Текст книги "Игра в кальмара (СИ)"

Автор книги: Владимир Мухин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

– Хорошо… Повторю еще раз. Где, мать твою, наши бабки?!

Ответом было глухое молчание.

– Странно, какого черта ты решил сыграть в рыбу? Умрешь, но ничего не скажешь?

– Уууу! У! Уу! – раздалось с темного стула.

– Черт! У тебя же рот, сука, заклеен! Говорил вам дебилам, чтоб вы скотч отлепили, – проворчал Стариков, на что охранник лишь виновато пожал плечами.

– Да что б вас всех, идиоты!

Максу пришлось самому сорвать клейкую ленту, после чего раздался оглушительный крик.

– Господин, пощадите! Я вложил все деньги в проект! Помните, мы обсуждали еще? Все там, я клянусь, – тараторил несчастный пленник.

– Там… хорошо… Но наш финансовый отдел отследил историю переводов. Ты вывел половину, не меньше, пока играл с нами в игры. И эта половина пропала.

– Украли! Значит, ее украли! Знаете, в мире много нечестных людей.

– Да… так и есть. Бывает, нечестные люди пудрят мозги честным людям. Берут в долг миллионы импров под залог своей головы. А потом пытаются дернуть. Не так ли, господин Александр?

– Что? На кого вы вообще намекаете? – наигранно сказал пленник, да так, что любой актер театра ему позавидует.

– На одного жирного тупого барыгу, – сказал охранник.

– Ага, Коля, все так и есть, – хмыкнул Макс, после чего, немного задумался.

– Эй? Что вы будете делать? – простонал связанный, после длительной паузы. – Может, меня отпустить? А потом деньги сами… найдутся.

– Хорошо, уважаемый, мы отпустим, – улыбнулся Максим, затем стал серьёзным и произнес: – Но сначала слегка поиграем!

Помня предыдущие конфузы, Стариков решил особо не изощряться. Он протянул руку назад, и охранник подал деревяшку, которой всегда чешут спину. Она была длинная и довольно упругая.

Макс взвесил эту штуку в руках, подходя ближе к стулу.

– Говори, тварь! Сейчас же! Иначе, я приготовлю омлет…

Заложник промычал что-то невнятное. Тогда Стариков размахнулся и врезал спинной чесалкой махинатору между ног, которые были связаны так, чтоб их нельзя было сдвинуть.

– Ой, – сказал дядька.

Максу показалось это слишком уж странным. И он долбанул еще раз.

– Ох, аха-ха…

– Получай, гнида! – снова удар, но на этот раз эффект оказался более странным.

– Аха-ха-ха, как щекотно! Ой, что вы со мной творите! – заверещал пленный.

Макс осмотрел чесалку на свет, не веря в происходящее. Охранник перекинул пистолет в руке и громко хмыкнул.

Старикова стало трясти. Он почувствовал, что грохнется в обморок. Пришлось применить все усилия, чтоб не показывать это.

– Здесь что-то не так, господин, – после небольшой паузы подметил охранник.

– Сам знаю! – отмахнулся начальник, а потом обратился к заложнику. – Слушай ты, весельчак. Скажи мне по-братски, если не хочешь лишиться башки. Что за хрень только что здесь была?

– Понимаете, господин, – осторожно произнес пленник. – Тут такое дело, короче. У меня редкое заболевание было… В результате этого… это.

– Что это?! – Макс грозно потряс чесалкой.

– Мои половые органы. Они не развились. Точнее, развились, но, в общем, не все.

Макс ахнул и отошел в темноту. Сглотнув слюну, он с трудом собрался с мыслями и воскликнул:

– Послушай, ты, фуфел комнатный! Ты мне скажи как родному. У тебя, что яиц нету что ли?

– Эээ да. Но член в норме. Он даже больше среднего, в общем. А вот мошонка… она… просто не выросла и в нее вставили теннисные шары.

– Не гони шнягу, козел, – по слогам процедил Стариков.

– Господин, он не гонит. Есть такая болезнь – врожденный шароболиус называется. Она магией это, не лечится, – отчеканил охранник.

– Что? Ты-то откуда знаешь?!

– Во «Все сети» читал, когда мы Шкорского в лес вывозили. Он яму долго копал… делать нечего было. Человек городской, белоручка. Лопату никогда не держал…

– Да заткнись ты со своей блин лопатой! – чуть не плача воскликнул Макс Стариков. – Что за жизнь-то такая! Когда хоть один нормальный пленник появится?!

Глава 9

– Господин, он нормален. Нарушена лишь детородная функция.

– Закрой свою пасть, даун чертов! Ты должен валить всех подряд, а не статейки по медицине читать! – теряя контроль, завопил Стариков.

– Так я это… валю. И читаю.

– Отпустите меня, господа! Видите, я всего лишь больной инвалид! У меня отсутствует важная часть организма! – всхлипнув, завизжал пленный.

– Умолкни, мудак, иначе у тебя мозги сейчас будут отсутствовать! Такой болезни не существует. Я тебя тупо урою, – крикнул Макс.

Тогда на груди пленника вспыхнуло что-то синее. Он упал со стула и перевернулся через голову, а после затих.

Охранник оглянулся назад, но тоже получил мощный заряд, отчего потерял сознание и отлетел к стене. Подвал озарился синим свечением. В него, обвитый горящими молниями, влетел сам Мирон.

– Господин… Вы же в своем кабинете, – промямлил Макс, нелепо дирижируя чесалкой.

– Я работаю там, но не живу, если ты еще не заметил, – громыхнул грозный возглас.

Тонкая молния врезалась в плечо Старикову. Он вскрикнул и уронил чесалку, понимая, что хорошим это все не закончится.

Правда, Мирон не спешил расправляться со Стариковым. Глава опустился на пол и погасил свою магию.

– Такая болезнь существует, только называется по-другому, – как ни в чем, ни бывало, произнес он.

– То есть, у человека с рождения может не быть яиц? – спросил Макс, старясь уболтать разъяренного босса.

– Еще как! Иногда из-за генетического сбоя или болезни. А иногда… из-за чертовой тупости!

– Погодите, не понимаю, – промямлил Максим.

Мирон стал на него напирать, оттесняя в кромешную тьму подвала.

– Здесь нечего понимать, кретин чертов. Почему пацан еще жив? – строго спросил Павлов.

– Потому что… Потому что вы сами сказали: следить, – промямлил Максим.

– Да, но потом я сказал – уничтожить щенка при удобном случае. Интересно, что мешает тебе меня понимать? Может наличие мошонки, как раз таки?

– Нет! Все не так! Мы выполнили приказ. Точнее, пытались, – протараторил Стариков, и уперся спиной в холодную стену.

Глаза Мирона вспыхнули синим огнем. Потом они погасли, и глава корпорации хмыкнул.

– Давай, говори. Ты от меня что-то скрываешь, – произнес он, давая понять, что это последняя попытка решить все без жертв.

– Эээ, вообще нет. То есть да, – замялся Максим. Глава охраны знал, что шутить с этим лучше не стоит. Потому собрался с силами и сказал напрямую: – Мало кто желает участвовать в операции.

– Что??? – Павлов поднял руку и врезал молнией в потолок, отчего подвал чуть не схлопнулся карточным домиком.

– К сожалению, объект слишком опасен, – с трудом процедил Стариков.

– То есть, вы ублюдки, испугались одного пацана? – на этих словах Павлов слегка усмехнулся, забыв о былой ярости.

– Пацана-чернокнижника, одержимого неизвестной нам дрянью, у которого мамка из клана древних воительниц. Все видели, что стало с солдатами Братства. Никто не хочет повторять их судьбу.

Мирон мог испепелить Старикова, а потом сравнять с землёй здание корпорации. Но его мозги начинали работать в самый критический момент, что сейчас и случилось.

Глава крепко задумался, рассматривая мрачные очертания лица Старикова. Конечно, все это полный бред. Еще пару месяцев назад он бы ни за что не поверил.

Теперь же все изменилось. Несмотря на мнимое превосходство, враги жалкого сопляка терпят потери. А сам он остается невредимым, так еще набирает очки.

Можно пойти войной на чертова школотрона. Задавить его крупными силами. Но как же имперская власть? Корпорация Магпром, кланы Одаренных и Просветленных?

Пока они все закрывают глаза. Только перед общей мощью Энерго – это ничто. Нельзя слишком сильно высовываться. Это не в его стиле. Мирон Павлов известен своей изворотливостью. Именно потому он до сих пор тут, а не в могиле, как его давние приспешники.

– Простите, я правду сказал! Клянусь, другой информации нет! Я прошу, – мямлил Стариков, думая, что Мирон хочет его уничтожить.

Отчасти, Макс угадал. К счастью, разум начальника был сильнее эмоций. И, немного подумав, Павлов медленно произнес:

– Где сейчас этот мелкий? Как всегда, ходит в школу? Живет по тому же адресу?

– Да! Все так, господин, – с облегчением выдохнул Макс.

– Ага… тогда мы сейчас…

– Погодите. Есть еще информация!

– Говори.

– Этот школьник. Тот, который Лесовский. Он участвует в играх Урожая. Завтра они отправляются в лес.

– Лесной этап состязания? Главная часть. А по мне так никчемная трата времени и городского бюджета, – отрешенно сказал Мирон.

– Да, я согласен. Это все полная хрень.

– Нет, хорошо. Игры – всегда хорошо.

– Простите, о чем вы сейчас? – пожал плечами главный охранник.

– Узнаешь, Макс, скоро узнаешь.

Стариков только хмыкнул, не решаясь задавать лишних вопросов.

– Так, где этот финансовый пидор? – сменив тон, сказал глава корпорации.

Он имел в виду Александра, который, кстати, сбежал. Мужик смог очухаться после удара, непонятно как развязаться и броситься в сторону лестницы. Конечно, бежать было некуда. Но изворотливости проныры надо отдать должное.

– Эй, ты куда? – крикнул Макс, услышав шаги.

– Отвалите! Я не брал ваши бабки! – послышалось издалека.

– Стоять, упырь, яйца щас отор… Аааа, чтоб тебя, сука! – заорал Стариков и бросился за заложником, как охотничий пес за дичью.

* * *

Соревнования в лесу проходили по старой схеме. Ничего особо экстремального не было. Мы носились по каким-то кустам, отыскивая красные повязки на ветках, а потом приносили их судьям.

Уверен, что мажоры опять мухлевали. Но я окончательно перестал вершить справедливость. Думал, скорей, как разделаться с Эммой, а потом и с Мироном. Хотя, бегал вроде неплохо, отчего под конец задолбался.

После подсчета очков, мы оказались как всегда в полной жопе. Но это меня не смутило.

День выдался жарким, очень хотелось пить. Я испытал настоящее счастье, когда под присмотром судей нас повели к ручью, где журчала чистейшая влага, падая с каменистого пьедестала.

Кружек нам, правда, не дали. Это был единственный экстрим за все время. Мне было как-то плевать, а девушки и некоторые парни заныли, с трудом пытаясь делать подобие чашек из листьев какой-то травы.

Я же спокойно попил, припав к тоненькой струйке, спадающей с камня. Сразу стало получше. Взглянул на небо, рассматривая белые облака, плывущие на фоне обрывков желтоватой листвы.

Красивый, конечно, здесь мир. Но ему не хватает поджопников.

Напиться с первого раза непросто. Вскоре захотелось еще. Я наклонился вперед, но заметил, что выбранная мною струя стала твердой, превратившись в большую сосульку. Поверх нее все же текла вода, но пить ее я не стал.

– Аха-ха-ха! – раздалось за спиной.

Обернулся и заметил нескольких человек, которые ржали как бешеные. Среди них был чертов блондин, с которым я как-то поспорил. Ещё рыжая бестия, любительница чихать магической пылью.

Мне ничего не сказали. Но было видно, что пытаются опустить, причем сразу по крупному.

– Э, мамкин Дед Мороз, твоих рук дело? – грубо спросил я, приближаясь к компании.

Блондин тут же вышел вперёд. У него в руке был бокал изо льда, из которого парень пил воду. Сама рука выскочки светилась магической синевой.

– Хех, извини. Я думал, ты любишь сосать… сосули… – процедил блондин, меряя меня взглядом.

– А ты любишь прыгать на членах, петух! Я тебе твой лёд в прямую кишку затрамбую, – ответил, не думая ни секунды.

Компашка крутых сразу ахнула. Блондин выбросил бокал в кусты и злобно посмотрел на меня.

– Аха-ха, он больной! – глуповато произнес кто-то.

– В нищебродской школе все дауны, – сказал девичий голос.

– Ничего, ребят, сейчас я ему мозги вправлю.

– Мошонку свою в трусы вправь! – проворчал я. – Даю три секунды, салаги! Не свалите, сдохните нахер!

– Ооо, как мы умеем болтать, – натянуто улыбнулся блондин.

Потом резко махнул рукой в мою сторону. На этот раз тело Марка спасло. Я увернулся от облачка синего дыма. Оно пролетело возле ноги, обдав меня холодом.

Растущая рядом ветка тут же покрылась льдом. А долбоящеры снова начали ржать.

– Молодец, салабон, – ухмыльнулся в ответ.

Не давая ублюдку опомниться, выставил руку и напряг мозг, как это было обычно.

– А! – коротко крикнул блондин, хватаясь за голову. Он тут же упал на колени и болезненно застонал.

– Ого, что это было? – прокричал кто-то.

– Фед, хорош так шутить! – сказал ещё один парень. – У мелкого магии нету. Он не мог это сделать.

– Как вам загадка науки, дебилы? Быстро по норам, утырки! – торжествующе крикнул я.

Банда Федора начала отступать. Они поняли, что со мной шутки плохи. Все бы ничего, но вперёд выскочила рыжая девка. Она злобно ухмыльнулась, демонстрируя уродские брекеты. Черт, даже Ини не настолько бесячая!

– Слышь, дебил недоношенный! – крикнула она грубым голосом. – Смотрю, совсем оборзел. Ничего, мы те перья по отрываем.

– Смотри, как бы тебя кто не отодрал! – выдохнул я.

Плевать, что у нее есть вагина. Будет нарываться, урою!

– Драл? А что ты об этом знаешь, лох комнатный? – выпалила рыжуха. Затем она щёлкнула пальцами. Я упал на задницу, сам того не заметив.

– Земля из-под ног уходит? Стоять научись нормально, баран! – протараторила чертова бестия.

– Пошутила, да? Сейчас твои сиськи, которых и так нет, уйдут в вечность! – произнес я, готовясь дать рыжухе по щам.

Но вместо этого пришлось получать самому.

– Что здесь такое? А ну разошлись! – прогремел строгий голос.

К нам направлялся судья в полосатой форме, с ним Эдвард, Мияко и ещё несколько школьников.

– Марк, что случилось? – сказала японка.

В ее голосе читалось примерно следующее: опять, ты придурок, косячишь? Кричать «они первые начали» было бессмысленно. Я лишь сказал, что решил посидеть, любуясь на петушиную ферму.

Мажоры вместе с рыжухой и белым попытались меня обвинить. Но судья приказал всем идти по палаткам, готовиться к новым соревнованиям. Как ни странно, он не бросился на меня. Хоть один честный дядька в этой помойке.

Так вот, я поднялся на ноги, проводив взглядом мажоров. Дальше мы с сослуживцами направились в наше расположение.

– Марк, не надо им отвечать. Как ты не понимаешь, они специально к нам лезут? – долдонил Эдвард.

– Да, – сказала Мияко. – Они привыкли распределять места между своими школами. Здесь все договорное. А мы мешаем налаженной схеме. Так что будь аккуратнее, лучше уж приставай ко мне, как раньше.

– Ооо, капец! Вы прям отрыли Америку, – с досадой проворчал я. – А к тебе я не приставал. Хватит, нахрен!

– Ой, Марк, ты так мило мне врешь.

– Он, правда, к тебе не приставал, – сказал Эдвард, но на него не обратили внимания.

После этого случая, все шло по плану. Нам раздали сухие пайки, напоили чаем. Потом все разошлись по палаткам, которые были очень комфортными. Внутри находились раскладные кровати и тумбочки. Не хватало только горячей ванны и дискотеки.

Хах, тоже мне, дикие испытания. Да… этот мир слишком мирный. Чувствуя себя полным олухом, я в одиночестве лежал на постели, глядя как солнце с трудом пробивает прочную ткань палатки.

После небольшого отдыха все разбрелись кто куда. Мне захотелось вздремнуть, только Эдвард не дал это сделать. Он подкрался к кровати, словно вражеский диверсант, и стал просить совета по покорению узкоглазой.

Молодец. Лес – это отличное место, чтобы кого-то трахнуть. Мне не очень хотелось преподавать. Но учительский долг – дело святое. Пришлось через силу сказать коронные фразы, которые Эд записал.

– Послушай, это точно сработает? – в миллионный раз спросил он.

– Скорее член подростка откажет при просмотре порнухи, чем это, – с раздражением ответил я.

– Прости, Марк, очень похоже на оскорбления.

– Ты ни хрена не понимаешь в романтике, колокольчик.

– Я – лотос.

– Да какая теперь вообще разница? – отмахнулся от назойливого Ромео.

В тот момент в палатку вошла девчонка, одна из наших, и сказала, что пора идти на новое испытание.

«Дикое» испытание было настолько диким, что нас выстроили на широкой поляне и раздали луки со стрелами. Нет, мы не должны были стрелять друг по другу, по врагам или по животным.

Деревья! Мать твою, поражать простые деревья, на которых нарисованы круги красной краской. То есть новая детская хрень. А всю дикость ей придавала природа. Что ж, хорошо хоть без чертова стадиона.

– Марк, ты знаешь, как это делать? – вдруг спросил Дэн, оказавшийся рядом со мной.

– Я мастер по стрельбе, пионер, – отозвался, перекидывая в руках оружие древности.

Вообще, да, стрелять приходилось. Имел дело с луком ещё до войны. Но назвать меня крутым Робин Гудом нельзя. Так что блистательных результатов ждать не приходится. Хотя, какая разница? Мы и так в полной лаже.

– Что ж, надеюсь, у тебя все получится, – туповато подмигнул Дэн.

Этот трусливый щенок, что? Понтоваться решил? Совсем сбрендил!

– За собой смотри… одноклассник. Гляди, чтоб пику в пупок не вогнал, – процедил я.

– Эй, ты чего?! – весело воскликнул пацан. – Я ж на секцию лучников хожу. Помнишь, а, в том году?

– Да, но… забыл. Что там было?

– Ооох, да не важно, – махнул рукой Дэн, но видя мое выражение лица, все же сказал: – Когда тебя побить хотели, к дереву ещё прижали.

– И что? – гневно выпалил я.

– Ну… Я помог тебе, помнишь?

– Отстрелил яйца козлам?

– Не, в ногу тебе долбанул. Кровь полилась, бойцы пачкаться испугались и отвалили.

– Да, мля… ты прям мессия-спаситель, – отозвался, едва сдерживая волну бешенства.

– Придурок, захлопни пасть. Дай подготовиться к шоу, – сказала рыжая бестия, которая стояла от меня через одного человека.

– Опять ты? В цирк, что ль пришла? – фыркнул в ответ.

– Ага, посмотреть, как нищий клоун обделается.

– Перестаньте разговаривать! Игрок номер двадцать три, игрок сорок два! – прогремел судья.

– Да, давайте разминаться уж лучше, – промямлил какой-то пацан.

Ага, блин, разминка. Я б их всех тут размял гусеницами танка. Но делать было нечего. В любом случае, это все хрень.

Я посмотрел, что делают другие и тоже стал крутить шеей, руками, ногами. Потом попробовал натянуть тетиву и прицелиться в нужное дерево. Несмотря на все, было немного волнительно…

В этот раз нас особо не мучили. Подготовка прошла очень быстро. Вскоре прозвучала команда: Готовьсь. Напряжение тут же спало. Как обычно бывает в бою, мозг остыл, сердце билось спокойно. Включилась особая логика, превратившая тело в железного робота.

Я прицелился в дерево, замедлил дыхание. Как следует собрался и… выстрелил, когда дали «старт». Так, неплохо. Но и не особо-то круто.

Попал в жёлтую зону, не дотянув до «самого яблока». Судья нашего сектора засчитал первую попытку. Затем выстрелили другие, в том числе Дэн. Этот школьный дрыщ вогнал стрелу в уголок красной зоны. Хм, он и правда, крутой. Кто б вообще мог подумать!

Но меня интересовало другое. Забив на свой результат, повернулся к рыжей девчонке. Она что-то мямлила одними губами. Вид у нее, как всегда, был хищным и злобным. Деваха почти не старалась, кривлялась, делая вид, что целится.

Спустила тетиву почти что случайно. И ее стрела полетела вообще мимо дерева.

«Хах, трындеть не мешки ворочать», – удовлетворено подумал я.

Тогда стрела рыжей изменила свою траекторию, попав в центр красного круга. Это был лучший результат из всей нашей группы. Сука, я так и знал. Снова их грязные штучки. Хотя, о чем говорить? Если на стадионе все мухлевали, то в лесу им сам бог велел.

– Ахх, что б тебя, – прошипел я, стараясь не броситься на чертовку.

Она этого только ждала. Посмотрела на меня, через парня, сказав, что я должен у нее поучиться.

– Ооо, а как ты так сделала? – спросил школьник, стоящий рядом с рыжухой.

– Обладаю отличными навыками стрельбы, в отличие от всяких баранов, – грубо ответила девка.

«Ладно, я ее все равно не увижу. Пусть хоть голая бегает. Капитан Раст на провокации не ведётся».

Следующая попытка была через пару минут. Я снова собрался, прицелился, как только мог. Но в этот раз результат был похуже. Для солдата постапокалипсиса даже простой пистолет – нечто древнее. А лук… это полная жопа. Под такое средневековое оружие руки были попросту не заточены.

Глава 10

Стараясь не показывать злости, опустил руки, и с досадой разглядывал носки обуви. Тем временем, Дэн попал точно в десятку.

– Ха, не зря мне мамка лук тогда подарила! – радостно воскликнул пацан.

Я вдруг понял, что рад за одноклассника. Конечно, тут все бесило, в том числе и сам Дэн. Но если так посудить, он всю жизнь боялся собственной тени. Никого не нагибал во всех смыслах слова… не разбирался с бандитами, не громил базу сектантов в черных катакомбах под Белгородом.

Короче, моя жизнь сложилась куда интереснее. А у него это первая удача за долгие годы.

– Молодец, – сдержанно сказал я, прокрутив это все в голове.

– Ха, смотрите, сосунки, как делает мамочка! – воскликнула рыжая тварь.

Хотелось взорвать ей башку. Она была хуже, чем Патрик и тот блондин вместе взятые. Но я видел строгий взгляд полосатого мужика, потому решил не выпендриваться.

Как и в прошлый раз, девка пальнула криво. Как и раньше, стрела развернулась в полете и попала точно в десятку.

– Йоооу, вот так! Поцелуйте мне пятки, лузеры! – крикнула рыжая и торжественно подкинула лук.

– Ооо, ты это странно все сделала, – промямлил ее сосед.

– Да сам ты странный, вообще! Додик прыщавый, – ядовито хихикнула девушка.

И тут… Капитана Раста понесло. Толкнув «прыщавого додика», я сделал пару шагов и оказался напротив рыжухи.

– Я видел, как ты всех кинула! Признайся и вали с полигона! – железным тоном отчеканил ей, держа себя в руках из последних сил.

– Марк, ты чего?

– Игрок номер двадцать три! – послышались тревожные голоса, но мне было как-то плевать.

– Пха-ха-ха, не могу! Что ты мне сделаешь, дебил конченный? Иди к своим лохам помойным, – сверкая железными брекетами, сказала рыжая девка.

«Только не эрия… Только не эрия! Если начну долбить магией, будет кровавая баня».

С этой мыслью я тоже слегка улыбнулся (хоть это было и сложно). И глядя в лицо рыжей выскочке, тихо сказал:

– Нарушают правила в спорте только шлюхи и педики. Выбирай, к кому ты относишься?

– Аха-ха, даже так? Вот к кому отношусь, – непринужденно воскликнула девушка, а потом плюнула прямо в меня.

Сзади «танцевал» судья, пытаясь меня успокоить. Прыщавый что-то там тявкал. Дэн тоже лез с разной шнягой. Но все их усилия пошли к чертовой бабке.

Я видел, как капли слюны попали на спортивный костюм. Это последнее о чем я подумал. Дальше мозг запомнился яростью, не давая мыслить нормально.

Эрию я, и правда, не применил. А вот навыки рукопашного боя… Рыжая не успела ахнуть, как получила ногой по ляжке. Девчонка взвыла, будто раненный зверь, и склонилась в сторону удара.

Тогда мой кулак врезался в ее подбородок, заставив улечься на землю в позу дохлого мертвеца. Знаю, что она баба. Наслышан о правилах этикета и прочем дерьме.

Но капитан Раст – это машина убийства. Я не смотрю противнику между ног, а его ликвидирую. В моём мире принято так. Пусть кому-то это хоть сто раз не нравится. Но нельзя погасить инстинкт сводом правил, если ты вырабатывал его годами, теряя нервы и кровь.

* * *

Ночь была красивая, звездная. Точнее не ночь, а пока поздний вечер. Небо не полностью потемнело, было синим, напоминающим странное море. Вдали, за верхушками деревьев, догорал красный глаз заката.

Эх, красота! Еще бы от дерева отвязали, вообще было б круто.

Да, меня привязали к стволу молодого клена. Я мог садиться и вставать при желании, но руки при этом были стянуты за спиной. Их начинало ломить… К счастью, в эту пору не было комаров, иначе б они сделали из меня шаурму.

Все случилось так, как я думал. «Девочек бить нельзя», «он спятил», «девчонку избил ни за что». Стоны, всхлипы, надгробные причитания.

Короче, меня скрутили, не дав объясниться. Судьи сильно перепугались, и, не зная, как поступить, привязали к чертову дереву, запретив кому-либо приближаться на десять метров.

По идее, могли бы все разобрать. Узнать, что девка меня доводила, свалила на землю там, у ручья, с помощью магии, плюнула на одежду. И вообще… она была конченной стервой.

Могли бы привязать ее где-то рядом. Но, в сраном магическом мире все не так. Мальчик бьет девочку, что еще? Какие могут быть разбирательства?

Хотя, так даже лучше. Можно побыть одному, не копаться в интригах, разборках и прочем дерьме. Ах, свежий воздух, прохлада. Романтика! Еще пожрать бы кто дал. И можно кантоваться хоть до утра.

С этой мыслью я пялился вокруг, осматривая вечернюю природу, слушал галдёж нашего лагеря, что был неподалеку, думал о своем и вообще.

Казалось, так можно уснуть. После всего, что случилось, надо было малость подрыхнуть. Даже боль в руках и спине не бодрила.

Стоп, здесь не очень-то безопасно. Вдруг в лесу шастает какая-то дрянь?

Так и есть! Не успел об этом подумать, как послышался шорох кустов. Сюда точно кто-то ломился. Ничего, все херня. Для применения эрии руки мне не нужны. Пусть подходят по одному, устрою им чистку мозгов.

Шаги были все ближе. Ветки громко хрустели. Походу, тварь не спешила скрываться.

– Эдвард, куда ты меня потащил? – послышался недовольный голос Мияко.

«А, это вы, голубки. Что ж, послушаю порно спектакль», – криво улыбнулся я.

– Мияко, я должен что-то сказать, – взволнованно выпалил лотос. Шаги слегка отдалились, но я все равно слышал голоса школьников.

– Погоди, мы хотели отнести Марку воду. Ему теперь очень плохо, – деловито сказала японка.

– Мия, мне тоже! Давай, две минуты, не больше. Я тебя умоляю.

«Ой, ну и лох. Даже мои педагогические способности тут не помогут», – подумал, испытав стыд, будто сам превратился в придурка.

Какое-то время была полная тишина, только насекомые стрекотали вдали и кричали ночные птицы. Но в какой-то момент, я расслышал голос своего подопечного.

– Мияко, я хотел бы тебе признаться от всего сердца, что испытываю к тебе поток нежных чувств, которые больше чем просто дружба, – сбивчиво и тупо произнес Эдвард.

– Ооо, Эд… ты очень хороший парень, – снисходительно протянула Мияко.

«Боже, я сейчас блевану! Отрежьте мне уши, чтоб не слышать этого бреда!» – подумал, чуть не плача с досады.

– Но знаешь, я не могу вот так просто ответить тебе взаимностью, – продолжила девушка. – У нас сейчас много дел, учебный период идет. Плюс еще эти соревнования.

– Подожди, но может, мы все же попробуем? – простонал несчастный цветочник.

«Прошу тебя, рядовой! Бросай же уже гранату!» – пронеслось у меня в голове. Я сам чуть не зарыдал от тупости Эда.

– Да, конечно же, Эд. Будем и дальше гулять, как друзья… – тупо сказал японка.

– Суккааа! – взвыл я, ощущая физическую боль от всего этого.

– Но мы ведь и раньше гуляли, – чуть не плача выдохнул Эдвард.

– Да, так и есть. Значит, ничего не изменится. А теперь идем к Марку, он ждет, – весело протараторила дамочка.

– Ага, идти надо, – удрученно произнес Эдвард.

«Сука, я тебя придушу! Только подойди, чертов олух, и получишь заряд эрии в башню», – подумал я, сгорая от гнева.

Судя по шагам, японка отправилась в мою сторону. Как вдруг ее окликнул цветочник.

– Стой, погоди. Послушай, пожалуйста. Это последнее, – промямлил неудачливый Казанова.

– Что у тебя еще там? – устало сказала Японка. – Бумажкой шуршишь? Стихи читать, что ли будешь?

На последних словах она вроде зевнула. Но я-то знал, какая у Эда бумажка. Молодец! Давай, салабон, первая атака самая трудная.

– Мияко, я хотел сказать, что ты… Что у тебя, – начал Эд. Японка недоуменно хмыкнула, и лотос тут же продолжил: – Кхе-кхе, твоя срака взрывает мой кукан, как пехотная мина.

– Чего?! – взвизгнула японка, но уходить не стала.

– Я буду драть тебя, как сраную шлюшку, пока не выверну мохнатку мехом во внутрь.

– Эдвард? С тобой все в порядке? Если это стихи, то мне такое не нравится, – испуганно произнесла девушка.

Казалось, что все потеряно. Но я слышал, что Мия идет к своему альфа-самцу, значит это круто работает. Главное долбануть еще, не сдаваться!

– Нагибайся раком, Зоя, я тебя щас успокою! – продолжил пацан.

Да… это выражение вышло в стихах. Я – отличный поэт, а не только чертов головорез. К тому же, женщины любят романтику.

– Слушай сюда, ты, придурок! Не знаю, кто тебя научил… – проворчала азиатка.

И тут, Эдвард врезал крупнокалиберным.

– Заткнись, и показывай сиськи, пилотка! Либо заглотишь мой член, либо останешься без зубов! – трясущимся голосом прочитал он.

И как только различал буквы в такой темноте? Хотя, когда хочешь трахаться, глаза превращаются в полевые прожектора.

– Ах! – громко крикнула девушка. – Знаешь что я тебе? Ты сейчас, понял блин?! Ну, все, напросился.

Раздался шорох шагов и… громкий звук поцелуя. Блин, да это чертов засос! Она его чуть в себя не втянула, как кончик длинной лапши.

– Ааа, как же так? – закричал Эдвард. Судя по звуку, он свалился в кусты.

– Ой, что случилось? Эд? А, ты где? – растерянно сказала японка.

– Ох, блин, о ветку споткнулся. Я сейчас, погоди, – послышалось кряхтение лотоса. – О, Мияко, ты меня поцеловала! Сама! Значит, это точно работает!

– Что работает, Эдвард? Я просто слушала твои стихи, вот и все. Они получились не очень, я честно об этом сказала.

– Как? А наш поцелуй только что?! О, Мияко, я хочу быть с тобой!

– Отвали, иначе познаешь гнев рубящей руки! – взвизгнула девушка.

– Хорошо, как бы ладно. Надо еще пару фразочек записать, – довольно промямлил пацан.

– Эдвард, ты свихнулся. Нам нужно помогать Марку. Скорее! – четко отрезала девка.

Кусты громко зашуршали. Я понял, что парочка теперь точно идет ко мне. Эх, чуть не прослезился от счастья. Первые успехи учеников, это всегда так волнительно.

Не успел об этом подумать, как рядом показались две темные тени, а к ним присоединилась и третья.

– Эй, игроки… Вы еще не поили пленного? – спросил взрослый голос.

Так, это приперся судья. Посмотрим, что ему надо.

– Нет, мы хотели, но просто, – протянул Эд.

– Заблудились! – отрезала девушка. – Этот лес слишком запутанный.

– А ну да. Я был занят. Простите, что не проводил, – виновато сказал судья.

Спустя несколько секунд, троица была возле меня. Мияко приставила мне ко рту бутылку с водой. А Эдвард с судьей стояли рядом, как два истукана.

– Ну как ты, Марк? – спросила девушка, когда я попил.

– Как на курорте. У этого вот спроси лучше, – кивнул в сторону мужика.

– Игрок двадцать три, ты проявил агрессию. Мы поступили согласно правилам, – холодно произнес судья.

– Правила? То есть по правилам можно связать ребенка? Отлично.

– Ты избил игрока… девочку, – отозвался судья, но уже без особой твердости.

– Ха, твоя девочка, уже давно блин не девочка, – фыркнул я.

– Марк, прекрати!

– Ты должен взять себя в руки, – набросились Эдвард с Мияко.

– Хорошо-хорошо, буду паинькой.

Дальше судья посветил артефактом и осмотрел мои путы. Спросил, все ли в порядке, на что я честно сказал о боли в костях и о том, что спать в таком положении очень не круто.