Текст книги "Заря цвета пепла"

Автор книги: Владимир Свержин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Взять его! Хватайте роялиста!

Глава 9

Внутри любой малой проблемы живет большая, которая лишь ждет случая вылезти наружу.

Закон троянского коня

Дверь распахнулась.

– Да, слушаюсь, гражданин майор! – прокричал Лис, выскакивая на крыльцо. – Будет исполнено! – Он оглядел двор, стал в эффектную позу и провозгласил: – Комбатанты, друзья мои, Отечество смотрит на вас с надеждой широко открытыми от ужаса глазами! Жуткие, грязные твари стремятся преградить дорогу свершений завалами роялистских интриг, перекопать ее ненавистью и тайными кознями. Но всякий честный гражданин, всякий соратник и сподвижник взял за оружие, чтобы утвердить идеалы свободного человека на земле, где воздух свободы пропитан равенством и братством, где даже пороховой дым таит в себе великое священное пламя революции, пламя, в котором рождается наша великая республика!

Он потряс кулаками, и все присутствующие радостно завопили:

– Да здравствует Республика!

– За мной, братья! За мной, и да ниспровергнется в бездну забвения коварство наших врагов! Ибо мы вспомним каждого, и отольются ему свинцовыми пулями стоны матерей и слезы жен, сколько бы их у него ни было! За мной, граждане комбатанты, за мной, сыны Отчизны милой, минута славы настает! Не посрамим Отечества!

–  Лис, куда ты их повел? – поинтересовался я, глядя, как вбежавший караул прижимает к полу сопротивляющегося капитана Гренеля.

–  Куда повел, куда повел… в кабак, куда же я еще могу повести? – В этот момент в кабинет размашистым шагом вошел, почти вбежал комендант. Следом за ним стража ввела высокого надменного старика. Между морщин, подобно траншеям избороздивших его лицо, смертоносными пушечными жерлами пылали холодной яростью глубоко посаженные глаза.

– Что здесь происходит?! – заорал Ле-Палисье.

– Это Констан Мулен, предводитель шайки вандейцев! Я узнал его, а он пытался зарубить меня. Они хотели освободить маркиза! Не зря министр предупреждал, что где-то есть двурушник, продающий информацию роялистам, и что, вероятно, они попытаются отбить Лантенака.

– Но чтобы с такой наглостью! Кто вы такой? – Комендант перевел взгляд с испорченного кресла на корчащегося в руках дюжих часовых офицера.

– Я капитан Гренель из жандармерии. У меня есть пакет!

– Фальшивка! – обличительно крикнул я. – Конечно есть! Не с букетом же лилий ты сюда заявился, гражданин Мулен. Эту подделку я забираю! – опережая майора, протягивающего руку к запечатанному распоряжению, воскликнул я. – Пусть министр разбирается, кто и по чьему приказу написал этот документ. Майор, прошу вас задержать мятежника вплоть до высочайшего распоряжения. Маркиз, потрудитесь следовать за мной.

– Постойте, лейтенант, а подписать бумаги?

– А как же, сей момент. Это самое главное.

Я направился к столу, активизируя связь.

–  Лис, как там у тебя дела?

–  Я бы сказал, прискорбно.

–  Что случилось?

–  Случилось? И он еще спрашивает?! Я почти рыдаю и, хотя делаю это беззвучно, сердце мое разбито вдребезги, шо та китайская ваза эпохи Мин под каблуками революционных матросов.

–  Ты это к чему?

–  Я требую, чтобы Институт оплатил мне расходы. Не для того я морочил голову честному гражданину, выдуривая у него золото, чтобы потом оплачивать им гулянку жандармов-кровососов! Кстати, я так и не выдал потерпевшему карту, и это меня, как честного коммерсанта, гнетет со страшной силой.

–  Лис, что там происходит, в конце концов?

–  Это еще не конец концов, а только начало начал.

– Коней оставьте здесь, – между тем командовал мой друг. – Банда заговорщиков-вандейцев хочет освободить маркиза де Лантенака. Гнездо заговорщиков – таверна «Фонарь аристократа», что в четверти мили отсюда. Эти негодяи прекрасно знают в лицо наших солдат, однако вас они еще не видели, но им, – Лис грозно оскалил зубы, – предстоит с вами познакомиться!

Жандармы завороженно слушали красноречивого офицера, сопровождавшего каждое слово решительным взмахом руки.

– Мы пойдем огородами, чтобы роялисты, если они поставили наблюдателя, не смогли нас заметить. Затем вы спрячетесь в винном погребе, а когда соберутся враги, наш человек подаст вам сигнал. Он крикнет: «Смерть и преисподняя!» Внимательно слушайте, чтобы не пропустить.

– А долго ждать? – поинтересовался один из жандармов.

– Не больше трех часов. Чтобы не замерзнуть, можете пропустить по стаканчику, Республика заплатит, – громогласно объявил Лис и всхлипнул на канале связи: – Ах, если бы Республика!

* * *

Сержант-вандеец открыл зарешеченную дверцу возка, пропуская драгоценного пленника. Еще там, в лагере посреди болота, всех участников авантюры строго-настрого предупредили ничему не удивляться. Если же все пойдет кувырком, главное – четко выполнять приказы и стараться ни словом, ни жестом не выдать себя. Но даже в глазах конвоира можно было заметить недоумение: речь Лиса никого не оставила равнодушным.

– Гражданин сержант, – помогая закованному в кандалы старцу усесться, приказал я, – возглавьте колонну. Су-лейтенант Орбиньяк в передовом охранении. Когда вернется, передадите командование ему. Я сопровождаю арестованного.

– Слушаюсь, гражданин лейтенант! – рявкнул бывший сержант королевских гренадеров.

– Закрывайте двери, марш-марш! – Наша кавалькада на рысях вынеслась из тюремного двора.

– Господи, – прошептал я, – только бы теперь все прошло нормально!

Маркиз де Лантенак смотрел на меня с нескрываемым презрением.

– Боитесь? Это хорошо. Путь до Парижа длинный, еще не раз успеете штаны обмарать.

– Мы не едем в Париж.

Маркиз на мгновение помрачнел:

– У вас приказ меня расстрелять без суда и следствия? Ваши хозяева еще большие трусы, чем вы.

– Не стоит бросаться словами, ваше сиятельство. Мы не едем в Париж, поскольку направляемся к генералу Кадуалю.

Старец замолчал, недоуменно обдумывая новость.

– Это что же, очередная уловка ищеек? – наконец прервал он затянувшуюся паузу. – Если вы надеетесь, что я приведу вас…

– Это ни к чему. Не далее как вчера мы беседовали с месье Жоржем. Он ждет встречи с вами.

– Я вам не верю.

– Увы, монсеньор, я лишен возможности передать вам зеленую кокарду с золотой лилией, вышитой ее высочеством в застенках Тампля.

Глаза моего собеседника удивленно распахнулись:

– Что вы знаете об этой кокарде?

– Немного. После вашего чудесного спасения с корвета «Клеймор» [34]34
  Более полное описание жизни и деятельности маркиза де Лантенака, а также его «чудесного спасения с корвета “Клеймор”» можно найти в книге Виктора Гюго «Девяносто третий год».


[Закрыть]вы отдали ее некоему матросу, велев ему отправиться к вожакам вандейских отрядов, чтобы собрать их под единые знамена.

– Невероятно! – прошептал де Лантенак и через минуту вновь повторил: – Невероятно. Вы что же, один из наших? А кто же тогда был тот, в башне?

– Жандармский капитан, прибывший за вами из Парижа.

Маркиз захохотал на удивление молодо, хлопая себя руками по коленям:

– Видал я наглецов, но чтобы так? Как же зовут моего спасителя?

– Это не важно. Здесь и сейчас меня именуют лейтенант Виктор Арно.

– Вы что же, служите республиканцам?

– Мой генерал, я выполняю свой долг столь же ревностно, как вы – свой. К сожалению, это все, что я могу сообщить.

–  Капитан, я уже на месте, –зазвучало на канале связи. – Как там у тебя обстановка?

–  Кажется, мы достигли взаимопонимания.

–  Ну лишь бы не взаимопоминания.

Мои слова несколько успокоили маркиза, однако было заметно, что он все еще сомневается в искренности столь информированного незнакомца. На мой взгляд, это было разумно. Мало ли на какую провокацию способны враги, чтобы войти в доверие к столь ценному пленнику? Фальшивый побег – еще не самая изощренная ловушка. Время от времени, словно невзначай, он задавал вопросы о «прежней жизни», исподволь стараясь узнать, с кем имеет дело. Мои уклончивые ответы ничуть не удовлетворяли любопытства принца Вандеи, но сказать больше я не имел возможности.

Наконец мы достигли владений Кадуаля. Генерал со всем войском восторженно приветствовали несгибаемого старца, вышедшего из зарешеченного возка, словно из золотой кареты. Можно было не сомневаться, что кандалы, еще недавно сковывавшие его по рукам и ногам, сегодня же станут драгоценными сувенирами. Во всяком случае, Лис считал именно так и поэтому изъял у меня инвентарь в счет компенсации материального и морального ущерба, нанесенного Французской республикой в лице ее жандармерии.

Покончив с приветствиями, Кадуаль отослал возниц спрятать уже ненужный транспорт где-нибудь в отдалении, и отряд двинулся к болотной крепости – последнему оплоту некогда огромной и неуловимой вандейской армии. Там радостная встреча повторилась с участием всего гарнизона. Повсюду, где появлялся де Лантенак, суровые, не склонные к сантиментам бретонцы приходили в священный трепет.

Воспользовавшись статусом героя, а проще говоря, отсутствием конвоя, я отправился на поиски Софи и ее брата. Мне не терпелось спросить ее о Метатроне. Кто знает, может, она невзначай сболтнет то, о чем так старательно умалчивает Арман? Пока суд да дело, я запросил о Метатроне Базу, дабы при случае пустить пыль в глаза неожиданной информированностью. Сопричастность тайне порой развязывает языки лучше, чем пытки или психологическое давление.

–  Джокер 1 вызывает базу Европа-центр. База, ответьте Джокеру 1.

–  Слушаю тебя, Джокер 1.

–  Мне срочно необходима информация о некоем Метатроне.

Ответ не заставил себя долго ждать:

–  Метатрон – князь божественного присутствия. Единственный среди ангелов наделен привилегией служить Богу непосредственно внутри завесы, окружающей Всевышнего на Престоле Славы. По библейской книге Еноха, Метатрон первоначально являлся человеком, тем самым пророком Енохом. На небесах тот был обращен в огонь, и из этого пламени сотворен Метатрон. С тех пор он является перстом Божьим, возвышается на вершине древа жизни, охраняя известные каждому яблоки познания добра и зла.

–  Это я все помню. Он также указывал Моисею путь через пустыню, что позволило тому блуждать сорок лет на клочке земли, который неспешно пересекается за неделю.

–  На все воля Божья.

–  Эту версию я условно принимаю. Но тот Метатрон меня сейчас не интересует.

–  Другого нет.

–  Как это нет?! Какой-то Метатрон действует здесь и сейчас. Я практически уверен, что речь идет не об архангеле.

–  Другой информации нет.

–  Ну, может, хоть что-нибудь, какая-то зацепка? Это хоть человек или организация?

–  Ничегошеньки, –обескураженно проговорила База.

Я, к сожалению, хорошо понимал ее растерянность.

В большинстве исследуемых миров почти всегда обнаруживались аналогии. Иногда картина совпадала до мелочей, иногда отличалась множеством нюансов. Но такое глубокое расхождение, как сейчас, случалось крайне редко.

Я шел, отмахиваясь от наседающей мошкары. Даже среди бела дня на болотах ее было видимо-невидимо. Стоило оказаться в тени деревьев, она тут же набрасывалась на здешних обитателей, проявляя горячий республиканский энтузиазм в борьбе с вандейцами.

К моему величайшему сожалению, Софи на месте не оказалось. Ее брат, как мне удалось узнать, по-прежнему содержался в офицерском бараке под стражей вплоть до особого приказа. Огорченный, я отправился искать мадемуазель де Морней, но ее никто не видел. Создавалось впечатление, что девушка просто расправила крылья и улетела с этого забытого богом ошметка суши. Я уже начал тревожиться, утешаясь тем, что, по словам караульных, барышня не покидала крепости. Впрочем, зная ее способность к перевоплощению, шаткая была надежда. «Нет, она не могла бежать, – успокаивал я себя. – Не зная дороги, через трясины – и пробовать не стоит. Но куда же тогда она могла деваться?»

– Месье, месье, – подбежал ко мне давешний сержант, – генерал зовет вас к себе.

– Непременно, – кивнул я, активируя связь. – Лис, внимание!

Бревенчатое штабное строение, напоминавшее квадратную башню в два высоких этажа с двускатной крышей, стояло посреди лагеря, возвышаясь над ним. Вместо окон в стенах были прорезаны узкие бойницы, так что и в ясный полдень внутри было довольно темно. На первом этаже башни находилась кордегардия [35]35
  К о р д е г а р д и я – караульное помещение.


[Закрыть], здесь постоянно толклись солдаты и пара-тройка адъютантов Кадуаля, ожидавших приказа командира.

Мимо этого всегда наполненного гомоном и смехом помещения лестница вела наверх. Я прошел, едва не зацепив плечом раскуривающего трубку часового, скучающего возле штаба. Тот поднял на меня глаза, словно только сейчас заметив. Кадуаль все же не был профессиональным военным, и дисциплина в его армии прихрамывала на обе ноги. Вчерашнему леснику или браконьеру порой куда легче отдать жизнь в бою, чем понять, для чего стоять навытяжку с ружьем на плече у какой-то там лестницы.

На втором этаже часового не было. Сквозь приоткрытую дверь тянуло крепким табачным дымом: лорд Габерлин любил пускать кольца из длинной трубки, которую, как я мог заметить, всегда носил за голенищем сапога. Жорж Кадуаль к этой привычке высокого гостя относился без особой радости, но терпел.

– …Но, ваше сиятельство, мы вынуждены временно оставить Францию. Нас слишком мало. Все, кто есть, – здесь.

– Этого может хватить. Там, в Рош Госнэ, Латур должен был сообщить мне о местонахождении дофина. Он нашел его высочество!

– Сэр, – отвечал на слова Лантенака лорд Габерлин, – кто знает, может быть, призрак дофина оказался лишь наживкой, чтобы заманить вас в Рош Госнэ?

– Латур известил меня собственноручной запиской. Я хорошо знаю его почерк.

– Наверняка майор Ле-Палисье в Ренне тоже хорошо знал подпись военного министра. Что с того? – насмешливо возразил Кадуаль. – Мы вынуждены уйти, чтобы перевести дух и восстановить силы.

– Как пожелаете. Я останусь тут.

– Чтобы погибнуть?

– Чтобы спасти Францию! – гордо произнес маркиз. – Или погибнуть!

– Ваше сиятельство, подумайте сами: сейчас дофин находится в безопасном месте. Да, мы не знаем, где он, но и республиканцы об этом тоже понятия не имеют. Через полторы недели британский флот нанесет удар по Бресту. Если сегодня послать гонца, он передаст мой приказ в надежные руки и флот его величества отрядит фрегат, чтобы принять на борт всех нас. До этого момента желательно исчезнуть из поля зрения парижских мерзавцев. Тем более, что, как только вскроется обман и станет ясно, что вы бежали, эти свиньи перекроют все дороги, так что идти придется скрытно, лесами, небольшими группами.

– Что же вы предлагаете?! Если даже принц сегодня в безопасности, это не может продолжаться вечно.

– Мессир, я предлагаю довериться человеку, спасшему вас из застенков.

– Но кто он?!

– Наверняка француз, наверняка офицер, наверняка дворянин, – ответил лорд Габерлин.

– Откуда вы знаете?

– Чувствую. Кроме того, после вашего освобождения в Париже его ждет гильотина. Он, вне всякого сомнения, знает об этой досадной перспективе, однако полон решимости продолжить свое дело.

– О его участии в моем освобождении могут и не узнать.

– Вероятно, узнают, – вмешался Кадуаль. – Я обязан отпустить с ним семьдесят три офицера-республиканца, ну и всякую их прислугу. Кто-нибудь да проболтается.

Я глянул вниз. Куривший у лестницы часовой выбивал трубку. Стоять дольше было бы неосторожно: еще мгновение, он поднимет глаза и придется объясняться. Я постучал.

– Легок на помине!

Кадуаль и лорд Габерлин сидели за столом, Лантенак стоял у одной из бойниц, стараясь держаться подальше от табачного дыма.

– Итак, месье Арно, – Кадуаль указал мне на грубо сколоченный табурет, – вы исполнили свою часть договора, поэтому, как честный и, согласитесь, благородный человек, я обязан выполнить свою. Завтра утром вас, вашего друга и всех пленников выведут на дорогу. Я даже готов вернуть им шпаги и сабли. Прочее оружие, уж извините, оставлю себе.

– Благодарю вас, генерал.

– Но это еще не все. Не знаю, очевидно ли это, но, испытывая благодарность и несомненный интерес к вашей персоне, обязан предупредить: после того представления, что было устроено в Ренне, в Париже лейтенанта Виктора Арно ожидает гильотина.

– Я понимаю.

Кадуаль замолчал, и в комнате стало очень тихо, только где-то потрескивал сверчок и ветер шелестел листвой ближайших деревьев.

– И все же едете туда.

– Я должен это сделать.

– Послушайте, – нетерпеливо перебил друзей Лантенак, – собравшиеся здесь отнюдь не дураки. Мы все прекрасно понимаем, что вы никакой не республиканец и выполняете задание. Скажите чье? Графа Прованского? Графа Артуа? Принца Конде? Или, может, еще чье-нибудь?

Я молчал, всем видом давая понять, что не склонен обсуждать столь «интимные» вопросы.

– Ладно, в конце концов, это не важно. Я вижу, вы храбры и преданны своему вождю, как подобает офицеру и дворянину. Каково бы ни было ваше задание, я предлагаю вам иное, несомненно, более значимое для Франции и для всей Европы. – Он замолчал, пристально вглядываясь в мое лицо. Маркиз был хорошим физиогномистом [36]36
  Ф и з и о г н о м и с т – человек, сведущий в физиогномике – учении, ориентированном на познание типа личности человека, его душевных качеств, исходя из анализа внешних черт и выражения лица.


[Закрыть]. Вероятно, моя заинтересованность все же выдала себя, ибо, не говоря более ни слова, Лантенак подошел ко мне вплотную, так, что между нами едва можно было просунуть ладонь. Он застыл, все так же всматриваясь в мои глаза, и очень тихо произнес: – Я говорю о дофине Людовике.

– Но он мертв.

– О нет. Его высочество был спасен, мне это доподлинно известно. Уверен, вам не стоит объяснять, что юный Людовик имеет куда больше прав на престол, чем никчемные братья короля. Эти вялые трусы только и способны ожидать, когда некий добрый ангел спустится с небес и преподнесет им корону. Их унылая пассивность – отвратительный пример для всех, кто нас поддерживает. Для тех, кто покинул страну не для собственного спасения, а горя желанием продолжить борьбу, вернуть Францию христианнейшему королю.

Он – знамя нашей борьбы, крест, вознесенный над воинами в походах на Иерусалим. Увы, связь между ним и теми, кто ему верен, была утеряна три года назад. Возможно, недавно один из наших людей отыскал принца Людовика, однако не успел ничего рассказать о местонахождении его высочества.

Вы и ваш друг, несомненно, чрезвычайно ловки. Я верю, что вам по силам отыскать тайное убежище дофина. Пока принц здесь, во Франции, он каждый час под угрозой гибели. Найдите его, и благодарное Отечество не забудет вас.

–  Нам выдадут по шоколадному зайцу и двухместный самокат, чтобы мы катили к чертовой бабушке. Что-то давно среди меня не проводили политинформации.

–  Сергей, как ты можешь? Лантенак как раз искренне верит в то, что говорит.

–  Я тоже. Вот, цепь расклепал, теперь по звеньям продаю на талисманы. Одна беда, коротковатая цепура попалась. Но ничего, попомни мои слова, наручники я загоню в три цены! Да, чуть не забыл тебе сказать: я, когда отправлял жандармов на попойку, у одного красавца позаимствовал почти свежий номер «Пари трибюн». Так вот, там еще один деятель, свято верящий в праведность своего дела, с огнем в глазах пишет, что увенчанный ратной славой итальянской кампании храбрый генерал Бонапарт, словно новый Александр Македонский, на этой неделе стартует в Египет. Ну, ты понимаешь, его очень нервирует тот факт, что после Александра и Цезаря сфинкс остался с носом.

–  Лис, вот это ты зачем сейчас сказал?

–  Затем, мой многомудрый друг, чтобы напомнить: от этой недели осталось четыре дня. Три из них – как раз нам галопом до Парижа. А ежели нет, то хотя нос (лучше так) отломают сфинксу, а мы останемся с носом.

– Ну что же вы молчите?

– Монсеньор, – выдавил я, – сейчас моя обязанность – выполнить то, что мне поручено. Если по окончании своей миссии я останусь жив, то непременно вернусь к предмету нашего разговора.

– Проклятье! – выругался де Лантенак. – Вы или очень хитры, или неисправимо тупы.

– Вы позволите мне идти?

– После этой беседы вас не следовало бы отпускать, – криво усмехнулся лорд Габерлин.

– Моя смерть принесет мало пользы вам и несомненный вред – Франции.

– Какой Франции?

– Великой.

– Что ж, – процедил сквозь зубы принц Вандеи, – ступайте. Как это ни абсурдно звучит, я верю вам. Но помните: сегодня вы подписали себе приговор. Он откладывается на неопределенное время, но не отменяется. И если, паче чаянья, вы решите преступить грань, вас ждет скорая и неминуемая расправа. За вами будут следить десятки чрезвычайно внимательных глаз. Помните об этом, месье.

– Непременно, ваше сиятельство.

–  Хорошо мы с тобой живем, – продолжал витийствовать Лис на канале связи. – Утром успели заработать себе приговор от Республики, вечером – от вандейцев… Не знаешь, кто тут еще приговоры раздает? Вот они, злонравия достойные плоды! И ведь, казалось бы, всего ничего – доехать до Парижа, прилипнуть к Наполеону. Почти турпоездка. О, гляди-ка. –Лис включил «зрение», и теперь я мог видеть округу его глазами. Взор напарника был обращен на крышу той самой башни, откуда я только что вышел. Из чердачного окошка быстро выбрался подросток, едва заметный в сгущающихся над лесом сумерках. Он оттолкнулся от окошка и ловко прыгнул, цепляясь за ветку. – Как тебе белочка?

–  Господи, это же мисс Рид!