Текст книги "Царский подарок"

Автор книги: Владимир Гурвич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Эти мысли Новикову были неприятны, и он постарался изгнать их из головы. Прошлое все равно не изменить, а уж тем более теперь, когда Аннушка мертва. Ее внезапная смерть стала для него настоящим потрясением. Но он не мог себя выдать, это бы причинило боль его жене. Поэтому все эти дни он старался сохранять спокойствие, его истинные чувства должны быть намертво заперты внутри него.

Автобус привез его на центральную площадь, здесь же совсем рядом расположился краеведческий музей. Два года назад ему, преподавателю истории и краеведу неожиданно предложили после кончины прежнего директора его возглавить. Не без больших колебаний он согласился на эту должность. Но теперь не жалеет о своем решении, новая работа его увлекла.

Новиков вошел в музей, прошел в свой кабинет. Его мысли в какой уже раз за несколько последних часов вернулись к медальону. Где же он видел нечто похожее, черт возьми! Невозможность вспомнить сильно раздражала.

В кабинет вошла одна из двух смотрительниц музея и попросила вместе с ней пройти в зал. В нем обрушилась штукатурка с потолка, а отремонтировать его не было денег – финансирование музея было скудным, средств не хватало даже на неотложные нужды.

Новиков прошел в зал, осмотрел потолок, прикидывая, к кому в городе можно обратиться за спонсорской помощью для проведения ремонта. Таких людей было крайне мало, и каждый из них уже по несколько раз жертвовал средства на нужды музея. Внезапно его взгляд задержался на одном из портретов. Невольно Новиков вздрогнул и подошел к нему поближе.

Это был портрет неизвестной женщины. После революции многие окрестные помещичьи усадьбы были разграблены, часть имущества сожжено. Этот портрет поступил в музей в числе прочих, когда грабительская страда несколько поутихла. Точно узнать, откуда он, кто женщина, что изображена была на холсте, выяснить не удалось. Никаких записей в момент поступления не проводилось, а когда через несколько лет попытались сделать атрибутику, узнать ничего не удалось.

Но в данный момент Новикова интересовала не история портрета, а то, что на груди изображенной дамы красовался точно такой же медальон, что и у дочери Анны. Конечно, утверждать о том, что это одна и та же вещица, было совершенно преждевременно. Но их сходство было поразительным.

Новиков сходил в свой кабинет за лупой и с помощью ее стал изучать медальон на портрете. Он не ошибся, вещи очень похожи. Даже рубин по форме был идентичным.

Новиков почувствовал прилив интереса, который даже оттеснил на время горечь от смерти Анны. Надо обязательно расспросить ее дочь про медальон. Что-то она же должна о нем знать. Удачно получилось, что Мария пригласила его на девять дней. Дата более чем грустная, но так уж устроена жизнь, которая совмещает в себе самые разные события. Возможно, удастся пролить свет на то, кто изображен на картине. Если удастся это сделать, то это будет его пусть небольшой вклад в историю их города и всего района.

3.

Поминальный обед в честь девяти дней со дня похорон собрал совсем немного людей. Пришло несколько коллег Анны Сергеевны из школы, да еще ее новый знакомый Новиков. Мария удивлялась тому, что прожив всю жизнь в этом городе, у ее матери оказалось так мало друзей и подруг. Их почти в прямом смысле можно было посчитать по пальцам. Да, она знала, что мама вела всегда довольно замкнутый образ жизни, мало куда ходила, редко приглашала к себе гостей. Но реальность все же потрясла Марию, у нее возникло ощущение, что ее мать сознательно ограничивала себя в контактах. Но почему, с чем это связано, было непонятно.

Гости быстро разошлись. Остался только Новиков. Он задумчиво сидел за столом. Мария еще раньше заметила, что за обедом он почти ничего не ел, только пару раз опрокинул рюмку водки в память об усопшей да слегка закусил грибами.

Внезапно он встал и подошел к Марии, положил руку на ее плечо.

– Мария, нам надо поговорить, – сказал он.

– Давайте поговорим. А о чем?

– Я хочу поведать вам то, чего вы, скорей всего не знаете. Вам же мама ничего не говорила обо мне?

– Ничего.

– Так я и думал. Давайте присядем и я расскажу.

Они сели напротив друг друга на стулья. Мария вопросительно посмотрела на Новикова.

– Мы с вашей мамой учились в одном классе. Не могу сказать, что сильно дружили, так одноклассники. А в десятом классе между нами вспыхнуло сильное чувство. Прекрасно помню, как это случилось. Однажды нам пришлось идти после уроков в одну сторону. Мы разговорились. Оказалось, что у нас много общего, схожие интересы. Оба любили историю, литературу. Известно ли тебе, что твоя мама очень много читала. Я бы сказал: невероятно много.

– Я знаю, что мама любила читать. Но что бы уж так много…

– Это, наверное, потом, когда вы родились, уже не было столько времени. А в тот день я был поражен ее эрудицией. Нам было идти всего минут двадцать, а мы гуляли вместе до вечера. В тот день я безоглядно влюбился в Аннушку, как стал я ее называть. Она мне ответила взаимностью. Это была по-настоящему большая любовь. – Новиков замолчал.

– Я никогда ничего об этом не слышала, – немного растерянно проговорила Мария. – Но раз вы не мой отец, что-то между вами произошло.

– Это так. Мы закончили школу, договорились поступать в один и тот же институт. Только на разные факультеты, я на исторический, а Аннушка – на русского языка и литературы. Так все и произошло. Все годы учебы мы были вместе. – Новиков поймал испытывающий взгляд Марии. – Нет, ты неправильно меня поняла, жили мы по отдельности, но много времени проводили вместе. Мы договорились: как закончим институт, в тоже лето сыграем свадьбу. И все к этому шло. – Новиков в очередной раз замолчал.

– Что же было дальше? – Нетерпеливо спросила Мария.

– А дальше случилось непостижимое. Где она познакомилась с этим парнем, до сих пор точно не знаю. И так бывает, влюбилась до беспамятства. Чем он ее так околдовал, не ведаю, видел его всего один раз и то мельком. Анна всегда была предельно честной, не стала меня обманывать, рассказала все, как есть. Для меня это был сильнейший удар. Не буду заострять внимания на своих переживаниях. Мы сдали выпускные экзамены и разъехались. Я вернулся сюда, а где была Аня, до сих пор не знаю.

– Мне тоже ничего об этом неизвестно.

Новиков кивнул головой.

– Я был в этом уверен. Я увидел ее через год, случайно на улице. Она шла и впереди себя толкала коляску. В ней лежали вы. Я обрадовался, подошел, стал расспрашивать. Но она лишь сказала, что недавно вернулась с ребенком. И больше ничего.

– Как же повели вы себя?

– Как я повел. Я стал добиваться встреч с ней, она же от них уклонялась. Но однажды я все же сумел добиться разговора с ней. Я сказал, что готов жениться на ней, а ее ребенок станет моим. И если она того не хочет, то пусть не рассказывает о своем прошлом.

– Что же ответила мама? – тихо спросила Мария.

– Сказала, что будет сама воспитывать дочь. И попросила больше никогда не поднимать эту тему. Даже возобновить нашу дружбу отказалась, не то, что любовь. По большому счету мне нечего больше рассказывать о вашей матери. Иногда случайно виделись, о чем-то перебрасывались словечками, но более ничего не происходило.

– Грустная история. Получается, что вы могли бы стать моим отцом.

– Мог бы, но не стал. Поэтому нет смысла продолжать эту тему.

Мария кивнула головой.

– Я согласна.

– Но есть и другие темы,– вдруг многозначительно посмотрел Новиков на молодую женщину.

– О чем вы, Павел Васильевич?

– О медальоне, который висит на вашей груди. Можно его рассмотреть повнимательней.

Мария сняла с себя медальон и протянула Новикову. Тот некоторое время пристально изучал его. Затем надавил на крышку, она открылась. Оба склонились над ним.

– Боже мой, не может быть! – изумленно прошептал Новиков.

– Что вас так поразило? – спросила Мария.

– Вы узнали изображенное здесь лицо?

– Мне показалось оно знакомым, но так и не вспомнила, чей это портрет.

– Но это же очевидно, это император Петр III. Сомнений нет никаких.

Теперь Мария узнала, кто изображен на миниатюре. Даже странно, что она сразу это не вспомнила, ведь неоднократно видела изображение императора. Скорей всего, просто в голову не приходила эта версия.

– Но в таком случае получается, что медальону свыше… – Мария стала считать в уме, сколько лет может быть реликвии.

Но ее опередил Новиков.

– Петр III был убит в 1762 году, – сообщил он. – На портрете в медальоне он живой, значит, возможно, он подарил его кому-то еще раньше. Получается, что этой вещи свыше двести пятидесяти лет. Немало.

– Этот медальон мне передала мама в больнице, но так и не успела рассказать его историю. Откуда такая старинная вещь могла оказаться в нашем роду? – удивленно произнесла Мария.

– И это не единственная загадка, – сказал Новиков.

– Что же еще?

– Вы можете пойти со мной прямо сейчас в музей?

– Да, я свободна.

– Тогда собирайтесь и идем.

В зале, кроме них других посетителей не было. Мария впервые была в этом музее и с любопытством смотрела по сторонам. Но Новиков не дал ей долго разглядывать экспонаты, он взял ее за локоть и подвел к картине.

На ней была изображена молодая девушка, одетая по моде то ли восемнадцатого, то ли девятнадцатого века – в этих вопросах Мария специалистом не являлась. Она была миловидной, и Марии даже показалось, что в выражении ее лица на веки застыл какой-то вызов. В целом же картина не показалось Марии шедевром, ее автор скорей был способным дилетантом, нежели профессиональным художником.

– Я видела много гораздо лучших портретов, – поделилась своими впечатлениями Мария.

– Не спорю, портрет не шедевр. Но я вас привел не для того, чтобы вы ему дали оценку, а чтобы посмотрели на медальон на груди этой девушки. Он вам ничего не напоминает? Возьмите лупу, чтобы лучше разглядеть.

Новиков дал лупу Марии, она вплотную приблизилась к картине и навела лупу на медальон. Несколько минут она изучала его, затем повернулась к Новикову.

– Медальон на картине один в один похож на мой. Как это могло быть, Павел Васильевич?

– Это и есть вторая загадка.

– А что это за картина?

– В нашем фонде она числится, как портрет неизвестной. Само собой художник тоже неизвестен. Об истории полотна тоже мало что мы знаем. В наш музей оно попало в начале двадцатых годов прошлого века. Сохранилась запись об его приемке, но больше никаких пояснений. Лично у меня мало сомнений в том, что картина висела в одной из окрестных помещичьих усадеб, когда же начались в революцию их погромы, кто-то стащил портрет. Почему его затем передали в музей – неизвестно. К сожалению, больше ничего не могу сообщить.

Мария снова посмотрела на портрет; изображенная на нем девушка по-прежнему глядела на нее с вызовом. Интересно, кто она и почему у нее такой же медальон? подумала Мария.

4.

Всю дорогу домой и потом дома Мария думала о неизвестной девушке с портрета и о медальоне. Она была практически уверенна, что все это отнюдь не случайность, все эти события как-то связаны между собой. Разумеется, она не может знать все те нити, что соединяют их, но ведь можно же попытаться об этом узнать.

Ее мысли то и дело устремлялись к их родовому имению в Сабуровке, с каждой минутой Мария все больше проникалась убежденностью, что оно имеет отношение и к портрету и к медальону. Никаких реальных доводов в пользу этой версии у нее не было. Но в данном случае об этом ей говорила интуиция, а Мария привыкла ей доверять. Ни один раз она подсказывала ей верные решения.

Но возникает вопрос: как проникнуть в имение? Она видела его. У него сейчас другой хозяин. Оно огорожено по всему периметру высоким забором, вдобавок его охраняют охранники. Как преодолеть это двойное препятствие?

В разгар всех этих размышлений раздался звонок. Мария взглянула на дисплей – звонил Херсонцев. После секундного колебания она приняла сигнал.

– Почему не звонишь? Как у тебя дела? – услышала она взволнованный голос Херсонцева.

– Все нормально, Алеша, занимаюсь обыденными делами. Ничего интересного, о чем стоит рассказывать. – Она решила пока не посвящать его в местные загадки.

– Так возвращайся в Москву. Тебя тут ожидает много срочных дел. Лоцманов тобой интересовался, он удивлен, почему не подписан второй договор. Я тут ему вешаю лапшу на уши, что там у тебя срочные дела, оформляешь наследство. Но вижу, что он недоволен такой затяжкой. Надеюсь, ты уже определилась с замыслом нового романа. Маша, дорогая, когда тебя ждать?

Несколько секунд Марии понадобилось на то, чтобы собраться с мыслями и решимостью.

– Алеша, пока не знаю, когда вернусь. Я тебя непременно извещу.

– Что значит, не знаю! – буквально влетел в ухо Марии возмущенный голос Херсонцева. – Дорог каждый день. Что там у тебя происходит? Давай я приеду, если надо, тебе помогу. И мы вместе отправимся в Москву.

– Спасибо, Алеша, но пока приезжать не надо. Я сама во всем разберусь. Все, мне некогда, надо идти по делам. До свидания! Целую!

Не дожидаясь ответа, Мария разъединилась. Она понимала, что обидела своим отказом Херсонцева, но иначе не могла поступить. Через несколько дней она сама ему позвонит и постарается загладить вину. А пока будет заниматься тем, что наметила.

5.

Мария поймала себя на мысли, что разговор с Херсонцевым вызвал у нее неприятный осадок. И причина этого эмоционального дискомфорта проистекала вовсе не из того, что он снова завел разговор о романе, о договоре, сроках. Для Марии было очевидно, что вся неприятность возникла в тот момент, когда он заговорил о своем приезде к ней.

Как хорошо, что он сейчас далеко, порадовалась Мария и постаралась больше не думать о Херсонцеве. Тем более, что ей сейчас было совсем не до него. Мария ждала гостью. С минуты на минуту к ней должна была прийти ее школьная подруга, с которой они не виделись почти десять лет.

В дверь позвонили, и Мария бросилась открывать. На пороге стояла Ольга Веселкова. Женщины обнялись и расцеловались.

–Машка, – потрясенно произнесла Ольга, рассматривая Марию, ты совсем не изменилась.

– Ты тоже, – из вежливости произнесла Мария. Хотя, глядя на Ольгу, было видно, что она сильно постарела.

Ольга недоверчиво качнула головой и грустно улыбнулась.

– Я к тебе ненадолго. Детей с мужем оставила, но в семь часов начнется футбол по телеку и мне нужно быть дома.

– Жаль, я думала, что мы с тобой до самой ночи проболтаем,– вздохнула Мария.

–Где уж мне.– Ольга махнула рукой. – Я, как раба на галерах, никакой личной жизни. Так, прилагаемая к мужу и детям.

– Все равно без чая я тебя не отпущу, проходи к столу. Я к твоему приходу всяких вкусняшек накупила. – Мария провела гостью на кухню. – Зашла в кондитерскую напротив торгового центра. Там очень неплохой выбор.

– Да там же цены заоблачные, – ахнула Ольга.

– Да вроде обычные. – Мария поставила на стол две чашки и разлила чай. Подвинула тарелку с пирожными поближе к Ольге. – Угощайся.

– А я там ни разу ничего не покупала. Сама дома пеку. – Ольга взяла небольшое пирожное и отправила его в рот.

–Вкусно. У меня так никогда не получится.

– Это профитроли, – пояснила Мария.– А это клафути. Попробуй.

–Надо же, – вздохнула Ольга. – Как в кино. У тебя и жизнь такая же. Я по телеку видела, как тебя награждали. Ты прям звезда.

–Ерунда, – невольно улыбнулась Мария. – Это всего лишь минута славы. Но она уже в прошлом.

– Ну, да. Ерунда. Как же! – Хмыкнула Ольга. – У тебя слава в прошлом, а у меня глажка, готовка, стирка и пеленки в настоящем. Чувствуешь разницу?

– Думаю, мне тоже это когда-нибудь предстоит. Тебе еще чаю налить? – Мария потянулась за чайником.

– Налей. Только немного.– Глаза Ольги блеснули любопытством. – А кто он?

– Ты о ком? – Мария до краев наполнила чашку Ольги.

– О том, кто обеспечит тебе весь этот набор женских радостей.

Мария поставила чайник на плиту, опустилась на стул и молча принялась за пирожное.

– Ну, у тебя же есть кто-то?– Ольга с интересом смотрела на Марию и ждала, когда подруга начнет откровенничать.

– Есть.

– Вы собираетесь пожениться? Когда?– Глаза Ольги заблестели от любопытства, щеки порозовели. Она даже слегка помолодела на вид.

Марии стало грустно. Она чувствовала, что ее подруга живет в их затхлом городишке, словно в эмоциональном вакууме. Кто знает, может быть, именно это так сильно старит ее? Если бы она осталась тут, то сейчас, вероятно, тоже была похожа на нее.

– Он москвич? А кем он работает? – не унималась Ольга.

Мария не сильно была расположена говорить о Херсонцеве, но под натиском подруги сдалась и незаметно для себя все выложила про их отношения.

– Ой, Машка, какая же ты счастливая, – мечтательно произнесла Ольга.

– Ты, правда, так считаешь? – Удивилась Мария.– А я вот сомневаюсь.

– Ну и зря, – со знанием дела изрекла Ольга. – Такие мужчины на дорогах не валяются.

– Ты знаешь, – задумчиво произнесла Мария, – если бы он даже валялся, но у меня, глядя на него вздрогнуло сердце, я бы подобрала его.

– А у тебя на твоего не вздрогнуло?

– Как-то не сильно, – сообщила Мария.

– Ну, не знаю. По-моему ты просто заелась,– сказала Ольга. В этот момент в ее сумке зазвенел телефон. Ольга суетливо схватила мобильник.

– Да, иду, иду уже! – Заорала она и зло выругалась в трубку.

– Вот видишь! – Проворчала Ольга и, бросившись в коридор, стала торопливо одевать туфли. – Мое сердце уже давно не вздрагивает. Хотя первое время вроде бы трепыхалось. Так, что все равно одним закончится. Ты подумай на этот счет.

Ольга чмокнула Марию в щеку и исчезла за дверью.

Мария прошла на кухню, собрала чашки и стала их мыть.

–А может быть Ольга права, и я действительно просто заелась? – Подумала она. – Время покажет.

Пока же ей не хотелось об этом думать. Ее мысли сейчас были сосредоточены на предстоящей поездке в Сабуровку, которую она запланировала на завтра.

6.

В Сабуровку Мария решила ехать в первой половине дня и для этой цели заказала такси. Таксист оказался словоохотливым и, весьма осведомленным о том месте, куда они направлялись. Он рассказал Марии, что Сабуровка сейчас почти совсем обезлюдела. Из коренных жителей там осталось всего шесть дворов, да и те все старики, доживающие свой век на той земле, где родились. А все те, кто по моложе, давно заколотили свои дома и подались кто в город, кто в районный центр.

Правда, в последнее время интерес к Сабуровке снова проснулся и сюда стали наезжать любители отдыха на природе. Места тут хорошие, природа отменная, лес, озеро, удаленность от шумных трасс. Есть где развернуться и охотникам и рыболовам. Один такой все ездил, а потом решил осесть тут окончательно. Понавез техники, стройматериалов и развернул строительство особняка.

Мария поинтересовалась у таксиста, откуда у него такая осведомленность.

– А я на днях туда кралю нового хозяина подвозил. Болтливая бабенка оказалась. Все мне выложила, как на духу, – засмеялся таксист. – И даже такую подробность, что ее полюбовник хочет старый барский дом снести, а новый на его месте поставить.

–Как снести. – забеспокоилась Мария.– А разве этот дом не охраняется государством, как памятник старины.

– Да какой там памятник, – хохотнул таксист. – Развалюха одна. Он больше на курятник похож. Пока новый хозяин это место забором не обнес, я не раз проезжая мимо, видел, что дом сильно обветшал. Я полностью нового хозяина поддерживаю. Был бы я на его месте, то же снес бы эту хибару.

Мария насупилась. У нее резко пропало желание слушать таксиста. Хорошо, что уже через пять минут они были на месте.

Таксист притормозил у большого металлического забора.

– Вот вам ваша усадьба. Где-то за этим забором, – сообщил он.

Мария расплатилась с водителем и вышла на воздух. Оглядевшись по сторонам, она увидела дверь в конце забора. Мария подошла к ней и толкнула ее. Дверь не поддалась. Мария постучала и прислушалась. По ту сторону забора не было слышно никаких звуков. Мария стала стучать сильнее, потом заколотила кулаком, что было силы, но результат был все тот же. Мария приуныла. Похоже, что здесь никого нет и неизвестно, появится ли сегодня. Что же ей теперь делать? Не торчать же тут до ночи.

Однако просто так сдаваться, она была не намерена. Она решила пройти к местным жителям и расспросить у них, когда можно застать здесь хозяина. Возможно, им известно, когда он сюда наезжает. Чтобы добраться до старых домов, нужно было пройти через небольшую рощицу. Мария обогнула участок, обнесенный забором, и направилась прямиком к лесному массиву. На ее взгляд дорога должна была занять минут десять, не меньше. Однако, чем ближе она подходила, тем явственней до ее уха долетали какие-то звуки, похожие на звуки работающей пилы.

Неожиданно возникшее беспокойство, заставило Марию ускорить шаг. Когда она вошла в рощу и углубилась в нее на несколько метров вперед, перед глазами ее открылась следующая картина. Трое рабочих в оранжевых жилетах занимались тем, что вырубали деревья. Один из них, вооруженный бензопилой, валил вековые стволы, двое других выкорчевывали оставшиеся в земле пни.

– Что вы делаете, – закричала Мария, – остановитесь. – Этим деревьям больше ста лет! Она бросилась к одному из мужчин, который, как ей показалось, был тут главным. Он сидел на пне и разговаривал по мобильному. Завидев кричащую Марию, он убрал телефон и с удивлением стал смотреть на приближение внезапно возникшей фурии.. Мария продолжала кричать и, чтобы расслышать ее, мужчина дал знак рабочему, выключить работающую пилу.

Мария подбежала к мужчине и остановилась. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы привести в норму разгоряченное дыхание.

– Девушка, вы заблудились? – Взгляд мужчины скользнул по ее фигуре.

На секунду Марии сделалось не по себе. До нее дошло, что она одна в этом лесочке с незнакомыми мужчинами, а вокруг больше ни единой души. Однако уже через минуту к Марии вернулась былая решимость.

– Зачем вы вырубаете реликтовые деревья? Кто вам дал на это право?

– А вы кто такая, что бы мне диктовать? – Мужчина скрестил руки на груди и сердито посмотрел на Марию.

– Мои предки были хозяевами этих земель.

– Это какие такие предки? Которые лежат на сельском кладбище? – Мужчина громко расхохотался.

– Что тут смешного, – насупилась Мария, – моя фамилия Сабурова и деревня Сабуровка названа в честь моих предков.

– Ах вот оно что, – протянул мужчина.– Значит, ваши предки хозяйничали на этих землях, говорите?

– Да, – подтвердила Мария. – И имение, которое сохранилось с тех времен, принадлежало когда-то моей семье.

Мужчина поднялся на ноги, подошел к Марии и с интересом стал разглядывать ее. Вблизи стало ясно, что он очень высокого роста.

– Все течет, все изменяется. Что вчера было вашим, сегодня стало нашим. – Мужчина посмотрел на Марию сверху вниз.– Я теперь единоличный хозяин всех этих угодий. Шахов моя фамилия, а зовут Александром. Прошу запомнить.

– Так значит вы мне и нужны, – обрадовалась Мария.

– Не знаю, как я вам, но вы мне точно нет. Вы уже полчаса отрываете меня и моих рабочих от работы.

– Это вы называете работой? Что вам сделали эти деревья!

–Лично мне они ничего не сделали. Но делу, которое я тут развернул, мешают.

– А у вас разрешение на вырубку имеется? – наступала на него Мария.

– Имеется, мадам Сабурова. Вы удовлетворены?

– Нет, но это, по всей видимости, не имеет значения.

–Совершенно точно, поэтому прошу вас, покиньте эту площадку и идите себе лесом.

–Но я не могу! Я специально приехала сюда, чтобы поговорить с вами.

– О лесе? Мы уже все обсудили.

– Я хотела бы осмотреть свое родовое имение.

–Ваше имение? – На лице Шахова отразилось искреннее недоумение.– Если вы запамятовали, то не ваше, а мое имение.

–Хорошо. Могу я его осмотреть?

– Нет, не можете.

–Но почему?

– Потому что тут не музей и туристы мне не нужны. А за сим, разрешите откланяться. Наша приятная беседа итак затянулась. – Шахов оставил Марию и поспешил к рабочим.

– Продолжаем работу! -громко скомандовал он.

В ту же секунду включился мотор, и визжащий звук пилы заполнил окружающее пространство. Напрасно Мария пыталась докричаться до Шахова, он потерял к ней интерес и больше ее не слушал.

7.

Шахов гнал по трассе по направлению к городу. Он ни куда не торопился. Просто он обожал быструю езду. Такую, чтоб не меньше 120 километров в час. А в городе так не погоняешь. Только на загородных трассах еще можно было удовлетворить эту свою потребность в скорости. Но и то с каждым годом на этих дорогах машин становилось все больше и больше. Вот и присмотрел он себе участочек земли, как можно дальше от городской суеты и людей. Что-то и от них он стал уставать в последнее время. Вот хотя бы взять сегодняшний случай.

Шахов вспомнил молодую настырную особу, которая имела наглость украсть у него полчаса драгоценного времени. Прицепилась к нему сначала с лесом, потом с имением своим. Черт бы ее побрал! Да и вообще всех баб. Все чего-то хотят от мужиков. Вот его Полина! Когда познакомились два года назад, была просто ангел. Ничего не просила, всем была довольна, всегда хотела его. А сейчас! Чтобы переступить порог ее дома без подарка и речи не может быть. А уж, как она его достала желанием окольцевать поскорей, что просто сил нет.

И не мудрено. Жених он был что надо. Землевладелец. Владелец агрохолдинга, включающий в свой состав теплицы, птицефермы, конюшни. А теперь вот задумал построить дом на месте старинной усадьбы. Чтобы выкупить это имение в собственность у бывшего сельсовета, ему пришлось потратить чуть ли не целое состояние. Еще и рощицу ту, в вырубке которой его пыталась сегодня устыдить эта фурия. Как ее там? Кажется, она назвалась Сабуровой.

Шахов поймал себя на мысли, что уже второй раз за день вспоминает об этой странной особе. Вот привязалась!

Шахов вздохнул и покосился на соседнее сиденье. На нем лежал букет кроваво-красных роз, упакованных в красивую оберточную бумагу. Именно так любила Полина. Рядом с букетом красовалась длинная узкая коробка с нижним бельем из нежнейшего шелка.

Шахов специально ездил за ним в единственный в городе магазин дорогого элитного белья. Полина теперь на меньшее не соглашается. Он усмехнулся, вспомнив ее дешевые синтетические стринги на первом их интимном свидании. Разве он мог тогда предполагать, что из скромной простой девушки через два года она превратится в разборчивую и весьма меркантильную особу.

Зазвонил телефон. Шахов бросил взгляд на мобильник, лежащий на приборной доске, и увидел, что звонит Полина. Он не стал отвечать. Последнее время у нее развилась мания названивать ему по несколько раз в день и контролировать где он и что делает. Шахова это раздражало и, чтобы не поощрять ее, он просто не брал трубку. Все равно он уже буквально в пяти минутах езды от ее дома. Шахов включил приемник на полную громкость, чтобы не слышать звонков Полины, и сосредоточился на дороге.

Через десять минут он уже входил к ней в квартиру с розами и подарком. Полина встретила его в коротеньком соблазнительном халатике. Как всегда с завитыми локонами и с ярким макияжем. Подставила губы для поцелуя, взяла цветы и с интересом развернула коробку. По ее выражению лица, Шахов понял, что подарок понравился.

–Я пойду, примерю.– Полина скрылась в спальне и через несколько минут позвала его. Шахов вошел и увидел Полину, лежащую на кровати в нижнем белье, которое он привез ей.

– А мне нравится, – возбужденно блеснув глазами, произнесла Полина. – Я хочу, чтобы ты снял с меня все это. Полина соблазнительно провела пальчиком по своему обнаженному бедру. Второй раз повторять свою просьбу ей не пришлось. Шахов скинул с себя одежду и бросился в ее объятия.

Позже, когда он лежал на спине и успокаивал свое разгоряченное дыхание, Полина примостившись на его плече, шептала ему на ухо.

– Сашенька, ну когда наша свадьба, я просто сплю и вижу, как войду в твой дом полноправной хозяйкой. Сколько можно вот так вот. Я устала, я хочу определенности.

– Куда ж ты войдешь-то. Еще и дома нет. Вот подожди, отстроюсь, тогда и свадьбу сыграем.

– Да когда ж ты отстроишься. Там один пустырь, видела, когда прошлый раз приезжала место смотреть.

– Хочешь посмотреть еще? – Шахов погладил ее по спине.

– Зачем?

– Я тебе на месте хочу рассказать о своих планах. Как никак, тебе тоже в том доме жить. Я хочу, чтобы ты была в курсе моего проекта.

Полине понравился ход его мысли. Она с восторгом посмотрела на Шахова.

–Хорошо, милый. С тобой хоть на край света, ты же знаешь.– Полина оставила на его губах долгий поцелуй.

8.

Шахов не стал откладывать поездку с Полиной в Сабуровку. Он знал, что лучше всего отвлечь ее от разговоров о замужестве, это обрисовать ей сначала препятствия на пути к заветной цели, а потом продемонстрировать план по их устранению. Поэтому на следующее утро он вез Полину по направлению к своему будущему особняку.

Едва они выехали на загородную трассу, Шахов прибавил скорость по своему обыкновению. Но Полина стала жаловаться, что боится, стала требовать, чтоб он сбавил обороты и ехал тише. Эти ее просьбы вывели Шахова из себя. Вот так всегда с этими бабами. То ли дело, когда он сам себе вольный сокол. Никто и ни в чем не указ. Настроение упало, и на этой волне мозг тут же подкинул ему картинку вчерашней встречи с еще одной проблемной женщиной. Шахов невольно вспомнил ее фамилию – Сабурова.

Чтобы немного отвлечься, он стал рассказывать Полине о знакомстве с ней. Полина, дремавшая до этого на сиденье, сразу встрепенулась. И хоть в рассказе Шахов представил Сабурову вздорной и нахальной бабенкой, Полина отчего-то напряглась. Ей не понравилось, что ее жених разговаривал в лесу с молодой особой. Она подозрительно покосилась на него, но ничего в его лице не свидетельствовало о том, что он врет ей. Скорее всего, это действительно была случайная встреча. Но тот факт, что в лесу бродят молодые женщины, которые могут запросто познакомиться с ее Шаховым, вызвала у Полины сильнейшее раздражение.

Однако рассказ Шахова пробудил у нее интерес к старому строению.

– А может, там клад зарыт, – высказала она свое предположение.

– Я досконально изучил историю этого места, прежде, чем выкупить эти земли. – Шахов снисходительно улыбнулся.– После революции эта усадьба подверглась разграблению местными и заезжими мародерами. Они, как следует, выпотрошили все ее внутренности. Все ценное было вывезено. Остатки разворовали местные жители. Какое-то время усадьба стояла заброшенной. Потом местные власти разместили в ней сельсовет. Но прежде, чем въехать туда, здание основательно отремонтировали и частично перестроили. Если и был там какой-то клад, то, скорее всего, он уже давно найден.

Они подъехали к участку. Шахов достал пульт, нажал на кнопку и, створка металлических ворот отъехала в сторону, пропуская машину на территорию усадьбы. Полина вышла из машины и огляделась. Прошлый раз, когда она приезжала сюда, участок выглядел пустым. Сейчас же здесь полным ходом шло рытье котлована под цокольный этаж будущего дома. Экскаватор зачерпывал огромным ковшом грунт и высыпал его в кузов, стоящего неподалеку КамАЗа. Шахов попросил Полину погулять пока, а сам направился к рабочим.