Текст книги "Смута 3. Книга 3. Индейцы всех племён объединяйтесь (СИ)"

Автор книги: Владимир Скворцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

"Лишь тот достоин жизни и свободы,

Кто каждый день за них идёт на бой".

– Не у меня, Никита, у нас.

Тут поднял руку вождь чероки, видно, и у него появились вопросы.

– Слушаю тебя, Танцующий огонь.

– Бегущий Поток, я правильно понял, что ты предлагаешь нам воевать с другими белыми, англичанами и французами?

"Правильный вопрос. Только вот не к месту он сейчас. Чёрт, мысли какие-то посторонние лезут в голову. Но надо отвечать".

– Не совсем так, вождь. Я не предлагаю всем нападать на них, я хочу, чтобы мы поступили так же, как и племя поухатан. Надо создать такие условия, чтобы чужаки не смогли жить на этой земле. И у них должен быть выбор – уехать обратно или умереть. Нашей задачей не является убийство всех тех, кто самовольно пришёл на эту землю. Думаю, выражу общее мнение – нам надо, чтобы здешняя земля принадлежала только нам.

– Но ведь на ней нет других белых кроме русских. Нам что, ради уничтожения нескольких англичан придётся воевать с гуронами или ирокезами? Только на их земле ещё живут англичане.

"А кто-то считает этих людей дикарями. Они прекрасно разбираются в человеческих отношениях и понимают, что кроется за красивыми словами".

– Нет конечно. Ни с кем из индейских племён мы воевать не будем. С ними надо договариваться о совместных действиях. Не думаю, что это будет просто, но в первую очередь нам нужна встреча с индейскими вождями независимых племён. Я думаю, нам надо обратиться к ирокезам, гуронам и могиканам, хватит им убивать друг друга, надо объединять свои силы.

И я бы хотел, чтобы ты, Никита, свозил вождей или их доверенных лиц в Европу, показал им, сколько там людей, как они живут, а заодно пусть наши друзья посмотрят на цены, по которым продаются вывезенные отсюда меха.

– Ты думаешь, это поможет?

– Я на это надеюсь. В крайнем случае, вожди будут понимать, с кем им придётся столкнуться при начале полномасштабной колонизации. И вдобавок ко всему, будут знать цены на свои и чужие товары. Не думаю, что от этого станет хуже.

– Да в общем-то, для меня не составит значительных трудов сбегать в Европу.

– А вот затем мы можем говорить о тех целях, которые ставят европейцы, пытаясь проникнуть сюда. Хотя один пример уже есть – достаточно посмотреть, как ведут себя тут испанцы, и многое станет ясным. Организовать такую встречу – вот ваша задача, – я посмотрел на наших индейских союзников, вождя чероков Танцующий огонь, вождя чокто Ускользающий в ночи и чикасо – Сильный ветер. Кстати, если есть желание, то и сами можете отправиться за море и убедиться в справедливости моих слов.

– Мы поняли, что надо сделать, – был единодушный ответ индейцев.

"Как я рад, как я рад, что поеду в Ленинград!".

– Тебе же, Никита, надо обеспечить этот круиз и подумать, что показать. Я думаю, в первую очередь вожди должны увидеть, какова численность населения европейских стран, а уж что будет с ними, если все эти люди отправятся за море, они поймут сами.

– Подумаю, – согласился Трубецкой. – Только их безопасностью пусть кто-то другой занимается, вон давай Ивана тоже за море отправляй.

– Партия скажет – надо, армия ответит – есть, – Ваньша, как всегда, в своём репертуаре.

– Теперь что касается тебя, батюшка. Тебе тоже придётся потрудиться. Пора нам образовывать самостоятельную епархию. Уж слишком большой становится наша территория, и слишком много верующих живёт на этих землях. Думаю, надо бы тебе в Москву податься, похлопотать о новой епархии. С тобой пусть и Савелий поедет, ему придётся с грамотой от нас побегать по иноземному приказу.

Может быть, новый царь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский вспомнит, как мы вместе против супостата сражались, и признает нас сирых.

– Мы готовы, Фёдорыч, – был их единодушный ответ.

Ну а дальше пошло обсуждение текущих дел и уточнение множества вопросов, связанных с выполнением намеченных заданий. А наш план действий на ближайшее время был сформирован.

Историческая ремарка 2

Лига ирокезов

Обычно на рядом расположенных территориях проживают родственные племена. Поэтому нет ничего удивительного, что многие из них заключали союзы, основанные на близости языков и родственных связях. К моменту настоящего повествования на рассматриваемой территории (район великих озёр вблизи Онтарио, Эри и Гурона) среди группы ирокезских племён (а их было гораздо больше десяти) существовало несколько союзов.

Один из них, хорошо знакомый по многим произведениям – гуроны, располагался между северным побережьем озера Гурон и северо-западным озера Онтарио. Другое объединение, получившее у историков наименование "нейтральные", занимало земли к северу от озера Эри. Но наибольшую известность получила так называемая конфедерация ирокезов или "Лига ирокезов" – союз пяти племён: сенеки, каюги, онондаго, онейды и мохавки.

Их земли располагались к югу от озера Онтарио. По данным историков, "Лига ирокезов" образовалась где-то в 1550-1570 гг. Первоначальной целью объединения было недопущение войн между родственными племенами и защита от внешней агрессии, но со временем многое поменялось. Причём основной причиной этого стало близкое знакомство с европейцами. Первыми из них, подтолкнувшими ирокезов на путь экспансии и расширения территории, стали голландцы.

Они были заинтересованы в получении как можно большего количества мехов, в первую очередь бобровых шкурок. Голландцы продали ирокезам огнестрельное оружие и порох. А также приучили к европейским товарам – стальным топорам, ножам, котлам, тканям, еде и многому другому, без чего индейцы прекрасно обходились раньше.

В погоне за мехами сначала были истреблены все бобры на подконтрольной ирокезам территории, а потом началась серия войн с соседями, в ходе которых те были уничтожены или порабощены, а их земли перешли под контроль ирокезов.

На пике своего могущества (1700 г.) ирокезы контролировали огромную площадь, захватывающую территории современных штатов Нью-Йорк, Делавэр, Мэриленд, Нью-Джерси, Пенсильвания, Виргиния, Огайо, Кентукки, Северный Теннеси, части штатов Иллинойс, Индиана, Мичиган и части юго-восточной Канады (провинции Онтарио и Квебек).

А весь этот геноцид индейских племён был спровоцирован и оплачен голландскими и английскими колонизаторами. Лига ирокезов рассматривалась историками как вершина развития родового общинного строя, и рядом исследователей по своему уровню ставилась выше государства ацтеков.

Главным источником существования ирокезов в доколониальный период было обыкновенное огородничество и подсечное земледелие. Ну и охота конечно. Основными возделываемыми культурами были маис, бобы и тыква, но кроме этого выращивались кабачки, табак, подсолнечник и целый ряд других культур. Мужчины по большей части занимались подготовкой полей (вырубкой леса) и охотой, а все остальные работы выполняли женщины.

Основным жилищем у ирокезов был так называемый "длинный дом", в котором проживало десять-двенадцать семей, у каждой из них была небольшая комната, открытая со стороны центрального прохода, где для обогрева и приготовления пищи горели костры. Всё имущество, а также дети, принадлежали женщине и передавались по наследству по материнской линии.

Женщины вообще обладали большим влиянием, именно они выдвигали кандидатуры на избрание вождей, и если вождь не удовлетворял их требованиям, могли добиться его переизбрания.

Управлялась Лига ирокезов советом вождей из пятидесяти человек. Представительство каждого племени в совете различалось, так от племени онондаго присутствовало четырнадцать человек, а от сенека – восемь. Верховных вождей было два, а всех остальных условно можно разделить на три группы:

– аристократия – наследственные вожди (по материнской линии), продвинутые туда женщинами;

– военная аристократия – вожди, попавшие в совет благодаря своим воинским заслугам;

– представители от народа – вожди, выступавшие в совете от имени женщин (сами они, несмотря на всё своё влияние, в совете не выступали), простых воинов и всех остальных жителей племени.

Глава 3

Где-то на просторах юго-восточной части прерий, октябрь 1624 г.

– Слышь, Пахом, что-то тревожно мне, – обратился возчик передней телеги небольшого обоза, двигавшегося на запад между невысоких холмов, обильно поросших травой и кустарником. Такие поросли нередко сменялись небольшими дубравами и перелесками, готовыми предложить отдых усталым путникам.

– Да и мне неспокойно, Митяй. Так и кажется, быть беде, – ответил подъехавший всадник. Манера держаться, уверенное поведение, готовность действовать при намеке на опасность – всё говорило, что это бывший военный. Да и остальные возчики и всадники, кружащиеся вокруг него, не выглядели растерянными.

Обоз был небольшой, пяток телег и десяток всадников. Двигались уверенно и без излишней суеты, нисколько не пугаясь неизведанной местности.

– Сколько нам ещё до места идти, десятник? – не мог успокоиться Митяй.

– Да не десятник я уже, сколько тебе можно говорить. Мы с тобой теперь переселенцы, отслужили своё, будем хозяйство поднимать.

– Что ты ни говори, Пахом, а для всех наших ты навсегда останешься десятником. Ведь поверили тебе люди, ушёл ты со службы, и они пошли за тобой. Вместе выжили на войне, теперь вместе будем хозяйство строить. Так что не спорь с людьми по-пустому, десятник ты.

– Ладно, пусть будет по-вашему, раз сами меня старшим назначили, теперь терпите. А какая это будет должность – десятник или староста, вообще-то не важно.

– И это правильно, за десять лет мы как-то привыкли к своему десятку, так что не надо новые порядки наводить, они сами собой появятся. А пока, тем более в дороге по новым местам, чувствую себя как в патруле.

– Да и у меня такие же чувства. Я уже отправил вперёд Миху, пусть посмотрит, что там творится.

– О, вон смотри, Миха летит, коня не жалеет, знать, что-то увидел.

Подскакавший всадник, едва переводя дух, прокричал:

– Индейцы, много, сюда едут!

– А ну не суетись и народ не баламуть! Подумаешь, индейцы. Мы их уже столько перевидали, и живых и мёртвых, так что нас не запугаешь. Рассказывай спокойно, сколько их, откуда и куда движутся, когда будут здесь.

– Ага, всё понял. Значит так, человек пятьдесят, одни воины, ни стариков, ни женщин не видно, похоже, в набег куда-то собрались, а мы им навстречу попались. Про нас не знают, едут не торопясь, ничего не опасаются. Увидел их с холма, отсюда до них километра три будет.

– Так, бойцы, – по привычке скомандовал бывший десятник. Телеги и лошадей у холма с этой стороны располагайте. С обозом останется Митяй, собери всех ездовых и организуй оборону. Остальные со мной наверх, выбирать позиции.

Это действительно были бывшие военные. Отслужив два контракта и став полноправными жителями Союза, решили взять положенную по закону землю и всё остальное. Получили, и в немалом количестве, правда, далеко на западе, где частенько индейцы шалят. Каждому поселенцу предоставлялся участок раза в два больший, чем в обжитой и заселённой части государства.

Кроме этого каждой семье переселенцев дополнительно выделили корову и лошадь, семена и инструмент, как для строительства домов, так и обработки земли. И продовольствия на первые три месяца жизни на новом месте. Можно сказать, что поселенцам повезло, условия были гораздо более щедрые, чем для обычных колонистов, отправляющихся на освоение новых территорий.

Просто в тех краях собирались основывать очередной острог-поселение, так что туда отправлялась сотня регулярных войск для несения службы на новом месте. Этот острог располагался далеко на западе от обжитых мест, и по задумке станет центром вновь создаваемой губернии. Лишь наши попаданцы могли сказать, что собирались взять под контроль территорию, известную в оставленном ими мире как Техас. На эту землю никто не предъявлял свои права.

Ну а бывшие егеря теперь стали как бы мирным населением. Только вот многие хорошо усвоили одну истину – плохая из волка караульная собака, так что подобное мирное население порой и регулярным войскам фору даст. Те, которых в оставленной ими стране называли казаками, не боялись столкновений с индейцами. Тем более, что подлежащие освоению места оставались дики и пустынны, разве что изредка там пробирался одинокий путник или отряд охотников забредал в эти края.

Ветераны конечно не являлись единственными колонистами, переселявшимися на новые земли, но как самых лучших воинов из всех остальных, их отправили в первой партии. А позади с основным отрядом двигались семьи, женщины и дети, а также большой обоз со всем необходимым для организации жизни на новом месте.

Сейчас полтора десятка человек отправились впереди основного отряда, выступая в роли своеобразных квартирьеров. Их задачей была подготовка места для обустройства, пусть и временного, всех остальных, а также начальная планировка поселения и обстоятельная разведка новой территории. Предварительная была проведена давно, и тогда же определено место для поселения на берегу реки.

Так что лошадей быстро стреножили и расположили вместе с обозом у подножия невысокого холма, что прикрыло их от индейцев. А сами бывшие егеря вместе с десятником взобрались на холм и оттуда оглядели место предстоящей схватки. Впереди хорошо просматривалась равнина, на которой случайным порядком располагались отдельные холмы. Место было ровное, только кусты, по большей части растущие у их подножий, давали хоть какую-то защиту и укрытие от противника.

Пахом, расположившийся с бойцами на вершине холма, хорошо видел группу индейцев, человек пятьдесят, направлявшихся куда-то мимо поселенцев по своим делам. Вдруг ритм движения отряда изменился. К ним быстро мчался один из индейцев, видимо выступавший разведчиком и передвигавшийся впереди остальных. Сейчас он, приблизившись к основному отряду, что-то говорил вождю, порой показывая на холм, за которым укрылись колонисты.

– Заметили нас, – с сожалением произнёс десятник.

– Как есть заметили, – согласился один из егерей, располагавшийся поблизости. – Видимо, этот глазастый обоз со стороны углядел.

А индейцы тем временам разделились на три группы. В обход холма с двух сторон двинулись по пять всадников, а основная группа осталась на месте. На приличном расстоянии разведчики обошли холм, после чего, убедившись в том, что там действительно укрыт обоз, вернулись к остальным.

– Это команчи, – произнёс тот же воин, что высказывался об обнаружении обоза. – А для них самое главное – умереть в бою. Они считают, что мужчина рождается для того, чтобы стать воином и умереть в сражении. Ничего больше их не интересует. Так что нам предстоит потрудиться.

– Ничего, не первый раз, справимся, – ответил Пахом и огляделся вокруг. Все бывшие егеря нашли себе подходящие укрытия. Большая часть разместилась между кустами, приготовившись к стрельбе из положения лёжа. У них на вооружении были винтовки Фергюсона, позволяющие вести огонь и таким образом. – Их всего пятьдесят человек, по пять на каждого из нас. А у нас кроме винтовок есть ещё гранаты и револьверы.

После недолгого совещания индейцы всей толпой двинулись в сторону холма. В конечной цели всех этих манёвров ни у кого не возникло никаких сомнений – им нужна добыча, а что может быть лучшим вариантом, чем захват обоза переселенцев? Возможность поговорить была, но индейцы ей не воспользовались, так что теперь разговаривать будут ружья. Или стрелы, смотря у кого что есть.

Приблизившись на расстояние километра, индейцы начали ускоряться, надеясь быстрее добраться до переселенцев, укрывшихся на вершине холма. Даже если им не известно, куда делись хозяева обоза, самое разумное в такой ситуации – взобраться повыше и осмотреть окрестности.

– Бойцы, – прокричал, приподнявшись, Пахом, – стреляем быстро, но точно. Когда индейцы доберутся до подножия холма, Митяй, Миха, метнёте по одной гранате. Револьверы держать наготове. Всё поняли? А теперь – огонь!

Ни гранаты, ни револьверы не понадобились. Эти индейцы, видимо, были ещё не пуганы и не знали, на что способны наши винтовки. Шесть выстрелов в минуту, тогда как противник может сделать за это время в лучшем случае один – это подавляющее преимущество. А если учесть, что точность стрельбы из таких винтовок по существующим меркам просто невероятная, а дистанция поражения как минимум в два раза превышает возможности противника, то результат вполне предсказуем.

Ещё какое-то время потребовалось на сбор разбежавшихся лошадей, добивание выживших и погрузку трофеев. А после этого обоз двинулся дальше. О произошедшем никто и не вспоминал, обычная история, одна из многих, в которых пришлось поучаствовать этим людям за долгие годы службы.

Где-то в предгорьях Скалистых гор, ноябрь 1624 г.

–Вон за тем пригорком и будет "Приют", – проговорил возница, обращаясь к сопровождающему, сидевшему рядом с ним.

– "Приют"? – переспросил тот.

– Так называется торговый пост перед дорогой через Скалистые горы, – охотно пояснил возница. – Ты ведь в первый раз по этой дороге идёшь?

– Ну да.

– А я почти во всех переходах участвовал. Раньше по другой дороге ходили, она гораздо ниже проходит. Но по ней дольше идти, да и индейцы там чаще нападают, те места под контролем команчей, а здесь земли шайенов. Да и легче эта дорога. Тут ведь часть пути удаётся на баржах пройти по Миссури.

– А вообще мы зачем куда-то идём? Мне говорили, что там, за горами, наши города стоят, ну а нам-то до них что? Живут люди и пусть живут.

– Вот и видно сразу, что ты жизни не знаешь. Тут люди старшим поверили, ведь они многих из рабства у турок и татар выкупили. Так что все знают, что наши своих не бросают. А зачем нам те города? Я многого конечно не понимаю, но помотаться пришлось, да и с людьми поговорил, и даже старших послушал. Я тебе скажу, паря, как сам понимаю.

Тут болтают, что вокруг этой земли море-окиян. На одном берегу мы уже укрепились, там Новоустижинск стоит. И оттуда торгуем с кем только можем. А на другом берегу, куда мы идём, уже другое море, и как говорят наши отцы-командиры, там за ним необычные люди живут. Дорогу туда давно испанцы и англы ищут. Есть она, и уже хорошо известна, но надо морем далеко на юг плыть.

Да и трудна слишком она, как говорят люди. А вот с тех наших новых городов добраться до неизведанных земель гораздо проще. Опять же, сам я там не был, а вот отцы-командиры всё знают, и они так говорили, своими ушами слышал. Эти новые земли дадут нам диковинные товары, а значит, их хорошо продать можно будет. Деньги нам очень нужны, на них православных из неволи можно выкупить.

И будет нас больше, а значит, станем мы ещё сильнее. И жить будет спокойней. Ты что думаешь, тут всё само собой случилось? Нет, паря, много пришлось потрудиться, пока мы свою силу нашли и заставили себя уважать. Но сделано далеко не всё, так что и нам работы хватит, чтобы наши дети и внуки жили спокойно. Вот поэтому мы с тобой и идём через все эти земли, перебираемся через горы, чтобы выйти на другой берег моря-окияна. Там мы новую силу можем найти. Так умные люди и старшие говорят.

Чувствуется, что возница любит поговорить. Да и побродить ему по белу свету пришлось немало, пообщаться с самыми разными людьми и поднабраться от них ума-разума. Вот и рассуждал он о том, до чего обычному человеку и дела нет. Но слушать его было интересно, и молоденький парнишка так и не заметил, как караван добрался до "Приюта".

Шло в караване ни много ни мало, а полсотни телег, один трактор и сотня бойцов охраны. А путь их лежал в город Мстиславск, расположенный на том месте, где никогда не будет построен Сан-Франциско. И хотя дорога предстояла трудная, но никто не сомневался, что караван успешно дойдёт до своей цели. Уж очень ждали его груз на побережье Тихого океана.

Пушки, станки, моторы, горючее, порох, оружие, немного металла – всё крайне нужное для развития далёкой колонии. Такие караваны ходили раза три-четыре за год, но всё, что они могли перевезти – просто капля в море из того, что требовалось. Но самое главное – с этим караваном шли специалисты, подготовленные за прошедшие годы. Им и предстояло создавать новый город на тихоокеанском побережье континента.

А пока там строились дома для будущих жителей, налаживались отношения с местными индейцами и осваивались ближайшие окрестности. Распахивались поля, плодились стада и строились лодки для добычи рыбы и охоты на морского зверя. К восточному побережью уже начал пробивать дорогу пока ещё слабый ручеёк пушнины – шкурки морского бобра, калана, пользовались огромным спросом у европейцев.

– Слышь, дядька, а как тут догадались построить такой "Приют"? И что это за название такое, что оно означает? – поинтересовался новик, увидев дома, выплывающие из-за бугра по мере того, как телега преодолевала подъём.

– Как я тебе говорил, раньше караван ходил по другой дороге и выходил к городу Шаховск (город, расположенный приблизительно на месте Лос-Анджелеса). Но потом с помощью индейцев нашли вот эту дорогу, более короткую и выходящую прямо на Мстиславск. Дорога трудная, идёт порой по дну ущелий среди высоченных скал, иногда приходится ехать прямо по дну рек, по воде или по склонам гор, того и гляди, телега кувырком вниз покатится.

Вот перед такой дорогой обычно делается остановка на день или два, чтобы люди отдохнули, телеги надо проверить и отремонтировать, лошадей при необходимости перековать. Да мало ли что нужно сделать перед трудной дорогой, те же припасы пополнить. Вот и стали такие остановки проводить в этом месте. А что, удобно. На берегу речки, перелески рядом, место тихое и спокойное.

– А что, и мы тоже здесь стоять будем? Вот здорово, можно будет всё вокруг осмотреть! – не удержался новик.

– Ты не перебивай лучше, а слушай, – недовольно пробурчал возчик. – Ходил с нами тогда боец, у него срок контракта заканчивался. Звали его Никодим, вот он и попросил у отцов-командиров разрешение после окончания своего контракта построить тут торговый пост. Место уединённое, народ тут редко бывает, только с караванами приходит. А так кроме индейцев никого. Вот ему и разрешили поставить тут торговую заимку, да назвали её "Приют". Мол, приютит и обогреет всех, кому ещё долго до дому добираться.

И даже десяток воинов для охраны выделили. Вот Никодим и развернулся. Тут раньше шайены свои охотничьи лагеря ставили, так он договорился с ними, выкупил у них землю и поставил свою заимку. Теперь торгует с индейцами, они со всех окрестных мест к нему с добычей идут. Он всё скупает – мясо, шкуры, зерно. И цену даёт хорошую, индейцы довольны.

А ещё платит за проход каждого каравана по земле шайенов, так, чтобы никаких неприятностей в пути не было. И хорошо платит, насколько я слышал – бочонок пороха за каждый караван. Так что индейцы сами охраняют обоз от всех неприятностей, даже порой помогают перебраться через трудные места.

– И откуда у него столько денег? – поинтересовался юнец.

– А это ему отцы командиры в долг выдали, вот он их и отрабатывает. Мясо, зерно на прокорм караванов уходит, да ещё с собой в дорогу запас берут, шкуры и меха отправляются в Новоустюжинск, а оттуда везут стальные изделия – ножи, топоры, котлы, иглы, лопаты, мотыги, ружья и всё прочее, что индейцам в хозяйстве нужно.

Так, за разговорами, совсем незаметно караван подошёл к "Приюту". А он располагался на довольно большом участке, ограждённом со всех сторон высоким, больше человеческого роста, забором из цельных брёвен. Отдельно, перед самой заимкой, располагалась лавка, в которой покупатели могли прицениться к предлагаемым товарам и показать свои.

А все склады и хозяйственные постройки находились за забором. Там же и располагался на отдых караван, для чего специально было построено с десяток домиков, способных вместить до десяти человек одновременно. У попаданцев, задумавших эту дорогу, были свои представления об отдыхе, так что количество домиков постоянно росло. Там же, за оградой, располагались конюшни, кузница и прочие хозяйственные постройки, так что у караванщиков была полная возможность отдохнуть от тягот прошедшего пути и подготовиться к новой дороге.

Кроме магазина перед заимкой располагалась и часовенка, в которой каждый желающий мог вознести свои молитвы к всевышнему. Вот так и жила эта заимка, от каравана к каравану, накапливая силу и припасы для очередных гостей, уходивших в трудную дорогу и заглянувших на краткий миг в "Приют", предоставляющий отдых странникам.