Текст книги "Полет Кондора"

Автор книги: Владимир Лещенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

Игорь встал как вкопанный. Существо, опознанное им как припять–кабан, было в холке чуть ли не с него ростом. Россыпь клыков почти по двадцать сантиметров, торчавших из широкого лягушачьего рта, крошечные белесые глазки. Игорь вспомнил, что кабаны вроде как плохо видят… но, как говорят, носорог тоже плохо видит, но при его весе это не его проблема…

Огромный секач, весом не менее шести центнеров светлого окраса, рычал, подбрасывая массивный зад. Над горбом шевелились уши–лопухи. Игорь стоял замерев и смотрел на хрипло дышащего исполина, а в голове вертелся виденный в свое время телесюжет насчет того, как после прорыва Периметра семейка вот таких вот кабанчиков заскочила в элитное охотхозяйство, где, распугав всех, кого можно, и загнав егерей на деревья, растерзала и сожрала четырех медведей, предназначенных для охотничьих забав больших начальников.

…Кондор знал, что в Зоне каждая тварь опасна – хотя и по–своему.

Припять–кабан, кроме силы и мощи, совмещенной с весом до тонны, обладал несколькими неприятными особенностями. Например, от его дикого предка ему достался своеобразный кабаний панцирь – слой жесткой щетины, толщиной в пять–десять сантиметров, слипшейся от застарелой грязи. Ему приходилось видеть вытащенные из трупов матерых секачей пули, засевшие в калкане или потерявшие силу и сплющившиеся о кости, не пробив. К тому же скотина эта была на редкость живучей – покойный Рогач как–то с изумлением рассказывал, как самолично вырезал из кабаньего сердца пулю от карабина калибром 7,62 мм – мутант прожил с ней не один год.

И вот теперь представитель этого вида местной жизни смотрел на Игоря, прикидывая, видимо, можно ли им пообедать?

Он стоял под елкой и хрипел. Кондору была не очень видна башка зверя, и он решил стрелять в лопатку – тем более что, бывало, пули рикошетили от скошенного черепа. Прицелившись, он экономно послал в копытного три пули. Горб окрасился кровью, но кабан не упал, а с храпом ринулся в его сторону. Кондор подавил мгновенный импульс бросить АК и кинуться к ближайшему дереву. Не добежав метров десяти до него, секач остановился как бы в раздумье – и тут Игорь дал очередь. Дал вслепую, от бедра, но по счастливой случайности угодил не в Кондора, а в кабана. Того качнуло, но он продолжал стоять, громко хрипя, и лишь спустя секунд двадцать упал на передние ноги… Потом встал и вновь упал на задние, снова встал и лишь после этого с шумом рухнул всей тушей.

Но почти сразу послышался треск сучьев, и совсем рядом из густого подлеска выскочил второй секач. Остановился и, грозно похрюкивая, принялся искать глазами врагов. Затаив дыхание, Игорь поднял «Грозу» и прицелился. Зверь был как на ладони, но едва журналист спустил курок, кабан будто взлетел над травой, разворачиваясь почти на месте, и ринулся обратно в лес. Игорь даже не понял, достала его хоть одна пуля или нет.

Кондор успел удивиться – вопреки всем своим повадкам припять–кабан со скоростью гепарда помчался не на добычу, а в противоположном направлении.

«Уфф, неужто пронесло?!» – успел подумать сталкер.

Не пронесло – кабан возвращался, причем с подкреплением. За ним, взрыкивая и роя землю когтистыми копытами, мчались еще штук пять младших собратьев.

Уворачиваясь от огромной туши, Кондор почти в упор разрядил магазин в бугристый грязный серо–черный бок, усеянный множеством заживших язв и ран… Кабан пролетел с десяток метров, круша подлесок, и рухнул, растопырив в стороны все четыре ноги. Но оставшиеся свиномутанты не собрались оставлять людей в покое…

Двух рослых свиней скосил одной длинной очередью Игорь, но на этом его успехи кончились – магазин опустошился. К счастью, животные все свое внимание сосредоточили на Кондоре.

Он расстрелял в упор шарахнувшуюся от него с поджатым хвостом особь со шрамом на спине, двумя пулями свалил молодого подсвинка и резко развернулся вокруг своей оси, разыскивая взглядом следующую цель. И вовремя. На него, стуча когтями–копытами, несся разъяренно пыхающий кабан – черный клыкастый валун на толстых коротких ногах. Последний в стае.

Кондор чуть присел, выставляя ствол впереди себя и выждав, когда кабан приблизился, рванулся в сторону, одновременно спуская курок.

Очередь ударила кабану в голову, остановив его в броске. Серо–черное чудище, истошно завизжав, сделало несколько шагов и наконец рухнуло, уткнувшись изогнутыми клыками в корни старой березы. На все про все ушло не более пары минут.

– Ну и ёпрст!!! – Кондор уселся прямо на землю неподалеку от кабана.

Игорь осторожно подошел, все еще сжимая автомат.

– В общем, так, дружище, – пробормотал сталкер, тяжело вздыхая. – На сегодня хватит! Ищем место для стоянки и до завтрашнего утра с места не трогаемся. Как–никак, уже восемь суток прём, почитай, без отдыха…

Они двинулись дальше – не встретив ни человека, ни мутанта: только рощи, поля, заросшие кустарником, овраги… Несколько часов спустя путники вышли к мертвой деревне, стоявшей среди тополей и бурьяна. Они прошли по улицам, зорко оглядываясь. Но ничего, кроме домов, поблескивавших кое–где разбитыми, чудом держащимися в рамах стеклами, здесь не было – даже, кажется, крыс.

Кондор решил переночевать тут. Выбрав дом с заколоченными дверьми и с погребом – на случай внепланового выброса, – он вошел во двор, заросший лебедой и крапивой. Поизучал кирпичный, заросший мхом фундамент. Замерил все, что нужно, детекторами – ни радиации, ни аномалий. Затем решительно сорвал доски и вошел внутрь. Игорь – за ним.

Внутри в полумраке пахло грибной прелью и старым деревом. Доски пола подгнили, а прохудившийся потолок говорил, что в дождливые дни дом вряд ли может служить надежным убежищем. Тут даже уцелела кое–какая мебель, хотя стоявший на тумбочке старый черно–белый телевизор был продырявлен автоматной очередью.

Растопив обломками двери печку, они разогрели по банке тушенки на брата, вскипятили чай и, устроившись на диване, уснули…

Местность севернее Дикой Территории

Шторм привычным уже движением захлопнул крышку сканера, в последний раз отметив, как по серовато–бирюзовому экрану ползут курсоры меток ПДА Кондора и его спутника. Чутье его не подвело.

Кондор с незнакомцем не стали пытаться искать другой путь, например, обойдя Лиманск с севера, и не соблазнились возможностью спрямить путь через Лишай – в тех местах, изобиловавших пятнами выпавших нуклидов, все ж можно было бы выбрать маршрут, на котором хватило бы стандартного антирада.

Он не вынудил Шторма переть прямиком через окраину Рыжего Леса наперехват странной парочке и не вздумал далеко огибать это место со стороны Старой Деревни, чтобы попытаться проскочить к цели через гиблые дебри, расположившиеся севернее Милитари.

Не избрал южный вариант пути – мимо АТП и Янтаря, рискуя угодить в неприятности, которыми изобиловали окрестности Агропрома.

Он поступил как разумный человек – вернулся на наиболее выгодный маршрут.

И вот теперь они поджидали «клиентов» здесь, после развязки нескольких шоссе. Тут даже сохранилась будка–стакан» регулировщика – такая, как показывают в старом кино. В будку вела уцелевшая лесенка, а на покосившемся Фонарном столбе даже светился светофор, который словно вопреки здравому смыслу горел красным – спустя столько–то лет! Только вот милиционера в «стакане» не хватает – а то был бы полный комплект.

Шторм наморщил лоб, напрягая память – вроде слышал он, что по дорогам Зоны не только призрачные машины и «грузовики смерти» бегают, а и призрачные автоинспектора выходят из кустов, тормозя редкий транспорт.. Но так толком ничего не вспомнил и мысленно махнул рукой. Пора было возвращаться от легенд к реалиям сегодняшнего дня, как любят говорить в «ящике».

Он обернулся, встретив четыре пары настороженных глаз. Вся команда мародеров теперь засела в лощине за живой оградой орешника, прикрытая с дороги старым КРАЗом, переломанным надвое непонятной силой.

Сюда они добрались вполне благополучно. Места, конечно, не самые тихие, но повезло.

Разве что один раз мимо них проследовали наемники по каким–то своим делам, да еще прошла компания в пять рыл придурков из «Свободы», но оба раз удалось заблаговременно затаиться. И вот теперь всего лишь оставалось вновь незаметно упасть ничего не подозревающей добыче на хвост.

Утром несуетливо, но быстро они собрались и в темпе покинули развалины села, сверяясь с ПДА. Привал они сделали далеко за полдень и даже позволили себе чуть вздремнуть. Было от чего – они без проблем благополучно вернулись на основной маршрут, сделав круг из–за странного тумана.

Было пройдено две трети пути – правда, почему–то спокойнее на душе у сталкера не стало. И хуже всего – он не мог внятно объяснить, что именно вызывает у него сомнения. Но впрочем, некоторые вопросы нужно было решать вне зависимости от сомнений и подозрений.

– А теперь, Игорь, надо кое о чем поговорить… – сообщил Кондор, когда они продолжили путь. – Поговорить серьезно. Мы вроде уже подходим к цели, если верить твоей карте. Так вот, на всякий случай, ты приготовься к тому, что мы там… можем никого не найти.

– То есть? – не понял спутник. – Как не найти? А куда ж… –  И осекся. – Ты имеешь в виду… – начал было он.

– Да потому что это Зона, Мур, вот так… Мы можем сдохнуть в любой миг – даже на пороге того бункера, – напоровшись на химеру или «обратку». Точно так же и твоя Северина может нас не дождаться – просто высунувшись на поверхность и попав под выброс.

– Ну, умеешь ты порадовать, дружище Кондор, – после долгой паузы ответил Игорь. – Позитив прямо так и прёт!

– А я не нанимался тебе поднимать настроение, – парировал проводник, с сожалением поняв, что разговора сейчас не получилось. – Я нанимался вести тебя от Периметра и обратно в целости и сохранности. Впрочем, если хочешь услышать что–то позитивное, – добавил он, – то давай повеселю тебя – наш фирменный сталкерский юмор. Слушай… Картинка: разгромленный начисто лагерь «Долга», растоптанные дома и укрытия, пара раздавленных бронемашин, расплющенные тела бойцов, а вдали маячит пара каких–то гигантских тварей вроде ушастых медведей размером с пятиэтажный дом. Из руин выползает чудом уцелевший полковник Петренко, трясет башкой, выплевывает грязь и пыль, смотрит на страшилищ и зло спрашивает:

– Ну и какой же идиот додумался притащить в Зону хомячков??!

И к удивлению Кондора, Игорь искренне рассмеялся – должно быть, этого бородатого анекдота он не слышал.

И следом за ним рассмеялся и сам, в конце концов, эмоциональная разрядка не помешает – туман и то, что он скрывал, они покинули благополучно, до цели не так уж Долго идти, а это уже немало…

– Вон они! – воскликнул Базука, опуская бинокль. – Вон они идут – все точно, как ты и сказал, Шторм. И как ты направление угадал?!

– И как они там? – осведомился главарь. – Надеюсь их там в зомби не превратило?

– Не–а, – сообщил подчиненный. – Зомби вроде не умеют смеяться… А эти регочут как кони.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ТЕНИ КАТАКОМБ

Глава 15

Международная Зона отчуждения. Неразведанная земля

К полудню погода окончательно испортилась. Ливень, подгоняемый сильным ветром, хлестал по земле и развалинам, словно обезумевший пулеметчик. Тяжелые капли разбивались вдребезги, покрывая лужи рябью, окатывая странников холодными брызгами.

– Прямо как осенью, – вздохнул Игорь.

– Это бывает, – безразлично ответил Кондор. – Зона…

Непорядки с погодой были обычным делом в Зоне – что любопытно, не выходя за ее пределы. Умники из Института называли это «локальной геоклиматической аномалией» и связывали с насыщенностью воздуха и почвы электричеством, магнитными полями, штучками с гравитацией и прочим. Мол, это смещает воздушные потоки, нарушает тепловой режим и дурно влияет на погоду – причем не только внутри Периметра. Кондор в такие подробности не вдавался. Но заморозки летними ночами, шквалы, налетающие ниоткуда, слякоть и плюсовые температуры, когда с другой стороны Периметра лютая стужа, наблюдал лично не раз.

В такую погоду нужно было быть особенно внимательным: хотя всякие «карусели» и «плеши» вода, падающая с неба, позволяла хорошо различить, но она же могла и заставить сработать ловушку как раз когда они были вблизи – так, что мало бы не показалось. Могло шибануть и током от «электры» (их рекомендовалось огибать издали). Наконец, плохой видимостью могли воспользоваться аборигены, жаждущие полакомиться сталкерским мясцом. Или мародеры, устраивающие на них засаду. Хотя в этих местах бандиты пастись как будто не должны. Вольных бродяг тут всегда было мало – особо урожайными на артефакты эти места не были, к тому же наиболее удобные подходы со стороны Периметра перекрыты радиоактивными пятнами и полями сплошных аномалий. Видать, те, кто засунул сюда лабораторию, где их ждет (хочется верить в это) Северина, дураками не были.

А сегодня к вечеру они должны были туда прийти… Интересно, как их там встретят? Хоть дадут выспаться в нормальной постели? Или сразу назад тащиться придется? Точнее, тащиться придется вперед – обратной дороги в Зоне нет. Правда, варианта лишь два – или до АТП и оттуда на Кордон, или по дуге обогнуть Милитари и дальше прямиком до «Ста рентген», а оттуда уже выйти с каким–нибудь караваном и до Периметра.

Кондор оборвал себя: дурная примета – загадывать в Зоне наперед и особенно строить планы на возвращение.

Через час дождь внезапно стих.

И вот тут Игорь резко остановился.

– Мы пришли. Сейчас повернем и пройдем еще с полкилометра на… семь часов – сообщил он, сверяясь с ПДА. – Там и будет вход.

Кондор не стал материться или злится. Он просто огляделся вокруг. Справа и слева простирался типичный пейзаж Зоны. Мрачные пустоши, чахлые перелески, какой–то технологический мусор у оврага, туша псевдоплоти метрах в ста, терзаемая стаей ворон… Царил полумрак, в лицо бил холодный промозглый и пронзительный ветерок.

Кондор зачем–то посмотрел в небо. Свинцово–серые и черные низко нависшие тучи, казалось, сейчас упадут на голову, но можно было понять, что над густым облачным покровом ярко светит солнце: края облаков отливали красивейшим серебристо–белым светом.

– Ну раз пришли, то… Давай веди, – наконец выдал он. Устраивать разборки и предъявлять претензии пока смысла не было.

Через полчаса, обогнув заросшую осинником лощину они оказались перед руинами чего–то недостроенного в баснословные годы до Первой Аварии. Уходящая глубоко в котлован каменная кладка – остатки фундаментов заложенных сооружений. Ржавый подъемный кран, завалившийся и придавивший обломки строительных вагончиков. Груда бетонных плит, перекрытий, балок, остов танка – нет, древней инженерной машины разграждения (на Свалке он их много повидал) – и уходящий куда–то в глубину провал за ним – бывшие ворота, проделанные в цокольном этаже. На солидных петлях еще болтались остатки створок – то ли снесенных направленным взрывом, то ли просто съеденных временем.

Кондор вздрогнул: картинка чем–то явно напоминала тот сон с ожившим приятелем, правда, вместо БТРа был этот древний бульдозерный танк. Он даже встряхнул головой, отгоняя дурные мысли.

Когда они подошли вплотную, Кондор на всякий случай взял автомат наизготовку, при этом невольно распределяя внимание между окружающим пространством и Игорем. Ибо сейчас можно было ожидать всего – начиная от попытки отделаться от ставшего ненужным проводника и заканчивая действиями возможной группы прикрытия «объекта».

– Нам сюда, – указал Игорь на черный квадрат ворот, за которым можно было различить полого уходящий во мрак пандус, заваленный обломками бетонных балок. Должно быть, внутрь заезжали машины… или бронетехника. Вот, например, этот гусеничный мамонтозавр тут стоит точь–в–точь как будто выскочил из ворот и был подбит гранатометчиком, засевшим среди вон тех кустов на краю балки…

Под ногами что–то звякнуло – сталкер опустил глаза и увидел россыпь ржавых гильз на потрескавшемся бетоне дорожных плит…

– Нам сюда, – зачем–то повторил его спутник. «Можно подумать, есть еще варианты!» – сварливо ответил Кондор про себя. В лицо тянуло холодом и сыростью, ничего не было видно за вратами в неизвестность.

Детектор аномалий молчал, как и сталкерское чутье, когда Кондор входил в полумрак подземелья, заваленного разнообразным мусором. Фонарик выхватывал лишь голые щелястые бетонные и кирпичные стены, ржавую металлическую лестницу, уходящую куда–то вверх.

Коридор был длинный, с мокрыми ноздреватыми стенками. Воздух тяжелый и застоявшийся. В стенах то тут, то там попадались плотно закрытые металлические двери.

Следом за Игорем он свернул в одно из боковых ответвлений, где глазам его предстал массивный металлический люк со штурвалом посередине. Тоже, как двери, ржавый и полуоткрытый – так что в щель, наверное, могла бы протиснуться кошка или ребенок, но никак не сталкер в комбинезоне и с рюкзаком. Кондор дернул его, но тот, казалось, был намертво заклинен, прикипев к косяку.

Игорь молча приник к стене возле обросших потеками петель люка, вытащил какой–то болт, блеснувший не–окислившимся металлом, – и люк с лязгом и скрипом отворился.

– Уже бывал тут? – как бы между прочим осведомился Кондор, в душе которого торжествовал демон подозрительности.

– Внимательно изучил инструкции, – серьезно и сухо ответил спутник.

Идя следом за ним, сталкер подумал, что попал в положение той самой собаки в колесе из старой поговорки – пищи да беги. И еще – если судьба благословит вернуться благополучно, это и в самом деле станет концом его карьеры вольного бродяги. Впрочем, если нет, то будет то же самое: вот ведь какая шутка судьбы!

Один раз в боковом проходе что–то заскрежетало, как будто исполин зубами, и он ощутил укол суеверного страха – на краткий миг ему померещились сотни скелетов ожидающих в темноте, когда смогут вонзить зубы в живую плоть.

Он, впрочем, тут же успокоился – обычный страх темноты, извечный страх, который никогда не преодолеть, ибо достался человеку от волосатого предка, не знавшего еще огня.

При этом он, однако, не забывал осматриваться по сторонам. Шли они уже довольно долго, и было не похоже по поведению Игоря, чтобы цель была близко. Коридоры и переходы – то на удивление хорошо сохранившиеся, сухие и даже почти без слоя пыли на полу, то сырые, заросшие дышащей плесенью и непонятными наростами.

Кондор старался держаться подальше от стен – неизвестно, что может к ним прилепиться. Хорошо хоть ПДА показывал отсутствие опасной мутантной фауны поблизости. Иногда от коридоров отходили ответвления, иногда на стенах были заметны закрытые двери. Шаги их отдавались эхом под сводами.

Дважды или трижды они спускались по лестницам – причем в последний раз миновали шесть довольно высоких пролетов.

Кондор мысленно прикинул размер катакомб – и глубоко задумался. Ни о чем подобном ему не доводилось слышать. Вернее, про всякие запретные подземелья под Зоной разговоров ходило много, но никто не упоминал, сколько помнится, насчет наличия их именно в этих местах…

Но тут впереди возник свет – и Кондор инстинктивно подобрался, поправив автомат. Похоже, они дошли.

* * *

– Командир – они свернули! – Голос Тягача оторвал Шторма от размышлений. – Точно – свернули строго на восток. Да больно резко что–то, – добавил он, вглядываясь в экран. – Прямо на месте.

«Значит, пришли!» – прокомментировал главарь про себя. Правда, до возможной крайней точки маршрута еще с десяток камэ…

– Может, на контролера напоролись? – нервно предположил Барс.

– Отставить контролера! Это всего лишь означает, что мы добрались до места, – распорядился атаман. – Идем наперехват! Ну, быстрее!

И они быстрым шагом двинулись к новой цели. Последним тащился хмурый осунувшийся Ротор. Он чувствовал себя довольно скверно, хотя и старался не показывать виду. Ранка, оставшаяся от гвоздя, полученная в том поселке, где погиб Блоха в битве с зомби, воспалилась, сочась гноем. Должно быть, какая–то инфекция проникла, и ни мазь, ни пластырь, ни даже инъекция антибиотика не помогали. Время от времени боль «выстреливала» по нерву в руку, а уж повернуть голову становилось просто настоящей мукой. Как бы заражения крови не было… А то ведь сдохнешь, и ни один лечебный артефакт не поможет!

…Им повезло.

Достигнув опушки рощицы, они успели разглядеть две фигурки, мелькнувшие за спичечным коробком танка и скрывшиеся в проеме стены.

– Быстрее, быстрее, – подгонял подчиненных Шторм. – Не дай Монолит – упустим…

Вскоре они уже стояли в подземелье, а главарь удовлетворенно созерцал отметки на сканере. Вот они, красавчики… Никуда не делись и никуда теперь уже не денутся… Мало кто уходил от загоняющего добычу Шторма – и этим тоже не судьба!

– Командир, ты глянь, какая хреновина, – прогуделсбоку от него Тягач.

Шторм обернулся в сторону заглянувшего в один из боковых проходов подчиненного.

– Ну чего у тебя там? – недовольно бросил он. На носу был самый важный момент операции, а ребята, не иначе, собрались заняться изучением руин!

– Да посмотри, дело–то не простое!

Заглянув через массивное плечо гранатометчика, Шторм присвистнул. Да, зрелище нерядовое. В низком подземелье, подсвеченном пробивавшимися сверху через щели и проломы лучами дневного света, глазам его предстала самая настоящая бойня.

Растерзанные тела псов и кабанов, валявшиеся по углам, уже высохшие и истлевшие, это, положим, ничего особенного. А вот в середине…

Он даже не сразу понял, что это такое, тем более тварь эту он живьем не встречал ни разу, а видел несколько раз в жизни, да и то в основном на экране. А в натуральном виде, слава Сатане, наблюдал лишь дважды. Один раз на старом минном поле у брошенного блокпоста; и еще один до того, как вообще вступил на кривую дорожку, в Киевском биологическом музее – замороженную внутри специальной витрины–холодильника. (Был там в свое время целый зал, посвященный чернобыльским мутантам, пока не прикрыли музей во имя экономии.)

И вот теперь он с нехорошим чувством созерцал разодранную почти пополам химеру. Ибо не знал, кто мог сотворить подобное с самым, пожалуй, сильным из «детей Зоны».

Достаточно сказать, что изучить ее в, так сказать, естественных условиях толком не удалось никому, зато на счету химер было ни много ни мало два профессора и изрядное число менее солидных ученых, погибших при этих попытках.

Говорили, что эти кошкоиды, выходя на охоту, убивают все, что движется, причем не для того, чтобы съесть, а словно играя. Никто не видел их логовищ, не находил детенышей, хотя были среди них и самцы, и самки, не наблюдал брачных игр, и даже молодняк не попадался на мушку тем немногим, кому посчастливилось убить данную тварь. Шторм лично знал случаи, когда команды в пять–шесть человек опытных бойцов вырезались химерой подчистую, пару раз им даже удавалось уничтожить мотопатрули на бронетехнике – запрыгнув в открытый люк бээмпэшек. Поговаривали даже, что жуткое создание приходит из иных миров через какие–то коридоры–дромосы или порталы в центре Зоны.

И вот теперь этот живой кошмар лежал прямо у него перед носом, что называется, порванный как тряпка. Причем выглядело это создание, сочетающее черты льва и гигантской обезьяны, как совсем не страшная карикатурная игрушка, выброшенная капризным ребенком…

И холодок пробежал у матерого бандита по спине – при одной мысли, что тот (или то), кто сделал это, может оказаться поблизости.

Но этого было мало – тут же валялся изломанный, изуродованный псевдогигант. Было похоже, будто бы кто–то схватил этого великана и сжал, как ком пластилина, в ладони. А вот еще один – сплющенное туловище, переломанный в основании ящеричий хвост, торчащий, как у диплодока, и изломанные руконоги – будто бы животное кто–то точно так же сжал и упорно колотил башкой об пол.

Шторм потряс головой, подавляя страх. Может, монстры просто угодили в аномалию, потом благополучно исчезнувшую?

Но он не мог припомнить аномалию, что таким образом обработала бы живую плоть.

– Ладно! – повысил он голос. – Мы тут не любоваться зверюшками пришли. Давай вперед – за нашими Друзьями.

И первый двинулся дальше, вглядываясь в высвечивающийся на экране сканера пунктир пройденного их мишенями пути.

Спустя короткое время они стояли перед широко раскрытой ржавой дверью, возле которой отпечатались еще совсем свежие следы рифленых подошв.

– Ну, с Богом или с кем там! – усмехнувшись, скомандовал Шторм и первым перешагнул высокий порог…

Кондор и Игорь медленно шли по обширному подземному залу. По обеим сторонам зала вытянулись дверные проемы. Размеры боковых секций не уступали размерам основного зала: каждое с небольшой заводской цех и высотой по три–четыре метра. Причем в дальних стенах помещений тоже были двери, ведущие в глубину подземелий. На иных дверях были мощные стальные ворота, к которым вели рельсы наподобие трамвайных. Многочисленные рельсовые дорожки соединялись воедино прямым путем, проходившим по центру зала и упиравшимся в противоположный его конец.

Свет давали горевшие вполнакала диодные прожекторы, подвешенные на потолочных рампах. Светился хорошо если один из пяти, но свет был. Он позволял разглядеть сгрудившиеся возле некоторых ворот тележки и пару небольших аккумуляторных дрезин–буксировщиков. Возле них стояли какие–то зеленые ящики с армейской маркировкой, тут же валялось несколько разбитых. Вокруг были раскиданы упакованные в полиэтилен платы какого–то научного оборудования – или, может быть, РЛС.

Что ж, для секретной научной базы место самое подходящее – помещений, судя по всему, хватает с избытком, энергия есть, да и, возможно, оборудование кое–какое уже имеется.

– Ну и куда теперь? – осведомился Кондор, прикидывая, за какими из ворот может прятаться лаборатория.

– Погоди, Кондор, – сообщил Игорь. – Погоди… – он тяжело вздохнул. – Все, можно сказать, только начинается.

Игорь подошел к крышке люка на полу – обычной, похожей на канализационную как две капли воды. Утопленные в нее скобы тускло поблескивали при свете прожекторов. Игорь ножом вытянул скобы, повел взглядом в сторону сталкера – мол, помоги. Вдвоем они сдвинули крышку. До пола было метра четыре узкого колодца. Вниз вел обычный скоб–трап.

«Похоже, мы идем с черного хода. Или, как любил говорить Одноглазый, «с заднего прохода».

Вопросов к спутнику у Кондора накопилось достаточно, но опыт подсказывал, что сейчас не время их задавать.

Внизу обнаружился полуосвещенный узкий коридор, который шел в обе стороны от люка, загибаясь дугой. Лампы дневного света на стенах светились лиловыми тлеющими разрядами, будучи на последнем издыхании.

Отойдя шагов на сорок, они вошли в полутемное помещение. В дальнем конце его был арочный проход, и по металлической лестнице они спустились довольно глубоко под землю. Внизу оказался целый лабиринт бетонных катакомб, во все стороны расходились коридоры с низкими потолками и серыми стенами.

– Следуй за мной, будь осторожен, – предостерег Игорь. – Никуда не отходи – можно потеряться.

– А ПДА на что? – хотел спросить Кондор и обнаружил на сером мерцающем экране своего прибора сакраментальное «Сеть не обнаруживается». Тем не менее – не выключил.

Они продолжали идти по узким коридорам коллекторов и технических коридоров. Пару раз до них доносились какие–то непонятные звуки – причем оба раза из–за спины. Но Кондор не очень тревожился. Если снаружи кто–то даже и выследил, как они лезли под землю, то вряд ли сунется за ними – скорее уж будет ждать в засаде у входа. Надо будет уточнить у Игоря, есть ли тут другие выходы?

Так они и шли дальше – и судя по поведению напарника, вдруг ставшего проводником, до места было еще далеко.

Кондор поневоле забеспокоился. Но постепенно беспокойство все больше уступало место удивлению – а удивить человека, шестой год ходившего за Периметр, было нелегко.

Он принялся считать лестничные пролеты, которые они проходили, – и те по которым поднимались, и те по которым спускались – выходило, что как минимум они ушли на шестнадцать этажей под землю, так что плечи под тяжестью рюкзаков поневоле ныли. Бывало, они пересекали перпендикулярно идущие коридоры – и сколько хватал глаз, они уходили далеко в обе стороны.

Но мало этого, им попадались вполне освещенные места, где лампы горели так, как будто за ними кто–то следил. Ладно электричество – его в Зоне столько, что даже предлагали на полном серьезе собирать его и передавать на Большую Землю. Но лампы должны были давно перегореть… Разве что кто–то – или что–то включает иллюминацию при их приближении.

В других местах темноту разгоняли лишь лучи их фонарей, скачущие по стальным стенам с грубыми сварными швами. Гнетущая тишина скрадывала осторожные шаги. Еще поворот, вниз, поворот, вниз… Ноги начинали гудеть от бесконечного спуска.

Коридоры, тоннели, перекрестки – залы, где сходилось по пять, по шесть коридоров. И двери – наверное, сотни и сотни железных дверей, иногда ржавых и замурованных, иногда вполне целых на вид. Двери с кремальерами и шифрозамками – или самые обычные, офисного вида – чуть ли не в обивке. Причем время от времени попадались двери открытые – иногда из проемов даже падал мягкий свет, словно приглашая войти и пошариться… И всякий раз Кондору казалось, что Игорь ускоряет шаги, проходя мимо…

Что больше всего напрягало сталкера – так это то, что его спутник весьма редко смотрит на ПДА или свой наладонник. Неужели он выучил маршрут наизусть? Возможно, и так – хотя как это совместить с жалобами на провалы в памяти? Что еще подозрительнее – у Кондора крепла уверенность, что спутник не просто ведет его куда–то по заранее известному пути, а выбирает его – избегая каких–то мест, которые Кондору видеть не следует. И с течением времени это чувство лишь усиливалось.

Нырнув в свежеоткрытый люк – к счастью, преследуемые не догадались его задвинуть – и прогулявшись полчаса по бетонным кишкам, он подумал вначале, что угодил на старую советскую военную базу, вроде той, что была в районе Радара. Но затем сообразил, что натолкнулся на нечто новое и непонятное.

Шторм считал себя (и не без оснований) человеком неглупым и продвинутым – и уже понимал, что место, куда они попали, по размеру не сильно уступит знаменитому «Хрустальному дворцу» в Скалистых горах. Такие мощные подземелья никак не могли остаться неизвестными.

Конечно, какие–то документы могли пропасть в чистках и смутах конца прошлого века, что–то могло остаться засекреченным и по сию пору: но только не объект, на котором должны были служить сотни, а уж вернее – тысячи людей.

Вообще о чернобыльских катакомбах время от времени пишет каждая уважающая себя бульварная газета или сайт. Всякие там саблезубые крысы размером с доброго слона, Дряхлые полубезумные офицеры КГБ, до сих пор сидящие на своих постах, питаясь запасами из огромных холодильников, атомные реакторы, готовые взорваться в любую минуту от старости, и многокилометровые города для избранных на случай ядерной войны.