Текст книги "Новые эльфы. Тетралогия (СИ)"
Автор книги: Владимир Мясоедов
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 73 страниц) [доступный отрывок для чтения: 26 страниц]
Келеэль, слегка поиграв бокалом, выплеснул остатки вина в огонь.
– Приди, Хенаксао! – громко произнес демонолог.
На полу полыхнул огнем контур призыва, упрятанный до поры до времени в недра роскошного ковра; волна воздуха, вытесненного гигантским телом, стремительно пронеслась по комнате.
– Графктххх, смертный, как ты смеешь тревожить покой моего господина?!
Рев твари, напоминавшей чешуйчатого рогатого медведя, вставшего на дыбы, не произвел на Келеэля никакого впечатления. Гораздо больше внимания он уделил целому ряду широких царапин, которые оставили на полу когти демона, когда тот навалился на удерживающую его магическую стену и попытался ее проломить.
– Не порть ковер, он денег стоит, и вожака позови, дело есть, – буркнул архимаг, и внутри пентаграммы, чуть позади монстра, развернулся полноценный портал, соединяющий реальность с нижними планами и пригодный для того, чтобы пришедший на зов вместо своего повелителя демон мог вызвать непосредственное начальство.
– Что?! Да как ты смеешь так со мной разговаривать?! – От рева твари в окнах задрожал магический лед. – Жалкая гниль, выкормыш трупных червей, я первый коготь боли владыки Хенаксао, пади ниц и повинуйся!
– Малыш, – с легким раздражением сказал архимаг и склонил голову, – ты, я вижу, недавно на этой работе. Тебя что, обо мне не предупреждали?
– Молчать, мясо, тебе разрешается открыть свою поганую пасть, только чтобы произнести слова благодарности, когда я буду пожирать твои внутренности, – прорычал демон, не оставляющий попыток вырваться на свободу.
– Знаешь, – улыбнулся архимаг, – у меня очень плохое настроение. Но сейчас я, кажется, слегка его улучшу.
Демон, может быть, и успел понять, что дело плохо, а может, и нет. Ограждающая контур призыва магическая стена пропала, и прямо в центр чешуйчатой туши ударил синий луч, исходящий из глаз некроманта. В один миг все тело твари осыпалось пеплом. Впрочем, нет, не все. Голова осталась целой и невредимой, даже успела пару раз щелкнуть громадными челюстями, прежде чем замерла окончательно.
– Не везет Хенаксао с помощниками, – покачал головой Келеэль и усилием воли зашвырнул останки демона прямиком в портал. – Как тупой попадается, так я его убиваю, как умный, так сам на куски рвет… Это ведь уже четвертый за последние двадцать лет…
– Что-то случилось? – осведомился демон, выглянувший из портала. Он походил на предыдущего, но был больше раза в два, в узких глазах светился куда более развитый, чем у первого, ум. Из пасти прямо на испорченный ковер капала кровь. – Надеюсь, у тебя была весомая причина выдернуть меня из-за стола? И, кстати, когда ты прекратишь уничтожать моих первых когтей? На этот раз прощаю, но в следующий пощады не жди.
– Думаю, да, – пожал плечами Келеэль, ответив на первый вопрос и пропустив остальные слова мимо ушей. Волшебник не выглядел впечатленным угрозой и даже не думал восстанавливать защиту контура призыва, хотя через незакрытый портал в любой момент могла пройти вся стая Хенаксао или какой-нибудь демон, оказавшийся поблизости. – В скором времени мне понадобится твоя шайка. Целиком. Будьте наготове. Если в решающий момент, когда призову, вас наберется меньше двух десятков, вы от меня больше ни одного дара не получите.
– О! – оживился демон. – Мне это нравится! Противник?
– Пока не знаю, – пожал плечами Келеэль, – скорее всего, кто-то из представителей моего народа.
– Это хорошо, – расплылись в улыбке, напоминающей оскал, губы демона. – Вы вкусные. Мы придем.
С легким хлопком существо исчезло, вернувшись туда, откуда было призвано.
– Вкусные, – кивнул Келеэль, – но для чересчур самоуверенных типов вроде тебя – ядовитые. Даже если ты переживешь столкновение с архимагом, то не переживешь недовольство собственных подопечных, коих у тебя сильно поубавится. Все-таки нельзя с вашим племенем по-хорошему, нельзя. Вырастил из мелкого падальщика, воспитал, можно сказать, а он ко мне так относится после двух столетий службы… Дурак. И умным уже не станет. Хорошо хоть замена есть, да к тому же не одна.
Разобравшийся на ближайшее время с делами архимаг все никак не мог успокоиться.
– Повезло, что я перестраховался, – бормотал он. – А ведь мог сегодня и окончить свое пребывание на более-менее изученных слоях реальности, мог. Да и сейчас такая возможность остается, если кто-нибудь узнает, как все было… Нет, все-таки случись что, надо иметь место отступления… Как там, кстати, мои подопечные поживают?
С помощью телекинеза архимаг снял с полки кристалл, служащий для записи произошедших событий, и вгляделся в его глубины, чтобы узреть то, что происходило в месте, удостоенном его внимания. Не так давно он поставил не совсем обычный эксперимент, узнав о том, что раса эльфов в его родном мире Фредлонд стремительно движется к упадку и вырождению. Для того чтобы поддержать сородичей, Келеэль решил влить в жилы народа новую кровь и по возможности увеличить его могущество за счет привнесенных извне знаний. В ходе невероятно сложного ритуала удалось вернуть к жизни восьмерых погибших перворожденных, чьи души архимаг приволок с помощью высшей магии из какого-то ну очень уж отдаленного мира. Там их раздавило каменной плитой, которую то ли метнуло, то ли случайно выронило существо, называемое самосвалом. Келеэль так и не понял, что это за существо такое, но его это не очень-то и интересовало. Мало ли монстров во Вселенной, что, их всех запоминать, что ли? Куда больше его привлекли личности эльфов, которых он воскресил, и их умения. Но разобраться со всем и сразу в личном владении архимага не получилось. Прибыли с визитом князь и посланцы от гильдии магов, закрутились интриги, и пятитысячелетнему волшебнику стало не до результатов эксперимента. Для того чтобы совсем не потерять из виду воскрешенных, архимаг телепортировал их в удаленную от Западного леса пустыню, снабдив некоторым необходимым минимумом вещей и кое-чем сверх того. Впрочем, эта компания и сама была не промах. Предводитель ее «одолжил» у архимага один из его лучших артефактов. Ручного гипнурга. Эти существа, называемые также туманящими разум, или просто туманниками, предпочитали жить в подземных пещерах. С самого своего рождения каждый из них владел невероятно мощной псионикой, которую использовал для добычи пропитания и рабов. Впрочем, для туманников эти две вещи частенько совпадали. Одной из таких тварей не повезло попасться в руки Келеэля живой. Архимаг вытряхнул содержимое головы гипнурга из черепной коробки в специальный аквариум с питательной средой, слегка увеличил в размерах, чтобы повысить и так впечатляющую псионическую мощь, и поставил себе на службу, убрав функцию свободы воли как ненужную. Создание, названное компанией молодых эльфов Мозгом, научило их парочке распространенных в мире Фредлонд языков и в дальнейшем помогало во многих начинаниях.
Чтобы занять группку юных сородичей делом, старый волшебник предложил им сделку. Если они увеличивают количество эльфов вдали от традиционных зон влияния детей звезд, то он выражает им свою благодарность. Как может. А может, он не просто много, а очень много. Сделку заключили. Восемь эльфов добрались до ближайшего города, оказавшегося частью одного из многочисленных человеческих государств, и принялись обустраиваться. Келеэль все же выделил немного времени и приставил к ним несколько созданных при помощи магии из обычных животных и растений наблюдателей, на досуге просматривая происходящее в пустыне в поисках чего-то интересного. Интересного оказалось неожиданно много. Эльфы, которых вернул к жизни Келеэль, требовали детального изучения.
Во-первых, они разительно отличались от большинства знакомых пятитысячелетнему чародею перворожденных тем, что время, которое они тратили на принятие и исполнение решений, исчислялось не годами и даже не месяцами, а в лучшем случае днями. Конечно, частично это можно было списать на молодость и ситуацию, в которой оказались эти эльфы, но все же столь быстрый темп жизни подходил, скорее, краткоживущим расам, вроде людей и им подобных, чем детям звезд.
Во-вторых, ни один из них не умел стрелять из лука. Они утверждали, что это оружие на их родине давно забыто! Такой факт поначалу сильно обескуражил волшебника, который ни в одном из окрестных миров не видел перворожденных, которые добровольно сменили бы любимое оружие своей расы, но потом, когда его шпион передал услышанную фразу о том, что скорострельность чего-то под названием «автомат Калашникова» составляет шестьсот выстрелов за время взведения тетивы арбалета, архимаг успокоился. Действительно, даже мастер лука редко способен держать в воздухе больше чем три десятка стрел. Пусть и зачарованных, пробивающих любые доспехи и валящих с ног даже великанов от малейшей царапины, но сколько таких мастеров наберется на весь Западный лес? По пальцам пересчитать можно. Тот же боевой артефакт, о котором так вздыхали эльфы в далекой пустыне, судя по их словам, можно было дать в руки даже двадцатилетнему ребенку, и он за пару лет обучения в десятки раз превзошел бы большинство лучников. Келеэлю очень хотелось немедленно познакомиться с этой вещью, но, увы, переселенцы были уверены, что, прежде чем они сумеют сделать что-то подобное, должно пройти как минимум лет сто.
Ну и в-третьих, эти эльфы не испытывали врожденной для большинства перворожденных ненависти к темным искусствам. Ох, сколько в свое время пришлось вытерпеть самому Келеэлю, прежде чем он пересилил природное отвращение к силе смерти! Про реакцию окружающих вообще вспоминать тошно, это ведь только последние поколения выросли с твердым убеждением, что огонь горячий, вода мокрая, а эльф-некромант не оскорбление мирового порядка. Не был бы древний волшебник лучшим боевым магом Западного леса, даже до уровня ученика в искусстве магии Смерти не дожил бы. Дуэли с особо ретивыми гостями из соседних миров или Восточного леса перестали происходить только на третьей тысяче лет, когда разница между Келеэлем и любым другим чародеем стала попросту непреодолимой. А для восьмерых переселенцев подготовка к мирному диалогу с магом, поднимающим мертвецов, да к тому же еще человеком, свелась к наложению заклятия, которое не давало учуять трупный смрад. Все. Столь нейтральное отношение к темным искусствам уже само по себе было фактом подозрительным. Да что там, к темным искусствам! Они с дроу оказались готовы договариваться и сотрудничать. Вот это даже архимаг считал явным перебором. А уж когда он услышал от предводителя группы воскрешенных предложение о создании новой ветви эльфийского народа, – эльфов сумеречных, путем объединения колонии светлых эльфов и некоторых представителей расы дроу, то впервые за неизвестно сколько лет поразился до глубины души. О таком он никогда не задумывался. Даже помыслить не мог! Идея была абсолютно сумасшедшая и многообещающая. Как раз в его вкусе. И он ее принял, решив оказывать поселению в пустыне всю возможную поддержку. Что ни говори, а эти новые эльфы, которых он вернул к жизни, выглядели куда более перспективными, чем большинство сородичей. Такие точно не вымрут. Скорее уж заставят исчезнуть всех, кто помешает им на их жизненном пути.
Два воина – Сергей по прозвищу Серый и Азриэль-Рустам – ничем особым не отличались. Последний к тому же успел погибнуть… впрочем, скорее всего, в ближайшее время он так или иначе, но вернется в мир живых. Их друг Семен, он же Шиноби, был чуть более примечателен: он выбрал для совершенствования стезю, не совместимую с большинством написанных законов и неписаных правил чести, но уникальным его тоже назвать было нельзя. А вот шаман Михаэль и целительница Настя оказались настоящими находками. Если разрушительную мощь артефактов, которые эти восемь эльфов обзывали почему-то огнестрельным оружием, хотя ни стрел, ни огня в них, как правило, не было, архимаг оценил сразу, то о ценности знаний девушки узнал только после того, как передал часть тайком подслушанного разговора на кафедру целителей. Идея с заменителями крови, которой можно поддерживать тяжелораненых в живом состоянии, а также сведения о том, что кровь подразделяется на группы, некоторые из которых плохо совместимы друг с другом и могут вызвать летальный исход, тянули, по мнению профессоров, не менее чем на магистерскую мантию в их ветви искусства… Хотя, скорее всего, они просто пытались польстить Келеэлю, который эту самую мантию получил четыре с половиной тысячелетия назад. Но, так или иначе, идеи этих двух молодых эльфов требовали тщательного рассмотрения, проверки и, очень может быть, скорейшего принятия на вооружение. Еще три девушки-переселенки из другого мира архимага интересовали слабо. Обычные эльфийки, с той лишь разницей, что Лика в качестве хобби выбрала для себя ведение домашнего хозяйства, Шура, испытывавшая страсть к роскоши, иногда пыталась заниматься торговлей, а Викаэль стала воительницей.
Сейчас вся компания отдыхала после длительного похода в вольный город Норз, где они искали чародея, способного воскресить погибшего Азриэля. Не нашли. Набег дроу на город спутал им все планы, но позволил разжиться неплохой добычей. Все теми же дроу и одним драконом, прирученным благодаря усилиям Мозга, но почти утратившим разум из-за полученного во время боя тяжелого ранения головы. Впрочем, рептилия уже почти оправилась от последствий и заботы о себе требовала минимальной, чего нельзя было сказать о предполагаемом пополнении клана Эльдар. Четыре с половиной десятка апатичных даже к собственной жизни темных эльфов и эльфиек, сознание которых было искалечено гипнургами, намеревавшимися продать свою добычу как рабов, и одна абсолютно вменяемая, а потому находящаяся в состоянии бешенства жрица Ллос сейчас требовали неустанного внимания. Только первым нужна была в основном еда, а жрица постоянно требовала проверки надежности ремней, которыми ее связали. Дневной свет, который во время пути по пустыне слепил темных эльфов и подтачивал их связь с тьмой, придающей им силы, заставлял ее быть очень-очень смирной, но едва только солнце переставало светить, как она тут же начинала активную деятельность: пыталась освободить руки, выплюнуть кляп, что-то наколдовать, один раз едва не вскрыла себе вены… Хотя, возможно, просто порезалась при попытке перетереть путы о лезвие не до конца задвинутого в ножны меча, неосмотрительно оставленного в зоне досягаемости.
Но конкретно в тот момент, на котором сосредоточился архимаг, все было несколько наоборот. Шаман с помощью Мозга проверял, не задумал ли кто из пленников чего-то плохого, а пленницу кормили. Во всяком случае, пытались. После того как она очутилась в пещере под землей, к ней вернулась немалая доля сил и самоуверенности.
– Открой ротик, – ласково просил Семен, тыча ложкой с кашей в лицо темной эльфийки. – Будь хорошей девочкой.
Та открыла. И даже ложку позволила пропихнуть внутрь. А потом плюнула. Метко.
– Опять? – со вздохом спросил у Шиноби Серый, также неоднократно принимавший участие в кормлении дроу.
– Угу, – мрачно кивнул эльф, вытирая лицо. – Слушай, у меня такое чувство, будто она меня за что-то искренне ненавидит.
– Успокойся, – утешил друга воин, – она искренне ненавидит всех нас.
– Верно подмечено, – хмыкнул Келеэль, отпивая глоток заново налитого в бокал вина. – Не понимаю, чего вы с ней носитесь? Отдали бы на промывку мозгов, и все дела. Или оркам. Хотя нет, те бы не взяли. До чего дошло, а? Зеленошкурые цивилизованным народом стали! Пленных не только не жрут, но и правом победителя по отношению к захваченным девицам не пользуются. А может, просто проклятий жрицы Ллос побаиваются? Так для этого дела вообще-то амулеты специальные есть.
– А где наш шаман? – с тяжким вздохом спросил Семен, задумчиво рассматривая пленницу и прикидывая, прибить ее на месте, как велит оскорбленное чувство гордости, или все-таки, несмотря на сопротивление, накормить, как требует здравый смысл. – Вроде новобранцы очередную проверку на вшивость прошли и теперь в соседней комнате вовсю мисками стучат.
– Читает стихи. – Воин махнул рукой в направлении пустыни.
– Лике? – заинтересовался Шиноби, крутя головой, будто обрел возможность видеть сквозь камень, и теперь выискивал в темноте ночи силуэты Михаэля и его подруги.
– Пустыне, – ответил Сергей.
– Гм… – озадачился эльф и даже отодвинул в сторону котелок с кашей. – А на фига?
– Замаливает ту песчаную бурю. Он с чего-то решил, что находиться в ссоре с духами пустыни, если живешь в этой самой пустыне, глупо. Вот и мирится.
– И как результат?
– Отрицательный, – раздался голос шамана.
Эльфы и даже дроу как по команде повернули головы и замерли в изумлении. На входе в пещеру стояло нечто, состоящее, казалось, из грозди шариков. Песчаных. Толщиной с руку и больше.
– В первый раз вижу песчаного снеговика! – ахнул Шиноби.
– Еще одна ухмылка, – мрачно пригрозил Михаэль, снимая круглый шлем со своей головы, – и в первый раз песчаный снеговик съездит тебе по уху, – а затем принялся стягивать странную броню, увеличивающую объем его хрупкой фигуры раз эдак в пять.
– Ну все-таки, как успехи? – не сдавался Семен, которого угроза абсолютно не напугала. – Помог скафандр или нет? И чем ты его обмазал, что к нему прилип песок?
– Помог, помог, – зло пробурчал шаман, отчаянно дергая ногой в попытке стряхнуть с нее ботинок. – Если бы не он, они меня утопили бы.
– Кто «они»? И где топили? – озадачился Серый. – Ближайший водоем, в котором это можно проделать, в нашей пещере, а до города ты бы добраться не успел.
– Они – это духи пустыни, – пояснил Михаэль, одержав наконец победу над обувью. – А топили, как им и положено, в зыбучих песках. Хотя, скорее, это были летучие пески. Если бы я не предвидел такую возможность и не запасся комплектом из скафандра и лебедки, хрен бы вылез из того бархана, который они надо мной насыпали.
Келеэль задумчиво оглядел странный доспех. Способности шамана предвидеть грядущие неприятности он не удивлялся: предводитель небольшой колонии эльфов уже не раз и не два доказывал, что умеет предсказывать будущее неплохо… Правда, Келеэль не всегда его слова понимал, все-таки язык, что заложил в сознание переселенцев гипнург, был для них неродным и к кое-каким выражениям аналога просто не находилось. К примеру, фраза «Блин! И этот штамп сработал!» явно означала, что предсказание удалось. Вот только почему Михаэль, как правило, бывал этим так удивлен?
– А зачем же тогда ты призвал этих духов? – удивился Серый.
– Ну раз они меня засыпят, – пояснил шаман. – Ну два… Ну три. Ну десяток. А потом им надоест, они решат, что это бесполезно, и больше трогать не будут.
– Оригинально, – хмыкнул Шиноби. – Трепать им нервы, пока не надоешь… Знаешь, это твое общение с духами порой удивительно напоминает походы по инстанциям за справкой.
– Угу, – согласился шаман. – Жителям астрала и обитателям уютных контор с теплыми местечками на более-менее значимой должности на посетителя плевать одинаково, и своего добиваться приходится либо через презенты, либо через матюги… Последнее работает не всегда.
– Ладно, хватит лирики, – поморщился каким-то неприятным воспоминаниям Серый. – Ты решил наконец, что с дроу будем делать? Мы уже почти неделю как дома сидим и ничего толкового пока не придумали.
– А что делать? – изобразил непонимание, впрочем не слишком хорошо, Михаэль. – Мозг каждый день поочередно восстанавливает им мыслительную деятельность до уровня, на котором решение о том, что можно сделать что-то самому, например, дать в морду тому, кого не знаешь, не вызовет перегрузки их процессоров. А с самим процессом руко-, а скорее, мече– и магиприкладства у них проблем не будет. Хоть сознание покалечено, но навыки остались, мы же все-таки из загонов выбрали только элиту… не такую уж, к слову, и многочисленную.
– Мы и с ними намучились, – буркнул Шиноби. – Два десятка идиотов, которые даже пить не просят, пока от обезвоживания не упадут, – это слишком много, если идешь не по дорожке в психбольнице, а по пустыне, кишащей хищными тварями. Но ты отлично понял, что я спрашивал про вот эту вот самку верблюда, которая, судя по всему, долго готовилась к чемпионату по плевкам на меткость.
Жрица зло заскрежетала зубами, но на более активные действия не осмелилась. До разговоров со своими светлыми сородичами она не опускалась с тех пор, как Викаэль, разозленная потоком оскорблений в свой адрес, едва не выцарапала ей глаза. Раны на лице темной эльфийки шаман залечил… но больше от дроу никто из эльфов ничего так и не услышал. Да и орки, нанятые охранниками, получили только предложение о выкупе, которое оказалось первым и последним, что жрица сказала с момента пленения.
– Понятия не имею, – честно сознался шаман. – Отдавать ее Мозгу не хочется. Во-первых, утратит свои способности, а во-вторых, банально жалко: гипнург дает почти стопроцентную гарантию, что если она будет сопротивляться промывке мозгов – а она будет – то ее сознание окажется примерно на том же уровне, что и у остальных. Может, чуть-чуть повыше, скажем, на уровне десятилетнего ребенка.
– Но не можем же мы ее оставить так, – возмутился Серый. – У нее уже пролежни появляются!
– А что ты предлагаешь?
– Ну…
– Понятно, – резюмировал Михаэль. – В общем, одна у нас надежда остается, что Келеэль заявится и что-нибудь подскажет. Вроде бы он во время нашей последней беседы обещал прибыть, как только раздобудет кое-что необходимое для реализации парочки совместных идей.
При звуках имени архимага у дроу едва глаза из орбит не вылезли, а на своих пленителей она взглянула уже с неприкрытым страхом. Неизвестно, каким она представляла свое будущее… но явно даже худшие ее предположения не содержали в себе внимания к ее скромной персоне со стороны легендарного волшебника, вовсю баловавшегося темной магией, а потому почти постоянно испытывавшего насущную потребность. В жертвах.
– Хе, – усмехнулся древний эльф, попортивший темным сородичам в свое время немало крови. – Помнят! Ладно уж, так и быть, зайду к вам на часочек, передать гостинцев… Вот только филеров найму и зайду.