Текст книги "Федьмак, или НеБредсказуемый Диагноз"

Автор книги: Владимир Нащёкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– Не сомневаюсь, – ответил учитель, когда Барахолкин отправился домой, крича про грозу образования, упадок культуры и как он наведёт порядок в прогнившем средневековье. – Так что ты ещё хотел, Петров? Я так на все автобусы опоздаю.

– А вы обещаете Варьке не показывать? – с неожиданной многозначительностью в голосе спросил парень.

– Конечно. В чем же дело? Надеюсь, ты не сейф директора взломал?

– Хуже, – парень вздохнул. – Я его уничтожил.

– Так… – Лёша почувствовал, как спина похолодела. – Давай по порядку. Кого ты уничтожил. Зачем. И в каком он состоянии. Может, всё ещё легко поправить. – Не веря самому себе, продолжил учитель. Он вспомнил, как Петров в прошлом году попал в милицию за драку с пьяными около школы.

– Да как тут поправишь? – Петров медленно вытащил из кармана огромное, сапфировое перо грифона, вспыхнувшее на солнце. Середина пера оказалась надломана, поэтому вверх пробегали короткие вспышки. – Лететь мне надо только с вами, а то Варька грифона совсем замордует!

Возвращение на Пандору,

или

Федьмак из Липецка

Когда раздался оглушительный грохот, а на пол полетели кастрюли со сковородкой, со стороны могло показаться, что случилась драка, землетрясение или, ещё того хуже, нашествие инопланетян.

Но всё оказалось гораздо ужасней.

Светлана от хохота задела шкаф, когда её муж, Сергей Иванович Барахолкин, выдал очередную гениальную мысль, достойную древнегреческих философов.

– Лично мне такой низкий, я бы даже сказал, бездуховный уровень знаний говорит только о слабом образовании нынешнего малохольного поколения! – усмехнулся Иваныч после просьбы дочери объяснить, зачем Шолохов писал «эту огромную книгу, когда можно было ограничиться аннотацией?» – Ты только посмотри, чему сейчас учат, а? Это же всё равно что ловить лосей в лесу на удочку! Лучше бы послушали умного человека! Я старший инженер и лучше других знаю – чем книга больше, тем удобней ею подпирать шкаф!

– Слушай ты, лось на удочке! Не забивай ребёнку мозги своими байками, а объясни уже по-человечески! – басом прервала из кухни Светлана, угрожающе гремя сковородками. – Или мы ещё репетитора по литературе нанимать будем пока ты учишь родную дочь ловить лосей?

– А ведь какие у нас были учителя! – вздохнул Барахолкин. – Помню, Зоя Филипповна сразу отучила мальчишек травить анекдоты на уроке! Одним махом, ха-ха!

– И как же? – не выдержала Варя, уже мечтая о том, чтобы скорее приехал репетитор по инглишу – он хотя бы не бубнил как туземец перед охотой на Советских мамонтов (папа ей любил увлечённо рассказывать, что в Союзе существовала уникальная технология, поэтому учёные выращивали даже таких замечательных зверушек – не то что нынешние дети оболтусов, способные только делать селфи на капиталистические айфоны).

– А очень просто! Зоя Филипповна с разворота, прямо от доски – ты не представляешь, что за чудо-женщина была – метнула хулигану и нарушителю комсомольской дисциплины мелом в глаз. Р-р-р-аз! И в десятку!

– Ой, а он хоть выжил? – Варенька вздрогнула, представив такую картину.

– Мел-то? Раскрошился, конечно, пришлось за новым бежать. Зато мальчишка с одним глазом остался – а мог ведь и череп такой снаряд пробить. Ты представляешь, каким надо быть профессионалом, чтобы рассчитать настолько точный выстрел и не задеть мозг? Куда там нынешним учителям! Только и могут на шторы клянчить! Вы там что, шторами всю школу и улицы заворачиваете, Варя?

– Ага, и автобусные остановки с тубзалетами, – фыркнула ученица. – Тебе, кстати, директуся просила сдать на линолеум. И на компьютеры в учительскую!

– Совсем оборзели, капиталисты! Никакой культуры абсолютно!

– Она тебе передала лично, что твои бабосики пойдут это… как их там… «исключительно на социалистические нужды». Во-о-от! – пропела Варя, хитровато прищурившись.

– А-а, ну тогда конечно. Тогда я сдам на три тысячи больше! Нет, лучше на пять! Чтобы приблизить светлое будущее! Све-е-ет, как думаешь, хватит? Или ещё добавить?

– Ты им ещё резинку от трусов подари, они оценят и грамоту вручат! – рявкнула из кухни жена. Варенька по тону поняла, что мамуля уже подумывает, а не кинуть ли в папулю сковородкой, поэтому закрыла учебник по истории, чтобы не провоцировать ранимое тщеславие отца и одновременно конец света семейного значения.

– Пап, ты это… не надо слишком светлого будущего. Мы, поколение олелосей, всё равно испортим. Ты лучше подумай, как будешь выигрывать спор у Петрова – он уже задолбал со своим «Диким Доном».

– Чего-о-о? – глаза Барахолкина стали огромными от удивления. Каким ещё доном?

– Ну этим, диким! Ты же сам ему такую книгу посоветовал для вашего пари – он уже половину библиотек облазил. Его библиотекарши узнают и ржут с него. Там сколько гигабайт в этой книге? Может, ему лучше скачать? Дай торрент, короче! А он тебе диск с «Ведьмаком» одолжит, лицуху.

– Варя, я Советский инженер, мне, если ты ещё не поняла, чужие лицухи не нужны! Меня своя в зеркале вполне устраивает, хотя шестой десяток уже идёт!

– Да мне-то по фиг, ты хотя бы игру запускал эту? А то Петров сказал, что ты не мужик, всё равно включишь задний привод, как и все мутные разводилы.

– Настоящий мужчина, Варя, сам решает, выполнять ему обещание или нет! – ноздри у Иваныча раздувались всё сильнее, поэтому дочь вспомнила о мамонтах. Наверное, они тоже все были настоящими мужиками, раз до сих пор не вымерли, а где-то бродили весёлыми стадами на окраинах Союза. – Твой Петров кто? Может быть, старший инженер как твой отец? Или политрук, чтобы мне перед ним… хм, не важно!

– Нет, конечно, Петров круче – он авторитет в школе, на него даже директуся боится орать, – вздохнула Варенька не без явной зависти.

– Вот и замечательно, – слегка дрогнув голосом, заметил Сергей Иваныч. – Поэтому объясни ему, что культурные люди не решают споры кулаками… э-э… они вообще не спорят. Ты же умная девочка, не подводи папу!

– Ага, это типо такая офигительная отмазка, чтобы не покупать мне «самый наворочанный ноут», между прочим, обещанный любимой дочери два года назад?

– Что ещё за ноут? Ты всё не так поняла, солнышко! – Барахолкин на всякий случай отступил на шаг, лихорадочно вспоминая, когда же мог сморозить такое – обычно он к деньгам относился в высшей степени щепетильно. В традициях Советской бережливости, разумеется.

– Выходит, я ещё и тупая такая, да? А для кого тогда вся эта фигня, что «мужик хочет – выполняет, а хочет – нет»?! Я два года жду, жду, у этого старого ноута уже кнопки отвалились, и половина букв стёрлась, жестяк барахлит давно и даже фиговенькие презентации еле грузит. Мне на чём заниматься? На светлом будущем? Ма-а-а-а-ам! Ну чего он, опять?!

– Так, не мамкай! Размамкалась тут мне, коза безрогая! – поморщился Иваныч, ощущая отголоски семейной бури. Где-то в глубине души у него шевельнулось подозрение, что он мог сдуру и пообещать – Варя обычно хитрила виртуозно, но вот насчёт этих трижды проклятых гаджетов не врала. А значит, нужно было как можно быстрее заболтать своих прекрасных дам и перескочить на другую тему – иначе будет ого-го. – Ну вот, раз ещё не все кнопки отвалились, значит, ноут почти новый. А если что папа починит и всё скрепит изолентой, чтобы корпус не развалился как в прошлый раз. Папа у тебя инженер, Варя. Папка всё легко решит! И не надо сразу бежать покупать, если новый ноут не отработал хотя был лет десять-пятнадцать!

– Ты что нам опять зубы заговариваешь, индюк болтливый? – не выдержала Светлана и громыхнула сковородкой дважды, что означало последнее китайское предупреждение. – Раз обещал, организуй ребёнку технику. Ты мужик или кто?

– Я, Светочка, специалист широкого профиля – от футбола и хоккея, до колхозных работ и починки ноутбуков.

– Слушай ты, специалист широкого профиля! – гаркнула Светлана так, что задрожали стёкла. – Напомнить, как ты при друзьях обещал дочери? У неё уже эти… гигабайты отваливаются!

– Отвалятся – поймаем новых, делов-то? Папка ваш голыми руками родил Олимпиаду, запускал Гагарина в космос, разваливал колхозы! Э-эм… поднимал колхозы, вы меня правильно поняли! И вы отца ещё попрекаете каким-то ноутом? У отца эрудиция как у академиков! Он никогда не врёт, понимаете, девоньки мои?

– Понима-а-а-ю, придётся, наверное, дяде Свету звонить, чтобы кое-кому память освежил, – пропела Варенька, многозначительно скрестив руки на груди.

– Кому-кому? Хрюкину? Доча, зайка, зачем ты вспоминаешь всякую ерунду? Тем более, это случилось каких-то два года назад!

***

– А затем, Иваныч, что с тобой по-другому нельзя, – ласково улыбнулся Хрюкин, сжимая своей лапой руку хозяина так, что тот посинел. – Ты же без дружеского внимания захиреешь, опять начнёшь бубнить про старые порядки и забивать дочери голову идеологическими пирогами, – его низкий, бархатистый голос обволакивал и так ласково заполнял всё помещение, что спорить с Пересветом не хотелось. – А что нужно, дружище, для поднятия морального духа в семье?

– Ммм… посмотреть «Лигу Чемпионов» по нашей традиции и как следует поорать, чтобы соседи оглохли? – предположил Барахолкин, зная, что от друга можно ожидать чего угодно.

– Нет, Иваныч. Футбол – это вишенка на торте, а её ещё надо заслужить, поэтому…

– Ой, хватит уже хорохориться, Хрюкин, – перебил Подселайкин, который только вернулся из Испании, где у него, по слухам, был небольшой бизнес. – Всё равно твоих коней порвут сейчас как мадридские тигры дохлых тузиков.

– Поэтому нужно как следует разогреться перед важным матчем, – не обращая внимания, заметил Пересвет. – Будем сейчас транслировать, так сказать, несгибаемый русский дух нашим футболистам, чтобы у них не отвалились духовные скрепы, а ноги летали по полю. Итак, отжимаемся! Варенька – считай!

– Раз! Два! Три-и-и! – певуче затянула довольная Варя, что ей наконец-то дали возможность покомандовать, ведь в доме появился тот, в кого даже мама испугается кинуть сковородкой.

Вздохнув, друзья опустились на пол, едва поспевая за Хрюкиным, который отжимался с хлопками, кидая на приятелей строгие взгляды – видимо, чтобы духовные скрепы не отвалились раньше времени.

– Не филонь, Лайкин, моральный дух понижаешь! – заметил он, стоя на одной руке.

– Я… Под… селайкин! – не выдержал Николай и рухнул на пол, обливаясь потом.

– Ваши ещё не продули, а ты уже подселать собрался? Ну-ка ещё десяток отжиманий, не позорь меня перед детьми!

– Вот-вот, дядь Коль! – Варя запрыгала на месте, глядя, как здоровые мужики впадают в детство, пытаясь догнать спортивного как беговая лошадь Хрюкина. – Покажите нам европейского супермэна!

– Я… о-ох… лучше посмеюсь, когда мои «Галктикос» ещё в первом тайме накидают вашим деревянным футболёрам пяток голов! Ну что, Хрюкин, держим пари? Ставлю сто штук, что ваши обормоты пролетят как фанера над Крыжополем!

– Не веришь ты в русский дух, морда заграничная, значит. Иваныч, разбей, пожалуйста!

– Ой, дядь Пересвет… может, не надо? – от такой суммы у практичной Вареньки округлились глаза.

– Надо, Варя, надо! – прогудел Хрюкин с неподдельной обидой. – Вот увидишь, сегодня будет отличный матч!

– А откуда вы знаете?

– У меня, знаешь, с утра ухо чесалось так, будто его кто когтями драл, – авторитетно заявил гость, выпятив могучую грудь, словно более весомого аргумента не существовало. – А в ушах звенело как перед Мамаевым побоищем.

– Ого… а что, этот Мамай Побоич тоже за «ЦСКА» играет? – ахнула Варя – она слышала про этого футболиста. Или похожего на него, очень симпатичный и явно ездит на «Феррари».

– Нет, лапонька моя, – ухмыльнулся Хрюкин. – Просто у меня ухо чешется только когда армейцы выигрывают. А в ушах звенит если с крупным счётом. Народная примета такая. Шах и мат, Подселайкин, понял?

– Хрюкин, ты архаичный, абсолютно неисправимый свиномут, но я тебя люблю как друга, – оскалился Николай. – Если ты согласишься болеть за «Реал» сегодня, я, так и быть, откажусь от пари. Не дури, дома мадридцы не проигрывают никогда. И не важно, что там у тебя чесалось с утра. Сдаёшься, Пересвет Батькович?

– Русские не сдаются! Барахолкин, разбей пари!

– Ну-у началось, – Светлана вышла из кухни и смерила спорщиков таким взглядом, словно боялась за их психическое здоровье. – Вы только мне квартиру не разнесите!

– Не разнесут, – пообещал Сергей Иваныч. – А я прослежу: у меня такая дисциплина, что муха не пролетит, солнышко.

***

Тем временем из вечерних сумерек с тихим шелестом выползли лианы, медленно двигаясь к подъезду, словно шпионы, которые собирались подсмотреть все самые горячие семейные секреты.

Побеги засияли в сумерках и потянулись к окну Барахолкиных, бесшумно заглядывая в него.

Вспыхнул зеленоватым свечением портал, раскрывая внушительные тёмные силуэты. Послышался топот десятков ног.

Затем стало тихо. Операция должна пройти идеально, командир это отлично понимал.

Этому варварскому мирку нужна хорошая забота.

***

– А я не понимаю, как можно так играть! Ну как можно? Это ведь дрова, а не футболисты, от них мяч как от забора отскакивает! – не выдержал Сергей Иваныч, когда мадридцы с лёгкостью отобрали мяч у армейцев и штурмовали ворота россиян как голодные львы.

– Ща вкатят вашим олухам, – заявил Подселайкин с ухмылочкой. – И кое-кто мне продует сто штукарей. Ну куда вам, лапотникам тягаться с самим «Реалом»? Пупок развяжется!

– Чего ты такой желчный, Матюгавкин? Ну нет у нас мировых звёзд, зато мы духом сильнее! Смотри, как игроки кидаются под мяч!

– Аа-а-а-а, украли мой гол, заразы! – скрипнул зубами Подселайкин. Его коммерческий успех оброс легендами: благодаря связям отца он сумел пробиться в руководство крупной фабрики, которую непосильным трудом довёл до банкротства, неожиданно всплыв в Испании с приличным состоянием. Но всем рассказывал, что такого успеха добился сам. Подселайкин любил приезжать к друзьям под видом ностальгии, чтобы унизить их своим положением – это позволяло ему чувствовать особый статус хозяина жизни.

– Посмотрите, какой высокий класс у наших соперников! – подливал масла в огонь комментатор. – Из двух таких неочевидных эпизодов они создали очень опасные моменты! Напряжение у ворот «ЦСКА» нарастает… не просто нарастает, там уже целая буря!

– Ой, что сейчас будет! Что будет! – Барахолкин начал ходить по комнате, причитая. – Да разве это игроки? Ну кто такой этот Чалов? Одна фамилия говорит, что ему только скамейку запасных протирать задницей!

– А кого ещё тренеру выпускать? – спросил Хрюкин, сохраняя удивительное спокойствие.

– Как это кого! Великих Советских мастеров – Стрельцова! Симоняна! Ярцева! Бышовца! – загибал пальцы Сергей Иваныч с таким видом, словно лично тренировал их, а они готовы были по взмаху руки материализоваться на поле в молодом возрасте, чтобы спасти неопытную армейскую команду от грядущего позора.

– И сколько же таких Стрельцовых лично ты родил, воспитал и сделал мировыми звёздами? – прогудел Хрюкин, сжав кулаки от досады: испанцы возили его любимцев по полю, выдавая такие передачи, что стадион взрывался рёвом аплодисментов. Гол назревал, но Акинфеев снова выручил, вытянувшись в умопомрачительном прыжке. Стадион застонал от разочарования – испанцы с безумной страстью гнали своих звёзд вперёд, требуя красивой расправы.

– У меня дочь – отличница! Разбирается во всём подряд, как и отец! Она по английскому такой доклад подготовила, что весь класс на Пандоре оказался от счастья! Вот кого надо выпускать на поле – мою Вареньку, а не этих лоботрясов безногих!

– А что, Варёныш, пойдёшь в футболистки? – Хрюкин подмигнул девочке. – Закатаешь этот Мадридский «Реал» в траву так, чтобы они от зависти бутсы порвали?

– Да без базара! Только у меня по физре не айс – там же это, гонять как лошадь заставляют. А физрук на меня орёт, что попа тяжёлая!

– Полная попа – это ещё не приговор! Главное талант и отцовская мудрость! Я тебя потренирую пару недель – станешь олимпийской чемпионкой у меня! – распалялся Барахолкин. – Будешь бегать в сто раз быстрее, чем эти недобитые кони с гирями на копытах!

– Да кто бы спорил, Иваныч, – усмехнулся Хрюкин. – Только в футболе бегать надо гораздо быстрее, чем в школе от физрука, а ещё думать головой, иначе…

– Да у них одни деньги в голове, а не идея! Нет идеи, понимаешь? Куда он пасует, куда? Я и то лучше пас отдам! Что они делают на поле за такие миллионы?

– Како-о-ой уда-а-а-ар! А-акинфеев в тигрином прыжке отбивает мяч на угловой! На поле становится жарко! – выдал диктор под рёв трибун. Весь многотысячный стадион замер в ожидании гола, но русский вратарь убедил их немного подождать.

– Готовь бабки, Хрюкин! Твои кони уже не вывозят, а больше вратарь не отобьёт! – Подселайкин захохотал, толкнул приятеля в плечо и стал потирать ладони в предвкушении разгрома.

– Не говори гоп, пока не Акинфеев! Понял, Матюгавкин? – Пересвет хлопнул себя по щеке, напоминая боксёра, который пытается очнуться после нокдауна. При этом легендарные оттопыренные уши Хрюкина налились малиновым цветом – казалось, ещё минута, из них потечёт лава как из вулкана. – Так, все отжиматься! Варенька – считай!

– Раз-два-три! – затараторила девочка, одним глазом наблюдая за битвой по телевизору.

– Это конец! Нет, просто ужас! – простонал Барахолкин, с болью глядя, как армейцы в очередной раз с трудом отбились от ураганной атаки ретивых испанцев. – Они даже центр поля не могут перейти! Где полузащита? Где первый пас? Да я бы лучше команду подготовил!

– И всё-таки согласитесь, если бы эта атака «Реала» завершилась голом, она могла быть представлена в музее «Прадо»! – восхитился комментатор, когда огромный стадион вновь ахнул от разочарования. – Портретные, такие ранние работы Гойи, уникально чёткие мазки! Это было потрясающие красиво… и первый момент в матче, когда мадридцам удалось по-настоящему вскрыть оборону армейцев!

– Да он игру анализирует или хвастается своей эрудицией, я не пойму?! – взвился Барахолкин. – Я Советский инженер, родил Олимпиаду, построил тысячи заводов и фабрик! Без ложной скромности да – запускал в космос Гагарина! А мне тут этот телевизионный прыщ бубнит про какого-то Гойю! А его даже на поле нет! В Сибирь его отправить, пусть там про своего Гойю рассказывает!

– Папа, ну не кричи ты так! Дай нам спокойно посмотреть! Смотри, как Чалов старается… такой симпати-и-ичный…

– Этому Чалову в СССР даже не разрешили бы мячи подавать! Тьфу, понабрали тут всяких дуболомов! Никакой культуры паса! Всех на завод, пусть там лес валят! – заорал Барахолкин стукнув кулаком по ноге так, что Варя подпрыгнула. – А потом в колхоз! Ракеты запускать из картофельного поля! Вот так, я считаю! Понабрали тут сопляков никчёмных в состав! Не команда, а стадо лошадей! Одним словом – кони безрогие!

– Иваныч, ты прям поэт, я смотрю, – захохотал Подселайкин. – От твоих комментариев душа поёт! Ха-ха!

– Спокойно, – Хрюкин, весь красный после отжиманий и хлопков сделал пассы руками как в кунг-фу и выдохнул. Уши покраснели ещё больше, теперь им мог бы позавидовать любой светофор. – Сейчас всё будет, смотрите! Хоба-н-на-а!!! – По странному совпадению именно в этот момент армейцы отобрали мяч у не в меру раздухарившихся испанцев и дикими единорогами помчались вперёд «получив точную передачу» от самого Хрюкина.

– О-отличный проход! – оживился комментатор. – Сигурдссон! Дальше в штрафную! Пас на Чалова! Нет, слишком сложная позиция! Будет ли удар по воротам?! Ну же?! Уда-а-р! Го-о-ол! Го-о-о-о-о-л!!!

– Повезло как лохам, – скривился Подселайкин. – Ему дай так сто раз пробить, один раз прокатит. Впрочем, это даже лучше: пора «Реалу» заиграть в полную силу и размазать недоносков по полю. – Услышав своего фаната соперники так насели на ворота российской команды, что казалось – можно прикуривать без огня. Весь стадион превратился в жерло огромного вулкана, чья лава била в ворота российской команды.

– Они даже не могут отвести игру от ворот! – возмутился Барахолкин. – Да если бы не вратарь, мы бы уже проигрывали пять-один! В моё время тренеры за такую игру выгоняли с поля! Что там тренеры – я во дворе с консервной банкой лучше играл!

– Поверь мне, через десять минут ты будешь мечтать о таком счёте! – Николай ухмыльнулся, когда испанцы стали с особым остервенением возить российскую команду около её штрафной.

– Хватит уже ныть, паникёры! – попросил Хрюкин. – Дайте игру посмотреть!

– А что это ты так разошёлся, дружище? Хочешь поднять ставочку? Для меня это копейки, конечно, но если ты без потери штанов потянешь двести… – пропел Подселайкин, не глядя на приятеля.

– Двести? Да легко! По рукам! – в глазах дяди Пересвета горел такой азарт, что Варенька заразилась его безнадёжной верой. Конечно, легко поддерживать самую сильную команду мира, но по-настоящему круто – любить свою страну, даже если уши превращаются в настоящие факелы с каждым неточным пасом. Девочке показалось, что ещё минута такого напряжённого матча, и дядя Хрюкин начнёт выпускать дым из ушей. Но в отличие от отца, который ругал всё российское из гордости, дядя Пересвет болел искренне – не ради самоутверждения, но чтобы поддержать и передать немного собственной веры спортсменам.

– Не вздумайте! Послушайте мудрого человека! – опять встрял Барахолкин. – Что вы как дети? «Реал» сейчас сравняет, конечно. Ой! Ну куда ты даёшь, чучело кривоногое? Тут хоть бы ничью удержать! Просто у вас, молодёжи, ещё нет такого высокого вкуса, как у меня. – Сорокалетнего Пересвета Иваныч называл так, словно речь шла о личной собственности: вот это новый шкаф, достался от бабушки, ему всего сорок лет. Прослужит хотя бы полвека – можно иногда прислушиваться к его мнению. А так разве слушают шкафы? Нет у вещи таких прав по маленькой выслуге лет!

– А я тоже хочу пари! – не выдержала Варя. – Если наши разгромят этих реальщиков, ты мне купишь крутой ноут!

– Варенька, ну кого мы разгромим с таким составом? Меня потренируй – и то лучше бы сыграл. Один случайный гол, и вратарь пять раз уже спас! Кошмар, а не команда!

– А вот возьмут и выиграют! Я в это верю! – она топнула ногой, не отрывая взгляда от дяди Пересвета: его уши стали слегка подрагивать, словно жили своей жизнью. – Обещаешь?

– Ну конечно! Ради такого события я тебе куплю самый лучшй ноутбук, только успокойся, пожалуйста… вот у нас в СССР были команды, и какие игроки! Ого-го! – последнее «гхо-гхо!» Иваныч произнёс с таким напором, будто лично выиграл Чемпионат Мира раз десять. – Я просто не вижу никаких перспектив, они ведь вчистую проигрывают центр и не могут отдать точный пас, поэтому я как специалист со стажем…

– Внимание! Перехва-ат! Фернандес! Уда-а-ар! Мяч отлетает к Щенникову… пустые ворота! Абсолютно пустые! Успеет или нет наш защитник? Давай, Григорий! Ну дава-а-а-ай же-е-е! Уда-а-ар! Го-о-ол! Го-о-о-о-ол!!!

– Видали, а? Хоба-на! – Хрюкин подхватил Вареньку, и они затанцевали по комнате, подпрыгивая и хохоча. – Вот вам, нытики и «Реальский Мадрид». Ха-ха-ха!

– Тьфу, детский сад! – поморщился Подселайкин. – Чему тут радоваться? Ну воткнули два случайных гола, сейчас пропустят пять или семь! Ты на команду посмотри – ни культуры, ни игры! А то у испанцев – что ни игрок, мировая звезда, художественный уровень паса! Все красавцы и мастера! Не то что эти дубари безногие! Я не пойму, чему тут можно радоваться? – На самом деле его разозлили не пропущенные голы любимой команды, а то что Хрюкин посмел посчитать колхозный «ЦСКА» ровней его «Реалу». Такой беспредел подрывал европейское тщеславие Подселайкина, разрушая болезненные иллюзии морального превосходства успешного бизнесмена, вовремя свалившего из «этой Рассейской глухомани».

– А ты вспомни, когда твой «Реал» пропускал дома дважды? – улыбнулся Хрюкин. – И Николай замолчал, стиснув зубы. – И сейчас третий пропустят, только посмотри на мои уши! Они никогда не врут!

***

– Всё-таки в картине отсталой Земли есть нечто по-варварски очаровательное, вы не находите, лейтенант? – полковник Тан Шунг остановился у ночного подъезда, со снисходительной улыбкой разглядывая улицу. Самые непролазные трущобы Пандоры выглядели гораздо красочней, чем центр этого странного городишки.

– Вы абсолютно правы, командир, – поспешно согласился здоровенный вояка, чтобы его не засыпали гениальными инструкциями. – Но что мы делаем здесь, ведь нас ждут сокровища Пандоры?

– Мы проложим путь, по которому сможем легко возвращаться сюда в любое удобное время.

– Зачем, чтобы пугать аборигенов фотографиями Земли?

– Не только, – командир усмехнулся, доставая небольшое устройство, похожее на серебристого паучка с циферблатом. Затем аккуратно установил его в тени подъезда – паучок тут же вспыхнул, цифры на его табло замигали, пока не установили дату. Механический шпион тут же слился цветом со стеной, таинственно заурчав. – Мы приготовим для землян приятный сюрприз. За него можно просто повеситься от счастья.

– Я люблю сюрпризы, командир, – согласился вояка. – А ещё ядерную пиццу с бабах-колой. Зачем нам эти земляне, если у них нет даже бабах-колы? Какие-то совсем отсталые племена здесь. Может, мы зря ищем кандидатов для нашего проекта? Вдруг они начнут орать как приматы, испортив все наши старания?

– Гоо-о-о-о-о-о-ол! Го-о-о-о-о-о-о-о-ол!!! – из открытого окна донёсся такой рёв, что датчик угрозы на шлеме бравого космодесантника замигал красным, а паучок выглянул из убежища, сканируя квартиру и записывая голос, чтобы проанализировать странную речь землян. – Порвали этот «Реал»! Пор-р-р-вали как грелка тузика! Варя, включай музон, будем колбаситься по полной! Подселайкин! Не кисни! Ха-ха! Я куплю тебе шарф «ЦСКА» на выигрыш!!! Ур-р-р-а-а-а!!!

– Ноутбук! Новый Ноутбу-у-ук!!!

– Ты прав, лейтенант, разорви меня грифон! – Тан Шунг пытался расшифровать речь, но его сверхмощный процессор уже третий раз завис при попытке перевода этих воплей. Получалось, что земляне болели за каких-то чудовищ, из которых Грелка загрызла Тузика, а их древний вождь по имени Ноу-Тбук обещал подарить что-то победителю. Но как понять кислого Подсе-Лая и Ва-Рю, которые так обрадовались, что их пустят… хм на колбасу? Пожалуй, они недооценили землян, и нужно передвинуть таймер ещё на год, чтобы как следует подготовиться к вторжению. Но тут последняя фраза окончательно добила капитана:

– Неплохой матч, как я и предсказывал! Конечно, мы во дворе консервными банками и то лучше играли, сшибая носы, колени и ворота! Не за буржуйские миллионы, попрошу заметить! Не за регалии прогнившего капитализма с его пошлым отношением к личности, разрываемой обществом потребления словно крючьями бездуховности! А за идею, да! Где сейчас эти апологеты энтузиазма, способные взорвать мир светом духовности? Где все эти великаны волюнтаризма?! Победители птеродятлов и патриархи пандашмёлов? Настоящие, не побоюсь этого слова – киты культуры, осьминоги образования и монстры могучего рыка над пустыней неравенства?! Вот как надо играть, да! С душой и сердцем! Отличная команда! Гениальный матч! А как сыграл никому не известный Чалов? Дорогу талантливой молодёжи, чтобы они не скамейки протирали, но творили вот такие победы! Блестящая тактика – я сразу знал, что мы выиграем с таким тренером, но не хотел портить интригу!

– Па-а-а! Ты главное не отмазывайся, а ноут мне гони!

– За хорошую игру, Варенька, не жалко. Но ты должна понимать, что мы болеем не ради техники и каких-то подарков, но ради… ммм… самого ощущения внутренней свободы от красоты игры, понимаешь?

– Та-а-к! Опять твои отмазки?!

– Мой многосторонний анализ показывает, полковник, что земляне непригодны для нашей Миссии, но есть и хорошая новость, – отчеканил вояка, приняв обычную ругань Барахолкиных за прелюдию к жестокому сражению. Во всяком случае, все племена аборигенов Пандоры перед вызовом сначала также орали, отплясывая дикие танцы, а потом начинали превращать себе подобных в капусту. Это было очень удобно, ведь после них можно легко захватывать земли и любые ценности: оставшиеся в живых варвары теряли всякую склонность к сопротивлению.

– Какая же? Учти, лейтенант, у нас катастрофически мало времени! Не забывай, нам ещё нужно разобраться с восстанием Грифонов, а тут ещё эти бабуины не хотят культурно отдаваться в рабство. В их воплях я отчётливо слышу угрозы, хотя приборы показывают, что они нас даже не заметили! Ну что за примитивный народ!

– Именно, командир! Нам нужно всего лишь подогреть их амбиции и ненависть, тогда они с радостью перебьют друг друга за это… первое право поклонения их древнему вождю Ноут-Буку, Ай-Фонию и прочим варварским божкам.

– Недурный план, лейтенант, – Тан Шунг кивнул, не ожидав от простоватого вояки такой прыти. – Проработай эту идею детально, чтобы через два года мы взяли их тёпленькими. Нам нужны тысячи новых душ – наши патриархи стареют, поэтому им необходим качественный товар для омоложения.

– Есть, командир. Я загрузил на ваш прибор для начала пару простых миров, которые покажут потенциал землян.

– Отлично. Главное не переборщи с визуальными эффектами и уровнем угрозы, эти приматы нужны нам живыми.

***

– А спинку тебе, Хрюкин, пармезаном не намазать? Неужели ты действительно подумал, что эта случайная победа дала какое-то право указывать мне, за какую команду болеть? – Подселайкин побагровел и сжал кулаки, надвигаясь на огромного приятеля. Варенька испугалась, что дядя Пересвет оторвёт ему голову, но Хрюкин усмехнулся и кончиками пальцев аккуратно развернул Николая к самой двери.

– Успокойся, это всего лишь игра, верно? Когда нас втаптывали в газон мы же терпели – а сегодня вся страна порадуется. Не кисни, Подселайкин, жизнь продолжается! – Николай скривился от одного вида сияющей морды Пересвета.

– Свинья ты, Хрюкин, и шутки у тебя все свинские! А поэтому у вас здесь никогда! Слышишь – никогда не будет европейской культуры! Так вы и будете гордиться тем, что пихаете пакеты в пакеты, оставаясь мировой бензоколонкой! Нет у вас ни «айфонов», ни «мерсов», даже выиграли вы только благодаря вратарю! – Подселайкина разозлил не сам проигрыш, просто игра ударила по самому дорогому, что у него было – европейскому превосходству над «отсталой Россиюшкой». Игра показала, что при хорошем настрое, дисциплине, тактике, физической готовности и везении, можно громить лучший клуб Европы даже наполовину молодёжным составом. А больше всего бесило, что армейцы сделали это сегодня настолько красиво, что хотелось залезть на крышу и выть от зависти на Луну.

– А нам чужого не надо, Лайкин, – Хрюкин засмеялся и хлопнул Николая по плечу. – Просто сегодня Акинфеев летал по воротам аки фея. Посмотри на это с культурной стороны: мы собственными глазами видели исторический феномен в спорте. Скучно, когда постоянно выигрывают одни и те же.