Текст книги "Нескучная проза жизни. Книга 4"

Автор книги: Владимир Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

6.Про «Буфет №1»

На днях побывал в театре. Театр Афанасьева, вполне приличный театр по содержанию, в смысле, спектакли есть очень интересные. Есть и разные. Был я в тот день с двумя дамами, мадам моя и подруга наша. Давали нам «Утиную охоту» Вампилова, вещь известная, актуальная когда-то по времени советскому, кино даже снято с артистами известными. Я и в разных театрах пару раз этот спектакль до того момента смотрел, словом, есть что сравнить. Ну вот! День обычный, значит пришел я в театр уже вполне подготовленный, как обычно я в такой ситуации поступаю, мало ли что, а вдруг пересовременят так, что мать родная не узнает, а подготовленному все-таки легче ужасы режиссерские переносить. Как обычно сводил я дам моих в буфет театральный, по бокалу они выпили, а я воздержался, чтобы с моим благородным напитком не перемешивать, и опять же по традиции, кофеём заполировался. В этакой кондиции первый тайм мне показался вполне приличным, все герои более менее соответствовали, главный герой тоже неплохо выглядел, не выпадал из обозначенной концепции, короче, я вполне удовлетворился первым таймом, что позволило мне угостить моих дам и себя любимого бокалом сухого красного в антракте. Во втором тайме было не совсем комфортно, режиссер предложил какие– то инновационные конвульсии героям пьесы, и я задумался. Что это? Или я протрезвел окончательно, или режиссер перегнул, в смысле, для людей современных осовременил протекание пьесы и событий пьесы, но герои вдруг стали исполнять какие-то, понятные только режиссёру телодвижения, и связь времен, событий и поступков для меня лично явно нарушилась. А может я не догоняю, задал я себе вопрос, который неожиданно встал на повестке дня, что в итоге моих размышлений привело к выводу убедительному– надо выпить! Мои дамы из сопровождающей меня свиты вполне разделяли моё решение, и мы вышли из театра с вполне оформившимся решением продолжить театральное протекание жизни за выпивкой. Вариантов было несколько, дамы мои со своими изнеженными организмами запросили вина или в крайнем случае шампанского, на что я пойти не смог, и предложил им как контрпредложение – «Буфет номер один». Стоп, друзья мои и подруги дорогие, дайте отдышаться напряженному театром с его утиной охотой организму, и я расскажу вам про это чудо– «Буфет номер 1». Кто не жил в советское время с его атрибутами и артефактами!? Кто не читал и на всю жизнь не запомнил легендарные лозунги советского времени, читанные-перечитанные в магазинах и пивных точках советского периода!? Кто не стоял в очередях за обычным алкогольным пойлом и не кричал, типа, по две в руки, чтобы всем хватило!? А знаменитые бутерброды черного хлеба с селедкой, беляши на витрине, как самая –самая закусь после рюмки другой знаменитого русского напитка. А про «ждите отстоя пены»– вы знаете, о чем это? А соки на разлив или вино из конусов, понимаете ли вы о чем я говорю чуть не плача от соприкосновения с временем нашего прекрасного далёка? Далёка из наоборот, из прошедшего и невозможного вернуть времени. Ё– моё, как прекрасно было наше время…И всё это в обозначенном мной Буфете! А какие люди здесь вокруг, пусть не самые крутые писатели , музыканты, художники, все культур-мультурного андеграундово– обликоморале розлива, седые и лысые, дохлые и потрепанные жизнью, полузабытые и полуушедшие из активной жизни, самопризнаные и неподтвержденные гении и таланты и такие все родные и любимые! Как говорится, все одной крови и из одной лодки. Вот сюда и притащил я своих утомленных охотой на уток леди, чтобы реально, а не на театральной сцене смогли бы оценить они прелести некоторые того уже забытого многими и режиссёрами в частности времени! Всё здесь пропитано духом прошлого. Швейная машинка, «спидола», первые советские транзисторы, утюг, коврик на стене с незамысловатым сюжетом, чёрно-белый телевизор, книги пролетарских писателей, куски из полного собрания сочинений вождя мирового пролетариата, а вот и патефон и многое другое, как артефакты того невозвратного времени нашей молодости. Веселая и приветливая буфетчица, что единственное не соответствует реалиям того времени, буфетчицы в основном были сердитые и неприветливые. Граненая посуда разного формата, мерный стаканчик с делениями, из которого отмеряется нам вожделенный напиток, что это, с какой такой машиной времени перепрыгнули мы назад, нам бы ещё года скостить соответственно, чтобы уже и совсем погрузиться в неустроенность и неуютность и, главное , в молодость, полную надежд и ожиданий!

Заказываем по стопке, сегодня наливают по сорок грамм, в наше время было по пятьдесят, да кто будет спорить про десять грамм плюс-минус. Бутерброды с селедкой каждому, второй этаж, столики тоже того времени, приближенные, пардон, к тому времени. Тостуем за театр с его неубитыми утками, смакуем селёдочный бутерброд, иду за второй порцией, потом наша леди-подруга незаметно шмыгает за третьей, но уже с беляшами. Что-то смутно помнится мне, что и четвертый раз пришлось напрячь буфетчицу. Заодно и познакомились с внезапно вынырнувшим из неизвестности сыном моего институтского друга, который уже в краях отдаленных и помянули его, пообнимались с давними приятелями, расшаркались с буфетчицей и на высокой уже реальной , а не театральной волне двинулись дальше. Ах, БУФЕТ номер один, родной ты наш, спасение от проблем и наездов жизненных, именно здесь можно спрятать в стопку граненную обиды и печали , да и поделиться радостью с всегда ждущими тебя сотоварищами . Уходим счастливые и возвышенные, как после крайне важной и ответственной , но выполненной таки задачи. Про театр уже и не вспоминаем, голова переполнена впечатлениями от увиденного в буфете и выпитого, разумеется. Могу лишь добавить, что разогретые и успокоенные за театр, мы еще пару точек посетили, где дегустировали вино красное и полировались пивом, как и принято в приличном обществе! Жду вас, дорогие мои читатели и друзья мои верные в этом волшебном месте, Буфете номер один, да и вы приглашайте. Обязательно приду и не один!

7. Как я опять был молодым человеком.

Прочитав столь немудренный заголовок, мои читатели вправе задуматься и спросить, о чём это наш хитроумный писака, которого мы уже вполне прилично взрослым знаем. Может про яблоки какие молодильные дело шьёт, или снадобье какое по интернету выискал. А и того больше, глядишь, леди какую молодую склеил, да так, что она враз омолодила нашего забияку. А что, примеров вон сколько вокруг да около. Одного Джигарханяна всем нам хватило, он настолько омолодился от молодой леди, что и женой её сделал и директором театра имени себя, да и жильё –былье всяческое нажитое непомерным трудом на неё переписал, чтобы от прямых наследников стырить. Ну, почти как в сказке про Петю-петушка и лисичку– сестричку, которая того петушка из его собственной избушки то и турнула. Вполне за ненадобностью, поди ей любви хотелось, а Петя наш всё песняка ей пел, типа-«… а мне летать охота…». Вот и допелся. Наш то писателишка, думают любознательные мои читатели, тоже любознательный вполне, ещё не то отчебучить сможет, куда круче джигарханянов и им подобным. Успокойтесь дорогие мои друзья и подруги, куда мне с подводной лодки от мадам в боях проверенной, куда мне до Армен Борисыча с его армянской диаспорой, нет и ещё раз нет. Я вам ведь только правдивые и честные истории рассказываю, хотел бы пофантазировать, да не умею, в раз расколете. Вот слушайте, в смысле, читайте. Недавно со мной случилась одна забавная история. Проходил я очередную проверку моего прооперированного глаза в микрохирургии, где до того и делал операцию. Хожу себе между кабинетами и по коридорам местным, дожидаюсь вызова в нужный мне кабинет, вдруг слышу за своей спиной женский голос: Молодой человек, вы не туда идёте. Вы не поверите, обернулся я машинально, наивно полагая, что это меня окликнули, по-прежнему считая себя всё ещё молодым человеком в этом царстве преимущественно взрослых и очень взрослых людей. Позади меня какая-то старушка относительно, конечно совсем в другую сторону смотрит кого-то окликая. Скорее всего, и в самом деле молодого человека. Дошло до меня, что не в мой огород камушки. Эх, говорю громко, я и забыл, что уже не молодой человек! И дальше иду. Очередь, сидящая в коридоре приятно оживилась, заулыбалась, чуть не зааплодировала , каждый , кто моего и выше возраста, наверное, себя на мое место поставил. А я иду, улыбаясь и досадуя одновременно, что немолодой уже человек, взросленький, чёрт возьми, а как же хочется туда в молодость вернуться…

8. Про традиции и соус от дирижера

Люблю я, друзья мои, традиции блюсти. Если конечно эти традиции опять же традиционные и полезные. И тут, как говорится, напротив не попрешь, а следовать им надо. особенно, ещё раз обозначу, когда они полезные. Вот, например, есть у меня традиция угощать всех без ограничения гостей ко мне в кабинет приходящих моим любимым напитком, смесь номер три называется. Ехидность кто проявить захочет, спросить может, а когда ты эту традицию завел, смесь то твоя не так давно появилась. Отвечу на ехидный запрос с такой же правдой жизни. Со смесью когда случилось соединиться, так это я поправку на предыдущую традицию наложил. Главное угостить гостя, это раньше было, а теперь смесью номер три, таким образом, сразу две традиции в одной сложились, понятно говорю, надеюсь. Я, если честно, практически любого уговорю со мной выпить, одно меня остановить может, когда человек за рулем, на все другое внимание прошу не обращать, смесь моя вполне лечебные функции выполняет. Причем от любых болячек, особенно нервы лечит, а как известно все болезни сами знаете от чего появляются, от нервов. Эт-то точно, как говаривал товарищ Сухов! Я однажды посла Венесуэльского, да, да, от самого Уго Чавеса посла, уговорил немного выпить. А он, как мне сказали в жизни никогда до этого алкоголь и не пробовал даже. И ничего, справился, вполне революционный посол оказался. Весь в «Батяню» своего Уго оказался. В бытность мою директором филармонии, ну, значит в молодые годы, завелась у нас одна очень хорошая традиция. После концерта симфонического оркестра посиделки с дирижером и солистом в моем кабинете устраивать. И не только когда Кац сам дирижирует, но и когда другие дирижеры, и Кац с нами, когда не на гастролях. Важно ведь теплом дружеской посиделки гостей обогреть. Время тогда советское и первое постсоветское, значит голодновато жили, по ресторанам не ходили, в кабинетике моем накрывали стол, бутерброды, зелень-мелень, когда что домашнее кто притащит. Лева винца организует, я что покрепче, Таня бутерброды настрогает, Сильва Натановна чего грузинско-еврейского, мадам моя тоже какую-нибудь лепту внесет, так все просто и происходило. Мадам, кстати, развлекалой работала больше всех, анекдоты такие травила, что у гостей последние официальные настроения вмиг улетучивались. Кац, понятное дело, главного изображал, что на самом деле, так и было. Усаживался в мое директорское кресло и отмашку давал. Много что вспомнить было, даже до танцев дело доходило. Это я вдруг альтиста Георгия Капитонова вспомнил. Тот и выпить смог хорошо, а какие анекдоты про альтистов рассказывал, до сих пор вспоминаю иногда. Вот он-то с мадам нашей и в танцы ударился. Ничто не чуждо любому человеку, альтисту даже. А если вспомнить по книге, что другой альтист вытворял, Данилов который! Тот самый кого в одноименной книге один из моих любимых писателей прописал– Владимир Орлов. Ну, вот, с кем мы только не вечерничали. Первым сдавался Арнольд Михайлович, он практически тогда не принимал, за что мы его частенько критиковали, а вы же понимаете как трудно трезвому человеку среди нормальных людей находиться, вот он и ворчал и ворчал, пора, мол, и честь знать. Хотя, думаю, душой отогревался, уж очень хороши были наши посиделки. Незабываемые даже были эти вечера-посиделки! А традиция, когда мы в его день рождения домой к маэстро заваливались на именинный ужин, вот уж праздник для нас был. Как ни ворчал маэстро, пытаясь нас быстренько выпроводить, ему это никогда не удавалось. Для нас этот день был как в старой Руси Юрьев день, мы могли выпив и хорошо откушав вкусняшек Сильвы Натановны, всё что угодно ему наговорить, не обращая внимания на его величие и праздник персональный, и уходили только тогда, когда сметали и выпивали всё, что было и когда сами решали, что пора. Вот эта была традиция, и прощал нам наш добрый гений все наезды и нападки, понимал про Юрьев день. Тоже, стало быть, традиция. Увы, Маэстро нет с нами, супруга его далеко от Новосибирска, а выпивать в его квартирегде живет семья моей дочери, кстати без него, это совсем не одно и тоже. Однако вернемся к традиции выпивать с гастролерами после концертов. Вернувшись в родную филармонию, стал я заниматься серьезным и важным делом– поиском партнеров для конторы. Собственно, я и не прекращал никогда этим заниматься, партнеры, спонсоры, инвесторы, без этого в культуре сложнее жить и выживать. Вот и родили мы очередную, а по сути продолжили ту саму традицию вечерних посиделок после концерта, только уже в ресторанчике каком или кафе, у партнеров филармонии. Вот и вчера после замечательного концерта симфонического оркестра присели в одном из ресторанчиков, да и вспомнили былое. Компания во многом та же, Таня-Лева, мы с мадам, дирижер Марк Горенштейн, давний друг-приятель, регулярно приезжающий в Новосибирск, и два солиста– Виктор Третьяков и супруга его Наташа Лихопой, оба замечательных скрипача. Третьяков, тот вообще человек-легенда, один из самых-самых… Выяснили, что в первый раз он приехал в Новосибирск на гастроли почти пятьдесят лет назад, а в последний– двадцать три года назад. Я даже припомнил обстоятельства того визита в моё время. Маэстро заглядывает ко мне в кабинет, а него привилегия была, в любое время ко мне заходил, невзирая ни на какие обстоятельства и докладывает, что вот в очередном месяце посетит нас с концертом Виктор Третьяков и гонорар ему надо заплатить такой-то не будем уточнять, нам суть важна гонорар по тем временам довольно таки неподьёмный. Гоните бабки, месье директор, надо, мол, соответствовать. Маэстро, говорю, что так много-то. Времечко непростое, где бабки возьмём. Отвечает мне мой дорогой и многоуважаемый маэстро, что Витя Третьяков того стоит, он мол, ныне самый –самый, и за честь считаем ему столько заплатить. Тут я конечно «слезу пускаю» непрошенную, и прошу у маэстро телефон этого самого-самого, попрошу его лично, я же директор, а не друг давний, глядишь смилостивится рыбка золотая, скостит немного. Что Вы, В.Г, маэстро мой взволнован от моих слов неуклюжих, неудобно же, он столько стоит, везде платят. И опять мне мозги вкручивает, типа, за честь считать надо его приезд и бабки на блюдечке с соответствующей каёмочкой преподнести требуется. Подискутировали мы с маэстро ещё немного, и согласился наш упрямый но не упрямее меня, это он и сам признавал поговорить ещё раз с нашей звездой скрипичной. И что вы думаете, уговорил– таки, вполовину уменьшил гонорар, согласился наш гость с трудностями того периода девяностых лихих годов. Как я им обоим был благодарен, особенно Третьякову за понимание, зауважал даже не только за дар музыканта, но и за человеческое понятие. Был Третьяков тогда тоже с супругой, если я не ошибаюсь за давностью лет, и посиделки , наверное состоялись, не отложилось в памяти, к сожалению, а гонорарная история точно отложилась в памяти моей. И вот она новая встреча, не признался я гостю нашему, как гасил его гонорар в то далекое время, Он и не помнил, я думаю, давно это было и для музыкантов дело обычное. Но меня грела мысль о человечности нашего гостя, возраст которого в обозначенный сей момент на целых два года превышал мою скромную точку отсчета. Посему уважуха была полная. Сам вечер-ужин прошел вполне по обычной схеме, ели– пили, истории обычные музыкантские и около того, Марек наш много чего рассказал, и про Витю и Наташу, словом, нормально Константин, отлично Григорий. А я смотрел на солистов и в очередной раз думал, сидят за столом обычного ресторана два больших человека, объехавшие и покорившие своим талантом весь мир, отыгравшие на разных концертных площадках столько прекрасной музыки, а такие совсем простые… Хорошо сидим, Однако, случается тут один забавный эпизод с нашим дирижером и со мной, который и дал название заголовку. В один из моментов этого исторического ужина, попросили меня передать какую-то закуску с моей стороны стола, что я попытался любезно исполнить. В этот самый момент наш гость– дирижер в запале вечера и не отошедши ещё от концерта, махнул по привычке махать руками везде где ни попадя, да и выбил у меня из рук запрашиваемую продукцию. Часть на стол вывалилась, а часть на пол брякнулась, да не просто на пол, а на мой туфель, вполне концертный и вечерний, стало быть. Да и не просто закусь какая, а соус , типа майонез с какой начинкой , или и того хуже. Хуже, в смысле прилипчивости к туфлю вечернему. Для желудка тренированного на мази всякие, соус этот нормально подходит, а вот туфель к такому наезду явно не привык. Ну, поволновались и посмеялись надо мной гости мои, пока я соус смахивал, да и пол салфеткой очищал, а я Мареку и говорю, типа, запомним брат этот исторический день, не каждый день ты друзьям туфель майонезным соусом мажешь . А мне то честь какая говорю, сам Марк Горенштейн мне туфли отбеливает. Вот когда совсем великим станешь, так я напомню, это я Мареку впариваю. Опять посмеялись, запили эту неуклюжесть, да и продолжили тихо –мирно. Честно скажу, приятно мне, однако, смесь крепко на туфель наехала, да так прилипла, что только на третий день мне удалось ликвидировать окончательно следы этой соусной экспансии. Хотя, по-хорошему, сохранить бы не мешало в обозначенном виде туфель, в качестве артефакта на будущее…

9. Про Сергей Сергееича.

Есть у меня приятель, Сергей Сергееич! Серега, значит. Вполне приличный человек, практически ровесник, только на два месяца младше, потому я на него свысока иногда и поглядываю. Это только когда накатим, естественно. Так -то я с большим уважением, он ведь ещё и художник замечательный и член действительный, а я то получлен занюханный, в смысле, почетный только, да и красить пока не научился. Да я и не собираюсь учиться, все равно лучше Сереги не накрашу, чего мне ему путь творческий перебивать. Это вон Войнович мог и книжки интересные писать/ особенно про Чонкина/, да и в приличном возрасте красить начал. Если вы вдруг чего не доперли, красить– это картинки рисовать , так мне Серега когда-то объяснил, я и запомнил. Книжки я тоже сочиняю, не сильно плохие вроде, как –никак целых шестьдесят лет к этому шёл. А вот красить если, подожду ещё немного, должно и это проявиться, Серега обещал малость подучить. Тем паче, что я сразу в абстракцию уйду, там вроде сегодня проще за приличного сойти, если что, сказать можно, типа, вы в современной живописи не бум-бум, ценители мои хреновые. Еще приличное моего приятеля качество– это что мы с ним из одного технического ВУЗа выходцы. Представляете, он инженер– художником стал, а я так вообще, художниками руководил даже, а ещё, Серега мою смесь прилично уважает. Вот ведь какой замечательный человек. Дальше больше, супруга его Надя вместе с моей тещей в одной организации трудилась, опять же близко снаряды рвутся, дочку Серегину я всегда с особым пылом обнимаю, сильно нравится, был бы помоложе, эх… Она правда больше на сына нашего поглядывала, чем на мои скромные намеки реагировала. Ну, так это естественно, тот и моложе и перспективней был на определенном отрезке времени. Одним словом– два слова, как говаривал когда– то герой «Одесских рассказов» Бабеля, близко мы сошлись с моим приятелем Сергей Сергеичем. Да, самое важное, у меня дома несколько его работ мою домашнюю галерею украшают, а ещё, он самый– самый кто на меня и на мои миллерунчики больше всех шаржей нарисовал, в смысле , накрасил. И все талантливые, блин, один другого лучше. Мы с ним однажды докатились до того, что книжку на двоих выпустили, где мои рифмы и его картинки. Я конечно тоже пацан не промах, рифмы на тот момент казались мне солидными вполне, но с Серегиными иллюстрациями стали просто гениальными. Вот что талант и мастерство делают. Теперь эта книжка наша на вес золота. Много ещё и других талантов у моего друга, хули, если человек талантлив, то во всём, или – во многом. Это вам, братцы мои, практически аксиома. Один у него только и недостаток, сильно он уж свою супругу Надю слушается. Это с моей точки зрения недостаток, а с чьей-то колокольни вполне достоинством является. Тут как карты лягут, с какой стороны посмотреть. Мы его с Сашей Шурицем за это и критиковали периодически, подпал под Надино влияние и не хочет дачу приобретать в нашем с Саней обществе или где поближе. Это Надино влияние тормозит его вполне героические порывы и обещания подумать на обозначенную тему. Накатит как в нашей простой компании, так слово нам с Саней даёт, а как на Надежду дома взглянет, так сразу и на попятный и про обещание нетрезвое и забывает. Ну что с ним поделаешь, одно слово– художник, слово дал, слово взял. А после беды, которая с Шурицем случилась, я совсем надежу потерял. Вряд ли мне одному удастся переломить ход событий. Ну, да бог с ней, дачей! Семейная гармония, конечно, важнее, «жираф большой, ему видней», по Высоцкому всё. Главное, что к нему всегда в мастерскую с друзьями и просто любителями живописи прийти можно запросто. И работы свои покажет, и цену человеческую назовет, да и накатить всегда предложит. Причем и закусь есть, сало в том числе. Мы тоже не с пустыми руками приходим, вот и приятность жизненная ощущается. Нет, что ни говори, не зря художники существуют, не зря у них мастерские отдельно от квартиры присутствуют. В этих мастерских и поговорить, и посетовать на жизнь полосатую можно, не затрагивая домашнюю территорию. А уж накатить-то, лучше партнеров и не найти, хотя мои друзья тоже не промах, вот и сливаемся в альянсе радостном…

10. Про ножик и актеров любимых

Помните ли вы такой спектакль А.Н.Островского– «Лес». Есть там два моих любимых персонажа, Счастливцев и Несчастливцев. Я ещё застал то давнее время, когда в наш город на гастроли приезжал Малый театр это ещё до моих филармонических времен было и видел великих многих актеров, о которых сегодня только и вспоминать. Царева и Подгорного, Быстрицкую и её копию-Евдокимову, Ильинского и других великих. Подгорный в одном из спектаклей занозил меня занимательной фразой, что-то типа, а пойдемте, господа, КРЫЖЕВНИК кушать. С тех пор я всегда это выражение использую, когда гостей на даче своим крыжевником угощаю. Угощаю и вспоминаю сразу же замечательного актера Никиту Подгорного. Игорь Ильинский– эпоха далекого –далекого времени, знаменитый артист кино, где ещё мы, жители провинции могли его видеть. Помните ли вы фильм «Страсти святого Йоргена» с Кторовым и Ильинским? Это – из далеких тридцатых годов! Хорошо помню эпизод из тех гастролей Малого театра, сижу я в партере оперного в задних рядах, именно в этом громадном зале шел один из спектаклей Малого. Случайно оборачиваюсь на некий шум сзади, и боже мой, вижу легендарного и вполне из себя живого человека Игоря Ильинского. Маленького, дохленького на вид, но такого живого и любимого. Мне тогда почему-то показалось, что забрел в зал великий артист прямиком из буфета, как будто немного подшафе. А ведь этот человек мог видеть в свое время и Маяковского и Есенина.! И вот этот удивительный человек был в нашем городе на гастролях и играл в спектакле «Лес» роль комика Счастливцева. Партнером его был тоже замечательный актер Роман Филиппов. Мне посчастливилось увидеть этот спектакль, этих актеров, их роли. Я даже и не помню, кого-то других персонажей, так сильно перекрывают мою перегруженную память Счастливцев и Несчастливцев, два русских провинциальных актера, пьяницы и разглиндяи это выражение моей маленькой внучки , и в то же время Люди, способные на благородный поступок. Этот забавный и во всем противоположный дуэт двух удивительных людей просто поразил меня тогда. И в последствии , какой бы вариант спектакля «Лес» я не смотрел, всегда невольно сравнивал актёрские дуэты в роли Счастливцева и Несчастливцева с тем первым прочтением. И практически всегда в пользу актеров Малого. В одном нашем новосибирском театре был такой дуэт актеров– друзей, которых я хорошо знал и искренне любил. Назовем их для ясности Саша и Юра. Пусть они и не сыграли упомянутых выше персонажей, хотя, могли бы, пусть они и не часто играли в одном спектакле, но были они дружны и неразлучны в жизни, в отличие от персонажей той пьесы Островского. В остальном, как по пьесе, немного пьяницы и разглиндяи, веселые и смешные, грустные и печальные, талантливые и мудрые. И габаритами заметно отличаются, ну, как у Островского, в смысле как с Ильинским и Филипповым. Мне выпало счастье знать их обоих, общаться и выпивать даже. О, боже, как уже давно это было. Одного из них– Юры, уже нет в нашем мире, дуэт человеческий распался, как много изменилось! Недавно я встретил Сашу, совсем другой, мало играет в театре, уже полтора десятка лет не выпивает, потому и играет мало, не в традиции русской театральной школы не выпивать, и курить то бросил шельмец, похудел, постройнел. Но не исчезла в нем некая бархатистость его запоминающегося голоса, облик спокойного, неторопливого, проверенного временем и жизнью человека. Обнялись, повспоминали былое, так и бывает у взрослых очень людей. Не выпили даже, в завязке мой друг, и про Юру вспомнили, самое бы время накатить, но проявил характер мой друг, я и не стал настаивать. А было время, пусть и нечасто встречались, моя любовь к театру, уважение к их таланту и мастерству, к тому же сынок наш свои университеты театральные у них на глазах проходил, было о чем перетереть за рюмкой чая. Один из тех жизненных эпизодов на всю жизнь упакован в моей памяти и всплывает всякий раз, когда что-то напоминает мне моих друзей –приятелей Сашу и Юру. Вот и при этой встрече вспомнил я про ножик, якобы оставленный Юрой у меня дома после выпивки крепкой, и который я так и не обнаружил ни тогда, и никогда вообще. Что-то перепутал мой друг, поди до того где посеял, а на меня косит. Но обо всем по порядку. Вы, надеюсь , помните, друзья мои, что я всю жизнь гонял баскетбольный мяч, и в то описываемое время регулярно посещал бакетбольный клуб ветеранов, который до сих пор жив – здоров и носит гордое имя– «Орлы Сибири». Вот уже два-три года из-за травмы ноги я вынужден распроститься с любимой игрой, но выпивки послематчевые иногда посещаю. Вот и тогда, в субботу, как обычно, отыграли мы в своем спортзале в ДКЖ, посидели немного за столом после сауны, и поехали по домам. Бывает так, что когда мало принимаем, то решаем продолжить небольшой группой, и на сей раз определили место у нашего приятеля, в самом центре который проживает. В одном из магазинов, рядом с его домом, где продают то, что нам надо, ходим по отделам, выбираем, что выпить и закусить, опа-на, друзья мои, дуэт любимый мной, похоже, тем же самым занимаются, видать после утренней репетиции размяться решили. Привет, привет, обнялись, поболтали коротко, типа, что делаем, да не пора ли вместе на троих. А и пора, отвечают, и на веселом голубом глазу назначаем продолжение банкета у меня дома, часика так через полтора– два. Типа, они разомнутся малость, я тоже времени даром терять не буду, и встретимся на моей квартире заполироваться маленько. Ну, договорились, стало быть, да и разошлись. Я, конечно, не очень им и поверил, не первый раз приглашал, как-то не складывалось, вот и нынче, думаю, накатят и забудут, однако, как положено, в обозначенное время был дома, покинув преждевременно свою теплую компанию. И что вы думаете, докатились мои друзья до моего дома, не забыли и не заблудились. Конечно, в меру разогретые, но с твердым желанием продолжить. И продолжили, я вам скажу, хорошо продолжили. А что нам, молодым относительно, но крепким и тренированным, к зелью всяческому привычным. Да и разговоры ведем все нужные, о судьбах русского театра в «уцелом», да и про наши местные театры в частности. А и было, что поговорить, актерам ведь всегда есть чего высказать друзьям– товарищам, не из их театра которые, а тут я подвернулся, который не из театра вообще, но театр как класс уважает, любит, и даже кое-что понимает. К тому же сынок мой с них пример берет, в смысле актерский пример, не как выпивать надо, а как роли играть. Как всегда, косточки перетерли кому ни попадя, мнения всякие высказывая, это уж как обычно, тут ничего не попишешь, традиция, да все не просто так, а под выпить –закусить. Мадам, помню, не было, но закусь была, она у меня тренированная и на всякий случай готовность проявляет по части закусить, даже в свое отсутствие. Я у нас в семье за напитки отвечаю, тут, практически промаха я не допускаю. Сидим, значит сколь положено, гости мои вполне довольные околотеатральными разговорами, собираться домой начали, типа, пора и честь знать. Пошел я их провожать, дабы маршрут правильно проложить, вышли, погода вполне приличная, освежели малость, смотрю на лица родные и любимые, а там написано, ещё полирнуться надо бы. Говорю вполне отчетливо, а может пивком по давней русской традиции, а?… Посоветовались глазами только мои театроведы и кивают оба, а то, а иначе и пьянка не пьянка. Веду моих собутыльников в ближайшее заведение, джаз где вечерами играют, там у меня хозяин друг-приятель, давно звал, на халяву типа. Народу, помню, многовато было, тут я произнес имя хозяина и говорю, типа, нам за счет заведения, себя внятно называю, языком то ещё вполне владел. Посовещались местная диаспора, согласовали, да и столик нам накрыли. Дальше не сильно точно всё помню, может и кроме пива чего было, от щедрот моего друга –ресторатора. Только Юра, а он среди нас по росту и размеру груди самый скромный, первым домой попросился. Пошли мы с Сашей его провожать, в смысле на такси пристраивать. Кое-как пристроили, тогда с этим дело не так просто было, помню, что на такси я ему ещё и бабки выделил, отправили, а сами обратно вернулись. Не думаю, что долго ещё полировались, предыдущий груз принятый сделал своё дело, да и честь надо знать, халява не должна быть бесконечной. Как с Саней мы расстались, тоже не ярким светом сейчас представляю, опять ли такси ловили, или он своими ногами уполз, как и я, благо мой дом рядом. Но дня через два –три звонят они мне и спрашивают, не оставил ли Юра свой ножик любимый у меня дома, типа, найти не может. А он этим ножиком много чего хорошего по дереву вырезал, жалко такой инструмент терять. Проверил я все закоулки своей квартиры, не нашел. Отзваниваюсь, типа, может ты его где в другом месте уронил, в такси, например, или ещё до моего дома где? Мы с Саней даже вспоминать начали, а был ли ножик? В смысле, когда в кафе джазовое забрели, а не помним, не уверены, да и Юра тоже не уверен. Но, что ножик с утра при нем был, факт, он с ним никогда и не расстаётся. Так и не обнаружили инструмент. Я про этот эпизод с инструментом в прощальном слове на проводах Юриных вдруг вспомнил. Прошло-пролетело времечко, остались только воспоминания, которые как про вчера нас подстегивают, а увы, не догонишь, не остановишь время, да и выпить то уже не удается, один ушел, второй в завязке, Актеры замечательные, и люди хорошие, только время быстро летит…