Текст книги "Cережки Анны Карениной (СИ)"

Автор книги: Владимир Прудков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Аннотация:

Великая русская литература и примазавшийся к ней детектив Эразм Фанаберия.

[]

СЕРЕЖКИ АННЫ КАРЕНИНОЙ

1. Суть дела

? В нашей северной столице случилось из ряда вон выходящее происшествие. Жена Алексея Каренина, исполнявшего должность вице-премьера областного правительства, попала под электричку. Впрочем, об этой истории мало кому известно. Велось следствие, но некоторые его детали неясны или преднамеренно скрыты до сих пор.

? Каренин, конечно, был в шоке. Он слыл человеком предусмотрительным, дальновидным, но подобного развития событий никак не предполагал. Еще во время похорон, поцеловав пришитую к телу голову Анны, он чем-то смутно обеспокоился. Позже его беспокойство вылилось в конкретный вопрос. Спрашивается: а куда исчезли с ушей милой Анны сережки?

? Они являлись фамильной ценностью. Алексею Александровичу сережки достались в наследство от покойной мамы, и он держал их в личном сейфе. И только когда Анна родила ему Сережу, он в порыве благодарности подарил эти драгоценные штучки жене.

? С тех пор, как родился сын, много воды утекло. Сейчас ему пять лет. Анна охладела к престарелому мужу, и, как догадывался Каренин, не добрав в юности, пустилась во все тяжкие. По городу поползли слухи о связи её с молодым офицером единственного в стране кавалерийского полка, который используют для киносъемок. Полк расквартирован в одном из поселков Ленинградской области, и уж не туда ли направлялась Анна в последней роковой поездке?.. В милиции, не без давления Каренина, кончину Анны оформили, как несчастный случай. Но что произошло на самом деле? И куда делись уникальные сережки?..

? Вопросов возникло много. Алексей Александрович, крепко задумавшись, сидел в рабочем кабинете. Занятый плодотворной работой в правительстве, он не снисходил до того, чтобы устраивать за женой слежку. Да и у него самого было рыльце в пуху. Поддавшись нынешней свободе нравов, Каренин тоже разговелся. Ну, понятно, седина в бороду… Он стал заглядываться на молоденьких девушек. Но, к сожалению, в амурных похождениях не очень преуспел, ввиду суровой внешности и развившегося с годами косноязычия. Позднее проблема разрешилась. Появился помощник Гоша, и с томлением тела было покончено. Красивый, как греческий бог, талантливый, как дюжина муз одновременно, Гоша стал незаменимым и желанным. Ко всему прочему, он мог без натуги перевести на литературный язык любую мысль, возникающую в голове патрона. У Каренина от Гошеньки не было секретов. И сейчас, испытывая затруднения, он вызвал помощника, и тот, стараясь предугадать желания начальства, игриво спросил:

? – Что, Алексей Александрович, вечерком сделаем забег в ширину?

? – До вечера еще далеко, – пробурчал Каренин. – А пока я тебя по делу встревожил.

? Он рассказал помощнику о пропавших сережках и дал поручение найти толкового детектива.

? – Выясни, кто у нас сичас в Питере самый продвинутый.

? – А зачем выяснять, я и так знаю, – живо откликнулся Гоша.

? – Так, давай, выкладай! Огласи список сей секунд.

? – Ну, Никита Демин, очень талантливый сыскарь с исключительным нюхом. Но дерет безбожно.

? – Дальше.

? – Сапелкин, бывший следак из прокуратуры. Но этот с некоторых пор подвержен.

? – Чему подвержен?

? Гоша молча щелкнул себя по глотке. Он сделал еще несколько предложений, и все, по той или иной причине, Каренин отверг.

? – Слушай, ты хочь одного удовлетворительного сыскаря можешь мне навскидку назвать? – не без раздражения спросил.

? – Всех “удовлетворительных” в Москву переманили, – известил помощник.

? – Да мне без разницы, откудова он. Чай, не в шешнадцатом веке живем. Не на лошадях же добираться.

? – Ну, тогда могу предложить Леонида Млекопитаева.

? – А энтот чем знаменит?

? – Очень расторопный. Дела столетней давности разматывает. И по ним телепередачи на ЦТ делает.

? – Нет, пиар мне не нужон. Отставить Млекопитаева!

? – Тогда, пожалуй, вам Эразм Фанаберия подойдет, – поднапрягшись, выдал Гоша.

? – Фанаберия?.. Странное фамилиё.

? – Из грузинских выходцев.

? – А энтот без изъянов?

? – Без. По крайней мере, на всеобщее обозрение не выставит.

? – Уж ли не из ментов? – спросил Каренин. Ментов он недолюбливал. Они сломали ему два ребра, когда он по молодости лет торговал на базаре вареными джинсами. Да и в дальнейшем, когда торчал на зоне, симпатий не появилось. Потом, правда, статью о спекуляции упразднили, его реабилитировали и стали называть одним из самых эффективных менеджеров.

? – Нет, он из бухгалтеров, – поправил Гоша.

? – Из бухгалтеров? – удивился министр.

? – Да, работал раньше главбухом. Дебит – кредит, сальдо – бульдо, сдал – принял. Ведет строгий учет всему, и предоставляет точные сведения о расходах.

? – Погоди, а как он в сыщики попал?

? – Много детективных романов на досуге читал. И с третьей страницы всё разгадывал. Потом подумал: так если я их, как орешки щелкаю, не заняться ли мне самому расследованиями? А тут еще его фирма сдулась, ни при делах оказался. Ну, и впрягся. Одно дело раскрутил, другое… Очень успешный!

? – Строгий учет, говоришь, ведет?

? – Да, все наслышаны о его знаменитом гроссбухе.

? – Ну, хорошо, – согласился Каренин. – Энтот, пожалуй, сойдет. А нельзя его из Москвы вызвать каким-нибудь исключительным по случаю важности способом?

? – Попробуйте через госпожу Мотыленко. Господин Фанаберия ей не откажет.

? – Это почему?

? – По кочану, – позволил себе ответить Георгий, воспользовавшись лексиконом шефа.

? – Ну, прям тайны испанского подворья, туды его в качель, – ругнулся Каренин.

? Но все вышло, как нельзя лучше. Глава областного правительства, госпожа Мотыленко, не отказала в просьбе вице-министру и связалась с Москвой. Бывший бухгалтер вскоре прибыл в Питер и поселился в “Англетере” – для него забронировали тот же самый номер, в котором повесился известный в прошлом поэт, весельчак и балагур. Узнав об этом, Каренин спросил:

? – Энто обстоятельство не усугубит?

? – Никоим образом. Об этом администрация гостиницы никому не сообщает. Не всем же клиентам приятно жить в номере, в котором кто-то висел, – разъяснил Гоша. – И нам на руку. А то, если б Фанаберия узнал, то взялся бы и это дело расследовать. Он такой, едрит его за ногу.

? – Ты это… не попугайничай. Пущай ко мне зайдет, чтобы, значит, с глазу на глаз, как говорится.

? – Все будет абде махт! – заверил по-иностранному Гоша, но сразу не ушел. Улыбался алыми губами, впечатлял своим древнегреческим видом.

? – Давай, действуй! – шикнул на него Каренин. – Тово этово… делу время, а потехе час!

2. Заказ на расследование

? ? Господин Фанаберия, Эразм Петрович, при личной встрече с Карениным, заверил, что разберется.

? – Не такое распутывали.

? Он предстал перед вице-премьером одетый с иголочки, в костюме-тройке, в начищенных башмаках, а вместо галстука повязал на шею цветной шарфик.

? – А к примеру? – заинтересовался осторожный Каренин.

? – Да вот, у вас же в Петербурге, в недалеком прошлом вел я одно дело по убийству и ограблению старушки, которая втихаря, без уплаты налогов, кредитировала студентов и мелких чиновников. Среди похищенных вещей тоже фигурировали сережки, а еще часы, серебряная папиросница и прочая мелочевка. В сущности, никаких улик, совершенный глухарь, и все-таки изобличили преступника.

? – И как вам энто удалось? – спросил Каренин, оценивающе разглядывая частного детектива.

? – Дедуктивный метод плюс психология, – разъяснил сыщик. – Поднажали на вкладчиков. Двое раскололись. Потом одного с помощью следственного эксперимента отсеяли, и истина обнаружилась.

? – А что ж энтот отсеянный на себя поклеп возвел? – недоуменно спросил вице-премьер.

? – Пострадать хотел.

? – Вот ети его; с толку сбивал. Ну, я буду надеяться, что вы разберетесь; то есть в моем деле. Теперя насчет гонорара, как это не пристойно.

? – Ничего, я привык не обходить этот вопрос стороной. Беру восемь процентов с установленной цены украденного или потерянного.

? – Согласен даже на восемь с половиной, – согласился Каренин. – Сережки не так чтобы, но мы их ценим, как фамильную память и тому подобного…

? – А конкретно?

? – Короче, в мильен. А сколько от этова упадет на ваши проценты, подсчитайте сами.

? – Уже подсчитал… А простите, в какой валюте вы соизволили обозначить цену сережек?

? – Так в родных, в рублях. Дума нам запретила в долларах думать.

? – Тогда, в виду незначительности суммы, прошу добавить расходы на делопроизводство, – дополнил Фанаберия.

? – В каком размере? – насторожился заказчик.

? – Я предоставлю подробный отчет.

? – Ну, ладно. Только вы, тово… поэкономней транжирьте.

? Заговорили непосредственно о деле. Сыщик уже ознакомился с милицейской версией, как о несчастном случае. И, подлец эдакий, с ходу эту версию отверг.

? – Слишком просто! Как же, знакомая песня. Поскользнулась, упала, очнулась – смотрит, а головы нет…

? – У вас есть мнение с другим коленкором? – осторожно спросил Каренин.

? – Будем работать. Не исключаю самоубийства…

? “Ишь, глубоко копает”, – подумал министр.

? – Или убийства, – продолжил сыщик. – Все может быть. Это только дилетанты в первую очередь хватаются за ту версию, которая лежит на улице под неразбитым фонарем.

? – А нельзя ли обойтись без энтих версий? Я уже пережил горе; главное для меня теперя – найти сережки.

? – Да, понимаю и выражаю. Но боюсь, без всесторонних разборок не выйдем на след. Поэтому будьте любезны, сообщите все, что знаете о покойнице, о её привычках, связях и так далее.

? – Ну, задавайте наводящие, чтобы оперативно взять единорога за рог, – предложил Каренин, попытавшись пошутить.

? На прямой вопрос, имелись ли у его жены любовники или любовницы, он напыщенно ответил: “Не имею чести”, – как будто речь шла о нем самом. Но потом смягчился и поведал о том, что встречалась она с одним пижоном, с которым познакомилась, когда ездила в Москву к брату.

? – А что за пижон? – тотчас спросил сыщик.

? – За подлицо не знаю, – хмуро ответил министр. – Но приглашал Анну на конную прогулку.

? Еще Фанаберия спросил у министра, когда он в последний раз видел в ушах Анны те злополучные сережки.

? – На раунде видел, – и на этот вопрос Каренин ответил с неохотой.

? – Позвольте уточнить, – насел детектив, – о каком “раунде” вы говорите? Вы посетили с женой турнир по боксу?

? – Какой там турнир, – уже почти с раздражением ответил вдовец. – На тусовке… когда на “Авроре” зажигали.

? “А, так он светский раут имеет в виду, – догадался Фанаберия. – Господи! Как такие люди топ-менеджерами становятся? Двух слов связать не может”. Разумеется, он предварительно навел справки о клиенте. Это было сделать не трудно. Алексей был сыном известного в прошлом “авторитета”. Но фамилию он взял от матери, тихой и безобидной женщины, родившейся на задворках Петербурга.

? – И как вы туда попали? – тем не менее, ни на грамм не выдавая своего мнения, вежливо спросил он.

? – Так энтот… Алик Перов пригласил, – порциями выдавал Каренин. – Нельзя было отказать. Мы и тово… поперлись. При полном параде, как же. А еще нам наказали, чтобы обязательно был значок с юным-кудрявым.

? – С каким это “юным кудрявым”?

? – Ну, которого раньше пионеры на своих грудках носили.

? – Вы имеете в виду Ленина-Ульянова? И ваша супруга тоже со значком была?

? – Так заместо пропуска. Тайный знак, как у энтих… у массовиков-затейников, которые каменщиками себя объявили.

? – Вы имеете в виду масонов?

? – Ну дак. На легендарной “Авроре” же тусовались, не на какой-нибудь корыте.

? – А не припомните, на вашей супруге что-нибудь, кроме значка, было?

? – Платье от Армани, не голая ж. И сережки нацепила. Хотела похвастаться.

? – На них кто-нибудь внимание обратил? Может, интересовались стоимостью?

? – И это могёт быть. Но я уже не упомню, – уклончиво ответил Каренин.

? Беседа с ним мало что дала. Фанаберия сразу понял: вдовец не желает широкой огласки и выдает по минимуму.

3. Приступили к допросу свидетелей

? ? При содействии топ-менеджера сыщику разрешили ознакомиться с милицейскими отчетами. Он переписал все сведения, показавшиеся ему важными, в свой гроссбух и приступил к опросу свидетелей.

? Первого кого пригласил в номер, был работник вокзала, дворник и по совместительству сторож Гера Крестьянинов – молодой, здоровый парень, косая сажень в плечах. Гера зашел в темных, непроницаемых очках.

? – Ну, рассказывайте, Герасим, – спокойно, ровным голосом попросил Фанаберия. – Что видели, что слышали.

? Богатырь помотал головой, промычал нечленораздельно и показал на уши, а затем на очки: мол, ничего не слышу, ничего не вижу, и сказать ничего не могу.

? – Ну, ладно, передо мной тюльку не гони, – Фанаберия резко перешел на “ты”. – Я-то знаю, ты от армии косишь. Из колхоза сбежал, трактор угробил, престарелых родителей бросил. Да и тут в Питере, уже грех на душу взял!

? – Какой грех? – членораздельно спросил Гера и тут же понял, что себя выдал.

? – Собачку в Мойке утопил. А та собачка принадлежала знатной госпоже. Тысячу баксов стоила.

? – Откуда знаете? – Гера Крестьянинов ошеломленно выпучил глаза. Под непроницаемыми стеклами очков их не видно, но Фанаберия был уверен в такой психомоторной реакции.

? – Иван Сергеич подсмотрел, – ответил Фанаберия, имея в виду своего помощника Лутовкина, который сидел тут же, в номере. Он-то и собирал предварительные сведения.

? Иван Сергеич засветился от удовольствия. Ему нравилось, когда шеф называл по имени-отчеству. Это был молодой, веселый парень, с шапкой темных волос, отливающих медью. Жил он с мамой в Мытищах и познакомился с сыщиком, когда тот расследовал там весьма запутанное дело. Иван в Мытищах всех до последней собаки знал и здорово помог, а после успешного расследования напросился в помощники. Сыщику, в общем-то, Лутовкин понравился. Проворный, исполнительный. Одна проблема – с образованием.

? “Не берите в голову, проблема решаема”, – заверил Иван, и через день появился с дипломом колледжа Предпринимательства и Права. Вот тогда-то Фанаберия и назвал его в первый раз по имени-отчеству: “Эх, Иван Сергеич, ты и меня вовлекаешь в криминал”.

? Проверить подноготную Герасима сыщик поручил в первую очередь, и помощник расстарался. Он отправился на окраину города, где Гера снимал комнату в пятиэтажке. Старушки у подъезда с удовольствием рассказали о конфликте между Герой и Гертрудой, престарелой барышней, живущей рядом в особняке. По мнению мудрых бабушек, суть конфликта заключалась в том, что барышня глаз положила на статного молодого человека, а он пренебрег её вниманием.

? Иван Сергеич вникал, как шеф ведет допрос. Недавно Эразм Петрович торжественно вручил ему удостоверение, в котором черным по белому впечатано, что И. С. Лутовкин является помощником частного детектива. Своей должностью новоявленный агент был доволен и без конца предъявлял удостоверение кому ни попадя. А сейчас, полагая, что участвует в “перекрестном допросе”, изредка вставлял реплики.

? – Колись, Герасим, чего уж там!

? – Так эта ж сука меня за палец куснула! – защищаясь, возмутился Гера и выставил вперед забинтованный указательный палец.

? – Кто именно укусил? Собачка или её хозяйка? – посчитал нужным уточнить Иван Сергеич.

? – Хе-хе, – посмеялся Гера. – Собачка, естественно. Перед всеми на задних лапках, а меня увидит – как сумасшедшая, кидается. Ну, сколько можно терпеть? Вот я и тово… подкараулил.

? – Ладно, можешь не оправдываться, – бросил Фанаберия; эти подробности его не интересовали. – Мы никому не сообщим о факте утопления, если ты правдиво ответишь на вопросы. Итак. Я знаю, ты был свидетелем произошедшего на вокзале и первым подскочил к погибшей. Скажи: барышня сама под поезд бросилась?

? – Может, и сама.

? – Или поскользнулась?

? – И это возможно.

? – А может, ее подтолкнул кто?! – рявкнул сбоку Лутовкин.

? Парень повернулся к нему.

? – Рядом я никого не видел. Но в точности не ручаюсь. Если б знал, чем оно все закончится, заранее наблюдал бы. А так у меня внимание на другую барышню отвлеклось.

? – На какую – другую? – опять включился Фанаберия, озабоченный тем, как найти новых свидетелей.

? – За другой Аннушкой я подглядывал, – Гера повернулся к нему. – Судомойка из вокзальной кафешки, она как раз проветриться выглянула.

? – И чем она тебя заинтересовала?

? – Аппетитная телка.

? Фанаберия тут же записал в блокноте: “Привокзальное кафе. Аннушка-судомойка, аппетитная телка”.

? – А теперь напряги память, Герасим… Украшения какие-нибудь на пострадавшей заметил?

? – Какие украшения?

? – Ну, сережки на её ушах висели?

? – Не знаю, не помню.

? – Ладно, иди. И отсюда прямо в военкомат. Понял?

? – Понял, – тоскливо откликнулся Гера.

4. Еще один допрос

? ? Аннушка из вокзального кафе в милицейских сводках не фигурировала. И Фанаберия приступил к её допросу, надеясь узнать что-нибудь новенькое. Она отвечала путано, то краснела, то бледнела, и постоянно застегивала пуговку на кофте, а пуговичка опять расстегивалась при вздымании груди. Занятый наблюдением за её действиями Иван Сергеич на этот раз почти не встревал.

? – Ты госпожу Каренину с отрезанной головой видела? – расспрашивал Фанаберия.

? – Видела.

? – А сережки в ее ушах были?

? Аннушка плотно сжала веки.

? – Вспоминаю, где их в последний раз видела, – пояснила она. – Нет, кажется, не на ушах, а в шкатулке.

? – Вот так номер! – удивленно воскликнул Фанаберия. – В какой еще шкатулке?

? – В ихней, – ответила Аннушка. – Я ведь раньше в услужении у госпожи Анны была. А потом она меня рассчитала. Иди, говорит, Аннушка, ищи себе другую работу.

? – Когда ты видела сережки?

? – Примерно за месяц до того. Я убралась и слышу, она меня из спальни кличет. Электрический свет выключила и в ночнушке, у свечи, сидит. А свеча та – вот-вот догорит. Я ей говорю, позвольте, госпожа, я вам новую зажгу. Не надо, говорит. Свеча моей жизни догорает. Грустно так сказала и не дала заменить…

? – Так-так-так, – проговорил Фанаберия. – А отчего ж у неё такое упадочное состояние возникло?

? – Она ж с Лексей Ляксандрычем повздорила. Я сама слышала, как он её попрекал кавалерийским офицером и грозился с содержания снять. Она же после рождения Сереженьки нигде не работала. Поэтому, может, и на электричестве экономила.

? – Понятно, – сказал Фанаберия. – А теперь честно признайся: сережки примеряла?

? – Один всего раз. Но только я их назад положила, – призналась Аннушка, совсем потерявшись и забыв застегнуть пуговичку. На кофточке расстегнулась следующая, и детектив с помощником убедились, что у Геры Крестьянинова хороший вкус: там такое богатство приоткрылось.

? – Так ты, наверно, и на уши их вешала?

? – Нет, – ответила Аннушка. – Я их только возле ушей подержала и в зеркало поглядевшись. Так ими не только я, и Катя Маслова восхищалась.

? – Какая еще Катя? – навострился Фанаберия.

? – Ну, нянька. Которая за Сереженькой ухаживает. Но она не виноватая. Я её хорошо знаю; мы из одной деревни. В её родне воров спокон веку не водилось.

? – Это похвально, что подругу защищаешь, – одобрил Фанаберия, а в гроссбух записал: “Катерина Маслова, гувернантка у Карениных”.

? Он на всякий случай осмотрел у Аннушки уши. Иван Сергеич тоже принял участие. Никаких следов ношения сережек не обнаружили. Да и сама Аннушка им подсказала, что дырочки для тех сережек вовсе не нужны, там есть такие штуки, под вид прищепок. Потом Лутовкин отозвал шефа и шепотом сказал: “А давайте потребуем, чтобы она свои груди полностью оголила”.

? – Зачем? – не понял детектив.

? – Может, она те сережки меж грудей прячет, – предположил Иван Сергеич, еще раз оглянувшись на безмолвную Аннушку. – Туды у неё что угодно можно запрятать.

? Но Фанаберия на такой беспрецедентный шаг не пошел.

5. Предварительные итоги

? ? Ничего определенного не дал допрос и других очевидцев. Все были ошеломлены случившимся и о таких частностях, как сережки, сказать ничего не могли. Из прочих свидетелей нашли одного железнодорожника, который выходил на перрон проверять вагоны. В милицейских протоколах он тоже не фигурировал, так как после того случая запил и на работе не появлялся. Железнодорожник утверждал, что Анна Каренина перед тем как попасть под колеса подходящей электрички, смотрелась в зеркальце.

? Но про сережки железнодорожник не помнил.

? – Что ж ты так, любезнейший, – с досадой заметил сыщик, – про зеркальце запомнил, а про сережки нет.

? – Так это естественно, – разъяснил свидетель. – Зеркальце связано с изменяющимся поведением субъекта, а сережки – неизменяемый его атрибут.

? – Слишком грамотно объясняешь.

? – Я окончил петербургский университет, юридический факультет, – солидно объявил железнодорожник. – И перестаньте мне “тыкать”.

? – Странно, – удивился Фанаберия. – Что ж вы, сударь, в таком случае не в Кремле? Почему в президентскую обойму не попали?

? – А об этом позвольте мне умолчать.

? И Фанаберия не стал допытываться. Эта новая деталь, про зеркальце, ничего не говорила. Кроме того, что версия о самоубийстве отпадает. Не будет же прихорашиваться женщина перед тем, как прыгнуть под колеса. Хотя, опять же, не стопроцентный факт. В женской логике трудно разобраться. И у него пока наклюнулись две равноценные версии:

? 1) сережки исчезли еще до несчастного случая.

? 2) исчезли впоследствии.

? Пришлось съездить в морг, куда доставляли труп госпожи Карениной вместе с ее головой. Патологоанатом, щуплый, очкастый мужчина в несвежем халате, отвечал отрывисто, и почему-то испуганно:

? – Не помню, не приметил. Не вы первый.

? – В каком смысле? – тотчас уцепился Фанаберия.

? – Так и другие наведывались… спрашивали.

? На вопрос, кто еще интересовался, ничего вразумительно ответить не мог. Глядя на его лицо с огромными – из-за линз – зрачками, Фанаберия подумал: “А вдруг он сам эти сережки отцепил?”

? – У вас невеста есть? – спросил он.

? – Нет, – патологоанатом вздохнул, и сыщик понял, что он не врет.

? Пока следствие зашло в тупик. Нужно добыть побольше сведений. Эразм Петрович, планируя дальнейшие розыскные действия, задумчиво мерил шагами просторную комнату. Лутовкина, чтобы не путался под ногами, детектив опять отослал на вокзал и наказал опрашивать всех подряд. Грузчиков, лотошниц, бомжей – всех возможных свидетелей, которые прошли мимо внимания полиции.

? Ближе к вечеру в дверь постучали. Фанаберия впустил Ивана Сергеича.

? – Ну, докладывай. Что нарыл?

? Тот заулыбался.

? – Может, прежде чаем напоите, Эразм Петрович.

? Из-за дороговизны в гостинице Лутовкин поселился неподалеку, в хостеле Андеграунд – в номере с шестью жильцами. Он всегда с удовольствием проводил время у шефа.

? – Сам заваривай, – разрешил Фанаберия.

? По самоуверенному, почти наглому тону помощника, понял: тот действительно кое-что “нарыл”.

6. За чаем

? ? – Познакомился с беспризорниками, – доложил Иван Сергеич. – Они тоже там толкались. И больше других знают. Но с милицией-полицией не хотят связываться.

? – А тебе, значит, как на тарелочке преподнесли? – недоверчиво спросил детектив.

? – Еще бы! Я с ними сразу общий язык нашел, – с ухмылкой заверил Лутовкин. – У вас свои методы, Эразм Петрович, а у меня – свои. Я ведь по молодости тоже убегал на бануху. Мама у меня очень хорошая, но все равно дома не сиделось. Романтика, понимаете ли: колеса диктуют вагонные, где можно тара-тарарам, мой адрес не дом и не улица…

? – Слушай, может, оставишь песнопение и перейдешь поближе к делу? – нетерпеливо бросил Фанаберия.

? – Ах, да, – спохватился Иван Сергеич. – Так вот, пацаны сообщили, что один фраерок, наблюдавший за Анной Карениной, будто бы сказал вслух: “Финита ля комедия” – и покинул перрон. Они за ним увязались, но он оказался очень нехорошим дядей. Закурить не дал, рублем не одарил. Сел в “Пежо” и уехал.

? – Кто таков, не пробовал выяснить? – Детектив ожил. Тотчас прикинул, что возможно речь идет о том самом “пижоне”, о котором упоминал и Каренин.

? – Конечно, гоните сто рублей. Я из своего кармана выложил. Один из пацанов номер его машины запомнил.

? – А зачем он запомнил?

? – А он всё подряд запоминает. У него кликуха: “Саня-математик”. Представляете, запростяк тридцать цифр может в памяти удержать. Я сам убедился.

? – Позволь, – прищурился Фанаберия. – Но чтобы убедиться в этом, нужно самому в памяти тридцать цифр держать.

? – Ну, вы меня совсем лопухом считаете, – обиделся Иван Сергеич. – Я ж для проверки выдал тридцать цифирь из хорошо мне известных. День, месяц и год рождения, номер школы, где учился, номер и серию паспорта, номер воинской части, где служил, номер почтового ящика Мытищей, где с мамой проживаю…

? – Ну, хватит, верю! Говори, номер машины. Щас в гроссбух твои расходы запишу.

? – А че вам сразу не рассчитаться бы? – нагло спросил Лутовкин.

? – Издержался. – Фанаберия нахмурился. Он в самом деле издержался, а когда пошел снять деньги с банковской карточки, оказалось, что она заблокирована, непонятно почему.

? Он раскрыл гроссбух и в графе расходы записал: “За госзнак. Сане-математику – 100 руб”.

? – А зачем вам номер? – полюбопытствовал Иван Сергеич, подглядев, что запись сделана.

? – Включи мозг! – посоветовал сыщик. – Я свяжусь с ментами и по номеру пробью имя владельца.

? – Уже пробили, – Лутовкин ухмыльнулся. – У Саньки-математика есть дружок, Моня-хакер. Он мне сказал: дяденька, сводите меня в кафе-Интернет, я вам, чего хочешь пробью. Ну, я сводил. Он в базу ГИБДД влез.

? – И кто же владелец? – с нетерпением спросил Фанаберия.

? – Еще двести рубликов.

? – Не жирно будет?

? – Не. За трафик пришлось платить, а еще парни кофе с беляшами затребовали.

? – Так ты их обоих, что ли, водил?

? – А как же. Они друг без друга – никуда.

? – Ладно, запишу, – проворчал детектив. – Так кто же владелец машины?

? – Граф Вронский, – со значением сказал помощник.

7. Версии вслух

? ? Фанаберия на секунду замер, как розыскная собака, напавшая на след.

? – Что? Какой еще граф?

? – Эх, мало вы на мой счет записали, – с сожалением вздохнул Иван Сергеич. – Моня-хакер влез в “Одноклассники с точкой ру” – и все про этого типа узнал. Этот Вронский – военный. Подполковник-кавалерист. Замкомандира полка по тылу. В настоящее время родословную восстанавливает. Объявил себя графом и для подтверждения затребовал бумагу.

? – Откуда у тебя эти сведения?

? – Так Моня и в емейл-почту этого типа влез. А там переписка с Дворянским Собранием. И несколько писем персонально Никите Михалкову. Напоминает режиссеру о своей помощи в лошадином деле…

? – Погоди, ты о чем? О какой помощи?

? – Ну, когда фильм про войну снимали, он Михалкову с хромой лошадью помог. Не забывайте, пишет, ведь Фру-фру пришлось специально покалечить, чтобы натуральней на съемке вышло.

? – Хм, – задумался Фанаберия. – Логика мне подсказывает, что он и есть последний любовник госпожи Карениной.

? – Никита Михалков, что ли?

? – Помолчи, пожалуйста. Я мыслю, а ты отвлекаешь, – задумчиво сказал Фанаберия. – Итак, анализируем, что имеем. Анна Каренина попала под колеса электрички, которая должна следовать в поселок, где стоит полк псевдо-графа. Должно быть, они договорились заранее. А он удрал в Питер, желая избежать встречи. Разумеется, Анна догадывалась о его охлаждении. Может, даже заметила в толпе, когда смотрелась в зеркальце. А если прибавить сложные отношения с мужем… Тут и до самоубийства недалеко.

? – Ну, шеф! Ну, голова! – воскликнул Иван Сергеич. – Ловко вы это… размотали. Только вопросик. А зачем граф за ней подглядывал?.. Тут другое объяснение напрашивается. Она ему до чертиков надоела, и он, чтобы развязаться с ней, нанял киллера.

? – Полагаешь, убийство? – рассеянно спросил сыщик.

? – А то. Не зря же про Питер базарят, что это бандитский город. Вот граф и наблюдал втихаря, как выполняется его задание.

? – Ну, если и нанял, какой смысл наблюдать? Эдак и засветиться не долго.

? – А такой! – с азартом ответил Иван Сергеич. – Он-то знал, что у Карениной настроение хуже некуда. А вдруг, думает, она сама под поезд бросится. Тогда нанятому киллеру платить не надо будет.

? – Хм, – сказал Фанаберия. – В твоем бреде есть капля смысла. Я тоже не исключаю, что это убийство. Но как бы там ни случилось, мы отвлеклись. У нас основная задача найти эти треклятые сережки. Координаты Вронского вы с Сашкой-хакером, надеюсь, выяснили?

? – Сашка не хакер, а математик, – поправил помощник. – А хакер – это Моня.

? – Запутал ты меня с этими беспризорниками. Ну, все равно, говори.

? – Граф квартируется в Завидонове, где стоит полк. А, кроме того, имеет фатеру в самом Питере. Проспект этот, как его… Литовский.

? – Лиговский, – поправил Фанаберия.

? Лутовкин назвал и номер дома – двузначный, а вот номер квартиры – трехзначный – запамятовал.

? – Дырявая твоя голова! – ругнул Эразм Петрович.

? – Не беда. Сашка математик помнит. Понадобится, спрошу.

? – Очень даже понадобится, – Фанаберия открыл гроссбух на пустой странице. – Мы ему повесточку щас выпишем.

? – Кому – Сашке?

? – Вронскому!

? – А не будут ли чреваты последствия?.. – забеспокоился Иван Сергеич. – Все-таки из графьев, хотя еще и не подтвердился.

? – Ничего, побеспокоим!

? – Понятно. По свежим следам хотите?

? – Ты прямо на лету всё хватаешь. Не тушуйся, это будет не обычная повестка, – Фанаберия стал писать на страничке. – Мы ж не органы “унутренних дел”, у нас гербовой печати не имеется. Короче, сделаешь так. – Он закончил писать, вырвал листок и аккуратно сложил пополам. – Вот эту записочку передай Вронскому. И пусть он хоть граф, хоть князь. Преступник должен сидеть в тюрьме!

? – А как передать? – уточнил Иван Сергеич. – С какими словесами?

? – Молча. И вообще, лучше будет, если ты записку не прочтешь. Не знаю, мол, просили передать, – сыщик утомленно прикрыл глаза. – А теперь – иди. Мне надо отдохнуть и подумать.

8. Потревожили графа

? ? Лутовкин с неохотой покинул гостиницу. На улице дул порывистый ветер, собирался идти дождь. Помощник детектива поежился, поднял капюшон куртки и потопал к ближайшей остановке метро. Все-таки не утерпел и в вагоне прочел записку. Не из любопытства – а чтобы опыт перенять. В записке стояли четыре слова и одна запятая: “Граф, мы всё знаем”.

? Понятливо присвистнул. “Шеф на понт берет”.

? Кляня себя за дырявую память, вышел у вокзала. Но светловолосого и светлокожего Сашки-математика не нашел. Чернявенький, смуглявый Моня-хакер сообщил, что Сашку замела милиция.

? – А ты, случаем, номер квартиры Вронского не помнишь?

? – Выскочило из головы, – вид у Мони был удрученый. – Это же Сашу из-за меня повязали. Он монитог из кабинета диспетчега хотел вынести. Сам я еще воговать не научился. Я же в культугной семье воспитывался. Май дэд… мой папа – нобелевский лаугеат.