Текст книги "Олигарх и амазонка"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

Глава двадцать первая

1

Алтынов пребывал в добром расположении духа. Бодрая улыбка, веселый взгляд. Но все же через фон этого внешнего благополучия просачивалась тоска, скрытая в глубине глаз.

– Извини, сынок, что не пригласил на свадьбу, – ничуть не чувствуя за собой вины, сказал он.

– Да я и не обиделся, – равнодушно пожал плечами Вадим.

– И нечего обижаться. Свадьбы как таковой не было. Приехали в загс, расписались. И все... Какое может быть торжество, когда Олимпия уже была замужем... Ты на меня не сердись. Так уж вышло...

– Да вы не оправдывайтесь, – усмехнулся Вадим. – Стрелять я в вас все равно не буду... А то что женились на ней, меня мало волнует...

– Тебе не кажется, что тебе уже давно пора на «ты» со мной перейти? Все-таки ты мне сын родной...

– Мне кажется, что у нас мало общего...

– Я в этом не уверен... Я смотрю на тебя и узнаю себя в молодости... Ты такой же с характером, как и я... Ну да ладно, все это лирика... Больно мне на тебя смотреть. Анжелу не воскресить, но хотя бы земле предать... Так было бы легче – и тебе, и ей. Душа-то, она бессмертная... Увы, труп найти не могут. И этого, с которым ты был... Ни его, ни Марины... Может, Марина – это всего лишь прикрытие. Может, кто-то прячется за ней. У меня плохое предчувствие, сынок. Такая каша заварилась, что, боюсь, не расхлебать... У Анжелы, наверное, предчувствия не было, а гляди ж ты, как все обернулось. А меня изнутри тревожит...

– Все будет хорошо.

– Да, скорее всего, – кивнул Алтынов. – Но если вдруг что... Ты не держи на меня зла, сынок. Я же человек, со всеми слабостями и недостатками. И зла столько сотворил, что стыдно...

– А кто без греха?

– Вот и я о том же... Да, хотел сказать, мы с Олимпией на Кипр едем. Только не думай, что я нарочно туда на медовый месяц еду. Никаких аналогий, поверь. Просто нравится мне там. Спокойное там место. И не скучно... Ты тоже не скучай...

– Легко сказать...

– Может, тебе самому съездить куда, развеяться? Заграничный паспорт, деньги – это не проблема. Хоть в Америку лети...

– Не нужна мне Америка, – покачал головой Вадим. – И отдых без Анжелы не в радость... Но уехать хочу. Так, чтобы подальше от этих мест. На работу бы устроиться...

– Нет, лучше в институте восстановиться...

– Не хочу я здесь оставаться.

– И не надо оставаться. В Москву поезжай. Там и будешь учиться. В институте стали и сплавов, лучше на экономический... А еще лучше сразу на два факультета. Чтобы голова была всегда занята. Чем голове тяжелей, тем на душе легче...

– Ты читаешь мои мысли, – сдавленно улыбнулся Вадим.

– Ну вот, уже на «ты», это хорошо...

– В институт мне осенью...

– А до осени работать будешь, если отдыхать не хочешь... С работой, разумеется, помогу. В Москве у нас представительство...

– Я бы лучше сам по себе...

– А это ты брось, – нахмурился Алтынов. – Ты – мой сын, ты должен жить моими интересами. И я хочу, чтобы ты так жил...

– Но это большая ответственность. А я к этому пока не готов...

– Ничего, у тебя будет время, чтобы прийти в норму. А пока будешь работать на невысокой должности, присматриваться... Если хочешь, никто не будет знать, что ты мой сын...

– Да, хочу... Но это не из вредности... Просто мне так будет спокойней...

– Я тебя понимаю... Значит, решено, едешь в Москву, устраиваешься на работу. А в сентябре в институт. Вопрос с восстановлением и переводом будет улажен. Это не проблема...

Вадим мысленно усмехнулся... Хорошо живет Алтынов, нет у него проблем. А если появляются, он справляется с ними легко и просто. Сын родной вдруг объявился, с жильем проблемы – какой вопрос, решим. Жениться собирается. И с этим поможем. Как в том анекдоте, и дом построим, и детей нарожать поможем... И с Анжелой как просто все решил. Максу – знойную бабу и путевку на лечение, а ей самой – Вадима, пусть холит его и лелеет... И ведь холила и лелеяла. И счастье дарила... Но нет больше Анжелы. А если и виноват в этом Алтынов, то лишь косвенно... И вообще винить его в чем-то – дело неблагодарное.

– Чего загрустил, сынок? – с отеческой теплотой в голосе спросил Иван Александрович.

– А грустно потому что...

– Я тебя понимаю... Ничего, все образуется. Еще будешь счастье полной ложкой хлебать...

– Без Анжелы вряд ли...

– Время покажет... Ну так что, в Москву едешь?

– Да.

Пожалуй, это был единственный более-менее правильный выход из создавшегося положения. В Москве он никого не знает, но ничто не будет ему напоминать о былом...

2

Монгол зарычал как собака, у которой вдруг забрали сахарную косточку.

– Сука!

Он ударил наотмашь, со всей силы. Но девка не упала. И вовсе не потому, что умела держать удар. Она и без того лежала. На койке, в чем мать родила.

– Ты что делаешь? Она ж на уколах! – Глеб схватил Монгола за руку, чтобы тот не ударил еще раз. – Скопытиться может!

Девка уже вторую неделю сидела на сильнодействующих транквилизаторах. Уже ничего не помнила, ничего не соображала. И команды все выполняла. Прикажут раздеться – разденется. Лечь – ляжет. Ноги раздвинуть – раздвинет, только в себя не впустит. Вроде бы ничего не понимает, вроде бы ей должно быть все равно, ан нет, в самый последний момент включаются глубоко спрятанные, не отключенные транквилизаторами рефлексы. Монгол только что пытался поразмяться с ней, да не вышло: за палец его девка укусила. Вот он и злится.

– Да пусть сдохнет, мне-то что! – рыкнул Монгол.

– Тебе-то ничего, а Самохват не велел. Ты же знаешь, он не любит без надобности... Да и нам веселей...

– Чего веселей? Какой от нее толк?

– А ты погоди, не спеши. Через недельку она сама за тобой бегать будет. На коленях будет просить...

– На коленях?.. На коленях – это хорошо... Ладно, пойду к этой. Пусть она попросит...

Вторая девка в отказ не шла. Ей тоже прочистили мозги, чтобы мысли дурные в голову не лезли. Она тоже уже не отдает себе отчета в действиях. Но ноги раздвигает с радостью. Впрочем, Марина и прежде была охочей до секса. Уж кто-кто, а Глеб это очень хорошо знал. Как-никак жил с ней, в доверие к ней через постель входил. Неплохо он тогда совместил приятное с полезным. А сейчас к ней ходят все кому не лень. И Монгол, и Наум, и Кузя. А чего добру пропадать? Баба-то красивая. Да и места много занимает – целую комнату. Пусть отрабатывает... И вторая отрабатывать будет, еще придет ее час...

Монгол ушел, а Глеб осмотрел строптивицу. Живая. Но без сознания... Красивая баба. И фигурка – у-ух... Можно было бы воспользоваться ее беспомощностью. Но так неинтересно. Он же не тупой Монгол или инфантильный Наум. Ему важен сам процесс обольщения... Но к Марине он ходит. И к этой будет ходить, когда она сама на мужиков бросаться начнет. Скучно же сидеть взаперти. А Самохват требует, чтобы они носа на улицу не высовывали. Держит их в самом дальнем от города дачном поселке. Хорошо хоть во двор выйти можно, свежим воздухом подышать. А если в охотку, то и баньку затопить, шашлычков пожарить. А то ведь совсем с тоски подохнешь...

Скучно здесь, но и Самохват правильно делает, что не позволяет им шастать по городу и его окрестностям. Служба безопасности «Сталь-Вест» с ног сбивается, Глеба ищет. Но найти его нереально, потому что про этот схрон только один Самохват знает. Вот если он сдаст, тогда амба. Но Кирилл так не поступит. Он как тот Неуловимый Джо, которого никто не ловит. А раз его не ищут, то и не найдут. И пытать не будут. Так что можно спать спокойно...

Глеб закрыл пленницу в ее комнате и спустился на первый этаж. Беспокоиться не надо. На то ее и накачивают транквилизаторами, чтобы у нее и мысли о побеге не возникало.

Едва он опустился в кресло в каминном зале, как зазвонил телефон.

– Я подъезжаю, – услышал он голос Кирилла. – Открывай ворота...

Это было в его стиле – сообщить о своем приезде в самый последний момент перед появлением. Но и Глеб был верен своему правилу – никому не доверять. Поэтому, прежде чем выйти из дома, он заручился поддержкой господина «кольта». Сунул ствол за пояс брюк, сверху на футболку накинул джинсовую куртку... Но меры предосторожности оказались напрасными. Самохват был один.

– Как дела? – спросил босс.

Обычно на такой вопрос люди отделываются кратким «нормально». Не принято широко освещать реальное положение своих дел. Но в данном случае вопрос не был праздным. И на него требовался подробный ответ, но в кратком изложении.

– Все в порядке. Обстановка спокойная...

Глеб осветил ряд мелких проблем, но Кирилл слушал вполуха. Мелочи его сейчас не волновали.

– И у нас все в порядке, – сказал он. – Наш план сработал – мы вне подозрений...

– План сработал, а объект жив...

– Это не ко мне, – поморщился Самохват. – Это твой просчет. Недостаточно обработал Зуева... Ну да ладно, не будем поминать старое... Все нормально, но проблемы есть. Алтынов женился и укатил в свадебное путешествие. Будем ждать...

– Зачем ждать? Куда он укатил?

– Вот этого я не знаю. Самолетом до Москвы, а там как в воду канул...

– Как же так, то, что он женился, ты узнал. А куда делся – нет...

– Шифруется, гад. Чует, что Костлявая по следу идет...

– Он и в прошлый раз шифровался, когда у Вадима был медовый месяц...

– Это ты о чем?

– Да Вадим рассказывал... Он тогда был злой на Алтынова, все, что знал про него, рассказал... Короче, у Алтынова вилла есть, на Кипре. Тогда об этой вилле никто не знал. Потому Алтынов туда и укатил. Типа, к сыну. А сам его жену трах-бах. Старый, а все туда же... У него и тогда проблемы были, кто-то на него круто наехал. Вот он и зашифровался... Может, он и сейчас там? Место там классное, Олимпии очень нравилось...

– Вилла на Кипре, говоришь? – задумался Кирилл. – Не знал о такой... Про Ниццу знаю, про дом в Майами тоже...

– Теперь вот про виллу на Кипре знаешь...

– Знаю... Это хорошо, что ты с Зуевым по душам поговорил... Чую, что там Алтынов...

– Может, зашлем гонца? – спросил Глеб.

– Кипр – большой остров...

– Но Ай-Напа там одна...

– Значит, Ай-Напа... Да, ты прав, нужно высылать бригаду... Наум и Кузя поедут, – принял решение Кирилл.

– Может, и меня отправишь? – просительно посмотрел на него Глеб. – А то ведь со скуки здесь сдохну...

– Тебе нельзя. Ты конкретно засвечен. Тебя ищут. А Наум и Кузя в самый раз... Я их с собой заберу. Сам их к выезду подготовлю... А вы вдвоем с Монголом здесь останетесь...

– Почему вдвоем? Вчетвером, – вяло усмехнулся Глеб.

– А-а, эти, – ухмыльнулся Кирилл. – Такие телки, а ты говоришь, скучно тебе...

– Хочешь повеселиться?

– Как-нибудь в другой раз...

– В другой раз может быть поздно. Как бы они не подохли от уколов...

– Ну подохнут, так подохнут, не велика потеря... Лишь бы только не сбежали...

– Исключено...

– И на вас бы кто не вышел...

– Все может быть...

– Точно вокруг все спокойно?

– Чересчур спокойно. Дачников полно, а вокруг нас все дома пустуют...

– Что еще может быть лучше...

– Был, правда, один заезд. Дом слева... Шумная компания, бабы, музыка...

– Надеюсь, на огонек не заглянул?

– Зачем? У нас тут свой огонек. И бабы...

– Ну вот и отдыхай с ними, а я поехал...

Кирилл забрал Наума с Кузей и был таков. Глеб немного подумал и отправился к Марине. А в следующий раз он отправится к Анжеле. Хватит ей даром жрать чужой хлеб...

3

От самолета Вадим отказался вовсе не потому, что боялся летать. Он рвался в Москву, но вместе с тем не хотел оставлять Железнорудск. Здесь жила Анжела, здесь растет его дочь. Здесь отчий дом... При всем желании забыться в далекой столице этот город оставался для него родным, и ему было жаль расставаться с ним. Поезд будет медленно уносить его в чужие края, может быть, в этом случае расставание с родным городом не будет таким болезненным. А ночью в пути ему приснится Анжела. Он попросит у нее прощение за то, что уезжает, а она благословит его и помашет ему рукой. А может быть, отправится в Москву вместе с ним...

А может быть, Анжела жива? Да, он видел ее мертвой. Но ведь в одном из снов она приходила к нему как живая. И очень удивлялась, когда он сказал, что она погибла... Но сон есть сон, а жизнь есть жизнь. И все же Вадим не спешил садиться в свой вагон. Ему все казалось, что сейчас из толпы провожающих выскочит Анжела, окликнет его, обнимет...

Но окликнула его проводница, стоявшая у входа в вагон.

– Молодой человек, мы уже отправляемся!

– Да, конечно...

Он выбросил недокуренную сигарету и решительным шагом зашел в спальный вагон. Жизнь продолжается... Да, он начинает новую жизнь. Но с оглядкой на прошлое. Никаких больше романов, никаких больше сердечных привязанностей. Он будет жить памятью об Анжеле...

Он зашел в купе класса «люкс»... Да, никаких больше увлечений... Но в двухместном купе он обнаружил эффектную красивую блондинку в коротких джинсовых шортиках и в шелковой футболке, под которой не угадывалось лифчика. Перед ним сидело само искушение. И оценивающе разглядывало его. В глазах разгорался интерес. Судя по всему, Вадим понравился ей... Им же две ночи ехать в одном купе. И если между ними образуется страстная разность потенциалов, то обязательно проскочит искра высокого эрекционного напряжения... Может, это папа Ваня ему такую соседку подсуетил? Алтынов еще тот жук... Но ведь Вадим сам брал билет на этот поезд... Значит, случайность. Или рука судьбы – кто-то свыше проверял его на прочность чувств. Но ведь Анжелы уже нет...

– Лидочка! А ты не одна, да? – громыхнул чей-то басовитый голос.

Вадим обернулся к двери и увидел знакомую физиономию. Толик собственной персоной. Бывший ухажер Олимпии... Он ничуть не изменился. Такой же быковатый и нахрапистый.

Блондинка сочувствующе развела руками.

– Мне теперь не страшно будет ехать, – весело, с шальными искорками в глазах сказала она. – Надеюсь, молодой человек не даст меня в обиду...

– А-а, да... – замялся Вадим.

– Да пусть кто-нибудь попробует тебя обидеть...

Вне всякого, Толик очень хотел ехать в одном купе с блондинкой. Поезд вот-вот должен был отправиться, и Толик уже почти поверил в то, что второе место в ее купе останется незанятым. Похоже, он даже договорился с девицей, что составит ей компанию. А тут такой облом... Что поделаешь, места заняты согласно купленным билетам.

– Думаю, у молодого человека даже в мыслях нет меня обижать, – кокетливо улыбнулась девушка.

Вадим мог бы ответить, что не знает, как ему себя вести, чтобы ее не обидеть. Она может обидеться, если он станет к ней приставать. А, возможно, обидится еще больше, если он не станет этого делать... Но он решил промолчать. Не было у него желания заигрывать с этой красоткой. Да и Толик сверлил его тяжелым гнетущим взглядом.

– Братан, у меня к тебе разговор, – сказал он. – Выйдем, да...

Вадим пожал плечами и вместе с Толиком вышел в коридор.

– Слышь, братан, тут такая ситуация...

Он явно не узнавал Вадима. То ли память коротка, то ли глаза с утра залил...

– Я все понял, можем поменяться местами... – ошарашил его Вадим.

Не нужна ему эта блондинка. Не то настроение. К тому же он как бы в долгу перед Толиком.

– Ты не шутишь, брат?

– Раньше ты меня за брата не держал... Ты что, не узнаешь меня?

– Вадим?!.. Ну да, Вадим, точно... – загрохотал Толик. – А я смотрю, лицо вроде бы знакомое...

– Что, сильно изменился?

– Да нет, я бы не сказал... Ну, возмужал, не вопрос... Да я бы тебя все равно узнал. Но у меня голова после вчерашнего не варит... Я тебя недавно видел, ну с месяц назад. Ты еще с этой, с Анжелой был. Я и тебя узнал, и ее...

– А разве ты ее раньше знал?

– Нет, ну ты вообще... Она ж замужем за этим, ну, вояка который... Ну ты помнишь, что было, да?

– Не скажу, что забыл...

– А надо бы забыть. Сколько времени прошло. Ты даже в армии успел послужить.

– Ты откуда знаешь?

– Да я, брат, не на Луне живу... Знаю, что Лимка от тебя ушла, к этому, к Алтынову... Ты ее у меня увел, а твой папаша увел ее у тебя... Мне такая сука даром не нужна... А ты с этой, с Анжелой еще до Лимки гулял, да?

– Все-то ты знаешь, – усмехнулся Вадим.

– Да я, брат, все знаю... Даже знал, что в одном купе с отпадной девкой буду ехать. Да немного не угадал. У нее четвертое место, а у меня пятое, вроде бы рядом, а получается, что в разных купе... Так ты что, в натуре, мне свое место уступаешь?

– А ты с кем в купе едешь?

– Да старикан там какой-то. Чистый такой, опрятный. Но не баба, факт... Значит, договорились, ты на мое место, а я на твое...

– По рукам.

– Смотри, договор дороже денег... А ты что, по бабам уже не ходок?

– Настроения нет...

– Что, с другой бабой сошелся, типа, на других не тянет?

– С какой другой? – не совсем понял Вадим.

– Ну это, ты же с Анжелой был. А сейчас без нее. Бросила она тебя, да?..

– Можно сказать, что да... – горько усмехнулся Вадим.

Он понял, что пора избавляться от Толика. Закрыться в купе, уткнутся головой в подушку и грустить под перестук колес – вот к чему его сейчас тянуло.

– А я смотрю, она одна, а тебя нигде нет. Только какие-то черти непонятные...

– Это ты о чем?

– Да говорю же, Анжелу твою недавно видел. Чумная она какая-то, как будто наколотая. И черти с ней какие-то в доме...

– Когда ты ее видел?

– Да когда, на прошлой неделе...

Или Толик обознался, или у него начался похмельный бред.

– Где ты ее видел?

– Так это, в Александровке. Там у кента моего типа дача. Ну мы бухла взяли, баб... Короче, весело было... Ну а там рядом дача стоит, дом из бруса и фанеры, но немаленький, скажу тебе, два этажа. Давно строили, но дом крепкий...

– А если короче? – поторопил Вадим.

– Ну, если короче, и у кента дом двухэтажный. Я на второй этаж с телкой поднялся, ну, туда-сюда, все дела... Короче, в окно выглянул. Смотрю, в другом окне, ну в том доме, что напротив, Анжела стоит и на меня смотрит. Смотрит, но ни хрена не видит. Как будто под кайфом, но кайф такой тихий, который не колбасит. Тормозит который... А потом к ней черт какой-то подошел. Со спины. За плечо тронул. Она к нему повернулась, от окна отошла... Лица я его не видел, но то, что мужик, точно...

– А в том, что это Анжела была, ты точно уверен?

Вадим уже утратил всякое желание заходить в купе и засыпать под стук колес. А колеса уже стучали. Поезд уже оставил за собой центр города. В окне – мрачная панорама металлургических производств: цеха, домны, трубы...

– А чего мне врать? Ты, может, новую страницу в моей жизни открыл, да. Может, Лидочка – моя судьба, а я тебе врать буду!

Толик мог просто ошибиться. Принял за Анжелу какую-то другую девушку... А если он говорит правду? Если Анжела жива? Если ее держит взаперти все тот же Рома?..

– А где эта Александровка? – спросил Вадим.

– Да километров пятнадцать от города... Слышь, да это же в нашем направлении, скоро мимо будем проезжать... А ты что, сойти хочешь?

– Угадал.

– Да? Ну тогда запоминай, улица Садовая, дом... А хрен его знает, какой дом. Из белого кирпича, да, крыша шиферная, ага. Э-э, забор зеленый... Да, зеленый. Там еще какой-то урод мелом написал «Витя плюс»... Э-э, уже не помню, кого этот Витек отплюсовал...

– Ты же говорил, что дом деревянный...

– Тот, в котором Анжелу держат, деревянный. А я про дом, где мы зажигали, говорю. Рядом с ним дом, где Анжелу видел. Только я не знаю, там она сейчас или нет... Но если тебе надо, ты сойди.

– Как?

– Да просто. «Стоп-кран» дернешь, и на взлет. Только это, не спеши. Я сейчас в купе пойду да напротив Лидочки сяду. Ты когда кран дернешь, поезд тормознет, а меня на нее кинет. Ну я держаться не стану, прямо к ней в лапы упаду. Не хило я придумал?

– Не хило...

– Ну тогда я пошел, а ты давай, Александровку жди...

Вадим сначала открыл входную дверь в тамбуре и только затем дернул за ручку «стоп-крана». За это полагалась какая-то ответственность, но его это вовсе не волновало. И плевать, если вдруг сила инерции бросила Толика на блондинку с таким напором, что лишила ее невинности. Пусть они там сами разбираются. А ему нужно разобраться с подонками, которые силой удерживают взаперти Анжелу. Хоть бы Толик не наврал...

Он потратил битый час, чтобы выйти на дом с зеленым забором. «Витя плюс Катя». Рядом двухэтажный, обшитый фанерой дом. На втором этаже два окна, которые выходили на дом из белого силикатного кирпича. Значит, Толик действительно мог видеть в одном из этих окон Анжелу...

Но если верить Толику, Анжела была не одна. Кто с ней?.. И есть ли она вообще?..

Для начала Вадим перелез через зеленый забор и зашел в кирпичный дом. Спасибо Толику, он правильно сказал, где хозяин оставляет ключ. Значит, варила у него голова, когда он говорил про Анжелу... Вадим очень надеялся, что она ему не померещилась...

Он поднялся на второй этаж, глянул на окна соседнего дома. Но все они были наглухо зашторены, и нет никакой возможности заглянуть внутрь.

Но вот открывается входная дверь, на крыльцо выходит знакомая личность. Рома!.. Вадим не верил своим глазам. Если Рома здесь, то и Анжела может быть при нем... Но вслед за Ромой из дома вышла Марина. Вернее выбежала. Понесло ее куда-то. Но Рома крепко схватил ее за руку и затолкал в дом. Впрочем, она не сопротивлялась. Похоже, она вообще не понимала, что происходит. В глазах дурная пустота, на губах полоумная улыбка. Может, ее какой-то дрянью обкололи. Есть же наркотические способы зомбирования...

Рома хватал ее за руку с таким видом, как будто она какое-то бесправное животное. А ведь не он, а она должна быть его хозяйкой. Но, видимо, в реальности все наоборот... Возможно, Марину всего лишь навсего использовали в игре против Алтынова, как пытались использовать Вадима. Преступники действовали от ее имени, потому и ввели Алтынова в заблуждение. Он-то думает, что это Марина заказала его. А на самом деле она всего лишь козел... вернее, коза отпущения...

И Анжелу использовали в игре против Алтынова. Похитили ее, считай, на глазах у Вадима. А потом Роман как бы случайно обнаружил в лесу возле алтыновского особняка. И не факт, что она была мертва на самом деле. Ведь ей могли сделать укол, лишь на время прекращающий жизнедеятельность организма. Возможно, преступники не хотели брать грех на душу, поэтому и не поскупились на дорогостоящий укол... Если это так и если Анжела жива, Вадим готов простить этих подонков. Но пусть только они попробуют не отдать ему Анжелу.

Вадим спустился в кухню. Обстановка убогая, посуды почти нет, но все же он сумел отыскать нож с крепким негнущимся клинком. Его не смутил налет ржавчины на лезвии. Ведь он не хлеб резать собирался... На всякий случай он подточил нож о точильный камень. Нашел старый башмак, вытащил из него шнурок, закрепил его на ручке ножа. Обмотал шнурок вокруг запястья правой руки – чтобы нож не выскользнул. Преступники скорее всего вооружены и очень опасны. Но если у них у каждого по автомату, даже все вместе они не представляли собой того заряда опасности, который нес в себе Вадим. В нем было столько ярости, что он готов был убивать не задумываясь. Ради Анжелы он готов на все. Одна только мысль сравнивала все горы мира по плечо. Он никого не боялся и готов был сокрушать все на своем пути.

Он перепрыгнул через забор и со стремительностью выпущенной торпеды пересек вражеский двор, распахнул незапертую дверь вражеского дома. И сразу же увидел врага. Это был черноволосый тип с восточным разрезом глаз. Он сидел в продавленном кресле в тесноте проходной комнаты и смотрел телевизор. Там шел какой-то боевик – стрельба, крики, стоны... Но даже захватывающее действо не смогло полностью отвлечь его от реальной действительности. Он увидел ворвавшегося в дом Вадима, вскочил из кресла, сдернув откуда-то с полу «узи». Но выстрелить он не успел. Вадим вовремя подскочил к нему и ударом ноги выбил пистолет-пулемет из рук противника. Оказывается, не зря он служил в воздушно-десантных войсках.

С оружием он справился. И попытался нанести колющий удар своим ножом. Но противник оказался на высоте. Поставил блок, отбил руку и ударил Вадима кулаком в горло. Видимо, ему не хватило размаха, чтобы нанести смертельный удар. Но даже смазанный удар смог вывести Зуева из строя. На какое-то мгновение Вадим лишился сознания. Очнулся в момент удара о пол. Парень с восточным разрезом глаз летел на него, сцепив в замок ладони. Вадим попытался защититься, но ему не хватило ни сил, ни навыков. Противник с такой силой ударил его в грудь, что у Вадима чуть глаза не выскочили на лоб. Такое ощущение, что грудная клетка сплющилась и вместе с легкими прилипла к полу. А парень продолжал наносить удары. В голову, грудь, живот... Если бы не бушующий в крови адреналин, Вадим бы уже давно потерял сознание. Но он все же держался. Хотя это нисколько не приближало его к победе. Он даже не представлял, за счет чего сможет взять верх над противником. Не представлял, пока вдруг не понял, что выскользнувший из кистевого захвата нож по-прежнему привязан к его руке... А до противника вдруг дошло, что пистолет-пулемет лежит совсем рядом, только руку протяни. Он оторвался от Вадима и потянулся за оружием. И в тот момент, когда его рука коснулась холодной стали, Вадим ощутил в ладони теплое дерево ножевой рукояти. Ему не пришлось напрягать волю, чтобы мобилизовать последние силы. Предчувствие близкой победы будто взорвало его изнутри, бросило на врага. Нож с легкостью вошел ему в спину. Еще удар, еще...

Противник повержен. Больше он не представляет никакой опасности. Но не факт, что, кроме этого восточного парня, в доме никого нет. Где-то рядом Рома. И то, что он до сих пор не появился в поле зрения, объяснялось громкими звуками с экрана телевизора, которые заглушали шум драки.

Но Рома все же появился. Он спустился по лестнице и с ходу навел на Вадима пистолет. Но у него уже не было шансов. К этому моменту Вадим уже был вооружен трофейным «узи». И ему ничего не стоило нажать на спусковой крючок. И хотя в армии его не учили стрелять из пистолета-пулемета, он не промазал...

Анжелу он нашел в комнате на втором этаже. Она лежала на кровати и отрешенно смотрела в потолок. Вадим подошел к ней, но она даже не взглянула на него. Лишь изменилась в лице. Гневная гримаса, безумный блеск в глазах...

– Уйди... Буду кусать... Уйди... – пробормотала она.

Можно было не сомневаться, что она находилась под действием какой-то психотропной дряни. Она не отдавала себе отчета в том, что вокруг нее происходит. И Вадим вернет ее к жизни. Но даже если врачам не удастся прояснить ее сознание, он все равно не оставит ее...