Текст книги "Брат за брата"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

* * *

Никогда еще не видел Андрей своего командира таким угрюмым.

– Есть две новости, – глядя себе под ноги, сказал тот.

Обычно он смотрел в глаза собеседнику.

– Какая хорошая? – спросил Андрей.

Он только что вернулся с задания. И даже не успел привести себя в порядок.

– Хороших новостей нет. Одна плохая, а другая очень плохая...

– Давай с просто плохой...

– Тебя вызывают к следователю по особо важным делам Черноземской городской прокуратуры.

– А если я с прибором на это дело забью?..

– Не знаю, – пожал плечами командир. – Могут не так понять... Потому что есть вторая новость...

– Давай, пугай...

– Ты что-то там рассказывал, как с генералом в Черноземске поцапался...

– Ну, было дело. Тебе как командиру и боевому другу рассказал.

– Да ты не думай, я в этом деле могила. Только генерал вот молчать не стал. В общем, вот, держи...

Командир протянул ему лист серой бумаги. Андрей взял его, прочитал и обомлел. Это была выписка из приказа командующего Северо-Кавказским военным округом по личному составу. Капитана Северцева Андрея Павловича уволить из рядов ВС РФ по служебному несоответствию.

– Что это за фигня? – спросил он.

Даже в бою он так не волновался, как сейчас.

– Уволили тебя, друг мой, вот что.

– На каком основании?

– Служебное непопадание...

Командир вдруг вскочил со своего места, тяжело задышал и с ненавистью выдал, глядя куда-то вдаль:

– Под пули чеченские можно. Кровь свою проливать – тоже никаких вопросов. Воюйте, господа офицеры, воюйте! Но только доблестных тыловых генералов не троньте. Они настоящие герои. Самоотверженно, бляха, мочат друг друга на своих паркетных фронтах. Стратеги, мля, подковерных баталий. А вот вы тут, господин капитан, в детские игры играете. Да какой вы, к черту, господин?.. Господин он – тыловой генерал. Он ведь так и назвал вас – плебеем. «Пшел вон отсюда, плебей!» Все правильно, он ведь таким важным делом был занят. Шалав подзаборных развлекал. А какой-то капитан не захотел шутом для него работать. И оскорбления не захотел сносить. Безобразие! Полнейшее безобразие! Из-за таких вот капитанов армия рушится...

Командир сел на место. Снова уткнулся взглядом в стол. Кулаки сжал с такой силой, что костяшки пальцев побелели.

– В общем так, Андрюха, завтра утром едешь в управление, получаешь расчет. И дуй в свой Черноземск. Дашь свидетельские показания. А потом подавай в суд на этого генеральского ублюдка. Все как есть изложишь. Так, мол, и так, незаслуженно оскорбили, втоптали в грязь достоинство российского офицера. А уволили без всякого на того основания, по какой-то вшивой протекции какого-то генерального выродка. Я уже разговаривал с кадровиками, суд признает увольнение незаконным. Тебя восстановят в прежней должности...

– Знаешь что, Серега, не буду я в суд подавать, – неожиданно для себя смирился со своим положением Андрей. – Ты в курсе, мы сегодня склад взяли. Наше, российское оружие, в войсках далеко не везде такое есть. Такие вот паркетные генералы его «чехам» поставляют. И бабки на этом делают. Блядей потом по саунам трахают. Получается, я с «чехами» воюю, за спинами которых вот этот генерал. Я кровь проливаю, а он свысока посмеивается надо мной. И сколько еще таких генералов, сколько чинуш всяких. Вместе с «чехами» они – страшная сила. Я не паникер, но страшно мне. Потому как не одолеть нам эту силу. Скорее нас одолеют. Глядишь, «чехов» задавим, а там – новое перемирие. И вся наша работа коту под хвост. А погибших ребят ведь не поднимешь. Да и меня самого могут грохнуть. А за что, спрашивается?.. Раньше я знал на это ответ. А сейчас не знаю. Потому как не понимаю: на фига мне сдалась эта война? Не понимаю я этого. Не понимаю. Но все равно бы продолжал воевать... Но раз уж уволили меня, то ничего я менять не буду... Пусть этот сраный генерал за меня на передовой гниет...

Андрей привык жить по принципу: что ни делается, все к лучшему. Может, этот приказ на увольнение – знамение свыше. Может, завтра-послезавтра его должны убить в бою. Но не убьют. Потому что не будет он больше воевать.

Но его могут убить в Черноземске. Только об этом он совершенно не думал. Не было у него страха перед всякими там зажравшимися мафиози...

* * *

Командир части полковник Кременцов не мог смотреть Андрею в глаза.

– Сам ничего не могу понять, – пожимал он плечами. – Вы, товарищ капитан, на отличном счету. А тут служебное несоответствие... Ничего не понимаю. Может, вы кому дорогу перешли?..

Андрей молчал. Ему не хотелось ни перед кем оправдываться. Надоело ему с генералами паркетными воевать. Они победили – уволили его. Но это куда лучше, чем если бы они одолели его на поле боя, руками «чехов», которых снабжают оружием.

– Есть у меня тут информация. Из самого Генштаба ветер дунул, до округа дошел. Какой-то клерк из управления кадров командующему на подпись бумагу сунул, тот и подмахнул. Но ничего, мы еще за тебя, капитан, поборемся...

Лукавит Кременцов. Если бы он взялся отстаивать Андрея, уже бы до самого командующего дошел, тот бы признал приказ недействительным. Кременцов – мужик что надо. Боевой полковник. Только ему генеральскую должность предлагают. На генерала он метит. И потому не будет он в данный момент ссорится с шишками из Генштаба.

Да и ни к чему его заступничество. Хватит, навоевался Андрей. Кто-то в верхах деньги на этой войне делает, целые состояния сколачивает, а он тут – кровь проливай...

– Приказ об исключении из списков части уже подписан, – напомнил полковнику Андрей.

Кременцов же его и подписал. А еще бороться за Андрея собирается.

– Подписан...

– А вот расчет я не получил...

Пошла меркантильная рутина.

Денег в финчасти для расчета с ним нет. Нет и не предвидится. Солдаты срочной службы на дембель без денег пошли. Для них ответ один – ждите. И Андрею финансист сказал то же самое.

– Ладно, для тебя сделаем исключение... – после недолгого раздумья сказал Кременцов. – И без того невинно пострадал...

В тот же день Андрей получил на руки «боевые» за девять месяцев войны. Без малого триста тысяч рублей. Для бедного российского офицера деньги поистине сумасшедшие.

– Слушай, а как ты все это повезешь? – вкрадчиво спросил начфин.

– Это мои проблемы...

– Машину тебе надо...

– Где ж я ее тебе возьму?

– Пойдем, посмотришь...

Белая «шестерка» стояла во дворе перед зданием штаба.

– Девяносто пятый год, – сказал начфин. – Пять лет от роду. Почти новье...

Пять лет. А на вид ей все десять. Хорошо потрепанная жизнью и дорогами машина.

– Сколько?

– Совсем ничего... Восемьдесят тысяч рублей...

– Почти даром... – скептически усмехнулся Андрей.

– Ну, а я про что...

– Слушай, а я похож на идиота?

– Нет, с чего ты взял?

– Да с того... Думаешь, мы тут все совсем одичали, да?.. Да за восемьдесят тысяч я новую «шестерку» купить могу. А ты мне старье подсовываешь... Знаешь, а мне сейчас ведь все равно...

Начфин не так понял значение фразы «все равно». Наверное, решил, что Андрею все равно: новую машину брать или старую. На откормленной ряхе слизняка в капитанских погонах появилась подбадривающая улыбка.

– Бери машину, не пожалеешь...

– Мы эти деньги кровью зарабатываем. А ты, гад, нам тачки паленые втридорога сплавляешь. Бизнес на нашей крови делаешь... Я ведь уже уволен, начальство мне до фонаря. В общем, все равно мне...

Багажник машины был открыт. Начфин и опомниться не успел, как оказался в этом багажнике. Андрей хлопнул крышкой.

– Пока, крыса тыловая!..

И хотел ударить кулаком по багажнику. Но передумал. Плохая примета. Так стучат по крышке гроба своего врага. Начфин сволочь, но не враг. И хоронить его рано...

2

Тук-тук, тук-тук, тук-тук... Колеса стучат, вагон покачивает, за окнами проносятся полустанки, поселки, города. Там, за окнами поезда, своя жизнь. А у Андрея своя. Он пассажир скорого поезда, который уносит его в Черноземск.

Что ждет его там?.. Что-то хорошее? Вряд ли. Плохое? Скорее всего да... Но так зачем же он туда едет? Исполнить свой гражданский долг?.. А разве он не исполнил его в Чечне? Полтора года одной войны, почти год второй. Три ордена... А последняя награда – пинком под зад, катись к черту, гвардии плебей... И после этого он может думать о каком-то гражданском долге? О себе надо думать, о себе. Жизнь нынче такая, сам о себе не позаботишься – никто не позаботится...

Андрей не находил объяснений – почему он едет в Черноземск, на встречу с мафией. Но он ехал туда. Из Ростова-на-Дону, где в мирное время дислоцировалась его часть, где он был прописан, где стал на учет в военкомат как уволенный с военной службы офицер.

Он хотел купить машину и на ней отправиться в Черноземск. Не так уж далеко друг от друга эти города. Но решил не рисковать. Вдруг в Черноземске все очень серьезно и сотрудники дорожно-постовой службы связаны с мафией? Остановят его, проверят документы, установят личность владельца. И стук-стук – куда надо. Так, мол, и так, прибыл в наш город господин Северцев. Номер машины такой-то. И все: началась охота за капитаном запаса Андреем Северцевым.

Деньги он положил на книжку в сбербанк. Чего таскать с собой такую сумму. Вернется из Черноземска в Ростов – тогда и найдет применение своим тысячам. А пока обойдется суммой на карманные расходы.

В Ростове он приоделся. Сменил армейский камуфляж на строгие черные брюки, серую рубашку со стоячим воротником и кожаную жилетку. Аккуратный, ухоженный. Черные волосы, черные очки, черные туфли. Все строго, все стильно. Никак не скажешь, что еще совсем недавно он месил грязь и взбивал пыль в Чечне.

Андрей ехал в купе с классом фирменности. Брюки, рубаха – на вешалке. На нем – спортивный костюм, в руке – газета. Интересно знать, что же творится в мире. Ведь с его увольнением в запас жизнь не остановилась.

На нижней полке напротив него – молодая привлекательная женщина. Марина ее зовут. Она все время спит. Только один раз встала. Да на каких-то короткостриженых молодцев нарвалась. Ребятки вместе с ней в купе зашли. Пошумели малость – в знакомые набивались. Только Марина их вежливо послала. И снова спать.

С ними в купе еще два мужика. Тихие, спокойные, каждый сам по себе. Только вдруг дерганые какие-то они стали. Один скатал свой матрац вместе с бельем и вышел из купе. И второй начал собираться. За матрац взялся, за вещи свои. И каждый что-то бурчал себе под нос.

А потом в их купе появились те самые парни. Высокие, крепкие, как на подбор. И наглые как танки. Тоже с матрацами, уложили их на свободные места. Снова исчезли. И вернулись с вещами. Теперь они в этом купе будут ехать. Незваные попутчики. И никуда от них не денешься.

– Марина, ку-ку! – развеселился один. – Просыпайся.

Второй выставил на стол бутылки с пивом, бутылку дорогой водки, минералку.

Девушка поднялась. Непонимающе посмотрела на парней.

– Снова вы здесь, – недовольно выпятила она нижнюю губу.

– Мы теперь в одном купе с тобой едем... Пиво будешь?..

Она покачала головой. И посмотрела на часы.

– Не повезло вам, мальчики, – сказала она.

– Что такое?

– А я через час схожу...

И как бы в подтверждение этому, появилась пожилая проводница в форменной одежде.

– Женщина, скоро ваша станция...

– Во облом! – протянул один парень.

– Бедненькие, – с издевкой усмехнулась Марина. – Целое переселение народов устроили, а зря...

– А может, дальше поедешь? – с глупой надеждой спросил второй.

– Отдыхайте, ребятки, меня муж дома ждет.

– Может, просто пивка...

– Нет, меня от пива на мужиков тянуть начинает... А мне уже скоро сходить...

Андрей понял, что Марина откровенно издевается над парнями. Только зря она это делает – ребята могут не понять.

Но парни больше не трогали ее. Поняли, что с ней у них Облом Петрович. И даже без возражений вышли из купе по просьбе Марины – она собиралась переодеться. И Андрею пришлось присоединиться к их компании. Просьба касалась и его.

– Эй, братан, а ты далеко едешь? – спросил его первый парень.

– До Черноземска.

– О, мы тоже. Зовут как?

– Андрей.

– Димон... Санек... Слушай, Андрон, а ты как насчет вмазать? Ты пацан вроде ничего. Пивка для рывка, водки для заводки. Ништяк будет. А через вагон телки в одном купе едут. К ним подкатимся. Погудим, оторвемся...

Андрей пожал плечами. В принципе, пивка рвануть можно. Пару бутылок. Только не нравились ему эти парни. Не та компания.

Марина сошла на ближайшей остановке. Андрею показалось, что Димона и Санька это не очень расстроило. На прощание они послали ей пару воздушных поцелуев. Но какая-то фальшь в их взглядах сквозила. Мысленно они были где-то далеко-далеко от нее.

– Ну, давай, браток, пивца дернем, – сказал Димон.

И подмигнул Андрею.

Санек откупорил бутылку пива, поставил перед ним.

– «Балтика», «троечка», неплохо, – кивнул Андрей. – Только я на халяву не люблю. Схожу к проводнице, возьму несколько банок...

– Да ладно, не гони, братуха, – с упреком посмотрел на него Димон. – Тут на всех хватит...

– А не хватит – потом возьмешь, – подхватил Санек.

– Нет, – покачал головой Андрей. – Я сейчас...

Не нравились ему эти парни. Очень не нравились.

Он направился к проводнице, зашел к ней в служебное купе. Распахнул перед ней красные корочки самодельного документа, удостоверяющего, что он есть офицер Вооруженных сил. Никчемное удостоверение, никакой юридической силы не имеющее.

– Капитан милиции Северцев, – представился Андрей.

Проводница понимающе кивнула. Так и есть, она приняла эти корочки за ментовские.

– По какому праву вы переселили пассажиров из одного в купе в другое? В частности, в пятое купе...

– Да, да, я поняла... Извините, так получилось. Ребята очень настаивали...

– А можно их билеты глянуть?

– Да, пожалуйста...

«Лебедкин С.В.» и «Мысков Ю. В.» Оба едут до Черноземска. Но почему их имена начинаются с С и Ю. Если один Санек, то имя должно начинаться с буквы А. Если второй Димон, то – с Д. А тут совсем другие инициалы. Нестыковка какая-то получается.

– Ладно, спасибо... И очень прошу вас, не сообщайте им, что я интересовался их билетами.

– Хорошо, хорошо...

– И еще три пива, пожалуйста.

Андрей отоварился и направился в свое купе.

– Чего так долго? – спросил Санек.

Не так уж и долго он ходил, подумал Андрей.

– Да сдачи с сотни у нее не нашлось...

– Давай, тебя одного ждем... – Димон пододвинул ему открытую бутылку пива.

– Да нет, я свое буду...

Андрей открыл свою бутылку.

– Обижаешь, братан, – недовольно покачал головой Санек.

– Да ладно вам, какая разница?

За первой бутылкой пошла вторая, затем третья. И все время Андрей пил свое пиво.

Парни о чем-то весело трепались. А Димон нет-нет да поглядывал на откупоренную бутылку, которая стояла возле Андрея. Слишком подозрительно он на нее смотрел. Такое впечатление, будто только и мечтал о том, чтобы Андрей сделал хотя бы глоток.

После трех бутылок можно взять четвертую. Ту, которая продолжала стоять перед Андреем.

Но только он отказался. И полез на свою полку.

– Слишком рано вставать. Выспаться надо, дел завтра по горло...

– Не компанейский ты мужик, Андрон...

Явно расстроился Санек.

– Нет, так не пойдет, бухать так бухать... – набычился Димон.

Только Андрей их как будто не слышал. Он умостился на верхней полке. И закрыл глаза.

– Не слезешь? – уже с откровенной угрозой в голосе спросил Димон.

Но Андрей даже не ответил ему. Он сделал вид, что спит.

Какое-то время его попутчики хранили молчание. Затем щелкнул замок – кто-то из них закрыл на замок дверь в купе.

Андрей лежал с закрытыми глазами. Вид у него совершенно беспечный. Но все это видимость. Внутренне он был напряжен. И контролировал обстановку.

Он интуитивно почувствовал опасность, третьим глазом увидел, как тянет к нему руки Санек. Видимо, хотел схватить его и скинуть на пол. При падении удар головой о стол обеспечен. Андрей автоматически выбывал из игры.

Но только просчитались парни. Удар раскрытой пятерней по глазам вывел из игры Санька. Беднягу так скрутило от боли, что он даже взвыть громко не смог.

Димон попытался достать Андрея кулаком. Парень он крепкий, натренированный и резкий. Только против капитана армейского спецназа он – никто. Андрей легко отбил его руку, взял в замок. А затем просто свалился со своей полки и тяжелым мешком рухнул на Димона. Подмял его под себя.

Затем шустро скрутил его, связал руки простыней. Потом проделал то же самое с Саньком – еще и рот тому полотенцем законопатил, чтобы не выл. Усадил их рядом.

– На, пей! – Андрей протянул Димону откупоренную, но так и не тронутую бутылку с пивом.

Парень отчаянно замотал головой:

– Не буду!..

– Почему?

– Не буду, и все...

– Какую ты гадость туда подмешал?

Димон сделал круглые глаза:

– Эй, братуха, о чем ты?..

– Да все о том же...

Андрей силой открыл Димону рот и поднес к нему бутылку.

Тот в отчаянии забарахтался. Не хочется ему пивка, не хочется. Андрей не стал поить его, убрал бутылку.

– Давай так, ты мне говоришь, какую гадость ты туда подмешал, а я тебя не трогаю. Идет?

Парень кивнул.

– Ну, говори...

– Карбило... Ну, это, карбиломин... Блин, хрен выговоришь...

– Все очень просто. Карбиломин, раз. Холин, два. И хлорид, три. Получается, карбиломинхолинхлорид... Так?

– Да вроде так... А ты откуда знаешь?

– А ты послужи с мое, не то будешь знать... Значит, с поносом хотели из меня душу вытравить?..

Про карбиломинхолинхлорид Андрей слышал от одного очень умного человека. В свое время это вещество разрабатывалось в секретных лабораториях КГБ. Уникальный препарат. Примешь внутрь – и расстройство желудка тебе обеспечено. Но это только начало – через несколько часов ты умираешь в страшных муках. Ценность этой отравы в том, что ее никакая экспертиза не обнаружит.

Выпил бы Андрей пивка. Да кони бы двинул. А врачи бы признали смерть от острого пищевого отравления. Уголовное дело даже бы возбуждать не стали. А Димон и Санек с чувством исполненного долга к боссу бы своему отправились. За наградами.

– И где ж вы такую каку взяли?

Карбиломинхолинхлорид в аптеке не купишь. Нужна специальная лаборатория для его производства. Простой смертный за такое дело не возьмется. Значит, за этими пареньками стоят достаточно серьезные люди. Одно слово – мафия...

Димон молчал. А Санек вообще не принимал участия в разговоре. Все никак оклематься не мог.

– Так, тогда начнем с самого начала. Кто велел меня убрать?..

Молчание. Андрей взялся за бутылку. В глазах Димона – снова ужас. И желание говорить.

Но сказать он ничего не успел. Кто-то взялся за ручку двери, хотел открыть ее. Да не вышло.

Андрей подал знак Димону, чтобы тот молчал. И сам не проронил ни звука. За дверью послышался характерный щелчок.

В один миг Андрей вспорхнул на верхнюю полку, вжался в продольную стенку. И вовремя. Потому что из-за двери ударили из бесшумного автомата. Пули легко пробивали тонкие стенки купе. Послышался вскрик, мычание. Затем все стихло.

Кто-то незримый опустошил один магазин. Преспокойно заменил его на полный. И снова открыл стрельбу. А затем исчез. Как будто его никогда и не было.

Андрею повезло. Ни одна пуля не задела его. Зато Димон и Санек перешли в категорию трупов. Больше они ничего не смогли сказать Андрею. Может, именно этого и добивался неизвестный стрелок.

Бесшумной кошкой Андрей спрыгнул вниз. И быстро освободил покойников от пут. Скомкал простыни, которыми они были связаны. За окном уже давно тьма непроглядная. Андрей оттянул вниз фрамугу и выбросил испачканные кровью простыни и полотенце. Незачем кому-то знать, что перед смертью парни были связаны.

Он снова взялся за покойников. Усадил их так, как будто перед смертью они спокойно сидели, пили пиво. Андрей же просто лежал на своей полке.

Вдруг под воротом рубахи у покойного Санька он увидел шарик диаметром не более пяти миллиметров. Он был закреплен на иголке.

И гадать нечего – это самый обыкновенный «клоп», миниатюрное подслушивающее устройство. Через него дублеры несостоявшихся убийц узнали о том, какие Андрей ведет с ними разговоры. Поэтому и был задействован запасной вариант. Появился дядя с автоматом и расстрелял пассажиров купе. Должны были погибнуть все – и облажавшиеся киллеры, и их жертва. Но Андрею повезло. Он остался жив.

Андрей выжил. И сейчас должен изображать из себя дурака. Мол, проснулся от странного звука. Посмотрел вниз и увидел два трупа. Только что мужики пиво пили, а вдруг мертвецами стали.

Именно это он и рассказал ментам, прибывшим на место преступления. Кто-то из пассажиров вагона видел, как какой-то мужчина в черном стрелял из автомата. Поэтому Андрей остался вне подозрений. Но объяснения кое-какие ему пришлось дать.

Он стал свидетелем преступления, которого могло и не быть, если бы не было преступления, свидетелем которого он стал. Абракадабра какая-то....