Текст книги "Воспитанник богов"

Автор книги: Владимир Клименко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)

– Ты понимаешь интерлинг?

– А чего тут сложного? Хочешь, научу?

– Хочу, – тут же согласился Млый.

Павел поскучнел.

– Ну, я пошел, – быстро сказал он. – Интерлинг не для моих мозгов.

Млый и не заметил, что провел в радиорубке всю вторую половину дня. Ольга подробно объяснила ему, как управляется с передатчиком, показала большой операционный зал с мониторами, густо покрытыми пылью.

– Отсюда велись телевизионные трансляции. Если бы мы смогли оживить все это хозяйство…

– Думаю, это возможно, – Млый ходил по обширному залу, присаживался за столы, трогал пульты. – Вполне возможно – дело за энергией.

– Да, за энергией, – вздыхала Ольга.

Девушка нравилась Млыю все больше. При в общем-то свободных нравах, существовавших среди умников, была она как-то не по-здешнему робка, постоянно смущалась, но работу свою знала отлично.

– Пришлось покопаться в учебниках, – говорила Ольга. – Все сама, никто не помогал.

– Неужели Евгения не интересует возможность связаться с другими группами людей в других городах?

– Он говорит, что хватает проблем с Хромым Волком и с его людьми. Зачем лишние хлопоты?

– А что ты думаешь о степняках? – неожиданно для самого себя спросил Млый. – Ну, не о всех, а о так называемых мутантах. Роде например.

– Поспелов говорил, что и ты мутант, – Ольга смутилась еще больше. Что у тебя потрясающая генетическая память. Очевидно, такая же, как и у Рода. О нем здесь рассказывают легенды.

– Какие? – заинтересовался Млый.

– Что он может использовать энергию, не прибегая к искусственным источникам. Что он, по сути дела, совершенен. Но в этом и его опасность.

– Видимо, эта же опасность, по представлению профессора, исходит и от меня, – усмехнулся Млый. – Но ничего, разберемся.

Пока же предстояло разобраться с интерлингом.

Интерлинг оказался прост, как таблица уможения. Словарный запас не очень велик, грамматика примитивна. Этот язык годился для передачи самых простых сообщений, отвлеченные понятия требовали конструирования неимоверно громоздких фраз, что отнимало время, но на этом все сложности и заканчивались.

К вечеру Млый мог уже слепить на интерлинге вполне приемлемые на слух предложения.

– Генетическая память, – вновь напоминала Ольга.

– Просто хорошая память и логика, – поправлял ее Млый.

Он спохватился только тогда, когда настало время включить тусклую лампочку над пультом. Горящая вполнакала спираль освещала помещение даже хуже, чем простая свеча.

– Меня, наверное, Регина ищет, – непроизвольно, как у потерявшегося ребенка, вырвалось у Млыя. – Не предупредил, куда иду.

– Регина своего не упустит, – Ольга искоса, снизу вверх взглянула на Млыя. – Пока ты у нее фаворит.

– Вот уж нет! – щеки Млыя вспыхнули краской стыда, и сейчас он мог только порадоваться плохому освещению. – Просто мы – друзья.

– Таких друзей, как ты, Регина могла бы насчитать полвзвода. Ладно, беги.

Уходить Млыю не хотелось. Больше того, ему хотелось и вовсе не расставаться с этой тоненькой девушкой с громадными серыми глазами. Но убедительного повода остаться не находилось.

Он уже направился по пустому коридору к лестнице, когда Ольга крикнула ему вдогонку:

– Эй, Язычник! Завтра придешь?

– Обязательно! – обрадовался предложению Млый.

Но на завтра у Регины были совсем другие планы.

КИЛОТЫ

– Смотри, Гамаюн, как пусто стало в городе. Не видно даже бродяг.

– Да и бойцов Хромого Волка поубавилось. Патрулей намного меньше.

– Это все Отшельники! Ох, и не нравится мне здесь. Постоянно чувствуешь себя даже в воздухе, как в западне.

– Очень похоже. Но до нас Отшельникам пока не добраться, у них достаточно хлопот на земле.

– А ты заметил, что бойцов Хромого Волка оттесняют к центру, к тем кварталам, что заняты умниками. Скоро они начнут драться между собой.

– Мелких стычек уже хватает. Они будут вынуждены или договориться, или перебьют друг друга.

– Скорее, второе.

– Да, да. И как же поведет себя в такой ситуации Млый?

– За него пока думают другие. Это он считает, что контролирует ситуацию, а на самом деле его используют, как пешку.

– Хороша пешка с двуручным мечом.

– Именно в этом качестве он пока умникам и нужен.

Холодно, совсем холодно. Ночью выпал снег и утром не растаял. Мелкий скользкий наст покрыл пленкой мостовую.

Сегодня поднялись совсем рано, еще затемно. До самого последнего момента Регина не говорила ничего, а потом, уже на улице, сказала, что надо идти в штаб, есть разговор.

Млыю подобная таинственность не понравилась, но он сдержался, промолчал. Что ж, послушаем, что скажут.

На этот раз зашли не к Евгению – к Бруно. За две недели Млый разобрался, что Бруно отвечает за все войсковые операции, а общее руководство возложено на Евгения. Особого значения такому распределению ролей Млый не придавал. Он все равно чувствовал себя среди умников достаточно независимо, хотя и приходилось подчиняться общей дисциплине.

Кабинет у Бруно был большой, просторный. Три, а не одно окно выходили на площадь. Стулья стояли в несколько рядов, как в просмотровом зале, значительную часть боковой стены занимала подробная карта города.

Млый с Региной пришли первые, и на сей раз Бруно принял Млыя более приветливо, чем при первой встрече. Он сам вышел из-за стола, крепко пожал руку. При этом Млый заметил, что он постарался стиснуть его ладонь так, чтобы причинить пусть небольшую, но боль. Млый широко улыбнулся и с удовольствием ответил на рукопожатие, да так, что у Бруно хрустнули суставы.

Регина этого короткого противоборства не заметила, привычно сняла берет и сунула его под наплечный погончик.

– Сейчас подойдут остальные, – Бруно вернулся за свой стол, сел, широко расставив локти. – Тогда и начнем.

Командиры подразделений заходили в кабинет один за другим. Некоторых из них Млый знал, некоторых видел впервые. Вот, словно стараясь остаться незамеченным, в дверь прошмыгнул Курт и устроился в самом последнем ряду. Его щуплая фигура могла обмануть только тех, кто был с ним совершенно незнаком – приемами рукопашного боя Курт владел безупречно. Млый его сноровку уже испытал на себе. На тренировке, желая сразу положить Курта на обе лопатки, он неожиданно сам первым оказался на полу да еще с завернутой за спину рукой. Пришлось позже восстанавливать статус кво, что потребовало дополнительных усилий.

Потом появился медлительный Фока. Карманы его куртки вечно оттопыривали запасные автоматные магазины. Сонный и тяжелый взгляд Фоки скрупулезно обследовал всех присутствующих, уверился, что ничего неожиданного не предвидится, и приобрел совсем равнодушное выражение. Фока молча опустился на стул в переднем ряду и тут же, казалось, задремал.

Запыхавшись вбежали два молоденьких сержанта Леньчик и Седой. Сидеть смирно им было не под силу, и они немедленно затеяли шутливую возню, стараясь столкнуть друг друга со стульев. Бруно сначала терпел, потом прикрикнул на них. Леньчик и Седой с обиженными лицами демонстративно уставились в окно.

Глядя на командиров, Млый вспомнил, как вначале удивлялся тому, что среди умников почти не встречается мутантов. Нормальное сложение и реакция, полное отсутствие уродств, если не считать профессора Поспелова. Но позже в разговорах с Региной выяснилось, что рождение мутантов среди умников – не такое уж редкое явление. Просто еще в детских садах производится жесткий отбор, и если мутация у ребенка носит характер исключительно физических недостатков и не касается экстраординарных умственных способностей, то его отбраковывают.

– То есть как? – не понял Млый.

– Отбраковывают, – равнодушно сказала Регина и взглянула на него своими темными выпуклыми глазами, как на недоумка.

– Убивают? – ужаснулся Млый.

На этот раз Регина промолчала.

Теперь понятно, что мутантом среди умников мог быть только кто-либо обладающий способностями не меньшими, чем у профессора, остальным здесь не выжить.

Млыя подобное открытие покоробило, но позже он с этой мыслью смирился. С своим уставом… Хотя странно, конечно.

Постепенно комната набилась негромко разговаривающим народом, Млыя оттерли в угол, где он и затих, устроившись на стуле верхом.

– Все вы уже знаете, – начал Бруно, – что управляемые Отшельниками килоты стали теснить подразделения Хромого Волка от окраин к центру. То есть, к нам. Если все будет продолжаться в подобном духе, то вскоре нам придется или пропустить бойцов Хромого Волка к телецентру, или вступить с ними в сражение. Нас они боятся намного меньше, чем килотов. Что случится потом, догадаться не трудно. Если мы даже одержим победу в этом сражении, то позже придется противостоять уже непосредственно килотам. Такой вариант никого не устраивает.

– Тогда пусть Хромой Волк пропустит нас на свою территорию, мы укрупним соединения и вышибем килотов из города, – с горячностью воскликнул Леньчик.

– Пока я еще не давал слова никому, – Бруно остановил свой тяжелый взгляд на сержанте. – Когда-то мы уже были вместе, чем это закончилось, вы помните. Короче, такой вариант никого не устраивает. Но теперь среди нас появился боец, способный если и не полностью устранить возникшую опасность, то хотя бы прорваться к килотам в тыл и выяснить, что происходит в тех кварталах, откуда Хромого Волка уже вытеснили. – При этих словах все обернулись в сторону Млыя, и даже Фока взглянул на него без обычного сонного выражения. – Для нас это важно, так как, по слухам, килоты не просто занимают освободившиеся кварталы, но и разрушают их, превращая в горы камня и железа.

– Интересно, зачем это им понадобилось, – пробурчал себе под нос Фока.

– Вот и я говорю – странно. Похоже, Отшельники решили полностью разрушить город. Вернее, то, что от него осталось. Тогда мы окончательно лишимся места своего обитания и будем вынуждены или уйти в степь к дикарям, или погибнуть. С разрушением города мы потеряем и наши надежды прорваться к действующему генератору на окраине. Если он еще, конечно, остался цел, заключил свою мысль Бруно.

– Можно договориться так, чтобы Хромой Волк пропустил вперед лишь одного Язычника, – голос Регины звучал уверенно, как будто вопрос был уже решен. – Одного или с двумя или тремя нашими.

– Исключено, – возразил Бруно. – Язычника они считают одним из Отшельников, не понимают, почему мы его приняли, и по-прежнему боятся. Он уже пошалил у них в тылу, и больше они его видеть не хотят. Но существует еще и система подземных коммуникаций. Хромой Волк плохо изучал карты, он вообще мало придает значения старым книгам и планам. Так вот, есть возможность пройти подземными ходами, скажем, вот сюда, – Бруно ткнул пальцем в карту. – Прямо к бывшему парку. В этом случае Язычник окажется за спиной не только у Хромого Волка, но и у килотов.

К тому, что с ним не посоветовались, когда придумывали это задание, Млый отнесся спокойно. Он – боец и должен подчиняться общей дисциплине. Но предстояло выяснить подробности.

– Судя по плану, – Млый пробрался из своего угла к карте, – войти в подземные коммуникации можно прямо здесь, около здания телецентра. Но тогда придется пробираться неизвестными ходами очень долго даже вот сюда, к бункеру, где обитает Архимед. Я уже рассказывал, как пытался выйти из бункера и сразу же был атакован летучими крысами, а потом приполз еще и Белый крот. Неужели нельзя пройти хотя бы до бункера наземными путями? По-моему, это не так уж трудно. До библиотеки мы полностью контролируем все кварталы, а дальше, если понадобится, я прорвусь через патрули.

– Подразделения Хромого Волка очень плотно подтянулись сейчас к самой библиотеке. Тебе придется иметь дело не с патрулями, а, по сути дела, с армией. Пристрелят.

– А ночью?

– И ночью не лучше. Разве что по крышам. Но тогда надо будет все же войти в библиотеку, а ее заняли килоты. Под библиотекой есть свои коммуникации, и куда они выводят, мы не знаем. Но Отшельники о них осведомлены прекрасно.

Некоторое время Млый думал, а потом решил – пойду по крышам.

– Ну-ну, – усмехнулся Бруно. – Фока, расскажи, как ты хотел по крышам пройти к полигону.

– Это давно было, – сонно заметил Фока. – Года два назад. Там на чердаках вообще непонятно кто обитает. Паутины натянуто – нож берет с трудом. Еле выдрался.

– Вот видишь. В подземелье хоть Белый крот и крысы и план есть, а на чердаках и крышах другая нечисть, совсем неизвестная. Выбирай.

– Я еще подумаю, – пообещал Млый. – А потом скажу.

– Думай, но недолго. Времени мало.

Перешли к другим вопросам, командиры заговорили вперебой, а Млый, вернувшись на свой стул, начал мрачно прикидывать, как прорваться к Архимеду с меньшими потерями.

За недели жизни у умников он не раз вспоминал и Архимеда, и Меченого, ведь они остались в полном неведении, что с ним произошло. Успокаивало одно – Архимед разберется. Млыя он чувствует на расстоянии, возможно, его способности позволили понять, что к чему. Подземное убежище Архимеда стоит использовать как перевалочный пункт, там можно отдышаться, а потом двигаться дальше. Если килоты заняли библиотеку, то крыши, пожалуй, отпадают. Какая разница – прорываться через посты Других или биться с килотами. Тогда уж лучше иметь дело с Другими.

– Пойду поверху, – доложил Млый Бруно, когда обсуждение очередного вопроса немного стихло. – И никого брать с собой не буду. Мне ведь надо идти быстрее. К тому же и задание – только посмотреть и разобраться, что происходит. В бой постараюсь не ввязываться.

– Это уж как получится, – тихо сказал Бруно. – Действуй!

Действовать предстояло немедленно. Этой же ночью. Днем, здраво рассудил Млый, к подразделениям Хромого Волка лучше не соваться, а ночью у него будет преимущество. Сразу после собрания хотел еще раз зайти в радиорубку к Ольге, но Регина, словно почувствовав его настроение, увлекла в оружейную.

Стрелковое оружие имелось у умников в избытке, хуже обстояло с боеприпасами. Но ничего подходящего Млый для себя так и не выбрал. Шумно и неэффективно. Если бы нашелся хоть один не разряженный деструктор, то его Млый, пожалуй бы, взял. А так не стоит связываться даже с пистолетом, если будет надо – обойдется и мечом.

Такое пренебрежительное отношение к арсеналу Регину обидело.

– Что твой меч против автомата, – раздраженно заметила она. – Ты можешь увернуться от пули?

– Могу, – спокойно признался Млый.

– Да ну, – голос Регины звучал вызывающе. – Попробуем?

– Попробуем, – Млый закусил губу.

– Смотри, потом пеняй на себя.

– Попробуем, – уперся Млый.

Их спор услышали, и на площадь Млый с Региной вышли в сопровождении еще трех бойцов. Пока шли к сплошной без окон кирпичной стене, к ним присоединилось еще несколько человек.

– Язычник будет уворачиваться от пули! – звонко крикнул Павел.

Теперь вокруг спорящих собралась целая толпа.

– Давай прекратим эти глупости, – предложила Регина, когда Млый встал около стены – между ними оставалось метров двадцать свободного пространства. Ее глаза возбужденно блестели. – Поспорили, и будет.

– Стреляй, – приказал Млый.

– Ладно.

Больше никаких дополнительных предупреждений не последовало. Короткой очередью от пояса Регина выбила чуть левее головы Млыя осколки кирпича.

Млый, хотя и не двинулся с места, сразу вошел в уже привычное состояние дискретного движения. Он ясно видел, как три пули вылетели из ствола и, вращаясь, ушли в сторону. При желании он мог бы коснуться каждой из них рукой по очереди.

– Даже не дернулся! – вновь крикнул Павел. – Регина, прекрати, вдруг попадешь.

– Целься в меня, а не в стену, – отчетливо сказал Млый. – Зачем уклоняться, если стреляют мимо.

Регина перехватила автомат, поднесла приклад к плечу.

– Стреляю одиночными, – предупредила она.

На этот раз пуля устремилась в правое предплечье. Млыю не пришлось даже отступать в сторону, он просто чуть развернулся, тут же услышав звук, с которым свинец вошел в кирпич.

– Вы с ума сошли! – послышался из окна негодующий голос Бруно. Прекратите немедленно!

– Не беспокойтесь, командир, – крикнул в ответ Млый. – Идет эксперимент.

– Отставить!

Но бойцы расходиться не пожелали.

– Она специально стреляет мимо, вы заметили, что Язычник даже не стронулся с места.

– Кто может уклониться от пули? – философски заметили в толпе.

– Стреляй подряд, – снова сказал Млый.

В глазах у Регины появился холодный огонек. По всему было заметно, что она раздражена и теперь готова действовать по-боевому.

Стреляла она неплохо. Только один из пяти выстрелов пришелся мимо. Голова, грудь, ноги. Млый сосчитал каждую из пяти пуль и сделал всего несколько коротких, незаметных для обычного человеческого глаза движений. Регина растерянно опустила автомат.

– Дай я попробую, – протиснулся вперед Павел. – Я лучше стреляю.

Но уже через площадь бежал Бруно, ругаясь на ходу и размахивая руками. Бойцы стали неохотно расходиться.

– Я могла попасть в тебя? – тихо спросила Регина, когда они уже шли к казарме.

– Только если бы я захотел.

– Невероятно, – Регина удрученно покачала головой. – Ты знаешь, а я ведь завелась. Я стреляла по-настоящему.

– Знаю. Но у меня хорошая реакция.

– Хорошая? Нечеловеческая. Может, ты действительно Отшельник?

– Еще скажи, килот, – рассмеялся Млый. – Ладно, не обижайся.

Он вспомнил, как Род говорил ему, что Другие всегда пытались передоверить умение своего тела различным механизмам и никогда полностью не использовали своих возможностей. Только сейчас он начал понимать, насколько Род был прав. Теперь он без труда входил в новое для него состояние, когда реакция превышала все мыслимые для человека пределы, причем мог это делать по желанию, вполне осознанно. О чем-то похожем говорил ему когда-то и Свентовит. Млый удивлялся, как удается тому избежать верного удара и внезапно оказываться в новом месте, даже за спиной противника. Вспомнил он и о Рахе, который утверждал, что умение летать – всего лишь одно из состояний и достичь этого способен каждый.

Может быть, поэтому изменилось у него и отношение к оружию. Как ни был хорош автомат, а старый добрый меч в руках вернее.

На площадь к библиотеке Млый направился, когда уже совсем стемнело. Его проводили два разведчика, которых он не знал даже по имени. Знакомиться было некогда.

Как и предупреждали, улицы, выходящие на площадь с противоположной стороны, были перегорожены невысокими баррикадами, за ними горели костры. Пустое пространство перед библиотекой сейчас не пересекал ни один человек зона стала по-настоящему пограничной.

– Эй, – крикнул один из разведчиков, обращаясь к невидимым отсюда бойцам Хромого Волка. – Как там у вас?

– Плохо, – отозвались из-за баррикад. – Прижали к площади по всему фронту. Но пока держимся. Может быть, выдвините несколько отрядов на помощь?

– Это не нам решать, а начальству…

– А-а, – разочарованно донеслось из темноты.

Пользуясь моментом, Млый двинулся вдоль стены, желая обойти площадь по периметру и через один из переулков или проходных дворов оказаться за спинами патрулей.

Осуществить задуманное оказалось на удивление просто. Через подъезд удалось выйти во двор, где у костерка маялись от безделья два юных стража. Стараясь не шуметь, Млый ускользнул от них в переулок.

Он чувствовал присутствие Других повсюду, различал усталость и озабоченность, надежду и страх. Где-то, за несколько кварталов, ощущались всплески боли и отчаянья – там, очевидно, шел бой. Но чужих Млый не чувствовал, пока здесь их не было.

Не такой уж длинный путь растянулся на несколько часов. Млый не желал никому показываться на глаза, поэтому несколько раз приходилось подолгу пережидать в каком-нибудь не слишком надежном укрытии – спасала темнота.

Крышка канализационного люка, которую он задвинул за собой, когда уходил, оказалась на месте. Похоже, за это время никто ее не трогал. Млый привычно спустился по металлическим скобам, а дальше почти побежал знакомыми переходами.

Архимед и Меченый не спали. Горела свеча, в бункере к затхлому воздуху примешивался запах дыма – Меченый раскуривал свою вечернюю трубку.

– Табак кончается, – сказал он вместо приветствия, стоило Млыю открыть дверь. – Принести не догадался?

Некоторые из умников курили. Правда, не трубки, а сигареты, так что Млый без труда мог бы прихватить несколько пачек и теперь корил себя за невнимательность.

– Тебе бы на свежий воздух, – сказал он Меченому. – Вон какой бледный стал.

Архимед, в свою очередь, шумно захлопнул толстую книгу и уставился на Млыя так, будто видел его впервые.

– Набегался? Понял теперь, с кем лучше иметь дело?

Млый неопределенно пожал плечами. Судя по встрече, для Архимеда и Меченого, где он все это время обитал, тайной не являлось.

– А вы что сидите как затворники? Хоть знаете, что наверху делается?

– Потому и сидим, – вздохнул Архимед. – Сидим и трясемся, как бы килоты сюда не пожаловали. Что, туго?

– Бруно говорит, что да. Наступление по всему фронту.

– Этого и следовало ожидать. Они, верно, думали, что Отшельники пошумят и успокоятся. Нет, им здесь не нужен никто. Да и город тоже, неожиданно заключил Архимед.

– Так ты знаешь, что творится в кварталах, захваченных килотами?

– А там ничего уже не творится. Горы щебня и кирпича. Потом зарастут травой.

– И ты говоришь об этом так спокойно?

– Что остается делать. Здесь, в бункере, можно протянуть несколько лет, даже если завалят все коридоры. Но лучше уже сейчас убираться отсюда подальше.

– Я ждал тебя, – признался Меченый. – А то бы давно ушел. Лучше погибнуть наверху, чем в этой норе.

– Тогда собирайся, через часок и выйдем.

Меченого Млый решил взять с собой. Хватит ему сидеть затворником. По всему видно, что такая жизнь не для него – побледнел, осунулся. Пучки волос остались только на затылке, открыв обширную лысину.

– Болеешь? – участливо спросил Млый.

– Есть маленько, – охотник собирался не торопясь, основательно, словно не желал больше возвращаться в бункер.

– Идите, идите, – ворчал Архимед, неприкаянно бродя по комнате. – Там вас вразумят.

Млыю хотелось также взять с собой и Архимеда. Ворчун, разумеется, и самонадеян бесконечно, но не пропадать же ему одному. Но Архимед отказался наотрез.

– Чего я там не видел, килотов ваших. Я и здесь их дождусь.

Затягивать спор Млый не стал – бесполезно.

Посмотрев взятую у умников карту, Архимед указал на неточности. Двигаться подземными коридорами глубоко в тыл опаснее, чем по поверхности.

– Надо опять выходить в коридор, где обитают летучие крысы. А дальше вот этого поворота даже я соваться опасался. К тому же не думаю, что килоты не проникли со своей стороны в подземелье. Так что можете встретиться с ними прямо здесь.

– Ты их видел? – спросил Меченый Млыя о килотах.

– Пришлось. В первый же день, как ушел отсюда. Твои стрелы против них бесполезны, годится только меч. И то придется кромсать килотов на части.

Меченый молча кивнул. По его спокойному лицу никак нельзя было догадаться, что он думает. Лишь рука привычно легла на рукоятку меча.

Провожать их Архимед не стал. Вышли сначала в тоннель с монорельсом, затем в машинный зал. Оставалось пройти системой коридоров до люка, когда Млый уловил, как кто-то большой и сильный стремительно выдвинулся им навстречу и перекрыл выход.

Еще ничего не говоря Меченому, Млый отодвинул его в сторону и обнажил меч, хотя инстинкт подсказывал, что лучше было бы вернуться.

– Килоты? – еле слышно спросил Меченый.

– Нет, это – Белый крот.

Еще не видя зверя, Млый точно определил противника. Несмотря на внушительные размеры, крот двигался почти бесшумно, лишь слабое шуршание изредка выдавало его движения.

– Он перекрыл выход, – голос Млыя звучал сдавленно. – Ждет. Ждет, пока мы не подойдем сами.

– Вернемся?

– А в другом коридоре тоже есть Белый крот. Которого выберешь?

– Ты же пришел в бункер этим путем?

– Да, и тогда крота здесь не было.

Млый понимал, что биться с сильным и умным зверем в подземелье задача не из легких. Но если придется…

Не спрашивая разрешения, Меченый зажег второй факел. Стало чуть светлее. В тишине хорошо различалось падение каждой капли с потолка.

– Пошли, – Млый шагнул за одну из опор. – Попробуем подойти к кроту с двух сторон. Факелы гасить не будем, все равно он нас видит, а мы его нет.

Факел Меченого стал медленно удаляться в сторону.

Млый двигался не спеша, не пытаясь скрыться. Он помнил, что перед дверью есть большая площадка, на ней, видимо, и обосновался крот. Напасть внезапно зверюге уже не удастся, и пусть его внимание будет направлено сразу в двух направлениях. Посмотрим, кого он выберет для атаки.

Предыдущий опыт показывал, что играть в прятки со своей жертвой Белый крот не любит. Прет напролом, надеясь на громадную силу и натиск. Может применить болевой удар, как это случилось в ракетной шахте. Поэтому надо быть готовым ко всему.

Может, все-таки стоило бы вернуться, подумал Млый. Притащить сюда из другого коридора катапульту Архимеда и отпугнуть крота огнем. Но уже впереди тяжело заворочалось гигантское белое тело, переливаясь упругими складками – Млый понял, что видит бок крота, голову скрывала одна из бетонных опор. Внимание зверя явно отвлекал факел Меченого.

Принимать решение надо немедленно. Еще пара секунд, и крот бросится вперед, сомнет охотника, и тогда будет поздно.

Млый воткнул факел за панель какого-то агрегата, поудобнее перехватил двумя руками меч и с криком – Меченый, назад! – выпрыгнул на площадку. Тело крота открылось полностью, лежащая на полу голова была направлена в противоположную сторону, оставалось сделать пять шагов…

– Прячься! – раздался в тишине отчаянный голос охотника. – Не смотри!

Команда была подана таким властным голосом, что Млый непроизвольно сделал шаг назад, снова скрываясь в тени, и тут же крот рванулся вперед.

Так, очевидно, его далекий маленький предок атаковал червяка. Лапы заскребли по бетонному полу, оставляя на нем глубокие борозды, и в тот же момент безвольно застыли, а потом крот медленно повалился набок.

Еще не понимая, в чем дело, Млый вновь вышел на площадку.

– Смотри, теперь можно! – вновь крикнул Меченый и отшвырнул в темноту какой-то предмет.

– Что случилось? – в растерянности Млый опустил меч. – Крот мертв?

– Еще нет, – Меченый уже деловито направился к голове зверя. – Но станет мертв, когда его сожрут крысы.

Вслед за ним, вновь взяв факел в руки, пошел Млый.

Он коснулся белой густой шерсти и уловил едва заметное сокращение мышц.

– Жив, но безопасен, – охотник встал рядом. – Помнишь глаз василиска?

– Так ты показал ему глаз?

– А зачем же все это время мне понадобилось таскать его с собой. Видишь – пригодился.

– Я про него совсем забыл, – признался Млый. – Ну, теперь мы вооружены куда лучше, чем я думал.

– Приберегал на самый крайний случай, – охотник с сожалением вздохнул. – Но теперь все. Глаз мертвого василиска может поразить врага лишь один раз.

Пробираясь к выходному люку, Млый посетовал охотнику:

– Зря ты показал кроту глаз. Мы бы с ним и без этого справились.

– Не знаю. Уж больно здоров. А глаз, чего его жалеть, руки-ноги на месте, не пропадем.

На улице шел снег. Выбравшись наружу, Меченый вдохнул полной грудью воздух, собрал снег в горсть, размял и растер по лицу.

– Хорошо-то как! Словно у нас в степи. – Но тут же обеспокоился: Следы будет хорошо видно. Как бы они нас не выдали.

По соседней улице промаршировала колонна. Раньше таких крупных соединений Млый никогда не встречал.

– Даже если увидят следы, вряд ли подумают, что это лазутчики. Мало, что ли, здесь ходит патрулей.

И все же пробирались осторожно вдоль самых стен. Выпавший снег светился в темноте, идти было легко.

Они брели, иногда сворачивая в проходные дворы, минуя сторожевые рогатки и костры, прячась в подъездах, и примерно через полчаса наткнулись на сплошную линию обороны.

Стреляли нечасто. Оборонявшиеся, как видно, хорошо понимали, что успех боя зависит в основном от рукопашной. Млый увидел баррикаду и залегших за ней бойцов. Вооружены они были по-разному. Виднелись самодельные копья, широкие тесаки и штыки. На кострах плавили какую-то смоляную смесь. Изредка слышались хлопки ручных гранат.

– Смотри, – прошептал Млый. – Почти не пользуются автоматами, хотя стрелкового оружия навалом. Значит, атакуют килоты.

Неожиданно залегшие за баррикадой люди зашевелились и стали подниматься, готовясь отразить новое нападение. Послышался мощный удар, словно в баррикаду ударили тяжелым тараном. Примерно с десяток бойцов взобрались наверх, в воздухе замелькали тесаки.

Охотник и Млый наблюдали за боем издали. Крики и возня, падение тел, деловитая ожесточенность сменились наконец относительным затишьем.

– Ты видел, как рубили того килота, что прорвался к баррикаде первым? Буквально на части.

– Никогда бы не поверил, что люди могут быть такими живучими, если бы не увидел своими глазами, – отозвался Меченый.

– Килоты – не люди. Ими управляют Отшельники. Вот с кем мне действительно не хотелось бы встретиться.

– Слуги здесь, значит, и хозяева неподалеку. Ну что, будем пробираться за баррикаду?

Пройти незамеченными линию фронта казалось невозможным. Млый мог еще рассчитывать на то, что его примут за своего – поможет камуфляжная форма, а вот Меченого – нет.

– Останешься здесь? – спросил он у охотника.

– Зачем тогда было идти с тобой? Нет, давай вместе, хоть будет кому прикрыть тебя с тыла.

Дома, прижимаясь друг к другу стенами, выглядели сплошным монолитом. Млый перевел взгляд на крыши. Стоит попробовать?

– Пойдем крышами и чердаками, – сказал он Меченому. – Эх, ворон твой спит, уж он-то показал бы дорогу.

Обветшавшие лестничные пролеты ощутимо качались под ногами, пока поднимались на самый верх к чердачному люку. Крышка оказалась плотно запертой. Охотник вытащил нож, но Млый отрицательно покачал головой и, взобравшись по металлической лестнице, уперся в люк плечом. Крышка заскрипела и вдруг выстрелила вверх, поддавшись напору. С чердака пахнуло пылью и затхлостью.

Млый прислушался. Кое-какая живность тут водится. Нет, не крысы и не змеи. Может быть, птицы?

Пыль поднималась при каждом шаге, щекотала ноздри. Меченый, шедший вторым, оглушительно чихнул. И тут же с разных углов послышался неясный шорох, так что Млый завертелся во все стороны, выставив перед собой нож. Шорох стих.

Ощупью добрались до чердачного окна, здесь было чуть светлее. Почувствовав себя увереннее, Меченый сунулся было на крышу, и тут же до Млыя донеслись его сдавленные проклятия.

Тело охотника дергалось, будто он был привязан за ниточки, и этими ниточками управляла опытная рука кукловода.

– Влип! – Меченый отчаянно дернулся, и что-то лопнуло с тугим треском. – Проволока!

Млыю тут же вспомнились слова Фоки.

– Замри! – приказал он.

Привыкшие к темноте глаза сумели различить, что чердачная дверца плотно оплетена множеством толстых нитей, в правом верхнем углу паутины висел комок перьев, бывший когда-то голубем.