Текст книги "Волчьи ягоды"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Успокойся, Женя, мы – одна команда, – стараясь казаться невозмутимой, сказала Карина. – Один, как говорится, за всех…

– Сколько ты ему отстегнула?

– Десять процентов… – уклончиво ответила она. – Десять процентов со всех нас. Но надо будет уточнить сумму. Там, возможно, меньше десяти процентов… Короче, мне нужна точная цифра, сколько ты наваришь за август месяц, с нее и будем плясать. И ты, Шах, должен передо мной отчитаться. А я уже отчитаюсь перед Сухарем…

– Я так понимаю, ты – наш общий бухгалтер, – натянуто улыбнулся Косолап.

Карина поднялась со своего места, подошла к нему и вперила в него немигающий взгляд:

– Нет, я ваш общий босс.

– Босс?! – оторопело вытаращился на нее Косолап.

– Что-то я не догоняю, – растерялся и Шах.

– Кто выследил Сухаря? Я выследила. Кто с ментами вопросы решил? Я решила. Кто показал тебе дом, где Сухарь живет? Я показала. Кто решил вопрос с Сухарем? Я решила. А с кого воры будут спрашивать, если вдруг что? С меня они будут спрашивать!

– Э-э… Ну, тебя никто не просил ехать к Сухарю… – в легком замешательстве протянул Шах.

– Но ты же не поехал, а я поехала. И решила с ворами вопрос. И этот вопрос теперь будет держаться на мне. А я буду держаться на вас. И у нас будет общий «общак». Ты, Игорь, сам по себе, ты, Женя, сам по себе, но «общак» у нас общий. С этих денег мы будем отстегивать ворам. С этих денег мы будем решать проблемы с ментами, выкупать у них своих пацанов, а если не получится, то «греть» их на зонах. На эти деньги мы будем хоронить своих пацанов… Да, хоронить! – повысила голос Карина. – Или ты думаешь, что никто никого не станет убивать? Что нам всегда будет светить солнце?.. Нет, дорогой мой. Вчера у нас возникли проблемы с блатными, завтра еще кто-то наедет… Я умею решать эти проблемы. И вы это знаете, поэтому и пришли ко мне, когда на вас наехал Сухарь. Все правильно, так и надо. Я умею решать вопросы и буду решать их. Но вы будете работать подо мной.

– Ты так думаешь? – спросил Косолап. Судя по его виду, чувствовал он себя не очень уверенно.

– Я не думаю – я знаю… Знаю, что без меня вы рано или поздно вцепитесь друг другу в глотки. Будете «мочить» друг друга, пока не появится третья сила… Возможно, это будет моя сила. Братва меня уважает, многие пойдут за мной. Дурная смерть никому не нужна… Ты готов со мной воевать?

– Я с женщинами не воюю, – проворчал он.

– А придется! Ты же знаешь, я за делом в карман не лезу. Разведка – за мной, стволы – за мной, даже разборы и те за мной. Что ты без меня сто`ишь?

– Ну, стволы мы и сами могли бы… – замялся Косолап.

– Могли бы. Но не делаете. Совсем мышей не ловите. Ничего, я возьмусь за вас…

– Как это мы мышей не ловим? Все на мази у нас, – покачал головой Шах.

– На мази?! – набросилась на него Карина. – А давай так: ты сейчас подвинешься, я займу твое место и пройдусь с пацанами по территории. За неделю сниму как минимум в два раза больше, чем ты. Не веришь?

– Ну, это вряд ли…

– Так давай забьемся! Если я сниму в два раза больше, то ты отваливаешь в сторону, а я рулю «северным братством»!

Это был удар под дых, у Шаха даже дыхание от волнения сбилось.

– Как это в сторону?

– А чего ты заколотился? Я же не сниму в два раза больше… Или сниму?

– Да черт тебя знает! – разнервничался он.

– И черт знает! И ты знаешь! Знаешь, что у меня все расклады есть. Есть! Потому что я работаю, а ты сопли жуешь… Но Сухаря ты, Игорь, конкретно закошмарил. – Настало время плеснуть меда в разговор, и Карина легко пошла на это. Не одной же плеткой махать, надо бы и пряником Шаха угостить. А заодно и Косолапа подразнить. – Жаль, Игоря на дело не взяли, но ничего, у него все еще впереди… Да, Игорь?

– Да мне-то чего рвать? У меня все есть, – пожал плечами Косолап.

– Есть. И будет. Но подо мной.

– Ну-у…

– Это решенный вопрос! – сказала она, как шашкой рубанула.

– Ты думаешь? – в замешательстве посмотрел на нее Косолап.

– Уверена в этом! Я буду вести твою бухгалтерию. Я буду держать «общак» и решать проблемы. Если кому-то что-то не нравится, тот может отваливать. Но сам отваливать, братва остается за мной. Я решу, кого поставить на ваше место…

– Но мы так не договаривались, – качнул головой Шах.

– Договорились. Уже договорились. И будем договариваться дальше. «Общак» – дело серьезное, мы должны обсудить все моменты: куда, сколько, на что. Это мы решим, но не сегодня. Сегодня мы решили главный вопрос: кто под кем ходит. Вопрос решен, и мне все равно, нравится это кому-то или нет… Ты меня понимаешь, Женя?

И Шах сдался. Как бы нехотя, но с желанием угодить Карине, он сказал:

– Я, кстати, думал на эту тему. Нельзя так, чтобы мы с «южанами» были сами по себе. Не ужиться нам. Или я на Косолапа дернусь, или он на меня. Кто-то сдерживать нас должен…

– Все нормально будет, братва, – не меняясь в лице, проговорила Карина. – Мы все тут свои, никто никого не обидит. Главное, чужих к нам не подпускать. Но так никто к нам и не полезет, если у нас общая сила будет. Мы тут всю власть с потрохами купим, всех под себя поставим. Только борзеть не надо. Беспредела в поселке быть не должно. За беспредельщиков с вас буду спрашивать… Я вас обоих люблю, вы мне реально братья. Но если вдруг что – не пожалею… Не будем о плохом.

Она принесла бутылку коньяка, передала ее Косолапу, чтобы он ее откупорил, поставила на стол рюмки. Сначала тост произнесла она, затем – Шах, после него Косолап. Все правильно они говорили, но Карина знала, что присматривать за ними все-таки необходимо, и знала, как взять их обоих под надзор…

Глава 11

Бессонная ночь, тяжелый день – стрельба по лампочкам, встреча с Сухарем, не менее тяжелый разговор с Шахом и Косолапом. Устала Карина до изнеможения, но это нестрашно. Главное, что она добилась своего. Строптивые авторитеты признали ее власть над собой, и теперь она твердо сидит в седле на белом коне.

Шах и Косолап уже ушли. Она убралась после них, приняла душ. Хмель от коньяка прошел, опьянение от успеха тоже ослабло. Тогда и вонзился в сознание острый, как раскаленная игла, вопрос: где Антон? Почему его до сих пор нет?..

Может, он обиделся из-за того, что эту ночь она провела в делах со своими друзьями? А может, просто бросил ее, как сделал это с Анной?.. Но ведь он должен понимать, что ее нельзя бросать. Она жестокая. Очень жестокая. Более того, ей нравится быть такой. Она уже сама себя начинает бояться… Нет, не должен Антон становиться ее врагом. Она любит его, очень любит, поэтому готова быть его мягкой домашней кошкой. Но если вдруг он бросит ее…

Антон появился в первом часу ночи. Она уже засыпала, когда раздался звонок в дверь.

– Ты одна? – настороженно спросил он.

– Нет, семь гномов в кровати… Где ты был?

Она смотрела на него, и злость выходила из нее, как вода из простреленного картечью ведра. Что за магическая сила в нем?..

– А ты где вчера была?

Он осторожно обогнул ее, заглянул в одну комнату, в другую. И не любовника он боялся там увидеть, что-то другое пугало Антона. Портфель он не выпускал из своих рук.

– Чисто по делам.

– Ну, так и у меня дела… – Он открыл портфель, достал оттуда одну пачку денег, другую.

И не советские это деньги, а доллары. Стодолларовые купюры в упаковках, перетянутых резинками от бигуди.

– Квартиру выставил?

– Выставил, – кивнул он, закрывая портфель. – Я давно ее уже пас. Цеховик там живет. Такой же темный, как Корейко.

– Какой Корейко? – не поняла Карина.

– Ну, из «Золотого теленка». Читала?

– Это Корейко твой темный, а я просвещенная.

Карина взяла портфель, открыла его и высыпала на стол все содержимое. Там не две пачки, а не меньше трех десятков.

Антону не понравилась ее самодеятельность, но ведь он знал, с кем имеет дело, поэтому промолчал.

– Представляешь, обычная квартира, обычная дверь… С виду обычная, с обычным замком. Думал, отмычкой на раз-два… Обломался. Минут пять провозился… Обратно иду, менты едут. Как раз к этому дому подъехали, в тот самый подъезд зашли… – разволновался Антон. – Мне кажется, меня соседка увидела, когда я с дверью возился. Тайник я быстро нашел… Мне повезло, что быстро, иначе бы прямо там замели…

– Разве тебе не говорили в школе, что воровать нехорошо? – усмехнулась Карина.

– Мне и в зоне это говорили.

– А ты не поверил?

– Поверил. Но мне нужно.

– Денег не хватает?

– Дело не в деньгах. Это азарт охотника. Это сильнее меня.

– Ты даже не представляешь, как тебе повезло! Твоя Анька тебя бы не поняла. Только я тебя могу понять. Мы с тобой – одна сатана…

Карина широким движением руки смахнула на пол деньги, сама села на стол, взяла Антона за галстук, притянула его к себе и жадно впилась в его губы. Плевать ей на его деньги. Она на них даже не претендует. Ей только он сам нужен…

Двести десять тысяч долларов. Пять минут на взлом, десять – на тайник. Всего за каких-то пятнадцать минут. И прессовать никого не надо, и никаких разборок за место под солнцем. Пришел, взял, и привет…

– Умные люди в рублях деньги не хранят, – сказал Антон. – Доллары, фунты…

Деньги уже в портфеле, а на столе закуска, выпивка. После секса Антона потянуло на жратву, и Карина не поленилась поджарить ему яичницу.

– Доллар по пятерке влет уходит. Это что ж получается, ты «лимон» сделал? – не без восхищения спросила Карина.

– Как бы меня самого не сделали…

– Здесь тебя никто не достанет.

– Ну, не знаю…

– Хорошо, завтра новую хату найдем.

– Завтра может быть поздно, – покачал головой Антон. – Соседи видели, как я к тебе заходил. Менты, если что, соседей опрашивать начнут…

– Ты пальчики на месте оставлял?

– Нет, я в перчатках работаю. И в очках… И еще парик у меня был, усы…

– Тогда в чем проблемы?

– Ну, мало ли…

– Пока фоторобот составят, пока «внимание всем постам»… Этой ночью можешь спать спокойно… А если вдруг заметут, буду тебя ждать верно и трепетно, – с шутливой улыбкой сказала Карина.

– Это не меньше десятки потянет…

– Ничего, мне двадцать девять будет, когда ты выйдешь. Я еще молодая буду и красивая… А ждать я тебя буду. Честно, никогда и ни с кем. И дело не в тебе, дело во мне. Я ни с кем больше не смогу. Да мне ни с кем и не надо.

Она совершенно уверена была в том, что говорила. Антон не просто ее наваждение, он еще и навсегда.

– Не говори «гоп»! – польщенно усмехнулся Антон.

– Как я говорю, так и бывает. Потому что я знаю, что говорю. Если я сказала, что весь Тяжмаш моим будет, так оно и оказалось. Я с Сухарем проблему решила, теперь Шах с Косолапом подо мной. Все уже договорено. Я ими рулить буду. И «общак» у меня будет. И власть, и «общак», и люди… Скажи адрес, который ты выставил, я людей возьму, съезжу туда, узнаю, что да как. И с соседкой поговорим, которая тебя могла видеть…

– Как поговорите?

– Ну, мы не беспредельщики, людей почем зря не обижаем. Молчание силой можно выбить, а можно деньгами. Сколько там и чего нужно, я пока не знаю, на месте разберемся…

– Ну, было бы неплохо.

– Я тебя в обиду не дам. Если тебя вдруг повяжут, адвокатов наймем… Ты меня извини, но это будет из твоих денег. Ты не наш человек, из «общака» я на тебя тратить не смогу.

– Я тебя понимаю… Можешь взять все… Ну, если вдруг…

– Все не надо, сколько понадобится, столько и возьму. Сами по себе мне твои деньги не нужны. Ты мне веришь?

– Верю.

– Тогда не дергайся. И слушайся меня во всем. Завтра снимем новую квартиру, и ты будешь там жить, пока все не уляжется. Безвылазно будешь жить.

Карина невольно усмехнулась, поймав себя на интересной мысли. Она вдруг подумала, что Антон мог жить с ней как неработающая жена при состоятельном муже. Но ведь он такой же охотник по жизни, как она, и не сможет она удержать его у себя под юбкой…

Артур отлично вошел в роль – из подъезда он выходил твердой, хотя и раскрепощенной, ментовской походкой. Темно-серый пиджак, белая рубашка с расстегнутым воротом, кожаная папка под мышкой. И выражение лица, как у опера, взявшего след преступника.

Он сел в машину, резко выдохнул из себя воздух, давая понять, как он устал, делая великое дело.

– Да, была кража. В четырнадцатой квартире была. Соседка из семнадцатой квартиры видела человека, который замок вскрывал. Не сразу ментов вызвала, поэтому вор успел уйти.

– Что похитили?

– Бутылку водки.

– Давай без шуточек.

– Я не шучу. Хозяин квартиры гол как сокол. Там у него красть нечего.

– Понятно, – усмехнулась Карина.

Не захотел хозяин квартиры афишировать свое незаконно нажитое богатство, потому про деньги ничего не сказал. Значит, нет кражи в особо крупных размерах. Но ведь и за бутылку водки могут посадить, если была кража со взломом.

– Ты с кем разговаривал?

– Ну, с этой, из семнадцатой квартиры, и разговаривал. Ты же про нее сказала…

– Она запомнила вора?

– Ну да, говорит, что хорошо его рассмотрела…

– Фоторобот составляла?

– А зачем? Уголовное дело заводить не стали. Там же всего бутылка водки пропала. Хозяин заявлять не стал, а менты без заявления работать не будут, им лишние «глухари» не нужны…

– Я спрашиваю, фоторобот составлялся?

– Ну, я точно не знаю.

– Иди, узнавай.

Артур ушел и принес не очень приятную новость. Менты возили женщину в отдел, и там с ее показаний составляли фоторобот. Но это вовсе не значило, что Антона будут искать днем с огнем. Скорее всего, менты просто решили взять его на заметку… Все бы ничего, но ведь он уже мотал срок, его фотография должна находиться в ментовском архиве. Как бы не вычислили его да не закрыли – хотя бы для профилактики. За ментами такое водится…

Дверь в квартиру обычная, замок простой, поэтому Карина не торопилась доставать ключ.

– Справишься? – спросила она, щелкнув пальцами по замочной скважине.

– Легко.

Антон полез в карман, достал оттуда связку с отмычками. Но Карина тут же отобрала ее и открыла дверь своим ключом:

– Остынь.

Она уже была здесь: Треха приводил ее сюда на «смотрины». Квартира ей, в общем-то, понравилась, и она согласилась заплатить хозяину за три месяца вперед. Опять же, двухкомнатный вариант, ремонт даже получше, чем в прежней квартире, обстановка, правда, не полная, но ничего, деньги у них с Антоном есть – будет на что мебель прикупить.

У нее теперь и у самой деньги есть. Разговаривала она с Шахом и Косолапом, ничего не изменилось – они по-прежнему согласны быть единым целым под ней. И выплаты в «общак» они обговорили, и на что деньги расходоваться будут, тоже обсудили. Правда, на себя она много тратить не собирается. Но пару машин для своей команды прикупит. Ну, и еще Артур со своими ребятами. Тут без машин никак не обойтись…

– А здесь неплохо. – Антон обошел квартиру, приблизился к окну в гостиной, глянул на дымящие трубы завода: – Только вид не очень.

– Ничего, занавески повесим.

– И кровать в спальне надо бы поставить.

– Ничего, диваном пока обойдемся.

– Можно румынский гарнитур по блату взять.

– Можно и без блата, – усмехнулась Карина. – Чисто по наезду. Но я сама этим займусь. А ты сидишь здесь.

– Ты же сама сказала, что уголовного дела нет.

– А еще я сказала, что тебя взяли на заметку. И если ты сунешься за гарнитуром… Откуда деньги, дружок?

– Делать «мусорам» нечего, как меня пасти. Не велика фигура. Я редко работаю, но метко…

– Даже стесняюсь спросить, где ты деньги держишь, а спросить надо.

– Лоха нашла? – вроде как в шутку улыбнулся Антон.

– Я же тебе сказала, что на твои капиталы не претендую. Но боюсь, что эти капиталы у тебя в рублях. А ты говоришь, что умные люди в доллары все переводят.

– И в фунты.

– Не хватало еще, чтобы ты валютными махинациями занялся… Нельзя тебе сейчас светиться. Боюсь я за тебя. – Карина подошла к Антону, обняла его за шею, носом потерлась о гладко выбритую щеку.

– Да мне деньги как-то не особо нужны, – сказал он. – Я больше из спортивного интереса… Но денег у меня много… Сказать, где?

– Плевать я хотела на твои деньги.

– Там больше миллиона. Но все в рублях…

– Ты такой богатый? Возьми меня замуж, – улыбнулась она. Ей действительно не нужны его деньги, но замуж она за него очень хотела.

– Там больше миллиона!

– И что?

– Тебе что, правда все равно?

– Ну, если я стану твоей женой, то нет…

– Страна по швам трещит, экономика рушится, цены ползут вверх. Знаешь, что в таких случаях делают?

– Что?

– Деньги меняют – старые на новые. Старые рубли на новые рубли. А доллары так долларами и останутся.

– Миллион рублей обменять на доллары – это тебе не в фантики играть. Тут ведь и за задницу могут взять… А за валюту и под вышку можно попасть, – покачала головой Карина. – Я не хочу без тебя оставаться… И ты не должен остаться без меня…

– Но я могу потерять все!

– Да, но спортивный интерес останется…

– Ну, одно другому не мешает.

– Сам ты этим делом заниматься не будешь.

– Ты так решила?

– Да, я так решила… Если хочешь, я найду людей, которые этим займутся.

– Я сам таких людей могу найти.

– А если они тебя кинут, как ты с них спросишь? Я могу с них за это спросить. Но тут еще другое. Вдруг их «заметут», на кого они тогда покажут? На тебя покажут. А мои люди на меня не покажут. Вот и вся разница… Или ты мне не доверяешь? Если не доверяешь, так и скажи, я не обижусь. Честное слово, не обижусь. Лохом надо быть, чтобы кому-то целый «лимон» доверить. Даже больше, чем «лимон»…

– Да, я буду большим лохом, если ты меня кинешь.

– Но я тебя не кину… Мне правда плевать на твои деньги.

– Но мне на них не наплевать… Хорошо, я тебе доверюсь… Сколько это будет стоить?

– С этим проблема… – задумалась Карина. – Мне ничего не надо. Но валютчики могут меня кинуть. Сама я не справлюсь, людей придется привлекать, тогда Шах все узнает. Что за деньги? – спросит. Почему я их прокручиваю? За какой процент? Что я ему скажу?.. Лично мне ничего не надо, но на «общак» придется со сделки отстегнуть, тогда никаких вопросов.

– Сколько?

– А это смотря сколько я со сделки запросила. В «общак» у нас половина идет… Но так я могу немного попросить, тысяч двадцать. Только десятку на «общак» придется положить. Ты же не хочешь, чтобы меня крысой объявили?

– Двадцать тысяч – это, считай, полтора процента от суммы, – мотнул головой Антон. – Так мало никто не берет. Тебе никто не поверит… Полтинник на свой «общак» положишь. Я тебя подставлять не хочу… Ну, еще и людям отстегнешь, которые работать будут. Процент им назначь, чтобы не за семь рублей доллар покупали, а хотя бы по шесть…

– А лучше по пять.

– Да ладно уж… И себе можешь взять, я не против.

– Я взяла. Я уже взяла. Тебя взяла. Ты дороже всяких денег… И хватит о деньгах. Надоело…

Карина спешила, у нее дел по горло. И все эти дела связаны с деньгами. Она торопилась, но все-таки не устояла перед соблазном еще на часок остаться с Антоном. Но разговор с ним продолжился уже на языке тела.

Глава 12

Кто-то лазит по скалам без страховки, кто-то практикует затяжные прыжки с парашютом, кому-то нет жизни без гонок на мотоцикле. И все это делается ради смертельного риска, ради остроты ощущений, которые он дает… Антон догадывался, что испытывает альпинист, взяв очередную высоту. Когда-то он сам брал такие высоты, влезая в чужие квартиры через открытые форточки. Сейчас у него не такие габариты, чтобы проделывать подобные фортели, зато хорошо получается вскрывать замки. И он этим пользуется, чтобы получать кайф от процесса. Это настолько острое удовольствие, что и секса не надо. Во всяком случае, он мог так подумать сейчас, когда дверь в квартиру, наконец, за ним закрылась, оставив его наедине с богатствами, которые нужно было отыскать. Квартира большая, роскошная, с антиквариатом, с дорогими картинами на стенах. Сигнализации нет – это плюс. А минус – хозяева таких квартир любят хранить свою наличность в сейфах. И чем проще обнаружить такой сейф, тем сложней его вскрыть. Увы, но Антон далеко не самый большой специалист по сейфам, и если вдруг стальной ящик окажется ему не по зубам, он просто покинет эту квартиру. Ведь дело не в деньгах, а в том удовольствии, которое доставляет сам процесс. Но в то же время с добычей в зубах уйти куда приятней, чем без нее. Так что нужно стараться…

Сейф обнаружился за большой картиной, висевшей в зале на самом видном месте. Антон вздохнул. Хозяин не оригинален в выборе места для тайника, значит, полагался на его надежность… Но нет, к счастью, сейф далеко не самый сложный. Правда, с замком придется повозиться, но у него есть на это время: хозяин вернется домой часа через три, никак не раньше…

С замком Антон управился за полчаса. Послышался легкий щелчок, дверца послушно открылась, и он увидел пачку стодолларовых купюр, три банковские упаковки, по пять тысяч в каждой, и еще шкатулку с драгоценностями, которую отставил в сторону. Деньги, кроме банковского номера, особых примет не имеют. И даже если ментам станут известны номера похищенных купюр, все равно их не трудно будет запустить в оборот, а с драгоценностями все гораздо сложней. Их нужно сбывать, а это прямой путь за решетку…

Деньги Антон рассовал по карманам, аккуратно закрыл сейф, вернул картину на место. Все, пора уходить. Но что-то тревожно вдруг стало на душе, ощущение тупика появилось. Уж не засада ли ожидает его за дверью?

Он открыл окно, глянул вниз. Третий этаж, под окном сплошь асфальт. Если бы земля вскопанная там была или машина… С третьего этажа можно спрыгнуть на машину, мягкий металл кузова прогнется под весом тела, и это смягчит падение. Да и сам кузов на какой-то метр-два поднят над землей, что само по себе уменьшает высоту падения.

Нет, прыгать нельзя, но можно взять пару простыней, связать их, один конец прикрепить к батарее отопления…

До простыней дело не дошло. Входная дверь вдруг распахнулась, и Антон услышал топот ног. Он кинулся к окну, чтобы выпрыгнуть с третьего этажа, надеясь на удачное падение, но в самый последний момент чьи-то сильные руки схватили его за пиджак и сбросили на пол.

Это были менты, только они могли так ловко заламывать руки за спину и защелкивать на них браслеты наручников. В такой момент лучше не сопротивляться, иначе можно заработать перелом запястья…

Секс в тюремной камере представлялся Антону таким же невероятным событием, как высадка марсиан на Луну. Но Карина сделала это невероятное очевидным. Она ураганом ворвалась к нему в камеру, толкнула его на шконку, расчехлила, оседлала… Это не женщина, а стихийное бедствие, к которому сначала привыкают, а потом боготворят…

Она старалась походить на парня, ради этого коротко стригла волосы, одевалась в мужскую одежду. И вела себя как очень крутой парень. Но все-таки она была женщиной. Красивой женщиной. Эти большие глаза с зеленоватым отливом, нежные черты лица, изящный носик, пухлые губки, женственная шея…

Холодно в камере, жуть как неуютно, с трубы над унитазом противно капала вода, но им было все равно. Они согревались теплом друг друга, и их души шептались в царящей тишине…

Но вот Карина соскочила с Антона, ее тонкая, но сильная рука мертвой петлей обвивала его шею, и он повалился на спину.

– Я тебя сейчас придушу, придурок! Я тебя ненавижу! Зачем? Зачем ты полез в эту чертову хату? Я же просила тебя! Умоляла! – чуть не плакала она от обиды.

– А если это выше меня?.. Ты же не можешь жить без своих заморочек… – усмехнулся Антон.

– Я говорила с опером, – вздохнула Карина. – Плохи твои дела… Я же просила тебя не высовываться. Я же чувствовала, что беда где-то рядом…

– Я тоже почувствовал, но, к сожалению, уже поздно.

– Тебя с поличным взяли, а это реальный срок. Я деньги предлагала. Бесполезно. Менты за тобой охотились, поэтому твое дело уже на контроле… Но ничего, я адвоката хорошего найму…

– Адвокат не поможет, – покачал головой Антон. – Это повторная кража, плюс значительный ущерб потерпевшему. Все пять лет впаяют…

– Ты же в институте учишься. Возьмем оттуда положительные характеристики…

– Ну, может, год скостят. Хотя вряд ли… Хорошо, если особо опасным рецидивистом не признают. В противном случае это уже десятка…

– Поэтому тебе нужен адвокат.

– Это деньги. Большие деньги. А ты не знаешь, где мой тайник. Я скажу…

– Тсс! – Карина приложила палец к его губам и прошептала: – Все за мой счет.

Она действительно не претендовала на его деньги. Пару месяцев назад нашла людей, которые обменяли его рубли на доллары по очень выгодному курсу. Непросто было это сделать, но Карина исполнила все в лучшем виде и себе в карман ничего не положила. На «общак» отстегнула, но это понятно. Хоть и молодая поросль у них там в бандитском движении, но установки жесткие…

Доллары у Антона спрятаны в надежном месте, Карина о нем не знает, потому что не хочет знать. Но ведь ей предстоят расходы на него, причем немаленькие.

– Так нельзя, – покачал он головой.

– Можно и нужно… Я не знаю, что будет со мной через месяц, – задумчиво произнесла она. – Пока все спокойно, а завтра так наедут, что костей не соберешь… Вдруг и деньги твои уйдут вместе со мной? Выйдешь – ни меня, ни денег…

– Не рисуй картину сажей.

– Все может быть.

– Я чистосердечное нарисовал. И если адвокат хороший… «треху» могут дать, это не так уж и плохо.

– Я тебя буду ждать, посылки каждый день передавать буду. – Карина приласкалась к Антону, обняла его, щекой прижалась к его плечу.

– Это пока в СИЗО, каждый день можно, а в зоне – два раза в год или, если «строгач», один раз… Ты за меня не переживай, со мной все путем будет… Ты за себя переживай, вдруг правда наедут…

– Я сама наехала, – улыбнулась она. – Подвойск под себя взяла. Моя команда взяла. Шах и Косолап не при делах. Теперь они хрен меня сдвинут…

– А Сухарь что?

– А что Сухарь? Он только пенки с Подвойска снимал, то, что не спрятано. Я же вглубь копну, там на глубине бабла много. Все платить будут, а я Сухарю на «общак» отстегивать буду. С Тяжмаша десятка идет, а с Подвойска – все тридцать. Зато весь Подвойск наш, Сухарю вообще ничего делать не надо… Да и некогда ему будет этим заниматься, в тюрьму ему пора.

– Это кто так решил?

– Сам он так и решил. Хочет, чтобы его на тюрьме короновали, чисто по закону хочет. А его коронуют, это уже решенный вопрос… Хочешь, я с ним поговорю?

– Не понял?

– Ну, чтобы тебе в тюрьме хорошо жилось.

– И не вздумай!

– Почему?

– Я дел с Сухарем не имел, поэтому его подписка за меня – это сопли. Мне такого счастья не надо. Я сам себя поставить могу, так что не переживай за меня. – Голос его затвердел, зазвенел металлом. Это на воле он был студентом, а за решеткой будет вором, превратится в клыкастого и зубастого зверя. И не нужен ему никакой Сухарь…