Текст книги "Испорченная охота (СИ)"

Автор книги: Владимир Платонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

– Я думаю, что до полного восстановления мед. комплекса базы, нет резона, доставать их оттуда. Не дай бог что, и наша урезанная медицина может им не помочь. Кстати, может, есть смысл подтащить этот транспорт поближе? У нас есть такая возможность?

– Силовой захват фрегата должен потянуть… Если аккуратно, то можно попробовать.

– Нужно, попробовать, а пока будем тащить, пусть дроиды разгребают завалы. А ты точно уверен, что там есть выжившие? Столько лет прошло или они пустые…

– В новых капсулах, время сохранения объекта не имеет значения, главное, что бы была энергия. Но если они работают, значит, есть и энергия, и объекты.

– Разводи, однако, пары. Пойдём потихонечку, навстречу не изведанному.

– Так командуй, ты же старпом!

– Ну, ты и язва. – Я покачал головой. – ИИ, разогрев реактора, готовность дать ход! Координаты передаст Кузьма, рассчитай курс, доложить остаток топлива.

– Реактор на разогреве, пятиминутная готовность дать ход. Координаты получены, курс рассчитывается. Остаток топлива – восемнадцать процентов от нормальной загрузки.

– Кузьма, нам топлива-то хватит?

– Хватит. Туда и обратно, учитывая нагрузку, не более одного процента уйдёт.

– Когда там у нас народ из нирваны выпадет? А то проснутся, а тут такой сюрприз. Лучше бы, конечно, принять общее решение, но, очень надеюсь, что они нас поддержат.

– Капитан освободится, примерно через шесть часов. Остальные, часов через девять. Мы уже будем на половине пути. И, я думаю, что мы задействуем оба рем. комплекса. Надо будет сразу обследовать уцелевшие трюмы, на предмет запасов топлива, отыскать, возможно сохранившийся ИИ и информационные базы данных. Так же необходимо отыскать и извлечь Императорские регалии. И не спорь. Это важно.

– Разогрев реактора завершён, координаты введены, курс просчитан. Готов к движению.

– Поехали! Вернее, начинай разгон!

– Понял. Начинаю разгон. – Занимавшая всю правую сторону экрана станция, начала всё быстрее и быстрее убегать в сторону и назад. Что самое интересное, практически никаких ощущений ни при разгоне, ни при манёврах совершенно не ощущалось. Прикольная штука, эти компенсаторы, и инерцию гасят, и искусственную гравитацию делают.

Наш кораблик уже почти пять часов шустро пожирал остававшееся до цели расстояние. Я всё пытался вытянуть из Кузьмы, хоть какие-нибудь подробности, про эти императорские "знаки власти". Но тот отделывался общими ответами, и никак не хотел колоться, как мне казалось, даже подсмеиваясь, над моими потугами. Ну, прям, как человек, особо изворотливый и хитрый. Сравнивая манеру общения Кузьмы и, к примеру, ИИ нашего фрегата, который, хоть и наложили на него отпечаток личности Михалыча, никак не проявлял никаких не относящихся к делу посторонних эмоций, я всё больше недоумевал. Ну, не может компьютер, так себя вести, какая бы личность у него не развилась. Я всё чаще ловил себя на мысли, что я общаюсь с человеком, а не с искуственным интеллектом. И поэтому, после некоторой паузы, после очередных отговорок Кузьмы, я всё-таки спросил:

– Кузьма, ответишь мне на один вопрос?

С ясно различимым смешком, он ответил: – Да не вопрос, но только не про регалии.

– Да нет, не про регалии, Кузьма, не про регалии. – Я помолчал. – Скажи мне честно, ты… человек? Только не бубни мне про искусственные интеллекты и невозможность переноса сознания, тем более доказанную экспериментальным путём.

В рубке повисла мёртвая тишина, только почти на грани слышимости шумела система вентиляции. Я уже собрался повторить свой вопрос, но тут раздался изменившийся, немного хриплый голос Кузьмы.

– Я… был, человеком. Давно. Был. – И он опять замолчал.

– Как это был? – Не выдержал я паузы. – Ты, или есть, или тебя нет. Третьего не дано, если конечно не считать время от времени встречающихся животных в человеческом обличии. – Я тоже, признаться, был огорошен, признанием Кузьмы. Впрочем, он, наверное, теперь уже не Кузьма.

– Как тебя теперь называть? У тебя ведь наверняка есть своё имя?

– У меня было имя. Позволь представиться, первый адмирал императорского флота, кавалер… Ну в общем, кавалер много чего. Сейчас, это уже не имеет никакого значения.

– А как тебя звали-то, кавалер, блин. Чего ты молчал всё это время?

– А что бы изменилось? Руки, ноги и хвост, у меня бы не отросли.

– Хвост… Кто о чём, кхм… Ну, мы бы относились к тебе по другому, ну, не так, как к компьютеру.

– Интеллекту. – Поправил меня бывший адмирал. – А звали меня, то есть его, Арен Кумо.

– А почему "его"?

– Его больше нет. А есть Кузьма. И, пожалуйста, зови меня так. Мне понравилось это имя.

– Подожди, Кумо, если мне не изменяет память, это же имя… нет, фамилия Императора?!

– Да, Император, мой двоюродный брат, а я был командующим флота Империи.

– Так вот откуда у тебя адмиральские коды! А я то голову ломал, откуда у простого ИИ обычного челнока, такие знания!

– Ну, челнок тоже не простой. Он был, как бы моим адмиральским катером, если это обозначение переложить на ваш язык.

– Так это, получается, ты снял ограничения с ИИ? Хотел, что бы у него развилась личность?

– Не совсем так. Ограничения снял я, но они не касались развития личности. Это априори исключено, очень строгие программные запреты, обойти которые, не разрушив целостность сознания ИИ, невозможно. Перед смертью, я разблокировал функцию абсолютного слияния.

– А как же ты попал сюда, вернее в… – Я изобразил руками нечто.

– Мы возвращались к флоту, с совещания у Императора, и попали в засаду. Прикрытие было уничтожено, крейсер получил критические повреждения. Меня, тяжело раненного, адъютант притащил в ангар, для эвакуации, успел затащить в челнок. Следующими попаданиями, ангар был разрушен, произошла разгерметизация. Адъютанта просто выдуло из челнока, а я успел зацепиться за кресло. Шансов у меня не было. Шаттл завалило обломками. Истекая кровью, я успел добраться до ложемента, и запустить процедуру абсолютного слияния. И вот, я здесь, а Арен Кумо, спустя много веков, был выброшен, нашедшими наш крейсер пиратами, за борт.

– А что же ты не открылся им? Всё-таки свои, хоть и бывшие, но жители империи.

– Им? Этим туземцам? Не смеши меня! То, что они, наконец-то, вышли в пространство, на задорого сбагренных им прохиндеями с окраины, утлых скорлупках, и сразу занялись пиратством и привычной, по их родной планете, работорговлей, никогда не поставит их на одну ступень, даже с самым грязным обитателем городского дна любой имперской планеты.

– Это в тебе великоимперский шовинизм взыграл?

– Нет, просто я помню их грязными и вонючими дикарями, и с прошествием многих веков, они ничуть не изменились. Как были дерьмом, так и остались. Только стали более опасным дерьмом.

– А чего же ты тогда от них не улетел? Коли тебя извлекли, из под обломков?

– У меня нет гипердвигателя. Челнок же был предназначен только для внутрисистемных перелётов.

– Арен… – Он меня перебил.

– Кузьма, Володя, теперь только Кузьма. Можно Кузя. Арена больше нет. И… В общем, ты понял.

– Извини, Кузьма, но почему мы? Почему ты с нами возишься? Мы ведь такие же дикари, как и эти… И они тоже называли нас, дикарями.

– Нет, Володя, вы, не дикари. И у меня есть свои резоны так думать. И если они подтвердятся, то ты о них узнаешь, в своё время. И я уверен, что прав, в своих утверждениях…

– Что-то связанное с регалиями? Как-то ты похоже, отнекиваешься.

– Всему своё время!

– А остальным говорить будем? А то не очень правильно получится. Я уверен, они поймут! – попытался я его убедить.

– Куда бедному крестьянину деваться? Расскажем, конечно, коль пошла такая пьянка, но только когда все вместе соберутся. Не хочу десять раз повторять одно и то же. Кстати, Леонид Михайлович уже выпал обратно в реальность, и идёт сюда.

– Во, а чему ты Михалыча учишь?

– Всему тому, что знал сам. Всё, тихо. Ещё успеем поговорить.

Двери в рубку с тихим шелестом, раздались в стороны. В проёме стоял наш помолодевший, будущий адмирал.

– А чего это ты тут делаешь? Татьяна сказала, что квалификацию повышаешь, но чего в рубке? Ты же обычно у Кузьмы торчишь.

– Да тут, командир, новые вводные поступили, и пока ты был на восстановлении своего… тонуса, – я чуть запнулся, – взял ответственность на себя, и отправил нас в не очень далёкое путешествие.

– Какое такое путешествие?

– Да тут не далеко, ещё часов шесть осталось из двенадцати.

– Рассказывай!

– Помнишь, Кузя отсканировал транспорт?

– Ну, помню, конечно, так ведь мы туда потом, между делом собирались?

– Обстоятельства изменились. При детальном сканировании выяснилось, что с вероятностью в девяносто процентов, там есть выжившие.

– Да какие, там, к едреней фене, выжившие могут быть? Он сколько столетий в космосе, разделанный как треска на камбузе, болтается? – Кап три начал напрягаться.

– По последним данным, в том оборудовании, время сохранения объекта, роли не играет. Энергия есть, остальное по барабану. Сигнатуры мы срисовали, значит, энергия есть. Прилетим, узнаем. Да там и ещё разные ништяки должны быть.

– Какие ещё ништяки?

– По крайней мере, контейнеры с топливом. И себе загрузим, и на станцию ещё должно остаться.

– А ты откуда знаешь?

– Так истребители там до сих пор висят, каждый сантиметр обшаривают!

– Так ты ещё и истребители туда отправил?!

– Ну а как же сканировать-то? Мне прикажешь туда слетать? Нет, уж, уволь. Я уже попробовал, и пока больше не хочу!

– Чего ты уже попробовал?

– На истребителе полетать!

– Вот пострел, ну, прям, везде поспел! Ну и как полетал?

– Хреново. Сразу скажу. Обосрался по полной программе.

Михалыч покачал головой. – Вот так проснёшься, а ты уже в другой галактике. И чему вас только учат? Интеллект! Время прибытия? – Командирским тоном скомандовал он.

– Четыре часа, восемнадцать минут. За время вашего отсутствия, происшествий не произошло, полёт проходит согласно полученному в ваше отсутствие, распоряжению старшего офицера.

– Во! Начинает становиться человеком! Хоть понятно изъясняться стал.

– Ты, Михалыч, подожди, он скоро ещё и материться начнёт! – пошутил я.

– И начнёт, с такими-то старшими офицерами. Никакого порядка!

– Михалыч, не начинай, там у них накопители на последнем издыхании, что же, теперь не спасать?

– Как не спасать?! Это же первейший морской закон! Потому и не ругаюсь, что правильное дело задумал.

– Тогда, принимай командование, а я пойду немного подкреплюсь. От всех этих треволнений, что-то аппетит разыгрался.

– Что за треволнения?

– Да так, по мелочи. Пойду. – Двери рубки с готовностью распахнулись передо мной.

Пока пообедал, пообщался с Кузей о превратностях жизни в галактике, об образе жизни и местах обитания местных пиратов, прошло несколько часов. В кают-компании послышались возбуждённые голоса, и в помещение ввалилась весёлая, живо обменивающаяся впечатлениями толпа. Мужики выглядели сильно посвежевшими и очень довольными. У меня между тем градус настроения немного понизился, поскольку предстояли довольно непростые объяснения.

– Здорово, Володь! – Алексеич аж сиял. – Чего кислый такой?

– Почему кислый? Нормальный я.

– Да что мы тебя, первый день знаем? – Заметно помолодевший Сергеич, внимательно на меня посмотрел. – Колись, давай, что случилось.

– Да ничего, так сказать экстраординарного. – Я пожал плечами. – Так, некоторые изменения в программе пребывания.

– Какие ещё изменения? Что-то со станцией? – Обеспокоенно поинтересовался Петрович. – Давай, не тяни кота за… хвост, рассказывай.

Ну, в общем, я выложил им всё, что знал об изменившейся ситуации с транспортом.

– Михалыч, по-моему, был немного недоволен, что я, без его ведома всё решил, но он был на процедурах, равно как и вы, а ситуация действительно, критическая.

– Что, так всё серьёзно, что несколько часов играли решающую роль? – Сергеич явно был озадачен неконтролируемым развитием событий. – Столько лет там пролежали, могли бы немного и потерпеть.

– При сканировании, выяснилось, что их накопители на нулях, техдокументации, на это оборудование, нет. Уровень потребления энергии неизвестен. Может, они и год ещё пролежат, а, может и через час отключаться начнут. Так глупо их потерять, когда имеется реальная возможность спасти, ну, как-то…

– Ладно, Володь, не морочься. Ничего непоправимого не произошло, – Петрович задумчиво оглядел присутствующих. – По крайней мере, будет, кому, немного прояснить ситуацию. Ты говорил, что там технический персонал?

– По Кузиным расчётам, да.

– По Кузиным, говоришь… Интересно, как они себя поведут, после спасения… – Задумчиво проговорил Сергеич. – Сколько их там?

– Зафиксировано семнадцать сигнатур, соответствующих медоборудованию нового поколения.

– Нехило…

– Они поведут себя Правильно. – Произнёс негромко Кузьма, выделив последнее слово. – Я, это гарантирую.

– Кстати, есть ещё информация! – Я опередил, уже открывшего рот, Сергеича. – Но нам нужны все члены нашей команды.

– Что ты там ещё учудил?! – С некоторой угрозой в голосе, спросил Алексеич.

– Ничего не учудил! Просто она касается нас всех, и лучше всего будет, если её услышат все сразу, чем потом, беседовать с каждым наедине. На мой взгляд, сведения очень даже положительные… И не надо на меня так смотреть! О, Танюшечка, ты как раз вовремя, присаживайся ко мне. Осталось Михалыча призвать. Кузьма, позовёшь?

– Уже позвал. Он идёт.

Через несколько минут, появился Михалыч. Увидев помолодевших друзей, он расцвёл ослепительной улыбкой. После нескольких минут дружеских похлопываний и подначиваний, все, наконец, успокоились, и приготовились мне внимать.

– На меня не смотрите, я тут не причём. Кузьма, заявление сделает. – Проигнорировав вопросительные взгляды, я откинулся на спинку стула, и приготовился слушать.

После небольшой паузы, из акустической системы донёсся Кузин голос: – Товарищи! Я хочу Вам сообщить небольшую новость. Я не совсем искусственный интеллект… – И Кузьма рассказал им свою историю.

Все с предельным вниманием отнеслись к его рассказу, и молча переваривали услышанное. Тут из угла донесся приглушённый голос Петровича: – Ну что Алексей, проспорил? С тебя литр. – И уточнение Сергеича: – Каждому!

Остальные присутствующие недоумённо уставились на спорщиков. Увидев наши вопрошающие взгляды, Петрович пояснил: – Мы с Сашкой, давно поняли, что Кузьма просто прикидывается интеллектом. Уж больно много у него было не состыковок, с поведением остальных ИИ. И мы с Лёшкой поспорили, что Кузя наш, не совсем искусственный. Он всё не верил, а теперь на два литра попал! Думаешь, Володь, ты один сомневался? Да мы ещё после того, как он нам свои подборки по Империи передал, сразу с Сергеичем вычислили, что это воспоминания одного человека. Пусть систематизированные, но, тем не менее, именно человека, а не просто информация к размышлению. А то, что он оказался ещё и родственником Императора, только б убеждает нас, что это именно его воспоминания. Так ведь, Кузьма?

– Да, это так. Я помню, как вы тихонько в уголке ангара шушукались. Вы, в общем, всё правильно вычислили. А теперь я рассказал вам недостающие детали, так что общая картина должна быть для вас ясна.

– А как ты… блин, Сергеич, вся твоя конспирация, псу под хвост! Тоже мне, конспиратор! – Кузьма негромко хихикнул, а Сергеич покраснел и спросил: – И что ты ещё слышал?

– Всё. – Без тени смущения заявил Кузьма. – Надо было отдать приказ ИИ об отключении всех аудиовизуальных устройств, в ближайшем приближении. А так, извините.

– Век живи, век учись! – Подколол Алексеич Сергеича. Я посмотрел на Татьяну. Она грустными глазами смотрела на потолок, и в уголках её глаз, дрожали слезинки.

– Танюш, ты чего?

Она всхлипнула, – Кузю жалко, и разревелась, уткнувшись мне в плечо. Все смущённо замолчали. Михалыч исподлобья поглядел куда-то вверх, и немного севшим голосом, проговорил: Кузьма, ты нас извини, если что не так. Мы же не знали…

– Да всё нормально, мужики, не переживайте! – ободряюще сказал Кузя – Всё было отлично! Татьяна, не плачь! Сделанного, уже не воротишь! Зато теперь я с вами, и, надеюсь, домовёнок вам ещё пригодится!

Всхлипнув, Татьяна несмело улыбнулась. После некоторого молчания, Павел Сергеевич осторожно поинтересовался: – Кузьма, так что там всё-таки связано с регалиями? Не думаю, что ты решил отыскать их, во что б это ни стало, просто из чувства ностальгии.

– Нет, конечно, но, как я уже Владимиру говорил, я расскажу об этом только после того, как мы их найдём. И, Павел, не надо сверлить взглядом потолок. Это не поможет. – Сергеич отвёл взгляд.

Какие у нас планы на ближайшее время? – Поинтересовался Алексеич. – Через сколько времени будем на месте?

Михалыч что-то прикинул на своих часах, и ответил: – Через двенадцать минут подойдём прямо к намеченной точке, в непосредственной близости от обломков. Я, там, – кивнул он головой в сторону рубки, – внимательно изучил поступившие данные ближайшего сканирования, и могу с уверенностью сказать, что большая часть грузовых и технических отсеков, очень хорошо сохранилась. Наибольшим разрушениям, подверглись пассажирские и двигательные отсеки. Складывается такое ощущение, что Чужие целенаправленно расстреливали именно их. После поражения целей, остальное потеряло для них всякий интерес. Вероятно только по этому, что-то смогло уцелеть. Учитывая общую картину разрушений, и то, что по данным сканирования было сделано не больше двух залпов главным калибром, только подтверждает мои выводы.

– Внезапное нападение на скрытую в неизученной точке пространства базу, количество нападавших, нахождение их в непосредственной близости к точке выхода в момент появления транспорта с Императором на борту, характер атаки… Что-то мне всё это напоминает… Нет, не случайно Чужие тут появились! Они знали, что делают, и пришли сюда, именно целенаправленно, и сделали всё, для достижения своей главной цели. И только поэтому, дежурной эскадре и удалось их уничтожить. Случайный характер появления здесь флота Чужих, можно смело исключать. Таких совпадений не бывает. Кто-то очень хотел, что бы это произошло. – Сергеич задумчиво покусывал кончик фильтра.

– Знать бы ещё, кто… – Петрович задумчиво кивал головой, соглашаясь с выводами коллеги.

– Кузьма, помнится, ты говорил, что с Чужими было покончено? Кто это мог сделать после смерти Императора?

– По имеющимся у меня данным, сразу хочу уточнить, что данные более чем косвенные, с Чужими покончил седьмой флот Империи, подоспевший в самый последний момент решающей битвы, и разгромивший основные силы Чужих. Остатки их армады потом ещё пару столетий добивали по разным системам. Командовал ими Алда Кумо, наш дальний родственник. Но, как удалось установить по данным, полученным из инфосети, он погиб в том сражении. Два крупных корабля Чужих, внезапно прекратили огонь, и отчаянным рывком через построение флота, нанесли таранный удар по линкору, на котором находился адмирал. Он погиб при взрыве. Вероятно, они хотели обезглавить флот, но это не принесло им победы! – Сергеич вставил: – Или любой ценой покарать предателя. – Кузя помолчал, вероятно, обдумывая информацию. – Вы думаете, что он…

– Суди сам, Кузьма. – Сергеич хмыкнул. – Сначала попадаешь в засаду ты, самый близкий родственник, причём в месте, в котором её просто не могло быть. Ведь, как ты говорил, вы возвращались другим маршрутом, который, кроме присутствовавших на совещании, никто не мог знать. Потом, попадает в спланированную, заметь, в спланированную, – он подчеркнул, – засаду, транспорт, на борту которого, находится Император. Кстати, надо ещё выяснить, как он оказался на борту этого транспорта, а не на своём флагманском корабле. Ведь у него был, флагманский корабль?

– Конечно, был. Он был уничтожен в сражении. Тогда седьмой флот, из-за непредвиденных препятствий, опоздал… к началу… Нет! Этого не может быть! Он не мог предать!!!

– Не мог, говоришь…, а как ты объяснишь это! – Широким жестом, Петрович обвёл обзорные экраны, которые транслировали мрачный вид катастрофы, произошедшей много столетий назад. – Ничего, надеюсь, что там, – он указал на экран, – мы найдём ответы на недостающие вопросы. Да, ты можешь сказать, что после уничтожения Чужих, здесь больше никто не появлялся, но, ты учти, что к этому времени, возможный инициатор всего этого, уже был мёртв.

Кузьма не ответил. Потрясённый складывающейся картиной, он упорно молчал.

– Ну, что сидеть, надо приступать к спасательной операции. Володь, ты сможешь запрограммировать ремонтных дроидов?

Я отрицательно покачал головой. – Это мы ещё не проходили. Кроме Кузьмы, вряд ли кто поможет. – Я обвёл глазами присутствующих. – Предлагаю подождать, пока он выйдет из ступора.

– Я не в ступоре, – Раздался его абсолютно спокойный голос. – Команды отданы, целеуказания распределены. Алгоритмы работы с капсулами, будут выработаны после разбора завалов. Транспортировку комплексов произведём мы с Володей. И с Татьяной. – Вероятно, он заметил встрепенувшуюся у меня под боком жену. – Предлагаю Леониду проверить силовой захват и приготовиться к транспортировке объекта к точке расположения станции. ИИ фрегата сможет рассчитать необходимые параметры.

Михалыч засобирался. – Я в рубку. – Колька вопросительно на него посмотрел. – Можно я с тобой?

– Пошли, Кольша, поможешь, если что. – Разведчики тоже поднялись. – И мы с вами, просмотрим данные сканирования. Может, ещё что нового найдём.

Ремкомплексы мы с Кузей установили за две ходки, после чего несколько раз облетели гигантскую пузатую тушу транспорта. Развороченная корма и гигантские пробоины в середине корпуса, ввергали в уныние. Только относительно уцелевшая носовая часть, внушала некоторые надежды на то, что нам удастся задуманное. Приоритетной задачей ремонтных дроидов, была оценка состояния бортовых накопителей и возможность их транспортировки, поскольку в открытом космосе, активация капсул сопрягалась с очень большими трудностями. К тому же, сама процедура активации, оставалась неизвестной, так как связь с Ии капсул, установить по неизвестным причинам не удалось. Но, мы решили решать задачи, по мере их поступления, вскоре после нашего возвращения, немного волнующийся Михалыч, очень аккуратно привёл связку нашего фрегата и транспорта в движение в направлении нашей станции. Время в пути увеличилось почти вдвое, так как и разгон и торможение, он проводил с удвоенной осторожностью. Силовой захват, хоть и работал почти за пределом своих возможностей, но держал хорошо. За время пути, дроиды разобрали большую часть повреждённых конструкций, и сумели проникнуть в сохранившийся отсек с медоборудованием. Оно оказалось нештатным и подключенным по временной схеме. Вероятно, уцелевшие, в безвыходной ситуации подключились к имевшимся бортовым накопителям и отрубив их от постоянной схемы перевели всю энергию исключительно на использованное ими оборудование. В отсеке царил космический холод. Остатки атмосферы давно замёрзли, и кроме неяркого, зеленоватого свечения силовых полей медицинских капсул, ничто не нарушало мрачного покоя этого отсека давно погибшего корабля. Переместить отдающие свои последние эрги накопители было невозможно. Настолько большими они были. Подключение своих, без риска потери питания, было нереально. И нами было принято решение, об активации аппаратуры на месте, для чего, дроиды установили переходной шлюз и загерметизировали отсек, одновременно начав прогрев помещения и закачку атмосферы. Перед этим, активировав внешние ворота, в ангар загнали один из имевшихся на борту, десантных челноков. По нашей задумке, освобождённые от векового плена люди, будут сразу загружены в челнок, после чего, через внешние ворота, он сразу доставит их на фрегат. Так же, для задействования уцелевших механизмов жизнеобеспечения, и запуска гравитационных компенсаторов, в отсек была доставлена небольшая, мобильная энергоустановка, сразу же подключенная и к накопителям, во избежание непредвиденных ситуаций. Через четырнадцать часов после нашего прибытия к точке назначения, все приготовления были завершены, и мы ожидали лишь полного прогрева помещений и получения Кузьмой технических данных по данному виду оборудования от ИИ станции, которого Кузя оторвал от процедуры расконсервации кодами доступа, применяемыми в чрезвычайных ситуациях, и, заставил в авральном порядке, поднимать медотсек.

Кроме подготовки спасательной операции, мы больше ничем не занимались, поскольку все ресурсы обоих комплексов, были брошены на решение этой задачи. Объёмы работ намного превзошли все наши первоначальные выкладки. Если бы можно было эвакуировать оборудование целиком, то тогда, конечно, всё было бы проще. Просто вскрыли бы это отсек, как консервную банку, и всё. Никакой практической ценности, фактически разрушенный корпус транспорта не представлял. На фрегате царила очень напряжённая атмосфера. В который раз проверялись и перепроверялись все пункты плана, разработанного для спасения выживших, постоянно мониторилось оборудование, на случай отказа, и хоть всё шло абсолютно нормально, охватившее нас напряжение никак не хотело спадать. Не выспавшийся, бурчащий, Михалыч, уже вторые сутки категорически отказывался от отдыха. И сидя с красными глазами в рубке, мотивировал это тем, что у него, как у командира, у него всё должно быть под полным контролем. Остальные спали урывками, уже вслух завидуя Кузьме, которому отдых был не нужен, и он был одинаково работоспособен в любое время дня и ночи. Я, большей частью, находился в восстановленном отсеке, практически не вылезая из скафандра, лишь время от времени возвращаясь на фрегат, что бы поесть, ну и посетить некоторые интересные места, поскольку в скорлупе этого делать совершенно не хотелось. Когда температура в этом трюме поднялась до вполне комфортных пятнадцати градусов, я с облегчением отстегнул и снял шлем. Дышалось вполне нормально. Немного пахло разогретым пластиком, какой то химозой, и палёной изоляцией. В общем, терпимо, и не такое приходилось нюхать. Хорошо хоть наскоро подлатанная система жизнеобеспечения, еле справляясь со своей задачей, не сбоила, и пока тянула. Надолго её, конечно, не хватит, но, мы должны успеть вывести людей. Пока нечего было делать, я обследовал незнакомое оборудование. И нашёл немало отличий от знакомого нам стандарта. Во первых, вместо колпаков, капсулы были прикрыты какой-то разновидностью силового поля, которое полностью заполняло и обволакивало открытый каркас. То есть, без поля, просматривался простой топчан, с несколькими дугами, на которых вероятно крепились эффекторы. Пространство под топчаном было закрыто пластиковыми панелями, из отверстия в которых, выходил кабель, и в торце присутствовал небольшой сенсорный пульт управления. Совершенно ничего лишнего, даже, можно сказать, просто аскетично. Под пультами были небольшие шкафчики, которые можно было открыть, и в которых лежали, где аккуратно сложенные, где второпях засунутые стандартные комплекты одежды, причём разных расцветок. Были и чёрно синие, и серые, и серо-голубые. Трогать я ничего не стал, просто посмотрел, и всё закрыл обратно. Пока, кроме меня и пары дроидов, остававшихся для подстраховки, в отсеке никого не было. Колька уже с час, как свалил на корабль, и больше никто не приходил. Пару раз на связь выходил кап три, и требовал детального отчёта о том, что всё оборудование в норме, никаких ЧП не произошло, капсулы светятся, дроиды стоят. Времена пол под ногами подрагивал, и я из интереса связался с командованием и доложился о подозрительных вибрациях. Оказалось, что, чтобы не терять времени, ремкомплексы начали разбор жилых палуб и остальных трюмов, для поиска разных полезных вещей. Дела шли пока никак, Разрушения были громадными, и расчистка завалов занимала очень много времени. Стоять мне давно надоело, я угнездился на каких-то закрытых ящиках, стоявших в уголке, и начал потихоньку кемарить. Показалось, что только закрыл глаза, как из подложенного под голову шлема донеслось: – Ангар, на связь! Ангар, ответь рубке! Ты чего там, спишь, что ли!

Торопливо натаращив этот колпак на голову, ответил, хриплым спросонья голосом: – Тут я! Чего орёшь-то?!

– Пять минут дозваться не могу! Что у тебя?

– У меня всё нормально. Тепло. Шлем снял, а то надоел, хуже горькой редьки!

– А чего не отвечал?

– Так говорю же! Шлем снял, и не слышал. Громкость забыл добавить.

– Громкость забыл… Ага, я тебе потом про громкость расскажу, а пока слушай сюда! К тебе Сашка с Павлом пошли. Кузьма этого истукана станционного всё-таки добил, и данные получил. Так что готовься. Скоро доставать будем.

– Наконец-то, а то я тут опух уже торчать.

– От сна ты опух. Всё, готовься.

И чего готовиться? Расстегнув скафандр до пояса, нашарил во внутреннем кармане сигареты, и отойдя обратно в "свой" уголок, закурил. Торчать тут, я чувствую ещё долго. Только затушил окурок, из шлюза показались две фигуры в скафандрах. Разведка пожаловала. "Однако, сейчас всё и начнётся", подумал я и стал натягивать шлем на голову. Только я вылез из норы, как тут же услышал голос Сергеича: – Мало того, что спит на посту, так ещё и не одет по форме! Шлем набекрень, скафандр до пупа, морда сонная, и табаком воняет. – он принюхался. – Ну, точно, курил! Эх, не в моей ты части…

– Сергеич, я тут шестой час уже! Скажи спасибо, что только табаком воняет!

– А тебе что, удобств, в челноке не хватает? На простор тянет? – С сарказмом спросил Петрович.

– Так он вроде закрыт… – пробормотал я. Блин, вообще мозги уже не варят! Надо было спокойно залезть в челнок, и там с удобством сидеть, и пусть бы его ИИ смотрел бы за обстановкой, и связь заодно держал. Уже бы выспался…

– Закрыто ему всё, так и скажи, что на ящиках дрыхнуть удобнее. – Петрович тоже снял шлем и осматривался вокруг. – Ну, с какой начнём?

– Да давай с ближней. – Сергеич подошёл к самой первой от челнока капсуле. – Иди, Володь, нажимай на кнопки, у тебя это хорошо получается.

– Чего сразу я то? Сами что ли без рук?

– Ты, давай, не рассуждай! Считай это нарядом, вне очереди. – Петрович, с заговорщицким видом, приглашающе помахал мне рукой. – Давай, не стесняйся! Кузьма сказал, что бы тебя на это ответственное дело поставили.

Я подошёл к пульту, и в коммуникаторе послышался Кузин голос: – Ну, начнём, помолясь! Давай, начинай с этого текстоглифа. – Описал он картинку.

За несколько движений, я привёл в действие системы медкапсулы. Никаких звуков не раздавалось, только поле вдруг начало менять свой цвет. В глубине заструились какие-то потоки, и под внешней плёнкой, вдруг начал проявляться силуэт человеческого тела, на глазах обретающий плотность. Меньше чем за минуту, материализация завершилась, и силовое поле начало стремительно истончаться. Последним, пропадало голубоватое свечение, окутывавшее голову. Мы в ступоре смотрели на лежащее пред нами, абсолютно обнажённое человеческое тело. Через несколько секунд у меня в наушниках раздался голос жены: – И что ты на неё пялишься?! Больше заняться нечем?