Текст книги "Отпуск в СССР или Назад в будущее (СИ)"

Автор книги: Владимир Молотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Сентябрь 1983 года, Дмитрий Кукарский и КГБ

Проснулся Дима рано – сработал внутренний будильник. Кукарский соскочил, навёл марафет и… Вскоре с сумкой наперевес он уже бежал на автобус, чтобы добраться до автовокзала. В пути Кукарский старался ни о чём не думать. Так, наслаждался пейзажами солнечного утреннего города.

«Ведь город не станет хуже, если я поменяю историю страны?» – спросил он себя в один момент.

«Да нет, глупости! Зато, может, вместо тупорылой рекламы появится нормальная», – усмехнулся сам себе в ответ.

Купив билет до Кунгура, Дима ещё подремал на вокзале, а затем и в автобусе.

С первой экскурсией он пробрался в пещеры. Четко следуя проторенному квесту, Дима перебрался в тысяча девятьсот восемьдесят третий год и вернулся в областную столицу. Вид любимого города его обрадовал: светило солнце, и добрые люди радовались светилу, и вместо глупой рекламы встречались лишь коммунистические лозунги!

Найдя ближайший телефон-автомат, – точнее, найдя показавшуюся забавной железную кабинку со стеклянными окнами, – Кукарский плотно закрылся изнутри, опустил монетку, которую только что выменял в магазине, в прорезь навесного аппарата с диском для набора номера. Держа в другой руке мятую бумажку с наспех нацарапанными цифрами, Дмитрий набрал номер, покручивая чудной диск.

Кирыч ответил после третьего гудка в тяжёлой телефонной ретро-трубке. По голосу – вроде обрадовался. Попросил приехать в управление, объяснил, как добраться. Впрочем, Дмитрий и так знал место расположения пресловутой конторы, да и внешний вид её себе вполне представлял – вот уж что не менялось много лет!

В областном КГБ Кирыч встретил Дмитрия у вертушки. И промелькнуло что-то по лицу офицера, какая-то тень от штор на окне, и Диме почудилось, будто Игорь Кирыч – это некий фантастический робот. Но Кукарский тут же отогнал от себя дурацкое наваждение.

По длинным полумрачным коридорам, напоминающим старое управление завода, в котором Димка когда-то работал, майор провёл гостя к себе в кабинет.

– Ну вот, здесь нам никто не помешает, никто не подслушает, – с довольным видом констатировал кагэбэшник, жестом усаживая Дмитрия на стул.

Сам он сел напротив, за стол, – в общем, классическая расстановка фигур. В просторном кабинете большое окно сбоку от стола оказалось зашторено бежевыми занавесами с кисточками. На стене, противоположной столу, висел огромный портрет Андропова. Генсек через очки строго глядел на Диму, и Дмитрию даже становилось как-то не по себе от этого взора. Впрочем, опустившись на стул, он оказался спиной к молчаливому соглядатаю.

– Да, это точно, – согласился Кукарский с озвученными преимуществами места встречи.

– Ну-с, давайте начнём! – Игорь Кирыч приподнял жидкие брови и сморщил и без того морщинистый лоб. – Вы привезли с собой то, что обещали?

– О да, я привёз вам кучу доказательств, – охотно ответил Кукарский и потянулся к сумке, которую несколько секунд назад бережно поставил под стул.

Перво-наперво Дима с торжественным видом извлёк ноутбук. Игорь Кирыч уставился во все глаза.

– Это что за аппарат? – после паузы бодро отчеканил он с каким-то музыкальным ритмом.

– А это но-ут-бук, – в такт визави чётко ответил Кукарский и раскрыл аппарат, как книгу.

– Ну, то есть переносной компьютер, – добавил Дмитрий, заглянув в свой ноутбук сбоку. – Надеюсь, понятие «компьютер» вообще вам знакомо?

– Обижаете! – Кирыч провёл указательным пальцем по нежной поверхности жидкокристаллического экрана, по шершавому ободу корпуса, но едва на чёрном дисплее появился опознавательный знак «Виндовс», майор повёл бровью.

– Это плоский мони… м-нэ… ну, типа телевизора. Впрочем, у нас теперь почти все телевизоры плоские. А вот в этой части, где кнопки клавиатуры, короче, под ними – находятся, так сказать, мозги компьютера. Они выполнены в виде плоских электрических плат, но без ламп. Лампами мы давно уже не пользуемся, только диодами.

Кирыч озадаченно прокряхтел, нажал пальцем букву «е».

– Н-да, – протянул он, покачав головой, – ну и ну!

– Этот компьютер, точнее, ноутбук, – терпеливо продолжил Дима, – может показывать видеозаписи, снятые на камеру. Только камеры у нас теперь снимают не на плёнку, а просто так, с помощью, м-мэ, особой цифровой технологии.

– Хм, не представляю, как это так – без плёнки? Что за технологии такие?

– Ну, вот так. – Дмитрий почесал затылок. – Просто снимки сразу фиксируются в электронную память на специальной карте и… А, ладно, не будем пока вдаваться в подробности, это слишком сложно! (Дима махнул рукой.) Лучше начнём смотреть. Сейчас я включу вам первую видеозапись, – строго проговорил Кукарский. – Вы получите дозированную информацию во временной, так сказать, последовательности... Мне нужно сесть рядом с вами.

– Ах, да-да, конечно! – спохватился майор.

Дима перебазировался вместе со стулом. Когда они оказались рядом – майор КГБ и он, гость офицера, – Дима уловил лёгкий аромат простого советского одеколона. И на лице проскользнула улыбка.

А дальше человек из будущего придвинул ноутбук и включил первый ролик. Началось действо – отрывок из легендарной программы «Время». Михаил Сергеевич с визитом в Ленинграде. Вот генсек вышел в народ, чтобы обмолвиться о близком вступлении в силу сухого закона. Вот люди запросто что-то говорят ему. Вот он отвечает.

Следом, после кратчайшей паузы, Дима включил другой ролик. Первый президент СССР объявляет о своей отставке. Печальный, он сидит за столом с бумагами в руках и говорит. «В силу сложившейся ситуации, с образованием Содружества Независимых Государств, я прекращаю свою деятельность на посту президента СССР…» Крах Горбачёва, крах системы…

Кирыч внимательно просмотрел оба ролика, но выражение лица майора не поменялось ни разу. «Стойкий хрыч! Ну прямо истинный разведчик!» – усмехнулся в душе Дима. Свернув видеоплейер, Кукарский прикрыл ноутбук.

– Вот так значит? – Кагэбэшник постучал пальцами по столу.

– Да, вот так, – вздохнул Дмитрий. – Михал Сергеич, став генсеком, замутил перестройку системы. Он принялся проповедовать гласность и выходить в народ. (На лице майора появился знак вопроса.) Гласность – это значит ослабление цензуры, – пояснил Дима, – и снятие информационных барьеров. Чтобы все в открытую говорили о наболевшем. Короче, вот вам учебники, почитайте прямо сейчас. Сколько вам нужно времени на их изучение?

Кукарский потянулся за сумкой и достал принесённые книжки.

Кирыч хмыкнул, раскрыл первый том, глаза майора забегали по буквам, жидкие брови придвинулись друг к другу.

– Не знаю, не знаю, – наконец сказал он после длинной паузы. – Мне бы хотелось ещё всё обдумать как следует. Пожалуй, на это уйдёт весь сегодняшний день и вечер.

– Прекрасно, значит, видеопросмотры продолжим утром. Только где бы мне переночевать…

– Ну, постой. С этим мы разберёмся. – Майор предупредительно поднял кисть руки. – Меня вот что, главное, интересует. А сейчас-то что? Что там у вас сейчас есть? Советский Союз развалился, не верится, конечно… Но, похоже, что ты это не придумал. И этот твой ноут, как его там, бук?.. Он не похож на самодельную конструкцию. Допустим, ты, правда, из будущего, как и твой дружок, и СССР действительно распался. Но что происходит у вас в целом? Какие автомобили ездят? Летают ли люди на Луну и на Марс? Как выглядят деньги?

– Так, давайте по порядку. Где-то у меня тут есть фотки моей машины. – Дима нашёл в ноутбуке и показал. – Ага, вот. Так выглядит современный импортный автомобиль «Рено Логан». У нас иномарки доступны всем.

Игорь Кирыч причмокнул.

– Ну, про мобильные телефоны я вам уже рассказал в прошлый раз, – напомнил Кукарский.

В тот день он предъявил мобильник в качестве главного доказательства своего прихода «оттуда».

– А вот такие теперь есть телефоны у каждого, – известил тогда Кукарский, протягивая мобильник (оба сидели в чёрной «Волге» майора). – Их носят с собой. По ним можно связаться из любой точки, хоть из леса, с любым человеком, у кого есть такой же. Конечно, если только знаешь номер абонента – он десятизначный.

В тот раз Кирыч не смог сдержать эмоций – он ухмыльнулся, взял у Димы сотовый и повертел в руках, а уж отдал только в конце разговора.

Нынче Дима даже не достал мобильник, он продолжил дальше грустным голосом:

– А вот с космосом, к сожалению, всё гораздо хуже – никуда мы так и не полетели дальше Луны. Ни мы, ни америкосы. Готовится, правда, полёт на Марс. Но… Всё туманно как-то.

Наконец Кукарский ещё показал российскую сторублевку. Но гладенькая купюра из банкомата заняла у майора всего несколько секунд.

– Ладно, это всё понятно, – вздохнул он, вернув сотку. – Но ты мне вот что ещё скажи. А сам-то ты чего хочешь? Зачем ты со мной связался? Какие цели преследуешь?

– Наши с вами цели вполне совпадают, я же, кажется, намекал уже. Мне нужно с вашей помощью выйти на Горбачёва, чтобы убедить его не делать фатальных ошибок. Я хочу совместно с вами не допустить грядущего развала Советского Союза, и вы, надеюсь, этого тоже хотите!

– Хах, эк ты загнул! – майор резко усмехнулся и тут же покачал головой. – Прямо так сразу встретиться с Горбачёвым! Ты уверен, что я могу это устроить? Ты думаешь, от этого будет толк?

– Да, я почти уверен во всём! Мне известно, что будущее можно изменить, если действовать разумно.

– Интересно, откуда тебе это известно? – Майор хитро поглядел на собеседника. – Ты уже что-то попробовал?

– Даже если бы я что-то натворил, мне было бы плевать на обвинения в вашем мире, меня взрослого всё равно у вас не существует! – Диму словно разжарило. – Главное, я понял, что будущее можно изменить. Представляешь, Игорь Кирыч, мы сделаем другую, великую страну, не терявшую своего достоинства! – Глаза у Димы загорелись, но собеседник посмотрел недоверчиво. – У нас будет иная история, полная побед и… замечательных свершений. И через тридцать лет СССР станет величайшей державой мира, перед которой будут пресмыкаться Соединённые Штаты! В которой люди будут знать, что живут ради общей идеи построения пусть не коммунизма, но компромиссного доброго мира. В которой не будет озлобленности у населения. В которой не перестанут уважать старших, уступать им место в автобусе. В которой люди будут мечтать не о лёгких деньгах, а о полётах в дальний космос и о новых свершениях!

Дима не заметил, как увлёкся. А когда остановился, понял, что в пылу своей пафосной речи чуть ли не истёк слюной.

– Ладно-ладно, это я понимаю, – наконец, по-доброму улыбнулся кагэбэшник. – Конечно, будущее без СССР – полное дерьмо! Слушай, а что именно плохое есть у вас? Что тебе так не нравится?

– Не знаю. – Дима пожал плечами. – Как-то всё в целом. Понимаешь, у нас всё плохо. Нет идеалов, люди любят деньги, им не к чему стремиться, кроме наживы. Люди думают исключительно о собственной выгоде. Многие готовы продать душу за деньги. В нашем мире злоба из-за конкурентов и обман ради наживы – обычные явления. Мы живём во лжи. Каждый стремиться обхитрить кого-то и таким образом нажиться. Люди ненавидят друг друга. Многие готовы убить своего соседа или хотя бы дать ему в морду, просто так.

Кирыч покачал головой, но Диму опять понесло:

– У людей отобрали идеалы, а взамен ничего не дали. Раньше мы хоть как-то верили, что построим хоть какое-то подобие коммунизма, а теперь в нашем мире никто ни во что не верит, ни в бога ни в чёрта. У всех есть только один идеал – это миллион долларов! Но самое главное то, что русский народ духовно обнищал, книги читать перестал, поглупел, обозлился на весь белый свет. Каждый человек живёт в своём убогом мирке, и его беспокоит только благополучие собственной семьи. Ему насрать на соседа за стенкой, наплевать на то, что творится в мире, он ничего не читает, а только играет в компьютерные игры. На лицо полная деградация. В общем, я могу так бесконечно перечислять недостатки нашего мира, – заключил Дмитрий.

– Да уж! – многозначительно протянул Игорь Кирыч – Что ж, всё это… То, что ты высказал… Это весьма серьёзные аргументы… Ну ладно, мне более менее понятно. – Кирыч постучал пальцами по столу. – А может мне того… Сначала самому посмотреть?

– Что посмотреть?

– Ваше будущее.

– Э нет! – испугался Дима. – Ни в коем случае! Вы же там с ума сойдёте! Оно слишком сложное. Совершенно непонятное. Я и сам до конца всё не понимаю, а уж вам… у тебя вообще… крыша съедет… лучше не соваться!

– Ладно, ладно, ознакомлюсь сначала в теории, а там посмотрим.

В итоге они достигли консенсуса. Игорь Кирыч взял тайм-аут для изучения матчасти, а Кукарскому выделил комнату в гостевом общежитии КГБ. Ибо Дима заявил, что не вернётся к себе, назад в будущее, пока не определится с майором насчёт встречи с Горбачёвым и Раисой. Так майор расстался с Димой до утра.

Май 2013 года, Николай Герасименко и его личные планы насчёт очередного путешествия в прошлое

По телефону Николай говорил другу сущую правду. Он заполучил патефон обратно с помощью бывшего одноклассника, служащего ныне в полиции в чине капитана. На следующий день, когда Дима в одиночку махнул в прошлое, Коля занялся добычей необходимой суммы для покупки подарка Любе. Он давно мечтал приобрести красивую шубу, не советскую, а современную, чтобы любимая обомлела, в обморок упала от счастья! И поэтому, дабы набрать необходимую сумму, Коля решил реализовать патефон.

С самого утра Герасименко немного мучило похмелье, его беспокоило, что слишком часто он выпивает – обычные, впрочем, утрешние угрызения совести умеренно пьющего человека. Накануне вечером пришлось прилично залить в горло с этим одноклассником. Хотя выглядел Коля сейчас неплохо – побрился перед выходом, отутюжил одежду.

И не мудрено, ведь элементарное правило человека, продающего вещь – выглядеть как на бракосочетании в загсе. А продавать Коля пришёл по объявлению – к некоему скупщику антиквариата. Скупщик, как оказалось, держал небольшой, да что там небольшой, мизерный магазинчик в подвале пятиэтажки.

Когда Коля спустился туда с патефоном в охапке, у него глаза сразу разбежались. Было непонятно и удивительно, как это хозяину на восьми-девяти или десяти квадратах удалось разместить столько всякого хлама!

Услыхав шорохи, явился владелец лавки. Он выплыл из-за перегородки, протиснулся между огромным самоваром и стопками лежащих на полу древних книг, и, бросив короткий взгляд на самого Колю, уставился на патефон. Причём, пожилой возраст и чрезвычайно неказистое морщинистое лицо со впалыми скулами едва не отпугнули посетителя.

– Патефон дорого не возьму, – сразу предупредил хозяин. – Пять тысяч рублей, не больше.

Николай сник. Он явно рассчитывал на большее. Названной суммы не хватало даже на воротник от хорошей шубы. «Что ж, будем копить! – тут же решил он. – До зимы в СССР ещё целых три месяца – время есть».

– Может, за семь? – На всякий случай Коля решил поторговаться.

– Нет, за пять! – противным старческим голосом ответил антиквар и пощупал патефон.

Отломившуюся иглу Коля намедни кое-как присобачил, и теперь он боялся, что место стыковки привлечёт ненужное внимание. И не зря: ибо профессионал из лавки это место пару секунд пальпировал, словно под лифом у девки в кинотеатре. Однако хитрец, правда, ничего не сказал по поводу иглы.

– У меня такого добра вона сколько! – Хозяин повёл рукой в сторону витрины, и Коля увидел там ещё два похожих патефона без ценников. – Пять штук, не больше.

– Ладно, – вздохнул Герасименко, – забирай!

* * *

Дима в разговоре с кагэбэшником Кирычем был в какой-то степени прав – все стремятся к наживе в две тысячи тринадцатом, ну, пусть и не поголовно все, но наличие приличной суммы денег радует многих! Вот только забыл Дима факты из истории. А именно – запамятовал он, что и в Советском Союзе хватало подлецов. И к наживе там тоже стремились – только далеко не все поголовно. Просто таких личностей ни Диме, ни Коле пока ещё не довелось встретить в СССР.

А в наше-то время этаких жуликов, как в Советском Союзе, в его гастрономах, даже в его партийных ячейках, – в наше время подобного жулья стало на порядок, на десять порядков больше! И прибавилось ещё миллионов пять мошенников всяких разных мастей! Так уж устроен человек: если он живёт в стране, где нет никакой идеологии, то ему сам бог велел жадничать и отстраняться от окружающих!

«Грязными бабками» брезгливо обзовёт деньги российский журналист, если они в руках у олигарха, а сам с удовольствием продаст подороже из ничего вылепленную грязь.

Вот и русский поп всегда скажет тебе, что деньги – это зло, что Иисус в такой-то главе Евангелия вещал про богатеев то-то и то-то. Однако сам этот поп почему-то на заправку обязательно приедет на новеньком японском джипе.

Что же касается Коли Герасименко, то он как раз не очень-то любил деньги за грязь, связанную с ними, но зато он обожал делать Любе дорогие подарки. Один миг, когда её очаровательные глазки наполнялись восхищением, стоил всех богатств мира!

Так что Коле вновь захотелось окунуться в этот миг, не через три месяца, а сейчас! Поэтому он решил вырученную сумму не отложить в копилку, а сразу потратить на новые духи для любимой. В его голове уже роился план: зайти в парфюмерный магазин и прикупить такие женские духи, с таким впечатляющим ароматом, оставляющим мощный убийственный шлейф, что Люба запрыгает от восторга!

Так Коля и сделал. Он заглянул в известный сетевой парфюмерный магазин и выбрал сногсшибательный аромат. Конечно, приятная девица в форменном передничке попыталась навязать ему свои вкусы, но Коля полностью положился на собственную интуицию. Уж он-то знал, чем свалить Любу наповал.

Таким образом, параллельно ко всему Колю одолевали любовные переживания. Опять нахлынула страсть к Любе, и ему со страшной силой захотелось срочно окунуться в излюбленный мир тысяча девятьсот восемьдесят третьего года.

Ощущая потной ладошкой душистый бутылёк в кармане, в отличном расположении духа Николай подошёл к двери своей квартиры. И, как это обычно бывает, витая в облаках, Герасименко не заметил ожидающей его опасности.

Едва Коля повернул ключ в замке, как сзади кто-то резко выскочил из ниши за лифтовой шахтой, мгновенно оказался рядом, зажал Коле рот одной рукой и надавил пальцами другой на точку около кадыка. У Коли закружилась голова, и он потерял ощущение реальности. Понял лишь, что медленно оседает на пол. Затем наступил провал.

Николай очнулся на своём диване, со стянутыми кожаным ремнём руками (его же советским ремнём!) – он сидел, вытянув ноги и откинув голову на спинку. В голове роился туман, мысли путались. Где-то сбоку кто-то негромко копошился.

Коля поднял голову, с болью в глазных яблоках перевёл взгляд и увидел странного человека около своих настенных полок. В меру упитанный мужчина в тёмно-сером мешковатом одеянии с тряпичной чёрной повязкой на патлатой голове копался в нижнем отделении Колиного шкафчика. На пол высыпались альбомчики с фотками, записные книжки и прочий хлам. Тут же валялся чёрный бачок, прикупленный для проявки советских фотоплёнок.

– Ты кто? Вор, что ли? – проскрипел Коля.

Незваный гость резко обернулся. Его несимметричное маленькое лицо с трехдневной щетиной перекосила злобная ухмылка.

– А, очнулся, смертный! – низким голосом сказал странный человек.

Поднявшись с корточек, тип приблизился к Николаю. Герасименко почувствовал запах пота и энергию ненависти. Наклонившись к Николаю, непрошеный гость схватил хозяина квартиры за ворот и крепко натянул, вплоть до удушения.

– Я не вор, я тот, кто пришёл тебя наказать! – прошипел он змеёй, сузив серые глазки.

– За что наказать? – пугливо спросил Коля сдавленным голосом.

– Канал между временами. – Незваный гость чуть ослабил хватку. – Ты не имел право им пользоваться! Ведь ты – простой смертный.

– Какой канал? – заморгал Коля.

Пришедший наказать отпустил шею хозяина квартиры и отступил на шаг назад, но только чтобы выпрямиться во весь рост и принять угрожающий вид.

– Смерти не боишься? Ты дурачком-то не прикидывайся, – уже спокойнее добавил он, в упор глядя на Герасименко. – Сам в прошлое, как на прогулку, таскаешься!

Коля откашлялся.

– А откуда тебе это известно?

– А мне всё известно. Я имею связь с мирами. – Незваный гость закатил серые глазки, как бы указывая на потустороннее происхождение миров. – Месяц назад открылся проход, о котором не знал никто! Яма под проходом разделяет наш мир на тридцатилетний промежуток. И как ты умудрился туда забраться?

– Хорошо, я просто случайно, – затараторил Коля, – но я ничего там не напортачил. Да и почему мне нельзя? Да плевал я на всякие там (он тоже закатил глаза). Думаешь, я испугался твоих понтов? (Коля и вправду уже не трусил.) Подумаешь, связь с мирами! Ты из «Битвы экстрасенсов» припёрся сюда? Шаман, что ли, какой?

– Поразительно, как ты догадался? – Тип приблизился к Николаю и больно врезал ему по рёбрам. – Я шаман из Пермской тайги, зовут меня Илко, я пришёл уничтожить тебя, как ненужную помеху.

Коля, превозмогая боль в ребре, часто выдыхая, плюнул в лицо шаману:

– Да пошёл ты!

А в голове промелькнули слова бандита из той парочки: «Илко наказал их замочить!»

И тут Николай получил второй удар в челюсть, куда более болезненный и неприятный. Аж слёзы на глаза выступили. Тем более обидно стало, что избивают в собственной крепости, на собственном диване. Но, увы, пленённые руки не могли выставить защиту.

– Говори, зачем ты пользовался каналом? – Илко снова склонился над жертвой.

– Просто так, – сквозь слёзы усмехнулся Коля. – От нечего делать. А зачем ты шарился в моих вещах?

– Искал что-нибудь интересное. И нашёл вот это! – Шаман вытащил из кармана мешковатого одеяния пачку сигарет «Космос» образца тысяча девятьсот восемьдесят третьего года. – Ты это оттуда притащил? И из-за такой ерунды ты пользовался каналом?

– Это мелочь. Я просто пользовался тамошними дарами. Но в квартире ничего больше нет, – честно сознался Коля. – И как ты вообще мой адрес узнал?

– Это мой секрет, – противно улыбнулся щетинистый шаман. – Короче! Я понял, что ты тратил канал на всякое дерьмо. А ведь подобные проходы открываются раз в сто лет! И даже я не властен над ними. Я могу их только узреть. Духи подсказывают мне… – Шаман как-то странно посмотрел в себя стеклянными глазами, впрочем, он тут же злобно воззрился на Колю. – Ладно, хватит тут базар разводить! Выбирай, Николай, как умирать будешь? Хочешь, тебя найдут повесившимся? А хочешь, обнаружат отравившимся таблетками?

– Дай-ка подумаю с минуту, – не теряя самообладания, сказал Коля, в расчёте потянуть время.

– Ни секунды. Выбирай прямо сейчас! – И шаман угрожающе приблизил к Коле щетинистое лицо.

И Герасименко понял, что сейчас или никогда.

Сейчас или никогда нужно что-то предпринять, дабы спасти свою жизнь.