер его знает! Но есть в этой гонке такая поэзия, какой нет ни в одном иностранном мерседесе! И остаются на обочине те, кто не понимает, зачем тебе эта смертельная опасная безумная гонка! И никогда не поймет – ни японец, ни немец... А только почувствует раздражение и зависть! Ваш спидометр здесь не работает, господа! Русские любят быстро и много ездить просто так! Мои мысли так завладели мной, что я ехал, стуча кулаком по клаксону, неистово сигналя и распевая в полный голос "Тра-ля, ля-ля!". Вот это да! Меня подозревают во всех смертных грехах, только что я потерял симпатичную мне девушку, за мной гонятся, а я еду и пою, как ни в чем не бывало, словно я выиграл в лотерею иномарку. Я впал в такую эйфорию, что ни о чем не думал. Впереди на обочине дороги голосовала привлекательная девушка. Я резко сбросил газ и нажал на тормоз. Машина, скрипя колесами, эффектно остановилась прямо перед девушкой. Я сделал рукой приглашающий жест и сказал: – Прошу вас, прекрасная незнакомка, в эту недостойную вашей красоты карету! Я буду рад помочь такому очаровательному существу! Садитесь же и владейте мной безраздельно. Круглыми испуганными глазами девушка смотрела на меня и было такое ощущение, что ей хочется провалиться сквозь землю. Я посмотрел на себя и увидел свое голое тело с высоко поднятым смычком. Тогда мне стало понятно ее замешательство. Встретить на пустынном ночном шоссе голого маньяка на машине! Не каждая девушка сможет спокойно перенести такое потрясение! – Вы считаете, – сказал я, – что неинтеллигентно ездить в таком виде?.. А я так не считаю!.. Так вы едете или нет? Девушка отрицательно замотала головой, не имея возможности от страха произносить звуки. – Как хотите, мадам! Чао! – я выжал сцепление и дал газу. В зеркальце заднего вида я увидел, как девушка, постояв еще немного, упала в обморок. Я думаю, что стресс, перенесенный ею, не был настолько серьезным, чтобы причинить сильный ущерб ее рассудку и здоровью. В жизни бывают встречи и пострашнее. Вот как у меня, когда я сидел в бочке, а в нее заглянула жена Пулеплетова с перерезанным горлом... Или когда я обнаружил, что занимаюсь оральным сексом с суккубой. Меня до сих пор не оставляло ощущение, что всё это было наяву, а не во сне, настолько яркими были пережитые впечатления. А все-таки одеться бы не мешало, мало ли какие встречи мне еще предстоят.

35

Я притормозил у обочины и вылез из машины, чтобы удобнее было одеваться. Было уже совсем темно и я не боялся сконфузить своей наготой кого-нибудь еще. Я вытащил вещи, положил их на капот. Из брюк что-то выскочило, звякнуло об асфальт и закатилось под машину. Я нагнулся, пошарил руками и вытащил кольцо, которое я взял из чемодана на чердаке. Я надел кольцо на безымянный палец левой руки. Кольцо оказалось в самый раз. Ну что ж, буду тогда носить. Мне всегда нравилось, когда мужчины носят на руке крупные перстни. Это придает мужчинам более мужественный и респектабельный вид. Когда я надевал рыжий пиджак, вдалеке на дороге послышался вой милицейских сирен. Черт! А я-то думал, что я от них окончательно оторвался! Идиот! Сколько же времени я потерял на эту несостоявшуюся попутчицу и на это глупое одевание?!

36

Я быстро вскочил в машину и рванул с места вперед. Через несколько секунд я набрал максимальную скорость, которую только можно было набрать на этом дурацком драндулете. Поглядывая в зеркало заднего вида, я с досадой замечал, что расстояние между мной и преследователями катастрофически быстро сокращается. Еще бы! Ведь милиционеры ехали на новеньких фордах, а я – на этой штопаной развалюхе! Эх! Мне бы сейчас моего старого приятеля Джипа (Линкольна, бля, Навигатора), который остался у дома Пулеплетовых, я бы им показал, как надо ездить! Гонки с Пирпитумом стали бы для них уроком на всю жизнь! А от этого металлического лома, при всем желании, ничего не добьешься! Я лихорадочно обдумывал, какой бы мне предпринять маневр, чтобы снова перехитрить милицию. Я не раз видел в кино, как герои в подобных ситуациях, резко сворачивали вбок, разворачивались, пропускали погоню мимо и гнали в обратную сторону. А преследователи, в результате, неудачно тормозили, наезжая друг на друга и даже взрываясь. Не сбавляя скорости, я крутанул баранку вправо, чтобы съехать в кювет. Порыв ветра, влетевший в дыру от двери, сорвал с приборной доски трусики Маши и кинул их мне в лицо. Я потерял управление. Автомобиль вильнул и перевернулся вверх дном. Я потерял сознание, вывалился наружу и покатился вниз.

37

Очнулся я в тюремной больнице, прикованный за ногу наручниками к койке. Голова нестерпимо болела. Я все-таки попался!.. И теперь мне придется отвечать за все преступления, которые я не совершал!.. К такой ситуации я был совершенно не готов. Мало, что я попался, я еще и ушиб голову, а голова для меня это главное, потому что я интелектуал и придумываю головой разные штуки. Я огляделся по сторонам. Справа у стены стояла еще одна койка, к которой наручниками была прикована какая-то женщина, которая читала газету. Я очень удивился, потому что знал, что в тюрьмах и больницах людей разделяют по половому признаку. Я заворочался. Женщина отложила газету и посмотрела на меня: – Вы очнулись? – спросила она приятным голосом. – Где я?.. – спросил я слабо. – В раю? – Да, – ответила женщина. – Ты лежишь в раю, пристегнутый наручниками к кровати, а под кроватью у тебя стоит судно для удобства. Но по сравнению с общей камерой – это, действительно, неплохое место. Отель пять звездочек. Я пригляделся к соседке. Она была довольно миловидной шатенкой с большими карими глазами, маленьким носиком-пуговкой и чувственным ртом. Из под серого тюремного одеяла выглядывала ее белая, красивой формы, нога. И по остальным формам, которые приняло одеяло, было видно, что она неплохо сложена. Не очень-то удобно пользоваться судном в таком соседстве. Я прочистил горло и сказал: – Не очень-то удобно пользоваться судном в таком соседстве. – Что делать, – вздохнула девушка. – Камеры здесь раздельные, как и везде, а больничка – одна комната на две койки. – Это безобразие! – возмутился я. – Сажают людей, а не могут обеспечить им достойных условий содержания! Это неинтеллигентно! – Какой интеллигентности вы хотите от вертухаев?! – девушка развела руками. – Вам-то еще туда-сюда, вы – мужчина. А каково приходится интеллигентной девушке? Вы не представляете! Я имею высшее образование – я закончила медицинский институт. У меня за плечами музыкальное училище по классу фортепиано, увлекаюсь живописью и поэзией. Пишу стихи и рисую акварельки. И каково мне с моим культурным багажом кантоваться по тюрьмам со всяким сбродом?! Мало того, что я не имею возможности культурно общаться с равными, мне еще приходится подвергаться сексуальным домогательствам со стороны всех, кому не лень! – Как я вас понимаю... – сказал я. – Честно говоря, я тоже предпринимал все мыслимое, чтобы не угодить за решетку. – Еще бы! – фыркнула девушка. – За такой букет преступлений который вы имеете... Вас, наверно, расстреляют... Об этом я как-то не думал. Я думал, что мне придется достаточно много времени провести в тюрьме, прежде, чем я сумею доказать свою невиновность. Но выходило, что меня могут поставить к стенке прежде, чем я сумею это доказать. Такой вариант меня совсем не устраивал. – Такой вариант меня совсем не устраивает, – сказал я вслух. – Здесь никого не спрашивают – что их устраивает, а что нет, – девушка поправила прическу. – Кстати, меня зовут Галина. – А меня Борис Андреевич. – А я знаю. – Откуда вы знаете? – В тюрьме всё быстро становится известно. К тому же про вас пишут все газеты, говорят по радио и показывают по телевизору. Вы – знаменитость. – Очень приятно, – сказал я. Я был знаменитостью, благодаря своему чудо-клею, а теперь стал знаменитым вдвойне из-за преступлений. – Вы меня боитесь? – спросил я. – Не боюсь. На воле боялась бы, а здесь – нет. Мне почему-то вспомнилась та голосующая девушка, которую я перепугал на дороге своим голым телом, и я вздохнул: "Э-хе-хе". – А скажите, Галя, вы верите в то, что про меня знаете? Галя помолчала, взяла газету и пробежала еще раз глазами по строчкам. – Ну, не во все, – наконец ответила она, – но... за вами числится столько преступлений, что с трудом можно поверить, что вы такой уж праведник. – Даже вы, Галя, верите в то, что я преступник... А милиция тем более... Дайте газету почитать. – Нате. Так как мы были прикованы к кроватям наручниками и дотянуться друг до друга не могли, Галя сложила из газеты самолетик и запустила в мою сторону. Самолетик ударился носом в стенку и упал на мой живот. – Спасибо, – я развернул газету. На первой странице под заголовком "Схвачен серийный убийца Пирпитум", помещались две мои фотокарточки. Одна еще институтских времен, на которой я был сфотографирован на боксерском ринге. Фотокарточка была сильно увеличена и подретуширована, из газеты злобно смотрел мужчина в майке, с синяком под глазом и звериным выражением лица. Рядом была другая фотография в нормальном виде – в костюме и при галстуке. Статья была такая:

СЕРИЙНЫЙ УБИЙЦА БОРИС ПИРПИТУМ СХВАЧЕН ОРГАНАМИ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СЕГОДНЯ НОЧЬЮ

Глядя на фотографию справа, никто никогда не подумает, что за этим человеком тянется внушительный шлейф ужасных преступлений. Но посмотрите на фотографию слева! Вот истинное лицо ученого-оборотня, доктора наук Бориса Пирпитума! Этот человек долгое время тщательно скрывал звериное нутро, под маской добропорядочного обывателя и преуспевающего ученого, нажившего состояние на изобретении чудо-клея "Суперпирпитумс". Так вот живет в вашем подьезде какой-нибудь с виду приличный человек с высшим образованием, который гуляет по вечерам с таксой и никогда не пройдет мимо вас не поздоровавшись. Как вдруг оказывается, что этот "миляга" насилует в лифте вашу жену, перерезает ей горло, грабит вашу квартиру, а потом идет в ночное кафе и устраивает там перестрелку, которая закончивается пятью холодными трупами и взятием заложницы. После чего, он насилует заложницу и хладнокровно выталкивает ее обнаженной на скорости из машины. Все эти и многие другие зверские преступления, как вы, наверное, уже догадались, принадлежат делу рук Бориса Пирпитума! Еще вчера средства массовой информации собщали, что Борис Пирпитум погиб при задержании (утонул в реке). Город вздохнул с облегчением и только ждал, когда же из реки выловят тело преступника, чтобы стопроцентно удостовериться. Но, как оказалось, прожженный преступник Пирпитум просто запутывал следы. Борис Пирпитум жив и продолжает действовать. Уголовный розыск мобилизовал весь состав для того, чтобы активизировать поимку опасного преступника. Но все-таки им не удалось помешать Пирпитуму совершить еще несколько преступлений. Сбежав от милиции, Пирпитум нагрянул к своей бывшей жене, видимо для того, чтобы расправиться с ней. Случайно в доме бывшей жены К. в это время находились гости, которые попытались защитить беззащитную женщину, но сами стали жертвами вооруженного преступника. Одному из них Пирпитум прострелил ноги, а потом заставлял истекающую кровью жертву ползать из дома в сад и обратно. Вдоволь наиздевавшись, Пирпитум перерезал ему горло ножом. Второго гостя Пирпитум жестоко избил, связал, заклеил ноздри клеем "Суперпирпитумс" и тоже перерезал ему горло. После чего, на фоне свежих трупов он в извращенной форме изнасиловал бывшую жену. Воспользовавшись ее машиной, Пирпитум добрался до ближайшего кафе и учинил там кровавую разборку, застрелив пять человек, в том числе двух турецких подданных. Вовремя подоспевшие к месту очередного преступления оперативные работники чуть было не задержали опасного преступника, но ему вновь удается сбежать, захватив заложницу. И, казалось бы, взял заложницу и уноси поскорее ноги. Так нет же звериное нутро Пирпитума снова берет верх над его разумом и он, отъехав недалеко от места последнего преступления, совершает новое – насилует заложницу. А когда его опять окружают оперативники, Пирпитум выбрасывает заложницу на скорости из машины и пытается уйти от преследования. Ему это почти удается, но патологические склонности заставляют Пирпитума остановить машину перед голосующей девушкой, на которую он, конечно же, набрасывается и теряет время. На этот раз, милиционеры догоняют преступника и арестовывают его. В заключении хочется сказать вот что. Все мы – цивилизованные люди и возражаем против смертной казни, так как считаем, что это негуманно. Но если суд вынесет этому преступнику высшую меру наказания, мы проголосуем "за". Денис Назаров

Статья превзошла все мои ожидания. По ультрасовременным сведениям, мне предстояло не только доказать свою невиновность в милиции, но и оправдаться перед общественным мнением, что я не Джек-потрошитель, а законопослушный гражданин, втянутый в воронку криминальных событий и остросюжетных приключений, из-за своей порядочности и неумению пройти мимо чужой беды. Кроме того, насчет перерезания горл в Катином доме газетчики, как всегда, приукрасили. Логика понятная – раз двоим Пирпитум перерезал глотку, значит и четырем может. Но что, если это правда? Не идет ли кто-то ужасный за мной по следу? Я почувствовал, как у меня по спине пробежали холодные мурашки. Здесь была какая-то тайна. – Интересно получается, – сказал я. – Благодаря этим писакам, теперь меня знает в лицо каждая собака! Теперь я не знаю, что для меня лучше – сидеть в тюрьме и ждать, когда меня расстреляют, или оказаться на воле, где меня с удовольствием линчуют обыватели?! Даже если меня оправдают, мне, вероятно, придется поменять имя, фамилию, внешность и место жительства для того, чтобы глупые люди перестали видеть во мне маньяка, который перерезает всем горло! – я резким движением отшвырнул газету на пол. – От газет ничего хорошего не дождешься...– согласилась Галя. Непонятно зачем им было нужно смешивать вас с Собачником? Она имела в виду знаменитого маньяка, которого долго не могли поймать. Как выяснилось позже – это был интеллигентный одинокий мужчина средних лет, настигавший своих жертв в лифте. Он насиловал и зверски убивал красивых женщин. Преступник рассказывал, что когда он видел красивую женщину – у него в голове начинался артобстрел, он буквально сходил с ума от грохота взрывов. И только после того, как он насиловал и убивал женщину, в его голове наступало ЗАТИШЬЕ ПОСЛЕ АРТОБСТРЕЛА. Его прозвали Собачником, за то что его всегда сопровождала такса, по-кличке Барбоска, которая тихо поскуливала, пока он насиловал жертву, а после убийства слизывала с хозяина кровь. Вот с какими монстрами сравнивали меня! – Кстати, – продолжила Галина после небольшой паузы, – я была знакома с покойной Пулеплетовой. Я работала раньше в лаборатории ZZZ, а она был женой нашего директора. – Вы работали в ZZZ?! – изумился я. – До недавнего времени я вообще ничего не слышал о такой лаборатории. Но после того злополучного звонка, я только о ней и слышу! – После какого звонка? – спросила Галя.

38

Я вкратце рассказал ей всю историю – как мне позвонили, как я поехал к Пулеплетову предупредить его об опасности, как проник в его дом и что там обнаружил, и про всё остальное, кроме интимных отношений с женщинами и странных снов в бочке. На протяжении всего рассказа Галя ни разу меня не перебила. Она слушала, широко раскрыв глаза, вздыхала, а под конец рассказа у нее на глазах блеснули слезы. – Вот и всё... – закончил я свое повествование. Галя посмотрела на меня совершенно не так, как она смотрела до рассказа. Она посмотрела на меня глазами женщины, которая всё понимает и прощает. – Сколько же всего вам пришлось вынести! – воскликнула она и всплеснула руками. – Да, в кино ходить не нужно. – После вашего рассказа, я не знаю, как вам можно не верить?! Если бы я была прокурором, я бы вас сразу отпустила, а на ваше место посадила бы милиционеров и журналистов, которые вас сюда упекли! – Галя посмотрела в стенку. – ... Не хочу вас огорчать... Но мне кажется, что ваши дела очень плохи... Дело в том, что я работала в самой секретной части лаборатории, зоне ZZZ. – Простите, – перебил я, – но я читал в газете, что в лаборатории ZZZ только две зоны – Z и ZZ. А название ZZZ, как обьясняют ее сотрудники, складывается из названия этих зон – Z + ZZ = ZZZ. – Это официальная версия. На самом же деле в лаборатории есть еще и третья зона – ZZZ, в которой я работала. Это сверхсекретная зона и в ней творятся такие вещи, от которых волосы встают дыбом. – Что же там происходит? – спросил я. – Этого я вам сказать не могу, потому что если я расскажу об этом хоть одной живой душе, будьте уверены, что меня убьют!.. Вы упомянули в своем рассказе несколько фамилий, которые мне хорошо известны... Это страшные люди! Они ни перед чем не остановятся! Именно они засадили меня в тюрьму и если они захотят со мной расправиться, они достанут меня везде! – Галя всхлипнула. – Мне кажется, – сказал я, – что вы преувеличиваете. Мы с вами находимся в тюрьме за решеткой. Как же они могут вас здесь достать? – Вы их не знаете! Я же говорю вам, это звери, которые не бояться ничего! У них везде есть свои люди! Они запугивают их или подкупают! – Вы имеете ввиду Савинкова? Галя испуганно поглядела по сторонам, чуть заметно кивнула и, помолчав, сказала. – Я хотела уйти из лаборатории, потому что не могла выносить того, что там творилось. Но они боялись, что я проговорюсь... И упрятали меня за решетку... Им было бы проще меня убить. Они поступают так со всеми, кого увольняют с работы. Даже с теми, кто имел слабое представление о том, что там творится... Я вспомнил повара Сарделькина, про которого читал в газете, а в кафе по телевизору говорили, что он пропал. – Почему же они оставили вас в живых? – спросил я Галю. – Я сделала одно открытие, которое им бы очень пригодилось. Они знают об этом и надеются заставить меня раскрыть секрет. Но я лучше умру, но ничего им не скажу, потому что пользуясь моим открытием они получат безграничную власть над миром! У меня началась прямая речь: – Как странно! Мы с вами, незаурядные ученые, интеллигентные люди, сидим в тюрьме, как какие-то уголовники! Как несправедлив этот мир! – Я машинально дернул ногой, которая наручником была прикована к спинке кровати. – Я должен поставить все на свои места, чтобы ученые могли спокойно работать, а преступники сидели в тюрьме с пристегнутыми ногами или пилили дрова! Я сделаю это! Чего бы мне это не стоило, я выберусь отсюда и наведу порядок! Они еще не знают, что такое настоящий доктор наук и чем он отличается от других людей! Галя печально вздохнула: – Спору нет, вы незаурядный человек. Но даже такому как вы, едва ли их одолеть. – Вы не верите?! Зря! Давайте поспорим на что хотите, что если я отсюда выберусь всё будет, как я сказал! – Вы смелый человек... Но как же вы собираетесь отсюда выбраться? Из этой тюрьмы за всё время ее существования не удалось сбежать никому. – Я не знаю как, но я обязательно найду способ покинуть эти стены! Когда ученый начинает свой поиск, он еще не знает, каким способом добьется желаемого результата, но он чувствует, что идет по правильному пути и на этом пути его ждут загадки и намеки, которые он обязательно разгадает и с их помощью добьется того, чего хотел! – Когда вы так говорите, – сказала Галя, – происходит странная вещь – умом я понимаю, что этого не может быть, но сердце мне подсказывает, что вы добьетесь невозможного! – Она тихонько запела: