Текст книги "Не лезьте в душу к пацану"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 11

Джема подняла с пола «утку» и, осуждающе качая головой, понесла ее к раковине. Вымыла ее с мылом, насухо вытерла полотенцем и только тогда жестом предложила ее Семену.

– Спасибо, не надо.

Все это время он с удивлением смотрел на нее. Откуда она взялась? Кто ее звал к нему в палату?..

– Я здесь работаю, если ты не знаешь, – сказала девушка.

– Давно?

– Со вчерашнего дня.

А Семен уже три дня в больнице. Сутки провел в реанимации между жизнью и смертью, сейчас лежит в отдельной палате. Состояние сейчас не очень, но ясность ума полная, и говорить он может без особых усилий.

Снайпер метил в сердце, но на миллиметр ошибся. Сэм находился без сознания, когда его забирала «Скорая помощь». И только в больнице узнал, что, прежде чем положить в машину, его накрыли простыней. Кузов так распорядился, на всякий случай. Пусть заказчик думает, что киллер сделал свое дело.

Желток заметил снайпера еще до того, как тот выстрелил – киллер стрелял из чердачного окна двухэтажного дома, что находился неподалеку, – но догнать стрелка не смог. Впрочем, и без того ясно, кто заказал Семена…

– Как узнала, что я здесь?

– Ты совсем замотался со своими бандитскими делами, – с упреком сказала Джема. – Про сына забыл. И про своих родителей тоже. У твоего сына бабушка есть по отцовской линии. И дедушка. И я Костика к ним каждую неделю вожу, если ты не знаешь…

– Да, я, правда, замотался, – согласился Семен.

Он действительно давно не видел сына. И родителей больше месяца не навещал. Но это вовсе не значит, что он про них забыл. Просто дел выше крыши…

– Ты и про меня забыл, – вздохнула Джема. – Но я все про тебя знаю.

– Поэтому ты здесь?

– Да. И всегда буду с тобой в беде… Вот, санитаркой сюда устроилась.

– Не похожа ты на санитарку, – усмехнулся Семен.

Сэм хорошо помнил, как впервые увидел ее пять лет назад. Он даже не понял тогда, что девка перед ним, а не пацан. На дискотеке дело было, драка с люберами намечалась. И Джема тогда собиралась драться. И махалась, надо сказать, как заправский боец…

Грубая она тогда была, мужиковатая, и гордилась этим. А потом вдруг влюбилась в Семена – и почувствовала себя женщиной. Страшненькой она тогда была. Да и сейчас красотой не блещет. Но то, что было раньше и есть сейчас – небо и земля. И нос она себе подправила, и кожа лица у нее нежная, и манеры женские, и походка вовсе не мужская, как раньше. Видно, что Джема много работала над собой, дожидаясь Семена из колонии. И холеная, и лощеная, и даже аристократизм какой-то во внешности появился. Да и халат у нее с иголочки и смотрится на ней, как платье на моднице. Потому и не похожа она на санитарку.

Семен помнил, как попал в тюремную больницу с ножевой раной в боку. И тогда смерть близко-близко прошла, и сейчас. И тогда Джема санитаркой к нему устроилась, и сейчас она с ним.

– Почему не похожа? – спросила девушка.

– Слишком холеная ты для санитарки, – усмехнулся Семен.

– Это плохо?

– Нет, хорошо. Отлично выглядишь.

– Спасибо, – обрадовалась Джема, однако тут же с тяжким вздохом добавила: – Но не лучше, чем Наташа.

– Не лучше.

– Что-то я ее здесь не видела, – с язвительной иронией сказала девушка.

Семен промолчал, но так сурово глянул на Джему, что у нее сжались плечи.

– Извини.

Наташи сегодня не будет. И завтра тоже. Семен запретил ей приходить к нему. Мало ли, вдруг больница, где он лежит, взята под наблюдение. Вдруг его враги выйдут на нее, похитят, убьют или еще что хуже… И еще он распорядился, чтобы ей помогли переехать на новую квартиру.

Но Джеме об этом знать не нужно. И Семен не обязан отчитываться перед ней. И еще он мог запросто прогнать ее отсюда. Ведь это она в свое время подсказала ментам, как его найти. Из-за нее три года назад он оказался за решеткой… Как ни крути, а это предательство, плата за которое – смерть.

– Зря ты все это затеяла, – с ехидной усмешкой сказал Сэм.

– Что, зря?

– Тебе здесь не место.

– Но я должна быть с тобой! Ты в беде, и я здесь. Помнишь, как тогда, в тюремной больнице…

– А как я в тюрьме оказался?

– Ты все равно был в розыске, и тебя рано или поздно нашли бы, – опустив голову, вздохнула она.

– Сука ты.

– Да. Но я твоя сука! – по-собачьи преданно посмотрела на Семена Джема.

– Значит, я в беде, и ты здесь…

– В счастье ты без меня, а в беде со мной, – кивнула она.

– Сейчас расплачусь… – хмыкнул Сэм. – А потом подумаю, что это ты меня заказала…

– Что?! – ужаснулась девушка.

– Как говорится, если гора не идет к Магомету, то его самого можно затащить на эту гору. На аркане…

– Как ты мог такое подумать? Тебе в сердце стреляли! Тебя убить хотели!.. Если бы тебя убили, я бы сама в петлю полезла…

– Так может, ты этого и хотела, чтобы со мной вместе на небеса.

– На небеса? С тобой? Да с радостью, если бы не Костик! Как я могу Костика сиротой оставить?

– Успокойся, пошутил я.

– Дурак ты! И шутки у тебя дурацкие! – подавив обиду, робко улыбнулась девушка.

– Но кто-то же меня заказал…

– Кто-то. Кто-то очень глупый.

– Почему глупый?

– Потому что тебя нельзя убить, пока я тебя люблю.

– Эко ты завернула! – хмыкнул Семен.

– Но это так. Хочешь ты этого или нет, но моя любовь тебя хранит.

– Давай без соплей! – скривился от этого пафоса Сэм.

Но Джема не унималась.

– И если я вдруг тебя разлюблю, то… Но я тебя никогда не разлюблю. Поэтому ты будешь жить.

– Ты меня утомила.

Пуля прошла навылет – и в спине дырка, и в груди, поэтому приходится лежать на боку, а это так неудобно… Он только-только оклемался после операции, рана свежая – внутри все болит. Состояние аховое, и на разговор уходит уйма сил. Сейчас бы снотворного чуток, и в аут.

– Все, все, молчу. Давай помогу лечь на левый бок.

– Нет. Не хочу лежать спиной к двери.

Палата охраняется, но тем не менее Семен должен был держать под присмотром вход. Если вдруг сюда ворвется киллер, он не сможет ему помешать, но все равно ему нужно находиться лицом к опасности.

– Давай переставим кровать, – предложила Джема. – По центру палаты, ногами к двери.

– Ногами к двери лежат только покойники.

– Тебе не угодишь.

– А не надо мне угождать. Я не просил тебя об этом, – закрывая глаза, сказал Сэм.

Джема поняла, что исчерпала лимит на разговоры, поэтому благоразумно промолчала. Скажи она хоть слово, Семен тут же выгнал бы ее из палаты. Или она бы сама ушла, или ее силой выставили бы за дверь. Охрану вызвать не проблема.

Но Джема осталась в палате. Может, Семен ее ни о чем и не просил, но все-таки он ощущал потребность в ее присутствии. В свое время она предала его, даже пыталась убить Наташу, но тем не менее сейчас он был уверен в ней и не боялся получить удар в спину. Более того, с Джемой было спокойно. Ведь она действительно любит его. И сиделка из нее отличная. Однажды девушка уже спасла его в тюремной больнице, где он мог умереть не столько от раны, сколько от ужасного ухода…

– Ты спи, – спустя время, тихонько сказала Джема. – Я буду присматривать за дверью.

Семен кивнул. Да, он ей доверяет.

– На левый бок ляжешь?

– Давай.

Только Джема повернула его на другой бок, как дверь в палату открылась, и раздался голос Харитона:

– Джема? Ты уже здесь?

– А куда от вас денешься?

– Блин, цветешь и пахнешь… Сэм, а ты, я смотрю, не теряешься! – засмеялся Кузов.

Семен не стал менять позу, поэтому его друзья встали по левую сторону кровати. Джема подала всем стулья, сама отошла в сторонку.

– Я говорил с врачом, – сказал Кит. – Он сказал, что на тебе, Сэм, как на собаке все заживает…

– Так и сказал? – усмехнулся Семен.

– Ну, он бы так не сказал, – засмеялся Харитон. – Он же тебе не друг…

Боевой пацан, мощный и тяжеловесный, как скальная глыба. И вид у него бравурный. Выражение лица вроде бы суровое, но взгляд насмешливый, задиристый. В общем, внешность впечатляющая. Только хватит ли ему духу выдержать войну с Нахрапом? Войну, которая началась с выстрела на Линейной улице…

– А мы друзья, – улыбнулся Кузов. – Потому и можем сказать, что ты живучий, как черт.

– Совсем озверели! – возмутилась Джема. – То черт, то собака!

Но ее гневное восклицание вызвало лишь смех. Безобидный смех, дружеский. Пацаны смотрели на нее так, как если бы она была своей среди своих, равной среди равных. А ведь она когда-то имела право голоса на сходе… Может, ей пора вернуться? Все-таки война на пороге, а она не из тех, кто дезертирует с передовой. Всегда была бой-бабой…

Кит, Харитон и Кузов дурачились, но Семена не проведешь, в их смехе он слышал не только веселье, но и нервозность. Таким смехом люди обычно пытаются заглушить свой страх перед неизвестностью.

– Что там у вас стряслось? – спросил Сэм.

– Ну, почему сразу стряслось? – вздохнул Кузов. – Мы что, просто так не можем к тебе приехать… Хотя стряслось. Нахрап наехал.

– А конкретно?

– Из банка позвонили, сказали, что Нахрап там. Мы подъехали, а он с толпой. Чего, говорит, на стрелке не были? Где Сэм, спрашивает?..

– Что ему нужно знать? В морге я или в больнице? – обозленно усмехнулся Семен.

– Да нет, он конкретно придурялся. Типа, ничего не знает, – проговорил Харитон. – Я ему сказал, что в тебя снайпер стрелял, он глаза на меня вытаращил. Типа, быть того не может! А самого на смех пробивает. Радости полные штаны!..

– Ну, со штанами мы разберемся. Какие у него предъявы?

– Да всё те же. Денег ему, говорит, недоплатили. Ну, и банк требует. Весь! Целиком!

– Вы ему сказали, что я жив?

– Сказали, – кивнул Харитон.

– Сам же простыню на меня накинул…

– Я же тогда думал, что так будет лучше. А сейчас охрана у тебя, мышь не проскользнет. И ты нам живой нужен. Мы когда сказали, что ты живой, Нахрап конкретно притух. Нас он не очень боится, а с тобой не такой борзый. Хотя предъяву обратно не забрал. Банк, говорит, отдать надо. И всю долю с Алекса…

– И Алекса забрать хочет? – нервно засмеялся Семен. – Все заграбастать хочет. Потому и меня заказал… С Алексом поговорить надо. Видать, Нахрап к нему конкретно подкатывался.

– Говорили мы с Алексом, – кивнул Харитон. – От банка ехали, к нему заглянули. Нахрап на него еще не наезжал. Но ведь наедет, и тот это понимает. Потому и на жопу криво сел. И теперь трясется, сопли текут. Да и сам как сопля.

– Может, он в сговоре с Нахрапом? – предположил Семен. – Хочет от нас избавиться…

– А ему какая разница, под ним или под нами? Его дело – деньги делать, а кто купоны стричь будет, ему без разницы. Если бы Нахрап Усыгину банк вернул, тогда ему лучше с Нахрапом. Только зачем Нахрапу банками разбрасываться? Он свое дело знает, он все под себя гребет…

– Ну, банк ему еще никто и не отдаст, – усмехнулся Семен.

– Мы ему так и сказали, что хрен ему по всей морде, – совсем невесело улыбнулся Харитон. – А он говорит, что если по понятиям, то банк отходит к нему.

– Если язык без костей, а голова без мозгов, то сказать все, что угодно, можно.

– Так я ему так и сказал: ты, говорю, не заговаривайся. Он мне, вы, типа, стрелку просрали, не подъехали. Значит, банк сдали.

– Банк остается за нами, – мрачно посмотрел на Харитона Семен. – А с Нахрапом нужно решать…

Он вдруг спохватился и глянул на Джему. Она еще не допущена к столь важным и к тому же секретным разговорам, и ей нужно было уйти. Он показал Джеме взглядом на дверь, но она в ответ покачала головой.

– Поздно уже уходить. Я все поняла. И знаю, что Нахрапа надо выводить за скобки.

– Да? Значит, тебя надо убить, – больше в шутку, чем всерьез сказал Кит.

Но в этой шутке была и доля правды.

– Нет, лучше я сама Нахрапа убью.

Было видно, что Джему пугают ее собственные слова. Но все-таки решимости в ней было больше, чем страха.

– Ты?! Нахрапа?! – обалдело посмотрел на девушку Кузов.

– Да, я. – Голос ее чуточку дрожал, но все-таки прозвучал уверенно.

– Почему ты?

– Потому что Нахрап ударил первый. А прежде чем ударить, он взял вас всех на заметку. Возможно, за вами следят. А за мной нет. Если ты, Харитон, сунешься к нему с волыной, тебя подстрелят на взлете. И Кузова могут подстрелить… А меня в расчет никто не берет. За мной никто не смотрит…

– Ну, и за нами не очень-то уследишь, – пожал плечами Кузов.

– Я должна его сделать! – отчаянно посмотрела на парня Джема.

– Сдурела баба, – покачал головой Кит.

– Да, баба! И за своего мужика любого порву! – проговорила она и так красноречиво глянула на Семена, что Киту ничего не осталось, как развести руками.

Зато сам Семен не хотел с ней соглашаться.

– Я не твой мужик.

– Мой! – неистово и убежденно воскликнула Джема. – И всегда будешь моим!

– Это ты зря.

– Да! Зря! Сама знаю, что сейчас не время выяснять отношения! – в яростном исступлении чеканила девушка слова. – Нахрап – большая сила, а ты не в состоянии ему ответить. И Киту с ним будет трудно. И Харитону. И Кузову. И мне. Но все вместе мы сможем с него спросить. А потом уже и поговорим с тобой, Сэм, решим, кто кому из нас нужен…

Семен кивнул. Хоть и со скрипом, но он соглашался с ней. Он знал силу Нахрапа и с трудом верил, что тот же Харитон сможет выдержать его натиск, если вдруг сойдется с ним на стрелке. И Кузов может дать слабину в разговоре с ним. И Кит не уверен в себе. Зато Джема, похоже, готова за Семена разбиться в кровь. Может, и дрогнет у нее рука застрелить Нахрапа, но ее решимость биться за Семена может вдохновить того же Харитона, который остался сейчас за старшего.

– Как ты собираешься его убить?

– Что-нибудь придумаю.

– Это не разговор, – мотнул головой Семен.

– Я буду ждать его у офиса Усыгина. Он обязательно там появится, – без тени сомнения сказала Джема.

– Это правильно. Место там удобное… – вслух подумал он.

Офис Алекса находился на Старой Басманной улице, на первом этаже старинного особняка в форме буквы «П». Там свой двор, в который можно въехать через охраняемые ворота. Въезд туда открыт не для всех, но Нахрапа точно впустят. Пускай только попробует охранник не открыть ему ворота, без головы останется.

– Он когда выезжать будет, надо выезд ему перекрыть. Машину поперек поставить. Можно прямо из этой машины по его «мерсу» шмальнуть. А можно сбоку зайти. Из автомата через стекло…

– Можно и так, – согласилась Джема.

– Ты сможешь из автомата? – с сомнением глянул на нее Кузов.

– Ты сможешь, – пристально посмотрел на него Семен.

Джема не должна стрелять. Она должна вдохновлять.

– Смогу.

Судя по той уверенности, с которой Кузов сказал свое слово, пример девушки оказался заразительным.

– Кузов, тебе нельзя, – отозвалась Джема.

– Можно. Никто за мной не следит. Я бы заметил…

– И я с вами, – решился вдруг и Кит.

Когда-то Никита был главным в бригаде. Но что-то сломалось вдруг в нем, иссякла в его душе отчаянность настоящего вожака. Осторожным он стал, пугливым. Пока Семен матерел в зоне, Кит жирел на воле. Но как бы то ни было, косяков за ним не водилось, потому он и остался в команде – хоть и на первых ролях, но уже не главный.

Кит держал общак, заведовал хозяйскими вопросами. Бизнесмен из него неважный, а завхоз – отличный. У него было свое место в общем деле, и никто не требовал от парня идти на мокрое дело. Да и не лихач он по своей натуре. Потому Семен и посмотрел на него с удивлением. Но ничего не сказал. Пусть Кит покажет себя в деле, может, уверенности в себе прибавит…

Семен глянул на Джему и заметил, как она слегка повела головой. Похоже, у нее свой план, и она полна решимости его осуществить…

Глава 12

Элеонора соответствовала всем стандартам секс-секретарши. Модельная внешность, кроткий нрав, неглупая и, главное, умеет угождать. Но все-таки Усыгин смотрел на нее безразлично.

– Посетитель к вам, Алексей Григорьевич. Джема ее зовут… – проговорила Элеонора.

– Джема?.. Какая Джема?.. А-а, Джема!.. – всколыхнулся Усыгин, в полной мере осознав, о ком идет речь.

Испуг холодным ветром прошелся по спине, но Алекс усилием воли взял себя в руки.

Вчера волынский Харитон сказал, что Сэм выжил после снайперского выстрела. Но вот вопрос, можно ли ему верить? Может, Харитон блефовал вчера?..

Алекс очень хотел надеяться, что Сэма больше нет. Вот потому Джема своим появлением не очень напугала его. К тому же, как он понял, эта пацанка не собирается вламываться к нему в кабинет, как это делал Сэм. Она просит аудиенции, и одно это уже навевало мысль о победе над волынской братвой.

– Где она?

– В приемной.

– Она прошла до самой приемной и мне никто ничего не сказал? – возмутился Усыгин.

Определенно, начальника охраны нужно менять. Никакого толку от Жарова с его чекистским прошлым, если Сэма не смог поставить на место. Видите ли, высочайший покровитель у него вдруг объявился… Так и у Нахрапа может быть лапа среди высоких чинов. Кому-кому, а Усыгину известно, какими темпами власть срастается с криминалом. Чуть ли не у каждого крупного чиновника есть свои бандиты на подхвате. Может, и Нахрап решает нестандартные вопросы для кого-то из сильных мира сего…

Впрочем, Алекс и не собирался обращаться за помощью к чекистам. У него есть своя бандитская бригада. И уже решено, что с Нахрапом справится Делавар. Если, конечно, самозваного солнцевского авторитета не упокоят волынские ребята…

Как только будет решен вопрос с Нахрапом, охрану офиса и всех подразделений компании возглавит Делавар – вернее, Роман Евгеньевич Григоркин.

– А зачем вам говорить? – удивилась Элеонора. – Она же не бандит какой-то…

– Не бандит? Ты в этом уверена? – ухмыльнулся Алекс.

– Конечно, – оторопело посмотрела на шефа девушка.

– Внешность бывает обманчивой… Сюда ее давай!

Действительно, своей внешностью Джема ничем не напоминала бандитскую сучку. Стильное каре, ухоженное лицо, светлых тонов костюм, в руке изящный кожаный кейс, призванный подчеркнуть ее деловую сущность. Улыбка холодная, но не вызывающая и тем более не агрессивная. Она стала лучше и даже симпатичней. И походка у нее не такая мужицкая, как прежде. Шаг плавный, движение бедра грациозное.

– Здравствуй, Алекс.

Поздоровалась Джема мило, но без всякой жеманности. И руку для поцелуя не протянула, хотя Усыгин и поднялся ей навстречу. Стиль у нее такой – деловая женщина, знающая себе цену.

– Какими судьбами? – Алекс выжал из себя приветливую улыбку.

Он верил в свою победу, но пока не торопился праздновать ее перед лицом проигравшего противника.

– Работать с тобой буду.

Джема деловито села за приставной стол, выложила перед собой кейс.

– В смысле, работать?

– Знаешь, как в Гражданскую войну было? – с язвительной насмешкой сказала девушка. – Командир во главе, а рядом комиссар. Да и как тебе не знать, если ты у нас в ЦК работал… Только тогда ты комиссаром был. А сейчас твоим комиссаром стану я. Смотреть буду, чтобы ты врагу не продался…

– Какому врагу? О чем ты?

– Нашему общему врагу, Алекс… Нахрап еще не подъезжал?

– Да вот, жду… Как там Сэм?

Ему ничего не стоило сдерживать свой страх перед волынской братвой. Все вышло если не в точности, то близко к тому, как он хотел. В покушении на своего босса волынские бандиты обвинили Нахрапа. И если Сэм действительно выжил, то переживать Алексу нечего. Та же Джема смотрит на него, как на овцу, по воле случая зажатую между враждующими стаями волков. Он всего лишь жертва, с которой можно стричь купоны…

– Ничего, нормально. Привет тебе передает. Держаться, говорит, тебе надо против Нахрапа.

– Я слышал, пуля в сердце вошла.

Всем своим видом Усыгин давал понять, что рад чудесному воскрешению Сэма.

– Почти. Миллиметра не хватило…

– Оказывается, миллиметр – это величина… Так что там против Нахрапа?

– Мы с тобой против Нахрапа. Он Сэма убить хотел и тебя под себя подмять хочет. В любое время наехать может. Должен же кто-то тебя защитить.

– И кто меня должен защитить? Ты?

– Сама я не смогу тебя защитить. Но если что, подъедут ребята.

– Я и сам ваших ребят могу вызвать.

– А вдруг не сможешь, испугаешься? Да ты не злись, – смягчилась вдруг Джема. – Мне тоже досталось. И все из-за твоей Наташки…

– Она уже не моя.

– Лучше бы она твоей была, – с ненавистью сказала девушка.

– Не любишь ты ее.

– А за что ее любить? У меня ребенок от Сэма, а он с этой дрянью живет.

– И что ты собираешься делать? – участливо, как у товарища по несчастью, спросил Алекс.

– В смысле? – Джема непонимающе глянула на Усыгина.

– Ну, с этим со всем нужно что-то делать… Я же знаю, у тебя натура деятельная. Мы с тобой бизнесом вместе занимались, я знаю, как ты дела умеешь вести. И Сэма ты любишь. Ты не должна успокаиваться…

– Я пыталась ее убить.

– Ты? Пыталась ее убить?! – взбудораженно воскликнул Усыгин.

– Пыталась. Но не смогла… Сэм ее любит. А я не могла сделать его несчастным…

– Зачем убивать? Можно просто разлучить.

– Как?

– Она же наркоманка и за дозу многое может.

– Что за дозу может? Изменить Сэму? – возмущенно спросила Джема.

– Я этого не говорил, – замялся Усыгин.

– Но подумал. Ты это брось, Алекс! Я на такую подлость не пойду. И тебе не советую…

– Но ты ее ненавидишь!

– А это не твое дело!

– А может, она тебе уже не мешает?

Алекс нарочно пытался раздразнить Джему. Ему нужна была правда, жив Сэм или нет. Если он все-таки погиб, то Джеме нет смысла избавляться от Наташи…

– Ты это о чем?

– Ну, может, Сэм уже ушел от нее? – Он едва удержался, чтобы не вскинуть глаза к небу. Дескать, на тот свет ушел.

– Сэм в больнице. И ему сейчас не до нее. Я ему сейчас нужнее! – ожесточенно сказала Джема.

Увы, но правды он от девушки так и не узнал и продолжал теряться в догадках, живой Сэм или мертвый… А напрямую спросить не решался, чтобы не показаться подозрительным.

– Значит, ты его комиссар? – уточняя, спросил Алекс.

– Да, и если ты продашься Нахрапу, спрошу с тебя жестоко!

– Я продамся? Да мне все равно, кому платить, вам или Нахрапу… Достали вы меня уже все! – Алекс нервно провел ладонью по своему горлу.

– Я тебя понимаю, – презрительно усмехнулась девушка. – Но и ты пойми: меня Сэм сюда прислал, он с меня и спросит…

– Пусть он сам сюда приезжает и отбивает меня от Нахрапа!

– Он не может. Я за него. Со всеми полномочиями… – Джема зачем-то огладила пальцами глянцевую гладь своего кейса и с едкой иронией глянула на Усыгина. – Но ты, я так понимаю, меня не боишься?

– А я должен тебя бояться? – с вызовом спросил Алекс.

– Нет. Мы с тобой должны ладить. Как командир с комиссаром. И нам совсем необязательно говорить на повышенных тонах. Мы бы могли поговорить… ну, например, о Наташе. Я вижу, тебя эта тема интересует, – вкрадчиво улыбнулась Джема.

– Если честно, не очень.

– Но рюмку коньяка ты мне можешь предложить? Помнишь, как в песенке? С голубого ручейка начинается река, ну а дружба начинается с бутылки…

Усыгин кивнул, поднялся, достал из бара бутылку коньяка, наполнил один бокал для Джемы.

– А себе?

– Я в завязке, – мотнул головой Алекс.

– Ну да, сначала выпьешь, потом уколоться захочется…

– Все-то ты знаешь! – злобно зыркнул на Джему Алекс.

Это Сэм посадил его на иглу. Это из-за него ему пришлось пройти курс лечения, а сейчас он должен постоянно сдерживать себя, чтобы не споткнуться и не свалиться в пропасть. И Джема тоже в этом виновата!..

– Не злись, а то пожелтеешь, – усмехнулась девушка. – И наберись терпения. Я буду с тобой, пока не появится Нахрап. Мы с ним поговорим и разойдемся…

– Я могу ему позвонить, он приедет.

– Не терпится избавиться от меня?.. И не стыдно тебе натравливать волков на беззащитную женщину? Скажешь, что я его жду, и он примчится сюда со всей своей сворой. Неужели тебе интересно будет смотреть, как он станет рвать меня на части?.. Не надо ему звонить, он сам подъедет…

Джема как в воду смотрела. Нахрап со своими быками появился не позже чем через час после этого разговора.

Начальник охраны проводил его до кабинета, а сам остался в приемной, в то время как два нахраповских «быка» шагнули через порог вслед за своим боссом. Алекс презрительно усмехнулся, глянув на Жарова через приоткрытую дверь. Ему бы со своим шефом сейчас быть, но Нахрап не велит ему вмешиваться в разговор. Он же и место ему в приемной обозначил, как будто это не начальник охраны, а швейцар какой-то… А был бы у Алекса Делавар под рукой, он бы и разговор с Нахрапом держал, и стрелку бы ему забил, как водится в таких случаях.

Но нет Делавара, есть только Джема, и Нахрап смотрит на нее с удивлением.

– Что-то знакомое.

– Джема я, – не поднимаясь со своего места, спокойно отозвалась девушка. – Из бригады Сэма.

– Твой Сэм в пролете, – ухмыльнулся Нахрап. – Стрелку мне забил, а сам не приехал. Знаешь, как это называется?

– Сэм в больнице. С огнестрелом, – пристально, с какой-то дикой свирепостью смотрела на него Джема. И столько силы было в этом ее взгляде, что даже Алексу стало не по себе. Хотя она его даже не замечала. – Поэтому не мог приехать.

Зато Нахрапу ее взгляд по барабану.

– А меня причины не колышут. Не приехал, значит, сдал стрелку…

– Ты на это и рассчитывал, когда заказывал его? – зло спросила Джема.

– Я его не заказывал.

– Это ты чертям расскажешь!

Она вскрикнула так пронзительно громко, что у Алекса зазвенело в ушах. Но это все мелочь по сравнению с тем, что произошло дальше. Джема вставила в прорезь кейса правую руку, а левой резко оттолкнула его от себя. Алекс увидел пистолет с глушителем, и в тот же момент прозвучал выстрел. Произошло это молниеносно, и «быки» Нахрапа отреагировали не сразу. А когда один из них очнулся и бросился на Джему, было уже поздно. Она сама находилась в шоке, но это не помешало ей перевести ствол с Нахрапа на новую цель и нажать на спусковой крючок.

Второй «бык» был поражен с той стремительностью, с какой Джема расправилась с его боссом и напарником. На ходу доставая пистолет, он бросился к двери, но пуля догнала его у самого порога.

Нахрап лежал на спине, рукой цепляясь за ножку дивана. На бежевой футболке расплылось красное пятно, но он был еще жив и с ненавистью смотрел на Джему.

И она глянула на него с такой же злобой. Хотела что-то сказать, но, похоже, горло перехватил спазм, и девушка не смогла выдавить ни слова. Зато рука не подвела. Она снова вывела ствол пистолета на цель и нажала на спусковой крючок. Голова Нахрапа лопнула, как перезрелый арбуз…

Следующими выстрелами Джема добила «быков». А потом вдруг наставила пистолет на хозяина кабинета. И Алексу стало так страшно, что штаны стали мокрыми.

Возможно, Джема поняла, кто на самом деле пытался убить Сэма, потому и решила выстрелить в Алекса. Но этого не произошло. Девушка стремительно подошла к нему и замахнулась…

Никогда бы Алекс не подумал, что у женщины может быть такой сильный удар. Он упал на бок, сильно ударившись головой о край стола. И тут же в его руке вдруг оказался пистолет. Пока он соображал, зачем Джема отдала ему свое оружие, девушка забрала ствол и спрятала в своем кейсе.

Перед глазами у Алекса все плыло, пол шатался под ним, но все-таки он заметил, с какой стремительностью Джема вышла из кабинета.

Только тогда появился Жаров.

– Ничего себе! – взвыл он.

– Догони эту суку! – тщетно пытаясь подняться, прокряхтел Алекс.

Каким же нужно быть бараном, чтобы упустить Джему! Только Жаров был на такое способен…

Алекс ничуть не удивился, когда начальник охраны, вернувшись, развел руками.

– Где эта тварь? – хватаясь за голову, заорал на него Усыгин.

Алекс уже поднялся с пола. И в себя пришел настолько, чтобы сообразить, в какое положение поставила его Джема.

– Мы за ней пошли, а там эти волынские. Стволы у них. Она за ними спряталась…

В голосе Жарова чувствовалась обреченность. Как будто он только что осознал окончательно свое бессилье перед бандитами. И на трупы в кабинете своего босса он смотрел как на неизбежность.

Правда, при всем при этом Жаров догадался выйти в приемную и закрыть дверь изнутри, чтобы туда вдруг никто не зашел из посторонних. И секретаршу Элеонору попридержал, чтобы она не подняла вой и не всполошила весь офис.

– Где они сейчас, эти уроды?

– Уехали… Кто с ними так?

– А у тебя прослушка должна быть в моем кабинете! Ты должен был все слышать!

– Есть прослушка, – с сокрушенным видом кивнул Жаров. – Но я не сразу стал слушать… Когда понял, было уже поздно…

– Баран твоя фамилия! – заорал Алекс и рукой обвел пространство, заполненное трупами. – И что мне со всем этим делать, товарищ Баран?

– Я так понял, стреляла Джема.

– Великолепно! Хоть что-то вы соображаете, товарищ Баран!

– Милицию надо вызывать. Пусть она трупами занимается. А ты показания дашь, – пожал плечами Жаров.

Похоже, он понял, что сегодня настал последний день его работы в должности начальника охраны, поэтому не выказывал служебного рвения… А может, волынские его купили? Возможно, он работает на них?..

– Сволочь ты, Жаров! Почему ты Джему не остановил? Почему ты позволил ей уйти?! – задыхался от бессильной злобы Алекс.

– А куда она денется? Если ты дашь показания, ее объявят в розыск.

– Скажи, ты вправду дурак или только придуриваешься? Она ударила меня. Видишь, губа разбита? Она ударила меня! – истерически верещал Алекс. – Я упал, а она мне пистолет в руку вложила. Теперь мои пальчики на пистолете! А пистолет этот она с собой унесла!

– Такого просто не может быть, – покачал головой Жаров.

– Что не может быть? Она что, пистолет не могла с собой унести?

– Пистолет унести? Могла. А тебе в руку вложить… Что-то верится с трудом. Она в стрессовой ситуации была, если стреляла. А в стрессовой ситуации следы не заметают. Не до того обычно…

– А она не заметала следы! Она меня подставляла!

– Тем более… Если все так, как ты говоришь, то эта Джема – профессиональный киллер, и выдержка у нее, соответственно, железная. Но в это верится с трудом.

– Значит, это я убил этих уродов! – вскидывая руки к голове, простонал Алекс.

– Ну, в это тоже поверить сложно… Хотя… – с какой-то коварной иронией посмотрел на Усыгина Жаров.

– Что хотя? – всполошился тот.

– Ну, ты же собирался убить Нахрапа. Сначала Сэма, потом Нахрапа.

– Кто тебе такое сказал? – похолодел Алекс.

– Никто. Сам узнал. Ты правильно сделал, что замену мне нашел. Так, как твой Делавар, я работать не смогу. Убийства не по моей части…

– Какие убийства?

– Пока только покушение на убийство. Сэм, к твоему счастью, жив. Хотя, если волынские узнают, кто в Сэма стрелял, тебе все равно не поздоровится…

– Ты что, шантажируешь меня?

– Нет, просто прошу расчет…

– А это сколько угодно!

– Сто тысяч долларов, и я свободен.

– Сколько?!

– Не думаю, что это много. Волынские за информацию заплатят больше…

– Какая же ты сволочь, Жаров!

– Не больше твоего… Ты, Алексей Григорьевич, и дальше по трупам будешь шагать, мир завоевывать. А мне много не надо. Дом в деревне куплю, рыбачить буду, скворечники строгать. Возраст у меня пенсионный, мне на покой пора. Я уже отвоевался. Потому волынские ничего не узнают. Если, конечно, будет, на что дом в деревне купить.