Текст книги "Наследие Чернотопья (СИ)"

Автор книги: Владимир Кощеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

На миг у меня закралась мысль, что девушки еще заставят меня пожалеть о решении пригласить их к себе. Только войны за титул будущей баронессы мне не хватало.

Эрика подколки не заметила, она здесь исключительно по долгу рода. А вот Ханна чуть дернула бровью.

– Действительно, Киррэл, вам не следует затягивать с работами, – произнесла она очаровательно низким голосом с легкой хрипотцой, от которого я сразу увидел ее голой на простыне с распущенными волосами. – Я, в свою очередь, хотела бы познакомиться поближе с вашим партнером.

– Вас интересует алхимия? – спросил я, взяв свой бокал.

– Ханна – магистр, – с намеком произнес Заммен, поглядывая на других гостей так, будто они все здесь неумехи и бездарности. – И наш клан очень интересуется всем, что можно применить в этой области нового.

Я кивнул.

– Я сообщу баронессе, что вы хотите с ней пообщаться, Ханна, – с улыбкой ответил я.

Да уж, легкой прогулки не выйдет. Как бы в итоге дамы не перессорили своих старших родичей. А то я останусь не просто без уже намеченных результатов, но и с кучей новых врагов.

– Тогда предлагаю на сегодня закончить, – сказал Салаз, поднимаясь из-за стола с нарочитым старческим кряхтением. – Я лично устал, как вол. Вы, молодежь, еще пообщайтесь.

– Не дело вот так вас бросать одного, – с улыбкой поднялся Заммен. – Я с вами. А завтра с утра уже начнем работать. Благодарю за ужин, Киррэл.

Я кивнул в ответ, глядя, как все поднимаются со своих мест. Оторвав зад от сидения, я кивнул им всем и только теперь заметил, что Эрика еще не уходит.

– Киррэл, я бы хотела задержаться, если вы не против. Дедушка мало что говорил о вашем противостоянии с кентуриями Риксланда, а мне это очень интересно.

Ее старший родственник хитро мне подмигнул, увлекая остальных гостей вслед за Салазом. Гольц же смотрел только вперед, внучка держалась за его локоть, и в этот момент Августа показалась мне маленькой девочкой, которая только что увидела самое страшное чудовище, какое только можно найти, и теперь она ищет защиты у родного дедушки.

– Киррэл? – напомнила о себе Эрика, и я обернулся к ней.

– Вам правда интересно, каким именно образом мы выиграли защиту Фолкбурга? – спросил я, опускаясь за опустевший стол.

Гостей, само собой, не оставили бесхозными. Мои слуги во главе с Густавом уже сопровождали их до арендованных домов города, соседствующих с трактиром, где благородным господам предстоит есть.

– Очень, – со спокойным лицом кивнула рыжая амазонка. – Я привыкла серьезно подходить к своему делу.

Вздохнув, я собственноручно наполнил ей кубок вином и, плеснув себе, залпом осушил свой бокал.

Эта игра, кто затащит маленького Шварцмаркта в свою пещерку ради величия клана, конечно, льстила. Но я еще не совсем отупел, чтобы не осознавать – меня хотят подмять.

Никому не нужен самостоятельный партнер с таким большим приданым. Да, клан Шварц вымирает от старости, но именно поэтому я становлюсь практически единственным претендентом, который унаследует все активы нескольких родов. Есть и другие, но они старше. А правильно воспитав моих детей, можно прибрать к рукам не только Чернотопье, но и все наследие Шварцев.

– Для начала я бы хотел взять с вас клятву, Эрика, – прямо глядя на нее, объявил я. – Я расскажу вам всю правду, но вы ни с кем не сможете ей поделиться.

Ее глаза сверкнули.

– Вы ставите меня в неловкое положение, Киррэл, – немного напрягшись, сказала она. – У меня есть обязательства перед своей семьей.

Я кивнул.

– Прекрасно вас понимаю, ведь и сам несу ответственность за землю и людей, Эрика. Но таковы мои условия. Вы можете взять немного времени, чтобы все обдумать или даже посоветоваться с вашим бароном.

Она закусила губу.

– Вы же понимаете, что этот визит не закончится ничем хорошим, если вы отвергнете нас всех?

– Наследие Чернотопья стоит того, чтобы за него бороться, – пожал я плечами. – Со временем, надеюсь, вы сможете это увидеть и понять мою озабоченность своими секретами. Но, полагаю, из трех претенденток вы больше всех понимаете, что такое верность и долг.

– Военная служба – это не обязанность благородного человека, – улыбнулась она.

– Это его право, – кивнул я в ответ. – Байрон любит это повторять.

Эрика улыбнулась.

– И весь наш клан об этом помнит, Киррэл. Поэтому я воздержусь от ваших секретов. Моя жизнь принадлежит клану.

Я кивнул, принимая ее выбор.

– В таком случае я расскажу вам усеченную, но не менее правдивую версию. Я призвал демонов, и они прикончили кентурию Риксланда за час, вырезав воинов, магов и обслугу. Никто не ушел с того поля боя. Поможет ли вам знание подробностей?

Она хмыкнула.

– Вы носитель древней крови, но она лишь усиливает ваш врожденный потенциал. Таким образом, вы либо очень сильный демонолог, либо пошли на жертвоприношение, чтобы заключить сделки с демонами, – выдала она, спокойно глядя на меня. – Если первое, за место вашей супруги действительно стоит побороться.

Да уж, как быстро я привык считать себя самым умным в Эделлоне. И постоянно забываю, что окружающие в этом мире родились и выросли, реалии магического мира для них такие же родные, как для меня – земные. Интересно, наступит такое время, когда я смогу точно так же легко ориентироваться в этой жизни, как и уроженцы Эделлона?

– А если второе? – усмехнулся я, ожидая какого-нибудь жесткого ответа.

Но вместо этого Эрика улыбнулась.

– Тогда за вас тем более стоит бороться. Перешагнуть через человечность ради цели, отдать даже часть своей души за победу – не многие в наше время решатся на такой мужественный шаг. Так что, если я вам не противна, Киррэл, я бы хотела попробовать узнать вас поближе.

Глава 11

– А чего ты ожидал, Киррэл? – усмехнулась Дия, разминая мне плечи. – Само собой, эти девчонки рассчитывают получить себе жениха. А их родственники – надежного партнера, повязанного одной кровью.

Я вздохнул, наслаждаясь массажем.

– Я думал, мне удастся избежать этого балагана. А по факту получается, пригласил клубок змей к себе в дом. Придется постараться, чтобы сохранить независимость Чернотопья.

Гриммен в ответ фыркнула и чуть сильнее надавила пальцами, вызывая у меня легкую дрожь по всему телу.

– Независимость – это миф, Кир, – шепотом ответила она. – Как только человек перестает быть один, у него уже есть обязательства перед другим. Ты – благородный, и от твоих решений зависят жизни скольких? Пятидесяти тысяч? Ты уже зависим от них, а они – от тебя.

Возразить было нечего, тут Дия совершенно права. Да и чисто юридически я, как аристократ Крэланда, подчиняюсь королевскому совету и клану Шварц. Другое дело, что родня не торопится установить со мной контакт, да и Равенам я пока что не нужен. Кстати, интересно, может быть, со мной не связались до сих пор как раз потому, что мои пропавшие предки еще живы?

– Как думаешь, какова вероятность, что мне удастся выкрутиться? – откинув голову назад и прикрыв глаза, спросил я.

Дия наклонилась ближе, касаясь кончиком своего носа моего лба.

– Ну, знаешь, у тебя всегда есть другой вариант, – хмыкнула она, оставляя на моей голове легкий поцелуй. – И все, что нужно – только сказать.

Я улыбнулся и уже решил продолжить, но тут в комнату постучались.

– Войдите, – недовольно пробурчал я, а Дия вновь скользнула в сторону.

Марк выглядел растрепанным. Волосы в беспорядке, лицо бледное, губы нервно дергаются. К тому же ворот его рубахи был расстегнут и заметно смят. Облик Вайссерманна был совершенно для него нетипичен, он даже после моего возвращения не был таким расхлябанным, когда не слезал с пробки.

– Что случилось? – спросил я, чувствуя, как отступает с таким трудом полученное расслабление.

– Читай!

Он бросил мне смятый лист бумаги, и мне потребовалось потратить несколько секунд, чтобы его распрямить. Частично Марк размазал строчки, но текст оставался вполне читаемым.

«Сын, я не разрешал тебе говорить от лица всего рода. Ты самолично расторг помолвку, это я одобряю. Кровь Вайссерманнов нельзя портить никакой заразой. Однако ты сам сказал, что знаешь того, кто может обеспечить излечение Фламмаганов. И род Вайссерманнов оплатит услуги этого специалиста, после чего ты женишься на Женевьеве.

Я думал, ты взялся за ум, и Шварцмаркт вбил в твою ветряную голову немного здравомыслия. Однако вижу, что успехи только вскружили тебе голову, и ты излишне поверил в себя.

А раз ты такой самостоятельный, я лишаю тебя всех прав на Белолесье и другие активы клана. Мне все равно, как ты это сделаешь, но теперь ты лично оплатишь лечение Женевьевы. И женишься на ней. Только после этого я восстановлю твои права, соответствующие документы уже оформлены по закону.

Если свадьбы не будет, по любой из причин, в роду Вайссерманн станет на одного члена меньше»

– Да уж, – вздохнул я, глядя на растрепанного Марка с сочувствием. – Смотрю, хватки твой отец не растерял.

– Ты смеешься?! – воскликнул тот, вцепляясь в собственные волосы, и едва не выдернул клочки.

– Нисколько, – примирительно выставив ладони, ответил я, после чего повернулся к Гриммен. – Дия, сколько ты возьмешь денег за лечение одной только Женевьевы?

Чернокнижница пожала плечами, скрестив руки на груди.

– Да я и бесплатно могу это сделать. Но мы ведь уже обозначили цену Фламмаганам. Они согласны будут ее заплатить?

Я вздохнул, осознавая, что эти два товарища подвели меня под монастырь. Понятно, что в сложившихся обстоятельствах вряд ли Женевьева согласится на этот брак. Дия не может отступить от своей цены, слово сказано и услышано. Предварительная договоренность заключена. Это уже не столько вопрос конкретной цены, это вопрос ценности данного слова.

– Имение? – уточнил я, постукивая пальцем по столешнице.

– Да, – кивнула Дия. – И откровенно говоря, я не хочу отказываться от своих условий.

Вайссерманн перевел на нее полубезумный взгляд. У меня мелькнула мысль, что парня нужно отправить переспать с осознанием новой реальности. Вряд ли он сейчас отдает себе отчет в том, что говорит и думает.

– Не пойми меня неправильно, Марк, – разглядывая собственные ногти, произнесла Гриммен, – но у меня тоже есть свои интересы. И жертвовать ими в угоду родственникам Киррэла я не могу. Мне нужно закрепить за собой владение в Крэланде. И я это сделаю.

Вайссерманн несколько секунд молча смотрел на нее, даже не моргая.

– Ваша милость, – хриплым голосом заговорил он, – я все потерял, и у меня ничего нет. Без вашего согласия я буду изгнан из рода. Но если вы согласитесь вылечить только Женевьеву, я сделаю все, что вы потребуете, стану вашим вассалом, если захотите. Без вашей помощи моя жизнь будет окончена. Я не прошу лечить весь их род, только Женевьеву Фламмаган.

Дия смотрела на него молча. Я же старался даже дышать через раз, понимая, что сейчас происходит слишком важное историческое событие, чтобы вмешиваться. Я не имею никакого морального права влезать в разговор двух аристократов, которые решают свои вопросы. К тому же, честно говоря, я здесь не на стороне Марка.

– Вассалитет, говоришь? – наконец фыркнула Гриммен. – Я меридийская баронесса. Ты практически подписываешься под изменой, Марк. Твой отец прав, мозгов у тебя ни на грамм. Скажи своей Женевьеве, что я вылечу ее брата.

– Что я должен буду отдать взамен? – сглотнув, спросил тот.

– Я заберу сердце твоего первенца, – зловеще расхохоталась Дия, но тут же махнула рукой. – Ты ничего мне не будешь должен, Марк. Исцелив мальчика, я докажу, что говорю правду, и действительно способна вылечить эту болезнь. Но это разовая акция, я не отступлюсь от своей цены, Марк. Так что – как ты уговоришь Фламмаганов на этот шаг, меня не волнует. Не получится убедить их? – она развела руками. – Значит, Райог не одобряет ваш брак.

На парня было жалко смотреть. С учетом того, что род Вайссерманнов уже взял на себя обязательства перед Фламмаганами, убедить их отдать одно из своих владений будет сложно. Хотя, конечно, есть один выход, но я не уверен, что Марк об этом даже подумает.

– Ваша милость, вам принципиально, какое имение вы получите? – спросил Марк.

– Если ты готов отдать мне свое Белолесье, куда ты поведешь свою супругу? – с усмешкой вскинула бровь Дия. – Марк, тебе нельзя принимать решение сейчас, ты не способен на разумные мысли. Иди к себе и поспи хотя бы до утра.

Он еще несколько секунд стоял, глядя на нее, но потом кивнул и, не прощаясь, покинул комнату. Стоило двери закрыться, Гриммен тяжело вздохнула и, обойдя мое кресло, встала сзади. Тонкие пальцы погрузились в мои волосы, и девушка вернулась к прерванному занятию.

– А ведь с виду был таким разумным молодым человеком, – фыркнула она, продолжая массаж. – Так и на чем мы остановились, ваша милость?

Однако у меня уже пропало всякое желание к близости. Мозги заработали, перекачивая кровь, и в голове вертелись разные варианты последствий этого разговора. Не хотелось признавать, но я могу на ровном месте лишиться союзника. Но так ли уж нужны мне Вайссерманны?

– Дия, – выдохнул я, когда баронесса расстегнула мою рубаху и скользнула пальцами по груди.

Под ее ласками возбуждение вновь брало верх, да и много времени прошло, а тело требовало выплеснуть накопленное. Мне необходимо иметь свежую голову для общения с ассоциацией, иначе кто знает, чего я могу наворотить, когда мои гостьи возьмутся за мое соблазнение всерьез. А Гриммен прекрасно осознает свои рамки и сама не против…

– Да, Киррэл? – шепотом отозвалась та, прикусывая нижнюю губу.

– Закрой, пожалуйста, дверь, – хмыкнул я. – Пока еще кто-нибудь не пришел нас проведать.

* * *

Дом в Чернотопье.

Ханна провела гребешком по волосам, расчесывая непослушные мокрые пряди. Чернотопье девушке не нравилось, баронство действительно было беднее, чем самый последний нищий на территории клана. Даже горячую воду ей принесли в бадье. О других удобствах можно было и не вспоминать.

Рихард вошел в ее комнату без стука, и тут же уселся на жесткую кровать, укрытую дешевой простыней. Барон был уже слегка пьян, от него ощутимо несло запахом крепкого перегара, но держался Заммен вполне уверенно.

– Что ты скажешь про барона? – спросил он, наблюдая, как девушка плавно проводит гребнем по волосам.

– Он слабый и впечатлительный, – пожала плечами она. – Стоило этой крашеной сучке показаться перед ним, как он тут же купился на нее. Придумала же, тварь, явиться на официальный прием в униформе!

Рихард улыбнулся, запрокинув голову.

– Мизгер – офицер клана, не вздумай это еще кому-нибудь сказать, Ханна, – не прекращая улыбаться, велел барон. – Но мне неинтересно слушать про нее. Давай про Киррэла.

Девушка со вздохом отложила гребень.

– Он недальновиден, слишком прост, совершенно не следит за лицом. Его эмоции даже ребенок может прочесть, – ответила она, глядя через зеркало на родственника, вольготно устроившегося на ее кровати. – Ни манер, ни должного почтения от него не дождешься. Этот Киррэл – просто выскочка, которого чудом пустили за стол с благородными. Ты видел, как он себя ведет за столом?!

– Он не придворный, – кивнул Рихард. – Но и ты не забывай, откуда я тебя вытащил. Так что – либо Киррэл падет к твоим ногам, либо ты отправишься служить Райогу, как хотел твой отец. Барон Чернотопья – самый молодой представитель клана. Ты знаешь, какое состояние у Шварцев сейчас?

Ханна скосила на него взгляд, и вновь вздохнула.

– Только он такой же бедняк, как и его простолюдины. Посмотри, в какой клоповник он меня поселил. К тому же ты обратил внимание, во что одеты его слуги? Если бы Киррэл Шварцмаркт был обеспечен, он бы ни за что не позволил своим подданным так дешево одеваться. А если у него все же есть деньги, то он невероятно скуп!

Рихард перестал смеяться и взглянул на родственницу иначе.

– Ханна, ты заставляешь меня жалеть, что я выбрал тебя из всего нашего клана, – произнес он. – Не стоит пренебрегать моим доверием. Я не шучу, либо Киррэл станет твоим мужем, либо светская жизнь для тебя будет окончена. Если будет нужно – ты под него ляжешь. Это понятно? И чтобы я больше не слышал твоих жалоб!

Ханна поджала губы и вернулась к приведению себя в порядок. Конечно, она знала, что Чернотопьедыра, но чтобы настолько? Может быть, служение Райогу и не такой уж плохой выбор.

* * *

Дом в Чернотопье.

– Ну и как тебе барон, Эрика? – с ухмылкой спросил Миззен, ставя бокал на стол перед собой.

Девушка, сбросившая униформу, теперь была одета в простое темно-зеленое платье с открытыми плечами. Вкупе с экзотической прической смотрелось привлекательно, но все впечатление портил слишком внимательный и цепкий взгляд. Готовность бить в ответ на любую потенциальную угрозу чувствовалась в глазах девушки.

– Он не очень хорошо образован, – ответила та. – К тому же играет очень грубо – попытался взять с меня клятву, если расскажет мне подробности своей победы в Меридии над Риксландом.

– Хитро, но глупо, – кивнул тот. – Впрочем, не стоит судить о том, что он сказал. Важно, что мальчик показал зубки. Не думай, Эрика, что барон не предвидел твоего отказа. Он всего лишь тебя проверил, забросил невод, чтобы посмотреть, каким будет улов – мелкая рыбешка или акула.

Девушка кивнула и, сложив ногу на ногу, взяла свой бокал со стола.

– Я тоже так подумала, но потом мы еще немного прогулялись с ним по саду. И в нашем разговоре я не заметила уже ничего примечательного. Он даже на комплименты оказался весьма скуп и неизобретателен, – заявила она. – Если бы не знала, что он бастард, не получивший должного воспитания, решила бы, что Киррэл Шварцмаркт пытается меня оттолкнуть.

– Все настолько плохо? – приподнял бровь барон, не скрывая кривой ухмылки.

– Более чем. Не понимаю, как ему удалось вскружить голову такой массе женщин, – пожала плечом Эрика.

– Как ты и сказала, он груб, и это создает вокруг молодого барона некий ореол привлекательности, – отозвался дядя. – Первое – Киррэл своими руками отомстил за убийство семьи, уничтожив захватчиков. Второе – прибыл в столицу и очень быстро совершил несколько убийств, выступив на стороне короля. Куда бы он ни пошел, всюду сеет боль и смерть. При дворе Равенов это смотрелось диковинно, так что неудивительно, что скучающие придворные дамы увидели в нем дикого зверя, которого было бы интересно обуздать.

– Но у них не будет и шанса, – хмыкнула Эрика.

– Полагаешь?

– Киррэл Шварцмаркт не обычный барон, никогда не бравший оружия в руки. Он без всяких сомнений убьет кого угодно. Я знаю, что он через многое прошел, раз стал таким. Никаких сомнений у него не возникнет, если придется драться. Это не наши придворные мальчишки, это бешеный пес, и стоит ему почувствовать запах человеческой крови, остановить его будет нельзя, пока бьется сердце.

Барон усмехнулся, покрутив бокалом в руке.

– Ты говоришь такие ужасные вещи, но при этом мне кажется, ты им искренне восхищаешься.

Эрика серьезно кивнула.

– Если бы я и не думала о том, чтобы заполучить такого мужа, то теперь решила бы, что Киррэл – идеальный вариант для меня. Сильный, решительный. Он не позволит с собой играть, прям и прост. Но с ним, даже находясь рядом, любая девушка будет чувствовать себя маленькой девочкой, о которой есть кому позаботиться. И, дядя…

– Да?

– Мне кажется, что он очень негативно настроен к нашим играм. Я тебя очень прошу, не вздумай заигрывать с ним.

Миззен совершенно серьезно кивнул.

– Уже по тому, что рассказал Байрон, я пришел к тому же выводу. То, что я сейчас скажу, не должно покинуть этой комнаты. Ты не скажешь об этом никому и никогда. Ты понимаешь, Эрика?

Девушка подобралась, сменила позу, положив руки на колени, и выпрямила спину.

– Да.

– Киррэл Шварцмаркт взял с Байрона Мизинга клятву. И сам дал такую же. Они поклялись своим даром не вредить и не замышлять против друг друга.

Ресницы Эрики дрогнули.

– Не может быть. Байрон пошел на такое?

– Пошел, – кивнул барон. – Если бы не это, я бы ни за что не поддержал его на приеме у Алана. Ты права, Киррэл Шварцмаркт – чудовище в человеческом обличье. Но до тех пор, пока мы не враждуем с ним, это наше чудовище. Наша семья и так сейчас в довольно шатком положении из-за Меридии, и такой козырь, как барон Чернотопья, может всех нас спасти. Так что если ты почувствуешь, что не в силах увлечь его как женщина, твой долг перед кланом стать его подругой. Ты поняла меня?

– Да, дядя, я понимаю. И сделаю все, что потребуется. В конце концов, даже в нашей семье многие считают меня такой же, как и Киррэл. А двум монстрам всегда найдется о чем поговорить.

Барон кивнул, не став оспаривать репутацию Эрики.

Несмотря на четкую военную направленность, даже для клана Миз Эрика оказалась исключительной. Мало кому в ее возрасте достается столь тяжелое испытание.

Никто не пророчил ей военной карьеры, и воспитывали красавицу, как обычную женщину, не собираясь привлекать к службе. В тот момент, когда начался мятеж, она оказалась единственной представительницей рода на землях клана. Эрика в кратчайшие сроки собрала отряд ополчения, возглавила его и лично разбила нескольких аристократов во время мятежа.

Две недели никто не мог переступить границу земель клана, а выставленные вдоль дороги трупы, насаженные на копья, служили предупреждением всем желающим добраться до богатств рода. Две недели держалась Эрика, пока не пришли подкрепления остального клана. И к тому моменту, когда прибыли люди, которым по роду службы следовало защищать клан, девушка совершенно поседела, а выпавшие от пережитого волосы пришлось маскировать новой прической.

Девушка стала героиней, удержавшей земли рода. И вместе с тем получила прозвище Кровавой – за те расправы, которые учинила врагам.

– А теперь расскажи мне, – свернув серьезный разговор, улыбнулся барон, – как именно ты заставишь отступить других конкуренток.