Исаак Левитан

Текст добавлен: 2 мая 2017, 20:30

Текст книги "Исаак Левитан"

Автор книги: Владимир Петров

Жанр:

Искусство и Дизайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Назад к карточке книги

Вечер. Золотой Плёс. 1889

Холст, масло. 84,2×142 см Государственная Третьяковская галерея, Москва

Эта исполненная мягкой, благородной гармонии картина – один из шедевров, написанных Левитаном в Плёсе на Волге. Художник запечатлел вид на окраину этого небольшого городка с Петропавловской горы, где находилась и полюбившаяся художнику церковь-часовня. С поразительной чуткостью переданы в этом полотне ощущение умиротворенной тишины, мягкое сияние золотисто-розового предзакатного света, нежное марево тумана, плывущего над широкой рекой и обволакивающего плавные очертания Волги и стоящих на ее берегу среди деревьев церкви, колокольни и белого домика с кирпично-красной крышей. Почти физически ощущаются вечерняя свежесть воздуха, сочность и ароматность «дышащей» росистой зелени травы и кустов, покрывающих пологий склон холма (прекрасный пример неподражаемого мастерства Левитана в тональной разработке зеленого цвета). Все напоено драгоценным чувством целостности и красоты быти, и, как писал современник художника, «кажется, сейчас ударит колокол и невольно на память приходят молитвенные слова: „Слава в вышних Богу, и на земле мир, и в человецех благоволение“».

Интересно, что часть белого каменного дома с красной крышей, принадлежавшего плёсскому купцу Грошеву, некоторое время снимали Левитан и Софья Кувшинникова. Ныне в этом здании размещается один из отделов Плёсского государственного историко-художественного музея-заповедника.

Плёс. Этюд. Конец 1880-х Частное собрание, Москва

Вечер на Волге. Конец 1880-х Частное собрание, Москва

Вечерний звон. 1892

Холст, масло. 87×107,6 см Государственная Третьяковская галерея, Москва

В этой картине, изображающей окруженный осенним лесом монастырь у излучины полноводной реки, Левитан вновь как бы приглашает зрителя в благой, лишенный зла мир. В отличие от близкой по мотиву Тихой обители, где взгляд зрителя направлялся по центральной оси в глубь картины, к монастырю, а горизонт был закрыт дубравой, в Вечернем звоне доминируют плавные, эллипсоидные линии реки, течение которой уводит взгляд вдаль. Проникающее картину круговое движение, красота вечернего освещения, румянящего и золотящего плывущие по небу легкие облака и белые стены монастырских зданий, «эхо» отражений на зеркальной глади воды создают ощущение торжественного и мелодичного «звучания» картины, и кажется, что в ее пространстве, как и в одном из рассказов Чехова, «собрались отдыхать и люди, и природа, и лес, и солнце, отдыхать и, быть может, молиться».

В картине нашли прекрасное выражение и сближавшее Левитана с Нестеровым «типично русское, даже отшельническое умиление перед красотой вечера в „святом месте“», и чуткость живописца к художественному своеобразию церковной архитектуры, ее единству с окружающей природой.

Это понимание красоты и поэзии старых русских храмов он, видимо, унаследовал от Саврасова, уже в годы учения создав такие работы, как Симонов монастырь и Вечер на пашне, в образном строе которых важную роль играли белые здания храмов, символизирующие и выражающие высшие устремления людей, живших на этой земле. Пристрастие к изображению старинных церквей, колоколен, ветхих деревянных часовенок сохранилось у него до конца дней, проявившись во множестве произведений.

У омута. 1892

Холст, масло. 150×209 см Государственная Третьяковская галерея, Москва

Эта большая картина выделяется в творчестве Левитана тем, что она, как писал Михаил Пришвин, «мрачна», «одностороння» и лишена столь присущего художнику чувства катарсического, очищающего «растворения» в красоте природы. Хотя река, через которую перекинуты бревна, неширока и на том берегу зрителя ожидает душистая свежесть лиственного леса, преодолеть это пространство, в которое «втягивает» композиционное построение картины, оказывается не просто. И в тревожном освещении, и в сырой неуютности низких берегов реки, и в тенистой мгле кустарников, и в нависшей над этим «гиблым местом» тишине ощущается некая драматическая неразрешенность, усиливающая чувство опасности, которой чреват неверный шаг по скользким позеленевшим бревнам. Художник как бы «включает» в нас то странное чувство, когда человек, оказываясь «у бездны на краю», заглядывая в нее, испытывает темное и сладкое желание броситься в грозящее гибелью пространство. Этот эффект достигается Левитаном благодаря точно найденным элементам дисбаланса в композиционном решении и ритмическом рисунке разрушенной мельничной плотины и перекинутых через реку бревен, построенном на сочетании часто нестыкующихся прямых линий, многие из которых затягивают наш взгляд не на спасительное центральное бревно лавы и тропинку, а в хляби омута (поиски в этом направлении очень наглядно видны в подготовительном эскизе 1891 года).

У омута. Эскиз. 1891 Государственная Третьяковская галерея, Москва

Владимирка. 1892

Холст, масло. 79×123 см Государственная Третьяковская галерея, Москва

Картина была задумана во время пребывания Левитана в пушкинском Болдине после того, как он вышел на этот тракт, возвращаясь с охоты близ Городка Владимирской губернии. Хотя за несколько лет до того «Володимирка» перестала быть дорогой, по которой вели по этапу в Сибирь каторжан (в 1890-е годы их стали отправлять по железной дороге), память о «звоне кандальном» определяет строй картины, более значительной по своему содержанию, чем работы иных художников, изображавших колодников и жандармов (например, картина Николая Скадовского По Владимирке, 1891). Достигается эта значительность пейзажными образно-ассоциативными средствами, композиционным и цветотональным решением. Наследуя достижения Василия Перова, в работах которого (Проводы покойника, Последний кабак у заставы) важную символическую роль играл мотив уходящего вдаль пути, Левитан выразил чувство скорби и грусти, вызванное у него созерцанием «дороги русской, бесконечной, как терпение людское» (слова Перова), «заунывности», с которой она, то спускаясь, то вновь поднимаясь по пологим склонам, уходит за сизый горизонт. Невеселые думы навевает пасмурное небо с плывущими серыми облаками, бросающими тусклые тени на обесцвеченную непогодой землю, просторы которой оживлены лишь фигурой странницы, с молитвой обратившейся к иконе на придорожном столбике-голубце. Но чувство тоски и одиночества не безраздельно господствует в образном строе картины. Левитан передает нам и свою любовь к этим полям и лесам, раскинувшимся под высоким небесным сводом. Пасмурный колорит при внимательном взгляде обнаруживает приглушенное серым тоном богатство и нежность цветовых оттенков. Светлую ноту вносит в образный строй картины и белеющая вдали церковь. Работа относится к редкому типу полифонического «исторического пейзажа» и сопоставима в этом плане с Аппиевой дорогой Александра Иванова (1845). Но у великого художника-романтика изображение поросших травой каменных плит древней дороги заставляет думать о судьбах Римской империи, о легионах «покорителей мира», некогда проходивших по этим плитам, лязгая оружием и доспехами. Владимирка же, избитая и истоптанная грубыми башмаками, колодками и скрипучими телегами арестантов, воспринимается как некий шрам, нанесенный историей многострадального народа на прекрасное лицо его земли.

Поле. 1890-е Северо-Осетинский республиканский художественный музей, Владикавказ

Золотая осень. 1895

Холст, масло. 82×126 см Государственная Третьяковская галерея, Москва

Начиная с картины Осенний день. Сокольники, Левитан создал много картин, посвященных русской осени, которые в совокупности образуют уникальную, чрезвычайно богатую эмоциональными оттенками «осеннюю сюиту». Но, пожалуй, наиболее популярна среди этих работ именно эта картина, отличающаяся яркостью, повышенной декоративностью. Ощущение жизненной полноты, свежести чувств в солнечный осенний день создается во многом благодаря «бурлению» краски в изображении червонного золота листвы и смелому, энергичному письму синего неба, яркой зелени озимей и темной сини реки, на фоне которой вспыхивают покрасневшие листья боярышника. По своей повышенной чувственной напряженности и сгущенности в восприятии природы эта картина представляется даже не вполне «левитановской», ибо подобный тип мироощущения был характерен для несколько более молодых мастеров – пейзажиста Станислава Жуковского или писателя Ивана Бунина.

Интересно, что в этой работе, как и в Вечернем звоне и ряде других работ Левитана, постижение «русского аккорда» природы приводит художника к решению, чем-то напоминающему старинные фрески ярославских и ростовских церквей XVII – начала XVIII века.

Характерно, что сам Левитан не вполне был удовлетворен этой по-своему прекрасной картиной, говорил, что она «грубая», и год спустя написал другой вариант с тем же названием (ныне в Третьяковской галерее), в котором запечатлел сходное по основному цветовому аккорду, но иное по настроению состояние природы, тихое, как бы «хрустальное» и при всей яркости осенних красок, как писал Чехов, «необыкновенно грустное, приветливое и красивое», когда хочется «улететь вместе с журавлями».

Золотая осень. 1896 Государственная Третьяковская галерея, Москва

Озеро (Русь). 1895

Холст, масло. 149×208 см Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Над своей последней большой картиной уже смертельно больной Левитан работал много и вдохновенно. Пожалуй, ни для одной из работ он не сделал столько подготовительных этюдов и эскизов. Известно, что в процессе создания Озера художник не раз выезжал на этюды в Тверскую губернию, в места, некогда послужившие натурой для картины Над вечным покоем. Но по отношению к последней Озеро представляется как бы антиномической парой, ибо в нем слышится не траурная, но торжественно-мажорная музыка природы. К сожалению, эта картина, по свидетельству современников Левитана, уже спустя десять лет после прекращения работы художником (она осталась незавершенной) потемнела, местами пожухла и в большой мере утратила изначальные осиянность и яркость. Но и в ее нынешнем состоянии Озеро (равно как и первый вариант картины, хранящийся в Третьяковской галерее) производит сильное впечатление своим светлым, праздничным звучанием, «перезвоном», объединяющим высокое голубое небо, по которому плывут белоснежные облака, и чудное приволье синего озера, у ближнего берега которого зеленеет взволнованный свежим ветром тростник, а на дальних берегах виднеются деревни и возносящие главы к небу белые храмы и колокольни.

Ясный осенний день. Этюд. Конец 1890-х Государственная Третьяковская галерея, Москва

Указатель произведений И. И. Левитана

Автопортрет. Конец 1890-х – 41

Берег моря. Крым. 1886 – 23

Берег Средиземного моря. 1890 – 29

Березовая роща. 1878 – 15

Березовая роща. 1885–1889 – 50–51

Близ Бордигеры. На севере Италии. 1890 – 28

Бурный день. 1897 – 40

Буря. Дождь. 1899 – 43

Васильки. 1894 – 35

Весна – большая вода. 1897 – 37

Весна в Италии. 1890 – 29

Весна в Крыму. 1900 – 24

Весной в лесу. 1882 – 13

Ветреный день. Этюд. 1898–1899 – 43

Ветреный день. – 19

Вечер. 1877 – 7

Вечер. Золотой Плёс. 1889 – 52–53

Вечер на Волге. 1887–1888 – 24

Вечер на Волге. Конец 1880-х – 53

Вечер на пашне. 1883 – 16

Вечерний звон. 1892 – 54–55

Владимирка. 1892 – 58–59

Внутри Петропавловской церкви в Плёсе, на Волге. Этюд. 1888 – 30

Горы. Крым. 1886 – 23

Деревенька. 1880-е– 17

Деревня на берегу реки. 1883 – 36

Дуб. 1880 – 10

Заросший пруд. 1887 – 11

Зимний пейзаж с мельницей. 1884 – 11

Зимой в лесу. 1885 – 12

Золотая осень. 1895 – 60–61

Золотая осень. 1896 – 60

Золотая осень. Слободка. 1889 – 38

Избы. 1899 -42

Крепость. Финляндия. 1896 – 28

Крым. В горах. Этюд. 1886 – 22

Лесистый берег. 1892 – 32

Лесные фиалки и незабудки. 1889 – 35

Летний вечер. 1900 – 45

Лунная ночь. 1899 – 47

Лунная ночь. Большая дорога. 1897 – 47

Лунная ночь. Деревня. 1897 – 41

Март. 1895 – 38

Море. Финляндия. 1896 – 28

Мостик. Саввинская слобода. Этюд. 1884 – 14

На даче в сумерки. 1890-е – 33

На Москве-реке. 1877 – 4

На озере. Удильщики. Конец 1890-х – 40

Над вечным покоем. 1894 – 34

Над вечным покоем. Этюд. 1893–1894 – 35

Ночь. Берег реки. Конец 1890-х – 47

Озеро Комо. 1894 – 29

Озеро. Осень. Конец 1890-х – 44

Озеро. Осень. Конец 1890-х – 46

Озеро (Русь). 1895 -62-63

Осеннее утро. Туман. 1887 – 13

Осенние листья. Этюд. 1879 – 8

Осенний день. Сокольники. 1879 – 9

Осенний солнечный день. Этюд. 1897 – 43

Осень. 1896 – 35

Осень. Дорога в деревне. 1877 – 6

Осень. Мельница. Плёс. 1888 – 27

Осень. Охотник. 1880 – 8

Осень. Усадьба. 1894 – 33

Остатки былого. Сумерки. Финляндия. 1897 – 39

Пасека. Этюд. 1887 – 25

Пейзаж с избами. 1885 – 17

Пейзаж с лесной рекой. 1880-е – 15

Пейзаж с монастырем. 1890-е – 32

Пейзаж с папоротником. 1900-е – 32

Пейзаж с пароходом. Конец 1880-х – 26

Пейзаж с розовым закатом. Конец 1880-х – 26

Первая зелень. Май. Этюд. 1883 – 14

Пионы. Середина 1890-х – 35

Плёс. Рисунок. Конец 1880-х – 31

Плёс. Этюд. Конец 1880-х – 53

Поле. 1890-е – 59

Поля. Этюд. 1899 – 43

Портрет С.П. Кувшинниковой. 1888 – 20

Портрет А.П. Чехова. Этюд. 1885–1886 – 19

После дождя. Плёс. 1889 – 25

Последние лучи. Озеро. Этюд. Конец 1890-х – 43

Последние лучи солнца. 1899 – 46

Последние лучи солнца. Осиновый лес. 1897 – 46

Последний снег. Саввинская слобода. Этюд. 1884 -

Разлив. Около 1887 – 36

Река. Этюд. 1890-е – 36

Речка Истра. 1885 – 18

Речка. Этюд. 1888 – 27

Саввинская слобода под Звенигородом. 1884 – 12

Сакля в Алупке. Этюд. 1886 – 22

Свежий ветер. Волга. 1895 – 39

Серый день. Середина 1890-х – 35

Сирень. 1890-е – 20–21

Сирень. 1893 – 35

Солнечный день. Весна. 1877 – 5

Ствол распускающегося дуба. Этюд. 1883–1884 -

Сумерки. 1899 – 44

Сумерки. Стога. 1899 – 41

Сумрачно. 1899 – 42

Татарское кладбище. Крым. 1886 – 23

Тихая обитель. 1890 – 31

Тропинка. 1880-е – 7

Тяга. 1899 – 18

У омута. 1892 – 56–57

У омута. Эскиз. 1891– 56

У омута. Этюд. 1891– 34

У церковной стены. Этюд. 1885 – 30

Улица в Ялте. Этюд. 1886 – 24

Цепь гор. Монблан. 1897 – 29

Ясный осенний день. Этюд. Конец 1890-х – 62

B.А. Серов. Портрет И. И. Левитана. 1900 – 45

C. М. Чехов. Портрет Н. П. Чехова – 8

Мастера живописи

Эта серия – единственная на сегодняшний день подборка альбомов, где полно представлены и западноевропейские и российские мастера. Книги посвящены творчеству виднейших российских и зарубежных художников начиная с эпохи Возрождения и до нашего времени. Написанные ведущими искусствоведами тексты и цветные иллюстрации на каждой странице делают любой альбом серии великолепным подарком. В альбомы о русских мастерах живописи включены, помимо репродукций лучших картин из центральных музеев, шедевры из малодоступных ранее региональных картинных галерей и частных собраний. Книги серии охватывают весь спектр жанров живописи.

Издание содержит цветные репродукции.