Текст книги "Солнце Палестины(СИ)"

Автор книги: Владимир Петров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Глава 14

Резня в Иерусалиме, продолжалась всю ночь и только, после полудня следующего дня, крестоносцы, наконец-то напились крови. Командирам, удалось собрать своих бойцов в отряды и начать восстанавливать дисциплину. Некоторые воины, не отойдя от угара боя, слонялись по улицам в поисках противников. Но врагов не осталось, резать было не кого. Основная часть жителей и воинов гарнизона лежали мёртвые на улицах города. До осады, в Иерусалиме, проживало примерно семьдесят тысяч жителей. Практически, все они, погибли.

Особенной жестокостью отличились рыцари Готфрида Бульонского и Роберта Фландрского. Как писал летописец, Гийом Тирский: " Невозможно было смотреть без ужаса, как валялись всюду тела убитых и разбросанные части тела, и как вся земля вокруг была залита кровью. И не только обезображенные трупы и отрубленные головы представляли страшное зрелище, но еще более приводило в содрогание то, что сами победители с головы до пят были в крови и наводили ужас на всякого встречного..."

Страшная судьба, постигла членов еврейской общины. Они, зная, что ничего хорошего их в будущем не ждёт, активно защищали город на стенах. К тому же, христианская община, которая присутствовала в городе и Православная Церковь, больше всего страдали от притеснений евреев. Поэтому, крестоносцы не вели с ними переговоров о сдаче. Много иудеев, ища у бога защиты, закрылись в синагогах. Крестоносцы, обкладывали эти храмы горючим материалом и поджигали. Люди спасаясь от дыма, вылезали на крышу и не находя пути к спасению, бросались вниз.

Танкред д'Отвиль, когда ворвался в город, оставил вблизи лежащие кварталы, для войск Роберта Нормандского. А сам, из района хлебного рынка ринулся к Храмовой горе. Золотой купол мечети Омара, который сверкал над городом, притягивал его как магнит. Он, с боем, проложил себе дорогу по улицам, мимо храма Гроба Господня и достиг стены, огораживающей, этот храмовый комплекс. На ней, вышла небольшая заминка, так как, её пришлось штурмовать. В конечном итоге, этот рубеж обороны был взят и его воины, ворвались на территорию горы. В мечети аль – Акса, укрывались богатые горожане, их было около десяти тысяч. Увидев воинов Танкреда, они сдались им под обещание, заплатить за себя выкуп. Д"Отвиль, принял их сдачу и в знак того, что они его пленники, вручил свой штандарт. Арабы, поверив ему, успокоились и остались в мечети, а Танкред принялся грабить мечеть Омара. В его руки попала дорогая священная утварь и городская казна, которую там хранил эмир, затем, он пошёл дальше, искать для себя достойную цель.

Ранним утром следующего дня, мечеть аль – Акса окружили рыцари из отряда Роберта Фландрского и напали на спящих арабов. Напрасно, мечущиеся в ужасе люди, кричали им, что они, пленники Танкреда и показывали его знамя. Их ни кто не слушал, рыцари убили всех. Когда, об этом узнал д"Отвиль, то пришёл в ярость, ведь его лишили выкупа. Он явился к графу Роберту и, вытащив меч, накинулся на него. Насилу, их развели граф Раймонд и Готфрид. После бурных переговоров, на повышенных тонах, пришлось графу Фландрии выплачивать ему компенсацию.

Граф Раймонд, после того, как попал в город, осадил крепость " Башню Давида" и успел захватить дворец эмира, который стоял неподалёку. Сам, правитель города, укрывался в этой крепости, вместе со своей семьёй и приближенными людьми. Видя, что город пал, он начал переговоры с графом о сдаче в плен. Раймонд пообещал гарнизону крепости и эмиру, что отпустит их за выкуп. Вечером, 15 июля, крепость сдалась войскам графа. Как человек чести, граф Раймонд, сдержал свое слово. Все мусульмане, которые сдались ему, в будущем, покинули город живыми и невредимыми.

Вечером, 16 июля, граф перевез свою жену и ее свиту в захваченный дворец, а в крепости расположил часть своих войск и обоз. Сюда же, сносили его долю награбленного.

Все эти новости, обитательницы дома, расположенного в арабском квартале, узнали от Левона, который появился у них вечером, и привёл их коней и слуг. Оказывается, десятник Симон, отправил днем одного из воинов в лагерь, чтобы доложить Ее Высочеству, об их злоключениях и о том, где они сейчас находятся. Попутно, Настя наказала ему, доставить в дом их слуг и вещи. Так получилось, что когда этот воин, передавал Настино распоряжение Якобу, к ним подъехал Левон, он решил, что возьмет свою будущую жену, с собой в город, искать жильё. Каково же было его удивление, когда он увидел, что его невесты и её подруги нет в лагере, и как же он ругался, когда узнал, где они находятся. Ее Высочество, тоже не была в восторге, когда узнала об их приключениях. Откровенно говоря, она была очень рассержена тем, что её охрана уменьшилась на семь воинов. Поэтому, она велела передать десятнику, что он с оставшимися в живых людьми, остаётся охранять дом, а когда девицы, придут в себя от потрясений, то она, страшно жаждет увидеть их, для объяснений.

С приходом их людей, дом наполнился шумом, разговорами, со двора доносилось ржание лошадей. Саша, лёжа в кровати, слушала, как Левон, выговаривал Насте, за её выходку. Та, оправдываясь, говорила, что нашла им, уютное гнездышко. К ней в комнату, вбежал Якоб и принялся причитать.

– Как же так, госпожа, вас угораздило-то. Зачем вы, в драку полезли, вы же дама, не рыцарь!

– Якоб, помолчи, – морщась, сказала Саша, – не твоего ума дело, лучше скажи, как тебе дом, как там, кони? А то, лежу как бревно, ничего не вижу, ничего не знаю.

– Хороший дом, госпожа, большой. Одежды богатой много и мебели, а конюшня, какая просторная, я уже туда наших лошадок поставил, там и ваш жеребец стоит, трофейный ячмень ест, довольный.

– А вода, в доме есть?

– Есть, как не быть. Во дворе, небольшой бассейн, он наполнен наполовину водой. Наверное, хозяева, его перед осадой заполнили. А вам, зачем это знать?

– Помыться хочу, только пока нельзя, – она, тяжело вздохнула, – мне даже, кольчугу сейчас не снять. Как пошевелюсь, в груди болью стреляет, наверное, ребра треснули, когда на землю упала.

– Не повезло вам, госпожа, – с сочувствием сказал ей, этот не по годам умный мальчик.

Тут, со двора послышались ругань и разговор на повышенных тонах. Вслушиваясь, Саша поняла, что внизу идёт распределение трофеев, оружие убитых арабских охранников и разных вещей из дома. Спорщики, обходили вниманием седельные сумки предводителя, за остальное, разгорелась нешуточная драка. Настя, почувствовав поддержку Левона с его воинами, наседала на десятника, требуя львиную долю. Симон упирался и требовал себе не четыре доли, а десять. Он пояснил, что лишение деньги, он отдаст семьям погибших, когда вернётся в Тулузу. Спорили они так громко, что у Саши, разболелась голова. Ещё, она удивилась, что про её долю, никто не вспомнил.

– А, ну-ка, Якоб, выкинь кувшин в окно, – указала она рукой на глиняный сосуд с водой, который стоял возле ее кровати.

Парень, не спрашивая, для чего это надо, бросил кувшин, который разбился с громким треском и окатил водой спорщиков. Те замолчали, а потом бросились к Саше в комнату.

– Александра, что случилось, с тобой все в порядке? – Спросила Настя, вбежав в комнату.

– Случилась, ваша ругань. Вот скажи Настя, тебе трофеев мало?

– Но Саша, их всего четверо, а просят на десятерых!

– Настя, кто здесь и должен делить добычу, это я и Симон, со своими людьми. – С раздражением, начала говорить девушка. Она начала злиться на свою немощь и на их жадность. К тому же, когда она, захотела слегка изменить положение тела, в ребрах, стрельнуло болью.

Её подруга хотела что-то возразить, но больная, подняв руку, остановила ее.

– Настя, тебе тряпок и железа жалко? Ведь эти храбрые воины, спасали твою задницу. Если бы не твоя глупость, то их товарищи, ещё наслаждались бы, жизнью. Побойся Бога, жадность это грех! В общем, делите все поровну, на десять частей и наши с тобой доли. А вас, синьор Левон, я попрошу не встревать, вы в тот момент, как я знаю, штурмовали Храмовую гору. – Прервала она, возражения армянина, пользуясь своим статусом, больного.

Мэтр Симон подмигнул ей, радуясь ее поддержке. Настя, сначала вскинула руки, наверное, желая продолжить спор, но решив, что это бесполезно, махнула на Сашу рукой. Как будто говоря, что с этой ущербной взять, затем, вышла из комнаты. За ней следом, покинули комнату все остальные. Дальше, дележ проходил в тишине, по крайней мере, до Саши, никаких криков не доносилось. Ей, удалось задремать, но через некоторое время, её разбудил Симон. Он, потихоньку вошёл к ней, держа в руках свёрток и кашлянув, разбудил её.

– Что ты хотел, мэтр Симон?

– Спасибо вам, от парней, вот, это они вам в подарок передают. Украшений у вас, наверное, и так хватает, а хороший меч, только один. Поэтому вот. – Он развернул свёрток, в нем оказался меч. В богато украшенных ножнах, со слегка изогнутым клинком. Навершие эфеса было в форме львиной головы, крестообразная гарда, чуть изогнутая в сторону клинка и планка защищающая руку. Рукоять, была сделана из слоновой кости, а на клинке играли узоры.

– Это сабля их предводителя, она называется саиф. Много, я таких видел за три года похода. Ваш меч немного тяжеловат, для вашей руки, а этот, легче будет. Так, что берите, если не понадобится то, продадите, он дорогой.

Симон, опять, завернул его и положил к ней на кровать. Он умолчал, только, о том, что этот меч был один такой и его никак не могли поделить, поэтому решили подарить ей.

Девушке, осталось только поблагодарить десятника, за одно, шепотом, спросила про золото. Он заверил ее, что все поделено, честь по чести. Саше, за ее удачу и спасение их жизней, положили долю предводителя, четверть от общей суммы, остальное, поделили на двенадцать частей, десять воинов и две, Симона и Насти.

Саше, пришлось лежать три дня, пока ее ушибы зажили и вот, у неё получилось подняться с кровати и с помощью Якоба и Вираба, наконец-то снять кольчугу. Затем, с помощью Фариды, привела себя в порядок.

Встав на ноги, она, первым делом, осмотрела их новое жилище. Дом имел форму квадрата и был двух этажным. Своими размерами, он был больше дома лекаря и участок, на котором он находился, был обширным. На втором этаже, в основном, были женские комнаты, а в низу, комнаты мужской части семьи. Все помещения дома, были украшены росписью. В комнатах, хозяева оставили много дорогой мебели из красного дерева, сандала и кипариса. Саше понравилась отдельная лестница на плоскую крышу дома. Остатки стоек для тента, показывала, что кто-то из бывших хозяев, тоже любил сидеть здесь и смотреть на город, любуясь видами.

За домом, с одной стороны участка, был разбит сад, с цветами и несколькими апельсиновыми деревьями. Рядом с садом, был небольшой бассейн с запасом воды. Другую половину участка занимали птичник с курами, здание склада с запасами, простое здание для слуг и охраны и большая конюшня. В доме для слуг, сейчас обитали армянские воины, и солдаты десятка вместе с Симоном, а так же Якоб. А конюшню, сейчас занимали лошади их объединенного отряда

Саша, на время проживания в доме, закрепила за собой крышу. Якоб, по ее просьбе, натянул тент от солнца и поставил стул и столик. Девушка, часами пропадала там, после своего приключения, впав в меланхолию. Здесь ей ни кто не мешал, предаваться размышлениям и приводить себя в форму физическими упражнениями. Потихоньку, она начала повторять уроки Вираба, которые он ей показывал. Однажды стоя на крыше, она наблюдала грозу. Для неё это была первая гроза в этом времени. Она, с радостью ожидала ливня, думая, что сумеет помыться под тёплым проливным дождём. Но ей, пришлось разочароваться, гремел гром, сверкали молнии, горячий ветер дул в лицо, по небу неслись чёрные тучи, а на город, упало три капли, дождя не было. Стоя на крыше и смотря на тучи, Саше вспомнился Булгаков " ...тьма окутала ненавидимый прокуратором Иршалаим...".

– Да уж, я конечно, не прокуратор Иудеи, – говорила она себе, подставляя лицо ветру, – но тоже, стала уставать от этого города.

Последняя стычка показала, что она тоже смертна, и бездумна бросаясь в драку, можно погибнуть. Иногда, она просыпалась посреди ночи, мокрой от пота, когда опять, ей снился наконечник того копья, летящий ей в живот. В такие моменты, ей, очень хотелось вернуться к себе, в своё уютное и относительно безопасное время.

Однажды, под утро, ей приснился русский лес. В нем, она, вместе с отцом и матерью, собирали грибы. Сон, оказался очень реальным, она смогла прочувствовать запах сосновой хвои и грибной сырости. Утром, отдыхая после физических занятий, она вспомнила его и прошептала сама себе: " Так вот, какая ты, тоска по Родине! ". Она предположила, что это видение, приснилось ей неспроста. Судьба, а может Высшие силы, посылают ей знак, пытаются указать дальнейший путь. Ведь, если поверить в гипотезу, что святые угодники прислали ее, для Настиной защиты и помощи, то эта цель, почти достигнута. Анастасия, скоро станет женой Левона и уже муж, будет её защищать. А ей, по всей видимости, провидение указывает новую дорогу, на Русь. " Ох, Русь, как же ты далеко, и как до тебя добраться? "– Мысленно спрашивала себя, Саша. Ведь дальнейший путь придётся преодолеть одной, и он страшил ее. Посуху ехать долго и дороги не безопасны, остается путь по морю. До Киликийского порта Айас, она доберется вместе с Настей и Левоном, а дальше, сама. Придется плыть на корабле до Константинополя, а оттуда, опять на корабле, до Херсонеса. Доверия к капитанам кораблей, у нее не было, увидят женщину без охраны, да еще с имуществом, быстро скрутят по рукам и ногам, и здравствуй рабский рынок. От этой мысли, девушка вздрогнула, в рабство ей не хотелось. Перспектива, жить в Иерусалиме, ее не прельщала, она устала от сильной жары, от нехватки воды и сарацин. Но и оставаться жить в одном доме, с Настей, не стоит. Она, для армянского общества, будет своей, и ее примет родня Левона, а я, могу не вписаться в их мир. Кем я буду в их глазах, приживалка, без роду и племени? Чужачка, не знающая обычаев и живущая под крылом Левона, из милости. Можно, поступить по местным обычаям, принести семье Левона, вассальную клятву и стать для Насти, фрейлиной. От такой мысли девушка поморщилась, они ели из одного котла и называть Настю, госпожой, не хотелось, к тому же, она была сыта своим фрейлинством, у Эльвиры. Расставшись с Настей сейчас, они будут вспоминать друг о друге с теплотой. А продолжат жить рядом, все доброе, что было между ними, быстро забудется, и они могут разругаться из-за пустяка. Станет Настя, хозяйкой в доме, ещё не дай бог, будет куском попрекать. " Решено!"– Сказала она себе.– " Еду на Русь. Только, как там примут? Ай, как доберусь, так и подумаю об этом. Недаром говорят, что дома и солома едома".

Сама себе, найдя новую цель, Саша, внутренне встряхнулась и закончила со своей меланхолией. Она, еще энергичней, взялась за свои тренировки. Предположив, что в будущем, на её пути, ожидается много стычек, пыталась подготовить себя к ним. В этом, ей помогал Вираб. В учебных схватках на тренировочных мечах, он ее не щадил. Признавая её немного за ветерана, гонял в хвост и гриву от души, по всей крыше. Подаренная Саше сабля – саиф, пришлась ей по руке. Она, действительно, оказалась легче ее тальвара и немого короче. После ее индийского меча, сабля казалась невесомой и со свистом рассекала воздух, когда она отрабатывала удары.

Левон и Анастасия, были счастливы друг другом и заняты подготовкой к обряду венчания. Молодой жених, на третий день после штурма, завершил своё паломничество. Он посетил Храм Гроба Господня и молился перед входом в гробницу Сына Божьего, посетил Голгофу и коснулся руками места, где стоял крест Спасителя. В своём религиозном рвении, он был не одинок, тысячи крестоносцев, сменив доспехи на одеяния паломников, последовали его примеру.

Покончив с этим делом, он занялся поисками православного священника и с большим трудом, нашёл его в небольшой церкви Святой Елены, которая находилась в христианском квартале, недалеко от собора св. Иоанна Крестителя. Левон, договорился с ним, провести обряд третьего августа.

После штурма, вожди отрядов, опасаясь повторения эпидемии, как в Антиохии, приказали хоронить убитых. Они, за деньги, активно нанимали людей в похоронные команды. Улицы города, постепенно, начинали очищаться, но и жара, делала своё дело. В воздухе, начинал чувствоваться специфический запах. Так, или иначе, жизнь возвращалась в город. Пока, робко и настороженно, но жители появлялись на улицах. В основном, это были христиане – мусарабы, которые, вернулись в свои жилища и начали заниматься своими повседневными делами. Многие крестьяне, которые пришли с войском, осваивали брошенные вокруг города, фермы. Из редких деревень, расположенных возле Иордана, крестьяне, везли в город продукты, надеясь заработать. В северной части города, открылся хлебный рынок.

Армия крестоносцев распалась. Цель, к которой они шли вместе, была достигнута и их вместе ничего не удерживало. Герцог Нормандский, граф Фландрский и Эсташ де Блуа, собирались вернуться на родину. Они путешествовали три года и дела в их вотчинах призывали их обратно. Но многие оставались, в основной массе, это были бедные рыцари и молодежь, вторые и третьи сыновья из семей феодалов. Ведь земельный лен, переходил по наследству только к старшему сыну, поэтому, домой они не рвались, там им делать было нечего. Здесь же, все это бедное воинство, надеялось получить надел или феод, а если повезёт, то и графство.

Танкред д"Отвиль, то же оставался, ведь он, не завоевал для себя королевство и после штурма, обдумывал свои дальнейшие действия в этом направлении. Его взгляд, притягивал север Палестины, Самария и Западный берег реки Иордан. Город Тавериада, стоявший у одноименного озёра, звал его к себе, но окончательно, он, ещё ничего не решил.

Граф Тулузы, предавался отдыху вместе со своей женой, подсчитывал захваченную добычу иногда, бывал в лагере своего отряда, проверял свои войска и обдумывал свои дальнейшие действия. Эльвира, как знатная туристка, обходила храмы города, осматривала в них, фрески греческого письма и молилась. Посещала госпиталь, который был устроен в пределе храма св. Иоанна Крестителя. В нем, она занималась богоугодным делом, уходом за ранеными рыцарями. Позже, эти рыцари, на основе этого госпиталя, основали орден госпитальеров.

Все эти новости, о сильных мира сего, обитателям дома, принёс казначей графа Раймонда, мэтр Реми. Он, появился в гостях у девушек в сопровождении десяти охранников и свиты из писцов. После взаимных приветствий, хозяева и казначей, расположились за столом, в саду. Пока Фарида готовила им чай, из найденных в доме чайных листьев, мэтр, озвучил цель визита.

– Его милость, синьор граф, приказал мне, переписать все имущество, которое отошло ему в качестве добычи. Госпожа Эльвира, вспомнила про этот дом и вот, я здесь, прекрасные дамы, чтобы составить опись участка и мебели, которая есть в доме.

Он, отдал распоряжения своим писцам, а хозяйки, отправили им в помощь своего Якоба, чтобы показал комнаты и постройки во дворе. Когда они закончили отдавать распоряжения, появилась Фарида с чаем. Только, уважаемый мэтр, увидев чай, скривился:

– Прекрасные дамы, что я вижу, вы тоже, приобрели дурную привычку, пить кипяток в такую жару?

– Но, уважаемый Реми, здесь, такой обычай и чайные листья, заваренные в кипятке, хорошо утоляют жажду. – С улыбкой, ответила Настя.

– Это, для неверных, хорошо, им, Магомет, запретил вино пить. А я, родом из Прованса, и привык утолять жажду молодым вином. Ах, как же, я скучаю по своим виноградникам на берегах Роны, по хорошему вину. А здесь, все словно сговорились, уморить меня жаждой. Хорошего вина трудно найти, очень редко, среди добычи попадется амфора с вином или кувшин. Все это богатство, идёт на стол графу, а его верному слуге, мало что достается.

Этот тучный человек, всерьёз, загрустил, состроив на своём лице унылую мину. Саша, с сочувствием посмотрела на него, а казначей, махнул рукой.

– Хорошо, давайте эту мерзкую травку.

Взяв чашку, он сделал глоток, и заговорщицки, посмотрел на девушек.

– А вы, прекрасные дамы, слыхали новость?

– Какую новость, синьор Реми?– Спросила Настя, а Саша, видя, как мэтр стал выдерживать паузу, поддержала подругу.

– Уважаемый мэтр, не томите, рассказывайте.

– Уф, как только неверные пьют этот кипяток? Так, вот, новость, в Иерусалиме, появился король!

– Вот как?!– воскликнули обе девушки.– Кто же, им стал?

– Готфрид Бульонский. Позавчера, при общем собрании знатных рыцарей, его выбрали королём. Правда, надо заметить, он отказался называться королём. Он сказал, что не может короноваться в городе, где Спасителя короновали терновым венцом.

– Так он, отказался, что ли?– удивилась Настя.

– Он назвал себя "Хранитель Гроба Господня", но суть, от смены названия, не изменилась, он король.

– А ваш господин, граф Раймонд, почему не стал королём? – Спросила Саша.– Я думаю, что он, тоже достоин, быть им.

– Он отказался от такой чести.

– Почему?

На вопрос Насти, уважаемый мэтр только развел руками,– кто его знает? Нам, простым смертным, мысли сильных мира сего, неизвестны. Мне кажется, что трон Иерусалима, станет неспокойным местом, и ему, не захотелось сидеть на нем. Сами подумайте, с одной стороны рыцари, которым нужны земли, с другой, церковный клир. Все будут пытаться влиять на короля, а церковники, постараются перетянуть власть на себя. Ведь, Иерусалим, самый главный город для всех христиан. Он, может теперь соперничать с Римом, по важности и папа, постарается этого не допустить. Ещё, не стоит забывать о неверных, которые, теперь не успокоятся. Видите, какой узел завязывается.

– Как, Ее Высочество проживает?– Сашу тревожил вопрос о погибших солдатах.– До сих пор, зла на нас за своих солдат, которые погибли по нашей вине?

– У неё, уже другие заботы и ей не до вас,– ответил казначей, махнув рукой,– правда, когда я собрался ехать к вам, она приказала взять с вас штраф, десять золотых динаров за каждого воина.

Он усмехнулся,– придётся заплатить, уважаемые дамы, не советую ее огорчать. Моя госпожа может быть, очень мстительна.

Настя потупилась, а Саша, вздохнула с облегчением. Рассчитаться деньгами с принцессой за её солдат, было самым лучшим вариантом. Вновь встречаться с ней, когда она в гневе ей не хотелось. Ей было жалко погибших, но их уже не вернуть, а деньги у них, слава Богу, есть. Поэтому, недолго думая, она принесла деньги и вручила их Реми.

– Передайте Ее Высочеству, наши глубочайшие извинения за то, что произошло с ее воинами, а также нашу благодарность за все, что она для нас сделала!

– Не беспокойтесь, синьоры, все передам в точности,– кивнул мэтр Реми.

Они, ещё какое-то время поговорили о том, о сем. Наконец, писцы закончили составлять документы и казначей графа, пожелав им всего хорошего, удалился.

Дни шли своим чередом, обитательницы дома, жили в ожидании венчания, после которого можно было уезжать из города. Настя, перемерила все наряды, которые ей подошли, успела подобрать несколько подвенечных платьев и забраковать их. Саша, продолжила занимать себя тренировками, отвлекаясь от безделья. Мимо них, прошла новость о новом патриархе, которым стал духовник графа Фландрского. Он появился неожиданно, на политическом поле городской жизни, видимо, выборы прошли тайно, в узком кругу. Новый патриарх, начал своё служение с того, что сумел найти главную святыню христианского мира, Животворящий крест на котором был распят Спаситель, вернее, одну из частей. Она была спрятана священниками, перед очередным штурмом города египтянами, год назад. Это событие произошло пятого августа, в этот день звонили колокола во всех церквях, тысячи верующих спешили увидеть святыню, выставленную на обозрение в храме Гроба Господня. Поклонились ему и Настя с Левоном, которые обвенчались два дня назад, а с ними за компанию, сходила Александра.

Венчание прошло, как и договорился Левон, третьего августа. В десять часов утра, ворота особняка открылись, и из них выехал кортеж невесты. Обе дамы, в красивых платьях, ехали на своих скакунах. Их кони, были украшены разноцветными лентами, которые слуги вплели в гривы и обвязали поводья и сбрую. Сашин конь, немного нервничал от этой красоты, фыркал в сторону Якоба, который вел его род уздцы как паж. Парню, подобрали нарядную одежду и он, был горд от своей роли. Настиного коня вел один из стражников, выбрали самого пригожего. Невесту и ее спутницу сопровождали воины жениха, которые, ехали сразу за ними. Вся скромная кавалькада, выглядела довольно красиво так, что редкие прохожие, невольно останавливались и рассматривали их. Настя, на всем пути к церкви, то замирала от счастья, что скоро станет женой достойного человека, то начинала волноваться. Ей, вдруг, начинало казаться, что в последний момент, Левон передумает брать ее в жёны, или случится что – то плохое. Саше, пришлось успокаивать ее всю дорогу, до церкви.

Оставив своих коней под охраной Якоба и пехотинца, девушки вошли в церковь. Настя, шла с замиранием сердца, сжав от волнения, ладонь подруги, Саша, как и обещала, вела её к алтарю. Там их уже ждали, Левон, разодетый празднично, священник и свидетель. На эту роль, жених пригласил знакомого рыцаря из отряда Танкреда, он сейчас, стоял рядом с ним. Этот рыцарь, был одного года с Левоном, чуть пониже его, ростом. Имел прямые чёрные волосы, которые, выбивались из-под зелёного берета, аккуратную бородку, с которой, усы, на его лице, составляли единое целое. Бархатная котта, темно– зелёного цвета, скрывала фигура атлета, а на ногах, были башмаки и чулки – шоссы синего цвета. Его облик, дополнял коричневый плащ, пояс с кинжалом и кошельком, и золотая цепь на груди. Незнакомец, выглядел, довольно импозантно и наверное, со своей внешностью имел успех у дам.

Саша, увидев его, решила, что Левон пригласил ещё одного армянина, но, когда, тот представлял его дамам, указал, что он из Тарента и звали его Витторио Коноварро. Этот господин, угадав, кто из двух дам – невеста, попытался направить силу своего обаяния на ее подругу, но начавшаяся церемония, прервала поток его комплиментов.

Саша, была выбита из колеи его темпераментом, и всю церемонию любовалась фресками на стенах церкви. С потолка, на неё, сурово смотрели лики святых, а на стенах, были сюжеты из жизни Святой Елены, матери Константина Великого. " Ох, неспроста, Левон, позвал этого итальянца! "– Говорила она себе.– "Ох, неспроста! Будь Саша, на чеку". Между тем, церемония, шла своим чередом и была такой же, как и в наше время. После того, как она закончилась, счастливые молодожены и свидетели, покинули церковь и праздничной кавалькадой, отправились на скромный пир. Впереди, ехали Левон и счастливая Настя, которая выплескивала на него, свои переживания и эмоции. За ними, следовал итальянский рыцарь и вел словесную осаду, ехавшей рядом с ним, Саши. Он сыпал комплементами, рассказывал смешные истории, на неплохом, франкском языке, иногда вставляя слова на латыни. От его напора, в голове у девушки царил хаос из мыслей, на щеках, выступал румянец смущения, а в груди, сердце учащенно билось. Этот обаятельный итальянец, своим напором, разбудил в ней, женщину, которая пряталась где-то, в закоулках души, под гнетом военных стычек, попадания и выживания. Настя, иногда, оборачивалась и бросала на неё взгляд, она видела ее состояние и улыбалась, сама себе. Потом, не выдержав, наклонилась к Левону и спросила:

– Дорогой, ты специально пригласил этого красавца, свидетелем?

Ее, теперь муж, улыбнулся в бороду и кивнул головой, – да, хотел расшевелить твою подругу, развлечь. А то, после своего падения с лошади, она ходит то мрачная, то задумчивая. На своей крыше все время пропадает, то учится на мечах биться, то вдаль смотрит, как полководец, который, обдумывает битву.

– Да, я тоже, заметила это. Такое чувство, что она к чему-то готовится, а к чему, не хочет говорить.

– По этому, я подумал, пусть вспомнит, что она красивая девушка и её место на любовном поле боя, а не в седле, рыцарского коня.

Наконец, процессия достигла ворот усадьбы. Левон, спрыгнул с коня и, подойдя к Насте, взял ее на руки прямо из седла и занёс во двор. Якоб хотел подержать стремя, чтобы Саша могла слезть с коня, дамы сидели в седлах боком, но его место, занял Витторио. Он, стоял, протягивая к девушке руки, желая последовать примеру Левона. Саша оказалась перед выбором, проигнорировать кавалера и сползти с коня без его помощи, но от этого, мог задраться подол платья и открыть лодыжки и нижние юбки, что являлось неприличным, в это время, или принять помощь кавалера. Она вздохнула и соскользнула в руки итальянца, а тот, с довольной миной на лице, поддержал ее, сколько позволяли приличия, и поставил на землю. Саше, осталось поблагодарить его кивком головы, и пройти к пиршественному столу, опираясь на его руку.

Стол, Фарида накрыла в саду, вернее, два стола. Небольшой стол, для господ и большой, для воинов охраны. Воинам Левона пришлось постараться, чтобы раздобыть свежих продуктов к столу, а уж, поиск вина, вылился в целую поисковую экспедицию по городу. Два кувшина, им удалось купить у одного мусараба, который, привёз в город, ячмень на продажу и для изучения спроса, взял несколько кувшинов своего домашнего вина. В общем, меню пира удалось сделать разнообразным. Фариде, помогли в этом, две христианские женщины, которых, нанял жених.

Молодые супруги сели во главе стола, Саша заняла место сбоку от невесты, а Витторио, со стороны Левона, за вторым столом расселись воины и пир начался. Гости чествовали молодых, подымая кубки, произносили пожелания, а Витторио, продолжал атаку на Сашу. С его стороны, постоянно слышались громкие эпитеты: " О, Мадонна, сошедшая к смертным..." или " Моя королева...", " Звезда Иерусалима..." и другие. Саше, в конце концов, это надоело, тем более, ее смущение от первой встречи прошло и ей удалось, привести свои мысли в порядок. Она, извинилась перед всеми и сказала, что ей стало дурно, и она пойдет, подышит воздухом на крыше.

За столом господ, стало тихо, через мгновение, Витторио, посмотрев на молодых, произнёс:

– Кажется, я был слишком назойлив!

– К сожалению, это так, мой друг, – со вздохом, произнёс Левон.

– Понимаете, синьор, Александра, не похожа на ваших девушек, она из страны, которую, называют Русь. Ее отец, военный вождь, по его приказу, на бой выходило тысяча воинов. В ваших краях, столько воинов, может быть у графов. Ее нательный крест, такой тонкой работы, что достоин императора. Она умная, храбрая и надёжный товарищ. Ее, простыми и банальными комплиментами не купишь. Тот, кто захочет ее завоевать, должен проявить смекалку, настойчивость и терпение. – Говорила Настя, положив свою ладонь на руку итальянца.